Czytaj książkę: «Встреча»

Сергей Карасев

Czcionka:

Редактор Анна Михайлова

ISBN 978-5-0060-1311-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть 1

Глава 1

Каблуки звонко стучали о белый мрамор длинного коридора. Девушка в строгом костюме торопилась в самый высокий кабинет.

– Здравствуйте, господин Такаши.

Тяжелый японец поднял на нее свои, казалось, закрытые глаза.

– Вы уверены?

– Опыты на животных подтвердили все наши ожидания.

– Но вы же не знаете, что с ними произошло после?

– Нет, но это и есть первый шаг. Нужно придумать, как этим воспользоваться во благо компании. И у меня есть наработки по этому поводу.

– Какие?

– Мы хотим зарабатывать деньги. И можем попробовать отправлять людей по желанию. Хочешь пропасть навсегда? Пожалуйста, плати и пропадай. Эвтаназия? Да сколько угодно! Все равно никто не возвращается.

– Интересно, мне нужно подумать над этим и обсудить на совете директоров. Вы свободны, спасибо за работу, – девушка развернулась на месте и направилась к двери.

– А если кто-нибудь вернется? – она обернулась и пожала плечами не сказав ни слова.

Глава 2

– Алло.

– Васенька, ты сегодня кушал?

– Да, мама, я кушал, и хватит мне звонить по этому поводу каждый день. Мне уже 30 лет, – он почувствовал, как телефон завибрировал, посмотрел на экран. Сообщение от «Любимая». – Все, мам, пока, мне некогда, я перезвоню тебе.

– Покасыноч…

Он прервал вызов. Вася держал телефон в руках и боролся с собой, чтобы как можно дольше не смотреть, что ему прислали. Оттягивая эту минуту. Посмотрел на свое отражение в окне вагона метро. «Кто я? Обычный искусствовед во второй половине 21-го столетия, профессия никому, кроме меня, не нужная. Неженатый ботаник, моя куртка старше, чем этот вагон. Неудачник. Хорошо хоть солнышко мое не забывает про меня и хоть иногда пишет». Он не мог больше сдерживаться и открыл сообщение, подвинул телефон поближе к глазам, чтобы полностью погрузиться в самое приятное чтиво на свете.

«Любимая»

«Здравствуй, Вася. Я не могу сказать тебе это в лицо, боюсь, что ты начнешь рыдать, как в прошлый раз, и я этого не выдержу. В общем, нам необходимо расстаться и больше никогда не встречаться. Я не могу продолжать все это. Не хочу мучить и тебя и сама мучаться не хочу. Не пытайся мне звонить или скулить в голосовых. У меня есть достойный мужчина рядом и я за него пойду замуж в следующем месяце. Прощай.»

Вася положил телефон в карман и погрузил пальцы в свои рыжие волосы. Проехал свою остановку. Когда очнулся, вышел и побрел обратно. На работу пришел с опозданием. Но, слава богу, никто ничего ему не сказал. Он работал в библиотеке. «Кто вообще, кроме меня, читает книги в наше время». Сел за стол, на котором были разбросаны произведения русских классиков: Набоков, Достоевский, Толстой. Это вчера он в одиночестве сидел и искал в этих книгах смысл своей жизни. Открыл «Идиота» на сцене у камина. Его любимая. И просто читал, не останавливаясь, снова и снова переживал все напряжение, повисшее в той комнате, будто сам там был. Ему не хотелось думать про свою жизнь, про девушку, что теперь прижимается к другому, про свое никчемное существование. Хотелось забыться, отключиться. Книги всегда помогали ему в этом, он был впечатлительным человеком, когда читал, то полностью погружался, ничего вокруг не замечал. Он оторвался от чтения только тогда, когда совсем перестал видеть буквы, стемнело. Он хлопнул книгой, медленно встал, коленки и локти хрустнули, Вася подвигал шеей в разные стороны и тоже услышал несколько «кликов». Отправился домой, по дороге заскочил в продуктовый, стандартный набор: пицца и четыре бутылки пива. Пока дошел до дома, пицца уже остыла. «И почему я не заказываю ее с доставкой, ай, гулять так гулять». Заказал еще одну. Решил не есть и подождать, открыл пиво, выпил бутылку, вторую. Курьера все нет. «Да где же этот парень». Голод уже напоминал о себе настойчивее. Звонок в дверь. «Здравствуйте, вот ваша пицца. Спасибо, вот деньги». Сел в кресло, включил любимый фильм, открыл еще бутылку пива, поставил на стул перед креслом. Хотелось, чтобы все было идеально, чтобы не пришлось никуда вставать и ничего делать. Только смотреть, есть и пить, и потом тут же уснуть. Сел, открыл коробку. Холодный и сморщенный кусок теста с сыром смотрел на него. Он с медленным вдохом опустил голову назад. Закрыл глаза, и изо всех сил сдерживал себя, чтобы не заорать или не заплакать. Так и уснул, голодный и пьяный.

Утром никакого кофе, только остатки пива в бутылке, без газов, теплое, противное. «Не выливать же». Обрадовался тому, что заснул, не допив одну бутылку. «Сэкономил». Бережно убрал ее в холодильник. Хотел было приготовить что-нибудь поесть, но взгляд остановился на горе посуды в раковине, и желание пропало. «Куплю по дороге». Шоколадный батончик и растворимый кофе вместо завтрака и обеда. Весь день чтение книг, вечером пицца с пивом. На следующий день то же самое.

В один из одинаковых вечеров по дороге домой в вагоне метро он увидел рекламный щит. Как раз на том маленьком промежутке путей, где вагон вырывается из тьмы тоннелей и на несколько секунд оказывается под открытым небом. Когда все пассажиры зажмуривают глаза или закрывают их ладошкой, чтобы с непривычки не ослепнуть от солнечных лучей. Вдалеке стояло одинокое, розовое здание: «Наверное, больница». На крыше большими буквами было написано «Компания „Джисатцу“». Вася успел прочитать ломаное японское слово, написанное русскими буквами. Но заострить внимание не получилось, картинка опять потемнела, и пошли нескончаемые провода и изредка тусклые, желтые лампочки. Придя домой и открыв первую бутылку пива, он почувствовал тягу к творчеству. «Вот опять, это оно». Непреодолимое чувство написать что-то буквально заставило его встать с кресла и сесть за ноутбук. Он уже 8 лет писал свой роман о большой и чистой любви. Где по задумке любящие сердца сливаются в бесконечных цветах и розовых красках, их чувствам не хватает и целого мира, они счастливы как никто. И в конце они вместе разбиваются на самолете. Это было у него в голове, а на самом деле было лишь пару страниц. И вот «муза пришла». Он начал судорожно стучать по клавишам, строчки забегали по тонкому экрану. Целая страница появилась незаметно. Василий, уставший и измученный, встал, чтобы отпить пивка. Столько написать за один вечер – «Да никогда». Но вот он, писатель, стоит перед зеркалом и грезит, как ему вручают премию Альфреда Нобеля за неоценимый вклад в мировую литературу. Его преследуют толпы фанатов, и девушки шепчутся, когда он проходит мимо. «Это же сам Клоков». И треснутое зеркало вернуло его в реальность. Прыщавое лицо рыжего ботана глядело оттуда, говоря: «Эй, паря, очнись, иди хоть помойся что ли». Он надул щеки и потер себя по подбородку, три волоска, скручиваясь, создавали подобие бороденки. Василий очень берег их и никогда не брил, только иногда подстригал. Он искренне считал, что они делают его мужественнее и девушкам нравятся бородатые мужчины. Иногда во сне бывало такое, что один из волосков выпадал, и Василий входил в настоящую депрессию, обнаружив его на подушке утром.

Дни пробегали, а за ними недели и месяцы, жизнь после расставания с Любимой не особо изменилась, просто больше никто ему не звонил и не мыл посуду в его доме по выходным и, конечно, больше никто не лежал с ним в кровати.

В одной из социальных сетей ему еще неделю назад пришло сообщение, которое он не читал, думая, что это реклама. Решил открыть, чтобы иконка непрочитанного не сбивала с толку, вдруг кто-нибудь напишет, а он не заметит. В сообщении говорилось, что староста группы в университете, где он учился, организовывает встречу одногруппников, и его тоже приглашает. Было указано время и место. Закрыл вкладку. «Что мне туда идти, у них, конечно, есть что вспомнить, а мне, что меня не пинал только ленивый». Ничего доброго и хорошего не происходило во время учебы. Все студенты вспоминают эти годы с ностальгией и улыбкой на лицах, особенно те, кто в общежитии жил. Это своеобразная школа жизни. Василий же старался наоборот забыть все эти годы, и школьные тоже. Посмотрел на календарь: «Встреча сегодня». На часы: «Через 3 часа». В голове сразу сработал рефлекс: «15 минут до метро, 30 до площади, и еще примерно 20 минут до места, у меня есть полтора часа примерно». Обветренные губы были похожи на губку для мытья посуды, шершавые и сухие, он прикусил одну ворсинку и открыл рот, кожа натянулась и лопнула, оставляя после себя лишь боль и капельку крови, он облизнул кровь. «Пойду схожу, хоть какое-то движение. Только нужно одеться поприличнее и придумать легенду». Он открыл шкаф. Там скомканные джинсы лежали уже пару недель, рубашки вообще ни одной не было. «Так, история, что я высокопоставленный человек, отпадает». Был старый вязаный свитер на плечиках, который мама связала еще лет 15 назад. «Тоже не подходит». Можно было доехать до папы и взять у него костюм, но это круг часа-полтора. «Не успею». Кислая мина на лице вдруг озарилась улыбкой. «В библиотеке есть нормальная футболка». Года два назад на его работе был благотворительный вечер, когда все толстосумы собирались выбрасывать деньги на ветер, чтобы показать, кто более мужественный. Василий же всегда считал, что вся сила человека не в деньгах, а в знаниях, поэтому он бегом в мятых джинсах бежал на метро за рубашкой, которую ему выдавали, чтобы он своим видом не отпугивал гостей. Хорошо, что библиотека по пути в кафе. На работе у него был джентльменский набор: флакон с запахом сигар, который даже ему самому не нравился, и дезодорант. Он брызнул, куда мог, одеколон, повернул шарик до щелчка, и из круглых отверстий вылез неприятный на вид прозрачный гель, он щедро измазал небритые подмышки, поднял руку и посмотрел в зеркало. «Лучше бы на бороде так росло». Надел рубашку, мокрые пятна тут же выступили. «Высохнет». Махнул рукой и бегом помчался на встречу. «Зачем я туда иду».

Староста была девушка светская, модельные агентства, самая красивая на курсе, богатые родители, поэтому место было выбрано соответствующее. Когда Василий зашел внутрь, то обнаружил пустой стол. Спросил у официантки.

– Здравствуйте, извините, пожалуйста, а где гости? – указывая на стол.

– Позвонила заказчица и отменила вечер, точнее перенесла на более поздний час.

– И на какой же? – спросил Василий изображая, что не удивлен и даже бровью не повел.

– На 7 часов вроде, щас проверю. Да вы садитесь, я вам пока меню принесу, и чаю за счет заведения хотите? – она улыбнулась и, как бы подмигивая, отвернулась и пошла к стойке бара.

Внутри Василия задрожало маленькое пламя, с которого, по его мнению, мог начаться пожар. Он сел за стол и стал ждать, но не чай, а девушку. Оказанный ею минимальный знак внимания считался мгновенно. Из-за того, что в жизни Василия была только одна девушка и то не так долго, он чувствовал каждый знак, каждое дыхание, что сбивалось.

– Ваш чай, пожалуйста, и меню.

– А мы можем с вами посидеть вместе? – набравшись смелости, выговорил он. Это была неслыханная дерзость. Она посмотрела на него: «Вот дурак, что ты ляпнул».

– Я не могу сидеть за столом с гостями. Но после работы могу, – улыбнулась и ушла. «Ах, что ты со мной делаешь».

Василий сидел и не спускал глаз с нее. Как хамелеон смотрит на жертву: если оба глаза его смотрят на муху, то ее дни сочтены. Так и Вася возомнил себя таким существом, думая, что это выглядит круто, но нет, со стороны людям казалось, что это маньяк смотрит на свою жертву, а не хамелеон. Другие официанты даже шептаться начали. Она опять подошла к нему.

– Перестань на меня пучить свои глаза, тут уже хотят милицию вызвать.

– Хорошо, прости.

Гости прибывали помаленьку и вскоре стол наполнился: звучали тосты и бились стаканы, орались песни, и водка лилась рекой. Все рассказывали, какие они успешные и богатые, но у большинства ссуды, дети, нелюбимые жены, и жизнь их отличалась от Васиной только тем, что еще какой-то человек лежал с ними рядом по ночам. А в остальном все одно и то же. Даже красавица староста и та была несчастна внутри. За маской вечного веселья и пьянок скрывалась обычная унылая, еще и глупая курица. Только Василий сегодня не пытался никого впечатлить. Он был окутан чарами незнакомой официантки, что подмигнула ему. И рассказывать никому ничего не хотелось. «Быстрее бы закончился этот чертов рабочий день». Вася так ничего и не заказал за весь вечер, кроме еще одной порции чая. Меню оказалось для него неподъемным. «За эти деньги я себе могу купить 34 пиццы и 113 банок пива. И жить целый месяц». Наконец час икс. Она подошла и нежным голосом – песня для Василия – сказала:

– Молодые люди, мы закрываемся.

Вся компания медленно зашевелилась и вышла на улицу. Кроме Васи. Он ждал, когда муза начнет прибирать со стола. «Вот она идет, не тупи».

– А как вас зовут?

– Оля.

Она улыбнулась и принялась за работу. Кавалер поднялся и тоже стал собирать тарелки.

– Я тебе помогу.

– Нет, не надо, у нас так не принято. Жди меня на вон той лавочке, – она указала пальцем на улицу. Он послушно вышел.

Компания еще некоторое время стояла на пороге, у всех в зубах сигареты. Женатые мужики нагло лапали замужних женщин, все это выглядело омерзительно и нарушало хрупкое равновесие душевной организации Василия.

Он вглядывался в огни города и увидел то самое здание «Компания „Джисатцу“». «Странное название, нужно при случае проверить в сети, что это такое».

Свет в ресторане погас, только барная стойка светилась голубым неоном, черные тени забегали внутри. Дверь распахнулась и работники, словно крысы с тонущего корабля, высыпали на воздух. Он глазами искал Олю и наконец нашел. В обычной одежде она была еще прекраснее. Она выветрила все его переживания из головы, полностью заняла все место в его мозгу, даже на Достоевского с Набоковым не осталось.

– Привет, – застенчивая улыбка с прикусом нижней губы.

– Здравствуй, Оля. Пойдем?

– Да, а куда?

– Я знаю потрясающее место.

Они направились прямо по улице. Конечно, никакого места Василий не знал. Но половые гормоны уже говорили ему: «Главное, иди, там по ходу разберемся». Оказалось, что ей нравилась такая же музыка и еда, что и ему, и пиво она любила и даже читала. «Девушка, которая читает, это уже хорошо». Когда похолодало, а на секретное суперместо они так и не пришли, только сделали пару кругов по центру города, она сказала:

– Пойдем, я тебе покажу свое место?

– Конечно, пошли. «Уф, слава богу, что хоть она правда знает место. Идеальная женщина».

Они завернули во двор и зашли в подъезд, поднялись на третий этаж. Оля открыла дверь ключом и вошла.

– Заходи, только на бардак не обращай внимания.

– Бардак – это мое второе имя, – с гордостью сказал он, думая, что очень удачно пошутил.

– У меня нету времени прибираться, да и вообще ни на что времени нет. Я постоянно работаю с утра до ночи.

– Прямо как и я.

– А ты зачем работаешь? – спросила она.

– Вообще, я всегда мечтал о путешествиях и думал, что буду работать только для этого, но оказалось, что я работаю, чтобы купить еды и пива, все, больше никакой цели нет. Живу по принципу трех «П».

– Чего-о-о, каких еще трех «П»?

– Поесть, поспать и… Сходить в туалет. Все.

– А-а-а.

– А ты зачем работаешь?

– Я хочу накопить на самое грандиозное путешествие в жизни и уехать отсюда насовсем.

Василий погрустнел, потому что его фантазия уже поженила их. Но при слове «насовсем» он понял, что его нет в планах Ольги. Но потом взбодрился, решив, что сейчас самое время пожить сегодняшним днем. И если все успешно сложится ночью, то, считай, жизнь прожил не зря.

– Если хочешь, могу подумать, брать ли тебя с собой?

– Хочу.

– Ну, на самом деле, хотеть мало, нужно еще доказать, что ты этого по-настоящему хочешь.

– И как?

Она улыбнулась, указывая взглядом на кровать.

– Я в душ. Скоро буду, а ты подумай, готов ли ты.

Тут и думать было нечего: Василий был готов все это время, он, кроме этого, и думать ни о чем не мог, но стеснения и комплексы, и самооценочка немного сковывали его. «Так, стоп. Выдохни, ты мужик, ты хамелеон, ты ты ты». Он снял ботинки и рывком открыл дверь в ванную. Слабый напор воды еле-еле вытекал из душевой лейки, сильно шлепая о дно ванны, он стоял за шторкой, и красное от волнения лицо и уши горели. Все тем же рывком он отодвинул занавеску и встал как вкопанный. Она повернулась к нему без стеснения и предстала пред ним в истинной красоте своей: идеальные изгибы тела, мокрые от воды, и остатки пены на груди, вся картина вызывала в нем неистовое возбуждение, такого он не испытывал никогда. «Ведь мы только познакомились, разве такое бывает». Он подошел ближе. Оля схватила его за шею и потянула на себя, страстный поцелуй, рубашка намокла, по джинсам текла вода. Он порвал все пуговицы и буквально сорвал с себя всю одежду, перешагнул к ней и обнял ее сзади, вода лилась ей на грудь, а он не переставал целовать ей шею и уши.

– Пошли в кровать? – томным голосом сказала Оля.

Уговаривать не пришлось, и через три секунды он уже лежал под одеялом, даже вытираться не стал, она тоже.

Проснулись, каждый на своей половине кровати, Оля поднялась первой и строго сказала.

– Давай собирайся, мне на работу бежать надо.

Вася посмотрел на часы – 7:00.

Нехотя поднялся.

– Ну, как? Ты возьмешь меня с собой?

– Куда?

– Ну в путешествие, ты вчера сказала, – он замолчал и подошел к ней. – Я заслужил?

– Посмотри в зеркало на свою спину.

Вася повернулся.

– Видишь? Это все мои автографы, значит, заслужил.

– И мы теперь будем вместе копить?

– Да не парься, до этого еще далеко. Давай пошли.

Они наспех оделись и вышли в морозное утро.

Каждый разъехался по своим местам, и жизнь вернулась в обычное русло. Оля не звонила и не отправляла сообщений, на все его вопросы отвечала односложно: «Да, нет, затрудняюсь ответить». От скуки и любовных терзаний, а это были именно терзания, Вася постоянно думал о ней, закрывая глаза, переносился в ту ночь, не мог выбросить из головы, руки сами тянулись к телефону, однажды он набрался смелости и приехал в ресторан с цветами, но Оля к нему даже не вышла. Василий решил поехать поплакаться в мамину жилетку. «А к кому мне еще ехать».

Глава 3

Мама жила на другом конце города. «Ехать 3 часа с тремя пересадками на метро и автобусе, потом еще электричку брать. А что делать».

Вася добрался до нужной остановки на пять минут раньше запланированного. «В следующий раз надо по-другому считать». Он шел по двору, в котором вырос, ностальгия заставляла его останавливаться рядом с турниками, песочницей и футбольным полем. Школа, где он учился, была прямо во дворе, первоклашки бегали на переменках, старшие классы курили за углом. Он вспоминал, когда первый раз попробовал сигарету прямо тут. Ничего не меняется. Даже стены не покрасили за столько лет. Вспомнился выпускной, как они проносили спиртное в карманах. Переливали из бутылок в хирургические перчатки, и сначала тайком разливали под столом, а потом, когда напились, уже не прятались. Вспомнил друга своего Витальку, тихий был парень, а когда напился, матерился во весь голос. Черти вылезли из омута, выпив рюмку. Потом он стал наркоманом и умер. «Сколько ребят уже умерло из класса? Два или три. Так, Виталя, Тема и Ванька. Вроде три?» Мамина квартира была на пятом этаже. Он решил подняться пешком, повспоминать, как они проводили время в подъездах с друзьями с семечками и пивом. Рисунки на стенах до сих пор сохранились. Даша + Коля = любовь. «Да, любовь. Коля щас в тюрьме сидит, а Даша с его помощью в могиле. «А вот я писал: Настя, я тебя люблю». Первая любовь. Вася очень сильно переживал, когда она бросила его и ушла к старшему парню во дворе, сказав при этом, что не может встречаться с малолеткой. Первый поцелуй был именно с Настей. Он до сих пор помнил ее запах и любил в глубине сердца. Хотя в школьные годы у него было достаточно девушек, с которыми он встречался, некоторых из них он даже сам бросил, потом жалел и приходил извиняться. Но девушки принимали его сурово, либо не принимали совсем. Василий искренне считал, что все неудачи с женщинами в дальнейшем из-за того, что он бросал их в прошлом.

Мама открыла дверь, не спрашивая, кто за ней. Словно чувствовала, что сыночка пришел. Крепко обняла его и заботливо усадила за стол. Пирожки с капустой, вареники с вишней – все то, что он так любил, словно у нее всегда есть запас на случай, если он придет.

– Садись, сыночек, поешь, худой совсем стал. Ну, как ты там поживаешь, к матери совсем дорогу забыл.

– Нет, мама я не забыл, просто работа, дел по горло.

– Ну, рассказывай, как ты живешь? Как Юля?

Он начал рассказ про работу и про проблемы, но видел, что мама его не слушает, а смотрит прямо в глаза. Он понял, что она все видит, все, что у него на душе творится. Замолчал, протянул к ней руки, повис и горько заплакал. Она просто гладила его по голове, чувствуя, как халат намокает на плече.

– Поплачь, сынок, поплачь. Это там ты должен быть сильным мужчиной, а здесь, с мамой, можешь быть слабым, поплачь.

Долго он стоял, прижавшись к ней, не отпускал, пока все слезы не высохли. Не хотел смотреть ей в глаза, не хотел, чтобы она видела его таким уязвимым.

– Мамочка, я так люблю тебя. Хоть и говорю это не так часто, как хотелось бы.

Он сел за стол и с аппетитом набросился на пирожки. Вся его грусть и безысходность улетучились. «Надо было всего лишь пореветь, и все проходит». Маме ничего объяснять не пришлось, да она и не спрашивала. Дома было так хорошо, спокойно и уютно. Чистота везде, старые еще из прошлого столетия подушки с лебединым пухом внутри, сложенные пирамидой на кровати. Он лег, и голова утонула. Сон целиком поглотил его.

Утром невероятный прилив бодрости и сил заставил его приготовить для мамы завтрак и даже сварить кофе в турке. Казалось, впервые за долгие годы он выспался по-настоящему. Голова не болела от вчерашнего пива, живот не крутило от пиццы. Даже птицы за окном появились. Ощущение было такое, словно он перенесся в другой мир, где все у него хорошо и прекрасно, где есть жена и детишки, где дом за городом и пруд с карасями. Где он успешен и счастлив.

День пролетел очень быстро, и пришло время возвращаться в реальность и ехать в свою нору. По пути от остановки до дома он заметил мигающий, зеленый крест аптеки. Зашел купил себе витаминов с обещанием начать новую жизнь и перестать пить. Но эта оставленная в холодильнике бутылка не позволила сдержать обещание. Пробка с хлопком выскочила и прозрачный дымок медленно вышел из горлышка. Темно-зеленое стекло тут же запотело и покрылось ледяными каплями. Первый глоток вернул все на свои места. Жизнь снова стала привычной. Жужжание моторчика внутри телефона заставило вибрировать весь стол, на котором он лежал. Вася посмотрел на экран. С него с милой улыбкой смотрела девушка с черными волосами и припухлыми губами. «Оля,» – шепнул он и принял звонок.

– Да. Оля, это ты?

– Я, ну а кто же еще. Ты что, убрал мою фотку с контакта?

– Нет, ты что. Конечно, нет. Просто поверить не могу.

– Ладно, давай в душ, потом ноги в руки и ко мне. Я скучаю.

Василий, словно торнадо, пролетел по квартире разбрасывая и ломая все вокруг, собрался быстрей, чем солдат на сборах. Спичка бы не сгорела, да чего там – ее бы даже не зажечь не успели. В рекордное время – 40 минут. Он уже передавал ток по проводам Олиного звонка. С порога Она набросилась на него и затащила в свою берлогу.

Он, развалившись, лежал на кровати, руки убрал за голову, Она пристроилась у него на груди.

– Ну, и как это все можно назвать, – серьезным тоном спросил Василий.

– О чем ты?

– Я о том, что тебе вдруг захотелось, ты позвонила, и я прискакал выполнять твои желания, а точнее удовлетворять твои потребности.

– Только мои?

– Ты поняла, о чем я. То ты месяцами не отвечаешь мне, то вдруг хочешь меня, – его ноздри раздувались, он злился и уже не подбирал слова и не мямлил, как обычно.

– Мне нужно было время подумать, я взвешивала все за и против.

– Ну и? Взвесила?

– Да, ты мне не подходишь, собирай вещи и вали из моей постели.

Вася, конечно, ожидал другого, его челюсть отвисла, он просто выпучил на нее глаза.

– Ха-ха-ха-ха-ха, поверил. Ну ты и простофиля. Шучу я, оставайся. Мне с тобой хорошо, – она прижалась к нему и погладила его по животу.

– А что с путешествием?

– Прости, я не смогу тебя взять. Это путь в один конец.

– В смысле в один? Ты переезжаешь насовсем. В другую страну?

– Не совсем. Ты слышал про «Джисатцу»?

– Нет. Что это?

– Иди сюда, – она выскочила из-под одеяла и голышом встала у окна, от прохлады вся кожа покрылась мурашками. Вася лежал, не шевелясь, и любовался этим действом.

– Вставай давай, мне холодно, иди сюда скорей.

Состроив недовольную гримасу, он встал и одеяло взял с собой, подошел к ней сзади, прижался и накрыл их обоих.

– Вон, смотри, вдалеке, видишь, здание розовое, а на нем надпись.

Вася тут же узнал этот дом. Заинтересованно спросил:

– Что это такое? Я несколько раз уже хотел проверить в сети да все руки не доходят.

– Это японская компания, которая отправляет людей или животных. Э-э-э, как бы это сказать, убивает их, – задумалась. – Нет, переправляет, короче, я не могу правильно объяснить, а это очень важно, тут одно неверное слово, и человек испугается. Давай сходим туда вместе и все послушаем. Спросим.

– Э-э, ну, даже не зн…

– Ты со мной? – веселым голосом спросила Оля.

– Да, – и утвердительно кивнул вдобавок. Ему не хотелось ни о чем серьезном думать и напрягать мозг. Хотелось просто обнять ее и лечь обратно в кровать.

– Пойдем обратно под одеяло. Он потянул ее в сторону кровати.