Czytaj książkę: «90-е: Шоу должно продолжаться – 15»
Глава 1
– Четырнадцать плацкартных до Туапсе, – сказал я и попытался просунуть в окошечко кассира толстенную пачку паспортов.
– На какое число? – невозмутимо спросила кассирша.
– На послезавтра, – ответил я. Вот тут ее проняло. Даже начес из крашеных рыжих волос качнулся. Удивленный взгляд поверх очков.
– Вы в своем уме, юноша? – вопросила она. – Столько плацкартных точно нету!
– А сколько есть? – спросил я. Ну да, была у меня мысль, что такие вещи неплохо бы заранее делать, а не внезапно. Но запасной план у меня был. Даже два запасных плана, так что я пока не спешил особенно расстраиваться.
– Четыре плацкартных есть, – ответила кассирша.
– Верхние боковые у туалета в разных вагонах? – спросил я.
– Так вам надо или нет? – сурово нахмурилась кассирша.
– Какие еще есть? – спросил я. – Сколько всего осталось билетов на этот поезд?
– Купе есть целиком… Бронь только что сняли, – проговорила кассирша, перебирая свои бумажки. – Есть еще в СВ, но это дорого!
– Сколько есть в СВ? – требовательно спросил я.
– Два, – подытожила кассирша.
– Итого десять, – подсчитал я. – Давайте я все их и заберу. Сейчас, минутку.
Я взял пачку паспортов, вытащил оттуда свой и евин. Задумался. Так, кто у нас там не ныл, что летать боится? Астарот, кроде как, остался в стороне от авиафобных обсуждений… Это не точно, но придется ему смириться, пожалуй. И паспорта Астарота и Кристины откочевали в более тонкую стопку.
– Вот этим ребятам билеты на поезд, – сказал я, просовывая документы в окошечко.
– А кому какие? – спросила кассирша.
– В случайном порядке, – махнул рукой я. – Пусть будет лотерея.
– А денег точно хватит? – подозрительно прищурилась кассирша.
– Точно, – усмехнулся я. Но она не пошевелилась. Я вздохнул, полез в карман и извлек оттуда пачку денег. Продемонстрировал. Кассирша принялась заполнять билеты. Очередь следом за мной недовольно загомонила. Ну да, долгое это дело здесь, в девяностых – покупать билеты на поезд. Это тебе не в кнопочки в приложении потыкать. А тут еще я. С десятью билетами. Но судя по тому, что очередь никто не покинул, больше оптимистов, желающих купить билет на море на послезавтра здесь не было.
– Ничего, если на всех купейных один билет выпишу? – спросила кассирша.
– Конечно, – кивнул я. Облокотился на полочку. Прикрыл глаза, снова прокручивая в памяти позавчерашний вечер. Получилось и романтично, и смешно, как я люблю. Счастливые слезы Евы. Громогласные поздравления с тостами. Из-за которых мы не услышали, как голубятник зовет на помощь. У него там часть берега отвалилась, он уцепился за торчащий из земли корень и повис практически над бездной. Ну, то есть, само по себе падение в этот обрыв – штука безопасная, мы когда пацанами были, бесстрашно в эти осыпавшиеся глинисто-песчаные берега сигали. Другое дело, что не в меру серьезному дядьке совсем не хотелось падать в мягкую смесь песка, глины и воды, а потом корячиться, выбираясь оттуда обратно наверх. Но мы тогда не сразу услышали. Сначала он тихонько шептал, потом звал в полный голос, потом орал. А потом пришла Наташа и всех взгоношила на спасательную экспедицию. Мы вытащили бедолагу наверх, отпоили пивом и портвейном, угостили шашлыком. А потом еще долго не знали, как бы отделаться от этого голубятника, который на фоне стресса стал чертовски болтливым и жаждал со всеми и каждым поделиться своими удивительными историями. Каждая из которых начиналась с «собрались мы как-то с Серегой на рыбалку…»
А потом мы с Евой шли по ночным улицам под начинающимся дождем. Держались за руки, как школьники. Смеялись. Целовались под каждым фонарем. Пытались бесшумно пробраться в свою комнату, но, разумеется, не вышло. И заспанная тетя Марта вышла в коридор сделать нам внушение, что опять мы явились домой посреди ночи… Но Ева не стала дослушивать нотацию. Вместо этого радостно обняла тетю Марту и спросила, придет ли она к нам на свадьбу. А потом мы еще час пили чай на кухне, а тетя Марта выдавала нам какие-то жизненные наставления, которые мы, разумеется, тут же забывали, не успев дослушать.
А потом…
– Так, слушайте внимательно, – снова заговорила кассирша, вернув меня в реальный мир. – Поезд Красноярск – Сочи, номер…
Я внимательно выслушал все цифры, коды и фамилии. Потом, не отходя от кассы, проверил все билеты. Очередь возмущалась, но что уж тут? Серьезное дело, накосячишь, потом кто-то с поездкой обломается, придется его как-то иначе до моря транспортировать, так что…
«Хех, повезло Кирюхе с Бельфегором! – подумал я, в первую очередь посмотрев на билеты СВ. – А в купе у нас Света, Лариска, Наташа и Надя… Женскую солидарность кассирша проявила, надо же…»
– Все в порядке, спасибо большое, – сказал я, расплатился. С не очень искренним виноватым видом раскланялся с бухтящей очередью и помчал к выходу из вокзала. Теперь мне нужны авиакассы. Хорошо хоть за билетами на самолет не нужно в аэропорт ехать. Авиакассы тут рядом есть, на Привокзальной.
*******
– Ого, у тебя рюкзачище! – радостно заорал Бельфегор, бросаясь навстречу Кирюхе. Которого, натурально, было почти не видно под огромным рюкзаком. Ну, то есть, сам рюкзак был обычного размера, типичный такой станковый «Ермак». На на него сверху был навязан какой-то тюк, снизу привязан сверток, и с боков еще что-то выпирало. А Кирюха и так парень довольно субтильный, а тут… И спереди еще и чехол с гитарой.
– Киря, мы же на море едем, что у тебя там такое с собой? – Наташа выглядела настоящей такой курортницей. В сарафане на тонких лямочках, широкополой шляпе и темных очках.
– Так мы же дикарями! – с виноватым видом сказал Кирилл. Мы с Бельфегором с двух сторон взялись за его рюкзак, чтобы помочь нашему гениальному песеннику снять этот груз с плеч. Но на удивление он оказался не таким уж и тяжелым. Фух. А я уж было почти удивился, что наш субтильный Кирюха какой-то замаскированный Геракл. На самом деле в смысле сборов на курортный юг все были… ммм… молодцы. У Кирюхи рюкзак был, конечно, здоровенный, но все вещи хотя бы в одном месте сконцентрированы. Остальные же явились обвешанными, как елки. Спортивная сумка на плече, в другой руке – потертый чемодан. И еще пара авосек каких-нибудь. Даже, блин, не представляю, что они такого в свой багаж напихали. Прямо цыганский табор, а не рок-группа в отпуске. Впрочем, чему я удивляюсь? У ребят пока нет большого опыта в поездках, а познание дао «путешествуйте налегке» приходит только с опытом. Единственным, у кого с собой был вменяемых размеров багаж, оказался Макс. Всего-навсего одна спортивная сумка. Довольно небольшая такая.
– А вы когда, получается? – с тревогой спросил Бельфегор. – Точно больше билетов не было? Может быть, с проводником договориться.
– Боря, ну что за паникерство? – я похлопал друга по плечу. – Мы сегодня вечером сядем на самолет, и вас на перроне в Туапсе встретим.
– А потом куда? – спросил Макс. – Или мы в Туапсе останемся?
– На месте покажу дорогу, – подмигнул я.
– Блин, интрига! – насупился Бегемот. – Ну намекни хотя бы…
– Потерпите, – засмеялся я. – Так, а сейчас самое интересное. Я тут устроил в кассе небольшую лотерею из покупки билетов, так что ехать вам придется в разных вагонах и разных условиях. Значит так, самыми главными неудачниками у нас получились Борис, Дюша, Лариса и Макс. Вы едете в плацкарте. Причем Борису и Ларисе повезло, ваши места рядом, можно даже сказать, друг над другом. Правда, у туалета. А вот Дюша и Макс – даже в разных вагонах.
– О, ничего себе… – расстроенно протянул Бельфегор. – А в одном вагоне было нельзя?
– Боря, ну вот подумай сам, если во всем поезде осталось всего десять билетов, – усмехнулся я. – По какому такому волшебному стечению обстоятельств они могли бы оказаться рядом? Но ты погоди возмущаться, сейчас до тебя очередь дойдет…
– Ну да, блин, я известный удачник, – сокрушенно вздохнул Бегемот.
Борис и Лариса хитро переглянулись. Кажется, эти двое как раз довольны.
– А я где? А я? – нетерпеливо запрыгала Лариска. Которая сеструха, а не талантливый ассистент.
– Следующий лот – вагон купейный, – сказал я. – У вас на четверых один билет, берегите его! И получают этот выигрыш… Наташа, Света, Пантера… Ну и ты, егоза. Надеюсь, я не пожалею, что дал родичам клятву, что все у нас будет в порядке.
– Нет-нет, точно не пожалеешь! – Лариска радостно повисла у меня на шее, все заговорили разом, кто-то возмущался, кто-то радовался.
– Эй, а мы? – заволновался Бельфегор. – Нас с Кирюхой ты забыл! Мы что, на крыше что ли поедем?
– Ну как… – криво усмехнулся я. – Вам достался вагон СВ.
– Оооо… – глаза Бельфегора стали круглыми. Они с Кирюхой переглянулись.
Ну и тут снова все зашумели и заголосили. Так громко, что тетенька с ведерком, повязанным платочком, нас пристыдила. Мол, общественное место, фигли орете, волосатики?
– Никогда в жизни не ездил в СВ, – Кирюха втянул голову в плечи.
– А давай махнемся? – тут же предложил Бегемот.
– Нет уж! – тут же вклинился Бельфегор.
– А Саня нас провожать что ли не придет? – Надя покрутила головой, выглядывая нашего фронтмена.
– Неа, – сказал я. – Но в Тупсе я обещаю его притащить. Прямо на перрон. Будем стоять с цветами и тортом и ждать, когда ваш поезд дотелепает.
– А вы прямо сразу самолетом до Туапсе? – спросил Бельфегор.
– Самолеты прямо в Туапсе не летают, – развел руками я. – Мы летим сначала в Москву, потом пересаживаемся на самолет до Сочи, а до Туапсе – автобусом. Или электричкой. Или катером. На месте разберемся, короче.
– В Сочи, – Бегемот поежился. – Блин, вы там осторожнее, смотрите…
– Обещаю, Дюша, будем весь полет сидеть, вцепившись в подлокотники кресел и всячески морально поддерживать пилота, – заржал я.
– Блин, ну чего ты смеешься? – обиделся Бегемот. – А вдруг там террористы какие-нибудь? Или еще что… А у вас еще и два перелета.
– Так, вон там на табло пишут, что поезд прибудет на шестой путь, – быстро свернул я надоевшую мне уже тему аэрофобии. А то от нее уже даже мне не по себе стало. Волей-неволей принялся вспоминать, не случилось ли в девяносто втором каких-то особенно впечатляющих авиакатастроф на южном направлении. Вроде, кстати, было в памяти что-то такое… Ну, то есть, не в моей конкретно памяти, а просто читал в своем прошлом-будущем разные события девяностых. И в девяносто втором какой-то самолет точно падал.
Да блин!
Я тряхнул головой, выгоняя этот мусор из своей головы. Подхватил из кучи пару здоровенных сумок, и мы всей гурьбой двинулись к туннелю.
*****
– Так странно, – сказала Ева, глядя вслед медленно набирающему ход поезду. – Вот я же знаю, что мы ребят не по-настоящему провожали. Через сколько наш самолет?
– Через шесть часов, – сказал я, глянув на часы.
– И мы еще и сильно раньше, получается, приедем, – задумчиво сказала Ева. – Здесь проводили, там встретили… А грустно сейчас, будто по-настоящему провожали. И у них сейчас начинается приключение, а у нас…
– Так у них и правда сейчас начинается приключение, – усмехнулся я. – Дорога в поезде – это отдельный такой фан. Хотя я, честно говоря, все равно предпочитаю самолет.
– Ну… – Ева замялась.
– Ты тоже боишься летать? – я быстро повернулся к ней. – Блин, я как-то не подумал даже. Надо было у тебя спросить, прежде чем билеты покупать…
– Да нет, все нормально, – отмахнулась Ева. – Вот уж летать я точно не боюсь, глупости какие. А если упадет самолет, ну значит…
Она пожала плечами, изобразив на лице крайнюю форму фатализма.
Раздражение от этой темы нахлынуло на меня на секунду, а потом отпустило. Реально, вот что я завелся? Они же родом из Советского Союза. Где до эпохи гласности самолеты не падали. А потом вдруг внезапно начали. Заработаешь тут вывих мозга, когда твои детские заблуждения одним махом разрушили. Это ведь как сказать, что Деда Мороза не существует.
– Ну что, пойдем тогда? – сказал я. И мы неспешно потопали по мокрому после недавнего дождя асфальту перрона к мосту-переходу через пути. Наверх, вниз. Потом вниз в тоннель, потом наверх, в главный зал вокзала.
– Слушай, – сказала Ева, когда мы вышли на крыльцо. И смущенно так замолчала.
– Что-то случилось? – я посмотрел на свою девушку. – У тебя же вроде вчера закончилась академия? Или еще нет?
– Да ну, при чем здесь академия? – засмеялась Ева. – Я просто… просто папе пока не сказала. Ну, про нашу свадьбу. И подумала… Может надо сказать до отъезда? Или лучше уже когда мы приглашения будем рассылать?
– Думаешь, тетя Марта не сообщила? – усмехнулся я.
– Не знаю, – Ева пожала плечами. – Не могу определиться. Мне кажется, что надо папе сказать самим…
– Так, стоп, – я обнял Еву за плечи. – Вообще-то по традиции это я должен над этим голову греть. Мне же полагается у отца твоего просить руки и сердца. А я, понимаешь, все порядки нарушил. И голуби еще эти…
– Традиции, фи, – Ева дернула плечиком. – Я же не из-за традиций, а просто по человечески…
Я хотел что-то ответить, но успел только рот открыть. И мы вместе с Евой уставились на бегущую со всех ног от троллейбусной остановки девушку с брезентовым рюкзаком-шариком за спиной.
– Так целенаправленно мчится, – прошептала Ева.
– Фух, вы еще здесь! – запыхавшись, сказала Оксана. – Значит, я не опоздала!
– В смысле? – Ева приподняла бровь.
– Ну, поезд же еще не ушел? – спросила девушка, вытирая пот со лба ладошкой.
Глава 2
– Максим что, меня… обманул? – недобро прищурилась Оксана.
– Получается, что так, – простодушно пожал плечами я.
– Нет, подождите… – Оксана насупилась и потерла пальцами виски. – Он сказал, что поезд отходит в двенадцать-двадцать, и чтобы я взяла денег на билет, потому что брать их мы будем на перроне. И до поезда еще сорок минут, получается…
– Оксана, поезд ушел пятнадцать минут назад, – мягко сказала Ева. – И все билеты мы покупали заранее.
– Нет! – Оксана тряхнула головой. – Не может быть, что Максим меня обманул! Наверное, он просто перепутал! Он всегда такой невнимательный… Уже три раза называл совсем другое место встречи, приходилось потом бегать и искать его…
– А ты не думала, что он просто хочет от тебя отвязаться? – Ева говорила таким вкрадчивым тоном, будто сообщала неприятную новость маленькому ребенку.
– Что за глупости еще?! – взорвалась Оксана. – Никогда он от меня отвязаться не пытался! Мы с ним идеальная пара! Две половинки, он мне сам это говорил…
Я благоразумно помалкивал. Мне как-то повезло в жизни ни разу не сталкиваться с подобными твердолобыми барышнями, а когда кому-то из друзей вот так «везло», то как-то даже всерьез не воспринимал. И вот сейчас я смотрел, как Ева мягко и певуче пытается успокоить Оксану, судя по трясущимся губам, вот-вот разрыдается, слушал ее логичные аргументы, как она убеждает девушку, что может лучше не пытаться пробивать стены лбом, а просто сесть на поезд и уехать обратно в свой Питер. Ну, Питер же! Прекрасный город, культурная столица, по сравнению с ним, Новокиневск – это глухая провинция. Людей, опять же, живет больше, шансы встретить свою вторую половинку выше. И вообще…
Оксана сначала вроде слушала, что Ева ей говорит, но в какой-то момент ее губы перестали подрагивать, в глазах зажглась решительность и злость. Она оттолкнула руку Евы и гордо выпрямилась. Ну, настолько гордо, насколько позволил ее неудобный рюкзак.
– Ты все врешь! – заявила она. – Наверное, сама на моего Максима нацелилась, да?
Ева так опешила, что даже не нашлась, что на это ответить.
– Знаете что… – Оксана уперла руки в бока и зло посмотрела на нас. – Я ни единому слову вашему не верю. Вы просто хотите разрушить наше счастье, потому что я вам не нравлюсь, вот.
Оксана шагнула ко мне так угрожающе, что я чуть было не отшатнулся.
– Куда вы едете? – с напором спросила она.
– В Сочи, – не задумываясь, соврал я. И сразу же подумал, что надо было назвать какой-нибудь еще более отдаленный населенный пункт от тех мест, куда мы собираемся. – Дикарями, так что точнее сказать не могу. Будем где-то за городом, наверное. На берегу.
– Хорошо, – кивнула Оксана. Прозвучало это довольно зловеще. Она поддернула рюкзак на своей спине, бросила на Еву уничижительный взгляд, резко развернулась на каблуках и помчалась обратно к остановке на первой космической скорости.
– Ужас, – выдохнула Ева. – У нее такой взгляд, что мне не по себе…
– Ага, прямо натуральный сталкер у Макса завелся, – кивнул я.
– Сталкер? – Ева с недоумением посмотрела на меня. – Это же из Стругацких? А при чем тут Оксана?
«Хм, опять временные нестыковки, – подумал я. – Термин вовсю будет использоваться в моем прошлом-будущем, но здесь в девяностых о его существовании даже не подозревают. Впрочем…»
– Это такой термин в западной психологии, – сказал я. – Или в криминалистике даже. Обозначает болезненное преследование, вот типа как у Оксаны с Максом получается.
– Да уж, на психолога учусь я, а ты мне какие-то новые термины рассказываешь, – засмеялась Ева.
– У меня в мозгу порой застревают очень странные вещи, – засмеялся я. – Ну что, поехали к твоему папе?
– Да, поехали, – кивнула Ева и снова бросила тревожный взгляд в сторону остановки. Туда как раз подошел троллейбус, и Оксана со своим рюкзаком вломилась в него самой первой.
******
Я припарковал машину рядом с домом Евы, в очередной раз подумав, как же круто здесь, в самом начале девяностых, быть водителем. Парковочных мест в любом месте города – дофигища, во дворах машины еще не паркуют друг у друга на головах. Кроме моей «четверки» во дворе евиной «свечки» сиротливо притулился одинокий запорожец, остальные места в двух «карманах» были свободны. Красота же!
– Или, может, не надо ничего пока говорить… – Ева подняла голову и посмотрела наверх, на свои окна. – А может, его дома нет?..
– Да как скажешь, милая, – усмехнулся я. Закрыл машину, обошел ее кругом и ободряюще обнял Еву за плечи. – Это же наша с тобой жизнь, поступаем, как хотим.
– Нет, он точно дома, – вздохнула Ева. – А я-то надеялась… Все-все, я уже не ною. Пойдем наверх, пока я не передумала!
Мы, не сговариваясь, сорвались с места и до лифта домчали бегом. И всю дорогу до этажа обнимались. Рядом с дверью решительность Евы снова начала давать сбой. Она замерла на несколько секунд. Сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. Сначала потянулась к кнопке звонка, потом передумала и достала из сумочки свои ключи.
Тихонько скрипнула дверь. И сразу же стало понятно, что Леонид Карлович дома не один. С кухни раздавались громкие голоса. Гость отца Евы был весьма громогласным. Ну и знакомым, разумеется. Дядю Вову несложно узнать.
Ева схватила меня за руку.
– Все отменяется! – прошептала она.
– Что так? – удивился я.
– Не хочу при дяде Вове говорить, – прошептала Ева. – Потом расскажем, когда вернемся. Или с приглашением вообще…
– О, Евушка, это ты! – Леонид Карлович распахнул радостные объятия. – И Володя! Проходите на кухню, мы тут как раз про вас вспоминали!
– Нет-нет, пап, я на пять минут, – быстро ответила Ева. – У нас самолет скоро, а я хотела тетрадку свою взять.
– Ты же говорила, что вы на море едете, какая еще тетрадка тебе нужна? – засмеялся Леонид Карлович. – Ты что, в отпуске тоже собираешься учиться?
– Да нет же! – Ева изобразила смущенную улыбку. И даже слегка покраснела. – Тетрадку с моими старыми стихами. Хочу с собой взять. Вова, подождешь меня тут, ладно? Я быстро!
Ева быстро скользнула в свою комнату, оставив меня наедине с Леонидом Карловичем. Я с любопытством отметил некоторые изменения в облике ее отца. Он похудел, загорел и как будто стал выше что ли… Хотя, это скорее побочный эффект от того, что он расправил плечи. С момента его «каминг-аута» он стал выглядеть сильно увереннее. Почти ничего в нем не осталось от того затурканного жизнью дядечки, каким он выглядел, когда мы с ним познакомились. Интересно, это тайна так на плечи влияет? Или дело просто в том, что его полуночная программа пользуется прямо-таки бешеным успехом. Нас, натурально, заваливают пачками писем теперь. Самых разных, от мечтающих о карьере порноактрис до слезных просьб о советах в интимной жизни. На самом деле, программа, насчет которой Ирина сначала сомневалась, получилась весьма такой… познавательной. Сначала в эфир пускали просто эротические ролики, балансирующие на грани порно. Потом решили добавить в это все «говорящую голову». Ну и выбрали логично чью, тем более, что сам Леонид Карлович с самого начала именно так и хотел. Сделали несколько пробных выпусков, оказалось, что Леонид Карлович чрезвычайно телегеничен, и на экране выглядит прямо-таки суперзвездой. Но при этом остается свойским мужиком, прямо эталонной «жилеткой». Ха-ха, особенно это прикольно, потому что жилетка – это элемент его фирменного стиля. Периодически мы в «Буревестнике» сталкивались, но я как-то его не рассматривал, Все время куда-то торопился. Ну и вот сейчас констатировал, что телепрограмма его точно изменила.
– Ах да, Володя! – спохватился Леонид Карлович, когда пауза как-то затянулась. – Вы же мне так и не ответили. Насчет квартиры. Вы как? Берете? Если что, я с ремонтом вам помогу, у меня как раз есть неплохая бригада. Делают не сказать, чтобы идеально, но вполне пристойно…
– А мы разве не сказали? – удивился я. – Конечно же, мы берем! Вернемся с морей, и сразу за ремонт.
– О, ну вот и прекрасно! – Леонид Карлович широко улыбнулся.
Тут из комнаты показалась Ева. Кроме тетрадки в руках, она еще и сумку захватила.
– Вот, я все нашла! – Ева помахала обычной школьной тетрадкой. – И еще у меня, оказывается, есть несколько летних вещей, про которые я забыла. На море обязательно пригодятся!
– Евушка, так что же вы, даже чаю не попьете с нами? – расстроенно протянул Леонид Карлович.
– Нет-нет, – Ева замотала головой. – Нам уже пора бежать, мы правда на минуточку заехали!
Она незаметно нашла мою руку, сжала пальцы и легонько подтолкнула плечом к выходу. Мол, давай быстрее сваливать, дорогой. Срочно-срочно отступаем!
– Ну и что это было? – спросил я, когда мы выскочили на улицу. Ева настолько торопилась, что даже лифт не стала ждать, а помчалась вниз по лестнице. Перескакивая через ступеньки.
– Ну… – Ева сморщила носик. – Там дядя Вова. А я пока не знаю, как мне с ним себя вести теперь.
– Теперь? – я приподнял бровь.
– Ну, после того, что Наташа рассказала, – Ева нахмурилась и как будто смутилась.
– Так, подозреваю, что нам нужно сверить часы, – усмехнулся я. – Я из нее пытался тут вытряхнуть подробности, в чем проблема. Но она как-то очень обтекаемо пожаловалась на сложности быта, и с темы спрыгнула. Похоже, ты знаешь сильно больше.
– У дяди Вовы – бордель! – шепотом сказала мне на ухо Ева. И сжалась, будто кто-то может подслушать наш разговор.
– Ну… допустим, – кивнул я. – Вроде он там какой-то клуб знакомств хотел открывать, конечно. Но в наше сложное время это частенько одно и то же…
– Да нет же, ты не понимаешь! – Ева сделала большие глаза. – Там такая история была, просто атас! Короче, Наташа же бывает очень допоздна задерживается. Дядя Вова это знает, никаких проблем с этим нет. Ну и однажды она приходит домой, а там… Ахи-охи во все поля, а под дядей Вовой – наташкина однокурсница. Наташа, такая: «Ну ладно, мол, вы пока тут кончайте, а я на ужин что-нибудь соображу, а то жрать хочется…»
– Серьезно? – засмеялся я. – То есть, это у них нормально?
– Ну, типа да, – кивнула Ева. – Я бы так не смогла, но Наташка человек неординарный у нас. И они, вроде как, с самого начала договорились, что дядя Вова будет периодически ходить налево. Ну, надо ему, такой человек. Так вот, дело-то в другом. Короче, выходят они на кухню, Наташка чай пьет с бутером. И тут эта самая однокурсница… Хи-хи, библиотечный факультет, надо же… Короче, она, такая, спрашивает: «Ну что, дядя Вова, вы меня берете на работу?» В общем, слово за слово, тут и выяснилось, что девица эта вовсе даже не к моему отцу на съемки вот так собеседование проходила, а совсем даже в другую фирму. К дяде Вове. На проститутку. Он, типа, всех девочек проверяет, чтобы они были раскованные… Ну, и все такое. Наташка эту новость с каменным лицом восприняла, ничего не сказала. Но теперь… Блин…
– Слушай, ну так пусть разводится, если ее что-то не устраивает, – пожал плечами я. – Зарабатывает она достаточно, чтобы жить самостоятельно, квартиру съемную найти как-нибудь поможем.
– Да нет же, ты не понимаешь! – воскликнула Ева. – Она его любит, ей с ним очень хорошо живется. Они оба сумасшедшие, и как-то… совпали. А тут – это.
– А у него прямо бордель? – спросил я. – Ну, там, особняк, спальни с красными шторами, кровати размером с аэродром?
– Да нет, конечно! – фыркнула Ева. – По телефону звонят, вызывают на адрес. Приезжает или дядя Вова, или его этот… Не помню, как зовут. Привозят девочек, клиент выбирает, ну и… Ужасно!
– Ну да, согласен, такое себе, – хмыкнул я. Тонкая разница, конечно, между съемками в портно и проституцией. Прямо исчезающе-тонкая. И то, и другое – прямо скажем, морально-сомнительные занятия. Но если порнушка хоть как-то может быть притянутой к искусству. Ну, это же Леонид Карлович, человек интеллигентный, секс-просветом занимается во все поля. Никого никогда не принуждает, то проституция… Особенно здесь, в девяностые.
– Вот поэтому я и убежала, – вздохнула Ева. – Теперь не знаю, как вообще в глаза дяди Вовы смотреть. Для меня, если честно, даже история с тем, как он наташкину однокурсницу трахал, была уже чересчур. А это… Короче, не знаю… Может, у тебя есть какие-то мысли?
– Мне кажется, Наташке все-таки нужно разводиться, – задумчиво сказал я, выкручивая руль. – Любовь-морковь, эти все хорошо, конечно. Но шлюхочные – это стопроцентный и махровейший криминал. Субботники там всякие… Ни за что не поверю в добровольность и безопасность. Бороться с этим явлением и дядю Вову убеждать в чем-то у нас с тобой нос не дорос, конечно. Но убрать Наташку подальше мы как-то можем.
– Наверное, – медленно кивнула Ева. – Я только боюсь, что она упрется. Тот ведь еще баран в некоторых вопросах.
– Ничего, у нас с тобой впереди целый отпуск у моря, – подмигнул я. – Чтобы как-то на наташкино мнение повлиять.
– Ага, – Ева вздохнула. Как-то у нее это обреченно получилось. Как будто она сама не верит в успех затеи «повлиять на мнение Наташки». И, пожалуй, я в этом был с ней согласен. Наташа у нас – личность феноменальная, так сходу и не придумаешь, что нужно эдакого учудить, чтобы…
– А кто еще в курсе всей этой истории? – спросил я.
– Она только мне и Светке рассказывала, – ответила Ева. – И взяла с нас слово молчать. Но я, как видишь, уже проболталась. Так что, возможно, Дюша тоже знает.
– Тогда пока что сделаем вид, что мы не в курсе, – хмыкнул я. – Ну, в том смысле, не обсуждаем эту щекотливую тему при других-прочих. Только если сама Наташа об этом заговорит.
*******
Вайбы автовокзала в Новокиневском аэропорту меня так и не оставляли. Каждый раз, как здесь оказываюсь, об этом думаю. Не могу привыкнуть, что аэропорт здесь и сейчас – это скучная серая коробка, на входе в которой нет никаких рамок и досмотров. Реально, у нас автовокзал сейчас такого же размера, если не больше! И вообще похож… Будто по одному проекту скроены. Не исключено, что это так и есть.
Мы с Евой вышли из такси, водитель открыл багажник. Я со вздохом достал оттуда рюкзак и спортивную сумку. Вещи Евы. И еще одну сумку, в три раза меньше сумки моей девушки – это все мои вещи, собственно. Причем треть от объема занимает видеокамера. Не хотелось дополнительно на себя ничего вешать просто. Зачем людям столько вещей на отдыхе, не понимаю? Попытки каким-то образом повлиять на сборы своей девушки, я моментально оставил, сразу после первого же грозного взгляда. Ладно, фиг с ним. Значит будем с чемоданом, что уж теперь…
– Вон там Саша и Кристина! – Ева махнула рукой в сторону лавочки. Ну да, точняк. И выглядят они так нетерпеливо, будто ждут уже часа два. А это еще рядом с ними кто?
Я взгромоздил на себя обе сумки, подхватил чемодан и поволок все это к этой самой скамейке.
– Привет, – насупленно сказал Астарот. – Что вы так долго? Там уже регстрацию… скоро объявят.
– Не опоздали же, – лекгомысленно пожал плечами я. – Привет, Кристина. Привет… Мы знакомы, кстати?
Парень повернулся ко мне, сначала окинул подозрительным взглядом с ног до головы, обычное такое приветствие здесь, в девяностых.
– Это Гриша, – сказал Астарот с непонятным выражением лица. – Мой двоюродный брат. Из Салехарда. Вы же знакомились, он ко мне приезжал раньше. В седьмом классе еще.
– Ни фига себе, ты здоровенный вымахал! – воскликнул Гриша. – Саня мне сказал, что Корнеев сейчас придет, но ты же тощий был совсем, я бы тебя не узнал даже. Ты что, културист теперь что ли?
И Гриша заржал очень таким знакомым каркающим смехом. Как будто гиена подавилась.
Блин, надо же! Как только в голове всплыла вот эта самая ассоциация, про гиену, я тут же вспомнил, что это за Гриша такой!
