Cytaty z książki «Желание», strona 2

Мысли заговорили сбивчиво, а потом стали вылетать, словно искры от костра; одно слово цеплялось за другое, и на бумагу потекли фразы. Он знал: именно так случались войны, революции, заговоры, любовные отношения и именно так писались книги. И тем не менее Диккенс никак не мог освободиться от чего-то такого, что не имело словесного выражения. Душа его разрывалась от невыразимого.

Казалось, работа пожирает его душу. Талант или гениальность - разве не они заставляли его упорно вычерпывать себя без остатка? Это было похоже на раскопки, которые он будет продолжать до тех пор, пока не натолкнется на свой скелет.

Взвесив свои шансы, он понял, что их у него нет. Что-то сломалось между ними, и это невозможно было исправить ни словом, ни поступком. Всё это болезненно воспринималось домочадцами. Казалось, склоки разносились как инфекция - склоки между мальчиками и девочками, между старшими и младшими, между гувернанткой и слугами, словно в доме поселился злобный, разрушительный дух, и даже мебель отказывалась подпирать стены. Это было какое-то нескончаемое несчастье, которое невозможно было остановить.

- Иисус истекает кровью прямо как черный человек.

- Бог-то свободен, а ты - нет.

Чернокожий ребенок никогда не вырастет белым человеком.

Иные женщины хотят, чтобы им дарили цветы, но лично я претендую на лавры.

Никогда не потакай желудку, тогда и желудок не доведет тебя до крайности!

У дикаря - и душа-дикарка, скрытная, лживая и жестокая.

В Англии гений только тогда гений, когда его поведение является респектабельным.

У Коллинза была большая голова, насаженная на маленькое тельце, и странность его внешности усугублялась еще одной примечательной чертой: левый его висок был выпуклым, а правый - впалым, отчего, если посмотреть на него поочередно с разных боков, казалось, что перед тобой два совершенно разных человека.