Czytaj książkę: «Жизнь»

Czcionka:

Редактор Варвара Тиунова

Корректор Варвара Тиунова

ISBN 978-5-4490-3935-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Благодарности

Этот сборник не увидел бы свет без помощи, советов и поддержки многих людей, но именно нескольким из них я хотел бы выразить отдельную благодарность.

Варваре Тиуновой за показанный профессионализм в деле редактуры и корректуры этого сборника, Екатерине Ягодкиной за то, что подтолкнула меня к осуществлению моей давней мечты, а также за максимальную помощь в её осуществлении, Анне Ягодкиной за помощь в составлении макета и за порядок вещей в моей голове, моей Маме за терпение и поддержку моих ипохондрических выходок и просто за то, что она дала мне шанс появиться в этом мире и исполнить свое предназначение, моей любимой сестре Александре Ждановой за то, что не давала мне сдаться, отцу за понимание, Саше Буслову («Адаптация Пчёл») и Денису («Луперкаль») за использование строк из их творчества.

И господу Богу, за все преподнесённые испытания в жизни.

Остальные, я думаю, и сами увидят себя в этих строках.

Поезд

Жизнь – это поездка: никогда не знаешь, когда наступит твоя конечная станция. (с)

Раннее утро. Ночь еще не успела уйти в забвение и делит с утром свою постель. На небе гаснут звезды. Целой жизни не хватит, чтобы описать всю эту поэзию.

Я стою на платформе. Скоро подъедет поезд, который увезёт меня в мир неизведанного. На платформе только я один. Чувствую легкую пустоту в голове. Стою, выдыхаю утренний воздух и как обычно делю свою жизнь в голове на «до» и «после». Липкий туман окутывает всё вокруг.

Иногда мне кажется, что вокруг меня происходит достаточно много явлений, в которых я бы мог найти что-то необычное в своей жизни, но мой разум, словно боясь сойти с ума, ставит блокировку. И в этот момент между мной и чемто необычным появляется туман, словно стена, которая разделяет меня и что-то неизведанное. В наушниках играет что-то неразборчивое. Множество голосов говорят, как один, на языке, который я никогда не узнаю. На заднем плане – эффект Доплера. Я чувствую вибрацию под ногами, что предвещает приближение поезда.

Из тумана начинает постепенно вырисовываться голова поезда. Я роюсь в карманах, пытаюсь найти свой билет, но понимаю, что у меня его нет. Поезд подъезжает к платформе, медленно останавливается. Из окон вагонов на меня смотрят люди с улыбкой. И вот, поезд остановился.

– Молодой человек, Вы заходите? – спрашивает у меня проводник.

Я пожимаю плечами, и в этот момент он понимает, что билета у меня нет. Но, к моему величайшему удивлению, он коротко сообщает мне:

– Билет Вам не понадобится.

Я не стал спрашивать, в чем причина, и молча зашел в поезд. Проводник дружелюбно проводил меня до моего вагона. Вагон был пуст, любая из полок была моя.

– Если что понадобится – обращайтесь, – сказал проводник и закрыл за собой дверь.

Я достал тетрадь из сумки, начал было записывать свои размышления об этом странном поезде, но мысли путались, и я отложил тетрадь в сторону.

Поезд тронулся, пейзаж начал меняться. За окном мелькали поля, деревья. Я попытался мысленно слиться с природой за окном, как вдруг в дверь постучали.

– Войдите.

Это был проводник.

– Не хотите ли чаю?

Я кивнул в ответ. Проводник скрылся за дверью и через несколько минут вернулся с большим стаканом чая. Тот самый граненый стакан с железной подставкой, который я видел в старых фильмах в детстве.

– Позволите присесть? – спросил проводник.

Я поблагодарил его за чай и сказал, что это очень странно – спрашивать у меня разрешения, если он любезно впустил меня в поезд без билета и денег.

Тот сел, улыбнулся и произнес:

– В этом поезде нет никого, у кого был бы билет. Странно, что Вы не заметили, что многие люди улыбались, пока Вы стояли на платформе, и пытались с надеждой достать из кармана тот самый билет.

Я ответил, что четко помню, как покупал билет в кассе железнодорожного вокзала. Помню, что положил его в левый карман, а затем не обнаружил его.

Первой мыслью было то, что это просто какой-то розыгрыш. Не бывает бесплатных поездов в нашей стране, да и вообще я сомневаюсь, что где-либо в мире есть поезда, которыми люди едут куда-то бесплатно.

Проводник прервал паузу в разговоре:

– Вы знаете, куда едете?

И в эту секунду я понял, что мои мысли обретают какую-то реальную форму. Попытался вспомнить, до какой станции я покупал билет, но не смог. Дрожь прошла по телу, чувство неизвестности пыталось превратиться в страх, но до этого не дошло. – Я умер?

– Разве это похоже на смерть? – в ответ спросил у меня проводник.

Я пожал плечами. Разницы между тем моментом, когда я «жил» и когда «умер» не чувствовалось. Все происходило практически одинаково. По моему мнению, я был материален, мог чувствовать эмоции, мыслить, записывать в свою старую тетрадь заметки. Все происходило так же, как и при жизни, за исключением того, что я больше не чувствовал болей в голове и теле. До этого момента, меня постоянно посещали головные боли. Я чувствовал себя человеком с карикатуры Джорджа Крукшенка. С той самой, где черти бьют человека по голове всеми подручными средствами, кричат ему в уши и вкручивают штопор в голову. Но к моему счастью, я больше этого не чувствовал.

– Знаете, молодой человек, то, что сейчас происходит с Вами, сложно назвать смертью, но и жизнью это тоже не назовешь. Как бы Вам так привести пример? Слышали о том, как Харон перевозил мёртвые души через реку?

В ответ я кивнул головой.

– Не пугайтесь! Мы не едем в подземный мир, да и обол я у Вас в качестве оплаты не взял. Вы сейчас находитесь в состоянии между своей прежней жизнью и новой, к которой мы приближаемся…

Я перебил его, возмутился и сказал, что моё тело все еще при мне, и я могу думать, а значит, моя голова все еще находится у меня на плечах. В ответ он рассмеялся:

– Почему все каждый раз говорят практически одно и то же?! Вы ведь должны были понять, что мысли посещают далеко не вашу голову, Ваши мысли исходят отсюда, – он указал пальцем на солнечное сплетение, – а Ваше тело при вас, потому что Вы привыкли видеть себя и окружающих такими. Попробуйте вспомнить, что Вы делали последние часы перед тем, как оказались тут.

Я попытался восстановить хронологию событий, но раньше того момента, как я оказался на платформе поезда, я ничего вспомнить не мог.

– Вот и я о том же. Ваши воспоминания остались в том мире, где Вы находились раньше, а сюда Вам разрешили взять только то, что Вам искренне хотелось.

– Кто разрешил? – удивился я.

– Начальник поезда, – улыбнулся прово-дник.

Я спросил, могу ли я с ним встретиться. Проводник ответил, что все с ним встречаются на конечной станции, а сейчас тот занят.

Я начал понимать, что если бы я правда думал мозгом, то он бы треснул вместе с черепной коробкой, не выдержав всего происходящего, но этого не случилось. Во мне будто сняли занавес и показали, что происходит на самом деле. Я начал думать о том, что, возможно, и поезда никакого нет. Просто всю жизнь я так любил ездить на поездах, что и после смерти мне кажется, что я еду на поезде, а когда осознаю, что происходит на самом деле, увижу нечто другое. Но с другой стороны, эта обстановка было очень приятной для меня. Всё же лучше, чем быть меланхоликом. Моя меланхолия утратилась в прошествии времени и реальности. Я утратил лишний мусор своего сознания и оставил только необходимое.

– Если будет что-то ещё интересно, обращай-тесь, – сказал проводник и оставил меня.

Мне действительно сейчас нужно побыть одному, хотя на секунду показалось, что я и так один, а все, что появляется вокруг – это реальность, которую я придумываю сам себе. Возможно, все, что происходит со мной, я уже понимал, просто нужно было, чтобы все моё осознание произошло в естественной среде.

Я достал тетрадь, попытался прочитать свои старые заметки, но вдруг понял, что содержание изменилось.

В тех местах, где я упоминал о событиях своей жизни, были пробелы, но кое-что я всё-таки нашел. Это была история о том, как прошлой осенью я прогуливался по парку и увидел надпись, вырезанную на дереве. Надпись была отрывком из стиха Иосифа Бродского: «…но забыть одну жизнь – человеку нужна, как минимум, еще одна жизнь. И я эту долю прожил».

Этот отрывок запал мне в душу, но я не мог вспомнить почему. Поезд все ехал и ехал, панорама за окном менялась. Я чувствовал приближение конечной станции, медленно пил чай, записывая эту историю в тетрадь, и повторял, словно причудливую мантру: «Но забыть одну жизнь – человеку нужна, как минимум, еще одна жизнь.

И я эту долю прожил».

Ом, как начало

Бескрайнее путешествие в пучины своего мира. В ночном небе облако – кусок паззла, из которого ты собираешь сотни образов. Картинка меняется, происходит синхронизация между тобой и иным миром, в котором ты вновь и вновь находишь что-то новое для себя.

И все это далеко не фантазия. Все, что происходит в твоем внутреннем согласии и конфликте есть реальность. Ты можешь создать в себе любой мир, какой только можно представить, и если ты поверишь в него, то он станет реальностью. Реальность сама по себе – это зеркало твоего отражения: образы, мысли, формы, ощущения. Ведь не зря мы встречаем людей из своих самых жутких фантазий и видим нечто прекрасное там, где никогда этого ранее не замечали.

Наши границы условны. Человек способен на все, и тому нет предела, единственная граница – он сам. Говоря более простым языком – это сомнения, но они лишь искажают реальность. Кривые зеркала рухнут, как стены, и тогда мир увидится таким, каким невозможно было представить его раньше.

Не стоит бояться времени, оно может стать союзником в нашем пути. С ним нужно дружить, правильно распоряжаться и не сожалеть о том, что оно потеряно. Тогда мы успеем все, к чему идем, а если даже и нет, то за нас доделают последователи нашей идеи. Хотя… Кто во что верит. Быть может, мы вернемся сюда в другой оболочке, чтобы закончить начатое. Ведь никогда не знаешь, что придёт завтра: следующее утро или следующая жизнь.

19.09.16

Жизнь

На что жизнь моя делится?
Порция на чай, часть на творчество,
Несколько минут на путешествие, секунда на осознание.
Между слоями одиночества —
причина и следствие.
Мгновение на любовь,
Затем разочарование,
Срыв и расставание,
Изгнание,
Затем снова любовь,
И так до бесконечности,
Словно часы песочные
Сыпятся в вечности.

Тому, кто космос повидал

Он покинул Землю несколько лет назад. Помню его лицо, оно было наполнено предвкушением нового, неизведанного. Я подарил ему талисман – камень, найденный мною в горах, название которого так и не смог узнать. Он всегда мечтал о том, чтобы сделать для мира что-то важное, но внутри себя я понимал, что он всего лишь хочет покинуть Землю. Всю свою сознательную жизнь он изучал историю космоса, физически и морально готовился к этому событию, и вот час пробил.

Он крепко пожал мне руку и обнял. Затем улыбнулся и сказал: «До скорой встречи». Я понимал, что эта наша встреча была последней.

«В глазах огонь, а на душе тоска», – промелькнула мысль в моей голове. «Он мой брат и навсегда останется им», – напишу я в своем блоге после официального заявления о его смерти.

После нескольких лет в открытом космосе его корабль исчез. В одно весеннее утро корабль просто испарился с радаров. И ни один спутник не мог его обнаружить, словно его поглотила чёрная дыра. Вначале все подумали, что он попал под метеоритный дождь, но все предположения не подтверждались. Поиски продолжались несколько месяцев, а затем был официально объявлен траур.

Спустя некоторое время его корабль найдут пустым, вернут на Землю, годами будут изучать и приводить тысячи теорий того, что могло случиться на самом деле. Ведь корабль был в полной исправности и никаких признаков того, что могло заставить его выйти в открытый космос не будет обнаружено. Еще через год мне отдадут его записку, в которой он передает привет всему миру и просит простить его за то, что ему пришлось исчезнуть.

Один из писателей опубликует рассказ о нем под названием «Потерянный в космосе». Газеты разделятся на два лагеря: одни будут писать о самом первом «самоубийстве вне планеты», другие назовут это первой загадочной историей исчезновения человека в космическом пространстве.

Я единственный, кто знает, что он еще жив. Несколько дней назад он приходил ко мне во сне, рассказывал о неизведанных мирах, о том, что ожидает наш мир спустя несколько тысяч лет и о том, как в космосе холодно.

Я сам не верил в это, пока не обнаружил тот самый зеленый камень у себя на подушке утром.

Открытый космос

– Доложите обстановку, – прошипел голос в приёмнике.

– Обстановка нормальная, состояние жизне-обеспечения стабильное, – отрапортовал я в приёмник.

В иллюминаторе, посреди чёрной мглы, виднелась голубая планета. Я в космосе. Немного кружилась голова от происходящего, но я старался не обращать на это внимания, нужно было готовиться к стыковке с орбитальной станицей.

– Расчётное время до стыковки с орбиталь-ной станцией: семь минут, – снова раздался электронный голос в бортовом компьютере. Мой челнок приближался к объекту огромной величины – богом забытая станция, запущенная лет десять назад для изучения магнитных аномалий в космосе.

От размеров ОС захватывало дух. Она, скорее, походила на корабль из какого-нибудь фантастического фильма. Невообразимая, сложная конструкция висела в бесконечно темном пространстве. Нагромождение металла, отсеков и ответвлений.

– Стыковка через две минуты.

В голове всплыл фрагмент из лекции по космонавтике: «…процессу стыковки предшествует дальнее сближение, затем ближнее, следом начинается, собственно, стыковка. Специальные выступающие элементы стыковочных агрегатов входят в механическое зацепление, после чего начинается стягивание объектов, по окончании которого происходит сцепка замков. В этот момент электро- и гидроразъёмы уже соединены. Далее производится проверка герметичности стыка, затем можно открыть люки и переходить из объекта в объект».

Я барабанил по панели управления как пианист по клавишам. Мой корабль вплотную причалил к станции, я почувствовал лёгкий толчок. В глубине конструкций послышался механический гул соединения гидроразъёмов, и началась проверка герметичности стыка. Загорелся красный свет.

– Доложите статус, – приказал голос из при-ёмника.

– Стыковка прошла успешно, но стык не гер-метичен. Повторяю, стык не герметичен. Ожидаю приказов, – медленно пробормотал я.

– Вы в порядке? – спросил голос.

– Как в самолете, – пошутил я.

– Используйте скафандр, вам придется прой-ти через космическое пространство.

Надев скафандр, я включил максимальную подачу кислорода и вышел на мост станции. В этот момент пришло осознание, что я нахожусь в открытом космосе. Это было так странно, как будто выйти холодным вечером на прогулку и пройти через мост, смотря вверх на звёзды. Я на секунду остановился и посмотрел куда-то вперёд сквозь миллионы звезд. Меня тут же окружила космическая пустота, но, собравшись с силами, я двинулся дальше. Я произвел замыкания в люках, ведущих внутрь. И в этот момент начал понимать, что она только на вид смотрелась как новая: все системы защиты работали по своему желанию, внутри станции все выглядело как на заброшенном морском судне, корабле-призраке. Всё лежало так, будто та группа людей, что находилась на этой станции, просто отошла на перекур.

Я пошел в следующий отсек. Как ни странно, в нем работала система гравитации. Я приятно удивился, когда обнаружил, что все системы жизнеобеспечения в порядке. Можно снять тяжелый скафандр и приступить к главной задаче. Все оборудование было практически в идеальном состоянии. Используя передатчик, я попытался настроить его на волну командного центра на Земле.

– Земля двадцать один, как слышно?

– Адам, слышим вас хорошо, как обстановка на станции?

– Система работоспособна, можно присту-пать к заданию.

– Включите систему обнаружения космиче-ских объектов и после передайте нам снимки для изучения.

– Вас понял.

Я начал копаться в бортовом компьютере станции: станция была создана для изучения магнитных аномалий, команда состояла из шести человек. Также я нашел странные записи о какой-то планете, в документах она была названа как Предвестник Марса. В одной из папок я нашёл видеозапись. В ней было записано видеообращение одного из членов команды, он рассказывал о своих исследованиях и о том, что планета выжигает всё на своем пути. В конце видео он прочитал молитву, и экран погас. Мне стало как-то не по себе. Я передал видео в центр. Ответа не следовало довольно долго. В тот момент, когда я уже было подумал о том, что потерял связь с Землёй, в динамиках раздался треск и беспокойный голос командующего:

– Вы должны немедленно включить систему обнаружения и назвать координаты этой планеты.

– Уже включил, передаю координаты, – от-ветил я.

Немного подумав, я спросил у них: «А где же все-таки команда? Вы соврали об эвакуации».

Наступила пауза. В этот момент я услышал тишину космоса, медленно, но верно, в душу закрадывалась паника.

– Группа не долетела до Земли, – прозвучал ответ. – Челнок потерял курс и сгорел на Солнце.

Я представил в голове всю эту картину, по моему телу прошла дрожь.

Система засекла планету, и я передал координаты.

– Ваше задание выполнено, нужно покинуть станцию, хотя и на Землю Вам не стоит возвращаться, – произнес голос, и сигнал пропал.

Интересно, что он имел в виду? Я снова залез в тяжелое одеяние и направился в сторону выхода, но дверь не открывалась. Я попытался открыть её с помощью замыкания, но ничего не выходило. Попытки связаться с базой были неудачны. Я был заперт в огромной комнате с главным бортовым компьютером. Он и был единственным источником связи с внешним миром, точнее, с глубинами космоса. Я попытался настроить связь с Землёй через него, но каждый раз выходила ошибка. Я начал впадать в отчаяние. И тут я решил просмотреть самостоятельно координаты той планеты, чтобы понять, о чем говорило командование.

Когда я расшифровал записи, то был поражен. Планета находилась примерно в месяце от Земли. Единственное, что меня радовало в этой ситуации, что припасов и психики у меня хватило бы от силы на неделю. Но все случилось совсем не так, как должно было быть. Или компьютер ошибся в вычислениях, или для меня в космосе время шло так быстро, что мое тело отказывалось воспринимать его.

Я смог настроить видеосвязь с самым дальним спутником Земли и увидел, как огромная красная планета приближалась к земному шару со скоростью, которую не могла бы осилить даже Звезда Смерти Лукаса. Еще пара минут, и Земля слилась с Марсом в единое целое, словно две пули, попавшие друг в друга. Я даже не мог представить, что почувствовали все люди в этот момент, если они вообще смогли это почувствовать. Я всё ещё стоял перед монитором. Теперь я понял, почему мой позывной Адам. Я был первым и, возможно, последним живым существом в космосе, а может и во всей Вечности. Открытый космос будто звал меня с собой, но я оставался на том же самом месте с ощущением вечного одиночества.

Последняя запись в бортовом компьютере: «Моё одиночество подходит к концу. Я смог разблокировать дверь, ухожу в открытый космос».

Darmowy fragment się skończył.