Czytaj książkę: «Путь каратэ – от ученика до Мастера. Том 1», strona 7

Бан – булава (бывает двух видов: "волчьи зубы" – ланъябан и с двумя наконечниками на концах древка).

В соревнованиях, проходящих по системе легкого или полного контакта, где удары не обозначаются, а наносятся, могут участвовать не только джиуджисты, но и мастера каратэ, айкидо, дзюдо, у-шу, таэквондо и т.д. Кроме приемов, воздействующих на жизненно-важные точки и центры, на соревнованиях разрешаются любые удары, броски, удушающие и болевые приемы, захваты.

Сдача экзаменов на мастера, помимо основного стиля, предполагает еще и знание техники бу-джитсу, или полис-джитсу (задержание, связывание, обыск и конвоирование, а также работу с дубинкой, ножом и т.д.) Кроме того, мастерская степень не будет присуждена без экзамена на специальную тренерскую лицензию – фах-лицензию, также предусматривающую знание соответствующей техники.

Несмотря на приоритет ударной техники каратэ, кунг-фу и таэквондо в работе на средних и длинных дистанциях, эффективность джиу-джитсу в ближнем бою и различных нестандартных ситуациях уличного боя, остается вне конкуренции.

Подготовка в системе джиу-джитсу ведется по принципу многоборческой деятельности, с включением в программу большого арсенала технических приемов и методов, среди которых особо обращает на себя внимание "укэмивадза" – техника падений. Умение правильно упасть и как можно быстрее принять выгодную для продолжения схватки позицию, дает возможность более рационально использовать окружающее пространство. Страх перед падением, излишнее напряжение мышц, плохое владение телом при выходе в стойку после падения – это прямые условия для получения травм и нежизнеспособности отрабатываемой техники. Кроме умения падать, базовая техника джиу-джитсу включает в себя ударную технику, технику бросков из различного положения, технику проведения болевых ("кансетцувадза'') и удушающих ("симэвадза") приемов, а также специальные навыки владения различными предметами ("кобудо”): палкой (явара, бо, джо), катаной (учебный бо-кен) поясом и др. Причем, во многих школах весь комплекс осваивается единым блоком с последующей специализацией, что накладывает на учеников особые требования, касающиеся их собранности, скорости оперативного мышления, повышения работоспособности. Большие физические нагрузки, которые сопутствуют тренировкам с активной единоборческой деятельностью, требуют и достаточной психоэмоциональной подготовки, занимающей достаточно большое количество в занятиях джиу-джитсу.

Неотъемлемой частью многих школ и стилей джиу-джитсу является применение в технике амплитудных движений и инерции тела атакующего противника, характерных для айкидо, которое, выкристаллизовавшись из джиу-джитсу, сейчас известно как отдельный вид единоборства, исключивший из своей техники многие технические элементы и принципы своего родоначальника.

Советская современная школа джиу-джитсу специализируется на развитии комплекса технических навыков с целью использования их в свободном поединке. В современном варианте она была основана в конце семидесятых годов. В январе 1989 года Комиссия по джиу-джитсу приобрела официальный статус у нас в стране, влившись в Федерацию самбо г. Москвы. (101000, г. Москва, ул. Мархлевского, д. 18). Международные контакты Комиссии охватывают практически все континенты и имеют прочные взаимоотношения со Всемирной федерацией джиу-джитсу.

Говоря о джиу-джитсу, нельзя не сказать о тесно связанном с ним искусстве ниндзюцу, которое использовало и развивало прикладную технику джиу-джитсу.

Из всех боевых искусств НИНДЗЮЦУ (или нимпо, как его иногда называют) древнее японское искусство шпионажа является самым загадочным и таинственным.

Точная дата рождения его неизвестна. Но уже в знаменитом китайском трактате о воинских искусствах "Сун Цзы", датируемом 8 веком до н.э. упоминается об использовании специально подготовленных шпионов, лазутчиков и диверсантов в военных и политических целях. А в еще более поздний период в Китае существовал особый клан "Лесные демоны". В Японии же военный шпионаж начал развиваться в Y-YI веках нашей эры, когда услугам "людей невидимок" или "воителей-теней”, – так в переводе обозначается слово ниндзя, – прибегали монахи, воюющие с властями.

Как искусство ниндзюцу окончательно сложилось к XIII веку и последующие четыре столетия в условиях постоянных войн, заговорах и распрей дали ему небывалый расцвет.

В энциклопедии японского мыслителя 17 века Фудзибаши, которая называется "Башешункай" (дословно: "десятки тысяч рек впадают в одно море") значится, что истинный смысл ниндзюцу заключается не в том, чтобы в совершенстве владеть боевой техникой, а в том, чтобы гармонично общаться с природой и настолько развить в себе интуитивную чуткость, чтобы понимать смысл явлений, происходящих в природе и максимально приспосабливаться к окружающему миру.

Вследствие своей первоначальной ориентации на духовную чистоту, ниндзюцу никогда не принадлежало к разряду искусств – До (дзю-до, кэн-до и др.), возникших в Японии после правления династии Токугава и явившихся преобразованием боевой техники самураев, ставшей ненужной в мирное время. В XIII-XYII веках сформировавшийся уже институт ниндзя состоял в основном из выходцев представителей обособленных родовых самурайских общин. Но в XYII веке феодальный князь Токугава, пришедший с помощью ниндзя к власти, под страхом смерти запретил это искусство и объявил всех ниндзя вне закона. Но "люди-невидимки" продолжали существовать. Настоящее ниндзюцу было известно лишь замкнутому кругу людей, тайны его строго охранялись.

По описанию Фудзибаши, основа философии ниндзюцу состоит в том, что человек, тонко чувствующий и умеющий мотивировать поступки людей, может одолеть большое количество врагов. Это качество необходимо предводителю. Если подчиненные думают иначе, чем их предводитель, то потери и поражения не заставляют себя долго ждать. Один единственный подосланный шпион, агент может победить целую армию, повлияв на ход мыслей воинов. Ниндзя должен быть предельно честен, обладать огромной моральной силой, силой воли. И хоть методы ниндзя не всегда соответствовали этим качествам, ниндзя преследовали святую цель – интересы клана. Только любовь к своему клану, к своему отечеству и чувство, что они борются за святые идеалы, толкали ниндзя к борьбе.

С буржуазной революцией 1868 года, "воины-тени" навсегда исчезли с военной и политической арены.

Для самураев – благовоспитанных, элегантных и бескорыстных воинов – ниндзя, живущие где-то в затерянных лесах и горах, и ничего не знавшие, кроме хорошо оплачиваемого искусства, были чем-то вроде касты неприкасаемых. И, вместе с тем, эти бесстрашные и гордые воины никого так не боялись, как этих презираемых и отверженных "лесных демонов". Боязнь эта объяснялась тем, ни с чем не сравнимым мастерством, которым ниндзя владели в совершенстве и кроме которого, собственно, они больше ничего не умели делать.

Будущего ниндзя начинали воспитывать буквально с пеленок. Чтобы выработать способность группироваться при ударе и отталкиваться от стены, люльку с ребенком раскачивали так, чтобы она сильно ударялась о стену. Плавать и защищаться руками от ударов будущий ниндзя приучался раньше, чем ходить. Марафонский бег – в день по несколько десятков километров без остановки – был обычным для ребенка в возрасте 10-12 лет. В спринте нужно было бежать с такой скоростью, чтобы соломенная шляпа, прижатая к груди, не смогла упасть, придавленная потоком встречного воздуха. На трассе марафона ставили барьеры, капканы, ловушки, протягивали веревки и вырывали "волчьи ямы".

Дети обучались высшему классу верховой езды, прыгали в высоту через колючий кустарник или лезвия мечей, выполняли сложнейшие акробатические и гимнастические упражнения на высоко подвешенном тонком бревне или на веревке. Для того, чтобы передвигаться по территории противника, мало было уметь хорошо бегать – нужно было учиться ходьбе.

Одна из загадок ниндзя – хождение по потолку. Секрет заключался в специфике устройства потолков японских комнат, украшавшихся открытыми рельефными балконами и стропилами, проходящими на небольшом расстоянии друг от друга. Ниндзя, упираясь руками и ногами в параллельные балки или же цепляясь при помощи "кошек", повиснув спиною к полу, могли перебраться через всю комнату, не касаясь пола.

В зависимости от сложившейся ситуации, ниндзя мог воспользоваться одним из следующих способов ходьбы:

"крадущийся шаг” – мягкое, бесшумное перекатывание с пятки на носок;

"скользящий шаг" – обычный способ дугообразного движения стопы, применяемый в КЭМПО;

"уплотненный шаг" – перемещение по прямой, плотно прижимая носок задней ноги к пятке передней ноги;

"прыжковый шаг" – по технике, напоминающий "тройной прыжок";

"ходьба боком” – перемещение "приставным шагом" или спиной, чтобы помешать погоне определить направление движения;

"односторонний шаг" – прыжки на одной ноге;

"врезка лунок" – ходьба на носках или на пятках;

"малый шаг" – по принципу "спортивной ходьбы";

"ходьба вразбивку" – зигзагообразные движения;

"большой шаг” – нормальный широкий шаг.

При групповых операциях на местности, ниндзя двигались "след в след", часто использовались для ходьбы высокие легкие ходули из бамбука – такуэума. Детей заставляли в любую погоду ходить нагишом, подолгу обходиться без пищи и воды, по нескольку дней находиться в кромешной темноте, набиванием, натиранием и диетой добивались сверх-естественной подвижности суставов и нечувствительности к боли, превращая кожу тела в своеобразную "железную рубашку". В результате ниндзя мог сутками сохранять неподвижность и находиться в воде, подолгу задерживая дыхание; мог прыгать с высоты до 10 метров, взбегать на отвесные скалы, легко перепрыгивать заборы, ловить рукой выпущенную в упор стрелу, прекрасно видеть в темноте, вынимать из суставной сумки руку или ногу, удлинять на несколько сантиметров руку и увеличивать свой рост. К тому же они обладали прекрасной зрительной памятью, имели отличный слух, по свисту стрелы могли определить расстояние до лучника, по лязгу оружия – его вид. Они различали голоса птиц и зверей, искусно им подражали, умели готовить яды и лекарства, взрывчатые вещества, владели навыками акупунктуры и хирургии.

Зрительная память развивалась специальными упражнениями на внимательность. Например, на камне раскладывались предметы, накрытые платком, которые ниндзя, увидев на несколько секунд, должен был без запинки перечислить. Постепенно увеличивая число предметов и уменьшая время на их демонстрацию, ниндзя мог по памяти восстановить во всех деталях сложную техническую карту и дословно воспроизвести дюжину страниц однажды прочитанного текста.

Слух доводился до такой степени изощренности, что ниндзя не только различал по голосу всех птиц и угадывал в птичьем хоре условный сигнал партнера, но и "понимал язык" насекомых и пресмыкающихся. Так, умолкнувший хор лягушек на болоте говорил о приближении врага, а громкое жужжание комаров под потолком свидетельствовало о засаде на чердаке. Приложив ухо к земле, по топоту копыт могли определить количество лошадей в коннице. По звуку камня, брошенного со стены, можно было определить глубину пропасти и уровень воды с точностью до метра. По дыханию спящих за ширмой могли точно определить их пол, возраст и количество. Многолетние упражнения слуха, осязания и обаяния помогали ниндзя вслепую судить о близости огня по степени теплоты, о соседстве человека— по звуку и запаху. Мельчайшие перемены потоков воздуха позволяли отличить сквозной проход от тупика и большую комнату от каморки.

Обитатели горных районов с детства приучались лазить по отвесным скалам и каменистым осыпям, спускаться в расселины, переправляться через стремнины и бездонные пропасти, чтобы затем только лишь при помощи рук и ног уметь взобраться на неприступные стены замков и проникать во внутренние покои монастырей. Секрет искусства скалолазания (сака-нобори или тохэки-дзюцу) заключался в умении концентрировать силу и жизненную энергию КИ (ЦИ) в кончиках пальцев, чтобы малейший бугорок или выступ на стене могли стать надежной опорой. Мысленно устремляясь "вглубь" стены, как бы прилипая телом к каменному массиву, ниндзя мог, нащупав два-три выступа, уверенно продолжать путь наверх.

Психологической и психической подготовке уделалось особенно много внимания. К примеру, обучаемые садились друг против друга и пристально, не моргая, смотрели в глаза напарнику, настраиваясь на волну его мысленных и чувственных вибраций, тем самым проникая в его чувства и мысли. Иногда партнером становился дикий зверь – обучаемый входил в клетку с хищников и взглядом должен был укротить зверя.

После такого психотренинга ниндзя становился прекрасным психологом и гипнотизером, способным без труда усыпить одного или нескольких противников, или при помощи одного лишь взгляда обратить их в бегство. Угадывая мысли и намерения противника на расстоянии, он не терялся в окружении нескольких врагов, сохраняя спокойствие и хладнокровие, вселяя в них неуверенность и страх, и тем самым получая значительное преимущество еще до поединка.

Подготовка заканчивалась в 15 лет, а иногда и раньше, сдачей экзаменов по всем дисциплинам и посвящением в члены рода. Лишь став полноправными членами общины, юноши и девушки переходили от стандартных методов психотренинга к познанию сокровенных таинств духа, заключенных в учениях монахов – ямабуси, а также в дзэн-йоге и магии. После обряда посвящения каждому вновь принятому ниндзя торжественно вручались личное оружие и униформа – бесформенный черный балахон с капюшоном и черная маска. Одежда эта не только действовала устрашающе на врагов своим черным цветом, но, благодаря ему же, лишала человеческую фигуру резких очертаний, помогая стать невидимым в темноте и сумерках узких улочек.

После посвящения подготовка не заканчивалась, а только начиналась, – подготовка к жизни, в которой постоянными были лишь три величины – ежеминутная готовность к бою, бесконечные тренировки и каждодневные опасности.

Помимо тренировок по психическому и физическому совершенствованию, ниндзя изучали философию, древние китайские языки, написанные замысловатой иероглифической скорописью, вопросы фортификации, картографии, стратегии, искусству перевоплощения. Последнее достигалось за счет овладения различными амплуа: бродячего актера, странствующего монаха (комусо), отшельника, священника, купца, крестьянина или горожанина, фокусника или акробата.

Те, кто называют ниндзя наемными убийцами, обвиняя их в кровожадности, несправедливы к ним. Далеко не всегда они убивали тех, кто оказывался на их пути, а часто использовали гипноз или нажатие на ту или иную точку, просто отключая человека и сохраняя ему жизнь. Об этом подробнее будет рассказываться во 2 томе книги.

Но никакой, даже самый искушенный в тайнах гипноза и черной магии ниндзя, никогда не выходил на задание без "джентельменского набора" оружия и технических средств, включавшего в себя в основном всевозможные виды холодного оружия уменьшенных и потайных типов, а также подрывные механизмы и комплект военно-инженерных приспособлений. Арсенал ниндзя включал три категории оружия: средства для рукопашного боя, метательные снаряды и химические вещества, взрывчатые смеси.

К первой категории помимо обычного меча, копья алебарды и шеста, относилось множество малоизвестных предметов, причем выбор их всегда отличался тремя качествами – легкостью, портативностью и функциональностью. Из них можно назвать такие, как кекэцу сегэ (кинжалы с двумя лезвиями, выходящими из одного основания", находящимися в одной плоскости, из которых одно лезвие было прямое и обоюдоострое, а второе – загнутое наподобие клюва), манкикигусарн (цепи со свинцовыми шариками на концах), кама (топоры с узкими загнутыми остриями), кастеты "тигриная пасть" (они крепились как на внутренней, так и на внешней стороне ладони), сюрикэны (тонкие стальные пластины в форме креста, звездочек или шестерней с остро заточенными краями). На запястьях они носили специальные браслеты, которыми защепляли лезвие меча противника и легко обезоруживали его одним поворотом кисти.

Кроме всего этого, в экипировку входили: шипы, которые они в случае надобности прикрепляли к обуви; специальная сумка – обойма для сюрикэнов; на предплечье крепилась обойма для дротиков; дымовые шашки, которые давали ниндзя возможность устроить завесу и раствориться в дыму; проволочные пилы с кольцами на концах, и многое другое.

Ниндзя, в отличие от самураев, как правило, пользовались одним большим мечом (ниндзя-то), который носили на перевязи за спиной. Этот меч, как и многие другие атрибуты снаряжения, являлся универсальным комбинированным орудием, напоминающим хитроумный "перочинный нож" Внешне ножны и рукоятка были оформлены очень просто и выкрашены в защитный цвет. Ножны были значительно длиннее клинка и имели отверстие на конце, что позволяло через них дышать под водой или пускать маленькие отравленные стрелы (так называемый "плевок дракона"). Кроме того, в ножны вкладывались тайные депеши, шнурки с кодовыми узлами и прочие полезные вещи. Прикрепив меч на ремешке, из сыромятной кожи к балке или древесному суку, его можно было использовать как "трапецию" или "насест" для долгой отсидки. При наличии гарды меч становился удобной ступенькой, которую можно было потом втянуть наверх за ремешок.

Излюбленным оружием ниндзя был комбинированный серп (кусаригама), к рукоятке которого крепилась длинная тонкая цепь с грузилом на конце. Различалось два варианта серпа; крестьянский – с коротким дугообразным лезвием и военный – с удлиненным мечевидным клинком. Рукоятка делалась из твердой породы дерева с металлическим концом для цепи. Удачно брошенной цепью можно было обмотать тело противника или опутать руку с мечом, после чего в ход пускался серп. Кроме того, серп играл роль альпенштока при скалолазанье, служил перекидным мостом и подъемником.

Было "невидимое" оружие – посох-меч, веер из тонких металлических пластин и шляпа-сюрикэн, под полями которой крепилось огромное лезвие.

Необходимо еще раз отметить, что ниндзя старались избегать боя, так как обычно имели другие цели и задачи. Им поручали выкрасть важный документ или похитить князя, подслушать разговор или убить военоначальника, совершить диверсию или провокацию. Выполнив задания, ниндзя умело уходил от погони и больше никому не причинял вреда. Но если все же дело доходило до боя, он был страшен и беспощаден, так как в случае пленения его ждала страшная, мучительная смерть. По преданиям, один ниндзя в открытом бою стоил двадцати и больше хорошо обученных воинов. Так что проще было дать ему свободно уйти, чем преследовать и вступать в поединок. Но если все-таки ниндзя терпел поражение и попадал в плен, врагам не удавалось выведать у него ни слова – он стойко умирал под жесткими пытками, еще больше усиливая к себе уважение и страх противника.

Настоящих специалистов в этой области на апрель 1977 года насчитывалось 59 человек…

Согласно постулатам йоги, боец должен сознательно оценивать все свои движения, так как, чтобы совершить какое-либо движение, ему необходимо учесть намерения противника, избрать рациональную в данных обстоятельствах позицию и предпринять соответствующее действие. Рациональная йога требовала от бойца в первую очередь мысли. В условиях китайской и японской культуры рациональность слилась с интуицией и прагматизмом. В результате возникла формула: разум-интуиция-реальность. В приложении к боевому искусству это выглядело в виде доктрины: концентрация внимания на противнике, слияние своего "Я" с личностью противника и инстинктивная реакция на все его действия. В Китае названная доктрина вызвала к жизни такой вид борьбы, как КЭМПО, а в Японии – КЭНДО, АЙКИДО и др. Все они пропитаны идеями дзэн-буддизма, отложившими на них свой, ни с чем не сравнимый отпечаток, ярко выраженный в различного рода дыхательных упражнениях, медитациях, приемах и ритуальных действиях. Длительная и настойчивая тренировка приводит к специфическим сдвигам в личности, формирует своеобразный психологический облик.

КЭНДО – искусство фехтования на бамбуковых мечах – как и большинство японских национальных видов спорта, имеет очень древнее происхождение. Под названием "татикаки" это искусство упоминается в древнейших исторических хрониках Японии "Кодзики" и "Нихон секи”. В период Нара (YIII век н.э.) кэндо широко практиковалось в среде придворной знати и носило название "татиути". В период Асикага (XIY-XYI века), когда на историческую сцену вышло рыцарское сословие самураев, кэндо уже имело развитую технику борьбы и ряд направлений. Признанное одним из важнейших воинских искусств, кэндо пользовалось большим почетом у самураев. Впрочем, как считают японские историки, в период средневековья кэндо было весьма мирным зрелищем, будучи сведенным к состязаниям в тонкости и правильности приемов, не наносящих никакого ущерба сопернику, который выступал скорее в качестве партнера по танцу.

Однако в XYII веке кэндо приобрело свой воинственный характер, сохраняющийся и поныне. Именно тогда в его практику было введено обязательное ношение доспехов – железных лат и шлемов с опускающимся забралом. Боевое облачение самураев той поры, доспехи для борьбы кэндо, не изменившиеся по сей день, оставляют странное впечатление – и устрашающее и пленящее сердце романтическим дыханием старины.

Экипировка современного фехтовальщика КЭНДО состоит из юбки-штанов, нагрудника, шлема, перчаток и бамбукового меча (палки). Фехтовальщик держит меч за рукоятку двумя руками. Основная позиция: изготовка к удару мечом, поднятым над головой. Удары наносятся по голове противника, его плечам и бокам. В этом плане существуют ограничения, связанные с тем, чтобы соблюсти меры безопасности. В некоторых школах удары разрешается наносить только по определенным местам, например, по правой стороне тела. Правилами обычно запрещены тычки. В современном кэндо насчитывается до четырех тысяч правил. Все движения регламентированы до мельчайших деталей.

В кэндо существуют восемь данов – ступеней мастерства. Если первоначальную ступень, "седан”, молодые кэндоисты получают довольно скоро, в течение первых двух-трех лет занятий, то оставшиеся семь данов приходится ожидать очень долго, иногда в течение всей жизни. Чем выше следующая ступень мастерства, тем дольше тянутся годы ожидания.

Экзамены на соискание нового дана представляют собой долгую и томительную процедуру. Начавшись рано утром, они продолжаются целый день. Каждому претенденту приходится состязаться по очереди с несколькими соперниками, а в это время неугомонные старички – судьи, чемпионы прежних десятилетий, придирчиво следят за каждым движением спортсмена, отмечая не только четкость ударов увесистого бамбукового меча, но и правильность церемониальных поз, в которых кэндоисты, как самураи в старину в присутствии феодального владыки, неподвижно сидели на полу в ожидании своей очереди.

Борьба за каждый новый дан требует от соискателя новых качеств. Например, претенденты на пятую ступень мастерства должны обладать не только совершенной техникой обращения с бамбуковым мечом, но и доказать свое умение учить других.

В соревнованиях по кэндо каждый раунд длится недолго, всего три минуты. Победителем признается тот из участников, чьи движения и приемы окажутся правильными с точки зрения канонов. Если судьи сразу не достигают согласия по этому вопросу, то для принятия ими окончательного решения схватка продлевается еще на две минуты, не больше.

С 1980 года официально признана одна из разновидностей кэндо – дзюкэндо, когда бойцы сражаются мечами, на концах которых укреплены длинные стальные острия.

Характерно, что кэндо издавна было и остается профессиональным спортом японских полицейских. Еще в прошлом веке полицейские несли службу, вооружившись длинными, но отнюдь не бамбуковыми мечами. Боевая техника кэндо помогала им ловко орудовать этими мечами, борясь с преступниками, разгоняя восстания недовольных.

В федерации кэндо, воссозданной в 1957 году, насчитывается около 330 тысяч чело век. В 1973 году она была принята в Японскую ассоциацию любительского спорта и ныне имеет 44 отделения в различных уголках страны.

СУМО уникально тем, что,родившись более полутора тысяч лет назад, пришло в сегодняшний день совершенно не изменившись. Главное условие победы в этой необычной борьбе – вес спортсмена: у кого больше масса, тот выталкивает более легкого соперника за пределы ринга. Поэтому не столько оттачиванию бросков и приемов, сколько наращиванию собственного веса направлены главные усилия в подготовке сумоистов.

В отличие от большинства видов спорта, сохраняющих логическую связь с повседневной жизнью, сумо было оторвано от нее с самого своего рождения и всегда оставалось в большей степени зрелищем, чем спортом, так как за пределами сумоистского помоста все отточенное искусство их борьбы непригодно, увы, ни на что. В схватке с уличным хулиганом раздобревший, неповоротливый сумоист оказывается более уязвимым, чем любой прохожий.

Сумо, в отличие, например, от каратэ или джиу-джитсу, – щадящий вид борьбы. Здесь почти не бывает травм, а уж кровь проливается и вовсе редко, главным образом по досадливой случайности. Последний раз несколько капель крови пролилось на сумоистский ринг в начале 50-х годов, после чего стадион был более чем на месяц закрыт для тщательного отмывания и отбеливания ринга щелоком и другими едкими жидкостями.

По традиции сумоистские судьи имеют только две фамилии – Кимура и Сикимори. Эти фамилии – псевдонимы – они получают вместе с правом на судейство и носят их до конца жизни. Положение судьи в иерархической лестнице неукоснительно отражается на цвете его церемониального шелкового халата. Вначале судья получает черный халат, затем в очередности – синий, синий с белым, красный с белым, фиолетовый, пурпурно-белый и, наконец, императорский, пурпурного цвета халат.

Как и всякий национальный японский спорт, сумо имеет строгую систему чинов и званий, существовавшую еще в 642 году н.э. В своем нынешнем виде иерархия сумо существует с 1700 года.

Едва вступив в круг сумо, ученик получает звание рядового "синдзё”. Через два года напряженных тренировок он становится "дзёнокути". И "синдзё" и "дзёнокути" имеют право сражаться лишь в пустом зале, при отсутствии зрителей и только ранним утром. Третье звание – "сандаммэ" ("третий"), а завершает ряд младших степеней "макусита" ("под занавесом").

"Сэкитори" ("соискатели чемпионских титулов”) делятся на два звания: "дзюрё" (”десять рё", рё – средневековая золотая монета) и "маэгасира” ("перед головой"). Чтобы получить эти звания, необходимо усиленно тренироваться более десяти лет.

Заветная мечта каждого сумоиста – "сантьяку" – группа высших титулов, состоящая из трех названий: "комусуби", "сэкивакэ" и "одзэки".

И, наконец, десятый, самый высший титул, которого удостоены всего несколько человек в Японии, – "ёкодзуна", он дается на всю жизнь. Остальные же титулы по разным причинам можно утратить. Обладатели звания "ёкодзуна" ("пояс") награждается тяжелым толстым поясом из белого каната, прошитого шелком.

АЙКИДО считается самым молодым в семье боевых искусств Востока. Его создатель Морихей Уэсиба предполагал разработать новый вид единоборства в противовес чрезвычайно популярного накануне второй мировой войны каратэ.

История создания айкидо берет свое начало в XI-XII веках, когда один из опальных китайских вельмож поселился в Японии и стал зарабатывать себе на хлеб, давая уроки в одном знатном семействе по некоторым стилям у-шу, акцентирующим внимание на болевых захватах рук противника. С тех пор секреты владения этими приемами передавались из поколения в поколение, обогащаясь и пополняясь новыми движениями. Один из отпрысков этого рода по фамилии Такеда, взяв за основу движения паука, опутывающего паутиной пойманную жертву, систематизировал эти приемы, назвав боевое искусство захватов рук своим именем. К одному из членов этой семьи и попал в ученики Морихей Уэсиба, прибывший на Хоккайдо после окончания русско-японской войны. Будучи по натуре человеком добродушным, Уэсиба сразу же оценил систему "такеда", как одно из средств борьбы со злом за счет использования силы противника ему же во вред. После семи лет ежедневных тренировок в уединении в горах, он создает свою собственную школу, назвав ее айкидо. За основу принимаются круговые движения, как самые гармоничные и естественные движения в природе. Мягкость против жесткости, слабость против силы…

Уэсиба создавал айкидо как оборонительное искусство, способное дать надежную защиту от любого нападения, в каком бы стиле и какими бы средствами оно ни осуществлялось. Кроме "такеды”, для создания своей системы он систематизировал приемы, взятые из технических арсеналов многих школ борьбы. Так, из джиу-джитсу были заимствованы принципы, основанные на непроизвольных реакциях противника, из дзюдо – броски, исполняющиеся с использованием силы и движения атакующего, а из каратэ – точность, экономичность и быстрота движений. В древней и мудрой книге "Дао дэ-цзин" основной практический принцип айкидо выражен предельно просто и ясно: "Не противься Природе и наблюдай ее законы, покоряйся им разумом и следуй им телом— и ты станешь единым с ней. И тогда всякий, кто решится напасть на тебя, вынужден будет иметь дело со всей Вселенной. Мыслимо ли ему победить?… Пусть силу вкладывает твой противник, а ты лишь добавишь умение, и раз вы оба – частицы единой Вселенной, то не все ли равно, кто и что вложил в достижение общего блага – ликвидацию конфликта и установление согласия?"

Мы с вами живем в мире постоянных конфликтов, крупных и мелких. Человек слабый, стараясь избегать конфликтов, непременно сталкивается с ними и проигрывает. Сильный, напротив, укрепляя дух и тело, постоянно готовя себя к победе в любом конфликте любой ценой, пусть даже за счет других, также проигрывает, собственными руками выращивая в себе самом зерно саморазрушения. И лишь в Природе все строится на гармонии, спокойствии и любви. А тот, кто следует этим законам космического мироздания, в принципе непобедим, ибо он становится частью Природы и ее гармоничного целого.

Уэсиба утверждал: "Кто овладеет тайной айкидо во Вселенной и в самом себе, тот может сказать: "Вселенная – это я", – и тогда атакующий вас противник столкнется с самой Вселенной, гармонию которой он должен будет нарушить". Вторя древним, Морихей Уэсиба отвергал грубую физическую силу, потребную лишь для того, чтобы свалить противника, и тем более – любое смертоносное оружие. Подлинное воинское искусство призвано, избегая жесткой борьбы, регулировать всеобщее КИ, сохраняя мир, позволяя расти и развиваться всему в природе. Таким образом, упражнения в любом виде воинских искусств не должны быть самоцелью для уничтожения противника, наоборот, они призваны вырабатывать в нас чувство любви и уважения к окружающим. Истинная победа, считал Уэсиба, подразумевает прежде всего достижение господства над своим разумом, волей, чувствами, способность направлять КИ в нужное русло. Все прочее вторично. Человеку, преодолевшему свое мятежное "Я", свою, подверженную всем земным соблазнам натуру, в единстве со Вселенной суждено из любой схватки выходить победителем.