Czytaj książkę: «Жили-были мы с братом. Часть 1», strona 3
ВЕСНА ВТОРАЯ
Солнце каждый день совершает круговорот по нашей квартире. Вот и сегодня оно появляется сначала в дверях кухни, где мама уже гремит посудой. Потом лучи осторожно пробираются в комнату. Заглядывают в лицо деду, а он закрывается от них морщинистой рукой. Дед болеет, ему трудно одному – и кресло перенесли вниз.
Уже вся комната становится светло‑желтой и теплой. Это весна входит прямо в дом. А Лешка бессовестно дрыхнет. Нет, он притворяется! Прищурил глаза и незаметно наблюдает за мной.
– Так нечестно! – кричу я и сталкиваю его с кровати. Лешка тащит меня за собой и не дает одеваться.
– Зарядку делай!
Он уверяет, что от зарядки можно стать большим и сильным. Поэтому делает упражнения с серьезным видом. Не понимает, что без улыбки у него лицо глупое. Я щекочу Лешку – он подпрыгивает и хохочет, драться лезет. Бокс, говорит, отличное упражнение. Конечно, у него кулаки в три раза больше!
Мама выглядывает с кухни и смотрит на нашу возню,
– Ну и большой ты вымахал, Вовка! Правда, отец?
Дед, сдерживая глухой кашель, пытается сказать что‑то.
Морщинки на мамином лице собираются в улыбку, и она говорит совсем негрустно:
– Они растут, значит, мы стареем.
Я расправляю плечи и оценивающе смотрю на брата.
Мне бы только до него дотянуться. Раз он такой длинный, значит, больше не вырастет.
Лешка подталкивает меня к умывальнику.
– Иди, иди, большой!
По пути я успеваю стянуть у мамы оладушку. Лешка о чем‑то задумывается.
– Ты чего?
– Вспомнил, какой ты карапет был. Смешной.
Лешка смотрит, пытаясь разглядеть малыша, каким я был когда‑то.
– Так я уже не маленький? – вкрадчиво начинаю я. Лешка восхищенно кивает.
– Тогда возьми меня на плоты. Я знаю, вы собираетесь! Брат растерянно моргает:
– Н‑нельзя… Опасно.
– Ну и что? Я уже большой, – настаиваю я. – В школу хожу.
Лешка возмущается:
– Все равно ты плавать не умеешь.
Плавать я действительно не умею. Вернее, боюсь. Лешка несколько раз пробовал спихнуть меня на глубину, но я орал:
«Утопить меня хочешь! Я потом… Я сам…» Это потому что прошлым летом я чуть не утонул. Просто смешно. Ребята купались в пруду, вода по пояс. Я храбро залез – и вдруг почувствовал, что дно из‑под ног уходит… Стал болтать руками, ногами – выплыл на поверхность… Какая‑то сила снова потянула вниз. Шевелю губами, но даже крикнуть не могу.
Петька, товарищ брата, заметил и завопил: «Лешкин Вовка тонет!» – и давай меня за волосы тянуть. Оказалось, я в яму попал. Сделал бы два шага – и тонуть не надо.
…Я отхожу от Лешки. Он прав. Стал я выше ростом, а что толку? Плавать от этого не научишься.
После завтрака приходят Петька, Женька и Славка.
Я даже не здороваюсь с ними. Злюсь. Очень уж на плоты хочется.
Лешка неуверенно смотрит на ребят:
– Может, возьмем с собой Вовку?
– Да ты что? – орет Петька, тихо он говорить не умеет. Плоский нос (в детстве клюшкой ударили) раздувается. – Он же того…
Петька показывает, как я тонуть буду.
У Славки физиономия сразу становится скучной. Я знаю, ему с «малышней» возиться неохота. Есть надежда на Женьку. Он в Лешкиной компании самый младший и понимает, как мне хочется.
– Ладно, Вовка, пошли, – вдруг решает за всех брат. Мне сразу хочется броситься к ребятам, обнять их, даже
Славку. Но сдерживаюсь. Что я, маленький?
Большой плот захватили раньше нас. Компания мальчишек медленно плывет в другом конце пруда, ребята что‑то кричат, размахивают руками.
Мы раздеваемся поскорее. Солнце обволакивает тело теплом. Лезем на плот, сколоченный из двух старых дверей. Ребята утешают себя, что он легкий, можно больше скорость развивать.
На плоту у меня сразу пропадает всякое желание кататься. Кажется, стоит выпрямиться, плот зашатается – и я полечу в воду. А там глубина… Поэтому сижу на корточках, боюсь оторвать руки от досок.
Ребята веселятся, глядя на меня, Славка больше всех. Он выводит плот на середину пруда и начинает раскачивать.
Я чувствую, как белею от страха. Петька орет:
– Но‑но! Полегче! И не посередине плыви, у берега.
– Вот еще! Нашелся указчик, – усмехается Славка. Брат тихо говорит ему:
– Ты Вовку не тронь, понял?
– А то что будет? – Славка выпрямляется. Он самый сильный в компании.
Женька охотно объясняет:
– По носу получишь.
Славка презрительно оглядывает хрупкую фигурку Женьки:
– От тебя, что ли?
– От всех! – решительно заявляет Петька. – Носик как у меня станет.
– А ну вас! – отмахивается Славка. Физиономия у него снова становится скучной.
Пока ребята боролись за меня, я не заметил, что выпрямился. Только сердце все равно стучит, страх не уходит.
Плывем вдоль берега. А мальчишки на большом плоту веселятся. Один шлепается за борт, подняв тучи брызг. Ему протягивают шест, и мальчишка, довольный, влезает на бревна, прыгает, чтобы согреться.
Ребята с завистью смотрят на них. Славка злится. А все из‑за меня.
Не знаю, что со мной, но я вдруг прыгаю в воду, машу руками и ногами. Плыву к берегу. По‑настоящему.
– Плывет! – восхищенно орет Петька.
Я выбираюсь на берег и растерянно смотрю на ребят.
Плот довольно далеко. Как это получилось? От радости снова плюхаюсь в воду и плыву обратно. Ребята подбадривают.
Теперь парни с большого плота останавливаются и удивленно смотрят в нашу сторону.
Плавание начинается по‑настоящему. Мы забираемся на середину пруда, а мне почти не страшно. Во всяком случае, делаю вид, что ничего не боюсь. Обгоняем соперников.
Те сильнее налегают на шесты, разгоняют тяжелый плот из брёвен и берут нас на таран. Терпим кораблекрушение. Только Женька удерживаегся, топчется на досках, потом прыгает за нами. Плывем к вражескому плоту. Я быстро устаю, страх снова затаился где‑то внутри, но рядом брат. Не утону. На большом плоту завязывается сражение. Вниз летит то наша армия, то противника. Их больше, и нас всех скидывают в воду. Правда, потом снова пускают. Плот большой, всем места хватит.
Потом лежим в овраге. Тело немного ноет от усталости. Вверх поднимаются клубы дыма. Это ребята курят, а мне не дают.
Петька морщится:
– Гадость страшная, лучше не привыкай!
У Лешки лицо испуганное и глупое. Тоже мне, взрослый! Когда возвращаемся домой, Петька вдруг говорит:
– А Вовка нормальный пацан!
Мне ужасно приятно, но вида не подаю.
Оставшись наедине с Лешкой, я уже не могу сдержать радости, спрашиваю:
– Вы теперь меня всегда с собой брать будете, да? Брат улыбается. Смотрит на меня, как на маленького.
Я недовольно хмурю брови.
– Чего смеешься?
– Не смеюсь, а улыбаюсь, – поясняет Лешка. – Уж больно ты солидный сразу стал.
– Да ну тебя…
Четыре урока мы ворочаемся за партами, пытаясь защититься от майского солнца. Будто рыбы, выброшенные на берег. Наконец, звонок. Мы с воплем несемся на улицу.
Семиклассники убирают школьный двор. Не все, конечно, а девочки. Мальчишки собрались в кучу. Лешка тоже среди них. Я дергаю его за рубашку, он оглядывается.
– А, это ты… Смотри, щенок какой! Нам бы его.
Увидеть что‑то сквозь толпу невозможно. Лезу между ногами и чуть не сталкиваюсь с косолапым щенком. Он доверчиво тыкается в протянутые ладони.
– Пупсик, Пупсик! – слышится за школьным забором.
К щенку проталкивается полная женщина, хватает его на руки и прижимает к себе.
– Спасибо… милые ребятки… Не обидели Пупсика, – задыхаясь, говорит женщина. – Он еще маленький, а бегает быстро… Не угонишься.
Ребята расходятся. Мне жалко, что щенок не бездомный. Взяли бы его себе. Можно было бы упросить маму, раз у меня день рождения. Ой, забыл! Мама разрешила позвать ребят, хоть сколько, а из‑за жары все из головы вылетело.
Прибегаю в класс. Там чудом задержалось человек десять.
– Ребята! – торжественно объявляю я. – Приходите завтра на день рождения. Все‑все!
Так даже лучше, а то я не знал, кого пригласить.
Ребята галдеть стали, адрес спрашивать. Тут Нинка подходит и тихо говорит:
– Мне тоже можно?
Это самая противная девчонка, страшная ябеда. Но не отказываться же от своих слов.
– Конечно, приходи!
Возвращаюсь во двор. Лешкины одноклассники уныло орудуют метлами и лопатами. А девчонок уже отпустили.
– Давай сбежим! – предлагаю брату.
Он показывает глазами на учительницу, которая наблюдает за работой, грозно скрестив руки на груди.
– Ну и жизнь. Сплошное угнетение! – говорю я с чувством.
Учительница вздрагивает и растерянно смотрит на меня.
Лицо совсем нестрогое. На мою тетю‑санитарку похожа. Чего эти семиклассники ее боятся?
– Ладно, хватит на сегодня, – улыбнувшись, говорит учительница. – В следующий раз учтите, что нехорошо всю работу на девочек сваливать.
Мальчишки, не дослушав, разбегаются. Как маленькие! Учительница пытается их остановить:
– Погодите!.. А инструменты? – она с усмешкой смотрит на меня. – Вот. Совсем как в сказке про Джина из бутылки.
Мы с Лешкой перетаскиваем метелки и лопаты в деревянный сарайчик. Брат смотрит на меня…
– Ой, на кого ты похож!
Совсем недавно рубашка была белая, а теперь земляного цвета. Учительница пробует меня очистить.
– Попадет от мамы?
– Не… У меня день рождения завтра.
– А сегодня она успеет устроить головомойку, – успокаивает Лешка.
Учительница смеется.
– Я тебя поздравляю, – говорит она. – Вырастай скорей, мне очень не хватает такого помощника. Ладно?
Я киваю, раздумываю, сказать или не сказать…
– Знаете… Приходите ко мне на день рождения. Учительница краснеет.
– Да вы не бойтесь, – успокаиваю я. – У нас еще одна девчонка… то есть, девочка, будет. Нинка из третьего «а», знаете?
Учительница смеется.
– Я обязательно приду, только в другой раз. Когда ты моим помощником станешь. Договорились?
Мы с братом шагаем домой, оба задумчивые.
– Она тебе нравится? – вдруг спрашиваю я.
– Кто? Ты о чем? – не может понять Лешка. Я молчу. На всякий случай.
Утром я долго не могу проснуться. Чувствую, что пора,
– а не могу. С трудом разлепляются глаза… Все понятно. Вместо солнца мокрые от капель стекла. Монотонно шумит дождь. Вставать совсем расхотелось. Я смотрю на Лешку. Он лежит с открытыми глазами.
– Лешка, дождь, – жалуюсь я.
– Ты уже проснулся? – улыбается брат. – А я тебе подарок придумал. Стихотворение. Будешь слушать?
– Читай скорее! – требую я.
– Сейчас… – Лешка устраивается повыше на подушке, чтобы меня видеть. – «Мушкетер» называется.
Уходит солнце за поля,
И кто‑то в мире спит.
А он садится на коня
И вдаль, стремглав, летит.
Бывают схватки нелегки,
Бывает – кровь течет…
Но он дерется до зари…
И молча друга ждет.
Вот гаснет зоревой костер,
Уходит солнце дня…
Давай же, Вовка‑мушкетер,
Седлай скорей коня!
Лешка замолкает, опускает глаза. У меня в самом деле появляется желание вскочить на коня и помчаться на помощь мушкетеру. Коня рядом нет, и я вскакиваю на Лешку. Он брыкается и скидывает меня.
– Ты когда‑нибудь на лошадях катался? – спрашиваю я. Лешка мотает головой. Улыбается:
– Помнишь, мы их в лесу встретили?
Конечно, помню. Лошади бесшумно бродили по поляне, иногда склоняли длинные шеи к траве и фыркали. Я их сразу полюбил.
Мама выходит из кухни. Сердито смотрит на нас.
– Вы что валяетесь, бездельники? Скоро гости придут.
– Какие гости, – вздыхаю я. – Дождь.
– Кончился он, пока вы спите. Глаза протрите, милые сыночки.
Мама гордо удаляется на кухню.
Дождь в самом деле стих. На всякий выбегаю на улицу.
Солнце чистенькое такое, будто умытое.
У самого крыльца лужа образовалась. Как гости смогут пройти? Бегу в дом.
– Лешка, у самого крыльца наводнение.
Брат выглядывает на улицу, задумчиво чешет затылок.
– Мост нужен, вот что.
Я вспоминаю про доску на нашей кровати, которая вечно вылетает. Пусть доброму делу послужит, а не вредничает.
Крыльцо мокрое от дождя. Приятно по нему бегать босиком. Я перекидываю доску через лужу и с удовольствием смотрю на образовавшийся мост.
Мама легким шлепком выводит меня из задумчивости.
– Зачем босиком бегаешь? Простудиться хочешь, да? Я обиженно надуваю губы.
– У меня день рождения, а ты дерешься.
– Иди, одевайся. Взрослый мужик, а без штанов по улице бегаешь, – смеется над моей обидой мама.
Когда приходят гости, я выбегаю на крыльцо посмотреть, как они по моему мостику пробираются.
Нинка приходит с большим медведем, сует его мне… И плачет.
– Ты чего? – удивляюсь я.
– Мишку жалко. Мы с ним очень дружим, – признается Нинка сквозь слезы.
– Так возьми обратно.
Глаза у Нинки становятся испуганными.
– Ты что! Это подарок… Тебе. Не такая уж она плохая. Добрая.
В доме весело. Сразу несколько ребят висят на Лешке, пытаясь его повалить. Шум такой, что дед зимнюю шапку натянул и ушел наверх в свой кабинет. Мама качает головой и предлагает более спокойное развлечение:
– Давайте, каждый что‑нибудь расскажет, станцует или споет. Это самый хороший подарок Володе – и концерт получится.
Нинка первая влезает на табурет и читает прерывающимся от волнения голосом:
Мой веселый, звонкий мяч, Ты куда пустился вскачь…
Прядь волос все время падает на лоб. Нинка терпеливо убирает ее, пока читает стихотворение. Мама улыбается:
– Молодец, Нина.
– А у меня брат сам стихи сочиняет, – радостно сообщаю я. Лешка шепчет на ухо:
– Не надо, Вов. Я не унимаюсь:
– Он мне такие стихи написал. Только прочитать стесняется.
– Прочитай!.. Прочитай!.. – кричат ребята. Им теперь лишь бы пошуметь.
