Ферромант

Глава 1

Это случилось в стародавние времена в мире столь далеком, что не хватит чисел для счета звезд на пути к нему. В мире том среди моря-океана плыл укромный островок, на нем государств горсть малых да великих, а самое уважаемое среди них – королевство Вальдран. Стоит особливо отметить, что в тех неведомых землях колдовство столь же обыденно, как для нынешних землян электричество или интернет, а многие события иначе как сказкой и не назовешь. И, как и положено сказочной державе, было у короля Вальдрана три сына. Старший – рыцарь и боец, отличившийся храбрец. Средний – добрый книгочей и ума палата, но дабы не отстать от брата так же постигал и меч. А младший… младшему «повезло» стать главным героем этой истории, и свалившееся на голову счастье его совсем не обрадовало.

***

– Сын мой, – король присел на край кровати и потряс пьяного вдрызг отпрыска за плечо. – Артан собирается в поход. Изволишь проводить его?

– Не… – Амис зевнул до треска за ушами, перевернулся на другой бок и накрыл голову подушкой. – И пусть челядь заткнется. Поспать не дают…

– Уже полдень, сынок, – мужчина с проседью в курчавой бороде усмехнулся и похлопал парня по спине. – Пора учиться. Наставники ждут.

– Ладно, ладно…

Как только отец ушел, юнец кое-как сел, допил остатки вина из кувшина и заорал:

– Марфа! Ко мне!

В опочивальню сей же миг примчалась служанка в черном платье и отвесила низкий поклон.

– Слушаюсь, ваше высочество, – пролепетала девушка, смиренно смотря в пол.

– Это так, по-твоему, приветствуют принца? Тебе что, плетей всыпать?

– Простите, пожалуйста, – тощая как жердь бедолага бухнулась на колени и коснулась лбом холодных плит.

– Другое дело, – Амис встал и причесал пальцами длинные золотистые вихры – свою гордость и отраду. – Принеси еще вина, еды и передай придворным девкам, что приму их через час.

– Слушаюсь, ваше высочество!

– А теперь исчезни, пока не наподдал под костлявый зад.

Выйдя на балкон, парень поморщился от яркого света и нестерпимого звона – средний братец упражнялся в фехтовании со старым усатым наемником. Заметив принца, вояка кивнул ученику – мол, перерыв – и отсалютовал клинком.

– Доброе утро, мастер Амис! – с едва уловимой издевкой произнес старик. – Не желаете присоединиться?

– Не… – принц облокотился на мраморные перила и почесал гудящий затылок. – Я и сам разберусь, куда пристроить свой меч.

– Ну а проводы хотя бы посетишь? – спросил Альвин. – Говорят, парад будет знатный. Шутка ли – пять сотен рыцарей пойдут войной против Железной ведьмы!

– Молодцы, – златокудрый красавец махнул рукой. – Боги в помощь. А я лучше повоюю против придворных ведьмочек. А то развелось их нынче – только успевай отлавливать.

– Лень и праздность до добра не доведут! – с назиданием донеслось в ответ.

– А мне все равно. Я младший сын, мне науки ни к чему. А ты упражняйся усерднее – пригодится, если Артан не вернется из похода.

– Амис!

– Удачного дня, братишка.

Принц умылся, причесался и отправился в трапезную – тупица Марфа куда-то запропастилась, а голод давал о себе знать все сильнее. Когда юнец в раздумьях и грезах брел по просторной галерее, навстречу вышла темноволосая девушка в скромном кремовом платье.

– Ваше высочество, – гостья низко поклонилась.

– Погоди… – Амис потер висок. – Сейчас вспомню – Анна, верно?

– Инна…

– Ну, почти. И чего тебе надобно, Инна?

– Я… просто… – фрейлина потупила взор и замахала веером быстрее, чем бабочка – крыльями. – Мы договорились встретиться утром у конюшни. Я ждала до обеда, но вы так и не пришли.

– Так, – парень сунул руки в карманы и привалился плечом к колонне. – И что дальше?

– Я… всего лишь хотела вас увидеть. Прошу простить, если показалась назойливой.

– Увидела? Ну, так и иди своей дорогой.

– Но… – девушка распахнула большие голубые глаза.

– Что – но? Мы разок погудели – и я теперь жениться на тебе обязан, что ли?

И без того розовые щечки стали пунцовыми, а веер чуть не выпал из разжавшихся пальцев.

– Пойми, моя дражайшая серая мышь – лучшие леди королевства записываются ко мне в очередь за месяц. Но так уж вышло, что вчера я пресытился десертами и решил для разнообразия хлебнуть пресных щей. Соображаешь, о чем я, или ты такая же глупая, какой выглядишь?

Инна закрыла рот ладошкой и со всех ног бросилась наутек, придерживая юбку свободной рукой. Амис лишь с укоризной посмотрел ей вслед и забыл еще до того, как вошел в трапезную. А после сытного завтрака (а точнее, обеда) с обильными возлияниями он вернулся в опочивальню, умылся из золотого кувшина и подошел к ростовому зеркалу – полюбоваться доставшимися от королевы грацией и красотой. Амис был высок, строен, белозуб и прекрасен, как древние герои с фресок. Ни одна девушка не могла устоять пред его сияющим ликом, хотя из-за чрезмерной избалованности и недостатка воспитания нравом вышел хуже крепостного конюха. В народе говорят: старший – для дела, средний – для успеха, а младший – для радости. И как оказалось, королевских семей это тоже касается.

– Как же я хорош, – бормотал нарцисс, становясь то в профиль, то анфас. – И зачем корпеть над книжками или натирать мозоли мечом, если и так могу получить все, что пожелаю? Ну, кроме трона… Впрочем, еще не вечер. Артан вряд ли вернется живым, Альвин же слишком добрый. Достаточно попросить, и этот тюфяк отречется от короны в мою пользу. Хотя на кой она мне? За казной следи, соседей усмиряй, о подданных заботься. Сплошные хлопоты. Уж лучше куролесить и развлекаться до самой старости.

Вдруг зеркальная гладь изошла волнами, точно лужа на ветру, и сквозь рябь проступил незнакомый, но явно женский силуэт. И не успел принц слова молвить, как с той стороны выстрелили тяжелые цепи с кандалами на концах и вцепились в лодыжки и запястья, словно железные пасти.

– Помогите! – заорал Амис во всю глотку, но его никто не слышал – рассерженный беседой брат дрался так, что искры летели, придворные ушли на площадь, служанка убежала на кухню, а остальные не слышали ничего, кроме лязга сбруи, боя барабанов и рева труб.

Цепи потянули добычу к зеркалу, и как принц ни сопротивлялся, так и не сумел освободиться. Схватился за ножку стола – и тот опрокинулся. Вцепился в кровать, но лишь развернул ее боком. В отчаянии метнул в зеркало ночным горшком, но за миг до столкновения его ловко отбила еще одна цепь. И вот пятки коснулись ледяной глади, на мгновенье замерли и окунулись по щиколотки. Амису казалось, что его затаскивают в прорубь, и вскоре он погибнет страшной смертью. Свет померк, тепло опочивальни сменилось холодом подземелья, кандалы втянулись в отверстия в камнях и приковали пленника к сырой стене. Черное колдовство перенесло его в крохотную камеру темницы, и вскоре снаружи раздался такой грохот, словно десять кузнецов разом застучали молотами. Дверь распахнулась, и принц увидел девушку в сопровождении двух рослых плечистых воинов, закованных в вороненые латы с головы до ног. Стражники держали факелы, и яркий свет позволил разглядеть похитительницу во всех мелочах.

Ростом вровень, крутобокая, полногрудая, но поджарая, крепкая, не чета заплывшим жирком изнеженным придворным барышням. Одета в черное платье с разрезами едва ли не до пояса, полностью обнаженным животом и шелковыми лентами, закрывающими верх груди, но оставляющими открытым низ – эдакое декольте наоборот. Сходства с траурным облачением добавлял обруч с короткой непроницаемой вуалью в темных прямых волосах, обрамляющих узкое бледное личико со вздернутыми носом и ехидно скривившимися губами цвета переспелой вишни.

– Кто ты?! – рявкнул Амис и дернулся в кандалах. – Как посмела похитить принца! Отец тебя четвертует!

– Вот поэтому, – девушка шагнула ближе и провела пальцем по выпачканной в пыли сорочке, и юноша с ужасом заметил, что ногти у незнакомки из начищенного до блеска железа, – я тебя и похитила. И если король не отзовет рыцарей, то получит любимого сыночка по кусочкам. Уж поверь, мои рубаки знают свое дело.

В подтверждение слов бугаи с оглушительным лязгом вытащили из-за плеч двуглавые секиры и махнули в пальце от августейшего личика. Принц так перепугался за свою красоту, что отпрянул, как от огня и треснулся затылком в кладку, но боли не почувствовал. Его мелко трясло от постепенного осознания беды, в которой угораздило оказаться. Ведь все указывало на то, что перед ним – та самая Железная ведьма: жестокая, богопротивная и крайне опасная чародейка, захватившая небольшую, но богатую рудами область на севере Вальдрана.

– Поверь, я не хочу тебя калечить, – от ведьмы пахло мятой, луговыми травами и ржавчиной. – Но не я начала эту войну.

– Король не пойдет на поводу у чудовища! – крикнул осмелевший от отчаяния пленник. – Он пошлет сюда все свое войско и освободит меня. А тебя сожжет на костре, и камня на камне тут не оставит.

– Глупый маленький мышонок, – с усмешкой пропела ведьма. – Эльбер души в тебе не чает. И не только велит старшему возвращаться, но еще и сделает все, что я скажу, лишь бы любимца никто не обидел.

– Вранье!

– Проверим, – девушка обнажила небольшие зубки, из-за чего перламутровые клыки казались острыми и длинными, как у вампира. А может, она и была вампиром – слухи ходили самые разные, но хорошие среди них вряд ли бы нашлись. – Птички уже летят во дворец с важным донесением. И пока я жду ответ, побудешь моим гостем.

– Гостей на цепи не держат!

– Ох, прости.

Кандалы разжались, и юноша грохнулся на колени перед проклятой гадиной. А когда попытался встать, дуболомы направили на него топоры и сердито загудели.

– Как изменчива бывает жизнь, – мучительница хохотнула. – Сегодня пред тобой все ползают ниц, а завтра уже ты гнешь спину перед заклятым врагом.

– Да пошла ты! – Амис резко выпрямился, и цепи тут же обвили его за шею и прижали руки к бокам.

– Никто не смеет так говорить со мной, крысеныш, – прошипела ведьма, и из ее рта повеяло холодом, как из постоявшей на морозе бочки. – Проси прощения.

– Нет.

Повинуясь злой воле, цепи начали стягиваться, как диковинная заморская змея – питон. Принц любил выступления факиров и не раз видел, как громадный полоз удавливал коз, свиней и даже молодых бычков. И прекрасно понимал, что с ним сделают звенья в два пальца толщиной. И хоть ведьме невыгодно избавляться от заложника, она может устроить ему такие пытки, что королевские палачи расплачутся, и все же парню не хотелось так просто сдаваться, ведь перед ним стоял не только главный враг королевства, но и баба.

– Проси! – голос твари зазвенел булатной сталью. – На коленях!

– Я… встану на колени… – прохрипел Амис, борясь с наступающей тьмой, – только когда буду потчевать тебя в гузно.

Вопреки ожиданиям, оковы не задушили наглеца насмерть, а чародейка не накинулась на него в гневе. Вместо этого она медленно, со вкусом улыбнулась, смакуя нарастающий страх. Ведь одно дело – бравадничать со слугами и братьями, которые вряд ли дадут сдачи, и совсем другое – дерзить, пусть и с перепуга, самому воплощению зла.

– Вот значит как. Гляжу, в детстве тебя совсем не пороли, коль распускаешь свой поганый язык в присутствии дамы. Что ж, лучше поздно, чем никогда.

– Ты что задумала! Да я… да тебя…

Амиса развернули и буквально распяли на стене, впечатав щекой в камни, после чего ведьма произнесла:

– Намните-ка ему бока. Только ребра не сломайте.

Стражники встали по краям и принялись так охаживать по спине, что у юнца искры из глаз брызнули. Его в самом деле никогда не били, да и драться всерьез не приходилось, не считая мелких потасовок в детстве. Сейчас же дубасили, как в кабацкой свалке, без скидок на возраст и положение. Не прошло и десяти секунд, как принц заорал не своим голосом.

– Хватит!

Бугаи покорно опустили руки, а ведьма игриво спросила:

– Ну так что – прощение или продолжение?

– Прости, – Амис слизнул кровь с губ и закашлялся, чувствуя, как внутри все немеет, а боль растекается по каждой клеточке.

– А волшебное слово?

– Пожалуйста…

– А теперь – все вместе.

– Прости, пожалуйста… – юнец едва дышал и сонно вертел головой, балансируя на грани сознания.

– Что ж, – ведьма вкушала боль и унижение, точно редчайший деликатес. – Даже не знаю, как быть. Под пытками и свинья сознается, так что буду смотреть на твое поведение. Лучше себя ведешь – лучше живешь. А сегодня посидишь здесь.

Цепи втянулись в пазы, и пленник сполз по стеночке, оставляя за собой бурый след.

– Тебя поймают, – прошептал Амис, с трудом развернувшись. – И замучают до смерти.

– Спокойной ночи, мышонок, – стражник открыл дверь, и девушка вышла в коридор. – Захочешь есть, пить или укрыться, просто попроси. Только вежливо и учтиво.

– Чтоб ты сдохла, – одними губами произнес принц, прежде чем дубовая створка с грохотом захлопнулась.

Юноша остался в гнетущем полумраке, и после побоев не было сил даже на злость. Он лег на живот, уткнувшись лбом в предплечье, и чуть не заплакал от боли, обиды и страха. Но слезами горю не поможешь, а выбираться как-то надо, поэтому напряг слух, благо это единственное, что удалось сделать без ломоты во всем теле. В его беде любой звук мог оказаться полезным, ведь пленник прогуливал почти все уроки и мало смыслил в устройстве королевства. Ну, живет какая-то мымра на севере, ну, воюем с ней время от времени – кому какое дело до истории, географии и прочей чепухи? А теперь жалел, что все познания о ведьме ограничивались байками пугливых фрейлин.

– Ничего, – Амис всхлипнул, вспомнив ласковые объятия и мягкость постели. – Вам тут устроят. Отец с тебя живьем шкуру спустит, а я помогу…

***

– Это еще что за напасть?! – Эльбер схватился за меч и попытался отмахнуться от влетевшей в окно железной птицы.

В тронном зале, где доверенная знать пировала по случаю похода, началась суматоха. Дамы с визгом и воплями попрятались под стол, следом за ними юркнули наименее воинственные господа, а смельчаки принялись швырять в существо овощи, посуду и ножи. Но птица ловко уклонялась от снарядов, пока не нашла цель и не спикировала на корону, точно в гнездо. Король с криком схватил гостью и хотел уже кинуть в камин, как вдруг заметил в лапке сверток, просунутый в кольцо с печаткой.

– Что это, ваше величество? – осторожно спросил казначей, все еще держа перед собой крышку кастрюли, как щит.

Король не ответил, скользя взглядом по короткой записке. После чего сжал пергамент в кулаке и кликнул гонца.

– Догони Артана и передай мой приказ! Пусть немедленно возвращается в столицу!

***

Амис так измотался, что заснул, несмотря на невыносимые и нечеловеческие условия. И проспал до позднего вечера, когда его вновь потревожил жуткий лязг в коридоре. Ведьма встала у порога, баюкая в ладони кубок вина, а в другой держа двузубую вилку с сочной, поджаренной на углях сосиской. Принц попытался сохранить достоинство и не подать вида, но пустой желудок выдал его с потрохами.

– Урчит, аж стены дрожат, – девушка с аппетитом откусила мясо. – Шайка твоего братишки в спешке повернула восвояси. А перед тем их догнал всадник на белом жеребце. Шикарный конь, наверняка из королевской конюшни. Так что все получилось – война отменяется.

– Значит, меня отпустят? – с надеждой спросил Амис, отлепив отекшую щеку от пола.

– М-м-м… – она выдержала небольшую паузу и рубанула, как приговор: – Нет.

– То есть, нет? – узник медленно выпрямился, пошатываясь и часто моргая. – Ты же обещала!

– Не припоминаю такого, – девушка спокойно глотнула вина. – В общем, пока посидишь в замке – для верности. А то сейчас развернулись, а завтра опять полезут.

– Лживая тварь! – Амис подался вперед, но вынырнувшие из-за спины хозяйки доспехи схватили принца под руки и впечатали в стену. – Ты меня тут всю жизнь держать собралась?! Ведь только так тебя никто не тронет!

– С виду умный мальчик, – чародейка подошла и стиснула пальцами подбородок. – А на деле – дурак дураком. Иначе бы запомнил, что оскорблять меня – себе дороже.

– Чтоб тебя черти драли!

– Началось… – ведьма вздохнула и покачала головой. – Давай ты просто извинишься – и разойдемся миром.

– Я убью тебя… – парень дергался, как в припадке, тараща глаза и скрипя зубами. – Проткну твое черное вонючее сердце. Богами клянусь!

– С удовольствием на это посмотрю. А пока мои ребята научат тебя правильному общению с дамами.

В этот раз никто не остановился, несмотря на дикие крики. Амиса избили так, что живого места не осталось, затем подвесили за руки к потолку и сорвали изгвазданную сорочку. И уже через минуту плечи, локти и запястья пронзила такая боль, словно кости выворачивали из суставов. Что, впрочем, было недалеко от истины, но принца заботило только лицо – окровавленное, опухшее, посеченное. Наверняка останутся шрамы – на скулах, подбородке и лбу, и больше ни одна девушка не посмотрит на него без содрогания.

– Убью… – шепелявил юнец, едва ворочая языком. – Уничтожу…

– Эх, знал бы, сколько раз я слышала нечто подобное. Слушай, давай так: извиняйся – и сниму с дыбы. А будешь артачиться – провисишь до утра.

– Будь ты проклята…

– Спасибо, – ведьма присела в реверансе, – я уже. Сладких снов, яблочко мое. Смотри не сорвись до рассвета.

Амис промолчал, закусив до крови губу. Через полчаса притопал железный болван, разжал оковы и осторожно уложил пленника на пол, но тот ничего не чувствовал, потеряв сознание вскоре после ухода чародейки.

Глава 2

– Ваше высочество! – похожий на ворона Наставник постучал жезлом по доске. – Будьте добры повторить, что я только что сказал?

– А?.. – юноша встрепенулся, посмотрел на измалеванный завитушками пергамент и развел руками. – Вы сказали: будьте добры повторить, что я только что сказал.

Заморский книгочей тяжело вздохнул и потер переносицу.

– Господин Амис, я лишь пытаюсь объяснить, что история – леди ветреная и переменчивая. Что короли далеко не всегда сидят на тронах до глубокой старости. Что не всем принцам удается всю жизнь жировать за счет казны и пальцем о палец не ударить. И что может случиться так, что без знаний и умений вы попросту погибнете.

– А теперь слушай внимательно, – юноша откинулся на спинку и взглянул на наставника, как на гору навоза. – Договоримся так. Ты сделаешь вид, что чему-то меня учишь. Бубни, стучи палкой, неси околесицу с важным видом – все как любишь. А я притворюсь, что мне это интересно. Ты получишь гонорар – и, замечу, не маленький. Я – кошель золота за то, что «взялся, наконец, за ум». Вот и все. Большего мне не надо. И тебе тоже, сколько бы ни тарахтел о важности образования. Договорились? А теперь катись ко всем чертям, пока эту указку в зад не засунули.

***

Дверь грохнула так, что пол задрожал. Амис с трудом приподнял голову и затуманенным взором уставился на гремящих дуболомов. Первая мысль – ну вот, сейчас начнется, однако железяки не стали избивать пленника, а лишь сковали руки короткими кандалами и выволокли из камеры. Идя по широкому коридору с низким потолком, принц подметил несколько занятных вещей. В темнице не пахло ничем, кроме сырых камней – ни пота, ни дерьма, ни гниющего мяса, а значит, других узников либо было очень мало, либо не было вовсе. В этот раз стражники пришли без факелов, но при том прекрасно ориентировались в непроглядном мраке. И сколько юноша ни вслушивался, так и не заметил ничего, похожего на дыхание, хотя постоянные прогулки в пудовых доспехах измотали бы кого угодно, а если добавить спертый воздух, то конвоиры должны сопеть, как загнанные кони. Но они не издавали ни единого «живого» звука – только скрипы, лязги и скрежеты. Неужели байки не врут, и Железной ведьме на самом деле прислуживают живые латы, а не замаскированные для острастки люди?

Амис так привык к темноте, что на выходе из подземелья зажмурился до рези, но это все равно не спасло от бьющего сквозь веки яркого солнца. С трудом разлепив глаза, принц увидел пред собой окруженную балюстрадой площадку на утесе, откуда открывались удивительные красоты побуревших от ржавчины предгорий. Где-то вдали, за рекой и лесом стояла родная столица, но сложно сосчитать, сколько придется идти пешком среди безжизненных камней, чтобы добраться до дома. И как спрятаться от глаз обитателей странного замка на скалистом плато, целиком отлитом из железа без единого шва и заклепки. Ведь с высоты беглец будет виден, как на ладони, а кто знает, какие еще тайны скрывают недра проклятой горы.

– Доброе утро, – ведьма вошла в сопровождении охранника и села напротив. – Как спалось?

Амис промолчал, многозначительно покосившись на стесанные до крови запястья.

– Бедняжка, – мучительница подалась вперед и подперла щеку ладонью в длинной шелковой перчатке. – Вот до чего доводит плохое воспитание.

Двери распахнулись, и к столу приблизилось существо, от облика которого все вопросы о хозяйке северной земли отпали сами собой. Если дуболомов еще можно принять за воинов в латах, то ходячий скелет иначе как магией не объяснить. Стальные прутья заменили ему кости, шестерни и шарниры – суставы, грудную клетку прикрывала панцирь, а на голове поблескивал закрытый шлем с забралом. В длинных острых когтях нечисть держала поднос с тушеной олениной, пюре из батата и вином. Все это перекочевало к ведьме, перед пленником не положили и хлебной крошки.

– М-м-м… – девушка коснулась вилкой мяса, и то разошлось, как паштет. – Нежнейшее… А на вкус… боги, это рай на земле. Как жаль, что одна невоспитанная свинота не получит ни кусочка.

Амис молчал не просто так – он копил слюну, благо после таких ароматов та текла, как из ведра. После чего набрал побольше воздуха, прицелился и плюнул гадине прямо в тарелку.

– Приятного аппетита, – он запрокинул голову и сухо расхохотался.

Вилка в руке чародейки загнулась спиралью. Ведомый злой волей скелет взял блюдо и впечатал в изуродованное лицо так, что принц завалился на спину, но хохотать не перестал.

– Ты понимаешь, что я могу потерять терпение? – прошипела колдунья.

– А ты понимаешь, что не сможешь издеваться надо мной вечно? Я куда слабее братьев и долго не выдержу. И когда отец узнает о моей смерти – никакая железяка тебя не спасет. Ты даже не представляешь, на что способны наши палачи.

– Уверен? – она хмыкнула и утерла губы салфеткой. – Что ж, ты прав – нельзя избивать тебя после каждой выходки. Но у меня есть и другие методы. Ты не получишь ни капли воды, пока не извинишься. И в этот раз одними словами не отделаешься.

– Да пошла ты, тупая сука… – Амис частенько развлекался на конюшне и нахватался таких словечек, что король бы окончательно поседел, услышь хотя бы треть из них.

– Сломай ему палец, – девушка обратилась к скелету. – Только медленно. От этого, чай, не умрет.

– Умру! – принц попытался спрятать руки, но громилы усадили его на кресло и прижали кисти к столу. В это время тощий выродок поддел мизинец и начал загибать «наизнанку». – Умру, чтоб тебя! У меня будет этот… как его…

Слова учителя по воинскому искусству всплыли из памяти куцыми обрывками, и юнец не вспомнил бы определение «болевого шока» даже в спокойных условиях. И когда между пальцем и столом получилось бы просунуть еще два, Амис затрепыхался и заголосил:

– Прости! Прости, пожалуйста!

– Я же сказала, – ведьма нависла над ним, и палач остановился, – теперь словами не отделаешься.

– Хорошо! – он судорожно сглотнул и облизнул пересохшие губы. – Говори, чего хочешь?

– Для начала все здесь приберешь. А затем приготовишь новый завтрак. И упаси господь, если он будет менее вкусным, чем этот.

– Но я не умею… – нажим усилился, – ладно, ладно!

Из глубин замка пришел второй скелет – точная копия первого – и бухнул перед узником ведро с тряпкой.

– А швабру?

– Мой давай, – ведьма отсела подальше, взяла рашпиль и принялась подтачивать ноготки. – Иначе вылизывать будешь.

Скотина. Сволочь. Ублюдина. Еще посмотрим, кто кого. Амис сел на корточки и уставился на свое отражение – все выглядело куда хуже, чем он предполагал. Парень закусил губу и зажмурился, чтобы не пустить слезу перед мучительницей. Ничего, отец наймет лучших лекарей – и те все исправят. Главное, выжить и сбежать из этого ада. Принц хотел уже приступить к уборке, но замер, продолжая пялиться на свою побитую физиономию, но теперь она интересовала его с иной стороны. Жестяное ведро выглядело чистым, точно хирургическая емкость, а вода в нем казалась ничуть не хуже колодезной. Правда, в ней плавал край половой тряпки, и пленник не сумел побороть брезгливость, несмотря на дикую жажду.

– Ты заснул? – проворчала чародейка, и скелет тут же пнул Амиса под зад. – Работай.

Ничем более унизительным ему заниматься еще не приходилось. Только чернь и холопы ползают на карачках, вытирая с пола грязь. С другой стороны, пол тоже железный и довольно чистый – здесь явно прибираются по несколько раз на дню. И если тайком стрескать немного упавшей снеди, ничего страшного не случится. Повернувшись к хозяйке спиной, парень зачерпнул пальцем рыжеватое пюре и поднес к губам, но желудок скрутило таким рвотным позывом, что узник едва не блеванул желчью. Нет, это уже перебор. Уж лучше попытаться что-нибудь стащить на кухне, чем выживать подобным образом.

– Я все… – он выпрямился, хрустнув затекшей спиной.

– Говори правильно, – девушка смотрелась в отполированные ногти. – Я закончил, моя госпожа. И впредь обращайся ко мне только так и никак иначе. Понял?

– Да.

Скелет пнул еще раз, причем куда болезненней.

– Да, моя госпожа, – холодно и сухо произнес Амис, после чего его схватили за шиворот и отволокли в просторное помещение с широким горизонтальным окном почти во всю стену.

У печи и столов дежурили еще два скелета в белых поварских фартуках, и их облик показался бы забавным, если бы не измаранная кровью ткань и здоровенные тесаки в руках. Ножей и прочей утвари развесили по стенам столько, что хватило бы на целую лавку, но стоило парню шагнуть к ним, как железяки с грозным лязгом заступили дорогу.

– Меня ведьма прислала, – Амис на всякий случай отшагнул и поднял ладони. – Я ваш новый шеф-повар. Приготовьте то же, что готовили на завтрак – и побыстрее.

Существа переглянулись, после чего левый подошел и стукнул лгуна в солнечное сплетение. Судя по всему, твари или обладали собственным разумом, или мымра слышала и видела все, что слышали и видели слуги. И управляла ими на расстоянии, и если догадка верна, то достаточно избавиться от хозяйки, чтобы вся железная рать превратилась в груду бесполезных доспехов. Это стоит запомнить…

Размышления и уход в себя помогли ослабить боль. Принц выпрямился, все еще держа кулак у живота, точно оттуда в любой миг могла вывалиться требуха, и подошел к длинному начищенному до блеска столу. В стоке под ним еще виднелась чуть свернувшаяся кровь – дичь добыли и разделали совсем недавно. Интересно, кто тут ходит на охоту? Неужели эти же чудища? Так они лязгают за версту и даже к глухому зайцу не подкрадутся. А если вооружены луками, то одним богам ведомо, с какой силой и точностью пускают стрелы. А может гады только с виду неуклюжие, а при нужде несутся быстрее псов? Нет, побег это крайняя мера, эдакая разновидность веселого и задорного самоубийства, чтобы устать и пострадать перед смертью. Нет, надо кончать железную суку любой ценой, а уж потом возвращаться.

– Что тут делать?.. – простонал узник, не зная, за что взяться, ведь на кухню он заглядывал лишь для того, чтобы полапать стряпух или стянуть кувшин вина. – Хоть скажите, где у вас припасы?

Скелет подошел к стене, провернул тяжелый вентиль и открыл дверцу такой толщины, какую впору ставить в королевскую казну. Погремев внутри, достал шмат мяса, клубень батата величиной с кулак и шмякнул на разделочную доску – к счастью, деревянную, из спила старого пня.

– Так, – Амис вцепился в свалявшиеся, покрытые коркой волосы. – С чего начать? Жарить, варить или тушить? А плевать, я все равно ничего не умею. Даже огонь разжигать… Эй, железный поваренок, растопи-ка печь!

В ответ создание протянуло шершавый камешек и стальной стержень, после чего встало у порога, точно верный страж.

– Зараза… – принц повертел «подарки» перед лицом. – И что с этим делать? Хоть бы показал кто… Эй, госпожа! Хорошо, когда за тебя железяки пашут, да?

Снаружи послышался цокот каблучков, и в кухню вошла ведьма. Сняла заслонку, набросала в зев щепы из корзины с растопкой и с первого раза высекла искры на трут. Пламя жадно разгоралось, над ним закипала вода в чане, а девушка ловкими и отточенными движениями нарезала мясо и очистила бататы. Наблюдая за тварью, стоящей в жалких трех шагах, Амис мысленно ругал себя распоследними словами за то, что не успел припрятать нож. Нападать врукопашную – задумка та еще, слуги наверняка защитили бы чародейку, а вот если метнуть издали – глядишь, и получилось бы попасть в сердце.

– За меня пашут, – холодно произнесла мучительница, – потому что сложно управляться с замком, шахтами и цехами в одиночку. За тебя пашут, потому что ты ленивый, наглый и неприученный к труду остолоп.

– Выходит, ты тут одна-одинешенька? – он ухмыльнулся. – Что ж, это многое объясняет. Но поверь – в постели я куда лучше, чем у плиты. Так что…

Взмах руки – и клинок завис в пальце от августейшего лба. Все произошло столь быстро и неожиданно, что парень сперва во всей красе рассмотрел острие и лишь потом со вскриком отшатнулся прямо в лапы скелета. Прислужник заломил ему руки за спину и выпрямил, надавив коленом в поясницу, и в такой позе юнец не то что брыкаться, а даже вдохнуть мог с трудом.

– Гляжу, жизнь тебя ничему не учит. Значит, пора немного помыть грязный язычок.

Второй повар вцепился острыми пальцами в лицо и разжал челюсти, попутно изранив щеки об зубы. Но это – сущие пустяки по сравнению с уготованной пыткой. Котелок с кипящей водой пролетел над полом и завис прямо над раззявленным ртом принца.

– Нефт! – округлившиеся глаза чуть не вылезли из орбит. – Фы ф ума фофла!

– Я тебя предупреждала? Предупреждала. Я хотела по-хорошему? Хотела. Теперь не жалуйся.

Котел чуть наклонился, и Амис задергался, как пойманный в силки заяц.

– Не фато! Нефт! Пофалуйфта! Профти!

– Твои слова не стоят и воробьиного помета. Говоришь одно, а через минуту снова дерзишь, проверяя на прочность мою доброту. Что ж, теперь узнаешь, где проходит грань, за которую лучше не переступать.

Зашипело, заскворчало, и кухню огласил истошный вскрик.

– Черт! – ведьма бросилась к плите, позабыв об узнике, и перевернула подгоревшее мясо. – Ты даже если не захочешь – все равно напакостишь! Уведите с глаз долой!

***

Несмотря на холод, сырость и тесноту каморки, принц радовался, что легко отделался. Но впредь ведьме лучше не хамить – она взаправду чокнутая и без колебаний сделает такое, над чем призадумались бы самые кровожадные истязатели. Дамы встречаются разные, и не всех удается взять нахрапом. С особо норовистыми приходится действовать хитрее: задабривать, садиться на уши, втираться в доверие. И когда белобрысая падаль на миг потеряет бдительность – тут-то ей и конец.