Czytaj książkę: «Абсолют», strona 4
Глава 5
Секунды шли. Я слышал, как бешено колотится сердце, и явственно ощущал стремительный бег крови в жилах. Аромат ванили, источаемый паучихой, значительно усилился. Осторожно приподнял веки – существо находилось прямо передо мной. Надо же, меня не убили!
– Снежный Барс, всегда борись до конца! – её огромные лапы подхватили меня и поднесли прямо к клацающей морде. – Даже не имея сотой доли процента на успех, сражайся или беги. Не отдавайся на волю случая. Удачи не существует. Твоё могущество зависит только от тебя. Ты мог разорвать дистанцию или попытаться ударить в ответ, но вместо этого, ты, подобно глупому карликовому элефанту, потерявшему хозяина, застыл и приготовился умирать.
Хм, а, может, прямо сейчас врезать пальцами по глазам? Или жвала попытаться оторвать?.. Меня держат за корпус, но руки-то свободны.
– Наконец-то! Верные мысли, – меня поставили на землю. – Ты потенциальный инстансный абсолют. Ты можешь нарушать незыблемые правила гильдий. Над тобой не властны многие законы первостихий, жнецов, страждущих, противоборцев… На тебя не распространяется часть особенностей данжей, отголосков распада и лабиринтных аномалий. Ты уже наделен дополнительными параметрами и несколькими умениями. Но ты не сможешь постичь искусство ремесла. Не сможешь вступать во фракции и объединения. Не сможешь стать адептом первозданных сил. Ты всегда будешь один и можешь полагаться только на себя.
– Спрашивать насчет страждущих и прочего?..
– Не имеет смысла. Тайна, – припечатала она.
– И что будет за её разглашение?
– Узнаешь, когда перережешь нить.
– Ты ведь понимаешь, что я не верю в то, что я самый-самый?
– Для тебя, Снежный Барс, это прозвучит странно, но моё ответвление расы арахнидов до прихода системы не воспринимало концепцию обмана. Такого понятия в нашем мировоззрении не было. Знаешь, как бывший Правитель присоединил мою изначальную локацию к своей сфере миров?
Я, не особо понимая, как связан мой вопрос и эти пространные размышления, промолчал.
– Нам сказали, – продолжила паучиха, – что в случае отказа звезда, согревающая нашу планету, погаснет. Мы, естественно, не желали гибели всего живого и, не поставив эти глупые слова под сомнение, сразу согласились. Без споров и возражений. С тех пор минуло много лет. Я видела, как строились и распадались вечные империи. Видела, как существа забывали о своей истории. Видела, как рождались, возносились и угасали статусные игроки. Но даже сейчас я по-настоящему не могу полноценно осознать обман. Твоё неверие чуждо моему разуму, поэтому мне придется воздействовать на тебя. Надеюсь, администрация простит мне эту малость.
– И?.. – произнёс я через полминуты. Какого-либо магического влияния не почувствовал. Заметил лишь, что капли на концах её шерсти приобретают сиреневый оттенок.
– Среди вас каждый, кто пройдет отбор, будет обладать таким набором приверженности и умений, что будет выделяться на общем фоне. Талантливые кузнецы, алхимики и зачарователи, великолепные торговцы, аналитики и правители, гениальные тактики и стратеги, непревзойденные бойцы… Но в огромной массе индивидуальностей самобытность теряет смысл. В рамках твоей локации любой участник будет считаться легендой. Но ты, если воспользуешься подвернувшейся возможностью, сможешь возвыситься над всеми ними и стать легендой не только на Земле, но и во всех пластах бытия.
В интонациях паучихи не было торжественности, возвышенности или призыва к действию – лишь сухая констатация фактов. При этом весь мой скепсис улетучился – я верил каждому произнесенному слову. Это восьмилапое отвратительное, но в то же время грандиозное создание вдруг предстало предо мной в образе вселенской непогрешимой истины. Все слова казались чистейшей правдой: такой, какую любящая мать сообщает своему чаду, когда говорит, что он для неё самое ценное, что есть в этом мире.
Я, широко раскрыв глаза, – будто это помогало лучше слышать – завороженно, благоговейно внимал и всеми силами, которые мне отвела природа, старался не упустить даже мимолетной фразы. Доверие к паучихе было абсолютным, и если бы она сейчас сказала, что я должен раскурочить свою грудную клетку и вырвать бьющееся сердце, то я, не задумываясь и не сомневаясь, сделал бы это.
Увидел, как капли наполнились привычным розовым цветом. Наваждение схлынуло.
– Что это? – я отшатнулся. Даже в момент, когда я падал в горную реку, когда на меня впервые неслось разъяренное животное или когда на Землю пришли мутанты, мне не было так страшно. Меня превратили в покорное бездушное чучело, способное по первому приказу убить любого, включая ближайших родственников. Жуткое состояние…
– Ты не хочешь быть марионеткой. Похвально.
– Что это было? – повторил я.
– Воздействие на твой обонятельный канал восприятия, – призналась паучиха.
– От этого можно защититься?
– Конечно. Достаточно не дышать. Но ведь есть ещё зрительный, тактильный, пространственный и прочие каналы. Против них задержка дыхания не поможет. Есть умения игроков: их ауры, таланты, характеристики, классы. Есть специальные предметы и навыки. Есть системные явления. Абсолютной защиты от всего не существует. И это я перечислила только те вещи, которые влияют на твои эмоции. Но ведь можно использовать и иные способы.
– Какие?
– Например, боль. О, Снежный Барс, с её помощью можно добиться колоссальных результатов! Особенно с новоявленными игроками человеческой расы. Или логика. Её тоже не стоит сбрасывать со счетов. Убедительная аргументация и игра на психологических особенностях индивида способны переубедить кого угодно и в чем угодно. Но я не могу воспользоваться ничем из этого, так как администрация наблюдает за нами. И я ещё раз прошу прощения, – она обозначила нечто вроде поклона.
– Благодарность, которую я испытываю за демонстрацию… Она моя или наведенная? – я слегка улыбнулся. Реверанс в исполнении огромной паучьей туши смотрелся забавно. – И то, что я вижу вокруг только белое пространство – оно существует или ты внушила мне такой образ?
– Твоя. И существует. Но на данном этапе развития проверить ты это не сможешь.
– Понятно. И ты могла в любой момент сделать так, чтобы я поверил тебе?
– Да. Но мне это ненужно. Я лишь хотела посмотреть на тебя, новоявленный инициализированный. И своё любопытство я удовлетворила.
Осознав, что её рассказы об особенностях нового мира не более, чем личная прихоть, я склонил голову. Не знаю, поймет ли паучиха этот жест, но хотя бы уловит эмоциональный посыл. Сейчас любая информация, даже неструктурированная и урезанная, важна, как глоток свежего воздуха для утопающего.
– Молодец! – похвалила она. – А теперь касательно твоего неверия, что ты самый-самый, – передразнила паучиха. – Пространственные бреши бывают разными. Через год, если выживешь, ты к ним привыкнешь. В одних могут находиться миллиарды тонн крафтовых материалов. В других – редчайшие способности. В третьих – игрок найдет только своё обнуление. А есть и такие, в которые невозможно войти, не раздобыв определенный артефакт.
Теперь я тщательно впитывал новые знания. А ведь, если подумать, мне уже рассказали о многом, но, правда, без конкретики.
– Инстанс – это тоже пространственная брешь, – продолжало существо. – Для его появления должны быть выполнены особые условия. Про них я пока что не могу сказать, ведь это грозит обнулением, но те тебе, а мне. Но кое-чем всё же поделюсь. Хотя крайне маловероятно, что ты когда-то ещё столкнешься с подобным, поэтому данная информация для тебя бесполезна. Но так ты поймёшь, в чем прелесть этого места и почему я сказала, что ты совершил немыслимое.
Я только сейчас обратил внимание, что перед моими глазами не висит никаких символов.
– Интерфейс вернется, – отмахнулась паучиха. – Итак, инстанс, – она обвела лапой пространство. – Особый тип провалов, который не выпустит тебя, пока все задания не будут завершены.
– Что за задания?
– О, ты их уже выполнил, – паучиха указала на пять черных клякс. – Обыкновенное сражение с мобами.
– Я ничего не помню.
– И не должен, ведь ты в этот момент был без сознания.
– Эммм… И как я тогда сражался с ними?
– А в этом первая особенность: чем ты слабее, тем проще битва и тем выше приз. Идеальный вариант для человеческой особи – сломанные конечности и истощенный организм. Этот показатель ты перевыполнил, – в голосе паучихи прозвучала усмешка.
– Не по своей воле, – я улыбнулся. Я уже начал привыкать к этому существу. Ну да, гигантская паучиха. Но есть в ней нечто такое, что я назвал бы грандиозным. Многовековая мудрость, внутренняя мощь и абсолютная самодостаточность. Интересно, это моё восприятие или наведенное?..
– Вторая особенность: чем ты слабее, как игрок, чем меньше на тебе усилений и чем больше откатов в умениях, тем меньше заданий и тем выше приз. Как понимаешь, на данный момент…
– Я полный ноль? – предположил я.
– Хотела сказать не так грубо, но да, полный ноль. Третья особенность: чем раньше окажешься здесь, тем выше возможный приз. Я говорила, что это скрытый провал, а для его обнаружения требуется раздобыть редкие скрижали. Чтобы найти их, нужно потратить много времени и при этом знать, что искать. Инстанс невозможно обнаружить, если не обладаешь сведениями, что в этом месте имеется некая аномалия. Она смогла бы отыскать это место не раньше, чем через четыре месяца.
– Она – это та особа, о которой ты не хочешь говорить?
– Да, не хочу. Но вы встретитесь, если…
– Если выживу.
– Верно. Ну и последнее: чем меньше людей войдет сюда… – паучиха клацнула жвалами.
– Тем выше приз, – сообразил я.
– Верно. Оптимальный вариант для общего уровня могущества – шесть особей. Ты же…
– Прибыл сюда один.
– Именно! Имеется ещё с десяток критериев, но главный среди них – незнание реалий инстанса, а если не знать, то и путь найти не получится. Если же игрок выполнил все условия и обнаружил этот провал, то вряд ли он стал бы звать с собой случайную особь и уж тем более не пропустил бы никого вместо себя. Во всем мироздании найдется не более десяти игроков, которые добровольно отказались бы от входа в него.
– Таинственная «она» – одна из них? – предположил я. Интересно, что это за женщина такая, что даже грандиозная паучиха о ней отзывается со странной нежностью?
– Не думаю, что она сможет отказаться от подобного.
– Хм… А Веня?
– Про него ничего не спрашивай. Он прибыл сюда только с одной целью.
– С какой?
Паучиха выразительно промолчала.
– Почему ты называешь нас игроками?
– Не я, а твоё восприятие.
– Это как?
– В языке арахнидов отсутствуют звуки, слова, предложения… Но мы с тобой ведь как-то общаемся друг с другом. Универсальный переводчик – единственный функционал, неподвластный даже администрации и внеранговым существам. Его удаление невозможно.Термины «игрок» или «инициализированный» лучше всего отображают суть.
– То есть я всегда буду понимать, что мне хотят сказать?
– Воспринимать слова будешь, понимать – не всегда. Даже в твоей локации встречаются культуры, которым сложно понять и принять иные взгляды.
Я кивнул, вспоминая два случая, произошедших с разницей буквально в один час. По стечению обстоятельств я, будучи студентом, оказался в компании отпрысков неприлично богатых родителей. Хотя «неприлично», пожалуй, не подходящее слово. «Безбожно» – ближе к реальности. В отличие от представителей старых фамилий, научившихся не выставлять свое положение напоказ, дети новоявленных энергетических магнатов, прибывшие из арабских стран, скромностью не страдали. Завязался разговор. Когда они узнали, что я проживаю в общежитии, то сильно удивились, а один из них и вовсе недоумевающе заявил: «Так купи квартиру. В чем проблема?» В их картине мира не укладывалось, что кто-то не может позволить себе мимоходом приобрести недвижимость.
Спустя каких-то шестьдесят минут я попал в совершенно иную компанию: обыкновенные работяги, интересующиеся выпивкой, футболом и задницами киноактрис. Когда же я сказал, что учусь на отделении классических языков и литературы, на меня посмотрели, как на умственно отсталого и, хоть совета я не просил, крайне настоятельно и авторитетно рекомендовали «не заниматься херней, а получить нормальную профессию».
Всё это происходило на расстоянии в пару километров, а паучиха говорит про цивилизации, сформировавшиеся за пределами Земли, и вероятно, у людей с ними нет ничего общего.
– Вижу, ты понял, о чем я веду речь, – защелкало жвалами существо. – Прежде чем отправляться в другие локации, посети стационарные магазины. С тобой они поделятся информацией.
– А стационарные и они?.. Тайна?
– Верно.
– Какие существуют расы? Или это тоже секрет?
– Ты уже слышал упоминание о семи из них. Отдельных полноценных рас тысячи. Разнообразных ветвей же намного больше. А теперь запоминай…
Я навострил уши.
– Первое – у тебя есть одноразовая нададминистративная способность по отмене любого задания. Этот ресурс по-настоящему бесценен. Даже если перед тобой замаячит угроза обнуления, не используй её. Храни до последнего. Возможно, что время активации никогда и не наступит. Лучше так, чем попусту истратить её.
Я кивнул, хотя и не особо понимал, какой смысл мариновать умение, если оно может спасти жизнь.
Удивительное дело, но я, кажется, уже начал принимать тот факт, что обладаю сверхъестественными способностями. Впрочем, в этом нет ничего странного. Я же видел и световые серпы, и регенерацию, и ледяную магию. Но полноценно это пока что в голове не укладывается.
– Второе – всегда слушай интуицию. Ты очень скоро научишься различать естественную тревогу и чувство грозящей беды. В твоей локации произойдет множество событий. Например, в поселениях могут образовываться аномалии-ловушки. Инициализированные почти всегда ощущают это, но новые игроки органического вида игнорируют предчувствия. Не допускай их ошибок.
– И что рекомендуешь делать в таком случае? – на память я никогда не жаловался, но сейчас не отказался бы от блокнота и ручки, чтобы зафиксировать всё, что она говорит.
– Сам как считаешь?
– Определить источник угрозы. По возможности устранить его, а если не получится – сбежать.
– Видишь, Снежный Барс, ты и сам всё понял. Отступление – это не проявление слабости, а рациональное поведение. И последнее. Пожалуй, самое важное.
– И что же это?
– Если умудришься уцелеть во время отбора и если на последней битве сохранишь свой класс, – нет-нет, про это не спрашивай – то потом тебя захотят устранить. Ты несешь огромную угрозу. Властителям даже в качестве разменной пешки не нужен инстансный абсолют. Защиту сможешь получить только одним способом: став адептом гильдии охотников. Они неприкасаемы.
– Ты говорила, что я не смогу присоединиться к фракциям и объединениям.
– Ты не сможешь пройти их инициацию, но сможешь выполнять заказы в качестве вольного наёмника. Большинство адептов так и взаимодействуют с гильдией, – паучиха отдалилась от меня. – На этом всё, Снежный Барс.
– Но…
– Моё время для тебя истекло. Хотя всё же сделаю прощальный подарок. Для твоей ветки человечества это важно, – она начала преображаться. – Инстанс, если уметь смотреть, для того, кто первым войдет в него, фиксирует совершенный образ подходящей особи. Знакомься, Снежный Барс…
На меня насмешливым и слегка надменным взглядом смотрела обыкновенная девушка, коих насчитывались миллионы по всему миру… Черные прямые волосы едва доставали до плеч. Латный доспех каким-то чудом не скрывал ровную осанку. Слегка вздернутый подбородок, прикушенная нижняя губа, аккуратный носик. Милая, но не более того. До совершенства ей было далеко. Да и мои мысли заняты иными вещами – мне сейчас не до прекрасного пола. Помимо каких-то других рас, пространственных брешей, магии и прочего, в моем мире орудуют монстры, уничтожающие всех, до кого могут дотянуться. Там, на Земле, остались сестрёнки с матерью, которым требуется защита.
– …И прощай! – она растворилась.
Я ещё раз осмотрелся. От созерцания бесконечного пространства голова снова пошла кругом. Пришлось сконцентрироваться на черных кляксах.
– Хочу выйти отсюда, – попытал я удачу. Раз паучиха говорит, что для этого достаточно одного желания, то почему бы не попробовать?
На периферии зрения вспыхнули символы:
Внимание!
Зачистка инстанса произведена.
Показатель выполнения заданий – 100%.
Показатель полученной награды – 98,7911111…%.
Присвоен скрытый класс: абсолют. Для выбора пути поглотите пятьдесят эссенций душ.
Желаете покинуть инстанс: да / нет?
– Да, – сказал я в пустоту.
Ощутил рывок перехода, а следом на меня нахлынула волна боли. Агонизирующее тело забилось в предсмертных конвульсиях. Находясь на границе реальности и беспамятства, понял, что меня выкинуло в расселину в том же состоянии, в котором я был до перехода в портал: десятки переломов, многочисленные ушибы, промороженные ноги. Скоро мои мучения подойдут к концу…
Каким-то чудом я расслышал рев элементалиста. Монстр, видимо, оставил ирбиса и вернулся к прежней добыче. Спустя несколько секунд благодатная тьма накрыла меня своим покрывалом, а после передо мной предстали новые слова:
Вы погибли и будете перенесены к артефакту фиксации.
Внимание: вы не осуществили привязку.
Вы будете перенесены в место, которое считаете своим домом.
До возрождения 3… 2… 1…
Я, живой и здоровый, распахнул глаза…
Глава 6
Во время учебы предоставлялась возможность записаться на несколько факультативов, которые должны были расширить наши представления о выбранной специальности. Многие студенты, насмотревшись фильмов и сериалов, где гениальные детективы, используя псевдонаучные уловки, с легкостью выводят злодеев на чистую воду, ломанулись на курс психологии. Я, естественно, не отставал.
Возвышенные ожидания разбились о суровую действительность: мы не учились распознавать обман по движению бровей; нам не объясняли, как по подозрительному поведению выявлять в толпе террористов; и уж тем более не давали знаний, как по одному мимолетному взгляду определять желания, мысли и чувства человека. Зато мы разбирали основы нейрофизиологи, статистики, социологии…
Был ли факультатив полезен? Судить за других не возьмусь, но за себя с уверенностью могу заявить, что да. Там я почерпнул очень многое – и не только для сдачи экзаменов, но и для жизни. Особенно запомнилось, как престарелый профессор рассказывал о защитных механизмах психики.
В те годы я, конечно, считал, что знаю о себе всё, но после того, как углубился в изучение этих механизмов, обнаружил, что неосознанно пользуюсь ими на всю катушку: откладываю лечение зубов, бесконечно листаю социальные сети, делаю рефераты в последний срок.
Мы часто отрицаем факт произошедших с нами неприятностей, сбегаем в фантазии от мыслей о травмирующих событиях и вместо того, чтобы решать проблемы сразу, попросту дистанцируемся от них. И всё это происходит в мирное время, когда нам и нашим близким смерть от когтей монстров не грозит. А уж теперь, когда человечество столкнулось с чем-то новым и абсолютно неизвестным, когда перед нашими глазами мелькают таинственные символы и когда по Земле бродят злобные твари, уверен, многие тем более пытаются изолироваться от текущих реалий.
Да чего скрывать? Я, наверное, и сам, не имея за плечами курса психологии, опасной работы и разговора с внеземным существом, забился бы в какой-нибудь угол и, шокированный, так и сидел бы, думая, что всё происходящее мне снится.
Я открыл глаза и судорожно вдохнул. Затхлый воздух, в котором чувствовался насыщенный привкус гари, наполнил мои лёгкие. В помещении было темно, но через потрескавшиеся окна пробивался свет уличных фонарей. Взгляд уткнулся в знакомый узор кухонного потолка и такую же знакомую покачивающуюся люстру.
Первая мысль, пришедшая в голову, была довольно банальна, но в то же время необыкновенна – я как-то чудом был жив; вторая – меня, как и говорилось в сообщении, перенесло в место, которое я считаю домом. Воскрешение и телепортация… Истории, описываемые в религиозных трактатах, легендах и сказках, стали былью…
Ощутив, что в спину упирается неизвестный предмет, я перекатился на живот и быстро поднялся. В этот же момент всю квартиру тряхнуло, словно по стене кто-то треснул гигантской кувалдой. С улицы доносились крики, взрывы, бесконечная стрельба и рёв монстров.
Мудрая паучиха говорила, что моя жизнь находится в моих руках. Теперь, когда фактор случайности в виде преждевременной смерти сошел на нет, всё зависит только от нас. Первым делом нужно разобраться, что вообще происходит, и набрать силу для защиты семьи. Если, конечно, ещё есть, кого защищать…
Я метнулся к кухонному гарнитуру, выдвинул полку и схватил нож и топорик для разделки мяса. Теперь, если кто-то нападет, смогу отбиться, позже возьму кое-что поувесистее.
Следом открыл кран и швырнул в раковину полотенце. Свет, чтобы не привлекать внимания, включать не стал. Перебежал в другую комнату. Убедился, что следы погрома отсутствуют – мутантов здесь нет.
Схватил телефон и, молясь всем богам, чтобы аккумулятор не сел, вдавил кнопку включения. Экран тут же загорелся, появился значок загрузки.
Рванул в прихожую, где за фальшстеной скрывался тайник, в котором хранился запасной комплект качественного снаряжения: одежда, обувь, рюкзак и прочие важные предметы, вроде фонарей, горелок и котелков. Здесь же лежало мачете, которое не раз пригождалось мне в путешествиях по джунглям. Вот только теперь это оружие будет не прорубать тропы в густых зарослях, а крошить головы мутантов.
Жаль только, что нет огнестрела: в Южной Корее с ним дела обстоят плохо. Это тебе не США, Чехия или Швейцария – здесь очень сложно официально приобрести даже пистолет, да и тот должен находиться не дома, а в полицейском участке. И не Венесуэла с Папуа-Новой Гвинеей или Йеменом, где люди плевать хотели на порядки и у многих есть даже не винтовки, а полноценные автоматы.
Закон нарушать я не рискнул, так как штрафы космические, да и не в деньгах дело, а в огромном тюремном сроке. Я и так обитаю здесь на птичьих правах: с жильем помог коллега местного отделения моей, судя по всему, бывшей организации. Хотя некоторых людей угроза наказания не остановила. Банды, квартирующие в многомиллионном Сеуле, и полиция теперь, видимо, будут действовать сообща.
С нижним бельем заморачиваться не стал – на это нет времени. Натянул штаны с курткой, нацепил шапку – без этого никуда. Зима в этом году выдалась аномально морозной и снежной. Температура в Европе и Штатах бьет все рекорды. Постоянно мелькали сводки об обрыве проводов, десятках тысяч застрявших машин и обледенении рек. Веня – или кто он там на самом деле? – когда мы встретились в Катманду, рассказывал, что в Санкт-Петербурге тоже прохладно: термометр показывал минус сорок градусов по Цельсию. Для русских это не особо критично: я видел, как в крупном сибирском городе при такой погоде детвора гоняла мяч во дворе, парочки прогуливались в парке, а старички спокойно сидели у подъездов и судачили о политических раскладах. Но эти люди знали, что скоро вернутся в тепло, а у меня такой уверенности нет.
Из квартиры в любом случае надо выбираться – скоро всё прогорит. Уже сейчас от дыма ощущается резь в глазах, а из груди рвется надсадный кашель. Пожар полыхает за входной дверью, но всё равно придется уходить через подъезд. Спрыгивать с третьего этажа рискованно: велик шанс, что приземление выйдет не самым мягким, а если буду хромать, далеко не убегу.
Я, проклиная сложную шнуровку на ботинках, выбрал в загрузившемся телефоне контакт «мама» и вжал значок вызова. На экране значилось местное время – 20:15. У родных, получается, сейчас 11:15. Сестрёнки обязаны быть с матерью, сегодня всё-таки Рождество. А я – негодник эдакий – повелся на двойной оклад с повышенной премией и отправился в экспедицию.
Через неделю настанет новый год, но, полагаю, все праздники откладываются на неопределенный срок. Да и календарь уже не будет прежним. Пятнадцать минут назад вся планета вне зависимости от религиозных убеждений и политических взглядов вступила в новую эру.
Наконец, закончив сборы, понесся к раковине, где меня ждало мокрое полотенце, которое должно послужить импровизированным фильтром.
Носком ботинка саданулся о какой-то тяжелый предмет, валяющийся на полу. Странно… Я же не оставлял за собой никакого хлама.
Из динамика телефона раздался первый звук сигнала. Хотя бы связь есть – и то хорошо.
В кровь хлынул адреналин. Сердце учащенно забилось. Волнение, чтоб его!.. В экстремальных ситуациях и в случаях, когда от меня уже ничего не зависело, я всегда сохранял самообладание, но здесь дело касалось любимых мне людей. Сознание было кристально чистым, но физиологию не обманешь.
Второй сигнал – ответа пока нет. Прислонил полотенце к лицу. Мимолетно подумал, что стоит распахнуть окно, но понял, что оно будет выступать в качестве вытяжки – количество дыма от этого только увеличится.
Присел и попытался рассмотреть вещицу, о которую ударился. Сразу же узнал сферу, размером походящую на шарик от пинг-понга. Артефакт фиксации… Совсем забыл о нём. Надо бы выгадать мгновение и тщательно подумать над всем, что сказала паучиха, а до этого – Веня. И записать, чтобы не забыть. После моего воскрешения сомнений не оставалось: эти существа говорили чистейшую правду и подсказок они оставили десятки…
Новый сигнал – тишина. Я попытался взять артефакт, чтобы закинуть его в карман. Пальцы соскользнули. Схватил целой ладонью и оторвал возрождающую реликвию от пола. С удивлением почувствовал, что веса в этом шарике килограммов десять. Столь тяжелых материалов на Земле до этого момента не было. Если память не изменяет, то раньше рекордсменом выступал осмий, но этот относительно привычный металл по сравнению с покоящимся у меня в руках веществом казался пушинкой. Вся таблица Менделеева вместе с нерушимыми законами физики летит к чертям…
– Джейми, это ты? – послышался тихий взволнованный голос.
– Да, – я уже успел подбежать к вещевому шкафу. Схватил первые попавшиеся штаны и запихнул их в рюкзак. Сверху же водрузил артефакт фиксации, который теперь не должен проваливаться. – Мам, слушай внимательно…
– Джейми, там какие-то существа… Я видела, как они разорвали соседа… Тут слова про чистку… Вдалеке сиреневое зарево… Передают, что это происходит по всему миру… Так не бывает… Нам всё это кажется… Такое…
– Карол! – прервал я её паническую речь. Специально обратился так, как никогда раньше её не называл: по имени. Небольшая уловка, вызвавшая зависание (тоже подсказал профессор-психолог), сработала.
– Да? – удивленно проговорила мама.
– Ответь: вы сейчас в безопасности? Лесси и Майли с тобой? – затягивая проклятущие шнурки, я заметил, что свисающая люстра раскачивается слишком уж неестественно. При этом взрывов – предположительно от бытового газа – не было.
– Со мной. В безопасности. Мы дома, – отчиталась она.
– Хорошо, – я выдохнул. Казалось, что с моей души спала гора размером с Эверест. Пока что моя семья жива и здорова. – Теперь случай внимательно: тебе это не кажется. Да, это происходит по всему миру: и в Штатах, и в Гималаях, и в Корее.
– Но!.. – начала мама.
– Карол! – я ещё раз воспользовался трюком.
– Говори.
– Сидите и не высовывайтесь. Перед окнами не мелькайте. Никаких посторонних шумов. Ты поняла?
– Да.
– Хорошо. Ты видишь лучи? – спросил я, осознавая, что рекомендация «не мелькать перед окнами» противоречит обнаружению столбов света.
– Вижу. На дороге. Четыре штуки, – коротко и ясно отчиталась мама.
– Вам всем нужно зайти в них. Так вы избавитесь от сообщения о чистке. Потом появится другое, – я, наблюдая за люстрой, немного отошел. Из потолка просачивалась неизвестная желеобразная субстанция. Прижал плечом телефон к уху и, держа левой рукой полотенце, правой поудобнее взялся за мачете.
– Откуда ты?..
– Я уже сделал это. В ближайшие сутки каждый из вас обязан сделать это. Просто забежать. Ты поняла? – надавил я.
– Да, – жена военного приняла приказ.
– Выждете момент, когда мутантов не будет рядом. И в небо смотрите. Некоторые их них могут летать. Забегаете в луч и сразу же домой.
– Сделаем.
– Ты всё запомнила?
– Да. Всё записывается. Что-то ещё?..
Всё-таки моя мама – умница. Чудесная женщина! Никаких тебе причитаний, споров и возражений.
Посчитав, что в рассказ о воскрешении она не поверит, не стал понапрасну сотрясать воздух. Про артефакт фиксации также решил не упоминать. Шарик материализуется и провалится в снег. Для его поисков понадобится много времени, а чем меньше моя семья будет находиться на открытом просматриваемом участке, тем лучше.
– Дай Майли!
Моя младшая сестрёнка с детства славилась суровым нравом. Сколько раз родителям приходилось выслушивать словоизлияния недовольных учителей, не сосчитать! Во всех школах среди одноклассниц она пользовалась огромным авторитетом. Мальчишки же, западающие на голубоглазую красавицу и проявляющие к ней излишнее внимание, регулярно получали по шее. Особо обидчивые жаловались родителям, а те, в свою очередь, преподавателям.
В определенный момент, чтобы выбить из головы сестрёнки дурь, отец отдал её в секцию тхэквондо, что и стало поворотной вехой. Потом она часто меняла боевые направления. Теперь же у нас в семье присутствовал двадцатилетний спортсмен, последние два года постигающий кэндзюцу: искусство владения мечом.
– Джейми?.. – услышал я голос Майли. – У тебя там стреляют?.. – она уловила звуки автоматной очереди.
– Секунду, – я убрал телефон в карман.
Субстанция окончательно выползла и, ведомая гравитацией, плюхнулась на пол. Внешне аномалия походила на светящуюся медузу: с явными очертаниями, но без четкой формы. От трясущегося тела тянулись жгуты, по которым то и дело пробегали электрические разряды.
Конечности существа – теперь было заметно, что эта тварь живая – зашевелились. Они, напоминая щупальца осьминога, начали перекатываться, оставляя после себя брызги молниевидных всполохов. Воздух, очищаясь от смога, наполнился резким запахом озона. Тьма немного развеялась.
Монстр засеменил ко мне. Я же, ещё больше разрывая дистанцию, швырнул в него кухонный топорик. Снаряд прошил желеобразную тушу, но не остановил её.
Тогда я схватил первую попавшуюся книгу – подробный толстенный англо-корейский разговорник – и отправил его в полет. Том застрял в желейной массе и так и остался висеть на пульсирующей оболочке. Однако спустя мгновение книга начала плавиться: не гореть, не осыпаться, а именно растекаться, подобно пластмассе.
Экспериментируя, кинул компьютерное кресло – и это возымело эффект. Несуразное чудовище замедлилось. Оно стало постепенно отекать возникшее препятствие.
