Czytaj książkę: «И нет конца обманам», strona 3

Я посмотрела ей прямо в глаза.

– Нет.

На мгновение в ее взгляде не было ничего, кроме абсолютной невинности, как будто ей и в голову не могло прийти, что еще у меня пытались забрать. А потом она сообразила, и огонь в зеленых глазах погас.

– Ох.

Я ухмыльнулась.

– Не переживай. Он выглядит гораздо хуже меня. – И слава богу, что его родители сняли обвинения.

Пайпер с серьезным видом кивнула, будто гордилась мной, и мы разошлись в разные стороны. Я набрала в грудь побольше воздуха перед тем, как войти в кабинет. Я смотрела, куда иду – и на свой учебник. Больше никуда. С Кристианом у нас было два общих предмета – этот и политология. А с Мадлен у нас был общий иностранный язык (я поклялась себе научиться оскорблять ее на мандаринском), а еще физкультура. Если мне удастся продержаться на этих уроках с минимумом гримас от Кристиана и оскорблений от Мадлен, возможно, у меня и правда будет шанс окончить школу.

При мысли об этом в душе расцветала надежда. Тело наполнялось приятной легкостью, на губах появлялась улыбка.

И тут я совершила ошибку, повернувшись вправо. Рядом со мной сел Кристиан. На бледной коже мгновенно начали проступать красные пятна, он сжал зубы, а карандаш держал так, что в итоге сломал пополам.

С трудом сглотнув, я снова повернулась к доске. Сердце зашлось в груди, и я отчаянно пыталась вспомнить, что же такого случилось в нашу последнюю встречу с Кристианом, раскопать какое-то воспоминание, но не сумела.

Слишком много всего произошло с тех пор.

Слишком много того, о чем я не могу думать.

Слишком много того, о чем я не хочу думать.

Кристиан продолжал мрачно пялиться на меня, как будто я совершила против него какое-то безумное преступление. Но никто, даже Кристиан, не мог заставить меня открыть дверь в прошлое.

Ни за что.

Глава 5
Кристиан

Я пялился на Хейли через всю столовую. Она сидела с какой-то девчонкой, которую я никогда прежде не видел. Они склонились друг к другу и постоянно перешептывались. Темные волосы Хейли обрамляли гладкое, бледное лицо, а синяки напоминали красный флаг, признак неприятностей. Она была неприятностью.

Синяки меня заинтересовали – не потому, что я сочувствовал Хейли или хотел переломить надвое того, кто их оставил. Просто хотелось узнать, у кого еще вендетта против нее.

– Ты мне нужен, – пробормотал я на ухо брату, склонившись как можно ближе. – Возьми с собой Эрика и Джейка.

Я не стал дожидаться ответа, знал, что он все сделает. Я встал, осторожно отставив стул, и медленно пошел по столовой. Каждый раз, когда я проходил мимо чьего-то столика, все за ним переставали говорить и есть, будто думали, что я сяду к ним, заговорю с ними. А может, боялись, что я выхвачу поднос с едой и обрушу на их безупречную школьную форму – именно я вчера подговорил Мадлен проделать подобное с Хейли.

Мадлен была мстительна. Я знал, что она не упустит шанса унизить Хейли. Вышло даже слишком легко, честно говоря.

Проходя мимо столика Хейли, я не удостоил ее взглядом, но заметил, что она не перестала говорить, как все остальные. И не потому что не заметила, как я прошел мимо. Чепуха. Она чувствовала мое присутствие через всю столовую точно так же, как я чувствовал ее. Она намеренно не замечала меня.

– Куда идем? – спросил Олли, нагнав меня в коридоре. Отец уехал вчера вечером, что было совершенно неудивительно, но как раз поэтому сегодня утром мне пришлось вытаскивать задницу Олли из кровати на десять минут раньше обычного. Меня это просто выбесило.

– Надо кое-что сделать.

Мы пошли дальше по коридору, Олли рядом со мной, Джейк с Эриком за нами. Они все болтали о матче, который должен был состояться на выходных, до тех пор, пока мы не оказались возле приемной директора.

– Джейк, – рявкнул я. – Надо, чтобы ты врезал Эрику по лицу. Мне нужно устроить диверсию и пробраться в кабинет директора Уолтона.

– Стоп, стоп, стоп! – вклинился Олли, оказавшись прямо передо мной. – Какого хрена? У нас игра в пятницу. Им нельзя драться! Им запретят выходить на поле.

Я покачал головой.

– Расслабься. У меня все под контролем. Никого не накажут. – Я покосился на Джейка с Эриком, которым, кажется, вообще было все равно, драться или нет. Потому я их и выбрал. – Ты врежешь Эрику, Эрик врежет Джейку. Мы затащим вас в приемную. Посадим перед мисс Бойд. Ты, Олли, как всегда, сотворишь чудо, ты умеешь ее уболтать, притворишься, что присматриваешь за этими двумя. Я войду в кабинет директора и получу то, что мне нужно.

– И что же? – Олли скрестил руки на груди и вздернул бровь. Я чертовски ненавидел, когда он так делал. Вид у него был прямо как у мамы. Она тоже всегда вздергивала бровь, когда я начинал врать.

Я планировал ничего ему не говорить или попросту нагло соврать, но ложь означала бы, что ситуация меня слишком сильно волнует, что у меня есть какая-то тайна и я пытаюсь скрыть свои намерения в отношении Хейли. А дело было не в этом. Я хотел, чтобы вся школа знала, что я ненавижу новенькую и планирую сломать ее пополам.

– Я хочу узнать, почему она здесь, а самое главное… – Я повернулся к парням спиной и потянулся к вековой ручке двери. – Хочу знать ее слабости.

– Брат, – предостерегающе начал Олли, – оставь бедную девочку в покое. Разве она мало пережила? Ты ее лицо видел? И она же костлявая как неизвестно кто. Кажется, совсем ничего не ест. Не говоря уже обо всем дерьме, которое случилось с ее отцом.

Я заставил себя повернуться и посмотреть ему в глаза. На душе скребли кошки.

– Тебе-то какое дело до нее? – Со стороны я, наверное, казался хладнокровным, но внутри у меня все кипело. Олли, скорее всего, это понял, потому что знал меня лучше всех, но ведь о том самом он ничего не знал. Не знал, что я винил Хейли. Тем и хороши были тайны – непосвященные не могли уничтожить тебя с их помощью.

Олли поднял руки в знак протеста и на мгновенье опустил голову, а потом посмотрел мне в глаза.

– Я просто пытаюсь понять, что с тобой. Вы двое были не разлей вода. В какой-то момент я, кажется, даже ревновать тебя к ней начал. И я отчетливо помню, что однажды в седьмом классе мы играли в вышибалы и ты взял ее в свою команду. Ранил мои чувства, братишка. – Он ухмыльнулся, но тут же снова посерьезнел. – А теперь ты ее ненавидишь. Настолько, что натравил на нее Мадлен, позволил этой злобной стерве унизить Хейли перед всей школой. Ты ведь ненавидишь такое дерьмо. В чем дело?

Я в несколько шагов сократил расстояние между нами. Джейк с Эриком не сводили с нас глаз. Вид у них был равнодушный, хотя они наверняка задавались тем же вопросом, что и Олли. Мы с братом были одного роста и телосложения. Высокие, с крупным торсом и заметными мышцами, накачанными благодаря футбольным тренировкам. Разница была лишь в том, что у меня были руки помощнее, а он бегал побыстрее. И мы частенько пытались устранить это различие.

– Не твое собачье дело.

Мы так долго друг на друга пялились, что я начал чувствовать, как с каждой секундой вероятность исполнения моего плана утекает сквозь пальцы. Наконец я отвязался от брата и покосился на Эрика. Этого было достаточно. Эрик замахнулся и нанес Джейку апперкот в челюсть.

– Ну ты говнюк! – завопил тот и врезал в ответ. Олли мгновенно встал между ними, пока парни не слишком увлеклись и не забыли, что вообще-то драка была спланированной, а не настоящей. У Джейка была разбита губа и кровь капала на подбородок, а глаз Эрика стремительно заплывал. Молодцы, парни.

– Отлично. Делайте все, как я скажу. – Я кивнул в сторону двери, но прямо перед ней остановился и взглянул на всех троих. – И держитесь подальше от Хейли, черт возьми.

Джейк нахмурился, Эрик кивнул. Олли попросту пялился на меня, но я знал, что он послушается. Может, мы и не всегда сходились во мнениях, но тут он не мог мне отказать. Только не в ситуации, где замешана девушка.

Я открыл дверь, и нас тут же окутал запах старых пыльных книг. Я криво улыбнулся мисс Бойд, и представление началось.

* * *

Пришло время показательных выступлений.

Понадобилось всего три комплимента, изрядное количество флирта и ослепительная улыбка, чтобы мисс Бойд впустила меня в кабинет директора.

Сам директор Уолтон обедал (что мне и так было известно) и должен был вернуться только через десять минут, так что действовать надо было быстро. Я обошел массивный стол красного дерева, скользнул взглядом по дурацкому старинному глобусу, по фотографии в рамке (на снимке он был с женой), по идеально ровным рядам дорогих ручек… Бинго. На краю стола, под кипой бесполезных бумажек, лежала большая папка, на которой маркером значилось имя Хейли Смит.

Я схватил ее и на мгновение прислушался к голосам за дверью. Слышно было, как Джейк и Эрик спорят насчет своей «драки». Я ухмыльнулся. У меня чертовски хорошие друзья.

Я быстро просмотрел содержимое, стараясь впитать всю информацию о Хейли, какую только можно.

Семь приемных семей после седьмого класса. Хм. Я-то думал, Мадлен все это придумала для красного словца… но, видимо, нет. Три старших школы. Нынешняя приемная семья – в двух городах отсюда. Интересно. Я достал телефон и сфотографировал адрес. Может, однажды пригодится. Хейли успела побывать в тюрьме для несовершеннолетних за нападение незадолго до прихода к нам, но все обвинения сняли. А вот это уже озадачивает. Ее успеваемость поражала – 1560 баллов за тест для поступающих в вузы. Черт возьми. Хоть я и ненавидел Хейли, показатель был чертовски высоким. Она всегда была умна.

Я пролистал еще несколько страниц, пытаясь найти хоть что-то полезное, и на последнем листе замер. Передо мной лежало написанное от руки письмо от какой-то Энн.

Уважаемый директор Уолтон!

Меня зовут Энн Скова, я социальный работник Хейли Смит. Пишу Вам, чтобы напрямую спросить, не готов ли Ваш совет попечителей изменить мнение и предоставить в этом году еще одну стипендию. Хейли – очень одаренный ребенок. Самый одаренный из всех, с кем я работала. Когда ей было двенадцать, весь ее мир рухнул, жизнь сменила курс, но это никак не сказалось на ее учебе. Лично мне кажется, что она так преуспевает в школе, потому что только это и способна контролировать.

К сожалению, отец Хейли, Джим Смит, был очень богатым человеком, и однажды ночью его убили. Это произошло дома, где жила Хейли, и, судя по обрывкам информации, которые мне удалось получить у предыдущих соцработников Хейли, она сама была свидетелем убийства, видела все своими глазами и, возможно, оказалась его причиной – оно произошло после ее звонка в полицию. После смерти отца Хейли выяснилось, что он был причастен к серьезной преступной деятельности, и Хейли с матерью переехали в трейлерный парк в Пайк-Вэлли. Некоторое время спустя в органы опеки поступил звонок, и Хейли тут же забрали под опеку государства, признав условия, в которых она жила, неприемлемыми для ребенка. Впрочем, как я уже говорила, хотя Хейли довелось пережить трудные времена, причем по большей части самостоятельно, она никогда не отступалась от своей цели. Она хочет окончить школу и поступить в колледж из Лиги плюща, надеясь получить стипендию. Вряд ли ей это удастся, если она будет ходить в обычную школу.

Прошу Вас изменить решение насчет стипендиальной программы. Пожалуйста, всего раз. За Хейли мало кто боролся в ее жизни, и я буду счастлива, если нам удастся вместе помочь ей.

Спасибо.

Энн Скова,

лицензированный соцработник

Я и сам не заметил, как смял лист, пока читал письмо. Если бы речь шла о ком-то другом, я бы посочувствовал несчастному. Судя по всему, жизнь у Хейли была хреновая. Один из родителей мертв, другой не в состоянии о тебе позаботиться. Я невесело хмыкнул. Очень похоже на мою собственную жизнь. И за это надо поблагодарить как раз Хейли.

Все свелось к одному-единственному неотвеченному телефонному звонку. От нее требовалось пробормотать в трубку одно-единственное слово, и все сложилось бы иначе. Именно она стала катализатором событий, изменивших всю мою жизнь.

Во мне накопилось столько ненависти к ней, что я физически ощущаю это чувство, оно тяготит не хуже цепей. Ненависть, которую я питаю к себе, ничуть не меньше – и тяготит точно так же. Именно поэтому мне никак не сбросить цепи. Если их расковать, на смену придет вина, а я все-таки предпочитаю ненависть.

Закрыв личное дело Хейли, я швырнул его обратно на стол директору Уолтону, и как раз в этот момент за дверью послышался его сердитый голос. Я поудобнее расположился в кожаном кресле напротив его стола и приготовился разыграть представление – рассказать, что собираюсь самостоятельно «наказать» Эрика и Джейка, будучи капитаном футбольной команды. Пытался выбросить все мысли о Хейли из головы до прихода директора.

Помни: мама умерла из-за того, что заварили вы с Хейли. Может, Хейли об этом еще и не знала, но она была виновна не только в смерти своего отца, а еще и в смерти моей матери.

Глава 6
Хейли

Следующие несколько дней прошли на удивление тихо. Кристиан не делал ничего необычного, разве что продолжал кидать на меня злобные взгляды. Мадлен воротила от меня нос и фыркала, когда я переодевалась после физкультуры (спортивная форма была мне велика), а потом однажды она не удержалась и нагрубила, но в остальном никаких происшествий.

В «Инглиш-Преп» все было нормально, зато Пит пару дней назад поймал меня, когда я пыталась тайком протащить еду к себе в комнату, и теперь у меня на двери появился очаровательный замок. То был не первый случай, когда приемные родители запирали меня на ночь, и отчасти в этом была моя вина. Поделом мне. Первое правило приемного ребенка – всегда держаться настороже, какой бы приятной ни казалась семья. После случая с Гейбом я это очень быстро усвоила.

– Ну, какие планы на сегодняшний вечер? – Пайпер скользнула на соседний стул во время обеда. На подносе у нее царило настоящее разноцветие, куча свежих овощей и фруктов, а еще сочный гамбургер. При виде последнего аж слюнки потекли. У меня тут же заурчало в животе, как по команде. Я прижала к нему руку, пытаясь заглушить звук, но Пайпер все равно услышала.

– Почему ты никогда не обедаешь?

Я пожала плечами.

– Не голодна.

Мне не хотелось говорить, что у меня попросту не было денег на обед. Стипендия не покрывала питание, только обучение, а директор и так проявил любезность, позволив мне взять кое-какую разномастную одежду и составить два комплекта формы.

Пайпер одарила меня странным взглядом и принялась за гамбургер. Я знала, что она сделает, открой я ей правду. Она предложит заплатить за меня, а я и так чувствовала себя виноватой, потому что каждый день она отвозила меня домой после школы. Неважно, что за бензин платили ее родители – я ненавидела подачки. А еще не хотела, чтобы она решила, будто я дружу с ней только потому, что она может мне что-то дать.

– Я иду в библиотеку готовиться, – пробормотала я, поспешно вставая и пытаясь сбежать от разговора, пока он не начался. Я расправила дурацкую школьную форму и уже взяла было рюкзак.

– Эй, подожди! – Пайпер схватила меня за руку. – Хочешь пойти со мной сегодня на вечеринку?

Глаза ее светились такой надеждой, что россыпь веснушек на носу казалась ярче, чем обычно.

Вечеринка? С этими людьми? Я предпочту просидеть весь вечер в запертой комнате, слушая, как Джилл за стенкой отсасывает Питу.

Пайпер, будто прочитав мои мысли, покачала головой.

– Она будет в соседнем городе. Ты слышала про «Веллингтон-Преп»?

Продолжая неловко стоять с рюкзаком в руках, я кивнула.

– Э-э-э, да, звучит знакомо.

Я точно знала, что за школа «Веллингтон-Преп». Она была главным соперником «Инглиш-Преп». Образование там было не хуже, семьи – не беднее. И располагалась школа на другом конце этого ужасного города. Пайк-Вэлли всегда мог похвастать долинами. И среди долин в прямом смысле этого слова были две денежные. В одной располагалась «Инглиш-Преп», а в другой – «Веллингтон-Преп». Все остальные населял средний класс и бедняки, буквально нищие. Я успела побывать везде, кроме «Веллингтон-Преп».

– Так вот, мой кузен Эндрю почти каждые выходные устраивает вечеринки. Я почти все время там провожу, потому что раньше училась в той школе. Мои родители много путешествуют, оставляют меня дома одну. Я уже раз двадцать устраивала марафон «Сплетницы» и решила, что пора побывать среди людей, пусть они и из другой школы.

Я нахмурилась.

– Не уверена, что мои приемные родители просто так позволят мне поехать на вечеринку в трех городах отсюда.

Нет, они скорее запрут меня в комнате и сделают вид, что меня не существует.

Пит с Джилл не могли позволить мне ввязываться в неприятности. Попади я в беду, государство в лице Энн начнет расследование, и они не получат свою драгоценную выплату за опекунство. Да, для них я была всего лишь чеком на конкретную сумму. Я готова была поклясться, что именно деньги – корень всех проблем в этом мире.

Пайпер слегка улыбнулась.

– Ну, если передумаешь, напиши.

Я пристыженно опустила голову.

– У меня нет телефона.

Пайпер вся побелела и резко опустила вилку в миску с салатом.

– Ой, точно. Но ведь ноутбук у тебя есть?

Я кивнула, прижимая к себе рюкзак. Моему ноутбуку было пять лет, но он до сих пор прекрасно работал. Только он и лежал у меня в рюкзаке, когда к нам домой явились органы опеки и забрали меня. Он, кое-какая одежда и медальон, который я теперь ношу на шее.

– Просто напиши мне на электронную почту, на школьную. Ладно?

Пайпер принялась за латук под соусом ранч, и я закивала, нацепив на лицо фальшивую улыбку.

– Если передумаю, дам знать. Увидимся.

Говоря «передумаю», я имела в виду, что если Джилл и Пит в следующие восемь часов поведут себя как нормальные приличные люди, то да, я тебе напишу.

Я медленно пошла прочь от Пайпер, развернулась, подошла к стойке с едой и дождалась момента, когда можно будет смешаться с толпой учеников. Все хватали подносы и наполняли их едой. Я лениво встала в очередь, притворяясь, что тоже взяла поднос, и спряталась за одним из самых высоких парней. Скользнула взглядом в сторону Пайпер, но она сидела ко мне спиной, думая, что я пошла в библиотеку (к слову, именно так я и собиралась поступить, когда удастся стащить что-нибудь маленькое и незаметное в буфете). Судя по всему, никто не обращал на меня внимания, так что я поспешно схватила яблоко и вышла из очереди. Присела за толпой учеников и притворилась, что завязываю шнурок, а сама спустила с плеча рюкзак, чтобы засунуть туда яблоко. Мне просто нужны калории. Трудно было предсказать, оставят ли Джилл и Пит мне тарелку с едой сегодня вечером, особенно после вчерашней кражи из кладовой.

Я как раз расстегнула молнию, когда в поле зрения вдруг появились черные ботинки – так близко, что я уж решила, на меня сейчас наступят. Я вскинулась, волосы рассыпались по плечам. Взгляд мой скользнул по брюкам хаки, по блейзеру, обтягивающему широкую грудь, и я невольно затаила дыхание. Слегка склонив голову и сжав зубы, надо мной стоял Кристиан.

У меня сжалось сердце. Я нервничала так, что по спине бежали мурашки.

Холодные серые глаза с прищуром таращились на меня сверху вниз, и я готова была поклясться, что, кроме нас, в столовой никого нет. Нет ни болтовни, ни звона посуды. Казалось, я смотрю вглубь тоннеля, и в конце его – Кристиан.

Я сглотнула, облизала губы и не сводила с него глаз. Не отводи взгляд. Он будто бы воспринял мое поведение как вызов. Брови его дернулись, глаза сощурились. Он лениво опустился вниз, чтобы мы оказались на одном уровне. Сердце у меня отбивало чечетку, и единственное, о чем я могла думать, что он душераздирающе красив. У Кристиана было скуластое, острое как стекло лицо, а кожа совершенно безупречная, прямой волевой нос и глаза, которые, казалось, высасывали из меня жизнь.

Он склонился ближе, его головокружительный аромат окутал меня, заворожил. Губы мои приоткрылись. А в следующее мгновение он накрыл своей рукой мою и выхватил у меня яблоко.

Я ахнула, резко вернувшись в реальность.

– Вся в отца, да? – он откусил большой кусок, вонзил зубы в блестящую красную кожуру. На пол между нами потек сок. Кристиан со смаком жевал, активно двигая челюстью, потом сглотнул, уставился мне прямо в глаза и прошептал: – В этой школе не принято красть, воровка. – А потом выпрямился, кинул мое яблоко в мусорку и ушел.

Я дала себе три секунды на то, чтобы привести бушующие эмоции в порядок, а потом выбросить в мусорку вслед за несостоявшимся обедом.

К черту его. Тут не его школа, потому что, будь она его, если бы он действительно «правил» ею, как все говорят, меня бы тут уже не было.

* * *

– Спасибо, Пайпер. Еще раз скажу, ты не обязана отвозить меня домой.

Пайпер поджала губы, глядя на маленький дымчатого цвета домик, который я называла домом. Вообще-то он был просторнее, чем казался. Внутри помещались три спальни и две крошечных ванных комнаты. У меня была самая маленькая комната, что неудивительно, зато, к счастью, собственная ванная. Джилл с Питом, как я поняла, пользовались ванной комнатой, примыкающей к главной спальне. Когда мы с Энн впервые пришли в этот дом, все сверкало чистотой, повсюду пахло чистящим средством «Пайн-Соль». Полы блестели, на столешницах в кухне не было ни пылинки. Кресло Пита пустовало, а сам он вместе с Джилл с улыбкой встречал нас у двери.

Однако, как только Энн ушла, а мы все сели за стол, они изложили главные правила проживания в доме. Мне надо было вести себя тихо, не совать нос в их дела, есть что дают, принимать душ не дольше шести минут, а стиральной машиной можно было пользоваться по вторникам и воскресеньям. Ни телефона, ни карманных денег они мне давать не собирались и возить куда-либо тоже, разве что на встречу с Энн. Было сказано, что если я буду следовать этим правилам, то смогу остаться с ними после восемнадцатилетия, до самого поступления в колледж (разумеется, придется отдать им деньги с гранта, на который я буду подавать, или найти работу и отплатить). В противном случае меня вышвырнут вон, и моя удача на этом закончится. Вылетев из приемной семьи до восемнадцатилетия, я вынуждена буду переехать в детский дом. А потом стану бездомной.

Я знала, что даже остаться у них до начала колледжа они предложили не по доброте душевной, а потому что хотели подзаработать. Но какой у меня был выбор?

– Ты уверена, что не хочешь поехать со мной на вечеринку? Может, мне зайти с тобой, и мы скажем, что выходные ты проведешь у меня?

При мысли об этом у меня скрутило живот. Я ни о чем не хотела просить Джилл и Пита, даже о том, чтобы остаться на ночь у подруги. Если бы речь шла только о Джилл, я бы, может, и рискнула, но обращаться с просьбой к Питу? Ни за что. Он был колоссальным козлом и все хотел контролировать.

– Тебе не стоит заходить, – практически прошептала я, не сводя глаз с дома. – Я посмотрю, в каком они настроении, и, если получится, спрошу. Но особо на это не рассчитывай. – Вранье. Я открыла дверь машины и выбралась наружу. – В любом случае, спасибо, что пригласила, – улыбнулась я. – И что подвезла. Ты хорошая подруга, Пайпер.

Так оно и было. И я ужасно боялась привязаться к ней.

Пайпер солнечно улыбнулась, отчего золотистые блики в зеленых глазах стали еще ярче, под стать веснушкам. – Напиши мне на почту в любом случае, ладно? Просто чтобы я знала, что на выходных у тебя все в порядке. – Она снова покосилась на дом. – Что-то мне подсказывает, что ты пытаешься сделать вид, будто все нормально, даже если на самом деле это не так.

Несколько секунд я молча смотрела на нее, потом снова улыбнулась.

– Обещаю написать тебе чуть позже. Повеселись хорошенько на вечеринке.

Она кивнула. Я захлопнула дверь и стала подниматься по разбитым бетонным ступеням. Пайпер была права. Я действительно пыталась сделать вид, что все нормально, даже если на самом деле это не так. Именно поэтому я не рассказала ей о сегодняшнем происшествии с Кристианом.

За пять лет, минувшие с нашей последней встречи, что-то случилось, что-то, из-за чего он теперь меня ненавидел, и это сводило с ума. Одно дело – вечные мрачные взгляды. Другое – его «неофициальная» подружка-стерва. Но чтобы лишить меня еды? Единственного источника питания? Тут было дело принципа. Я ничего ему не сделала. Вообще ничего. И совершенно не заслужила такого обращения.

Тем не менее каким-то образом я оказалась в этой ситуации. Меня обливали дерьмом люди, которые считали, будто они чем-то лучше меня.

Я настолько погрузилась в размышления о Кристиане, что не заметила, как вошла в дом. Осознала, только когда Пит рявкнул на меня:

– Что стоишь, открыв дверь? Закрой ее на хрен.

Подскочив от неожиданности, я поспешно закрыла за собой дверь и под грохот заполошного сердца пронеслась мимо Пита вверх по лестнице. Краем глаза я видела, как Джилл нагнулась и прошептала что-то Питу на ухо, а в следующую секунду раздался звонкий звук пощечины, и я вздрогнула. Я застыла на лестнице, готовая в любую минуту сбежать к себе.

– Тупая ты сука. Нет, она сегодня еды не получит. Вчера вечером она воровала у нас из кладовой, и я ее поймал на горячем. Так что она наказана.

Я медленно повернулась и окинула Пита долгим взглядом. На нем была белая майка (пожалуй, слишком тесная), черные штаны, пропахшие машинным маслом от работы в автомастерской. Видок безумный. Заметив пивную жестянку рядом с его креслом, я стиснула зубы. Должно быть, Пит успел подналечь на спиртное. По пунцовому лицу стекал пот. Джилл стояла рядом с ним, баюкая покрасневшую щеку. В глазах ее бушевало пламя. Мне такой взгляд был прекрасно знаком, но она в итоге сумела сдержаться и ничего не сказала.

На Джилл была светло-голубая медицинская униформа, на плече сумочка. У меня замерло сердце. Она собиралась на работу? И оставляла меня с ним, на всю ночь? Одну? В горле встал комок от страха, и я с трудом его проглотила. Ты оказывалась и в худших переделках. Страх был слабостью, а в такой жизни, как у меня, слабости места не было.

– Ты идешь на работу? – тихо спросила я с лестницы.

Джилл кивнула.

– Иногда я работаю в ночную смену. Утром вернусь.

Я глубоко вздохнула, потом медленно выпустила воздух – тихо, чтобы Пит не заметил и не потребовал, чтобы я перестала дышать его воздухом или еще что.

– Ладно. – Я повернулась и двинулась наверх.

Снизу заорал Пит:

– Никакого ужина сегодня, а ровно в восемь я запру твою дверь, так что сделай все до этого времени.

Я не ответила. Вместо этого я взбежала по лестнице и закрыла за собой дверь. Сползла по стене на пол и уставилась на лежащий на полу матрас, на грязные простыни. Одному богу известно, откуда взялись эти пятна. Закрыв глаза, мысленно досчитала до десяти.

Один, два, три. Ты бывала в местах и похуже, Хейли. Смирись. Четыре, пять, шесть. Успокойся. Семь, восемь. Когда ты жила с мамой, все было еще хуже. Девять, десять.

Рвано выдохнув, я стащила с плеча рюкзак. Слышно было, как хлопнула дверь внизу, и я внезапно снова ощутила себя двенадцатилетней девочкой, сидящей в гостиной с офицером полиции. Девочкой, отца которой застрелили в нашей собственной гостиной.

Дрожащими руками включила ноутбук, открыла браузер. На принятие решения ушло ровно три секунды. Я не хотела всю ночь сидеть запертой в своей комнате и прокручивать в голове детали прошлого. В том числе вспоминать Кристиана.

Пайпер ответила на мое письмо через несколько минут.

Сказала, что скоро подъедет, и мне надо всего-навсего сообразить, как спуститься из окна спальни, не сломав шею. Честно говоря, мне начинало казаться, что свернуть шею – уже не худшая идея.