Czytaj książkę: «Самоукорение и терпение»

Предисловие

Терпение же должно иметь совершенное действие, чтобы вы были совершенны во всей полноте, без всякого недостатка.

(Иак. 1, 4)

Как обрести терпение? Надо ли тренировать его в себе или просить его у Бога? А когда мы говорим страдающему человеку: «Желаю тебе терпения», – от этого оно увеличивается или нет? Иногда приходится слышать: «Нет больше терпения!» Опытные люди в ответ обычно говорят: «Проси терпение у Бога! Господь подаст!» А страдалец горько отвечает: «Просил, но терпеть больше не могу». Почему так? Может быть, просим неправильно? Откуда же оно все-таки берется?

А как мы сами терпим? Так ли, как советуем другим? Просим и получаем? А когда, в дни наших скорбей и неприятностей, кто-то пожелает нам терпения, то добавляется ли оно?

Оказывается, терпеть можно по-разному: с ропотом, с раздражением, по необходимости, ради выгоды, по страху, по хитрости… Всякое такое терпение исходит от естества, к которому примешиваются страсти, и спасительным оно не является. Но мы читаем в творениях святых, что бывает и терпение благодатное, являющееся даром Святого Духа, при котором мученики за веру претерпевали пытки с благодарением Богу и принимали смерть с радостью. Что это за особое состояние? Как его достичь? С таким даром всякие скорби и болезни можно было бы легко переносить!

Если бы мы сами точно знали, как обретается благодатное терпение и уже пользовались бы им, то не стали бы говорить такие нелепости, вроде: «Желаю тебе терпения», а точно и конкретно объясняли бы страдающему, как его приобрести. На деле же мы можем только советовать, а «приобретать» терпение сами не умеем, хотя, оказывается, сложного здесь ничего нет.

Очень точно, подробно и конкретно, как приобретается терпение, объясняет святитель Игнатий (Брянчанинов) в статье «О терпении». Всего несколько страниц, а такая глубина и значимость. Многие современные христиане читали это великое сокровище, но не поняли, не увидели его, значит, и последующие, более серьезные и сложные темы, останутся неусвоенными и применить их в жизни будет невозможно.

При внимательном чтении тайна легко открывается: для обретения терпения необходимо самоукорение. Научимся первому – и получим второе. Святитель Игнатий в деталях объясняет суть этого делания. А в «Плаче инока» он приводит яркие и потрясающие душу образцы правильного христианского самоукорения. Если же вдруг окажется сложным понять первоисточник, то читателю предлагается усвоить тему из второй части книги, в которой она изложена в более простой форме с примерами из жизни современных верующих людей.

Некоторые места в тексте подчеркнуты. Стоит обратить на них особое внимание.

Итак, поучимся самоукорению, чтобы иметь терпение.

Господь поможет!

Часть первая. Святитель Игнатий (Брянчанинов)

О терпении¹

«Дом души – терпение: потому что она живет в нем; пища души – смирение: потому что она питается им», – сказал святой Илия Екдик.²

Точно: питаясь святою пищею смирения, можно пребывать в святом дому терпения. Когда же недостанет этой пищи, то душа выходит из дому терпения. Как вихрь похищает ее смущение, уносит, кружит. Как волны подымаются в ней различные страстные помыслы и ощущения, потопляют ее в глубине безрассудных и греховных размышлений, мечтаний, слов и поступков. Душа приходит в состояние расслабления, мрачного уныния, часто приближается к пропастям убийственного отчаяния и совершенного расстройства.

Хочешь ли неисходно пребывать в святом дому терпения? – Запасись пищею, необходимою для такого пребывания: стяжи и умножай в себе помышления и чувствования смиренные. Вид смирения, приуготовляющий к терпению скорбей пред пришествием их и способствующий к благодушному терпению скорбей по пришествии их, святыми отцами назван самоукорением.

Самоукорение есть обвинение себя в греховности, общей всем человекам и в своей частной. При этом полезно воспоминать и исчислять свои нарушения Закона Божия, кроме блудных падений и преткновений, подробное воспоминание которых воспрещено отцами, как возобновляющее в человеке ощущение греха и услаждение им.³

Самоукорение есть иноческое делание, есть умное делание, противопоставленное и противодействующее болезненному свойству падшего естества, по которому все люди, и самые явные грешники, стараются выказать себя праведниками и доказывать свою праведность при помощи всевозможных ухищрений. Самоукорение есть насилие падшему естеству, как служит ему насилием молитва и прочие иноческие подвиги, которыми Царствие Небесное нудится, и которыми нуждницы восхищают е (Мф. 11, 12).

Самоукорение имеет, при начале упражнения в нем, характер бессознательного механизма, то есть произносится языком без особенного сочувствия сердечного, даже в противность сердечному чувству; потом мало-помалу сердце начнет привлекаться к сочувствию словам самоукорения; наконец, самоукорение будет произноситься от всей души, при обильном ощущении плача, умалит пред нами и закроет от нас недостатки и согрешения ближних, примирит ко всем человекам и к обстоятельствам, соберет рассеянные по всему миру помыслы в делание покаяния, доставит внимательную, исполненную умиления молитву, воодушевит и вооружит непреодолимою силою терпения. Смиренными мыслями самоосуждения исполнены все молитвословия Православной Церкви. Но иноки уделяют ежедневно часть времени на упражнение именно в самоукорении. Они стараются при посредстве его уверить, убедить себя, что они – грешники: падшее естество не хочет верить этому, не хочет усвоить себе этого познания. Вообще для всех иноков полезно самоукорение: и для новоначальных, и для преуспевших, и для пребывающих в общежитии, и для безмолвников. Для последних опаснейшая страсть, потребляющая все делание их, есть высокоумие:⁴ так, напротив, основная для них добродетель, на которой зиждутся и держатся все прочие добродетели, есть самоукорение. Потому-то авва безмолвников Нитрийских и сказал, что главнейшее делание их, по его усмотрению, есть постоянное самоукорение.⁵ Самоукорение, достигнув полноты своей, искореняет окончательно злобу из сердца, искореняя из него совершенно лукавство и лицемерство, непрестающие жить в сердце, доколе самооправдание обретает в нем место. Преподобный Пимен Великий сказал, что ненавидение лукавства заключается в том, когда человек оправдывает ближнего, а себя обвиняет во всяком случае.⁶ Изречение это основано на словах Спасителя: Спаситель наименовал всякого, осуждающего ближних, лицемером (см.: Мф. 7, 5). При самоукорении безмолвник увидит всех человеков святыми и Ангелами, а себя грешником из грешников, и погрузится, как в бездну, в постоянное умиление.

Превосходные образы самоукорения мы имеем в Рыданиях преподобного Исаии Отшельника⁷ и в 20-м Слове святого Исаака Сирского. Святой Исаак, которого книга вообще содержит наставления для безмолвников, сделал такое заглавие своему Слову: Слово, содержащее в себе нужнейшее и полезнейшее повседневное напоминание безмолвствующему в келье своей и призволяющему внимать единому себе. «Некоторый брат, – говорит святой Исаак, – написал следующее и полагал это непрестанно пред собою в напоминание себе: «В безумии прожил ты жизнь твою, о посрамленный и достойный всякого зла человек! По крайней мере, охранись в этот день, оставшийся от дней твоих, принесенных в жертву суете, вне благой деятельности, обогатившихся деятельностью злою. Не вопроси об этом мире, ни о состоянии его, ни о монахах, ни о деятельности их, какова она, ниже о количестве подвига их, – не вдайся в попечение о чем-либо таком. Исшел ты из мира таинственно, вменился мертвым ради Христа: уже не живи более для мира, ниже для того, что принадлежит миру, да предварит тебя покой, и да будешь жив о Христе. Будь готов и приуготовлен понести всякое поношение, всякую досаду, и поругание, и укоризну от всех. Прими все это с радостью, как точно достойный этого. Претерпи с благодарением Богу всякую болезнь, всякую скорбь и беду от бесов, которых волю ты исполнял. Мужественно терпи всякую нужду и горесть, приключающиеся от естества. С упованием на Бога перенеси лишение потребностей тела, вскоре имеющего обратиться в гной. Это все восприими с благим произволением в надежде на Бога, не ожидая ни избавления, ни утешения иного. Возверзи на Господа все попечение твое (Пс. 54, 23), и во всех искушениях твоих осуди себя самого, как причину их. Не соблазнись ничем и не укори никого из оскорбляющих тебя: потому что ты вкусил от запрещенного древа и стяжал различные страсти. С радостью прими эти горести; пусть они потрясут тебя сколько-нибудь, чтоб ты усладился впоследствии. Горе тебе и злосмрадной славе твоей! Душу твою, исполненную всякого греха, ты оставил без внимания, как бы неосужденную, а других осудил и словом, и помышлением. Оставь эту пищу свиней, которою ты доселе питаешься. Что тебе за дело до человеков, о скверный! Как не стыдишься ты общения с ними, проведши жизнь безумно! Если ты обратишь внимание на это и все это будешь помнить, то, может быть, спасешься при содействии Божием. Если же нет, то пойдешь в темную страну, в селения бесов, которых волю ты исполнял бесстыдно. Вот! Я засвидетельствовал тебе все это. Если Бог праведно воздвигнет на тебя человеков воздать тебе за досады и укоризны, которые ты помыслил и произносил против них, то весь мир навсегда должен восстать против тебя. Итак, отныне престань (действовать, как действовал доселе) и претерпевай попускаемые тебе воздаяния». – Все это напоминал себе брат ежедневно, чтоб находиться в состоянии претерпевать, с благодарением Богу и со своею душевною пользою, искушения или скорби, когда они придут. Будем и мы претерпевать с благодарением попускаемое нам и получать пользу благодатью человеколюбивого Бога».⁸ Самоукорение имеет то особенное, полезнейшее, таинственное свойство, что возбуждает в памяти и такие согрешения, которые были совершенно забыты или на которые не обращено было никакого внимания.

Упражнение в самоукорении вводит в навык укорять себя. Когда стяжавшего этот навык постигнет какая-либо скорбь, – тотчас в нем является действие навыка и скорбь принимается, как заслуженная. «Главная причина всякого смущения, – говорит преподобный авва Дорофей, – если мы тщательно исследуем, есть то, что мы не укоряем себя. Отсюда проистекает всякое расстройство; по этой причине мы никогда не находим спокойствия. Итак, не удивительно, что слышим от всех святых: нет иного пути, кроме этого. Не видим, чтоб кто-либо из святых, шествуя каким другим путем, нашел спокойствие! А мы хотим иметь его и держаться правого пути, никогда не желая укорять себя. Поистине, если человек совершит тьмы добродетелей, но не будет держаться этого пути, то никогда не престанет оскорбляться и оскорблять, губя этим все труды свои. Напротив того: укоряющий себя всегда в радости, всегда в спокойствии. Укоряющий себя, куда бы ни пошел, как сказал и авва Пимен, что бы ни случилось с ним, вред ли, или бесчестие, или какая скорбь, уже предварительно считает себя достойным всего неприятного и никогда не смущается. Может ли быть что спокойнее этого состояния? Но скажет кто-либо: если брат оскорбляет меня и я, рассмотрев себя, найду, что я не подал ему никакого повода к этому, то как могу укорять себя? Поистине, если кто исследует себя со страхом Божиим, тот найдет, что он всячески подал повод или делом, или словом, или каким-либо образом. Если же и видит, как говорит, что в настоящее время не подал никакого повода, то когда-нибудь прежде оскорбил его или другого брата в этом деле или в каком ином, и должен был пострадать за это или за какой другой грех, что часто бывает. Так! Если кто рассмотрит себя, как я сказал, со страхом Божиим, и исследует свою совесть, тот всячески найдет себя виноватым».⁹ Чудное дело! Начиная укорять себя машинально, насильно, мы достигаем наконец столько убеждающего нас и действующего на нас самоукорения, что при помощи его переносим не только обыкновенные скорби, но и величайшие бедствия. Искушения уже не имеют такой силы над тем, кто преуспевает, но по мере преуспеяния они становятся легче, хотя бы сами по себе были тяжелее. По мере преуспеяния крепнет душа и получает силу терпеливо переносить случающееся.¹⁰ Крепость подается как бы особенно питательною снедью – углубившимся в сердце смирением. Эта-то крепость и есть терпение.

Несомненная вера в Промысл Божий утверждает в терпении и способствует самоукорению. Не две ли птицы ценятся единым ассарием, сказал Господь ученикам Своим, и не едина от них падет на земли, без Отца вашего. Вам же и власи главнии вси изочтены суть. Не убойтеся убо (Мф. 10, 29–31). Этими словами Спаситель мира изобразил то неусыпное попечение, которое имеет Бог и которое может иметь только один всемогущий и вездесущий Бог о рабах и служителях Своих. Таким попечением Бога о нас мы избавлены от всякого малодушного попечения и страха о себе, внушаемых нам неверием. Смиримся убо под крепкую руку Божию, да ны вознесет во время, всю печаль нашу возвергше Нань, яко Той печется о нас (1Пет. 5, 6–7). Когда мы подвергаемся скорби, Бог видит это. Это совершается не только по Его попущению, но и по Его всесвятому Промышлению о нас. Он попускает нам потомиться за грехи наши во времени, чтоб избавить нас от томления в вечности. Часто случается, что тайный и тяжкий грех наш остается неизвестным для человеков, остается без наказания, будучи прикрыт милосердием Божиим; в это же время, или по истечении некоторого времени, принуждены бываем пострадать сколько-нибудь вследствие клеветы или придирчивости, как бы напрасно и невинно. Совесть наша говорит нам, что мы страдаем за тайный грех наш! Милосердие Божие, покрывшее этот грех, дает нам средство увенчаться венцом невинных страдальцев за претерпение клеветы и вместе очиститься наказанием от тайного греха. Рассматривая это, прославим всесвятый Промысл Божий и смиримся пред ним.

Поучительный пример самоосуждения и самоукорения, соединенных с славословием праведных и многомилостивых судеб Божиих, подали три святые иудейские отрока в плену и в пещи вавилонских. Благословен еси Господи Боже отец наших, говорили они, хвально и прославлено имя Твое во веки. Яко праведен еси о всех, яже сотворил еси нам, и вся дела Твоя истинна, и прави путие Твои, и вси суди Твои истинны, и судьбы истинны сотворил еси по всем, яже навел еси на ны и на град святый отец наших Иерусалим: яко истиною и судом навел еси сия вся на ны грех ради наших. Яко согрешихом и беззаконновахом, отступивше от Тебе, и прегрешихом во всех (Дан. 3, 26–29). Святые отроки, за верность свою истинному Богу ввергнутые в разжженную печь, и не сгорая, но пребывая в ней как бы в прохладном чертоге, признавали и исповедовали себя согрешившими вместе с соотечественниками, которые действительно отступили от Бога. По любви к ближним они распространяли на себя согрешения ближних. По смирению, будучи святыми и праведниками, не захотели отделяться от братии, порабощенных греху. Из этого состояния, из состояния самоосуждения, смирения и любви к человечеству, из оправдания попущений Божиих, они уже принесли молитву Богу о спасении своем. Так и мы будем славословить Промысл Божий и исповедовать греховность нашу при всех встречающихся напастях, и наших частных, и общественных, – на основании этих славословия и исповедания умолять Бога о помиловании. Священное Писание свидетельствует, что рабам Божиим, шествующим путем заповедей Божиих, посылаются особенные скорби в помощь их деятельности, как и Спаситель мира сказал, что Отец Небесный всякую розгу творящую плод о Христе, очищает, да множайший плод принесет (Ин. 15, 2). Эти очистительные скорби именуются попущениями или судьбами Божиими; о них воспел святой Давид: Судьбы Господни истинны, оправданны вкупе (Пс. 18, 10). Судьбам Твоим научи мя! Пусть узнаю и уверюсь, что все, случающееся со мною горькое, случается по Промыслу Божию, по воле Бога моего! Тогда познаю и то, чтосудьбы Твоя помогут мне в немощном и недостаточном моем богоугождении (см.: Пс. 118, 108, 175).