Czytaj książkę: «Быстрорастущие компании: вклад в рост экономики и устойчивость к кризисам. Российский и международный опыт», strona 3

When commenting on the government measures to support business used by the surveyed companies, they cited such initiatives as reducing total insurance contributions for compulsory pension insurance and providing a payment rescheduling (23 %), preferential loans for the payment of salaries to employees (19 %) and limiting inspections (14 %). At the same time, 48 % of companies, according to the survey, did not rely on state support during the pandemic at all.

As for government support in general, only 22 % of companies claim to have used it over the past five years. Among the first cited positions were the instruments of credit and financial support. The first three places among the organizations that companies were able to name as having supported them in the past five years included banks that provided them with credits on preferential terms. First, these are loans with a reduced rate, or with other preferential conditions. Of the various development institutions, companies most often named regional business support agencies, the Russian Small and Medium Business Corporation (together with Russian Bank for Small and Medium Enterprises Support) and the Russian Export Center.

Non-financial instruments of state support were slightly more popular: at least one of these instruments was used by 45 % of companies. However, in most cases, companies only used one instrument. The most popular instruments were cited by a maximum of 17 % of companies. This suggests that companies were not active in seeking non-financial support instruments offered by the government. Among the latter, various types of support from regional agencies were named: consultations (legal, marketing, business development, etc.) and administrative support from regional authorities when resolving issues with federal or other authorities.

It is noteworthy that, even in the context of the post-pandemic crisis and serious external and internal shocks in the spring of 2022, the companies surveyed are mainly focused on growth rather than simply their own survival. In response to a question about their future, options related to the plans of HGCs to increase revenue (or sales, or output) (34 %), maintain and increase jobs and income of employees (31 %) came to the fore. The problems of survival and maintaining stability only placed third among the priorities (29 %).

Раздел 1
Феномен БРК и инструменты поддержки этих компаний (обзор зарубежных публикаций)

1.1. Актуальность исследований БРК в контексте задач поддержки занятости и экономического роста

Значительный рост интереса к теме БРК и масштабируемых компаний, или скейлапов (scale-ups)³, связан с решением крайне актуальной для всех национальных экономик задачи – создания новых рабочих мест. Так, согласно опубликованным в 2020 г. данным Евростата [3], в 2018 г. в странах ЕС около 172 тыс. компаний было классифицировано как быстрорастущие предприятия (high-growth enterprises), что составляло более 1/10 (11,9 %) от всех действующих предприятий ЕС со штатом не менее 10 сотрудников. В общей сложности эти предприятия обеспечили работой почти 14 млн человек. При этом самая высокая доля быстрорастущих предприятий среди всех действующих предприятий с числом сотрудников не менее 10 была зафиксирована в Греции (16,9 %), за ней следовали Нидерланды (16,3 %), Испания (16,1 %) и Ирландия (15,8 %).

Как далее отмечается Евростатом, эти быстрорастущие предприятия оказывают значительное влияние на занятость во многих странах ЕС. В частности, в 2018 г. примерно каждый 5-й сотрудник предприятий со штатом 10 и более человек работал в БРК в Нидерландах (28,0 %), Греции (25,6 %), Ирландии (23,7 %), Португалии (21,8 %) и Испании (21,4 %) [3].

В свою очередь, в публикации канадского исследователя П. Ривара 2020 г. приводится еще более впечатляющая сравнительная статистика: за период с 2009 по 2013 г. в Канаде насчитывалось 1,24 % БРК среди всех предприятий, включая микрофирмы (со штатом менее 10 человек), и на долю этих БРК пришлось 63 % от общего чистого роста занятости в стране за этот отрезок времени [4].

В качестве более свежего примера сошлемся на обзорный доклад ОЭСР, официально опубликованный в ноябре 2021 г., Understanding Firm Growth. Helping SMEs Scale Up («Осмысление феномена роста фирмы. Поддержка МСП в масштабировании бизнеса») [5]. Аналитиками ОЭСР было в очередной раз выявлено, что БРК и масштабируемые компании (в данном докладе они, как правило, обозначались как scalers; за неимением адекватного русского перевода предлагаем использовать транскрипцию – скейлеры) вносят значительный вклад в создание рабочих мест и обеспечение общего экономического роста. В рамках проведенного ими пилотного исследования в пяти странах ЕС – Финляндии, Италии, Португалии, Словакии и Испании – к категории масштабируемых (scale up) было отнесено 13–15 % МСП с числом сотрудников от 10 до 249 (т. е. МСП без учета микрокомпаний)⁴.

Как показал проведенный далее специалистами ОЭСР анализ, в период с 2015 по 2017 г. на долю этих компаний-скейлеров пришлось от 47 до 69 % всех новых рабочих мест, созданных в этих странах малыми и средними компаниями (без микрокомпаний). Причем особенно значимым оказалось воздействие наиболее динамичных скейлеров со среднегодовым ростом занятости в 20 % и выше в течение трехлетнего периода. К этой прослойке было отнесено около трети всех выявленных в пилотном исследовании скейлеров, и при этом они обеспечили больше половины всех новых рабочих мест, созданных БРК, относящимися к МСП.

Авторы доклада ОЭСР также сделали еще одно очень важное уточнение по проанализированной выборке европейских МСП-скейлеров: «Совокупный вклад компаний-скейлеров в рост числа рабочих мест остается положительным и в последующие несколько лет после зафиксированной фазы роста их масштаба» [5]. Более того, по оценкам аналитиков ОЭСР, около 60 % компаний-скейлеров, продемонстрировавших в исследованный период быстрый рост рабочих мест, «продолжали добавлять новые рабочие места или по крайней мере сохраняли в ходе масштабирования число рабочих мест в течение трех лет после первоначального этапа быстрого роста» [5]. Таким образом, по мнению авторов, государственная поддержка масштабируемых компаний продолжает окупаться и после возможного завершения фазы их быстрого роста (beyond the scale-up phase).

Кроме того, аналитики ОЭСР особо отмечают, что БРК, выявленные по альтернативному критерию роста продаж/оборота (scalers in turnover), предсказуемо вносят заметный вклад в рост общего объема продаж МСП со штатом более 10 человек. Так, на их долю пришлось от 51 % (в Испании) до 71 % (в Финляндии и Португалии) совокупного роста продаж всех МСП в исследованных странах за трехлетний период (2015–2017 гг.). Что также весьма показательно, на долю таких БРК пришлось от 40 до 65 % от общего числа рабочих мест, созданных за это же время всеми МСП пилотных стран (Финляндия, Италия, Португалия, Словакия и Испания). Также оказалось, что около трети компаний, определенных как быстрорастущие по критерию роста продаж/оборота, одновременно попали в класс БРК и по критерию роста занятости.

Еще один значимый эмпирический вывод, сделанный авторами исследования ОЭСР, заключается в том, что большинство предприятий-скейлеров представляли собой зрелые МСП, возраст которых в начале периода роста составлял не менее шести лет. В среднем по пяти пилотным странам ЕС почти 80 % выявленных скейлеров оказались именно такими зрелыми компаниями, и на них пришлось более 70 % новых рабочих мест, созданных всеми скейлерами за период 2015–2017 гг.

Подобная возрастная картина более характерна для БРК и масштабируемых компаний промышленно развитых стран, тогда как в большинстве развивающихся стран, согласно анализу, представленному в монографии специалистов МБРР / Всемирного банка, основной массив компаний «переживает эпизоды высокого роста на самых ранних этапах своего развития / жизненного цикла» [6].

Наконец, по мнению аналитиков ОЭСР, «в целом факты указывают и на то, что расширение масштабов деятельности (компаний-скейлеров. – Авт.) в основном обусловлено стратегическими инвестициями этих компаний в подрывные инновации, направленные на изменение методов их работы или на продаваемые ими товары и услуги» [5].

1.2. Терминологическая специфика

В нашем предыдущем обзоре зарубежных публикаций на тему БРК [1, с. 15–19] уже достаточно подробно рассматривалась проблема терминологической разноголосицы – наличия множества различных формальных определений подобных компаний и базовых критериев (как количественных, так и качественных), позволяющих отнести их к категории быстрорастущих.

До сих пор консенсуса относительно определения быстрорастущих фирм среди исследователей так и не сложилось, хотя в качестве условной отправной точки, как правило, используется вариант, предложенный еще в 2007 г. аналитиками ОЭСР/Евростата. Напомним, что, согласно этому базовому определению, быстрорастущие фирмы – это все предприятия со среднегодовым ростом (average annualised growth) более 20 % в год за трехлетний период и с 10 или более сотрудниками в штате в начале периода наблюдения [7]. При этом аналитики ОЭСР также уточнили, что в качестве количественного критерия может использоваться рост как числа сотрудников, так и оборота (выручки, продаж) компаний.

В целом приходится с сожалением констатировать, что многочисленные гибридные варианты дефиниций БРК, позднее предлагавшиеся различными авторами, пока не позволяют четко выявить ни саму природу данного экономического феномена, ни типичные характеристики БРК, обусловливающие относительно устойчивую динамику их развития (повторяемость эпизодов роста).

При этом весьма терминологически размытым до сих пор остается и имеющий близкое отношение к основной проблеме, т. е. к формальной идентификации БРК, вопрос определения так называемых масштабируемых компаний, или скейлапов (scale-ups). Практически идентичные определения компаний-скейлапов приводятся в публикациях скандинавских кураторов программ поддержки таких компаний Nordic Scalers и Nordic Scalers 2.0 и в специальном докладе канадских исследователей из Университета Торонто (С. Денни и др.).

Так, скандинавскими аналитиками в качестве рабочего варианта изначально использовалось следующее трехсоставное определение скейлапов:

• годовой доход (annual revenue) не менее 2 млн евро;

• общая численность персонала не менее 10 человек;

• ежегодные показатели прироста (выручки) не менее 20 % за последние три года [8].

В свою очередь, согласно версии С. Денни и его коллег, «в соответствии с используемым нами определением, основанным на динамике роста доходов, к компаниям-скейлапам относятся те, у которых среднегодовой прирост выручки в течение трех лет составляет не менее 20 %, а минимальный порог выручки (minimum revenue threshold) в конце периода роста составляет 2 млн долл.» [9]. Отметим также, что канадские авторы, как и ряд других современных исследователей (например, известный британский автор серии публикаций по теме БРК К. Мейсон), фактически ставят знак равенства между терминами «компании-скейлапы» (scale-ups) и «быстрорастущие фирмы» (high-growth firms): «…масштабируемые компании (scale-ups) характеризуются устойчивым ростом занятости и доходов на протяжении определенного периода времени и … зачастую их также называют быстрорастущими фирмами (high-growth firms)» [10].

Можно также отдельно упомянуть об альтернативном подходе, который в настоящее время используется сотрудниками голландского Erasmus Centre for Entrepreneurship (исследовательское подразделение Erasmus University в Роттердаме) в ежегодных обзорах динамики развития европейских компаний-скейлапов (серия публикаций European ScaleUp Monitor). По их версии, представленной в обзоре за 2021 г., «…масштабируемые компании определяются как молодые быстрорастущие компании (не старше 10 лет), получившие не менее 1 млн евро инвестиций в течение последних 10 лет (январь 2011-го – декабрь 2020-го)» [11]. Впрочем, очевидно, что подобный подход (с акцентом на венчурную и стартап-составляющую) существенно ограничивает общую выборку отслеживаемых компаний: так, в обзоре за 2021 г. присутствуют общие данные только по 15 европейским странам – лидерам по общему числу представленных в них скейлапов (причем 33 % из них базируются в Великобритании и еще 17 % – во Франции), и их суммарное число составляет лишь около 450 компаний.

Согласно же трактовке в представленном Deloitte в июле 2021 г. обзоре Scaleup Ecosystems and The Future of Mobility («Скейлап-экосистемы и будущее мобильности»), под скейлапами (scale-ups или scaleups в слитном написании) опять-таки предлагается понимать БРК, которые «как правило (typically), уже миновали стадию стартапа и обладают проверенной временем бизнес-моделью (proven business model)» [12].

Наконец, в упомянутом выше обзорном докладе ОЭСР 2021 г. фактически был представлен очередной терминологический неологизм – scalers (скейлеры). Но, по сути, компании-скейлеры в трактовке ОЭСР – это «быстрорастущие МСП (fast-growing small- and medium-sized enterprises, SMEs)» [5]. Иными словами, в качестве так называемых компаний-скейлеров аналитики ОЭСР, по сути, рассматривают все БРК, за исключением крупных.

При этом аналитики ОЭСР в очередной раз отмечают и то, что исследователям так до сих пор и не удалось установить, чем принципиально отличаются масштабируемые компании от «немасштабируемых»: «За исключением отдельных исследований на страновом уровне, которые рассматривают специфические факторы, например доступ таких компаний к глобальным рынкам или к источникам внешнего финансирования, все еще нет понимания особенностей самого процесса трансформации масштабируемых компаний, в ходе которого они переживают периоды высокого роста» [5].