Czytaj książkę: «ВнеМеняемая», strona 6
– Где Даниил? – я чувствовала, что мой голос был не громким, но полным отчаяния.
– К сожалению, ваш друг скончался.
Моё сердце заколотилось, а в груди будто невидимая рука крепко сжала все внутренности. Я почувствовала, что у меня во рту пересохло.
– Счастье, что хотя бы вы остались живы, – добавил доктор, увидев мою тревогу и смятение.
Из моих глаз потекли слёзы, и я тихо заплакала. Меня накрыло волной печали и тоски. Я могла пережить всё что угодно, но только не потерю любимого и дорогого человека.
Я закрыла глаза.
Мне вспомнился момент нашего знакомства, как я под проливным дождём бежала на автобусную остановку, а он пристроился рядом с зонтом и, прикрыв им мою голову, бежал рядом. В какой-то момент мы оба попали в такую большую лужу, что, казалось, на нас не осталось сухого места, было холодно но смешно. Он тогда остановился и сказал:
– Мы всё равно уже не промокнем больше положенного, пойдём лучше в ближайшее кафе пить горячий чай и отогреваться.
Там мы и познакомились. Пили чай, рассказывали, как оказались в такую погоду на улице, при этом по очереди уходя в уборную и выжимая там вещи.
Вспоминаю наши встречи. Прогулки по паркам, кинотеатрам, кафешкам, музеям. И мы много и везде целовались и обнимались.
Вспоминаю наши поездки, как мы сидели на берегу моря, пили вино, смотрели сначала на закаты, потом на звёздное небо и много мечтали о том, как он станет реставратором ретроавтомобилей, а я преподавателем, что у нас будет прекрасная дочка и два сына, что мы обязательно купим свой дом на побережье и каждое лето с детьми будем туда приезжать. А когда пройдёт много-много времени и мы состаримся, наши дети и внуки будут приезжать в наш дом, где мы с Даниилом уже окончательно останемся жить, и все вместе мы будем купаться в тёплом море. А вечерами будем сидеть во дворе, под тёплым морским ветром и рассказывать внукам о самых лучших моментах нашей жизни.
От этих воспоминаний я улыбнулась и почувствовала тепло.
Но тут же мои мысли улетучились, и я снова вернулась в суровые реалии. Я плакала с крепко закрытыми глазами, я не хотела открывать их, мне было больно, нет, не физически, морально, мне казалось, если я их открою, то весь мой мир, все мои мечты в миг рухнут. Я снова хотела вернуться в воспоминания о наших днях, наших мечтах, сжимая глаза крепче и крепче, я всё отчаяннее делала попытки попасть в самые глубинные уголки сознания, памяти, там где мы были вместе, и запечатлеть их снова, но всё тщетно. Реальность меня не отпускала и предательски тянула к себе.
В ушах раздался резкий и громкий металлический звон, переросший в протяжный шум, эхом проносясь в голове сильнее и сильнее. Я ощутила головокружение, в глазах начало мутнеть. Через мгновение наступила темнота, но сознание пропало лишь на долю секунды.
Шум в ушах полностью пропал, наступила полная тишина. Через несколько секунд тишина начала проходить и раздался еле слышный, отдалённый голос, слова которого не смогла понять. Отдаленно я слышала, что кто-то переговаривается, быстрые шаги, началась суета.
Голоса начали проявляться более отчётливо, и я услышала:
– Срочно, внутривенная инъекция, три кубика
На мгновение меня охватило смятение, но тут же поняла, что случилось, и почувствовала умиротворение и спокойствие.
Я открыла глаза. Передо мной сидел мой доктор, Игорь Витальевич. А я сидела в кресле, в том самом кресле, в котором я пришла в себя. Рядом стояла девочка-врач с красивой татуировкой и торопливо набирала какую-то жидкость в шприц. Тот лысый парень что-то подкручивал в приборе возле моей головы и приговаривал:
– 60, не стабильно… 53, падает… 47… – мне эти цифры ни о чём не говорили, я просто их слышала. Я их всех окинула взглядом, начавшуюся вокруг меня суету, и уголки на моих губах приподнялись в легкой, едва заметной улыбке, испытывая триумф. А у них снова стали белые, размытые, пустые глаза без зрачков. Я продолжала улыбаться.
***
Я почувствовала, что сзади открылась дверь и кто-то вошёл.
Я повернула голову. Там стоял Даниил. Я увидела его влюблённый взгляд, его красивые глаза, которые навсегда врезались в мою память. Он всегда на меня так смотрел перед тем, как сказать слова любви и крепко обнять. Я смотрела на него и умилялась.
Он одной рукой придерживал дверь приоткрытой на несколько сантиметров. Из-за двери виднелся яркий белый свет, будто эта дверь вела не в коридор, который там должен быть, а туда, где яркое безоблачное небо, всегда освещённое ярким солнцем. Вторую руку он протянул мне.
– Лизонька, любимая, пойдём домой, – его голос был прекрасен, для меня он всегда звучал чарующе.
Я ему искренне улыбнулась. Встала с кресла, подошла и взяла его за руку, сделала шаг, приблизившись в плотную и крепко обняла.
Он открыл дверь, и яркий свет вырвался оттуда, он ступил за дверь, продолжая держать мою руку. Я остановилась в проёме и повернула голову, там врачи продолжали суетиться. Игорь Витальевич смотрел на меня и что-то говорил, но я его уже не понимала его. Я лишь посмотрела в его белые глаза и с благодарностью сказала:
– Спасибо вам, что хотели помочь. – В какой-то момент мне его стало жалко, и мои глаза стали мокрыми. Он опекал меня, пытался сделать все возможное, чтобы мне помочь, но не смог, и мне это было на руку. – Но мне там с моим любимым будет лучше.
Я вышла в дверь вслед за любимым человеком…
Борьба внутреннего мира с внешней реальностью, дает ответы, на вопросы которые не пытаешься искать, но когда они находят тебя сами, понимаешь, что это была вовсе не борьба, а реальность пыталась проникнуть в сознание. И тогда встает выбор, есть ли то ради чего стоит оставаться в этой реальности?
