Czytaj książkę: «Первый шаг»
Пролог
Двадцать пятое мая две тысячи двести второго года ознаменовалось выдающимся событием: открытием первого планетарного заседания Хранителей Земли.
Все места в круглом зале, ряды которого амфитеатром поднимались от небольшой сцены, ярко освещённой прожекторами софитов, к полумраку теряющихся в вышине балконов, были заняты. Множество глаз, не отрываясь, смотрели на молодого человека, стоявшего внизу в круге света. Люди замерли. Ни скрипа. Ни вздоха.
Молодой человек сделал шаг вперёд и вскинул руку. В тишине раздался его звенящий от волнения голос:
– Земляне! Позвольте объявить о свершении исторического события.
Мы, предприниматели – профессионалы, своим умом и трудом создавшие гигантские бизнес-структуры, владеющие и управляющие ресурсами Земли; мы, владельцы «Альфа» и «Омега», подтверждаем наше слияние, и объявляем о создании единой корпорации «Земля»!
Свершилась мечта человечества: мы устанавливаем единое планетарное сообщество! Больше нет партий, рвущихся к власти ради самой власти. Мы берём власть и ответственность за судьбу планеты Земля в свои руки!
Стены зала вздрогнули от оваций, в которых потонули последние слова оратора. Восторженные крики, аплодисменты, поздравления друг друга слышались со всех сторон.
Молодой человек поднял руки к залу, призывая к тишине.
Зал постепенно затих. Люди заняли свои места.
– Друзья! – продолжил он. – Наступает новая эра – эра Справедливости! Эра, когда главным достоянием общества становится Человек, его труд, его способности. Мы, предприниматели, располагаем всеми ресурсами для развития жизни, мы умеем этими ресурсами управлять и мы должны хранить их, приумножать для блага всех людей на Земле. Мы обязаны установить такой миропорядок, при котором каждый человек сможет раскрыть свои способности и свободно применять их на благо себя, а значит и на благо общества. Свобода предпринимательства во всех сферах! Свобода творчества и мысли для процветания человечества! Мир без нищеты и без угнетения! Мир Справедливости и Равенства возможностей! Мы создаём, и будем хранить его. Объявляю об образовании клана Хранителей! Хранители смогли объединить ресурсы Земли для установления справедливого всеобщего миропорядка, на них и лежит ответственность за его сохранение, за обеспечение всех жителей равными возможностями. Это наша главная и единственная цель.
Зал вновь взорвался аплодисментами.
– Новый миропорядок отменяет все классы и сословия. Отныне каждый человек – это Созидатель, который свободным трудом создаёт жизнь на Земле. Каждый достоин уважения и все равны перед Законом. Мы, Хранители, обязаны обеспечить все условия для достойной жизни каждого члена общества. Хранители понимают, что ресурсы Земли – всеобщее достояние. Мы берём на себя обязательство так управлять ими, чтобы никто на Земле не чувствовал себя обделённым. Каждому жителю будет ежемесячно выплачиваться пособие в равной сумме. Оно исключит нищету, даст одинаковые стартовые возможности для бизнеса всем желающим. Ни одного нищего и бездомного! Всем достойную жизнь! Равные условия для труда и предпринимательства!
Дети будут учиться бесплатно. Общество ответственно за то, чтобы каждый ребёнок раскрыл свои таланты, развил и свободно применил их в жизни. Одарённые дети, которые мечтают заниматься и имеют склонность к наукам, должны всячески поддерживаться Хранителями. Это – Творцы, которые будут своим умом, своим творчеством способствовать процветанию цивилизации Земли.
Отныне официально отменяются все народы и народности, и создаётся единая цивилизация – Земляне. Отменяются все границы. На планете Земля создаются элизии – крупнейшие города-территории. С остальных территорий, не пригодных для достойного проживания людей, мы организуем переезд жителей в один из элизиев по их желанию, чтобы обеспечить всем равные права и возможности. Территории, не входящие в состав элизий, будут использоваться для производственных или научных целей.
Элизий будет управляться Общественной Палатой, куда всеобщим голосованием работающего населения, будут избираться его лучшие жители. Все насущные вопросы элизия решаются Общественной Палатой и её председателем. В помощь им назначается Хранитель – наблюдатель, который обязан делать всё, чтобы в элизии не нарушались Законы цивилизации, и который будет подчинён Куратору-Хранителю элизий, входящему в Коллегию Хранителей – главный и единственный управляющий орган на Земле.
Коллегия Хранителей создаётся для решения всех вопросов, связанных с жизнеобеспечением и развитием нашей цивилизации. В неё входят представители предпринимателей, доказавшие свою состоятельность, сконцентрировавшие в своих руках наибольшие сегменты бизнеса. Возглавит Коллегию Хранителей её председатель – Главный Хранитель. Им стал глава вновь созданной единой корпорации «Земля».
Оратор поклонился.
Мы сделаем все возможное, чтобы создать и сохранить на Земле новый миропорядок Справедливости и Равных возможностей! Я – Эгмунд Оргунов – Главный Хранитель, клянусь всю свою жизнь посвятить охране нового мира! Мы создадим рай на Земле!
Последние слова оратора утонули в шквале оваций.
Часть 1 «Объявление войны»
Глава «Детство Ана»
Прошло тридцать два года.
– Соня, просыпайся. Пора вставать Ты только посмотри, сколько снега выпало!
Мама взъерошила светло-русые волосы сына.
Мальчик зажмурился и натянул одеяло на голову, но безжалостная рука защекотала пятки. Ан поджал ноги, потом отбросил одеяло и сел. Рядом с постелью – родители.
– Доброе утро, сын, мы поздравляем тебя с днём рождения!
– Точно! У меня же сегодня день рождения!
– С днём рождения, милый! – мама поцеловала мальчика в щёку. – Мы приготовили тебе подарок, посмотри!
Рядом с кроватью на полу лежала большая блестящая коробка.
– Это что такое?
– Угадай!
Ан, вскочив с постели, наклонился над подарком.
– Даже не знаю.
Родители засмеялись.
– Ну, давай, открывай!
– А где она открывается? – Ан перевернул коробку.
– Сейчас я тебе помогу, – мама ловко надорвала плотный блестящий картон, и коробка раскрылась.
– Снегокаты! – Ан даже подпрыгнул от радости. – Последней модели! Такие только у Володьки Свиридова из выпускного.
Отец присел на корточки рядом:
– Посмотри, вот крепление. Примерь.
Мама подала Ану шерстяные носки.
Он быстро натянул их, даже не обратив внимания на то, что они “кусаются”, и осторожно поставил ступню в углубление одного из снегокатов. В тоже мгновенье с боков лыжи показались прозрачные полусферы, которые сомкнулись над ступней мальчика, приняв форму его ноги.
– Ну, как?
– Удобно? Потопай немного.
Ан потопал ногой по полу:
– Здорово! Очень удобно!
– Хорошо! Видишь, на конце круглая коробочка со светящейся зелёной стрелочкой и цифрами?
– Вижу.
– Это навигатор. Он настроен на наш дом, показывает направление и расстояние до него, так что не заблудишься, но дальше трёх километров от дома не уходи! Понял? Обещаешь?
– Хорошо, хорошо. Обещаю!
– Если уедешь дальше трёх километров, у нас сработает оповещение, и мы будем знать, что ты нарушил слово! Не забывай об этом.
– Нет, нет, я не забуду, – раскрасневшийся Ан уже представлял, как летит по снегу, и не надо бояться команды наставника, чтобы отдать снегокаты другому, а можно кататься, сколько захочешь!
Ан всё притоптывал и притоптывал снегокатом. Наконец, снял его и бросился к родителям:
– Спасибо, ма! – он обнял её, вдыхая родной запах ванили и яблок.
– Спасибо, папа! – он хотел обнять отца, но вдруг остановился, будто споткнувшись. Ан ощутил шершавость поверхности, пахнущую чистым листом бумаги. – Папа, ты где? – голос его дрогнул, на глаза навенулись слёзы.
– Извини, сын, я на работе. Буду часа через три. Не расстраивайся! Не мог же я не поздравить тебя с днём рождения. Мы с мамой рады, что тебе понравился наш подарок.
– Но мы решили, что сегодня будет выходной. Мы же хотели поехать в Зимний городок кататься на аттракционах.
– Меня срочно вызвали. Ты же знаешь, что работа для Творца важнее всего. Как только я тут всё закончу, сразу приду домой, и мы поедем в Зимний городок. А ты пока кушай и, если хочешь, обнови снегокаты. Ты так долго о них мечтал. Ладно, родные мои, не скучайте. Целую вас. Я скоро приду.
Голограмма отца свернулась в точку и пропала.
Мама положила руку на плечо Ана:
– Ну, что сын, давай умываться и завтракать? Посмотри, сколько за ночь снега выпало, словно специально для тебя, в честь твоего дня рождения, – засмеялась она.
Ан подбежал к огромному во всю стену окну. Нажал клавишу сбоку на панели, и воздушная кружевная занавесь уехала вверх, открывая панораму. Ан ахнул. Все кругом было засыпано белым. Снег покрыл и небольшой двор со спящими деревьями, и крыши домов. Только здание комбината сверкало под солнцем ледяным гигантским кристаллом, отражая замороженную голубизну неба. И комбинат, и дома, и школу – всё окружала бескрайняя тайга, с верхушек деревьев которой, ветер ещё не сдул пушистые хлопья, и оттого Ану почудилось, что на их городок и на тайгу до самого горизонта опустились огромные белоснежные облака.
Серебристая равнина, а в центре неё сияющий кристалл комбината. Узкие прозрачные трубы – дороги исходили из него, драгоценной оправой сливаясь в кольцо, и разбегались. Крохотные прямоугольники машин, сновали по ним, как пылинки в солнечном луче.
Ан подумал, что комбинат живой и что он дышит. Вдох: и из таинственного далека мчатся прямоугольники – машинки, затягиваемые в комбинат. Выдох: и крохотные машинки, стремительно разбегаются по лучу, быстро теряясь из вида. Он представил, что комбинат растёт и стал таким большим потому, что проглотил уже всё вокруг, и теперь отправлял машины, чтобы утолить голод тем, что ещё осталось на Земле, а когда останется только одна белая пустота, он доберётся и до них. Тревожно бухнуло сердце, и от страха вспотели ладошки. Он прижался к матери, подошедшей к нему. Её тепло успокаивало, на душе у мальчика стало спокойнее, и он подумал, что какая глупость лезет ему в голову, но все же тихо спросил:
– Ма, мы тут живём, потому что нужно кормить комбинат?
– Что? Что такое? Как кормить комбинат? С чего ты так решил? – засмеялась мама. – Скорее наоборот, мы тут живём, чтобы комбинат смог накормить людей. Ты же знаешь, что на комбинате папа и другие Творцы-учёные создают удобрения, которые помогают собирать урожаи несколько раз в год, обогащая истощённую почву. Что за странные мысли приходят тебе в голову? – Мама, повернула лицо мальчика к себе и, улыбаясь, внимательно посмотрела ему в глаза.
Он вырвался и, смеясь, хлопнул по клавише, спуская занавесь на окно.
– Ну, ладно. Иди в личную комнату, и я жду тебя завтракать, – мама вышла из комнаты, унося снегокаты.
Ан быстро стянул носки и, сунув ноги в тапочки, побежал в личную комнату. Подбежав к её двери, он оглянулся. Мамы не было видно. Ан хлопнул ладошкой по улыбающемуся солнышку, расположенному в центре двери. Дверь распахнулась, мальчик переступил порог и быстро сел в открывшееся около порога углубление, изображавшее отпечатки человеческих ног. Несколько мгновений ничего не происходило. Затем женский голос произнёс:
– Здравствуйте, Андо. Ваше состояние хорошее. Сбоев в здоровье не наблюдается. Фиксирую некоторое расстройство координации не ясной симптоматики. Для восстановления координации рекомендуется контрастный душ и десять приседаний.
– Эльза! Ты что перегрелась? Какие десять приседаний?! Какой контрастный душ?! Ты же всегда рекомендовала тёплый душ и горячий шоколад с мятным печеньем!
– С сегодняшнего дня прежние рекомендации не действительны. Мальчикам, достигнувшим десяти лет, при такой симптоматике рекомендуется десять приседаний и контрастный душ.
– Ан, ты скоро?
– Да, ма, сейчас!
Он сходил в туалет и, ворча, занялся приседаниями.
– Чёртова машина, – пыхтел Ан, – И что только папа терпит тебя. Тебя давно пора отправить на переплавку.
Сделав упражнения, Ан вошёл в душевую кабину:
– Будь уверена, я уговорю отц…, – ледяная струя окатила Ана. У него перехватило дыхание, и через секунду раздался вопль: – А-А-А-А!!!!
–Сынок, у тебя все хорошо? – забеспокоилась мама.
– Да, все хорошо! – стуча зубами, прокричал Ан.
– Проклятая машин …А-А-А-А-А! – поток горячей воды унял дрожь, восстанавливая дыхание.
Тёплый воздух окутал тело, за несколько секунд высушил его и волосы. Душевая кабина открылась, и он пулей вылетел.
Створки платяного шкафа раскрылись. Ан хотел достать свой любимый пушистый домашний халат, но после контрастного душа тело горело, и он передумал, надел спортивные темно-синие брюки серебристую кофту без рукавов и белые лёгкие тенниски.
– Перед выходом проверьте, пожалуйста, состояние здоровья.
Ан сердито покосился на открывшееся около двери углубление, изображавшее отпечатки человеческих ступней, и встал в него.
Через несколько секунд женский голос произнёс:
– Восстановление прошло успешно. Координация налажена. Состояние здоровья хорошее. Успешного вам дня, Андо.
Дверь, щёлкнув замком, открылась, и Ан вышел, в сердцах пнув её.
***
Ан бежал на снегокатах между заснеженных деревьев тайги. Первый восторг полёта сменился спокойной радостью движения. Он немного устал. Взглянул на компас: два с половиной километра от дома. «Надо возвращаться. Для первого раза хватит. Скоро отец придёт, и поедем в Зимний городок. Хорошо как!»
– Э-ге-ге-ге! – Ан раскинул руки и запрокинул голову. Солнце выглянуло из-за верхушки огромного кедра и пустило ему в глаза озорной луч. Серо-зелёные глаза мальчика стали изумрудными, как молодая трава, только-только показавшаяся из-под снега. Он зажмурился и засмеялся. Послышалось хлопанье крыльев. С ветки взлетела крупная птица, и снег, сбитый её лапами, залепил ему лицо. Мальчик, смеясь и отфыркиваясь, отряхнулся, потом огляделся, прислушался. Тихо. Только иногда тишину нарушали возгласы птиц. Вот что-то забормотало, заухало. Снег искрился на прогалинах и на ветвях деревьев, отражая солнечный свет, резко очерчивая сумрачную темноту, прятавшуюся под густые лапы елей.
Впереди справа Ан увидел просвет и двинулся туда. Легко скользя на снегокатах, он подбежал к опушке леса. Белое ровное поле в полукилометре от тайги пересекала трасса. Под прозрачным куполом Ан разглядел огромные машины. Те, что утром ему представлялись крохотными прямоугольниками-машинками, сейчас выглядели огромными многотонными гигантами.
От трассы в сторону тайги отходило ответвление, заканчивающееся автостоянкой и кафе. Ан увидел, как на него свернула одна из машин. Она была совсем не похожа на мощные трейлеры. Небольшой компактный вездеход, съехал с автотрассы и остановился.
«Странно, – подумал Ан, – кто это решил путешествовать по автотрассе? Это же опасно и очень медленно. Куда лучше лететь. Может эко-турист? Нет. Чего это туристу болтаться в трубе? Кто это может быть?».
Ан увидел, как у машины открылись подкрылки, колеса спрятались под днище, и она тяжело, почти касаясь снега, полетела к тайге.
«Вот это да! Зачем её в тайгу-то понесло? По полю ещё пройдёт, а в лесу как? Тут я даже на снегокатах не везде пройти могу». Мальчик с любопытством следил за ней, пока его внимание не отвлекла сверкающая в небе искра.
«Дрон? – Ан вглядывался ввысь, – Торгаш? Не похож на пузана. И по бокам какие-то странные штуковины». Такой формы мальчик ещё не видел. Он даже на время забыл о странной машине, летящей над полем к тайге. Стальное вытянутое тело с откинутыми назад крыльями и двумя длинными овальными трубками пикировало с огромной высоты. Проследив взглядом траекторию его полёта, мальчик понял, что он нацелился на машину.
Ан вытянув шею и приоткрыв рот, не сводил с него глаз.
Беспилотник снижался быстро и резко, будто хищная птица. Вездеход, словно почувствовав опасность, взревел и прибавил скорость.
Мальчику стало страшно, он прижал руки к груди, где лихорадочно билось сердце: – «Не успеет»!
Подлетев к машине, дрон полетел параллельно в нескольких метрах над ней. Вжик – вжик – вжик – услышал Ан и увидел, как маленькие снежные фонтанчики вспенили снег вокруг машины. Она, вздрогнув, остановилась и осела на снег. Тёмная жидкость медленно растекалась из-под днища. Беспилотник отлетел в сторону и завис. Ан увидел, что из его боковых трубок вырвался огонь и опалил машину, которую мгновенно охватило пламя.
«Сейчас взорвётся!» – Ан в ужасе смотрел, не в силах отвести взгляда от пылающей машины.
Беспилотник развернулся и растворился в небе.
«Что же там, в машине, все погибли? А может, и не было людей, автоматика взбесилась, и её решили уничтожить?» – Ан в нерешительности замер на месте: подойти или нет? Страх не отпускал его.
Дверь машины открылась, и из неё на снег вывалился человек. В тёмно-зелёном комбинезоне и со шлемом на голове такого же цвета. Комбинезон напомнил мальчику униформу отца. Таким Ан видел его однажды, когда на уроке профориентации их класс водили в лабораторию, где он работал. «Кто это? Кто-то из лаборатории? За что его хотели сжечь? Как такое может быть?!» – ужаснулся Ан.
Человек перевернулся со спины на живот, и, лихорадочно загребая снег, пополз от машины. Потом поднялся и, проваливаясь по колено в снег, бросился к тайге.
От грохота взрыва Ан плюхнулся в снег и обхватил голову. Несколько минут он просидел, приходя в себя. Отдалённый гул мотора заставил его привстать и выглянуть из-за дерева. На месте машины зияла чёрная дыра. Ан поискал взглядом человека и вдруг увидел его рядом. Он бежал прямо на него! Каких-то двести метров отделяло человека от тайги и от того места, где находился Ан, когда в небо над пролеском с его противоположной стороны, ворвался везделёт. Машина быстро приближалась. В рёве мотора Ан отчётливо услышал злые торопящиеся звуки: вжик—вжик—вжик.
Ан знал, что злые люди, несмотря на строжайший запрет, с везделётов охотились на крупного зверя, которого разводили в тайге, но, чтобы так охотились на человека?! Везделёт летел так низко, что Ан увидел людей в камуфляже, целившихся в бегущего. Мальчик видел, как мужчина кидался из стороны в сторону, падал, утопая в снегу, пытаясь уйти от пуль.
С замиранием сердца Ан следил за ним. Преследуемый почти добежал до деревьев.
«Успеет или нет?», – прижав руки к груди, мальчик почти не дышал. Он не знал, кто этот человек, но всей душой желал ему спасения. «Успел!» – обрадовался Ан, увидев, как мужчина последними скачками скрылся в тайге.
И тут же в месте, где незнакомец только что был, снег вспенился от пуль. Везделёт вышел из пике и пошёл на разворот. Продолжать преследование в тайге на нём было бессмысленно. Мальчик обрадовался, что человек спасся, но увидел, как на снег из зависшей машины, выпрыгнули четверо, в руках у них было оружие. Они направились в сторону тайги, туда, где скрылся беглец.
«Они найдут его, обязательно найдут!» – сердце мальчика испугано колотилось в груди. Ему очень хотелось помочь незнакомцу. Не раздумывая, он кинулся к нему. Как ему мог помочь? Что он мог сделать? Он не знал. Но он чувствовал, что он должен быть там, что он может помочь.
Место, где скрылся человек, было к Ану намного ближе, чем к его преследователям. Ан легко бежал на снегокатах, словно летел по снегу. Пять минут, и он увидел за тяжёлыми лапами могучих елей, на небольшой поляне лежащего неподвижно человека. Ан замер. Страх так сковал его, что он не мог подойти: он увидел, что снег рядом с лежащим, окрасился красным. «Кровь! – понял мальчик. – Его ранили! Может, убили?!»
Тихий стон вывел Ана из оцепенения. «Живой!» – он осторожно приблизился к раненому.
– Дяденька, вы живы? – мальчик склонился над телом. Мужчина лежал на спине и смотрел в небо между деревьями. Лицо его было спокойным и белым, белее недавно выпавшего снега. Шлем слетел с головы, и чёрные волосы почти закрыли высокий лоб, падая на худощавое лицо. Заострившийся нос, зубы, закусившие нижнюю губу.
– Дяденька, вам больно?
Мужчина вздрогнул и перевёл на мальчика взгляд бледно-голубых глаз.
– Ты кто? – прохрипел он.
– Я – Ан. Мы живём тут в городке. Мой отец работает в лаборатории комбината. Вы ранены, вам нужна помощь! Я видел, за вами идут четверо, они скоро будут тут. Надо прятаться!
– Ан…, – незнакомец тяжело перевёл дыхание, было слышно, как что-то булькает в его горле.
– Я не смогу уйти, – с трудом произнёс он, в уголках губ запузырилась кровь. – А ты уходи. Убегай скорее, пока тебя не увидели.
Ан нерешительно топтался на месте.
– Уходи, скорее…они придут,…увидят тебя,…убьют… – Мужчина захрипел. Судорога прошла по его телу, и он затих.
«Умер»? – ужаснулся мальчик. Слезы застилали ему глаза. Страх свёл живот. Первый раз он видел так близко, как умирал человек.
Справа он услышал всполошённые крики птиц.
«Идут. Надо бежать!», – и бросился в тайгу.
***
Четверо склонились над лежащим на снегу мужчиной:
– Живой, гад.
Один из них вывернул его карманы. Другой отошёл и достал рацию. Остальные двое разворачивали походные носилки.
– Ничего нет, – басовито сказал тот, кто осматривал карманы. – Странно, выбросил что ли. Или спрятал в лаборатории?
Он отошёл, внимательно осматривая все вокруг.
– Смотрите! Тут следы. От снегокатов и, похоже, детские. Вот здесь следы идут прямо сюда. А потом, – он обернулся, проследив взглядом, – потом ушёл в тайгу.
Мужчины переглянулись.
– Связной – ребёнок? Отправили за материалами? – старший задумчиво потёр подбородок.
– Ну, ты даёшь, Клим, кто мог знать об операции? Случайный свидетель, скорее всего.
– Возможно, возможно. Но где тогда материалы? Ладно, Гвин, Алекс, грузите этого. Гвин, сделай всё, чтоб жил. Он должен сказать, где материалы! Симон, давай к месту взрыва машины, посмотри там. Если он оставил их в машине, они должны сохраниться.
Клим повернулся к тайге, туда, где терялись следы Ана:
– Чёрт, по тайге без снегокатов сейчас не пройти. Ладно, полетаем немного. У ребёнка должен быть браслет. Попробуем засечь.
Послышался сигнал вызова, и он склонился над рацией:
– База, я – тридцать пятый. Объект отработан. Из машины его выкурили, взяли в тайге. Жив, но ранен. Цели при нём нет. Проверим место и везём на базу. У нас непредвиденное обстоятельство: есть свидетель. Похоже – это ребёнок. Катался тут на снегокатах. Его следы обнаружены около объекта, потом уходят в тайгу. Покружим немного тут, попробуем обнаружить и опознать по браслету. Через час будем на месте.
***
Ан бежал по снегу, едва успевая уворачиваться от пней и стволов. Он устал и, хотя в голове билась: “Быстрее! Быстрее! Быстрее!”, очень скоро наступил момент, когда он больше не в силах был сделать ни шагу. Мальчик остановился, привалился к дереву и закрыл глаза, пытаясь унять дрожь в коленях: «Сейчас. Минутку отдохну».
Позади него закричали птицы, и Ан услышал отдалённый приближающийся гул. «Летят! За мной! Что делать?!» – кровь застучала в висках. Ан огляделся. Недалеко он увидел невысокую, но мохнатую ель. Её нижние лапы лежали на земле, занесённые сверху снегом. “Туда! Скорее!”. Ан быстро сложил снегокаты, и нырнул под ветви. Прополз в самую середину и прижался к стволу, боясь дышать.
Звук мотора нарастал. Ану казалось, что везделёт нашёл его и завис над вершиной ели, под которой он спрятался. Мальчик закрыл глаза, почти теряя сознание от ужаса. Вибрация браслета обожгла сознание. Он взглянул на него: “Мама вызывает! Они могут засечь!”. Быстро сняв варежку, он дрожащими пальцами отключил его. Взглянул на компас: 3259 километров от дома. “Нарушил слово… Потом. Потом”.
Оглушительный рёв разрывал голову. Сердце испугано колотилось в груди: “Почему они не улетают? Почему они не улетают?”. Наконец, звук изменился. Он сместился, и Ан понял, что везделёт медленно делал полукруг над тайгой. Преодолев страх, мальчик чуть отогнул лапу ели и посмотрел на небо. Везделёт сделал полукруг над тайгой, развернулся и полетел в противоположную от городка сторону. При развороте на солнце вспыхнула его эмблема-голограмма, и Ан увидел руку, на открытой ладони которой лежала Земля. Голубая энергия, переливаясь, устремлялась вверх по руке и огибала Земной шар, который медленно вращался в сполохах голубого огня. Рёв машины стал постепенно затихать, удаляясь.
Когда звуки двигателя стихли, Ан выбрался из своего убежища.
“Домой! Скорее домой! Мама! Я же отключил браслет!” – мальчик включил его, и в то же мгновенье на дисплее запульсировал красный сигнал экстренного вызова, появилось лицо мамы, и Ан услышал её взволнованный голос:
– Ан! Что случилось? Ты почему отключал связь? С тобой всё в порядке? Ты почему так далеко ушёл? Ты же обещал!
– Всё в порядке, мам!
– Отец выезжает за тобой немедленно, не смей отключаться и оставайся на месте!
– Хорошо, ма! Прости!
Ан стряхнул снег с пня и сел. Навалилась усталость. «Как долго нет отца…». Наконец, послышался звук приближающегося снегохода, и вскоре мальчик увидел, как небольшая юркая машина лавирует между деревьями, приближаясь. Развернувшись, отец остановил снегоход и, проваливаясь по колено в снег, заспешил к сыну. Подбежал, схватил его за плечи и сердито встряхнул:
– Что за шутки, сын! Почему отключил браслет? Ты же знаешь, это категорически запрещено. Что случилось?
– Пап, я видел, как убили человека!
Отец отпрянул:
– Что ты говоришь, – прошептал он, – какого человека? Кто убил?
– Они прилетели на везделёте и гнали его по снегу. Вон там. Недалеко от автотрассы. Помнишь, к нам приезжал твой знакомый и показывал видео, как он охотился на кабанов? Вот так и на этого человека, – Ан покачнулся. Отец прижал его к себе и понёс к снегоходу.
– Но он успел добежать до тайги! – Ан шептал отцу на ухо. Силы оставили его. – Я видел. Я хотел помочь. А у него кровь… И вокруг всё в крови… Я подумал, что он умер.
Отец посадил его в снегоход и пристегнул страховочный ремень.
– Папа! Он не умер, он велел мне убегать. Сказал, что если они меня увидят, то убьют! Он сказал и умер, – Ан огромными глазами, в которых бился немой вопрос, смотрел на отца.
Отец обнял его, погладил по голове, с которой соскочил капюшон комбинезона.
Ан отстранился, взял руку отца и сжал её:
– Я побежал, а они искали меня! Летали над тайгой! И тут мама позвонила, а я подумал, что меня сейчас засекут, – на глаза его набежали слёзы.
– Всё, сынок, успокойся. Всё будет хорошо. Поехали домой, – чуть осипшим голосом сказал отец. Прокашлялся и поднёс к лицу браслет: – Юль, всё хорошо. Мы скоро будем дома.
Снегоход взревел, и они понеслись.
***
Юля видела в окно, как снегоход затормозил, как Поль взял Ана на руки и понёс в дом. Она бросилась открывать дверь. Лифт подъехал, и показался бледный Поль с Аном на руках.
– Что такое? Что с ним?
– Ничего страшного, уснул. Перенервничал.
– Перенервничал?!
– Тихо, Юль, не кричи. Пошли в комнату. Я сейчас всё расскажу, только положу Ана.
Они раздели и уложили Ана в постель.
Уже лёжа в кровати, он вдруг приподнялся и лихорадочно прошептал:
– Я знаю их опознавательный знак. Я видел!
– Какой опознавательный знак? Ты о чём, сынок, – мама погладила его по щеке.
– Ну, там, на везделёте, я видел, когда он разворачивался. На солнце сверкнула голограмма. Очень красивая, как будто рука, а на ладони наша Земля крутится, и всё сияет голубым.
– Что ты сказал?! – прохрипел отец. Мать застыла, как белое изваяние.
– Правда, я не вру. Такая эмблема: рука и Земля вертится.
– Выкинь бредни из головы! Чтобы я больше никогда об этом не слышал! Если ты не хочешь, чтобы тебя изолировали, как сумасшедшего, никому об этом не говори! Ты понял?! Никому и никогда! – отец схватил его за плечи и принялся трясти, лицо его исказилось: растерянность, страх, гнев – всё смешалось на нём.
Ан испуганно смотрел на него, руки отца тисками сжали его.
– Папа, мне больно! – пискнул мальчик.
Бледная Юля метнулась к мужу, положила руку ему на плечо. Отец перевёл дыхание:
– Прости, сынок. Ты нас с мамой очень расстроил. Если ты не хочешь, чтобы нас тоже убили, как того человека, то никому никогда не рассказывай о том, что видел. Ты понял? От тебя зависят наши жизни.
Ан похолодел:
– Я никому, никогда.
– Вот и хорошо. Забудь всё, как будто ничего не было, а я обязательно всё разузнаю, и, если смогу, помогу тому мужчине, думаю, он жив, и ты ошибся, его никто не хотел убивать. Хорошо?
– Хорошо.
– Ложись. Тебе надо поспать. Спи и не бойся ничего, – отец укрыл его пледом.
Мама принесла любимую чашку Ана с каким-то пахучим напитком:
– Выпей, сынок, это успокоит тебя, и ты хорошо выспишься.
Она наклонилась и погладила сына по голове, поцеловала в щёку:
– Мы очень волновались о тебе. Никогда больше не отключай браслет, когда мы знаем, где ты, мы всегда сможем прийти на помощь. Если бы ты знал, как страшно было потерять тебя! Я чуть с ума не сошла! Если ты любишь меня, не делай так больше никогда. Хорошо?
– Хорошо, ма, – ответил Ан. Лекарство подействовало, и он уснул.
***
Юля взяла Поля за руку и потянула из комнаты:
– Пошли. Ты мне всё расскажешь.
Тихо прикрыла дверь.
Потом они долго сидели в полумраке комнаты на диване, прижавшись друг к другу.
– Мне страшно, Поль! Что делать? Что делать?
Никогда он не видел в любимых глазах страх, а теперь он бился, сжимая в точки зрачки и полыхая серо-зелёным костром. Поль поцеловал её руки:
– Не волнуйся, всё будет хорошо.
– Как хорошо? А вдруг они засекли? Они же убьют его!
– Ну что ты такое говоришь! Когда ты слышала, чтобы они кого-то убили? Сама подумай, зачем им убивать какого-то мальчика?
– Он видел.
– Ну, и что он видел? Как они преследовали кого-то? Может, это преступник, которого надо было арестовать?
– Тогда об этом сообщили бы в новостях.
– Возможно, ещё сообщат. И потом неизвестно, знают ли они об Ане. И, даже если знают, то совершенно ни к чему убивать его, достаточно просто стереть память об этом.
– И нам? – её колотила дрожь.
Поль обнял её:
– Юль, успокойся. Давай выпьем чаю? Хочешь?
– Не хочу, но выпью. Никак не могу взять себя в руки.
– Посиди, сейчас принесу.
Поль поднялся.
– Нет, я с тобой. Я не могу тут одна.
– Ты, прям, как маленькая, – он улыбнулся и поцеловал её в висок. – Ну, пошли в столовую.
Они сидели за столом и молча пили чай. Надо было принять какое-то решение.
– Поль, я хочу исчезнуть, спрятать нашего мальчика. Нельзя вот так сидеть и ждать, что будет дальше.
Поль молча крутил чашку на блюдце.
–Хорошо, – наконец, сказал он, – мы уедем. Помнишь Грина? Мы с ним вместе заканчивали университет в Наукограде.
– Смешливого толстяка? Конечно, помню. Он приезжал к нам на объявление заключения брака.
– Он звонил мне три месяца назад. У них там открывается новое отделение в лаборатории, как раз по моему профилю, Грин предлагал возглавить.
