Czytaj książkę: «Легенды Лазурной Юдоли. Принц Аглианта», strona 23

Хадвиг медленно ему кивнул и ещё раз совсем легонько улыбнулся. Неизвестно, искренней ли была улыбка или нет, но так улыбался именно Рейхель, когда был в чём-то уверен. А сейчас Хадвиг был точно уверен –  в этом сомневаться нельзя было.

– Главное – это дать им понять, что у нас такие же цели. А воспользоваться разок им они дадут. Ведь большего тебе и не надо?

Рейхель отрицательно покачал головой.

– Вот и хорошо, – продолжил Хадвиг. – Встреча должна состояться ночью, чтобы твои племянники не узнали о ней. Ни к чему им знать много лишнего.

– Ни к чему, – подтвердил его слова Рейхель.

Он увидел стоящее на тумбочке возле стола маленькое зеркальце и взял его в свои безобразные и покрытые коростами руки. Он не глядел в него уже очень давно, всякий раз боясь там увидеть какое-то чудовище, но на этот раз решился.

И он не ошибся – чудовище он там увидел. Только этим самым чудовищем являлся он сам. За многочисленными болячками уже мало где узнавались черты лица того герцога Рейхеля, которого когда-то можно было назвать вполне приятным глазу мужчиной. Ещё немного, и он превратится в Хадвига – такого же чёрного и ужасного.

– Мы найдём их. И когда узнаем где они, подадим им весточку.

– Да! А когда мы сможем найти Сокровище и Хранителя, я убью их! Всех! Хранителя! Нараков! Я уничтожу весь Родевиль!

Рейхель истошно закричал, и теперь уже не мог контролировать себя. Он смеялся, хотя  в глазах его наворачивались и слёзы. Смеялся так громко, как не может смеяться больной лепрой старик. Он терял сознание, во рту наворачивалась пена, но он дико смеялся и во весь голос кричал:

– Убью! Сожгу! Уничтожу! Всех!

И, когда в его покои с шумом забежали Хигель, два каких-то лорда и множество придворных слуг, он всё ещё дико хохотал. Будто бы хохотал над каждым из этих людей – и не было пределов и края тому адскому смеху.

– Держите его! – кричал яростный Хигель.

Рейхель заметил, что среди всей этой толпы был и лекарь, который так усердно пытался его лечить. Он всё так же отвратительно выглядел, будто бы сама Смерть наведалась в виде лекаря за ним.

Хадвиг, едва только стоило всем оказаться в этом помещении, растворился, будто бы его здесь никогда и не было. Исчез даже кубок от вина, что он недавно держал в руке.

В это мгновение снова произошло знакомое ощущение – разум Рейхеля был опущен и текстуры стали рассыпаться, чтобы собраться воедино в другую картину.

И это оказались уже не покои герцога, это был равнинный пустырь возле стен города Акры, где Рейхель стоял один, без Хадвига. Без своей мощи и опоры.

– Это было не очень мудро, Рейхель, – сказал Арсикс.

Вопреки распространённому заблуждению, у Арсикса Троерукого было не три руки, а всего две, и внешне он никаких признаков великой мощи не провлял. В то же время он был куда больше похож на человека, чем на нарака, несмотря на то, что Рейхель видел нараков только на картинках и не знал точно, как они выглядят.

Он был высок ростом – едва ли не на голову выше немалого Рейхеля, но, в то же время, был куда худощавей. Арсикс был обладателем крайне выразительных фиолетовых глаз и тонких черт лица, но оно было безнадёжно испорчено глубоким красным шрамом, разрезающим всё буквально напополам, начиная с подбородка и заканчивая лбом. Длинные пепельно-белые волосы были собраны в пучок.

Совокупность бледной кожи, светлых волос и фиолетовых глаз выдавала в нём альбиноса, и это было одновременно и ужасно, и прекрасно.

Он не проявлял никаких эмоций, поэтому о его душевном состоянии можно было только догадываться.

– Отчего же не мудро? – спросил Рейхель. – У тебя нет другого выхода, кроме как выполнить то, что я приказал.

– Вы правы, другого выхода нет, – не колеблясь, ответил Арсикс. – Вам удалось заарканить Владыку нараков в свои сети, а значит, что я обязан служить вам до тех пор, пока вы не освободите меня.

– Я не собираюсь задерживать надолго тебя, Арсикс. Только Сокровище. Я объяснил тебе, какое.

– Меня удивило то, что именно вам удалось это сделать. Вызвать существо с Ардррима – это обряд невероятно сложный. Он под силу вам?

– Мне много что под силу! – поднял голос Рейхель. – Ты не должен задавать лишних вопросов!

– Отчего же не должен? Я обязан выполнить для вас задание и не могу убить вас. В остальном же мои действия не ограничены.

Арсикс посмотрел под ноги и ещё раз вгляделся в круг, что был нарисован под ним, словно пытаясь найти в нем изъяны. Но Рейхель знал, что круг идеально правильный и Владыка не сможет покинуть его.

– Хорошо, но так или иначе ты принесешь мне Сферу Вечности.

– Да. Принесу. И тогда вы отпустите меня. Освободите. Никому не удалось вызвать нарака почти пятьсот лет. Немалый срок?

Рейхель был наслышан о том, как сильно могут действовать нараки-выродки наподобие Арсикса на разумы людей. Но сейчас он этого не замечал. Ни магического притяжения, ни каких-либо помех в сознании. Ничего этого не было. Наверняка Арсикс просто-напросто боится Рейхеля. Да это и ожидаемо.

– Такие, как я, рождаются не чаще одного раза в пятьсот лет. А умирают всего раз.

– Так вы сами открыли портал, создали сети и нарисовали эти ловушки?

– Да.

Это было не совсем так, потому что практически всё сделал Хадвиг. Но он строго-настрого запретил говорить о его существовании Арсиксу. Он говорил, что это знание может испортить всё дело. Рейхель доверял ему.

– Знаете, почему я сказал, что это не совсем мудрый шаг?

– Не пытайся запугать меня. Ты в моих сетях.

– Я не запугиваю вас. Большинство порталов между Родевилем и Ардрримом были давно закрыты, и мы не могли попасть сюда. Точнее кое-что делать мы пытались, но наши небольшие отряды, которые нам удавалось запустить сюда, всякий раз оказывались поверженными от рук некого братства Слепых Охотников. Приходилось о них слышать?

– Да.

– А теперь, вызвав меня, вы открыли портал. Настоящий портал. Такой, какой соединял наши земли очень давно. Теперь мы сможем создать и другие. Вы открыли нам дорогу в Родевиль, герцог Рейхель.

– Я не думаю, что она поможет вам. На Сферу Вечности, как и на Родевиль, у меня свои планы.

– Знаю. Чтобы не отдавать никому свою власть, вы уничтожите всё. Вы больны, Райв. Это не выход. Понимаете, что если у вас что-то не получится? Если каким-то образом я смогу освободиться раньше, чем вы сожжете Родевиль?

– Ты сделаешь то же самое?

– К чему мне уничтожать то, что наше по праву? Родевиль – это наш дом, из которого изгнали нас, и мы оказались на бесплодной пустыне на красной земле. Где приходится выживать, а не жить. Я верну свой дом себе и своему народу.

– Твой народ нараки. Они не люди. Не всё ли им равно, в какой грязи жить?

– В Родевиле знания о моем народе весьма ограничены.

– Но ты сделаешь всё, чтобы Сфера Вечности и Зерцало Желания оказались у меня.

– Зерцало? Я думал, что вам нужен Хранитель.

– Не задавай лишних вопросов. Я сам его найду. Мне не нужна помощь нараков по каждому поводу.

– Тогда позвольте мне отправиться выполнять полученное мной задание. Я сказал вам всё, что хотел.

– А я тебе. До скорой встречи, Арсикс, Владыка Нараков. Отпускаю.

Арсикс чуть заметно поклонился и растворился в воздухе. На прощание он подарил Рейхелю долгожданную, но скупую улыбку. Рейхель постарался сделать вид, что он этого не заметил, но Арсикса уже и в помине не было.

А затем снова начали рушиться текстуры, и после мгновения в кромешной тьме Солон с Рейхелем в голове оказался на каком-то балкончике. Он открывал вид на дневную Акру, и повсюду были повешены букеты с цветами, будто бы кто-то пытался поднять этими жалкими цветочками настроение  Рейхеля.

В руках он держал нечто более важное. Гораздо важнее и всех цветов, да и всего этого дворца вместе с придворными и его казной.

Он вертел в руках зеркало – то самое, что именовалось Зерцалом Желания. И он видел в нем своё желание – а желание было всего лишь одно.

Прямо из зеркала на него смотрел беловолосый парень лет семнадцати-девятнадцати, одетый в золотистую тунику из шелка, а в руке сжимавший кубок с вином.

Рейхель отлично знал, кто это был – и это одновременно и упрощало его дело, и усложняло.

– Кронринц Аглун Хед? – поинтересовался неожиданно появившийся Хадвиг.

– Где ты пропадал, мой друг? – спросил Рейхель, не отведя взгляда ни на секунду с мальчишки в зеркале.

– Я старался ради тебя. Я искал нечто важное, но расскажу об этом чуть позже. Хорошо?

– Ладно.

– Значит это принц?

– Просто невероятное совпадение. Хранителем оказался наследный принц карнарского престола.

– Я бы не сказал, мой друг, что это случайно. Это даже и не принц – это самозванец, что сидит в королевском замке. Но стал он им не по своей вине. Так захотел настоящий принц. Настоящий принц Энтоэн подарил ему престол. Чтобы тебе, Райв, было легче найти Хранителя.

– Хочешь сказать, что принц об этом знал?

– Не хочу этого сказать, ибо это неправда. Но боги направили Энтоэна на этот путь. Чтобы Хранитель стал принцем.

– В этом случае, – Рейхель выдал паузу в несколько секунд, – нашему новому принцу никогда уже не стать королем.

– Я рад, что ты веришь в свои силы. Но, Райв, каков твой план?

– Я надеялся, что ты, Хадвиг, подскажешь его мне.

– Подсказать тебе план? У меня есть кое-какие мыслишки. Нам очень повезло, что Хранителя так легко найти. Мы имеем возможность пригласить принца лже-Энтоэна сюда, в Акру, на светский приём.

– Но чтобы овладеть Сокровищем, я должен сам – своими руками убить Хранителя.

– И ты это сделаешь, мой друг. Мы можем обвинить принца в том, что он самозванец, и тогда уже его смерть будет неминуема.

– Я не хочу, чтобы вышло так. Никто не поймет того, что казнить самозванца вызовется сам герцог Акры. Мне не хватит сил, чтобы пробиться сквозь охрану принца и зарезать его. Я не могу нанять убийцу – потому что убить его должен я! Только я!

– Я думаю, что ты сможешь найти нужный способ, Райв, – произнёс непоколебимый Хадвиг. – Главное, чтобы принц оказался здесь.

– Окажется, Хадвиг. В этом нет никаких сомнений.

Следующая сцена разворачивалась снова в уже знакомых покоях герцога Рейхеля. В окна бил яркий солнечный свет, от которого герцог неохотно щурился. Он очень хотел, чтобы это солнце исчезло с небес, но пока ещё не мог это сделать. Он пока ещё не мог приказывать солнцу. Но это только временно.

Хигель недовольным взглядом окинул лицо дяди и прочь вышел из покоев, громко захлопнув за собой дверь. Он желал отвести его вниз на обед, почти уговаривал его, но у Рейхеля было дело важнее. Хадвиг должен был явиться с минуты на минуту.

– Зря ты не пошёл за ним, – услышал голос Рейхель и мгновенно обернулся.

Хадвиг сидел по другую сторону постели – это было очень непривычно.

– Ты серьёзно? Слушать то, что говорит мне этот жалкий ублюдок? – удивился Рейхель.

– Ни в коем случае не надо слушать Хигеля. Он не желает тебе добра. Мне даже кажется порой, что он хочет тебя убить.

– Быстрее я уничтожу его.

– Я сказал тебе, мой друг, что зря ты не спустился вниз, потому что не совсем красиво лишить принца вашего присутствия.

– Отнюдь. Ты уже знаешь, что он прибыл?

– Конечно. То, что знаешь ты, знаю и я. Верно и обратное, хотя я полностью не уверен в этом. Принц в твоем замке – сидит, ест твою еду, распивает твои напитки. А ты сидишь и бездействуешь.

– Я бы не сказал, что я бездействую. Просто ещё не все лорды прибыли.

– Лорды? Ты решил собрать воедино всех лордов? Но какой в этом смысл?

– Никакого смысла нет, Хадвиг. Этим моя цель и прекрасна. Ты же знаешь, как я ненавижу их всех. Всех до единого. Я хочу видеть смерть каждого из них. Хочу упиваться ей, быть уверенным, что они умрут раньше.

– Хочешь, чтобы они умерли раньше конца света? Не желаешь, чтобы они видели конец? А не даришь ли ты им услугу, мой дорогой друг?

– Я не могу умереть, не увидев их смерть своими глазами. Мергрет, Эсгрибур, Салахор… В конце концов, и наш великий принц!

– Но не королева…

– Она не смогла. Но я думаю, что переживу. Их наберется человек двести. Разве мне мало? Разве мало удовольствия я получу?

– В самый раз. Но каким способом ты собираешься это сделать?

– Я придумаю. Лорды ещё не приехали во дворец, наш принц явился едва ли не на неделю раньше их. Мне придётся ждать. И я дождусь.

Лицо Хадвига словно сверкнуло бронзовым светом, но тут же словно погасло обратно.

– Я считаю яд идеальным оружием, – чуть наклонив голову, словно по секрету, сообщил Хадвиг. – Прислушайся к этому совету.

Рейхель ничего не успел ответить, как Хадвиг исчез. Рейхель отвернулся всего лишь на секунду, но ему этого хватило. Хватило и самому герцогу понимания того, что его вновь ждут часы одиночества. До тех пор, пока Хадвиг снова не явится.

Этот его визит был как никогда коротким. Наверное, у Хадвига появились свои дела, или он снова отправился помогать Рейхелю. Это был бы очень добрый жест со стороны Хадвига. Он никогда не подводил герцога.

Рейхель снова взял со стола шкатулку, от которой не мог отвести глаз. Он вновь чуть было не открыл её, но в последний момент остановился. Что-то пугало его. Райв боялся. Хадвиг не испугался бы. Хадвиг помог бы Рейхелю преодолеть страх и открыть шкатулку самостоятельно. Но то, что Рейхель мог бы увидеть там, вскружило бы его голову. Напрочь.

Надо подальше спрятать эту шкатулку. Не слишком гоже держать её на виду, особенно когда Хигель заглядывает сюда едва ли не каждый час. А он любопытен – ему всё надо. Он достанет Рейхеля и возьмет её. Возьмет то, что Рейхель любит больше жизни. Хотя жизнь он не любит не так сильно, как мог бы.

– Ненавижу, – пробормотал Рейхель и мир снова погрузился во тьму.

Была глубокая ночь, и лорд Рейхель стоял в каком-то темном помещении, напоминающем подвал. Здесь было в меру сыро, кое-где пробегали голодные крысы. Место было не из самых уютных, и даже факелы на стене этого уюта добавляли мало.

Возле Рейхеля стоял невысокий себе человечек лет сорока с черной повязкой, закрывающей правый глаз, и неустанно бегающим туда-сюда единственным черным глазом. Едва ли не половину его лица закрывала странного вида красная шляпа, придающая ему вполне разбойничий вид.

– Милорд, – поклонился он.

– Моё тебе почтение, Кривая Крыса. Ты всё сделал, о чём мы с тобой говорили?

– О, да, милорд. Оно уже в бочках.

Он подбежал к углу, в котором находилось огромное количество небольших деревянных бочонков с одинаковой надписью "Ак" на них. Кривая Крыса тихонько постучал по одной из них, после чего его единственный глаз переметнулся на Рейхеля.

– Но это опасно, милорд.

– Не тебе говорить мне об опасности.

Рейхель вытащил из-за пазухи увесистый мешочек с серебром и вручил его Крысе. Тот мгновенно оторвал веревку, которой мешочек был перевязан и попробовал одну монету на зуб. Погреб осветил его сияющий золотой передний зуб.

Всё таки, Кривая Крыса очень отвратительный тип.

– Действие яда начинается минут через двадцать после его употребления. Это значит, что вино успеют попробовать все гости, не заметив отравления у своего соседа.

– А ты ловко всё продумал, – похвалил знатока ядов Рейхель. – Быть может, за столь важную работу тебе надо было дать больше серебра?

– Я люблю серебро. Но мы договаривались на эту сумму, а это значит, что я получил то, что хотел, и большего не вправе требовать.

– Ты прав. Но я всё равно больше тебе не дал бы. Скажи мне, мой друг, а не гложет ли тебя совесть по поводу того, что ты убиваешь около двухсот самых знатных лордов королевства?

Глаз Крысы нахмурился, но он всё же оказался непоколебим.

– Это не я их убиваю, – ответил он. – Это вы их убиваете. Я всего лишь продал вам яд, и ещё по вашему приказу добавил его в вино. Моя совесть чиста, в чём же можно винить меня?

– А ты храбр, Крыса. Хотя храбрость порой переходит в безрассудство. Не так ли?

Рейхель сотворил подобие улыбки, но в этот момент заметил за спиной Крысы лицо Хадвига. Он всё-таки нашёл время его посетить.

– Браво, друг, – проговорил он. – Ты послушал моего совета.

Крыса не слышал слов Хадвига и не замечал, что он находится сзади него, но Хадвиг так и планировал. Ему незачем было показываться простому отравителю.

– Если храбрости немного, то она переходит в мудрость, – многозначительно дополнил Крыса, после чего Рейхель скривил подобие улыбки.

– Ты молодец, – сказал он. – Порой говоришь умную правду, а не глупую. А теперь убирайся отсюда, – Рейхель улыбнулся, словно сказал это без всякой злобы. – Чтобы больше я не видел здесь.

– Милорд, – слегка поклонился он и гордым шагом пошёл прочь.

Он своё дело сделал. Он хоть и продажный, но молодец.

А теперь лорду Рейхелю предстоял разговор с Хадвигом. Важный разговор, но один из последних.

Глава 14. Герой Королевства

I

Геррер нашел в себе силы уснуть. Он не знал, сколько сейчас времени, ведь после того, что они сделали с Гельфидой прямо здесь, он счет этому самому времени потерял. Гельфида, наверняка, тоже.

Она спала в противоположном углу камеры, когда раздался громкий удар по звеньям клетки. Геррер мгновенно поднял всё ещё отуманенную голову.

– Что происходит? – резко спросил он.

За противоположной стороной решётки стояли Гнев, несколько легко вооруженных нараков и Ферцен. По взгляду Ферцена сразу стало понятно, что он очень напуган происходящим и находиться здесь явно не хотел.

– Ты смеешь задавать вопросы? – язвительным тоном спросил Гнев.

– Желаешь мне помешать? – сказал наперекор Геррер.

– Я могу лишить тебя зубов и языка. Так лучше?

Гнев вытащил свой серый язык и дал внимательно всмотреться в него Гельфиде и Герреру. Неизвестно, зачем он это сделал, но выглядело это отвратительно и еще раз дало им убедиться в том, что он сумасшедший.

– Пошёл ты, – сквозь зубы промычал Геррер.

Гельфида сидела, сжавшись в углу, и не осмеливалась хоть что-то сказать.

– Аркхен, Липциг, выволоките их, – приказал Гнев.

После чего решетка распахнулась и два крепких нарака, схватив Геррера и Гельфиду, поволокли их куда-то. Геррер яростно пытался сопротивляться, хотя отчетливо и понимал, что это почти бессмысленно.

Их тащили по темным коридорам, временами куда-то сворачивая, и Геррер уже не мог понять, где они сейчас находятся. Он даже и не был уверен, что это место – акрский замок. И не переставал поражаться, какие же огромные тут подземелья.

Геррер решил заглянуть в глаза предателя Ферцена, но тот, завидев это, мгновенно отвел их. Когда Геррер выберется отсюда, он разберется с Ферценом. Заставит ответить его за всё. Если выберется.

Наконец-то их завели в какое-то помещение – это была плохо освещенная комната с каменными стенами, с мощеным дубовым столом посередине, на котором находились различные металлические инструменты, все названия которых Геррер даже и не знал.

Но наиболее всего смущали четыре деревянных креста возле стен в форме букв "Х". Похоже, Геррер начинал понимать, почему их привели именно сюда и зачем нужны эти кресты. Только не это.

– Привяжите их, – мгновенно скомандовал Гнев и нараки, послушно кивнув, начали выполнять приказ.

Теперь пришел черед сопротивляться в полную силу. Если, конечно, это имело хоть какой-то смысл. Кроме тех двоих нараков, что тащили сюда Гельфиду и Геррера, ещё двое стояли возле двери. Словно бы охраняя её от кого-то. Или предостерегаясь того, что пленники могут сбежать. Однако учитывая то, насколько крепко нарак держал Геррера, шансов на это было очень и очень мало. Ничтожно мало.

Разведя руки в сторону, нараки принялись привязывать крепкими и толстыми веревками Гельфиду и Геррера к крестам. Узлы они соорудили таким способом, что развязать их не находилось возможности. А разорвать – тем более.

А потом они проделали ту же самую процедуру и с ногами. Теперь уже сопротивляться не было никакого смысла. Оставалось только паниковать. Хотя от этого толка вышло бы ещё меньше.

И как только Гельфида может сохранять такую безмятежность? Неужто она уже смирилась со своей судьбой? Мысленно Геррер дал слово себе и ей, что вытащит её отсюда.

– Кто ты такой, Аламонт бы тебя побрал? – воскликнул Геррер.

– Ооо, – жадно улыбнулся Гнев. – Я нечто интереснее хваленого Аламонта. Несмотря на то, что я когда-то даже служил ему.

– Ты всегда будешь служить, – процедил Геррер.

– Сейчас не то место и не то положение, чтобы…

Геррер попытался плюнуть в Гнева, но, к своему сожалению, промахнулся.

– А вот это оскорбление, – произнёс он, после чего, словно по приказу, какой-то нарак нанес Герреру разящий удар по лицу.

Изо рта у Геррера полилась кровь, но он сделал вид, что не почувствовал это.

– Вы рассчитывали на то, что я позволю вам всю оставшуюся часть жизни валяться в камере? Валяться там и забавляться? Я вижу, вам начало это нравиться? Так ведь, Гельфида?

Он улыбнулся, переведя на неё свой взгляд. Она смотрела на него настолько суровым взглядом, насколько это возможно, но молчала. Её злость уже не выглядела такой смешной, как раньше. Это уже заставило бы бояться. Только в том случае, если бы Гнев и Гельфида поменялись местами.

– А наверху сейчас празднество, – проговорил Гнев. – Все лорды вашего Королевства собрались здесь и смотрят на то, как разноцветные мужики на лошадях и с деревянными копьями в руках пытаются скинуть друг друга на землю.

– Рыцарский турнир, – прошептала Гельфида, и Гнев мгновенно снова обернулся в её сторону.

– Что я слышу! Наша молчунья заговорила? Я здесь по другому поводу, мои друзья. Тот Хранитель, которого мы вместе с вами искали, до недавнего времени был в этом замке. Посреди всех гостей. Но ночью он подозрительным способом исчез. Исчез именно тогда, когда это было в крайней степени не нужно.

На несколько секунд воцарилась пауза, будто Гнев чего-то ждал от Геррера и Гельфиды, после чего он продолжил:

– Почему вы молчите? Почему вы молчите, чертовы ублюдки? Вы должны знать! Вы должны знать, куда он пропал!

– Возьми Ферцена и покрой себя сам, – невнятно промолвил Геррер, после чего ударом наградил его уже сам Гнев.

Этот удар уже был больнее, чем тот, что пришёлся минутой ранее. Он словно обжег щеку Геррера и тот недовольно стиснул зубы.

– Не смей так разговаривать со мной. Я не из тех, кого ты мочил, когда служил в Гвардии.

– Таких ублюдков, как ты, помочу в будущем.

– Я повторяю громче свой вопрос. Где Хранитель? Где Энтоэн Аргельтон? Где Солон Моррисон? Я не знаю, как вы его называете, но я уверен, что вы были с ним в сговоре. Вы знаете, куда он исчез.

– Спасибо, – промолвил Геррер, – только что ты сказал нам имя Хранителя.

– Думаешь, оно тебе чем-то поможет? Ты не выберешься их этих подземелий и ничем не поможешь. Никому. И не стоит прикидываться, что ты не знаешь. Едва вы появились здесь, как он исчез. Ужинал вместе с лордом Рейхелем, но до спален не добрался. Вы предупредили его.

– Я ничего не скажу тебе.

– Тогда придётся провести над тобой пару веселых процедур. Липциг!

Нарак жадно улыбнулся и приблизился к Герреру. И начал его избивать. Дубасить его по лицу и по ребрам, и это продолжалось, казалось бы, вечность, но Геррер продолжал держаться. Он все равно не мог ничего сказать Гневу. Потому что ничего не знал. Но то событие, что Хранитель исчез из рук нараков, очень радовало. Даже в таком положении.

А Гнев упивался тем, что он видел. Подобное наслаждение испытывает пятидесятилетняя женщина, которую впервые за десять лет удовлетворил мужчина. Неизвестно, почему именно такая аналогия, но Герреру она нравилась. И почему-то была наиболее близкой к тому, что он сейчас видел.

– Довольно, – приподнял руку вверх Гнев, и что-то внутри Геррера сказало дальним богам "спасибо". Как будто не знало его нутро, что это только начало.

– Я надеюсь, что ты ещё жив, – пробормотал Гнев. – Мне не хотелось убивать тебя так быстро. Смерть без мучений перед ней смертью я не считаю. А ты считаешь?

– Какое тебе дело? Убей меня, но ничего ты не узнаешь.

Ферцен с невероятно виноватым видом стоял в стороне и старался не смотреть на эту процессию, но Геррер стал ненавидеть его всемеро больше.

– Я же сказал тебе, что убью. Но ты ещё не начинал испытывать мучений. Она тоже. Я не люблю совмещать мучения с извлечением информации. Поэтому я хочу, чтобы вы мне всё рассказали, а потом уже и помучаю, и убью.

– Геррер, скажи ему хоть что-нибудь! – прокричала Гельфида, о которой здесь, казалось бы, все забыли.

– Ооо, – улыбнулся Геррер, – получается, что что-то вы всё же знаете.

– Отпусти Гельфиду, а меня пытай сколько угодно, – сказал Геррер. – И убивай сколько угодно. Но отпусти её.

– Какой благородный порыв мне приходится видеть! Будь у меня сердце, я бы порадовался за эти слова. Но не могу. Прости, но не в моих планах щадить того, кого я поймал в свои сети. Меня так… Так возбуждают мольбы о пощаде. Так что ты оказываешь мне услугу, Геррер.

– Она здесь ни при чем. Это я хотел помешать вашим планам, а не она. Она просто была подле меня, без всяких планов.

– Более жалкого оправдания в жизни не слышал. Она просто решила прогуляться с тобой до Акры. По пути зарезав с десяток наших солдат. Они случайно напоролись на её клинок?

Геррер промолчал. Понял, что дальше что-то доказывать было бы абсолютно бессмысленно. Он провел языком по своим зубам и с немалым удивлением обнаружил, что все они на месте. Но вкус крови во рту не давал покоя. Казалось, что в этом море крови плавают все его зубы. Он с отвращением сплюнул всю эту кровь на пол.

– Пожалуй, что заставлю позже тебя вылизать пол, – произнёс Гнев. – Это не так сильно возбуждает, как страдание, но всё же нравится. Липциг, а проделай-ка ту же самую процедуру с девчонкой, может быть, гнусного варвара это заставит говорить?

Тольцхен улыбнулся ещё сильнее и двинулся к ней.

– Нет! – что есть мочи, закричал Геррер.

– Что? – повернулся Гнев. – Я убедил тебя?

– Да пошёл ты. Не трогай.

Липциг "смачно" ударил Гельфиду по лицу, но не так сильно, как Геррера. Раздался её короткий писк, после чего на лице появилась кровоточащая ссадина.

– Если хоть волос упадет, – сквозь окровавленные зубы процедил Геррер.

– Я не расслышал. То что?

– Я убью тебя. Обещаю, я убью тебя.

– Неубедительно. Хотя я думаю, мне стоит бояться человека на кресте. Он опасен. Не волнуйся, в Тарте мы не встретимся.

Липциг замахнулся для очередного удара, но вновь раздалось протяжное и оглушающее:

– Нет!

– Так ты собираешься говорить или нет? Зачем попросту отвлекаешь моего солдата? А, быть может, я сейчас вижу порыв того, что вы называете любовью?

– У тебя нет сердца! Тебе не понять, что это значит!

– А я и не пытаюсь, – безмятежно сказал Гнев.

Он вытащил откуда-то небольшой ножичек и повертел им.

– Моё любимое орудие, – проговорил он, не сводя глаз с ножа. – Его многие слишком недооценивают. Но в то же время оно гораздо удобнее секир и глеф. Не так ли? Вы уже догадываетесь, что я хочу сделать?

Геррер и Гельфида молчали, словно сговорились молчать.

– Правильно, – похвалил пленников за несуществующий ответ Гнев, – вас слишком много. И у вас слишком много пальцев. Зачем людям целых десять пальцев? Тем более тем, кому они большее вообще не понадобятся?

– А зачем тебе пальцы? – спросила Гельфида.

– Чтобы мучить вас? Разве непонятно?

Он кивком головы приказал нараку уйти с пути, после чего приблизился к Гельфиде.

– Я оторву тебе голову! – яростно кричал Геррер. – Я убью тебя, если ты это сделаешь!

– Я боюсь тебя, Геррер. Но думаю, что мне стоит рискнуть.

Он чуть приспустился и взял Гельфиду за ладонь. Удивило то, как он это нежно и аккуратно это сделал, словно бы пытался сделать ей приятное, а не наоборот. Словно бы брал за руку любимую девушку на свадьбе.

– Стойте! – неожиданно воскликнул Ферцен. – Подождите, я прошу вас!

– Ферцен? – удивился Гнев и приподнялся, отпустив руку Гельфиды. Внутри у Геррера словно успокоилось какое-то чудовище.

– Пожалуйста, не убивайте их. Не отрезайте им ничего.

– Почему ты вообще это говоришь? Не ты ли их привел сюда?

– Я привел. Я рад служить вам, милорд, но в благодарность за то, что я привел их сюда, прошу не убивать их.

– Назови другую причину, по которой я не должен этого делать, – сказал Гнев и замер в ожидании.

– На подходе к Акре, в болотах, мы нарвались на засаду разбойников. И в той передряге Геррер спас мою жизнь.

– А мне плевать на твою жизнь,  – после этих слов Гнев приблизился к нему, всё ещё осматривая свой нож. – Не стоит такой пустяк того, чтобы лишать меня заслуженного подарка.

– Ферцен, я не стану тебя ненавидеть за это меньше, – уверенно проговорил Геррер, но абсолютно все проигнорировали его.

– Я прошу вас, – еще раз сказал Ферцен.

– Моя благодарность за успешно выполненное тобой дело уже имеет место быть. Если бы ты не привел их сюда, то вместо них на кресте висел бы ты. Теперь ты скажешь мне спасибо?

– Спасибо, милорд, – неуверенно сказал Ферцен и отошел на шаг назад.

– А, быть может, прислушаться к тебе? – сказал Гнев. – Быть может, пойти на встречу всем вам?

С этими словами Гнев подошел к Герреру и стал оглядывать его с ног до головы. Внутри у Геррера вновь что-то пробормотало "спасибо". За то, что подошел он не к Гельфиде.

– Подарю-ка я им легкую смерть. Без мучений. Тебя это устроит, Ферцен?

Ферцен на этом моменте побледнел, но ничего не мог сказать. В горле словно застыл комок, и он застыл в ступоре.

– Не знаешь, что сказать? Восприму это как "да".

С этими словами он замахнулся и всадил нож в Геррера. В плечо…

Геррер громко завопил, но нож, помимо его плоти, вонзился ещё и в дерево и оттого еще больше порезал его изнутри.

– Я солгал, – с улыбкой проговорил Гнев. – Оставим их так повисеть. На несколько часов. Или, может быть, дней. Пошли.

С этими словами он мгновенно развернулся и пошагал к выходу.

– И погасите все лампады и свечи! – приказал он, когда уже скрылся за дверями.

И так снова наступила темнота.

II

Зеркало наконец-то отпустило Солона. Это было оно – Зерцало Желания. То, которое фигурировало в этой истории Рейхеля.

В голове перемешались абсолютно все мысли. И самым странным было даже не то, что несколько минут Солон был лордом Рейхелем. То, что он там увидел… То, что замышлял Рейхель… Солон не понимал ничего. Абсолютно ничего.

И что такое Сфера Вечности, и кто такой Хранитель – это было так же невыносимо непонятно. И почему Хранитель – это Солон? И что означает эта должность?

Понимал между тем Солон только одно – Рейхель собирается убить всех лордов Королевства, что собрались здесь. Убить Милену, убить Кордена Эсгрибура, убить самого Солона. Оставалось только одно – помешать. Случится сам пир, на котором планируется отравление, только вечером. А сейчас…

Сейчас не утро. Солон осознал, что в окна уже не бил утренний свет. Солнце шло к закату. Что-то случилось за то время, что Солон был в зеркале, но прошло аж несколько часов. Несмотря на то, что ощущалось это всего как несколько минут. Колдовское зеркало не переставало удивлять. Прошел почти целый день.