Czytaj książkę: «Самому себе не лгите. Том 3»
Предисловие
Сборник прозы и стихов, подготовленный издательством «Четыре», посвящается великому писателю Фёдору Михайловичу Достоевскому: в этом году мы отмечаем 200 лет со дня его рождения.
Мир Достоевского имеет неоценимое свойство: чем дальше продвигаешься в знакомстве с ним, тем бóльшие дали открываются перед нашим разумом. Как сказал когда-то философ и литератор Лев Шестов, книги Фёдора Михайловича «притягивают к себе всех тех, кому нужно выпытывать от жизни ее тайны». И сегодня, спустя два века, в этом отношении мало что изменилось – произведения великого романиста, мыслителя и публициста по-прежнему влекут и волнуют людей, которые продолжают открывать для себя новые грани его гения.
Достоевский сосредоточен на внутренних сторонах человека: он изображает душевные терзания, сомнения и тайные желания своих персонажей. По мнению писателя, у людей есть только два пути совершенствования: один ведет в бездну и бесчеловечность, другой – к вере и любви. Его герои зачастую – люди сомневающиеся, они мечутся от одной крайности к другой.
Всё это характерно и для нынешней жизни, а следовательно, и для литературы. Современные писатели во многом развивают те же вечные темы, ведь порывы человеческой души, обретая в каждую эпоху новые черты и приметы, на самом деле остаются почти неизменными.
Будущий классик появился на свет 30 октября (11 ноября) 1821 года в Москве. Первые шаги в сочинительстве сделал уже в ранней юности, а опубликовав роман «Бедные люди» и повесть «Двойник», стал родоначальником жанра психологической прозы. Творчество Достоевского оказало заметное воздействие на мировую литературу. Его романы «Идиот», «Братья Карамазовы», «Преступление и наказание», «Бесы», «Подросток», написанные в период 1860–1880 гг., прославились как великое пятикнижие.
«…Не любить Достоевского можно, ибо сам Достоевский всегда утверждал ценность только свободной любви, но не читать Достоевского можно, только если тебя совершенно не интересуют ни смысл собственного существования, ни судьба твоего народа, ни судьба человечества». Эти слова принадлежат литературоведу, критику, доктору филологических наук Карену Степаняну.
Актуальны ли произведения Достоевского сегодня? Влияют ли его книги на творчество современных авторов? Продолжены ли традиции писателя?
Право окончательного ответа мы предоставляем читателям этого сборника. Но с уверенностью можно сказать одно: дух великого классика продолжает витать в нашей вселенной, питая лучшие умы и встречаясь с музами…
Юлия Аппельскуг
Юлия Аппельскуг – поэт, учёный, доктор медицинских наук, автор множества научных публикаций, известный спикер в области фармаконадзора. Юлия родилась в Самаре и сейчас живёт в Стокгольме.
Является членом Интернационального Союза писателей (ИСП). Первая книга поэзии «Открытая дверь» вышла в 2016 году. В 2020 году свет увидели вторая и третья книги автора: «Благодарность» и «Пространство возможностей». Четвёртая книга автора «Найти себя» вышла в 2021 году.
Произведения опубликованы в 5-м, 6-м, 7-м, 8-м изданиях литературного проекта «Современник», сборниках «Городские строки», «Аэлита» и журнале «Колокол».
Лауреат III степени в номинации «Поэзия» Второй Всероссийской литературной премии «Новый сказ» им. П. П. Бажова. Финалист Международного литературного фестиваля имени А. С. Пушкина в номинации «Поэзия».
Многомерность
Многоэтажное существо,
Микрокосмическое лицо,
Мы люди времени своего,
Мы бессознательное Божество.
Мы обнаружили этажи,
Что долго строили мы внутри,
Как новомодные витражи.
Гнались на новые виражи.
Пусть бессознательно, но вперёд
Шли мы к цели всю жизнь напролёт.
Став лучшей версией для себя.
Годы потратив себя теребя.
Как земляника расту в лесу,
Под солнцем тёплым я вверх расту.
Но разве я сейчас не годна?
Не для других. А для себя?
03.04.2021
Расширение
Расширение. Дань познанию.
Нам так хочется вглубь расти.
И с любимыми путь всезнания
Потихонечку обрести.
Быть немножечко частью Господа,
Всемогущим сознанием души.
И в доверии раствориться нам
В созидательной помощи.
Основной инстинкт: расширение.
Наша личность хочет расти.
И испытывать наслаждение
Вместе с телом на должности.
25.03.2021
Отдача
Прославиться неутолимо,
Подняться ввысь и вновь упасть.
На пирамиде в мире сильных
Поэтом быть – себя отдать.
Пусть цель ясна – самоотдача.
Творить, пока дыханье есть.
Ясна для всех моя задача:
Творить, куя из стиха меч.
24.03.2021
Книга снов
Пожелтевшая жизнь, потускневшая песня.
Утонули леса в седине облаков.
На вокзале судьбы что-то стало мне тесно.
Я хочу прочитать мою книгу из снов.
Быть немного другим, в своей жизни наездник.
Не в линейке шагать, а по лесу идти
С рюкзаком на плечах. Как морской буревестник,
Наблюдать бесконечность, что ждёт нас вдали.
20.03.2021
Холод
Холодный день. Холодный вечер.
Холодный взгляд под оправой очков.
От холода сжавшись, иду, согнув плечи,
На плаху в страну голубых мертвецов.
24.03.2021
Трамвай
Время жизни ушло. Мой уставший трамвай,
Пассажиров оставив, поехал в депо.
За окном раздаётся неистовый лай.
Старый цирк развернул на лугу шапито.
29.03.2021
Ярлыки
Тихий-тихий снегопад.
Падают снежинки,
С неба Божьего отряд
Мысленных пружинок.
Каждая несёт посыл:
Что в себе нелюбим.
Осуждение и стыд,
Смесь недружелюбий.
Может, лучше растопить
Белые снежинки,
Нелюбовь всю растворить,
Превратить в опилки?
И купаться нам в лучах
Счастья, наслаждения.
Пусть очистит водопад
Наши все сомнения.
Чистая вода теперь
Станет отражением,
Смоет след моих потерь,
Станет возрождением.
Снегопада не боюсь!
На всё Божья воля!
Господу я помолюсь,
И уйдёт тревога.
Образ чист передо мной,
Ярлыкам не место.
Проиграла тьма тот бой
И в лучах исчезла.
26.03.2021
Дилемма апгрейда
С мирозданием мы в родстве,
Идём в исподнюю налегке.
И на меня смотрят глаза
Из тучного облака, как гроза.
Я не хочу идти по хребту,
Боясь, что снова я упаду,
Живя на гране возможностей
Под куполом осторожности.
Может, не надо корить себя
И исправлять свои дела?
Я не набросок! Не черновик!
Я человек, и я буду жить.
03.04.2021
Анжелика Биляк-Каракелле
Родилась в Белоруссии, живет в Израиле. Умеет читать с 4 лет. Замужем, 4 дочки. Считает своего мужа своей самой главной музой и вдохновением, а свою семью тихой пристанью. Несмотря на то, что пишет с детства, только сейчас начинает знакомство с миром создателей литературы. Пишет разные по стилям произведения: прозу, стихи, басни, песни. Номинант на премию «Поэт года – 2021», «Антология русской поэзии – 2021».
Осень без нее
Устало осень листья мечет
по опустелой мостовой.
Ей все равно, что место встречи
накрыло жухлою листвой.
Ты в зиму смело так шагнула,
не взяв ни муфту, ни меня.
Мне ветер грубо дует в спину,
а я тут замер без тебя.
Дождь хлещет, душу рвет слезами,
я задыхаюсь здесь в ночи.
Нет, я не жду, я понимаю,
ты с ним в тепле и две свечи
сверкают, озаряя счастье.
Но не мое, мое ушло…
Вслед за тобой, прощая страсти,
прощая вас, в небытие.
Жребий
Я люблю этот вздох, я люблю этот стон,
твое тело в волшебном изгибе,
твои руки, сплетенные нежно, но он
этим всем обладает и видит.
Каждый день он тебя прижимает к груди.
Каждый день я об этом мечтаю.
Ты жена его, мне же остались, увы,
только зависть и боль. Понимаю…
Ты его, лишь его, даже думать нельзя…
Только я каждый раз умираю,
когда мимо меня ты проходишь с утра
и приветливо «Эй» мне бросаешь;
Когда кофе мы пьем или чертим чертеж,
я твой локон за ухом лишь вижу,
иль как нежно ты шею на бок повернешь,
как себя в этот миг ненавижу!
Что ж за жребий мне выпал? Люблю – не любим.
Ни признаний, ни слов и ни ласки.
Видеть вас – нестерпимая мука, внутри
ревность страстью смешала все краски.
Так живу, не живя, в жену друга влюблен.
Ни надежды, ни права, ни шанса.
Только сердце предательски воет, и стон
заглушаю я шуткой паяца…
Он и она
Ты искала любви, он бежал от нее.
Вы столкнулись в Ничьем переулке.
Ты решила – судьба, он решил – это шанс.
Ты о вечности, он о минутке.
Ты размахом крыла обняла счастья мир,
он позволил любить, только проку?
Ты все чувства к ногам положила его,
он принес лишь засохшую корку.
Ты влила в нее жизнь, чтоб цветы зацвели,
он не понял и выдернул руку.
Ты упала с размаху с большой высоты,
он же просто уполз в свою бухту.
Ты, взревев от утраты и боли испив,
обессиленно пала на плаху.
Он же, гордо друзьям о победе пропев,
возложив себе лавры на шляпу,
побежал в ожидании новой мечты…
Ты же встретишь еще, в это верю,
настоящего сокола. Просто пойми,
это крысы летать не умеют.
Порог греха
Остановите это сердце,
угомоните эту дрожь…
Какая мука и блаженство,
когда ты входишь на порог.
Улыбка нежностью искрится,
и сотни чертиков в глазах,
ко мне рукою прикоснувшись,
с ума мгновенно сводишь нас.
Изнемогая негой «вместе»,
щекой к ладони я прильну.
Как звать грехом такое счастье?
Я, принимая, не пойму…
Неимоверной силы бремя
разводит мир, и меркнет час.
Предать мы права не имеем
тех ангелов, что любят нас.
Само остановилось сердце,
в груди сжимая все в комок.
Я даже плакать не посмею,
когда ты выйдешь за порог.
Ожидание ее
В небесах загораются звезды
и блестят, как слезинки в глазах.
Знаю я, что сейчас уже поздно,
знаю – не у подруги в гостях.
Ты сейчас у него, он ласкает тебя,
ты в глаза ему смотришь игриво.
Я же жду тебя здесь, и сынишка уснул,
но сейчас это ты позабыла.
Нет, могу я сказать: «Знаю все» иль кричать.
Только я не хочу унижаться.
Если «знаю» скажу – ты должна выбирать.
Уходить или с болью остаться.
Я люблю тебя так, что краснеет закат,
с силой волн, разбивающей камни.
Я люблю тебя так, что готов все простить,
не обмолвившись словом некстати.
Надо час подождать, ты вернешься домой,
скажешь: «Здорово все, но устала».
Сын рисунок оставил тебе перед сном,
ты поправишь на нем одеяло.
Закусивши губу, вдруг так мило вздохнешь,
я прижму тебя к сердцу. Мгновенье…
За него через ад я пройду, все стерплю.
Лишь будь рядом, мое вдохновенье.
Я люблю тебя так, что бледнеет луна,
так лишь шепчутся грома раскаты.
Я люблю тебя так, что готов ждать, когда
ты любовью залечишь мне раны.
Окно в два мира
Смотря на небо, жду ответа,
от звезд кружится голова.
Где я во всей этой вселенной?
Куда исчезну навсегда?
Там так невероятно много
комет, галактик, черных дыр…
Замру, к истокам возвращаясь.
Мой мир внутри неизмерим.
Наверно, с космосом сравним он.
Во мне не меньше тайников.
И путь любви неповторимый,
и блеск улыбок, чудо снов.
Весь необъятный свод небесный
в свою я положу ладонь.
Я то окно миров огромных,
И правит этим разум мой?
Он или я, вот тут загвоздка.
Я часть всего иль все во мне?
Тупик. Ищу ответ у Б-га,
моля его: «Дай мир в себе».
Обними
Обними меня, любимый,
и щекой прижмись.
Мы с тобой соединили
две дороги в жизнь.
Обними меня покрепче
и сильней держи,
мне с тобою рядом легче
не свернуть с пути.
Обними меня, на ушко
прошепчи: «Люблю».
Я от счастья незаметно
уроню слезу.
Обними, и я все горы
для тебя сверну.
Мне твоих объятий надо,
не ищу звезду.
Обними и расскажи мне,
как твой день прошел,
улыбнись и подари мне
на душе покой.
Сколько времени, не знаю,
небо нам дало.
Знаю только, мне с тобою
в жизни повезло.
Учусь любить
Замерзла я, ты отогрей
меня своей душой строптивой.
Прижми и трепетно шепни…
Я привыкаю быть любимой.
Прижавшись к косяку спиной,
смотреть, как пьешь с утра ты кофе,
учусь, вдыхая запах твой,
футболки класть в шкафу на полку.
Учусь с улыбкой засыпать,
когда, обняв, сопишь мне в ухо,
учусь быть мудрой и молчать,
когда молчишь. Встречая утро,
учусь делить с тобой свой мир,
как в зеркала, в тебя смотреться,
учусь счастливой с тобой быть,
чтобы прожить с любовью в сердце.
Индюк
Уверен был в себе индюк,
гуляя вдоль забора.
Смешил его весь этот сброд:
собаки да корова.
«Я знаю все, я видел все…
Меня учить не надо.
Во всем я мастер, обо всем
судить имею право».
Учил он кур клевать зерно,
коня носить копыта,
как петуху сесть на забор
и как пить из корыта.
Как кошке отнести котят,
свинье почистить рыло.
Хозяйским детям как-то он
решил помочь, но, видно,
его не поняли они,
совета испугались.
Недолго думал их отец,
и вышел суп на зависть.
* * *
Недаром же у нас в народе
не любят слов, пустых бахвал.
Он много о себе лишь думал,
немудрено, что в суп попал.
Сказка про жука
Из серии «Букашкины страсти»
В лесу жил как-то жук-ворчун.
Всегда всем недоволен:
не та погода, не тот сук.
Жужжал, себе лишь волен.
Да, был красив и статен жук,
и силы в нем немало,
летал привольно через луг
и красовался славой.
Его любили все вокруг,
он помогал, кто рядом,
но вот ворчанием своим
сам создавал преграды.
Вот встретив как-то средь полей
душе своей отраду,
немного поутих наш жук
и счастлив был по праву.
Жена его любила, нет,
она боготворила.
Все, что хотел жук, то судьба
с лихвой ему дарила.
Всегда был чашей полной дом,
детьми, друзьями, яства…
Но это злило все его,
и жук не унимался.
Не ту листву принес паук,
а жучка виновата,
залил им лист бродяга-дождь,
и вновь расстрел иль плаха.
Металась жучка, все ища,
чем угодить строптивцу,
но, обессилев, умерла,
оставив вздох ревнивцу.
На миг остановился жук,
чего-то не хватает,
и грудь сдавила лапы грусть,
ведь он не успевает…
Он не успел сказать
«Прости,
люблю и так скучаю,
ты светом мне была в ночи»,
что боль его сжигает…
Уже не важно, где листва,
не важно, где промокло.
Постель так страшно холодна,
а в вечер одиноко…
Так что же, жук, скажи тогда,
когда жужжала рядом,
был недоволен, а сейчас
ее тепло – награда…
Ведь каждый день неповторим
и, может быть, последний.
Так почему же не храним
мы этот дар вселенной?
Боль утраты
Не слышим мы тот яркий свет,
не видим звук вселенной…
В ту вечность, что ушел мой друг,
мы ждем свой час смиренно.
Никак не в силах разорвать
те нити, что нас держат,
вновь память будет возвращать
в те дни, что до… и где был.
Стоят часы, и замер вздох,
и смысл всего сменился,
что было важно – все не то,
весь мир остановился…
Кричу безмолвно в пустоту,
сжимая боль руками…
Как пережить весь этот ад?
Зачем все это с нами?..
Непогода
Застряло солнце в облаках…
Оно лишь обогреть хотело.
Металось бедное, никак
сквозь зиму луч пробить не смело.
Не получалось. Облака,
как будто в сговоре суровом,
седыми лапами его
душили, славя непогоду.
Метнулась молния, пронзя
все поднебесье, дождь лил воду.
И грома бешеный набат
раскатами льнул к небосводу.
Душа рвалась ему помочь,
раздвинуть тучи, вызвать ветер,
но он лишь новые нагнал…
Я спряталась в махровом пледе.
Глаза зажмурив, я шепну:
«Давай же, солнце, постарайся.
Я верю, ты разгонишь мглу.
Родное, только не сдавайся».
Я наблюдала, как оно
взревело, изменив погоду.
Пробилось светом, покрепчав,
взошло весной обнять природу.
Жизнь на кону
Жизнь на кону, к чему теперь сомненья?
Быть иль не быть уже и не вопрос.
Рожденный в этот мир нести обязан
тот крест, что прародитель не донес.
Рулетку кто-то раскрутил по полной,
На каждый миг он пуль не пожалел.
И никуда не деться от вселенной…
В конечной точке все равно расстрел.
Елизавета Благовест
Елизавета Николаевна Прядченко (псевдоним Елизавета Павловна Благовест) родилась 5 июня 1990 г., выросла в городе Иркутске. Её воспитывали бабушка Хохрякова Мария Пантелеймонова, мама Прядченко Татьяна Николаевна и отчим Поликарпов Владимир Дмитриевич.
С детства Лиза была активным и предприимчивым ребёнком. В школе ей с лёгкостью давались математика и литература. Спортивные кружки плотно встали в её расписание с раннего возраста. Особую страсть она питала к баскетболу и шахматам. В юношестве защитила титул гроссмейстера. Значительное влияние на её становление как личности оказала первый тренер Андрейченко Надежда Михайловна. В будущем этот образ многократно вспоминался Елизаветой и помог ей пережить не один переломный момент. В настоящее время Елизавета работает тренером по боксу и массажистом. Разрабатывает обучающие методики по раскрытию внутреннего потенциала и по-прежнему увлечённо занимается творчеством.
Простые желания
– Где я? Почему вижу всё иначе?
Я стал задыхаться, но мне не требовался воздух. Дух перехватило от изумления, но не было слышно ударов взволнованного сердца. Я чувствовал пробирающие сознание мурашки, но у меня не было кожи. Страх тоже был, но вместе с тем он позволял мне импровизировать.
– Это же я там, внизу, это я! Что происходит?!
Внезапно к горлу стало подступать волнение. Тёплой струйкой разливалось ощущение эйфории. Я ликовал от восторга и метался из стороны в сторону. Я был идеален, но это означало, что конечная станция настигла меня. Она забрала с собой шальное безрассудство, дав взамен вечную свободу и предстоящий покой.
– Что произошло? Как это вышло?
Голос разбивался о стены, выходил за пределы комнаты. Наблюдая его колебания, я видел и тех, кто мне дорог. Будто они все находились в одной комнате, как прозрачные тени. Силуэты преломлялись, сквозь них играли блики света. За тонкой оболочкой можно было разглядеть то, куда спешит каждый. Я вспомнил и свою спешку. Пока я был жив, она пробирала меня до ужаса, и в то же время я получал удовольствие от того, что гоняюсь за ней. Играю чужую роль. Как видишь, игра ошибки не прощает. Минуты кидаются назад, ускоряются, останавливаются, но никак не хотят возвращаться вспять. Всё относительно.
– Я должен вспомнить! Стоп. Снова эта удавка, обязательства. Кому должен? Нет, стоит понять, куда бежал, за кем гнался.
Голос с другого конца комнаты прозвучал скрипучей нитью, фальшивым тоном скрипача-самоучки:
– Благими намерениями вымощена дорога в ад.
– Кто здесь?
– Ещё не догадался? А с виду смышлёный был парень. Бу! Ахахаха… Да ты не тушуйся, за тобой, милок, за тобой пришла.
Озноб, жар, голова закружилась, если б она у меня была. Остановись, слышишь. Мысли стали колючими. Каждая из них жалила и кусала меня, словно голодная змея. Холодные, скользкие. В это время я вспомнил: меня укусила змея.
– Эй, стоп, стоп. У меня всё в порядке, это помутнение рассудка. О чём ты говоришь?
– Кхе-кхе, – старая откашляла свой голосок, отскребла его от сожжённых связок, – всё в срок, всему своё время. Ты ведь этого желал? Не так ли?
– Нет. Нет, это неправда. Какие желания, какой срок? Мне тридцать один, я вчера женился. У нас ребёнок будет!
– Ты мне зубы не заговаривай, сказано: срок! Значит, пришло время, пора и честь знать.
– Так, а какое желание?
– Ну как же, вот, давай глянем. Кхе-кхе.
Смерть достала из-под плаща потрёпанную тетрадь, края её были замусолены. Плюнув на пальцы, она стала переворачивать страницу за страницей, оставляя на них свои слюнявые отпечатки.
– Так, значит: Ивонин, Сорокин… Тьфу. Печалька, ой! Мой любимый, ихи-хи… Печалька, славный был парень. Тьфу. А, ну вот же, Ломачёв, и по фотокарточке сходится. Надо бы сказать, чтоб мне отгул дали, или, быть может… Ах да, Ломачёв. Зубы всё мне тут заговариваешь. Короче, давай по-быстрому, и дело в шляпе.
– Никуда я не пойду, давай так…
– Снова торгуешься, давай так, давай эдак. Смотри, до чего тебя твоя расстановочка довела. Всё-то тебе упорядочить надо. Всюду успеть. Ишь, ежедневник у него какой. Парень, забудь всё, и пошли. Там тебе энто без надобности будет.
– Да погоди ты, куда пошли?! Ответь толком, какое желание и что было, только как есть, не люблю, когда лгут.
– А сам-то? Сам-то что же? Даже себе лгать умудрялся. Желание – твоё, выбор – твой. Значит, и срок твой. Пора нам, в дороге поговорим. Кхе-кхе.
Я замолк, вместо этого стали мерцать кинослайды из прошлого, звучали голоса, их переклики создавали новую реальность. Стены начали плавать, пол становился зыбучим. Я смотрел на всё безучастно, и всё же мне было любопытно, куда и зачем и что после. Только подумал об этом, как Смерть подхватила меня и затеяла разговор. Нехитрый такой разговор:
– Вот что ты всё вверх дном переворачиваешь, сиди молча и наблюдай. Глянь сюда, вон там что видишь?
– Себя вижу. А…
– Бэ, и чего, что ты там делаешь?
– Мы Новый год у родителей справляем, я готовился желание загадать.
– Ну… И чего ты там загадал?
Тут я замер, по телу лихорадочно пронеслась дрожь. Всё, что теперь по определению было моим, сузилось в точку. Вспомнил, я вспомнил это проклятое желание!
– Я загадал, я загадал…
– Мямлишь, тьфу. Загадал он. Сын теперь твой будет самым известным, богатым, а жена успешной. Всё как и заказывал. Получите, распишитесь. Папка-то теперь звезда Рунета. Два миллиона лайков.
– Но ведь я не это имел в виду.
– Пха, ты почём знаешь, если даже чётко не можешь понять, куда тебе и для чего?
Горечь стала заливать меня.
Собственная немощь обрушилась и начала оборачиваться ненавистью и презрением к самому себе. Вокруг всё стало крушиться, громыхать. Небо рухнуло, земля поднялась. Из-под неё разверзлось пламя, звуки стенания доносились из моих далёких глубин.
– Эээ, чего творишь?! Угомонись, парень! Не реви, а то точно с собой заберу. Скучно мне стало, вот и пришла к тебе. Так, поболтать. Да ты не серчай, скоротали часок-другой, да пора нам, каждому в свою сторону. У тебя там уж с месяцок времени-то небось пролетело. Вон, погляди, в палате все сидят, на тебя смотрят, кажись, ты вот-вот проснёшься!
– Дак, а как так? А было… Было-то что?..
Тьма смешалась со светом, разделила день и ночь. Веки стали тяжёлыми. Руки были бессильны, как и всё тело. Кроме жгучей боли в районе сердца, ничего не ощущал. Его жалило с каждым вдохом, а с каждым выдохом будто вовсе вырывали из груди. Я дышал острой болью вперемешку с радостью и плакал от счастья. Вокруг меня стояли родные. Любимая жена взволнованно теребила мою правую руку.
С краю кровати сидел племянник. Рядом с ним стояли родители, а позади мой непутёвый младший брат со своей женой. Они смотрели мне в лицо, на мои губы, лоб, глаза, которые у меня были… Я дышал полной грудью, в ней стучал живой моторчик. Тело было парализовано из-за змеиного укуса, вернее, после её смертельного яда. Но оно было моё. Невольно по щеке стали пуще скатываться слёзы. Я облизывал солёные губы, мои мысли голосили. Я ликовал, во мне играло торжественное упоение. Словам больше не было места, они пытались сорваться с языка. Я голосил во всю силу своих лёгких, но из-за долгого молчания звук донёсся глухой, и всё же твёрдый. Нацеленный на удачу и готовый к действию. Громкость его была тихой, но её хватило пробудиться после яростного отчаяния. Будто голодная засуха спáла и меня напоили горячим желанием, что было готово дать новый разряд, новый старт, новую жизнь. Картинки по-прежнему мелькали, как если бы приснился сон во сне. Я напряг изо всех сил руку Мне удалось пошевелить пальцем и уловить кусочек нежной кожи моей жены. После чего я произнёс своё первое простое, настоящее желание:
– Я хочу быть!
