Czytaj książkę: «Исла Корто. Часть 1. Остров», strona 3
Глава 5
Прямо по курсу приближалась земля. Долгожданная цель моей экспедиции, моих долгих приготовлений и сборов. Именно этим пейзажем вдохновляла я себя, отмывая по ночам полы и натирая посуду в полутёмных кафе. Приближением именно этой минуты объясняла я себе зубрёжку времён и склонений чужих языков. Именно этим состоянием сбывающейся мечты я полна сейчас и чувствую, как полна смыслом моя жизнь, и это даёт силы для новых свершений и замыслов.
Остров Исла Корто – совсем песчинка по океанским меркам, длиной примерно километр и около половины километра шириной. Невысокий скальный массив, с одной стороны которого со временем образовалась песчаная коса, давшая приют сначала одиноким пальмам и черепахам, а затем и всей остальной, сумевшей добраться до этих мест флоре и фауне.
Когда до берега осталась пара сотен метров, капитан выключил двигатель, и катер почти бесшумно заскользил по воде, подгоняемый небольшими волнами. «Держись», – настоятельно сказала мне Джу. Я взялась за один из натянутых тросов, и не зря. Судно ткнулось носом в дно и немного проехало по нему, останавливаясь. Мы встали на отмели, метров сто не доехав до берега. Матросы умело спустили на воду большую надувную лодку. Двое из них перебрались в неё, приняли несколько мешков и коробок, после чего настала наша очередь. В эту минуту к нам подошёл мистер Сингх. Его белоснежная чалма контрастировала со смуглым лицом, а сквозь шикарную чёрную бороду было видно, что он улыбается.
– Как Ваше самочувствие? Не укачало? – спросил он меня по-английски.
– Хорошо, – ответила я. – Спасибо, что доставили.
– Удачно провести время, – он подал мне руку, помогая перейти в лодку.
При этом в его взгляде промелькнуло что-то очень знакомое, уже виденное мной раньше. Однако я не успела рассмотреть, что именно – в следующую секунду я смотрела, куда ставить ногу. Капитан же повернулся к матросам, давая знак к отплытию.
Оказалось, что возле основания скалы для Джу был устроен просторный шалаш. Точнее, даже очень скромная хижина. Одной стеной служила сама скала, две других и крошечная односкатная крыша были сделаны из старого рекламного баннера, уложенного на скрещённые пальмовые и бамбуковые стволы. Вход закрывался таким же материалом с прорезью посредине. Уют обеспечивался туристическим столиком и лежаком, сколоченным из четырёх тёмно-серых ящиков. Блага цивилизации были представлены желтеющим по краям зеркалом среднего размера и газовой горелкой. Сам этот приют странника находился в центре пальмовой рощицы, так что заметить его снаружи было невозможно.
После того как катер, зашумев двигателем, дал задний ход, развернулся и направился к горизонту, мы вернулись в нашу, теперь уже, хижину. Странное это ощущение – остаться, пусть даже не одному, вдали от людей, привычных вещей и шума цивилизации. Обостряются чувства, под другим углом видятся дела и поступки. Всё, что казалось важным, может потерять смысл, и наоборот. В вынужденной тишине слышнее становится внутренний голос и интуиция. Но первым делом мы, конечно же, позавтракали.
Солнце уже достаточно поднялось над горизонтом, и Джу, разложив и осмотрев вещи, переоделась в длинное серое платье с разноцветными ниточками, открывавшее плечи, и надела шлёпанцы.
Я смотрела на неё с удовольствием. Было видно, что у человека есть вкус к одежде. А на её фигуру я посмотрела с едва скрываемой завистью. Она улыбнулась мне, взяла в качестве посоха стоявшую у стены палку и сказала:
– Пойдём обходить свои владения.
Это я так перевела для себя, конечно же.
Мы двинулись от скалы вдоль берега. Джу рассказывала мне про местных обитателей, кто где живёт и что где растёт. Что изменилось на острове за последнюю пару лет. Я спросила её:
– А что здесь было раньше? Наверняка же ты знаешь то, чего нет в справочниках?
– Ничего такого здесь и не происходило, о чём можно написать в книгах. Для Робинзонов слишком близко к большой земле. Как и для пиратов – спрятаться негде. Морские пути в стороне. Тихое место для птиц, черепах и крабов. Для поселения и толп туристов тесновато, и правительство устроило здесь заповедник, попасть сюда так просто нельзя. Иногда заезжают военные, ну и случайно, может быть, кто-то. Однажды тут сел на мель сухогруз с непроизносимым названием, в том месте, где мы причаливали. Там яма осталась, а так вокруг острова мелко очень.
– Почему с непроизносимым названием?
– Язык незнакомый. Я не поняла даже. Это было лет тридцать назад, говорят, я в порту слышала. Они ночью в шторм сошли с курса и сели.
У меня что-то щёлкнуло в голове. Мне больше всего на свете захотелось произнести это название на незнакомом языке. Других подробностей Джу не знала, кроме того, что сухогруз тот снимали с мели несколько дней. В том месте сохранилось ещё углубление, и они там причаливают.
Нашёлся повод для размышлений. Но сначала мы обошли остров, Джу что-то периодически записывала и фотографировала. Затем, пообедав, она легла дремать, а я уселась в тени пальм недалеко от берега и стала думать.
Во-первых, по возвращении нужно будет узнать, что за корабль это был. Какой страны и в идеале, список команды. Связь на острове отсутствовала. Конечно, у Джу имелся спутниковый телефон, но звонить по такому поводу она не станет. Вот будет работа моей дорогой Лошадке. Интересно, в каких пределах я могу рассчитывать на его благотворительность?
Во-вторых, мне не давал покоя наш короткий разговор с капитаном Сингхом. Его взгляд мне показался странно знакомым. Так смотрит человек, когда шутит или разыгрывает другого. И эта его улыбка к тому же. Такой серьёзный мужчина, зачем бы ему улыбаться мне? Было ещё что-то в этом разговоре, что нарушало логическую картину. Только прокрутив в памяти эту сцену несколько раз, я поняла, в чём дело: его руки были белыми, в отличие от смуглого лица. Он подал мне руку, помогая перейти в лодку, и это была рука белого человека. Тут мне стало не по себе. К чему этот маскарад? Кто эти люди? Я чувствовала себя птицей, попавшей в клетку. Я в чужой власти на этом клочке земли и никуда не денусь. Хорошо, что я предупредила Сашу о своём отъезде, но эта мысль меня мало утешила. Я решила быть внимательнее и осторожнее.
На этом мои размышления были прерваны. Моя новая подруга (или тюремщица) вышла из своей хижины, довольно улыбаясь и потягиваясь.
– Пойдёшь купаться? – спросила она, направляясь к берегу.
Пока я собиралась ответить, она сбросила на песок свою немногочисленную одежду и обернулась, вопросительно глядя на меня.
«С неё можно лепить статуи чёрных богинь», – подумала я, – «и украшать ими дворцы».
Видимо, поняв по выражению лица ход моих мыслей, Джу засмеялась и побежала к воде. Я последовала её примеру.
Вечером мы отдыхали на берегу. Джу сидела недалеко от меня и курила тонкую кривую сигару. Быстро темнело, и скоро я едва бы разглядела её на фоне пальмовой рощи, если бы не огонёк. От увиденного я пришла в себя. Ведь это же один из моих снов после смерти отца! Шелест длинных узких листьев завершил картину.
– Джу, – спросила я, – расскажи о себе.
Она несколько минут молчала. Затем, потушив сигару и оставшись в полной темноте, нехотя ответила:
– Особо нечего рассказать. Родилась в центральной Африке. Жизнь там не сахар. Вместе с сестрой пыталась перебраться в Штаты. Зельма осела в Канаде, а я осталась здесь. Добрые люди подобрали и приютили. Пять лет уже приезжаю сюда, мониторю, как сказал твой адвокат, и тихо радуюсь жизни. Благодарю Деву Марию за каждый день.
Она немного помолчала, словно сомневаясь в чём-то. И продолжила:
– Знаешь, в тебе есть что-то такое, что привлекает. Может, доброта или порядочность… Нет, благородство – вот нужное слово. Такой внутренний свет, на который слетаются бабочки, и тигры выходят из джунглей, но только чтобы посмотреть, не подходя близко.
– Так мужчины обычно говорят, когда им надо, – я усмехнулась.
– Наверное. Со мной они особо не разговаривали, – в голосе Джу прозвучала печаль.
– Извини.
– Ничего.
– Приятно, конечно, такое слышать. Но я вполне обычная, можно сказать, тихоня. Если бы не этот случай с отцом, жила бы в своей провинции, даже не думала бы ни о каких островах.
– Значит, хорошим человеком был твой отец.
– Видимо, да, – согласилась я.
– Пойдём спать.
– Как скажешь, мой Чёрный Махаон.
– Кто это?
– Бабочка такая, прилетевшая на внутренний свет.
– Знаешь, Энн, человек может быть самым обычным, возможно, даже мрачным или тихим. Но для кого-то он может оказаться маяком в этой жизни, вдохновителем на большие дела и поступки. Тебе не нужно видеть свой свет, важно, что его видит кто-то другой. Видит и вдохновляется на хорошее. Оставайся собой, и тогда твой свет не померкнет, а сможет оказаться спасением для заблудившихся в этой жизни.
– Спасибо тебе. Мне никто не говорил ничего подобного.
– Только не загордись, – Джу белозубо улыбнулась в темноте и прошуршала мимо меня своим платьем.
Глава 6
Следующий день я проспала почти до обеда и проснулась с тем самым ощущением умиротворённости, которое возникало ещё дома, после снов об этом чудесном месте.
Моей спутницы рядом не было. Умывшись и накинув на себя длинную рубашку, я отправилась на берег. Джу сидела там, где кончалась полоса песка и начинались скалы. Волны здесь не терялись на мелководье, а показывали свою силу, налетая на камни. Я не стала к ней подходить, решила не мешать её размышлениям, благо, что у меня имелись свои. Вернувшись в хижину, я наскоро пообедала и, взяв с собой коврик, пошла к тому месту, где мы высадились с катера вчера утром.
Устроившись поудобнее в тени, я смотрела на границу воды и суши, пытаясь навести порядок в своей голове.
Вот где-то здесь, много лет назад, ещё до моего рождения, возможно, стоял человек. Этот человек что-то знал или сделал здесь такое, что заставило его помнить об этом месте всю жизнь. И, уходя навсегда, назвать именно этот остров, а не что-то другое. Какую тайну ты унёс в могилу, отец? Может, это была одна из шуток в твоём духе? Но остров слишком малоизвестен и труднодоступен, чтобы о нём шутить. И ведь прямо сейчас, где-то рядом со мной, возможно, лежит разгадка этой тайны. И, наверное, этот песок или эти камни хранят эту самую тайну. Как же мне разгадать, как выведать её у этих немых хранителей?
Я представила ночь, бешеные порывы ветра, несущие струи дождя. Большой накренившийся корабль в свете прожекторов перед собой. Волны разбиваются о корпус, выкрашенный в тёмно-красный цвет. Люди в плащах бегают вдоль борта, смотрят вниз, светят фонарями. И что? И ничего. Вселенная, дай ответ!
Дальше я представила, как два маленьких важных буксира тянут этот корабль в море. Пыхтят моторы, тросы натянуты, ревут гудки… Тоже ничего.
Несколько человек по пояс в воде суетятся под бортом с какими-то железяками… Так, а ведь они наверняка сходили на берег за эти несколько дней. Но зачем? Воды здесь нет. Запасов у них должно было хватать своих. Походить по твёрдой ровной земле? Возможно. Срубить пару деревьев для своих нужд. Ещё что? Что здесь такого, что может врезаться в память на всю жизнь? Может быть, отец что-то спрятал на острове? Запасной компАс, украденный у боцмана или что там на корабле есть ценного? Нет, не тянет на секрет целой жизни.
Сняв одежду, я дошла в воде до туда, где начиналась яма, оставленная тем несчастным, непроизносимым сухогрузом. Постояла, покачиваясь в волнах, представила гигантскую, тронутую ржавчиной махину, застрявшую в песке. Нет, не то. Дальше я не знала, что думать.
Вернувшись на берег, я увидела Джу. Она приветственно махала мне рукой от начала тропинки, ведущей к нашему домику.
– Скоро день пройдёт, а мы с тобой только увиделись, – сказала она, когда я подошла к ней. – Как твои поиски?
– Спасибо, никак. А у тебя что нового?
– Ничего. Сидела, слушала море. Спасибо, что не подошла. На большой земле так не посидишь. Везде или музыка, или туристы, или то и другое. Что думаешь делать дальше? – с участием в голосе спросила Джу.
– Думаю ещё раз обойти остров, только более внимательно.
– Я собралась на скалу. Пойдёшь со мной?
– Конечно, оттуда и начну.
Одевшись более удобно для ходьбы по камням, мы отправились к скале. Стены её почти везде оставались отвесными, однако Джу уверенно шла вперёд, пока не остановилась возле большой трещины. Видно было, что во время дождей здесь стекает вода, и иногда выпадают камни. По одной из её сторон, как по большим ступеням, мы и стали карабкаться вверх. Впрочем, напрягаться пришлось недолго. Скоро склон стал положе, и нам удалось выбраться на относительно ровное место, с которого выше можно было подняться по уступам. По моей спутнице было видно, что она делает это не в первый раз, я же смотрела под ноги и по сторонам с особым вниманием. Не только для безопасности, но и боясь пропустить что-нибудь, относящееся к моим поискам. Мы поднялись ещё немного и остановились на маленькой площадке. Отсюда уже открывался неплохой вид на океан и часть острова. Пока я оглядывалась, Джу рассказала, что подняться можно в нескольких местах, но этот путь самый спокойный. На другом склоне, чаще обращённом к солнцу, гнездятся чайки, которые могут атаковать, если подойти к ним близко.
Покорив ещё пару уступов, мы остановились. Остров внизу был виден почти полностью, однако ничего особенного не открылось мне. Пальмовая роща, широкая полоса пляжа и отмель, простирающаяся довольно далеко в море. Один из берегов частично зарос мангровыми зарослями. А со всех сторон величественно шевелился волнами, словно живой тёмно-синий океан. Наверное, такую же точно картину видел лет сто назад какой-нибудь географ, описывая остров и нанося его на карту. И лет триста назад какой-нибудь искатель приключений при шпаге и пистолетах так же смотрел с этого уступа по сторонам и видел то же самое, что и я сейчас.
Пока я любовалась видами, Джу далеко отошла от меня, и это привело к неприятным последствиям. Сначала я услышала единичные крики: «Кайаа! Кайаа!». Потом начался отрывистый галдёж, за несколько секунд переросший в настоящий гвалт. Чайки, гнездившиеся на противоположном склоне, видимо, заметили её и подняли тревогу.
Мне показалось, что за пару секунд небо над нами превратилось в некую живую агрессивную массу, из которой то и дело выскакивали белые кричащие стрелы, летящие мне в голову. Я машинально присела. В этот момент мне стало по-настоящему страшно.
Джу, добежав до меня, крикнула, пересиливая весь этот гомон:
– Уходим скорее! Иначе сожрут.
Постоянно пригибаясь и уворачиваясь, я последовала за ней. Бежать в таком положении по скользким камням, вычищенным до блеска ветрами и солнцем, оказалось не так просто. В какой-то момент я не удержала равновесие и, упав, проскользила в сторону, застряв в удобном углублении между частями скалы.
Злые птицы перестали на меня пикировать, но ещё минут десять громко кричали, кружа в небе надо мной. Успокоившись и подождав, когда чайки улетят, я стала выбираться из своего укрытия. Поднимаясь, я опёрлась на колено и почувствовала резкую боль под ним. Что-то маленькое и круглое попало мне под ногу. Наклонившись, я подняла кругляшок, чтобы рассмотреть. Медная пуговица, покрытая толстым слоем патины, лежала в моей ладони. Потерев её об рукав рубашки, я разглядела проступившее изображение якоря. Моё сердце учащённо забилось. Однако, внимательно осмотрев вокруг себя всё, что могла, я больше ничего не нашла. В этот момент я услышала, как Джу зовёт меня.
Уже в хижине, благополучно спустившись, я показала подруге свою находку. После более тщательной чистки удалось рассмотреть якорь в обрамлении канатной петли. Но ни надписей, ни каких-либо других знаков на пуговице не было. Джу поздравила меня с находкой, но особенного оптимизма она у неё не вызвала. Намного больше моя подруга радовалась тому, что я ничего себе не сломала и вернулась к ней. Я же посчитала это происшествие добрым знаком. И только сейчас почувствовала, что проголодалась.
– Кушать хочется, – намекнула я о своём желании.
– Да, – ответила Джу, – очень хочется. А в отеле сейчас ужин, шведский стол, да?
– Консервы здесь намного вкуснее. Потому что вкус приключений не заменит никакой шведский стол.
Джу улыбнулась и зажгла горелку.
Глава 7
С самого утра следующего дня я отправилась самостоятельно осматривать остров. Взяв с собой в качестве талисмана «на удачу» найденную накануне пуговицу, я заглядывала под каждый камень, пробиралась в густые заросли, стараясь не пропустить ничего необычного. Трещали под ногами ветки, осыпался песок, шуршали раздвигаемые листья, потревоженные птицы шарахались от меня в разные стороны. Но никаких следов человека, кроме наших с Джу, никаких меток или других предметов я не нашла. И пусть наградой мне были только ссадины и царапины, я могла честно признаться себе: я сделала всё, что могла. Если и смотрел на меня сейчас с неба отец, упрекнуть меня было не в чем. Оставался единственный путь к разгадке этой тайны – узнать название корабля и затем найти кого-то из очевидцев тех событий.
Между тем к обеду погода начала портиться, и, вернувшись, я застала свою подругу за сборами. Джу сказала мне, что катер за нами уже в пути, и если нам повезёт, то мы успеем вернуться на основную сушу до начала ненастья.
Собрав всё, что нужно, мы вышли на берег. Становилось пасмурно, небо на западе заметно потемнело, а море приобрело такой суровый оттенок, что сомнений не оставалось – близится шторм. И как бывает в такие минуты, в воздухе стояла полная тишина – ни ветра, ни криков вездесущих чаек. Величественно и жутковато.
Примерно через час появился катер. Попав на борт, я с удивлением увидела за штурвалом незнакомого молодого доминиканца в рваной чёрной рубахе. Высунувшись из рубки, он кивнул Джу, рассмотрел меня с ног до головы, а не наоборот, и забрался обратно.
Небо над нами заносило свинцом, ветер начинал свежеть, неся первые робкие капли. Узнав одного из принимавших нас матросов, я задержалась на палубе и спросила его:
– А где господин Сингх?
– Какой ещё Сингх? – переспросил матрос.
– Тот, кто привёз нас сюда позавчера.
– Это был мистер Феррет, он иногда так шутит, – матрос подтянул одну из верёвок, крепящих резиновый плот, и перешёл к другой.
Где-то на горизонте сверкнула молния, и через полминуты до нас долетел раскат грома. Но эти проявления стихии не могли сравниться с той грозой, что бушевала внутри меня! Кровь прилила к моим щекам, пальцы вцепились в металл. Так значит, какой-то загадочный Хорёк1 играет со мной, как с мышкой, скрывая лицо! Вот, значит, какие тигры разглядывают меня из чащи джунглей, не выходя на свет! Ай-да Джу, ай-да Махаон!
Она высунулась из каюты, держа в руках спасжилет.
– Энн, ты где? Я тебя потеряла. Надень, пожалуйста.
Я взяла себя в руки. Не нужно показывать ей свои эмоции. В конце концов, чувство юмора это редкое качество, и никто из местных шутников ещё не причинил мне вреда, а как раз наоборот. Давайте будем шутить и радоваться жизни, только следите за своими карманами, котятки, ох следите, да повнимательней.
Вспоминая себя в те минуты, я всегда улыбаюсь. Глупая девчонка, полная решимости неизвестно на что, готовая мстить неизвестно кому и как. Но тогда я была всерьёз убеждена, что со мной поступили невежливо.
Начал накрапывать дождь, и я спустилась в каюту. Катер нёсся на полном ходу по относительно спокойному ещё морю. Раскаты грома раздавались всё чаще и ближе. Скоро нас начало подбрасывать на волнах. Сначала терпимо, затем неприятно. Сквозь натужный гул мотора и шум воды за бортом часто слышался скрип металлического корпуса. Мы с Джу молчали, сидя напротив друг друга, держась за маленький столик.
В какой-то момент катер словно замер на месте. Я только и успела подумать, могло ли такое случиться, как почувствовала, что мы падаем вниз резко и безостановочно. А затем нас тряхнуло так, что я, не удержавшись, налетела на стол. После чего меня снова откинуло на сиденье, и катер вновь замер на долю секунды, ожидая падения. «Ой, мамочки!» только успело вырваться у меня, и стол опять полетел мне навстречу. Так повторилось несколько раз. Вокруг всё лязгало, гремело и скрипело. Закрытый иллюминатор периодически оказывался под водой. Наши вещи раскидало по каюте. Джу сидела с закрытыми глазами, выпрямив спину и вцепившись руками в стол. Если бы про неё можно было сказать, что она побледнела, то это оказалось бы близко к истине. Я же по-настоящему испугалась и наверняка выглядела ещё хуже. Все обиды, наблюдения и размышления, которые гигантскими небоскрёбами заслоняли мой умственный горизонт, вдруг сжались до размера горошины, закатились куда-то, и я сразу забыла про них. А их место огромной мрачной и липкой тучей занял страх. Страх остаться навсегда в этой железной банке, страх не успеть крикнуть в последний раз из-за льющейся прямо в горло воды, страх стать очередной безвестной жертвой холодной пучины. Не знаю, как бы я повела себя, продолжайся это всё дальше, но в эту минуту у меня и Джу заиграли мобильники. Сообщения и уведомления приходили одно за другим.
– Мы дома, – сказала Джу, открыв глаза. – Связь появилась, берег близко.
И сразу на душе стало спокойнее, прыжки нашего судна казались уже не такими чудовищными, появилась надежда и мысли о будущем. Совсем скоро эта адская пляска сменилась на уютное покачивание – мы вошли в бухту.
Вымокнуть всё же пришлось, под дождём переходя в жёлто-зелёный фургон с надписью «Экологический мониторинг», ждущий нас на пирсе. Но это казалось очень мелкой платой за возвращение к цивилизации.
