Пролог
Каждая девочка, прочитав сказку о Золушке, мечтает о том, чтоб найти себе принца и жить с ним долго и счастливо до конца своих дней. Но время проходит, она взрослеет и понимает, что сказка – это просто выдумка. Если смотреть на мир не через розовые очки, то можно увидеть, насколько этот мир жесток и беспощаден. Понять, что в нем нет места для любви и счастья. Не всегда бывает счастливый конец, не всегда сбываются мечты. У каждого человека есть своя судьба, своя история жизни. Ее история началась сегодня, и она еще не знает, каков будет ее конец. Но она не верит в сказку и не верит в happy end. Ведь в жизни даже обручальные кольцо, столь желанное для любой девушки, может превратиться в оковы.
Джесси горько улыбнулась и посмотрела на безымянный палец левой руки, на котором уже несколько часов красовалось обручальное кольцо. Любая другая девушка на ее месте светилась бы от счастья, а она тихо смотрела в темноту, вдыхая полной грудью ночную прохладу, – готовилась к новой жизни. Невольно мысли перетекли в воспоминания о прошлом, в те дни, когда она еще не была замужем.
Глава 1
Сегодня был особенный день. Даже судьбоносный. Так думала Джесси, решив сделать Роберту сюрприз. Она хотела прийти в его квартиру, приготовить ужин при свечах – решилась принадлежать ему. В этот вечер он должен был вернуться только к девяти часам, а сейчас только семь, значит, у нее есть еще время. Роберт давно просил ее переехать к нему, но Джесс все никак не могла решиться и сделать этот шаг, и потому просила время подумать. Наконец, приняв столь важное решение, она поехала к нему. У Джесси были свои ключи, парень сам дал их ей, сказав, что она может прийти, когда будет к этому готова.
Подъехав к дому, она увидела свет в его квартире. Странно, его ведь не должно быть дома. Значит, приехал раньше. От переизбытка эмоций она вся сияла, сердце стучало как бешеное, руки вспотели. В голове мелькнула мысль: «Вот так сюрприз будет, когда он увидит меня».
– Дамочка, Вы собираетесь выходить или как?! – поинтересовался таксист грубым голосом.
Вздрогнув от неожиданности, Джесси быстро пришла в себя, расплатилась, выбралась из машины и направилась к пятиэтажному дому.
«Господи, кажется, сейчас сердце остановится от страха… – глубоко вздохнув, девушка попыталась унять бешеное сердцебиение. – Успокойся, Джесси, чего ты так пугаешься?! Тебе уже двадцать два! Нечего так бояться, все будет хорошо». Немного успокоив себя, она зашла в подъезд и направилась к лифту. Зайдя внутрь и сделав очередной глубокий вдох, она нажала кнопку третьего этажа.
Пока лифт поднимался, сердце постепенно уменьшало свой ритм, а когда дверки открылись, девушка уже взяла себя в руки. Пошарив в сумочке, она наконец нашла связку ключей, вставила один в скважину и тихонько открыла дверь. В глаза сразу бросились валяющиеся на полу женские туфли на высоких каблуках и сумочка. В нос ударил запах дешевых духов.
Подозрение промелькнуло в глазах, а сердце будто сжало тисками. Она попыталась не давать воли внезапно нахлынувшему страху, как вдруг услышала голоса, доносящиеся из спальни, через приоткрытую дверь которой пробивалась узенькая полоска света. Она уже поняла, в чем дело, но отказывалась верить в то, что Роберт предал ее.
На ватных ногах Джесси подошла к спальне и, заглянув в дверь, увидела его с какой-то грудастой девицей. Они были полностью обнажены, смеялись и даже не замечали мертвенно-бледную девушку, смотрящую на них сквозь застывшие слезы, начинающие стекать по щекам. Внутренний голос говорил ей уходить, перестать смотреть, но ноги не слушались. Вдруг раздался неожиданный вскрик. Она не сразу поняла, кто это, лишь потом осознала, что кричит сама, не замечая, как ключи вонзаются в ее ладонь от того, что она сильно сжала руки в кулаки. Парочка так и застыла в постели, а Джесси смотрела на них во все глаза, все еще не веря происходящему.
Первым пришел в себя Роберт: спрыгнув с кровати, он быстро натянул джинсы, подошел к ней и попытался взять за руки.
– Дорогая, я могу все объяснить. Видишь ли… – он запнулся на полуслове, когда увидел, что она смотрит сквозь него и даже не слушает. Он снова попытался взять ее руки, но девушка вырвала их. Она просто не могла слышать, что он говорит ей, не хотела слушать его ложь.
– И что же ты собираешься мне объяснить? Каким образом ты мне изменил? Или скажешь, что мне все это показалось, и я сошла с ума? Какую ложь придумаешь? – Джесси говорила как во сне, комок застрял в горле. Пытаясь не дать слезам ходу, она часто моргала, и горькая улыбка появилась у нее на губах. – Я пришла сюда, чтоб сделать тебе сюрприз, а настоящий сюрприз сделал мне ты. Какая ирония судьбы, не правда ли?
Роберт смотрел на нее с удивлением. Он попытался что-то сказать, но она остановила его взмахом руки.
– Ничего не говори, я не хочу больше ничего слышать. Все было обманом. И, как ни странно, мне больно не оттого, что ты мне изменил, а оттого, что я была слепа. Я не видела, насколько ты ничтожен и жалок.
Джесси посмотрела на него с отвращением и поспешила уйти. Когда Роберт понял, что проиграл, то попытался снова взять ее за руки. Но девушка в очередной раз вырвала их и вытерла об кофту, скривившись от омерзения.
– Послушай, ты сама во всем виновата, – он неуверенно произнес первое попавшееся оправдание, что пришло ему в голову. – Мы встречаемся с тобой уже три месяца, но ты не подпускала меня к себе, я терпел, как мог. Ждал, пока ты сама придешь ко мне, но ты не приходила, – он со злостью посмотрел на девушку. – Я же мужчина, черт возьми, мне же надо удовлетворить свои потребности с кем-то.
Она посмотрела на его белокурую шевелюру, длинноватый нос, большие карие глаза. Когда он улыбался, то был очень красив. Его лицо было мягким, что делало его похожим на ребенка. Она перевела взгляд на худощавое тело. Он не был высоким, примерно равного с ней роста, поэтому Джесс не надевала каблуки, чтобы не смущать его. И этого человека она любила?! «Когда-то я считала его самым красивым мужчиной, его улыбка заставляла мое сердце трепетать, а от прикосновений бросало в жар. А теперь, глядя на него, я испытываю только отвращение и не более того». Да она была просто слепа! Ей так хотелось любви и нежности, что она даже не обращала внимания, что этот человек слишком эгоистичен. Он не мог любить никого кроме себя, для него на первом месте был он сам. Детей он не любил, но Джесси думала, что после свадьбы, когда у них появится свой ребенок, Роберт изменит свое отношение к этому. Теперь она поняла, что это была ошибка. Она придумала себе принца и не хотела замечать, что этот принц беден и скуп на моральные качества. Да, она сама виновата, но все еще можно изменить.
– И поэтому ею стала первая попавшаяся шлюха, – Джесси указала пальцем на женщину, спокойно слушавшую их. – Если так хотел удовлетворить себя, то мог хотя бы не падать настолько низко. Ты такого плохого мнения о себе? – не услышав ответа, она продолжала спокойно смотреть на него, понимая, что если бы не этот случай, она сломала бы свою жизнь. Усмехнувшись, девушка бросила ему в ноги ключи. – Возьми, мне не надо от тебя больше ничего, можешь дать ей, чтоб она приходила к тебе по ночам и удовлетворяла твои потребности.
Потом она повернулась к девушке:
– Тебе понравилось, спать с таким ничтожеством как он? Но, я думаю, вы стоите друг друга (Девушка посмотрела на Джесс, широко раскрыв глаза). Я ухожу, не буду вам мешать, – она повернулась к двери.
– Постой, ты не можешь вот так вот уйти! – Роберт схватил ее за руку, но Джесси выдернула ее.
– Убери от меня свои поганые руки! Как ты смеешь ко мне прикасаться после того, как прикасался к ней? – от злости она вся пылала. – Я ухожу из этой квартиры и из твоей жизни.
– Но мы же любим друг друга, неужели ты хочешь все вот так резко сломать и бросить? – он пустил слезу, отчего стал казаться еще отвратительнее.
– О какой любви ты твердишь, урод? Ты вообще знаешь, что значит любить? Ты мне говоришь про любовь, когда сам мою любовь ни во что не ставишь? Для тебя она ничего не значила. Я проклинаю тот день, когда встретила тебя. Проклинаю, что была слепа и не видела, что ты – эгоистичная свинья! – Она посмотрела ему в глаза и, сама того не понимая, начала кричать: – Я попросила всего лишь время! Тебе трудно было подождать? Да? Любовь – это чушь, в которую верят глупцы, и ты мне сегодня это доказал, спасибо тебе. А теперь, будь так добр, ничего больше не говори. Я верила тебе и твоей так называемой «любви», и что я получаю взамен? Одно унижение! Ты растоптал все мои чувства. Больше не смей мне врать, хотя бы раз в жизни скажи правду, – выдав эту тираду, она повернулась, чтобы уйти. – И еще я хочу кое-что у тебя попросить…
– Что? – спросил он так уныло и тихо, что она еле услышала.
– Всего лишь одна просьба – больше не смей обманывать девушек.
Горькая слеза покатилась по щеке. Отвернувшись от него, она быстрым шагом вышла за дверь. Не дожидаясь лифта, она побежала вниз по лестнице, вытирая слезы и ничего не видя вокруг. Просто бежала.
– Проклятье! – чертыхнулся Роб, когда она скрылась за дверью. – Джесси, подожди, прости меня, давай начнем все сначала!
Он кричал ей вдогонку, но она не слышала его, бежала со всех ног. Исправить уже ничего нельзя, он ничего не понимает. Она не заметила, как оказалась в парке, но рыдания не прекращались. Джесс оплакивала свои мечты, свою наивность, свою глупость, из-за которой поверила в человека. Но, как говорится, на ошибках учатся, и она не собиралась больше совершать такую глупость. Девушка не помнила, как оказалась дома. Слава богу, что Мэри еще не вернулась – у нее просто не было сил объяснять подруге, что случилась, она была как выжатый лимон. «Надо принять ванну, поспать и все забыть». Все это она делала машинально, словно была во сне. После душа Джесси повалилась на кровать, желая забыться сном, но роившиеся в ее голове мысли не давали ей покоя.
Слезы отчаянья текли по бледной щеке девушки. Ее предали. Мечты рухнули, разбившись о камни холодной реальности.
С детства ей не хватало родительской любви: отца своего она не знала, а мать, Элизабет Паркер, никогда ее не любила. Родив девочку, она даже ни разу не взяла ее на руки, и тем более не кормила грудью, боясь испортить свою прекрасную фигуру.
Элизабет была красивой женщиной. Она родилась в богатой семье, окруженная любовью и заботой. С самого детства маленькая Элизабет была крайне избалованной. В возрасте двадцати лет она потеряла родителей, и за ней присматривал дедушка, но он был слишком стар, чтобы за ней уследить. Через год умер и он, но Элизабет в это время веселилась в Нью-Йорке и даже не пришла на похороны, явившись только на оглашение завещания. После смерти родителей и старика она стала наследницей всего. Но за год фирма разорилась, и ей пришлось продать дом, чтобы содержать себя и своих ухажеров.
В двадцать три года она узнала, что беременна, но понятия не имела, от кого ребенок. А так как срок был уже большой, пришлось рожать. Так на свет появилась Джессика. Для нее она была просто обузой. Она ненавидела детей вообще, а родную дочь совсем не переносила. Джесс воспитывали горничные, няньки менялись так часто, что девочка не успевала к кому-нибудь привязаться. Каждый день девочка видела все новых людей, каждый раз искала в них хоть чуточку любви, но всегда натыкалась на холодные и равнодушные глаза. Мать уходила на вечеринку с одним ухажером, а приходила в стельку пьяная уже совсем с другим человеком.
Из-за этого Джесс всех сторонилась, всегда была замкнутой и не доверяла никому. Втайне она всегда мечтала, что мама хотя бы раз обнимет ее. Она смотрела, как радуются ее одноклассники, когда их хвалили родители за хорошие отметки. Как они боялись идти домой, потому что получили «неуд» и опасались наказания. Глядя на это, Джесси хотела, чтобы и ее мама так же к ней относилась. Училась она хорошо, только какой от этого толк? Некому было смотреть на ее отметки, радоваться за нее. У нее не было даже близкой подруги, никто не хотел общаться с девочкой, которая всегда молчала и сидела одна. Окончив школу, девушка поступила в колледж на педагога, и как только стала совершеннолетней, ушла из дома.
Мать даже не спросила, куда она собирается, просто посмотрела и одарила своей мимолетной холодной улыбкой. Боль была невыносимой, но Джесси успела к этому привыкнуть и просто ушла. С тех пор она ничего не слышала о матери.
В колледже Джесси подружилась с Мэри. Она была прекрасным человеком. В группе она считалась самой красивой девушкой, и это и вправду было так. Длинноногая красавица с голубыми глазами, каштановыми волосами до пояса, отличной фигурой и пухлыми губками кораллового цвета, она считалась королевой колледжа. Джесси думала, что она такая же, как и ее мать, ведь Мэри была так же прекрасна, как и Элизабет. Но оказалась, что она заблуждалась. Девушки быстро сдружились. Несмотря на яркую внешность, Мэри вела обычную спокойную жизнь. С ней Джесс чувствовала себя хорошо. Семья Мэри была богатая, но она решила жить сама и на собственные деньги.
Окончив колледж, они вместе сняли квартиру. Понемногу Джесси стала все больше общаться с людьми, встретила парня Роберта Томпсона и думала, что они любят друг друга. Жизнь стала потихоньку налаживаться. Так думала Джесси…
Проснувшись утром, она подумала, что произошедшее накануне было просто сном, но, увидев свою одежду, которую надевала вчера, поняла, что это вовсе не сон и ее правда предали. Слезы вновь хлынули из глаз. Обхватив свои колени, она как ребенок успокаивала себя.
– Джесси, дорогая, что с тобой? – в комнату вошла Мэри и увидела ее тихо сидящей и смотрящей куда-то пустыми глазами. Она поняла, что что-то стряслось, и присела рядом с подругой. – Джесси? Ты так и будешь молчать?
Джесси подняла голову и посмотрела на свою подругу, а потом прижалась к ней и зарыдала. Мэри грустно улыбнулась и обняла ее. Для нее Джесси была как сестра.
– Поплачь, поплачь. Слезы помогают унять боль, – гладя ее по голове, тихо нашептывала Мэри, – ну все, хватит, а теперь говори, что случилась, а то я тоже заплачу, ты слышишь меня? – Мэри подняла ее голову и заглянула в полные слез глаза. – Ну так что случилась, а?
Не выдержав, Джессика, запинаясь и всхлипывая, все рассказала подруге.
– Что? Роберт тебе изменил?! – от удивления и без того большие глаза Мэри стали еще больше. – О Господи, дорогая, я даже не знаю, что сказать! – она не могла в это поверить. Роберт, которого она знала, не мог так поступить с ее подругой. Но, судя по всему, смог, раз Джесси ревет. Бедная, она не заслужила этого.
– Ублюдок, я убью его! – сказала она в ярости.
Джесси молчала, слышно было только ее всхлипывание.
– О, дорогая, прости меня, это все моя вина… – она отпустила голову. – Если бы я тебя с ним не познакомила в тот день, то ты бы сейчас не испытала такую боль от этой любви, прости меня, пожалуйста, – по щекам Мэри тоже покатились слезы.
От вида плачущей подруги Джесси стало не по себе. Она всхлипнула, вытерла слезы и обняла девушку.
– Ну что ты, глупышка, ты ни в чем не виновата!
Мэри мотала головой в знак отрицания.
– Перестань, не плачь, смотри, я ведь не плачу. И вообще, я не думаю, что его люблю, понимаешь? Ты ведь знаешь, как я жила. Я не хотела быть похожей на мать, я хотела просто любить и быть любимой.
Мэри уже не плакала, а тихо слушала ее. Рассказывая все это, Джесси смотрела в потолок невидящими глазами.
– А когда появился Роберт, я думала, он хороший, и что, если я постараюсь, мы сможем создать хорошую семью, но все это была лишь иллюзия. Я смотрела на него сквозь розовые очки. Не хотела видеть его недостатки, вот сама и поплатилась. Ты ни в чем не виновата. Как говорится, на ошибках учатся, вот и я получила хороший урок, впредь не буду их допускать, – она улыбнулась. – И знаешь, жизнь на этом не заканчивается – эту тетрадь я выбросила, теперь у меня начнется новая жизнь с чистого листа. Ты со мной согласна, Мэри? Как думаешь? – и ее улыбка стала еще шире. Она не притворялась, говоря эти слова.
– Да, ты права, – Мэри тоже улыбнулась. Глядя на эту девушку, она благодарила Бога, что они стали подругами. Когда они впервые познакомились, Джесси была замкнутая, мало с кем общалась. Но она была очень красива: ее вьющиеся волосы цвета шоколада, выразительные, как у кошки, глаза, стройная фигура, пухлые губы, длинные ноги (хотя ростом они были одинаковые) могли покорить кого угодно. В колледже им все девушки завидовали. Ну конечно, ведь все парни сходили с ума от подруг, а им хоть бы хны. У нее с Джесси не было ничего общего, но они понимали друг друга.
***
Да, с того дня прошел целый год. Жизнь действительно продолжалась. Пока в одночасье судьба снова не повернулась к ней спиной. Заставляя погрузиться в пучину отчаянья. Заставляя переступать через себя.
Оживший кошмар, который и привел ее к замужеству
Глава 2
– Джесси, тебя к телефону! – прозвучал веселый голос Беатрис – коллеги Джессики по работе. – Какой-то явно немолодой мужчина спрашивает, – зажав телефон рукой, Бетти хихикнула.
– Я сейчас подойду! – прокричала девушка со своего места.
Странно, кто бы это мог быть?
Вздохнув, Джесси подошла к аппарату. В последнее время она сильно уставала и поэтому выглядела немного вялой.
– Давай, бери трубку, – с улыбкой протянула Беатрис. – Ну, я пойду, если бы был молодой человек, то я бы осталась, а так не буду мешать.
– Да, я вас слушаю, – произнесла Джесси в трубку. – Чем могу вам помочь?
– Добрый день, мисс Паркер, – в трубке прозвучал мужской голос. Как и говорила Беатрис, явно немолодой. – Вас беспокоят из больницы, я врач, Патрик Кеннеди.
– Врач?
– Да, видите ли… – он немного помолчал, но затем продолжил: – Вы не могли бы приехать к нам в больницу?
– Могу я узнать причину столь неожиданного звонка?
– Я очень сожалею, но будет лучше, если я Вам расскажу все при встрече, такое по телефону не обсуждается.
Джесси посмотрела на кипу бумаг, которыми был завален ее рабочий стол, и устало произнесла:
– Простите, у меня сегодня куча дел, и…
– Это касается вашей матери, поэтому убедительная просьба приехать как можно скорее! – оборвал ее на полуслове собеседник.
– Что Вы только что сказали? С мамой что-то случилось? – она не осознавала того, что в ее голосе прозвучали нотки страха.
– Так вы приедете? – снова спросил врач.
Озадаченная его словами, девушка немного задумалась. Посмотрев на часы, она поняла, что сегодня явно не успеет на обед.
– Хорошо, говорите адрес.
Все быстро записав на стикере, она попрощалась и, положив трубку, задумалась, как бы успеть в течение часа проделать всю необходимую работу.
Ее мысли снова вернулись к телефонному разговору. Что же могло произойти с матерью? Господи, хоть бы ничего серьезного! Но ее сердце почему-то тисками сжал страх.
– Ну что, поговорила, Джесси? – Беатрис посмотрела на нее, но та не отвечала. Сидя за своим рабочим столом, она молча смотрела на монитор компьютера. – Эй, что-то произошло? Ау, Джессика Паркер, Вы меня слышите?
Беатрис, удивленная, что девушка ни на что не реагирует, хлопнула ее по плечу.
Вздрогнув, Джессика посмотрела на коллегу пустыми глазами. Все ее мысли теперь занимал только телефонный звонок. Поняв, что она не сможет сейчас работать, девушка быстро начала собираться.
– Беатрис, мне срочно надо ехать в больницу, – она обернулась к девушке. – Не спрашивай меня ни о чем. Просто, пожалуйста, прикрой меня. Если директор узнает, что меня нет на месте, я получу выговор.
– Хорошо, ты просто иди, я сама тут все улажу. Не беспокойся об этом, – Бетти улыбнулась. – Не знаю, что у тебя произошло, но надеюсь, что все будет хорошо.
– Спасибо большое, с меня обед! – крикнула Джесс уже от двери, вовсю мчась к лифту.
Не прошло и получаса, как она уже была на месте. Больше не медля не минуты, она зашагала в больницу, на ходу осматривая большое белое здание. Глубоко вдохнув, Джесси направилась внутрь.
– Простите, не подскажете, как мне найти мистера Патрика Кеннеди? – обратилась Джессика к медсестре.
– Вам к главному врачу?
– Думаю, что да, – неуверенно пролепетала она.
– Вы Джессика Паркер?
Увидев утвердительный кивок, медсестра встала со своего места и с улыбкой направилась к ней.
– Доктор Вас ждет, пожалуйста, пройдемте со мной, – медсестра указала ей рукой, чтоб она пошла за ней.
Подойдя к двери, Джесси прочла надпись: «Главный врач Патрик Кеннеди». Медсестра постучала, и, услышав взволнованное «Войдите», открыла дверь и, поманив рукой Джессику, прошла в кабинет.
Патрик сидел за столом, читая истории болезни больных. У него было морщинистое кругловатое лицо, на нос вздернуты очки с круглой оправой, а вокруг рта была оставлена типичная для всех врачей бородка.
– Извините, мистер Кеннеди, мисс Джессика Паркер пришла.
Он поднял голову от листка и начал рассматривать девушку. От его взгляда ей стало не по себе.
– Проходите, садитесь, пожалуйста, – он с улыбкой указал ей на стул. Глаза у этого человека были добрые и внушали доверие. – Вы можете идти, – кивнул он медсестре.
Когда за ней закрылась дверь, он повернулся к Джесс и молча посмотрел на нее.
– Мистер Кеннеди… – начала было Джессика, но он ее остановил взмахом руки.
– Просто Патрик, не люблю, когда меня называют на «Вы». Чувствую себя дряхлым старичком.
– Хорошо, Патрик, я бы хотела узнать, так зачем вы меня позвали и как это связано с мамой? – она произносила это спокойно, но на самом деле боялась, хотя сама не знала, чего она страшится.
Патрик снял очки и устало потер руками лицо. Тяжело вздохнув, он взял историю болезни, которую читал, когда Джесси зашла, и серьезно посмотрел на девушку.
– Я даже не знаю, с чего начать… Как сказать… – Патрик избегал смотреть ей в глаза. – Дело в том, что ваша мать… – он сделал паузу: для него всегда было сложно рассказывать близким плохие новости.
– Что с моей матерью? – больше не было слышно, что она спокойна, ее голос дрожал.
– Она… Не хотите выпить воды?
– Патрик, скажите мне, что с моей мамой, или Вы хотите, чтоб от страха у меня случился сердечный приступ? – Джессика уже кричала: она поняла, что с мамой что-то случилось.
Мужчина молчал несколько секунд, потом решительно посмотрел ей в глаза и наконец произнес то, что должен был сказать еще несколько минут назад:
– Элизабет попала в очень тяжелую автокатастрофу, и ее состояние нестабильное.
После его слов Джессика стала белее полотна. Сердце болезненно сжалось.
– К-когда это случилась? – она говорила онемевшими губами, едва выговаривая слова.
– Сегодня утром.
Патрик встал со своего места и сел напротив нее. Ему было тяжело с ней разговаривать, но он, как врач, должен был ввести ее в курс дела.
– Как ее состояние? – она смотрела на него таким взглядом, что он не смог больше все скрывать.
– Ну, что я могу сказать, травма серьезная, и шансов, что она выживет, практически нет. Видите ли, у нее внутреннее кровотечение, и как бы мы ни пытались ей помочь, ничего не получается. Уровень алкоголя в крови повышен, в машине она была не пристегнута, вследствие чего ее выбросило через переднее окно при столкновении машин… – Патрик увидел, что Джессика стала мертвенно-бледной, поэтому еще крепче сжал ее руки. – Мы сделали все от нас зависящее, но шанс очень маленький.
Джессика не выдержала и начала плакать. Патрик приобнял ее и начал утешать, как своего ребенка.
– Поплачь, девочка моя, поплачь. Мне тоже сложно, ведь Элизабет мне не чужая.
– Вы знаете мою мать? – спросила Джессика сквозь слезы, даже не поднимая головы.
– Я ее крестный отец, мы с ее отцом, то есть твоим дедушкой, были лучшими друзьями.
– Почему именно она должна была попасть в аварию?
Девушка еще сильнее прижалась к нему и рыдала, уже не сдерживаясь. Видя ее состояние, мужчина чувствовал, как у него самого сердце обливалась кровью. Он знал об их сложных отношениях с матерью. Элизабет не скрывала от всех, как на самом деле она относится к своей дочери. Все жалели девочку, но никто не мог помочь: Элизабет просто никого не слушала. Но несмотря на такое отношение, эта девочка все равно любит мать. Он улыбнулся и подумал, что в этом она похожа на свою бабушку – такая же добрая и чистая душа. И он не мог понять, как такие родители умудрились вырастить такую дочь, как Элизабет. Наверное, это потому, что они слишком сильно любили ее, баловали и не заметили, что их любовь сделала с ребенком.
– Я… я бы хотела увидеться с ней, – чуть слышно произнесла Джесс со слезами на глазах.
– Да, конечно, я Вас сейчас отведу, но для начала… Вот, высморкайтесь, – протянув ей платок, с грустной улыбкой сказал он. – Она хотела видеть Вас. Пойдемте. И… Улыбайтесь, пожалуйста.
Джесси пыталась остановить слезы, но не могла. Сердце разрывалось от боли. Но надо взять себя в руки. Нельзя, чтобы она увидела ее слезы.
Немного успокоившись, она встала. Теперь девушка более или менее была готова идти к матери и увидеться с ней, возможно, в последний раз. Слезы снова навернулись на глаза, но она вытерла их и пошла за врачом.
Они шли по длинному коридору, запах лекарств так и витал в воздухе. Джесси шла тихо, не издавая ни звука. Коридор был такой длинный, что казался нескончаемым, но тут мистер Кеннеди остановился возле двери. От неожиданности она чуть не врезалась в него.
– Мы пришли, – он указал кивком головы на дверь. – Она не в лучшем состоянии, и, как я говорил прежде, ей осталось жить недолго, может, сегодня, а может завтра, но Элизабет покинет нас. Вы меня понимаете?
Джесси посмотрела на дверь, за которой сейчас лежала ее мать, и тихонько кивнула головой. Если честно, то она боялась видеться с матерью.
«И как, интересно, она сейчас будет относиться ко мне? Какой будет взгляд, все такой же холодный и равнодушный? Все! Хватит думать об этом. Сейчас она больна, и ей нужна твоя помощь! Надо забыть детские обиды, я все-таки уже взрослая девушка». Она встряхнула головой, и волосы волной опустились на плечо. Набрав полной грудью воздух, она открыла дверь и зашла внутрь.
Комната была небольшая, стены покрашены в белый цвет. Элизабет лежала на кровати; рядом стояла тумбочка, на которой высилась ваза с цветами, благоухающими на всю комнату. Шторы были светло-молочного цвета, возле окна стояли стол и пара стульев. В общем, обычная больничная обстановка. Джесси обвела глазами комнату просто потому, что боялась встретиться взглядом с матерью, но надо было уже взглянуть и на нее. Собрав волю в кулак, девушка взглянула на кровать и от неожиданности охнула. Некогда прекрасная Элизабет Паркер теперь была похожа на шестидесятилетнюю старушку. Шикарные волосы были высвечены, возле глаз синяки, лицо изборождено морщинами, на лбу маленький порез – наверное, от стекла. А глаза у нее были пустые. Джессика не могла поверить своим глазам – во что превратилась ее мать?! Но когда Элизабет посмотрела на нее, то глаза ее оживились, и из них вдруг потекли слезы.
Она протягивала к ней руки, словно прося помощи. Джесси стояла как вкопанная, не зная, что делать. Она не могла пошевелиться и просто смотрела на мать. Потом, словно во сне, шагнула к ней и протянула руку.
– Джесси… – ее мать произнесла это так тихо, что она сначала подумала, что это ей послышалось. – Подойди сюда, пожалуйста.
В глазах Элизабет читалась боль и страдание. Джесси готова была вновь разрыдаться, но она держала себя в руках. Подойдя к матери, она взяла ее холодные руки в свои. Девушка даже не заметила, что мистер Кеннеди ушел, оставив их одних, чтобы они могли поговорить.
– Джесси, Джесси, моя маленькая принцесса, – она произносила ее имя снова и снова, шепча сквозь слезы. – Прости, меня, Джесси, пожалуйста, прости.
– Мама, – Джесс прикоснулась рукой к ее щеке и улыбнулась. – Тебе незачем просить у меня прощения, я тебя ни в чем не виню.
Элизабет подняла на нее заплаканное лицо. Казалось, она не понимает, чем она заслужила такую дочь. Всю жизнь она отталкивала ее от себя. Ни разу не подошла к ней, не спросила, как она себя чувствует. Она должна была ее ненавидеть, не должна была приходить, но она пришла, и сейчас сидит тут и держит ее за руку…
– А есть в чем винить, – увидев, что Джесси снова готова была возразить, она подняла руку: – нет, пожалуйста, не возражай, дай мне все рассказать. Я знаю, что мне осталось жить мало, но я хочу сначала тебе поведать о своей жизни, – она вытерла слезы и посмотрела на лицо дочери, такое красивое и доброе. Возможно, она видит свою девочку в последний раз. От этой мысли ей стало больно, но она должна была рассказать дочери том, о чем молчала всю жизнь и о чем жалеет. – В семье я была одна, и родители меня любили и баловали. Я всегда смотрела свысока на тех, у кого не было денег, кто был не так красив, как я. Тех, кто хотел мне помочь, я считала врагами, подозревая, что они все хотят со мной общаться ради денег. Я отталкивала от себя всех, кто намекал на дружбу. Девушки меня называли «Гордая красотка», а парни «Снежная королева».
Однажды я встретила парня, который говорил, что любит и жить не может без меня. Он добивался меня очень настойчиво, и в конце концов я поверила ему. Сама того не понимая, я влюбилась в него. Но я все-таки забыла, что люди жестоки. Как-то ночью он позвал меня поужинать, и я согласилась. Он привел меня к себе домой и там же совратил. Для меня это была просто великолепная ночь. Но реальность оказалась очень жестокой. На следующий день, когда я пришла в колледж, то услышала, как все разговаривают обо мне, я не понимала, что происходит. Все говорили о том, что он поспорил насчет меня с парнями о том, что эта «Гордая красотка» влюбится в него, и что она раздвинет ноги перед ним. – Джесси видела боль в ее глазах, боль от предательства, она сжала ее руку в знак поддержки. – Я не могла в это поверить. Тогда я пошла его искать и услышала, как он, смеясь, рассказывает своим друзьям, что смог одурачить меня. В тот момент я готова была умереть, боль была просто невыносимой. Но я стояла тихо и слушала его тираду. Кто-то из друзей увидел меня и сказал ему. Тот повернулся ко мне и нагло улыбнулся.
«Ну что, Снежная королева, как ты себя чувствуешь? А ты что думала, что никто не пойдет на такое, да?» – он начал смеяться, и так громко, что в ушах звенело. Тогда очень хотелось заплакать, но я стояла и просто улыбнулась ему.
«Знаешь, я хотела тебе сегодня сказать, что в постели ты просто ужасен. А насчет любви… Ты что, дурак? Разве я могу любить? Ты забыл, я – Снежная королева, для меня слова „любовь“ не существует. И да, если уж на то пошло, то я сегодня собиралась тебе сказать, чтобы ты больше не подходил ко мне, но ты уже свалил, как трусливый щенок. Так что не знаю, выиграл ты или нет. Но встречалась я с тобой только лишь затем, чтоб посмотреть, как далеко ты можешь зайти. Я увидела и разочаровалась в тебе, ты не так хорош, как говорят. Жаль, что потратила на тебя время».