Czytaj książkę: «Трехликая сторона. Последний Листопад»

Пролог

Молодой человек понуро сидел на черном валуне, врастающем в воду. Сидел и мутил ступнями зеркальную гладь, сквозь которую можно было наблюдать заросшее губчатыми водорослями дно. Вода казалась мокрой на ощупь, как и подобает всякой воде, но стоило вырвать из ее пут ногу или руку, обнаруживалось, что это лишь своеобразная тактильная иллюзия. Магия.

– Вернитесь. Куда вы делись? Я по-прежнему здесь, плюю в ваше озеро. Покажитесь же.

Хотя по его сухим вещам невозможно было догадаться, молодой человек уже несколько раз соскальзывал с излюбленного валуна и с головой погружался под воду. На минуту, на две, даже на три – нырять он умел превосходно. Полжизни провел в бассейне. Здесь он поставил свой новый личный рекорд – три минуты, двадцать четыре секунды без дыхания, если, конечно, верно сосчитал.

Два белоснежных силуэта почтили его своим присутствием лишь раз – при первом контакте с таинственным озером. Тогда молодой человек с опаской опустил в него ладонь – сейчас же, не стесняясь, сигал в него с разбегу. Он обплавал его вдоль и поперек, он обустраивался на дне и терпел отсутствие воздуха до тех пор, пока страх не начинал выталкивать его обратно на поверхность, однако утопленницы так больше и не появились.

– Предназначение у них… гадюки бесцветные! Закопать бы ваше озеро…

Выпустив пар, молодой человек спрыгнул с поблескивающего иллюзорной влажностью валуна и медленно побрел вдоль берега. Рано или поздно ему придется покинуть это место, место последней надежды и, одновременно, место сокрушительного разочарования; единственные врата, способные перенести его в другой мир и волею случая оказавшиеся для него закрытыми. Или волею судьбы?

Да, ему придется уйти, но не сейчас. Сейчас он еще не готов проститься с заветными грезами о доме. Навернув по галечному берегу несколько кругов, молодой человек вернулся на прежнее место. В животе у него жалобно заурчало: он не ел уже несколько дней. Рацион его состоял исключительно из воды, которую он, не брезгуя, пил прямо из озера. Удивительно, что она не испарялась посреди желудка, эта призрачная вода-обманщица. Утолять жажду ей удавалось превосходно.

Морить себя голодом не входило в его планы, просто у него не было ни сил, ни желания куда-либо идти. Искать в безжизненных окрестностях съедобную травинку или отправляться на охоту в Южный лес… он не хотел надолго покидать озеро, поэтому терпел, отгоняя прочь мысли, что такими темпами вскоре не сможет даже встать, не то что охотиться.

– Чем занимаешься, парень?

От неожиданности молодой человек опрокинулся вниз со скользкого камня, придавив склизкие водоросли коленями, принявшими на себя основной удар неуклюжего приземления. Еще минуту назад за его спиной никого не было – откуда взялся этот голос? Он быстро оглянулся. Всплеск, разнесшийся над водой гулким эхом, застыл в воздухе между ним и подозрительной наружности мужчиной в темной накидке и панаме с широкими полями. Панама смотрелась особенно странно – она походила на элемент гардероба какого-нибудь современного активного старичка, надевающего ее на рыбалку или перед работой в дачном огороде.

– Просто сижу. А вы здесь по каким делам?

– Просто иду мимо, – в тон ему отозвался незнакомец. – Увидел тебя, дай, думаю, помогу бедолаге.

Молодой человек натянуто улыбнулся и прильнул спиной к прохладному валуну, на котором денно и нощно нес свой жалкий дозор.

– Спасибо, но вряд ли у вас получится помочь мне.

– С чего ты решил? Разве тебе известны мои возможности? Вот, например… – мужчина вынул из-за пазухи спелое яблоко. Красное-красное, чуть не светящееся на фоне пыльно-серого рукава, не по размеру длинного, целиком скрывающего и кисть, и пальцы. – Есть, поди, хочешь? Держи. Ты вылезай из озера-то, чего замер?

Панама прикрывала лоб, брови и глаза собеседника, отчего молодому человеку почудилось, что он ведет диалог с безлицым мертвецом. Что нет у него вовсе глаз, и тела нет – только пустой плащ по земле волочится. Впрочем, он уже насмотрелся здешних чудес, а потому ощутил лишь легкое беспокойство вместо полагающегося страха.

– Я лучше пойду. Счастливой вам дороги.

– Иди, – легко согласился незнакомец. – Все равно вернешься – я подожду.

– Вы что-то хотите от меня? – прямо спросил молодой человек.

Ему не нравились недоговорки. Он причислял себя к тому смелому типу людей, кто обходится без них.

Мужчина в панаме поднял голову, обнажая сухую синеватую кожу под глазами. Красное яблоко незаметно растворилось в его мешковатом рукаве. Он подошел ближе к воде, встал на галечной границе, как вставали чародейки-альбиноски, только с другой стороны.

– Напротив, отщепенец, это тебе нужны мои знания. Чтобы вернуться.

Молодой человек вздрогнул. Он уже выстроил в голове будущий маршрут – долгий в отсутствии лошади и изнурительный в отсутствии припасов; маршрут обратно в Танатр, к единственному близкому человеку во всем этом чужом мире. Да и верить незнакомцам не имел привычки, но безрассудная надежда смешала ему планы.

Водоросли вились вокруг его ног, стопы утопали в песчаном дне, как если бы оно вдруг превратилось в болото. Озеро взволновалось, наметились покатые бугорки волн… оно словно не хотело отпускать его. И все же молодой человек вышел на берег. Когда он сделал это, мужчина в панаме широко улыбнулся. Острые ямочки прорезались на впалых щеках, а желтые зубы удовлетворенно щелкнули друг о дружку.

– Скажите мне. Скажите все, что знаете.

Глава 1

Помощь пришла, когда все казалось конченным и проигранным, когда в нее уже не верилось. Я поняла это по странному поведению рыцарей: после моего поражения они почему-то не стали добивать нас с Лисем. Они засуетились, заголосили над нашими обездвиженными телами и вновь схватились за мечи. Я не видела, кто явился к нам на выручку, ослепленная усталостью и болью, но чувствовала, что это был ассасин.

– Вы живы, принцесса?

Голос прозвучал совсем близко, и я с усилием моргнула, чтобы разогнать пелену перед глазами. Черный силуэт склонялся надо мной, похожий на отражающуюся в воде тень, нечеткую и колыхающуюся. Лицо под капюшоном было перевязано медицинской повязкой из ветоши, прикрывающей левое веко, и обладало крючковатым носом. Подслеповато щурясь в бесцветное небо, обретающее, наконец, привычные сизые оттенки, я слабо кивнула.

Спасителем оказался Зонб. Убедившись, что со мной все в порядке, он поспешил к распластавшемуся на земле Лисю, а я неуклюже перевернулась на живот, не желая упускать его из виду. Нестерпимая духота призывала снять плащ, а лучше и плащ, и все остальные вещи; онемевшие пальцы предлагали выпустить из ладони кинжал, который, судя по всему, я крепко сжимала даже будучи в полубреду, а горло просило смочить его хотя бы каплей воды. Мысленно отказав им всем, я попыталась подняться на ноги. Рядом располагались неподвижные металлические панцири, и из них проглядывали спутанные волосы и окровавленные лица. Перекошенные, бледные, некоторые – с пеной на губах; Зонб возился среди них, пытаясь поудобнее перехватить за плечи оглушенного Лися. Когда ему это удалось, мы вместе кое-как доковыляли до полой башни, замыкающей крепостную стену Танатра, заперлись изнутри и устало развалились по углам. Женщины и ее сыновей, открывших мне проход рано утром, и след простыл – они явно отправились в горы, последовав моему совету.

– Вы уверены, что король мертв?

Зонб спрашивал уже во второй раз, и игнорировать его и дальше было бы попросту невежливо. Я крепко зажмурилась, концентрируясь на щиплющей боли в области плеча и мечтая, чтобы страшная картина гибели Варго навсегда стерлась из моей памяти.

– Из него торчал баселард.

– Баселард? Это же наше оружие.

Безмолвно выругав себя за конкретику, я неожиданно осознала, что не готова повторить вслух то, что увидела сегодня в тронном зале. Не готова признаться, кто сдал неприятелю Танатр и убил короля – кто виноват во всем, что произошло этой ночью. Мне казалось, пока правдой располагаю только я, пока она еще не отзвучала в воздухе, ее очертания бесплотны и бездоказательны. Недействительны.

К счастью, Лись избавил меня от необходимости отвечать: дотошность товарища начала ему докучать. Он недовольно пробурчал:

– Ну взял кто-то из рыцарей наше оружие, чего здесь странного?

– Вы не видели точно, кто…

– Какая тебе разница, кто? Их было много! Правда, Кира?

Теперь они оба ждали моего слова, после которого надеялись обрести некий душевный покой. Они наверняка жаждали услышать, что Варго сражался, как разъяренный лев, с двадцатью противниками одновременно и, прикончив всех, упал замертво от несовместимых с жизнью травм. Я решила, что они заслуживают этого призрачного покоя. Или попросту смалодушничала, не в силах выдавить из себя правду.

– Да. Их было очень много.

Хорошо, что нутро башни в отсутствии окон и распахнутых дверей было беспросветно, иначе Лись легко догадался бы, что с его подопечной творится неладное, почуял бы приторный дух обмана даже сквозь усталость и боль от ранения в спине. Однако было темно, и они оба проглотили мою наживку.

– Значит, Танатр потерян… – задумчиво изрек Зонб. – Здесь нам надолго не укрыться. Нужно уходить.

– Дай передохнуть, торопыга, – из угла, занятого Лисем, донеслись звуки ерзания. – Мы еле на ногах стоим, а впереди горы.

– Чем быстрее мы доберемся до Фуби, тем скорее вас обоих осмотрит лекарь. Вы ранены, и со временем вам будет становиться только хуже.

– Ты предлагаешь пойти прямо сейчас и грохнуться с какой-нибудь скалы? Сказано же – ноги не держат. Хоть часок посидим…

– Полчаса.

С упрямством Зонба мне прежде не доводилось сталкиваться. Он был лет на пять младше Лися и на столько же старше Егора, с которым дружил и смерть которого искренне переживал. Сам Егор всегда описывал его спокойным и немногословным, а еще целеустремленным и самоотверженным, ведь он был единственным ассасином за последние двадцать Листопадов, кто не побоялся пройти старую версию финального испытания. Эта старая версия предполагала использование яда вторым участником Поединка, которого ученик выбирал себе в противники, что часто оборачивалось для самого ученика летальным исходом. Она была окрещена Варго чересчур опасной и им же отменена, однако Зонб, готовясь примерить черную мантию, потребовал соблюдения именно исконных традиций, после чего благополучно одолел своего наставника, Райлона, не позволив тому коснуться его кожи отравленным клинком.

– За полчаса я даже задремать не успею, – фыркнул Лись, продолжая ерзать в своем углу.

– В таком случае не спи.

Они еще недолго пререкались, а затем башню окутала тишина. Лись явно погорячился: через пять минут он уже безмятежно дышал ртом, как дышат только во сне. Его дыхание было единственным, что напоминало мне о присутствии рядом других людей. Я бессмысленно смотрела вперед, на черную стену, сомневаясь, черна ли она от того, что в башню не проникает свет, или же у меня в глазах попросту не осталось ничего, кроме тьмы.

– Зонб?

– Да?

– Что будет дальше?

– А что вы имеете в виду?

– Мы потеряли Варго. И Антея тоже потеряли…

– Зато вы с нами, принцесса.

Я уставилась в сторону его голоса, в эту непроглядную темноту, в которой можно было потерять пальцы, вытянув вперед руку. Ерничает? Или говорит серьезно?

Прерывистое дыхание Лися периодически заглушал гуляющий по горам ветер, зато со стороны Танатра доносилась лишь мертвая тишина. Наверное, минуту назад или даже секунду назад рыцари прикончили последнего ассасина в крепости. Последнего из верных Варго.

– Я должна буду возглавить наш Лист?

– Да.

– А если я не хочу?

В месте, где расположился Зонб, что-то зашуршало. Он очень долго молчал, и мне показалось, что сейчас он обязательно поинтересуется, чем вызван такой, наверняка странный с его точки зрения, вопрос; или, напротив, безропотно отмахнется: не хотите, так и не надо.

Однако Зонб произнес другое:

– Принцесса Кира, если вам небезразлична судьба нашего клана, вы пожертвуете своими желаниями. Началась война, и все советники короля, способные занять его место, погибли вместе с ним – не самый подходящий момент оставлять Лист без управляющего. Если вы откажетесь от своего титула, наместники крепостей начнут грызться между собой в попытках решить, кто больше достоин трона, и это затянется на долгое время. Междоусобицы поглотят нас, обеспечивая рыцарям легкую победу. Вы нужным нам.

– А если я назначу кого-нибудь королем? Лися или тебя…

– Принцесса не может «назначить» короля, – в голос ассасина пробилась ирония; раньше он не замечал странностей в моем поведении и отдельных высказываниях, к которым давно привыкли те, с кем в замке я общалась ежедневно. – Зато принцесса может выйти замуж.

Опять. Снова проходить через это, снова разыгрывать чувства, но теперь даже не с Антеем, к которому я испытывала хотя бы симпатию, а с кем-то посторонним. У меня вырвался тяжелый вздох. Зонб, истолковав его по-своему, строгим голосом велел мне отдыхать. Сам он тоже улегся на землю – его ступни дотянулись до моих, и мы замерли в таком положении, едва касаясь ногами. Я больше не стала задавать ему вопросы. Острая резь в плече давно сменилась болезненным онемением, однако облокачиваться на него по-прежнему было неприятно. Я прижалась к стене спиной и прикрыла глаза.

Все советники Варго погибли – так считал Зонб, но мне было известно, что один из них точно выжил. Мысли о Нодреде выталкивали все другие, они плавали в темноте, как исполинские чудовища, заставляя меня мучительно думать и вспоминать. От них было не отбиться, а потому полноценно отдохнуть я так и не сумела. Согласованные полчаса истекли. Лись проснулся раньше, чем кто-либо попытался его разбудить; проснулся и сумрачно известил всех об этом, после чего они вместе с Зонбом принялись возиться с внешней дверью башни, за которой нас уже поджидали дремучие горы.

– Ты славно сражалась. Мы проиграли тем рыцарям по моей вине: я недостаточно доверял тебе.

– Неважно, их все равно было слишком много. Без Зонба мы бы не справились.

– Да, наверное, – Лись замялся, силясь отбросить неприятный осадок после их с Зонбом недавней перепалки. – Спасибо, Зонб.

– Спасибо, – эхом повторила я.

Зонб, идущий впереди, повернулся к нам вполоборота и серьезно кивнул. Воцарившееся за этим кивком напряженное молчание Лисю не понравилось, и, чтобы скорее перевести тему, он поспешно добавил:

– Я продолжу тебя тренировать. В следующем бою мы поделим противников поровну.

У меня даже плечи расправились от гордости – я улыбнулась, впервые за прошедшую ночь. В единственном глазу Зонба, обведенным толстым слоем пыли, мелькнуло любопытство: ему было неизвестно, что Лись учит несостоявшуюся принцессу правильному обращению с оружием, и сейчас эта новость его сильно удивила. Он вновь повернулся к нам, смело продвигаясь по каменистой дороге спиной, и приоткрыл рот с явным намерением что-то уточнить, однако я опередила его, взволнованным голосом велев сосредоточиться на спуске:

– Зонб, осторожно! Через несколько метров будет крутой обрыв.

– Тебе-то откуда знать? – с подозрением покосился на меня Лись.

– Я… издалека увидела.

Горы мы преодолевали долго и спустились в долину лишь под вечер. Рана на спине у Лися, куда вонзился рыцарский меч, оказалась глубокой и неприятной – она пагубно сказывалась на его выносливости, и нам приходилось часто устраивать привалы. Зонб, руководящий нашим маленьким искалеченным отрядом, в каждый такой привал садился лицом к Танатру и смотрел на него с необъяснимой тоской во взгляде. Я решила, что он наблюдает за ним, чтобы не пропустить, если Эзикий вдруг обнаружит запасной выход из крепости и отправит за нами отряд, однако пустая башня-обманка, послужившая нам спасительным убежищем, оставалась закрытой до тех пор, пока мы не отдалились от нее настолько, что перестали видеть ее дверь. Танатр погряз в темноте где-то позади, и как только нога моя ступила на ровную поверхность, миновав последний извилистый спуск, я ни разу не оглянулась на него.

До ближайших союзников, так называемых фубианцев, мы добрались спустя сутки с небольшим – на полдня позднее, чем рассчитывал Зонб и предсказывал нам с Алексом Нодред. Наместником в этой крепости был ассасин по имени Холес, смуглый и плосколицый, с квадратной челюстью, чуть выступающей вперед, и грубым басистым голосом. Слушались его здесь, как в Ту-Берили – Мамона; он был прирожденным лидером и обладал сильной мужской харизмой, которая, с моей точки зрения, могла бы помочь ему дорасти даже до короля. Если бы не неизбежность замужества, я усадила бы его на виртуальный трон уже через час после знакомства и даже высказала это Лисю и Зонбу, однако они единогласно попросили меня с этим не спешить.

Алекса в Фуби не оказалось. Расспросив местных, я выяснила, что ассасин, представившийся именем Еник, купил лошадь и покинул крепость прошлым утром, что означало, что он благополучно справился со всеми трудностями на пути сюда, и его никто не поймал и не рассекретил. Означало, что он был уже на полпути домой.

Зонб не хотел задерживаться в гостях у Холеса. Как только лекарь осмотрел наши с Лисем раны и объявил их несмертельными, он предложил отправиться в Аганду – во второй по значимости замок после Танатра, находящийся в центре Листа. Он считал, что только там, где проживали многие именитые ассасины, можно решить все проблемы, можно продумать стратегию и спланировать следующий удар по рыцарскому войску, однако Лись настоял, что мы обязаны провести в Фуби хотя бы несколько дней.

– Они послали нам в помощь людей и имеют право знать, что произошло.

– Я не умею толкать речи, – пронюхав, что меня собираются отправить общаться с народом, всполошилась я. – Вы ведь заметили, что порой я подбираю очень странные слова…

Зонб усмехнулся себе под крючковатый нос, явно припомнив какое-то из моих особенно странных выражений, но очень быстро посерьезнел. Лись и вовсе апатично отмахнулся.

– Говори как хочешь. Все мы – люди, поймем как-нибудь.

Меня переодели в длинное бирюзовое платье без рукавов, хотя на улице было холодновато для легких тканей, открытых плеч и глубокого выреза на спине. Наряд в первую очередь обязан был соответствовать статусу, а не погодным условиям. Здешняя центральная площадь значительно уступала в размерах Танатрской – я вышла на нее бок о бок с Холесом, убедилась, что выбранное служанками и одобренное моим безразличным согласием платье привлекло всеобщее внимание, и заговорила.

Бесконечно больно огорчать вас… королевская крепость потерпела поражение… погиб Варго, погибли его советники и сын… от их и от своего имени, я, принцесса Кира, благодарю крепость Фуби за оказанную поддержку… каждый ассасин, отдавший жизнь в сражении с Эзикием, будет чтиться героем…

Тайком я поглядывала на стоящего неподалеку Лися, ловила его одобрительные кивки и продолжала обещать. Обещать устранить сложившийся кризис, обещать предоставить семьям погибших достойное вознаграждение, обещать отомстить рыцарскому клану и многое другое. Холес слушал меня очень внимательно и будто бы с каждой минутой пододвигался все ближе, миллиметр за миллиметром сокращая и без того ничтожное расстояние между нами. Несчастная принцесса, и женой побыть не успела, а уже вдова; сколько власти в одном ее «согласна», сколько поводов пригреть ее в своих покоях…

Я сделала многозначительный шаг в сторону. После чего твердым голосом пообещала своим молчаливым слушателям что-то еще и, наконец, свободно выдохнула: Лись махнул мне рукой, предлагая закругляться. Уже у края трибуны, намереваясь спуститься с нее и вместе с ассасинами вернуться в замок, я заметила хрупкое девичье плечо, мягко расталкивающее тугое кольцо людей, выстроившихся в первом ряду. Следом за ним на свет прорвались упругая румяная щека и растрепанная бровь. Это была молодая девушка – или, что вероятнее, взрослая девочка – с тонкими волосами цвета спелого каштана и светлой родинкой над губой. Она сперва выпрямилась передо мной во весь рост, а затем присела на колени. Я вежливо улыбнулась ей, невольно подражая механическому поведению Эзикия и Антея на встрече двух кланов, и тотчас обнаружила, что другие обитатели крепости, в противовес мне, глядят на нее косо и неприязненно. Кем бы девочка ни являлась, она чудесным образом умудрилась не угодить всем фубианцам разом.

– Моя принцесса, разрешите задать вопрос.

– Конечно.

– Танатр располагается совсем рядом с Фуби – не означает ли его оккупация, что в скором времени рыцари явятся и к нам?

– Твое ли это дело, ведьма… – прозвучало откуда-то сбоку.

Говорящий очень быстро растворился в толпе, и рассмотреть его я не успела, зато заметила, что многие одобрительно закивали. Девочка с родинкой смущенно потупила взгляд, но с места не сдвинулась.

– Вероятность существует, – произнес Лись, в большей степени обращаясь к Холесу, чем отвечая на ее вопрос. – Я бы посоветовал вам готовиться к обороне. Все неспособные держать оружие могут отправиться с нами в Аганду.

– Хорошо, – крайне мрачно отозвался наместник. Поиграл желваками на скулах и громко вопросил, будто бы не удержавшись. – Как стены Танатра пропустили врагов? Эзикий, что, привел с собой всех рыцарей до единого? Неужели другие замки помимо нашего не прислали помощь?

– Нас предал кто-то из своих.

Ни Лись, ни Зонб не опасались вслух называть вещи своими именами. Им это было гораздо проще, чем мне, ведь они не знали, кем является этот предатель. Я поежилась, ощущая на своих незащищенных плечах порывы разгулявшегося ветра, хотя холодно мне стало отнюдь не из-за него. Площадь облетели изумленные вздохи и перешептывания – даже Холес, дисциплинированный, собранный и, казалось бы, всегда готовый к любым неожиданностям, на минуту онемел. Рассеяно скользя глазами по ошарашенным лицам, я столкнулась с единственным глазом Зонба, внимательно наблюдавшим. Буквально вчера он подошел ко мне, чтобы повторно расспросить про злосчастный баселард, погубивший короля, и хотя вновь услышал в ответ про рыцарей, наводнивших тронный зал, когда я заглянула в него, версию, что Варго убил именно предатель, явно не отбросил.

Придя в себя, Холес сделался еще более мрачным и велел всем расходиться, а сам отправился совещаться со своими ассасинами. Зонб последовал за ним, проигнорировав отсутствие приглашения, зато Лись навязываться не пожелал. Он накинул на мои озябшие плечи потрепанную, разрезанную рыцарским мечом в области правого плеча черную мантию – ту, в которой я была с Алексом, когда мы уходили из Танатра. Девочка с родинкой, пристыженная и удрученная, выбралась из толпы и подбежала к пожилой женщине с благородной сединой в волосах. Обычной такой женщине, слегка полноватой и с узким разрезом глаз, – она потрепала девочку по каштановой шевелюре, говоря ей какие-то успокаивающие слова, а сама бросила усталый взгляд в небо и быстрым, уверенным движением перекрестилась.

Пропустив последний вопрос Лися мимо ушей, я замерла с полуоткрытым ртом. Для ассасинов существовало лишь одно божество – Черный Дракон; и то божество относительное, не требующее никаких ритуальных жестов, слов и обрядов. Для рыцарей таким божеством был Алый Бык, но седовласая женщина на другой стороне площади, прижимающая к себе расстроенную девочку, явно не полагалась ни на того, ни на другого.

Она перекрестилась!