Ежедневная «Neue Preußische Zeitung» («Новая прусская газета»), как писал прусский надворный советник Луи Шнейдер из Берлина, «началась в июне 1848 среди буйных явлений, когда кипела вся революционная сила <…> в 8 месяцев она сделалась весьма важной»120. Это была берлинская межрегиональная газета Прусского королевства, а, позднее, Германской империи, выходившая с 1848 г. по 1939 г. Газета имела широкую сеть собственных корреспондентских бюро как в Германии, так и за рубежом. Благодаря изображенному на титуле газеты ордену «Железный крест» газета с самого начала имела неофициальное название «Kreuzzeitung» («Крестовая газета»). Примечательно, что позже эта особенность закрепилась и в официальном названии газеты (с 1911 г. она именовалась «Neue Preußische (Kreuz-)Zeitung», в 1929 г. была переименована в «Neue Preußische Kreuz-Zeitung», а с 1932 г. по 1939 г. носила официальное название «Kreuzzeitung»).
Газета являлась главным печатным органом консервативной политической элиты, стоявшей у руководства страной. Ее читателями были дворяне и офицеры, высшие чиновники, промышленники и дипломаты. Газета была довольно влиятельной в общественном мнении Пруссии и Германии. Тираж газеты никогда не уменьшался ниже 10 тысяч экземпляров. В качестве подзаголовка газеты редакция с самого первого и до последнего выпуска использовала военный девиз прусского королевства со времен Освободительных войн начала XIX в.: «Vorwärts mit Gott für König und Vaterland» («Вперед с Богом за короля и Отечество»), аналог русского девиза «За Веру, Царя и Отечество».
Серьезным противником «Крестовой газеты» была обладавшая авторитетом во всей Германии газета «Allgemeine Zeitung», основанная в 1798 г. в Тюбингене и издаваемая с 1807 г. до 1882 г. в Аугсбурге, а после – в Мюнхене. Эта газета была «либеральной, но в высшей степени умеренной по форме, направленной на истину и всестороннюю справедливость, настолько прирученной и сдерживаемой, насколько это вообще было совместимо с независимостью и с либеральным настроением»121. В середине 1860-х гг. редакция газеты критиковала внешнеполитический курс Прусского королевства, направленный, по ее мнению, на ликвидацию независимости северогерманских государств и ломку устоявшейся традиции германской государственности. Однако все изменилось в 1870 г., после объявления Францией войны Северогерманскому союзу. В освещавших внутригерманские и международные новости разделах «Allgemeine Zeitung» Прусское королевство все чаще изображалось поборником интересов не только Северной Германии, но всех германских государств, борцом с революцией и главной угрозой германской государственности, пришедшей из-за Рейна.
При подготовке монографии была поставлена задача наряду с германскими периодическими печатными изданиями проанализировать также и российские газеты, различные по своему расположению в пестрой палитре политических течений.
Старейшая общественно-политическая газета российской столицы – «Санкт-Петербургские ведомости», – перешедшая в 1831 г. на ежедневный выход, вплоть до 1917 г. сохраняла за собой статус «газеты политической и литературной». Еще с середины 30-х гг. XIX в., когда редактором газеты стал Амплий Николаевич Очкин (1791–1865), русский писатель, переводчик и критик, «Санкт-Петербургские ведомости» постепенно превратились из собрания новостей и объявлений в серьезную общественно-политическую газету, довольно влиятельную в российском обществе. В 1847 г. Академия наук, которой юридически принадлежали права на «Санкт-Петербургские ведомости», впервые сдала газету в аренду. С 1863 г. арендатором и редактором газеты вплоть до 1874 г. был известный русский журналист, публицист, историк литературы, переводчик Валенин Федорович Корш (1828–1883). В этот период популярность газеты, все более приобретавшей репутацию издания умеренно-либерального направления, значительно возросла. При Корше была создана обширная корреспондентская сеть, в газете появились постоянные политический и литературный отделы, передовицы стали более острыми, политические обозрения – более аналитическими, а раздел, в котором публиковались обзоры иностранной периодики, – более информативным и содержательным. Газета расходилась тиражом до одиннадцати тысяч экземпляров. Интересно, что в августе 1865 г. «Санкт-Петербургские ведомости» получили первое в истории российской печати официальное предостережение, а в апреле и сентябре 1866 г. – еще два. Этого было достаточно для приостановления или даже закрытия издания. Однако после приостановления своей деятельности редакция «Санкт-Петербургских ведомостей» все же сумела возобновить выход газеты122.
Одним из главных оппонентов «Санкт-Петербургских ведомостей» в российской публицистике XIX в. были «Московские ведомости». С 1863 г. редактором газеты стал известный русский публицист, издатель и литературный критик Михаил Никифорович Катков (1818–1887), представитель консервативного направления социально-политической мысли в России и сторонник национально-патриотических взглядов. Это стало определяющим и для самого тона «Московских ведомостей», где временами усиливалась критика в адрес демократических проектов и идей, либеральных преобразований, в том числе и Великих реформ Александра II. Противник Польского восстания 1863 г., Катков на страницах «Московских ведомостей» предлагал аргументированное обоснование опасности заигрывания с национальным движением не только в России, но и в Европе.
В этой связи решение германского вопроса стало ареной серьезного противостояния «Санкт-Петербургских ведомостей» и «Московских ведомостей», за которым с повышенным интересом следили как в прусском дипломатическом представительстве в Петербурге, так и в прусском министерстве иностранных дел в Берлине.
Тон «Санкт-Петербургских ведомостей» в оценке происходивших в Германии территориальных и династических изменений в целом был спокойным. Агрессивные выпады в сторону прусской политики на страницах газеты встречались довольно редко, гораздо чаще подвергались критике цели французского внешнеполитического курса. В передовицах и политических обозрениях больше внимания обращалось на милитаризацию сознания европейцев, изменение методов достижения европейскими правительствами национальных целей. Этим объяснялась та международная напряженность, в которой оказалась Европа, начиная с Крымской войны, и которая в течение второй половины XIX в. только увеличивалась. В следствие успехов правительств государств Западной Европы в деле реализации своих национальных задач посредством войн «люди, – писали «Санкт-Петербургские ведомости», – начинают смотреть на войны вовсе не так неблагоприятно, как следовало бы ожидать от степени их развития <…> наблюдатели-прогрессисты, видя, что Наполеоны, Кавуры и Ланцы, Бисмарки и Бейсты совершают то, что не удалось Мадзини и Кошутам, начинают слишком уж поклоняться „практикам“ и презрительно смотреть на „идеологов“»123.
Отношение «Московских ведомостей» в 186о-е годы к Пруссии как поборнице интересов германского населения и немецкой национальной идеи в целом было даже благожелательным. Это во многом явилось оборотной стороной той критической позиции, которую Катков занял в отношении австрийской дипломатии и французской политики. Дружественный Пруссии тон «Московских ведомостей» стал меняться лишь в начале 1869 г., когда Пруссия не оказала должную поддержку российской делегации в ходе заседаний парижской мирной конференции по урегулированию событий, связанных с восстанием на Крите. Такая позиция официального Берлина сделала для Каткова очевидным стремление Пруссии добиваться доброго расположения Петербурга при осуществлении своей собственной политики, но вместе с тем демонстрировала отсутствие у Пруссии всякого интереса к дружественной поддержке России в реализации ее собственных национальных задач.
В этом «Московским ведомостям» вторил авторитетный в российском общественном мнении литературно-политический журнал умеренно либеральной ориентации «Вестник Европы», выпускавшийся с 1866 г. по 1908 г. в Санкт-Петербурге (до 1868 г. ежеквартально, с 1869 г. – ежемесячно) Михаилом Матвеевичем Стасюлевичем (1826–1911), известным российским историком и публицистом (история самого журнала закончилась в 1918 г.).
«Вестник Европы» в оценках деятельности Бисмарка был довольно предвзятым. Отказывая Бисмарку в признании его особого политического таланта, журнал постоянно обращал внимание на его партикуляристские интересы, а также на то, что политика его кабинета была не германской, но «чисто прусской, и в то время когда нация отправляясь проливать свою кровь, в самом деле думала о своем единстве, прусские политики думали только об увеличении Пруссии»124. По мнению редакции журнала, истинные интересы немцев заключались в постепенном, здоровом, ненасильственном и интеллектуальном внутреннем объединении германского мира в единое государство125, но не теми методами, которыми пользовался Бисмарк. Журнал изображал его приверженцем милитаризма, человеком, которому недостает «глубины взгляда и ширины воззрений»126, противником либеральных ценностей: «откуда бы ни выходила либеральная реформа, Бисмарк немедленно с яростью набрасывался на нее»127. Редакция журнала упрекала его в личных симпатиях и предубеждениях в области международных отношений128, а во внутренней политике обвиняла его «деспотическую натуру» в «ненависти к свободным учреждениям», «страсти к произволу», «презрении к народным правам».129
В отличие от политического руководства Российской империи российская пресса в самом конце 60-х гг. XIX в. демонстрировала свои явные антипрусские настроения.
В настоящей монографии показано, как на этом фоне разгорелась фактически настоящая газетная война между «Московскими ведомостями» и германскими периодическими печатными изданиями, прежде всего авторитетной «Allgemeine Zeitung» и прусской официальной «Neue Preußische Zeitung». Даже после распоряжения российского министра внутренних дел о снижении антигерманской риторики на страницах российской периодики, Катков остался верен своей линии, критикуя не столько территориальные изменения в Европе, сколько сам характер создаваемой Германской империи. В самом конце 1870 г. «Московские ведомости» отмечали «завоевательный» характер молодой империи. Они писали, что это «та самая натура, которая жила в Германской империи старого времени. Не даром германские патриоты уносились мыслью к эпохе Гогенштауфенов, и не даром мечтали о Фридрихе Барбароссе, самом хищном из всех Гогенштауфенов, который по народному сказанию не умер, а только заснул, околдованный в Кифгейзере в Гарце»130.
Изучение германской и российской периодической печати занимает важное место в монографии. Схожая внутренняя структура газет позволила выделить три основные плоскости подачи информации по затрагиваемой в монографии теме: собственно, передовицы, которые представляют собой серьезные обзорные статьи по разным темам (как внутри, – так и внешнеполитическим), а также содержат в себе важную аналитическую информацию, составленную на основании широкого круга источников; раздел о внешних известиях, в котором содержится анализ отдельных статей и сообщений из европейских газет, имевших отношение к России и Германии, а также материалы личных корреспондентов газет из европейских столиц; телеграммы, в которых приводится более детальная информация по различным событиям.
Такая подача информации повлияла на проведение исследовательской работы с периодической печатью в трех основных плоскостях. Хронологически-событийная: детализация и уточнение по периодической печати хронологии происходивших событий, описываемых в монографии; сравнительная: обзор европейской прессы, в которой содержится описание и анализ прусско-российских отношений; аналитическая: изучение содержащихся в периодике аналитических материалов о прусско-российских отношениях в сравнительно-историческом контексте.
Источники личного происхождения
В написании монографии был изучен обширный корпус источников личного происхождения, материалов, принадлежащих лично Отто фон Бисмарку, или связанных с ним. В этой связи особое внимание заслуживает важный источник, раскрывающий для читателя образ германского канцлера: мемуары Бисмарка «Мысли и воспоминания», в которых он подвел итог своей многолетней политической деятельности. Эти мемуары построены не только на основании собственных воспоминаний Бисмарка. Они подкреплены его корреспонденцией с соратниками и даже противниками по германскому политическому спектру, перепиской с королем Вильгельмом I и прусскими министрами, документами МИД Прусского королевства, статьями из газет, письмами к родственникам и друзьям. В отечественной историографии существует представление о том, что Бисмарк был «малооткровенным а иногда и прямо-таки лживым в своих мемуарах»131, однако внимательное изучение его документального наследия полностью опровергает это мнение и подтверждает тот факт, что автор мемуаров попытался объективно, насколько это, конечно, возможно человеку, донести до читателя свое осмысление прожитой им политической жизни. Изучение архивных и опубликованных материалов подтверждает достоверность информации, передаваемой Бисмарком в своих мемуарах. Этот труд, содержащий подробное описание внутриполитических и международных событий второй половины XIX в., является прекрасным источником для изучения германской и европейской истории этого периода.
Первые два тома мемуаров были изданы в 1898 г. сразу после смерти автора132. Посвященный резкой характеристике императора Вильгельма II и острой критике его политического курса третий том должен был, по воле Бисмарка, выйти лишь после смерти императора, но вскоре после ноябрьской революции в Германии (1918) и отречения Вильгельма II от престола главный редактор издательства Котта (Cotta-Verlag) Роберт Крёнер (1869–1945) посчитал издательство освобожденным от этого обязательства и опубликовал этот том как самостоятельное издание133. В этом же году были изданы все три тома мемуаров Бисмарка, собранные в одной книге134.
Выдержавшие многочисленные издания воспоминания Железного канцлера были переведены на русский язык и изданы несколько раз. Дореволюционный перевод М. Полтавского135 и перевод, выполненный в 1940 г. под редакцией А. С. Ерусалимского136, точны и не изобилуют авторской трактовкой фраз. Помимо этого, работа, выполненная под руководством Ерусалимского, копирует немецкие издания как в количестве книг, так и в их оформлении (например, в расширенном поглавном содержательном описании).
После публикации Ерусалимского издание мемуаров Бисмарка продолжилось в 2002 г.137 При идентичности текстов и сохранении научного аппарата в более позднем издании мемуары были объединены в две книги, а из содержания книг исчезло лишь расширенное оглавление. Интерес к личности Бисмарка растет, что доказывает появление в последнее время новых публикаций его мемуаров и высказываний138.
Мемуары Бисмарка известны как зарубежной, так и отечественной историографии, поэтому содержащаяся в них информация по теме исследования служит дополнением для анализа основных источников монографии.
После публикации в Германии воспоминаний Бисмарка возрос также интерес и к его личным письмам. Издатели стремились к тому, чтобы в общественном мнении сформировалось представление о Бисмарке не только как о политике с жесткой политической волей, но как о человеке, со своими слабостями, чувствами и переживаниями. Этот пласт документов также раскрывает повседневную жизнь Бисмарка, мысли, тревожившие его, вместе с тем в отдельных письмах содержится развернутое изложение прусским дипломатом своего видения германских внутриполитических проблем и международных вопросов. Приватный характер писем позволял ему иногда не сдерживаться в выражениях при описании политических событий, что представляет особую ценность для исследователей. Можно выделить несколько сборников, в которых были опубликованы личные материалы Бисмарка: «Письма Бисмарка, 1836–1873»139, выдержавший около десяти изданий, и «Письма князя Бисмарка невесте и супруге»140, в котором князь Герберт фон Бисмарк опубликовал письма своих родителей. Эти письма позволяют дополнить общую картину политических взглядов, которая складывается из официальных донесений Бисмарка. В письмах часто дается оценка деятельности российского самодержца и лиц, приближенных к нему, некоторых государственных деятелей России, важны его высказывания относительно польских событий. Благодаря переводу этих писем с немецкого языка на русский141 российскому читателю теперь доступна личная корреспонденция Бисмарка из Санкт-Петербурга.
Для понимания основных направлений внешней политики Прусского королевства до занятия Бисмарком поста прусского министра-президента большое значение имела переписка двух монарших братьев: прусского короля Фридриха-Вильгельма IV и Вильгельма I142 – а также дневники и воспоминания основателей и видных деятелей прусской консервативной партии и придворной камарильи, двух братьев Герлахов: Леопольда фон Герлаха143 и Эрнста Людвига фон Герлаха144.
Ценная информация об отношении к российскому направлению официальной внешней политики Берлина, а также к решению германского вопроса в прусском общественном мнении содержится в нескольких важных сборниках145. В них читателю предлагаются разные по стилю и жанрам исторические источники, включая официальные документы и материалы личного происхождения.
В изучении поставленных в монографии вопросов большую помощь оказали отечественные публикации источников личного происхождения.
О фундаментальной работе официального историографа Александра II С. С. Татищева146 уже было сказано в обзоре историографии.
В проведении исследования была использована ценная информация из переписки императора Александра II и великого князя Константина Николаевича147. Опубликованные письма затрагивают многие вопросы, один из которых – развитие международных отношений и внешней политики России после окончания Крымской кампании. В письмах очень точно показано международное напряжение накануне Итальянской войны 1859 г. и переживания императора, связанные с вероятностью начала общеевропейской войны. Анализ этих источников дает возможность прийти к выводу о степени информированности Бисмарка относительно настроений императора в урегулировании конфликта в Италии.
Неоценимую помощь в работе оказали мемуары военного министра Российской империи, графа Д. А. Милютина148, опубликованные под редакцией известного российского историка Л. Г. Захаровой. Особенность его воспоминаний состоит в изображении многочисленных событий, которые переживала Российская империя в переломный момент своей истории, и свидетелем которых он был. Это, в свою очередь, позволяет рассматривать мемуары графа как историческое исследование, обладающее большой степенью информативности и точности. Мемуары Милютина дали возможность составить определенный исторический фон, на котором рассматривались документы Бисмарка, в некоторых случаях сравнивалась степень их объективности. Исследуемые мемуары содержат ценную информацию о Польском восстании 1863–1864 гг., международных конфликтах в Европе в период с 1865 г. по 1871 г. Опираясь на богатый материал своего архива и собственные воспоминания, Милютин передал очень точную картину происходивших событий, показав ход военных кампаний и международных конфликтов.
Оценивая состояние изученности документальной базы исследуемой в данной монографии темы, можно сделать вывод о том, что в работах отечественных и германских историков чаще всего использовались тексты международных договоров и официальные документы прусского, а затем северогерманского министерства иностранных дел. Однако даже эти источники по данной теме были проанализированы в российской и зарубежной историографии весьма фрагментарно. Это, бесспорно, оказало влияние на те выводы, к которым пришли, прежде всего, германские историки относительно роли России во внешнеполитических расчетах Бисмарка накануне и в годы объединения Германии.
Наиболее полное представление о российском направлении внешней политики Отто фон Бисмарка возможно составить лишь в рамках комплексного анализа всех четырех групп источников: актовые материалы, делопроизводственные материалы, периодическая печать и источники личного происхождения.
В настоящей монографии впервые в историографии предпринимается попытка ввести в научный оборот и изучить вместе наиболее полный документальный комплекс за этот двадцатилетний период, включающий официальную документацию прусского и северогерманского МИД, МИД Российской империи, материалы личного происхождения Бисмарка и других германских политических деятелей, стенограммы заседаний прусского парламента и северогерманского рейхстага, материалы российских и германских периодических печатных изданий. В научный оборот вводятся ранее неизвестные исторические источники, публикация которых в новом «Собрании сочинений Бисмарка» (NFA) только предстоит.
Комплексное изучение этих материалов позволяет по-новому проанализировать даже те источники, на которые ссылались в своих исследованиях российские и зарубежные историки, поставить их в новый источниковедческий контекст. Благодаря этому представляется возможным задать новые исследовательские вопросы в изучении российского направления внешней политики Бисмарка и попытаться более взвешенно подойти к ответу на них.