Czytaj książkę: «Левантевски, шприц!», strona 14
– Я не ребенок! Мне уже пятнадцать! – Вдруг донесся голос со стороны кровати. Лиза вздохнула и развернулась лицом к пациенту.
– Так. Хорошо, молодой человек. Раз уж вы не ребенок, давайте разбираться что с вами произошло. А то этот циник уверяет, что ваши раны нашими зельями не лечатся. – С этими словами она кивнула в сторону насупившегося Левантевски.
– Ничего удивительного, – отрешенно проговорил Риккант, глядя в потолок, – это же магия. К тому же сильная – очень сильная, поверьте, вы тут ничего не сделаете. Я точно знаю. Потому что видел того, кто это сделал. Он вам точно не по зубам.
– Погоди, не спеши, – Лиза встряхнула волосами, чувствуя, что глаза у нее слипаются от усталости, – для начала мы тебя все-таки оживили. Значит, кое-что противопоставить этой магии мы можем.
Мальчик молча поднял руку, изъеденную глубокими пятнами ядовито-малинового оттенка.
– Да, а вот это уже проблема. Левантевски? И все-таки? О магии ведь наверняка всякие книги написаны. Сможем мы отыскать нужную информацию, как думаешь?
– Не уверен, – с колебанием в голосе ответил тот, – но у меня есть несколько вариантов куда можно заглянуть. Надо бы по старым рукописям посмотреть. Хотя я уверен, что в обычной библиотеке мы этого не сыщем.
– Пока ты будешь искать и смотреть, от нашего пациента останутся рожки да ножки, – глубокомысленно заметила Лиза и отчаянно вздохнула, – ладно, все равно посмотри – что еще делать? Но я не хочу, чтоб ты один пёр на себе все эти труды. Читать я по-вашенски не умею, зелья не знаю, артефакты мне как игрушки … гнать меня поганой шваброй с этой работы надо. – Она скривилась. – Скажи хоть чем я могу быть полезна? Может эти девочки из храма знают какие-нибудь подходящие танцы, а? Так я готова пойти туда и переговорить.
– Альзи, успокойся, – мягко произнес фельдшер и похлопал ее по руке, – иначе тебя саму скоро лечить придется. Держи вот, выпей. А я пока пациента покрепче усыплю, чтоб от боли не страдал. Может это ему хоть как-то поможет. Кстати, беггитки никогда особо не отличались знахарскими дарами. Их богиня хорошо помогает в отношениях да семейных делах.
Лиза мрачно покачала головой, но зелье выпила – оно было приторно-маслянистым, чрезмерно отдающим какими-то специями. В голове у нее вдруг стало как-то легко и пусто, и это было приятно.
– Все, – коротко отчитался Левантевски, тщательно закрывая чемоданы, – спит. И тебе советую заняться тем же самым.
Лиза кое-как поднялась, отчаянно страдая головокружением. Зевнула.
– Знаешь, я тебе по гроб жизни должна буду, – доверительным тоном проговорила она, покидая спальню вслед за фельдшером, – за всю эту возню с ним, со мной. Представляю, как я тебя уже достала. Ты уж прости меня, ладно?
– Так, кому-то тут велено было отправиться в постелечку, – резко прервал ее Левантевски и криво улыбнулся, – но сначала дверь за мной запри. Кстати, как ты это делаешь? Ты ведь немагична.
– Очень про … оосто, – снова зевнула Лиза, – тумбочкой. Отличная штука – рекомендую к применению.
Глава 31.
Фелиссандр стоял у окна – оно было косым и давно не мытым. Сквозь тусклое жирное стекло виднелись далекие отсветы фонарей, что стояли на улицах поприличнее. Вздохнув, он принялся развязывать шейный платок, готовясь ко сну. Немного поразмыслив, он принял решение лечь спать не снимая рубашки – даже без всякого освещения в комнате он прекрасно понимал, что постель здесь не свежее канавы у фермерских угодий. Он честно выполнил слово данное Рифанту, сняв какую-то убогую комнатешку на самой задрипанной улице города, куда не сунется ни одно родовитое существо. Или прихвостни его отца. Уж он-то, поди, думает, что его сынуля сейчас прячется где-нибудь в лесу возле родного замка или осваивает спальню в имении двоюродного брата. Ха! Наверняка дом и двор бедняги Рифанта уже перевернули, вывернули и завернули обратно, а землю вокруг вспахали на глубину человеческого роста. Счастье, что улочка, где он сейчас квартируется, находится недалеко от городских окраин. Где-то там, за стеной, в одной из рощ, сейчас пасется его верный Орм. Вспомнив о своем твиине Фелиссандр загрустил окончательно. Он слишком стар. Все-таки нельзя привязываться к таким существам. Если будет нужно сбежать от отца или его помощников – далеко ли он уедет на своем задыхающемся скакуне?
Фелиссандр вздохнул еще раз и медленно стянул с себя шейный платок. В глубоком полумраке блеснула драгоценная брошь. Кстати, ее можно попробовать заложить. Это, конечно, полное безобразие сдавать в ломбард семейные ценности, но чего не сделаешь, когда совсем нет денег? Главное потом выкупить ее обратно.
Короткий, полный ужаса визг вдруг разорвал ночную тишину, прервав его размышления. Фелиссандр вздрогнул и напрягся. Затем вспомнил, что он в одном из затрапезных райончиков, где вечно ошиваются всякие люмпены и махнул рукой. Визг повторился. Да кто там верещит? Режут его что ли? Небось проститутка какая-нибудь с клиентом не поладила или грабят кого …
– А ну пошел вон, вонючка дохлая! – Заорала вдруг женщина. Дохлая? Вот это уже интересно! Может все-таки глянуть что там творится? Все хоть какое-то развлечение.
Чтобы не терять времени, Фелиссандр раскачал раму, легко вынул ее и положил на кровать. Затем одним движением перемахнул через подоконник, очутившись на темной грязной улице. Навострив уши, он покрутил головой, сориентировался и рысцой направился в густую тень между домами, что лежала по правую руку от него. Где-то неподалеку нарастал шум: какая-то возня, глухое бормотание, топот и ругань.
– Я тебе сейчас эту руку оторву! – Донесся до Фелиссандра раздраженный голос. Он замедлил шаг и крадучись принялся подбираться к источнику звука. Вскоре он увидел какое-то мельтешение у ветхого, уныло свесившегося набок дома. К его стене прижимались два силуэта. Где-то неподалеку тревожно ревел твиин.
– Слушай, оторвись от меня наконец! – Снова раздраженно заговорила женщина. – Иди, найди кого-нибудь нам в помощь.
– Да они же сожрут тебя … куда, хью тебя задери! Да не будем мы тебя лечить! Отвали! – С этими словами второй силуэт лихо пнул какую-то кургузую фигуру, что сунулась к ним. Рядом топталось еще с полтора десятка таких же странных перекошенных тел.
– Ага, пусть они нас двоих сожрут, так что ли? – Ответила женщина, с отвращением отталкивая от себя еще одного. Фелиссандр понял, что медлить нельзя и решительным шагом двинулся к развеселой компании, лихо свистнув, чтобы привлечь к себе внимание. Кривобокие как по команде повернулись в его сторону. Ну, начинаем веселиться, подумал Фелиссандр, мельком подумав, что Рифант тоже не отказался бы поразвлечься здесь. Ну да ладно, придется в этот раз без него.
Глава 32.
В темной комнате у окна мутно обрисовывался странный, явно мужской силуэт. Он сидел неподвижно, привалившись к стене, не реагируя на вошедших. От него смачно тянуло смрадом разложения.
Мужчина вдруг шевельнулся, затем оглянулся.
– Целители? – Тихо спросил он. – Это вы? Вы поможете мне?
И было в его голосе что-то настолько тоскливое, рвущее душу, что Лизе стало его жалко.
– Вы вылечите мне палец? Он почему-то отвалился. – Сказал мужчина, демонстрируя палец, который лежал у него на коленях. От пальца тянулся приличный кусок кожи с прилипшими мышечными волокнами. Все это выглядело весьма плохо. Левантевски тихонечко булькнул нечто вроде «буэ» и отступил назад. Лиза пожала плечами и подошла поближе.
– Как вы себя чувствуете? – Спросила она, на всякий случай не подходя слишком близко. – Что-нибудь болит?
Тот какое-то время сосредоточенно молчал, затем с удивлением покачал головой:
– Странно, но нет.
– Что – вот прямо совсем-совсем нигде не больно? – С подозрением спросила Лиза, вытягивая шею и щурясь. – И даже там, где отвалился палец?
Мужчина приподнял руку и Левантевски шарахнулся, стукнувшись о дверь затылком. Скривившись, он пробормотал нечто невнятное – то ли выругался, то ли выразил некие сомнения насчет пациента.
– Это ведь хорошо, что не болит, правда? – Доверчиво спросил больной. Он говорил медленно, с трудом. «Инсульт, что ли?» – мелькнуло в голове у Лизы. – «Контужен? Изначально умственно неполноценный?».
– Левантевски, будь другом – сотвори кусочек света, я ничего не вижу, – тихо попросила Лиза, не оглядываясь. Тот забормотал, зашуршал одеждой и мрак начал отступать. – Хотела бы я знать почему нас в последнее время постоянно посылают в какие-то мрачные неосвещаемые притоны?
С этими словами Лиза сделала еще один осторожный шажок в сторону больного и замерла, оглядывая того. Он был странного цвета: лицо, горло и грудь в разорванной рубашке были неестественно белые, а руки и видимая часть спины – темные, почти черные. Одна рука была сильно разорвана и перекручена, часть пальцев на ней отсутствовала. И ведь ничего не болит! Должно быть шок, решила Лиза и принюхалась.
– Левантевски! А это нормально, что наш пациент такого странного оттенка и пахнет тухлятинкой? – Тихонько спросила она и с надеждой уточнила, – ты же знаешь, что это такое, да? И, разумеется, знаешь как это лечится?
– Нуууу, – протянул фельдшер, медленно отступая назад, – на самом деле нет.
– Очень плохо, – разочарованно вздохнула Лиза, – потому что я тоже не знаю.
– Боюсь, мы его уже не вылечим при всем желании, – заметил Левантевски, подтягивая чемоданчик со снадобьями повыше, – потому что наш пациент уже не пациент. В смысле – он умер. А лечить от смерти мы не можем. Тут максимум, что можно сделать – это вызвать некроманта и попросить его упокоить этого несчастного.
– Но он …, – Лиза запнулась, – он вроде как двигается и говорит.
– Ну да, – пожал плечами фельдшер и взялся за ручку двери, – видимо, смерть наступила мгновенно и непредсказуемо. Он просто еще не осознал ее.
– А почему же он тогда разговаривает с нами и выглядит живым? Типа не понял – не умер? Как такое возможно?
Левантевски мягко потянул Лизу за локоть.
– Пойдем. Как видно при жизни он был магом или каким-то существом с большой магической силой. Эта сила какое-то время еще будет поддерживать его. Но должен тебе сказать – мертвяки довольно непредсказуемы. Башка у них навыворот. Вернее – в башке. А иногда все вместе.
Парень заворочался, уперся более-менее целой рукой в стену и принялся медленно подниматься.
– Короче, пошли отсюда. Сейчас сядем в карету и вызовем сюда кого-нибудь. – Левантевски открыл дверь и замер, издав странный звук горлом. Лиза оглянулась. У порога топталась еще группка зомбей, томно вздыхая и переминаясь с ноги на ногу.
– Ёкарные воробушки, – прошептала Лиза, ее пронизало холодом от макушки до пяток, – твою же печенку в коробчонку! А с этими-то что делать будем?
Неожиданно фельдшер подпрыгнул и пронзительно взвизгнул, оглушив ее. Лиза поморщилась.
– Не верещи! Что делать, говорю, будем, Левыч?
Левантевски заметался, дернулся в одну сторону, в другую, отчаянно цепляясь за Лизину руку, от этого их замотало по всей комнате. «Парень», – запоздало подумала Лиза, – «тот, у окна, он же у нас за спиной … а что, если он уже встал и идет к нам?».
Она оглянулась на группу зомбей и дернула фельдшера что есть силы, подтаскивая к дверям.
– Нет-нет-нет! – Заверещал тот. – Только не к ним! Только не к ним!
– Не ори! – Сурово оборвала его Лиза, пихнула к стене и тоже прижалась к ней. – Стой тут, попробуем прорваться. Будем медленно двигаться вдоль стены, авось повезет, выберемся.
Везло, однако, не им, а зомбям. Увидев целителей, они радостно загудели и плотно обступили их со всех сторон, не давая пройти.
– Цыыыылители …
– А посмотрите мою ногу, вон она, тама лежит …
– Уйди, они меня первым лечить будут!
– Эй, я первый! У меня башка отвалилась! Э, не надо ее пинать!
– Я, я, я пострадавший! Давайте, исцеляйте меня скорее!
– А у меня животик болит! Вот тут, где дырка!
Лиза, совершенно обомлев от такого напора, изо всех сил вжималась в стену. Левантевски панически покрутил головой, затем зажал уши и заорал что было мочи. Где-то невдалеке, за узким проулком, загудел Арч. Он силился втиснуться между стен, чтобы помочь своим целителям, но никак не мог пролезть. Задыхаясь от смрада, Лиза слабеющими руками отталкивала от себя буйные тушки, с которых что-то непрерывно отваливалось. На нее что-то упало – рука? Нос? Зомби яростно ссорились, скалясь и толкаясь, каждый пытался приблизиться к целителям первым. Левантевски с такой силой сжал Лизину руку, что едва не переломал ей пальцы, протискиваясь между смердящими телами, что теснились вокруг них. Он пытался прорваться наружу. Лиза тоже всеми силами билась с ожившей братской могилой за право выйти на улицу.
– Кажись, они все не знают, что умерли, – высоким ломким голосом проговорил Левантевски, отпинываясь от зомби, – они думают, что просто больны. Что же это за непрухово-то такое? Я сегодня точно напьюсь … Я тебе сейчас эту руку оторву! Пшел вон отсюда!
– Слушай, оторвись от меня наконец! – Отрывисто проговорила Лиза, задыхаясь от вони и напряжения. – Иди, найди кого-нибудь нам в помощь.
– Уйду я, как же! Да они же сожрут тебя … куда, хью тебя задери! Да не будем мы тебя лечить! Отвали! – Левантевски вскинул свою длинную ногу и с силой пнул мертвяка в живот.
– Ага, пусть они нас обоих сожрут, так что ли?
Внезапно откуда-то из темного переулка раздался резкий свист. Лиза вздрогнула от неожиданности.
– Эй, Лев … Левантевски! А это еще что такое? Самый главный зомби? Командир собирает свой отряд умертвий?
Тот, бледный от ужаса, замотал головой, не в силах выдавить из себя хоть слово. Из темноты выдвинулся силуэт. Это был мужчина, причем совершенно нормальный: высокий, крепкий, ладно сложенный, словом – не зомби.
– Кажись, у мертвеньких и пастырь свой имеется, – снова забормотала Лиза, повернув голову в его сторону, – сейчас он кааак прикажет им напасть на нас! И отряд зомбей пополнится парочкой отличных целителей.
– Да ну тебя, – плаксиво проговорил Левантевски, нервно цепляясь за Лизино плечо, – ты издеваешься? Как будто у нас и так проблем мало!
Лиза промолчала, тоже крепко держась за своего товарища двумя руками. Пришедший подошел поближе. Зомби принялись медленно стягиваться вокруг него, подбирая отваливающиеся детали, причем не всегда свои, отчего снова начали вспыхивать ссоры.
– А ну заткнулись! – Рявкнул мужчина.
«Знакомый голос», – мрачно подумала Лиза. – «Да что ж это такое? Преследует он меня что ли?».
– Вы, мертвые, что тут устроили? Почему не даете целителям уйти? Они вам все равно уже не помогут, – резкими быстрыми фразами говорил Фелиссандр, – стойте спокойно, иначе я вас испепелю! Будете потом по ту сторону доказывать, что при жизни вы были молоды и прекрасны.
Мертвые притихли. Кто-то смачно хлюпнул – то ли носом, то ли чем-то другим.
– Как же это так? – Выразил общую мысль зомби с оторванным пальцем. – Разве мы мертвы? Мы думаем, что на нас наложили проклятье. Нет, ты ошибаешься …
Вместо ответа Фелиссандр сделал шаг вперед, одним движением оторвал у покойника ухо и сунул ему под нос:
– Да? А это что такое?
Тот испуганно ощупал свою голову.
– Ну … ухо … мое … ты зачем оторвал его? – Мертвяк захлопал глазами и неожиданно разрыдался.
– Ну-ну, не реви, – Фелиссандр спокойно сунул ухо ему в целую руку, – ты ведь маг, верно? Вот и скажи, существует ли заклятие, которое позволяет сделать такое? А вы что скажете?
Он обвел уверенным взглядом толпу опечаленных мертвяков.
– Вы разлагаетесь, – бесстрастно припечатал он, – воняете как дохлые крысы, от вас отваливаются куски плоти … все еще считаете, что это действует проклятие?
Один из зомбей вдруг мешком брякнулся на землю – то ли в обморок упал, то ли окончательно помер.
– В общем, нужно выяснить как вы умерли и упокоить вас достойным образом. Но если будете приставать к целителям и вообще мешать другим – уничтожу вас всех, это ясно?
Обескураженные такими новостями покойнички хором замычали, выражая свое понимание ситуации.
– Отправляйтесь в этот дом, – он махнул рукой в сторону кособокой постройки, к стене которой жались перепуганные Лиза и Левантевски, – и сидите там тихо. Я все сказал. Будете буянить – никаких вам тел в загробной жизни. И никакого перерождения. Превратитесь в мелкий осадочек в глубине Бездонного мрака.
Зомби грустно закивали и медленно поползли в сторону дома, раскачиваясь и опираясь друг на друга. Теперь они совершенно не обращали внимания на остолбеневших целителей, которые словно бы вросли в стену. Лиза очнулась первой.
– Эй! Валим уже отсюда, а? – Вполголоса сказала она Левантевски на ухо. Тот согласно кивнул, подтянул чемоданчик на плече повыше и на подгибающихся ногах двинулся по узкому переулочку к подвывающему Арчу.
Снова этот голос! И опять непроглядная темень – разумеется, чего еще ожидать от окраинного района, где одни только притоны кругом? Фелиссандр прищурился и сделал шаг в сторону Лизы. Та выставила перед собой ладони и злым голосом проговорила:
– Но-но! В смысле, за помощь, разумеется, спасибо, но натурой я платить не собираюсь. Мне моя натура не позволяет такого, знаете ли.
– Да как ты смеешь! – Вспылил Фелиссандр и попытался сделать еще один шаг, но усилием воли остановил себя. – Я ничего такого и не имел в виду. Мы ведь встречались, верно? Это опять ты?
– Встречались и неоднократно, – коротко кивнула Лиза и сухо добавила, – можно я пойду? А то нас штрафуют за потерянное время.
– Стой! – Вскрикнул Фелиссандр, с досадою глядя как знахарица направляется в сторону кареты. – Да погоди же ты! Альзиенна!
Он догнал ее и крепко ухватил чуть повыше локтя. Хотел развернуть ее к себе лицом, но девушка оказала яростное сопротивление.
– Позвольте! – Возмущалась Лиза, стараясь вывинтиться. – Это еще что за новости-хреновости? Ты маньяк что ли?
– В смысле … почему маяк? – Озадаченно спросил Фелиссандр и отпустил Лизу. – Нам нужно поговорить … да куда же ты! Стой!
– Не люблю, знаешь ли, общаться с мужиками, распускающими руки, – буркнула Лиза, шагнула назад и натолкнулась на кого-то, – а, Левантевски! Пойдем уже отсюда. Я что-то стремительно разочаровываюсь в одном герое. И вообще никакой это не герой. Так что будешь сейчас меня утешать и обнимать.
– Чего? – Удивился фельдшер. – Нас, наверное, уже следующий вызов ждет. А сюда скоро приедет целая команда некромантов. Так что хвалим отсюда!
– Валим, Левантевски, валим, а не хвалим!
– А ну стоять, я сказал! – Фелиссандр попытался перегородить улицу, но знахари ловко обогнули его с двух сторон, скользнув своими блестящими одеждами по стенам. Уже через мгновение они оказались у своей кареты.
– Нет, это что такое? – Пробормотал ошеломленный феникс, глядя как твиин медиков принялся набирать скорость. – Она снова сбежала! В который раз! Да это же просто немыслимо!
Он в ярости пнул ближайшую стену так, что из нее вывалилось несколько камней.
Глава 33.
Орк ревел от боли, метался по комнате и периодически натыкался на стены, отчего случалось легкое землетрясение, которое медики ощутили еще входя в дом.
– Стремительную помощь вызывали? – Деловито спросила Лиза, быстрым взглядом окидывая помещение. Орк на мгновение замер, затем яростно взревел и одним уверенным ударом головы нанес тяжелейшую травму дверному косяку. – Э, уважаемый! Я так не играю! И не лечу. Давайте вы присядете и я вас осмотрю, хорошо?
– Ахща! Чкаан гщаа’ скэа! – Проревел орк и угрожающе поглядел на нее исподлобья. Лиза кивнула в сторону конечности, которую он бережно прижимал к груди:
– Болит?
– Фассо ‘) чкаан ыхщк! – Прошипел орк. Лиза оглянулась.
– Левантевски! Объясни мне о чем он толкует!
Тот отчего-то залился пунцовой краской и отвел взгляд.
– Я жду! – Строго сказала Лиза, внимательно глядя на орка и пытаясь подойти к нему. Тот попятился. Лиза скроила страшную рожу и сделала шаг вперед, в попытке осмотреть руку.
– Дак он не то чтоб говорит, – забормотал фельдшер, глядя в сторону, – это он тебя посылает … гм … на хи’а’шшан. Мерзкий язык. На нем только ругаться можно, больше ничего.
– Пожалуй, я запишусь на курсы по этому языку, – кивнула Лиза, – а ну-ка сел! – Рявкнула она не своим голосом, и орк немедленно плюхнулся задницей на пол. Лиза осторожно присела рядом. – Руку! Быстро!
Тот попытался отнять ее от груди, но заскрипел зубами, прижал еще крепче и принялся биться затылком о стену.
– Не получается отодвинуть ее от себя, да? – Прорычала врач и орк из серого вдруг стал прозрачно-бесцветным будто напудренный эльф. – Ясно! Болит?!
Орк часто-часто закивал.
– Левантевски! Шприц! С обезболем! – И Лиза коротким властным движением выкинула руку в сторону. – Ты! Сколько весишь?
– Йааа … не знаю, – вдруг совершенно нормальным голосом промямлил орк. – Ну много.
– Много чего? Граммов? Килограммов? Штук? – Лиза нависла над больным дыша с такой яростью, что орк зажмурился.
– Ну двести! – Мучительно пискнул он. – Не надо! Понял я, понял! Правда!
Левантевски вдруг одним движением отодвинул Лизу и направил на больного какой-то странный предмет, похожий на пистолет с расплющенным широким дулом. Лиза вскрикнула, но сделать ничего не успела – «пистолет» плюнул голубой дымчатой струйкой, которая расползлась, окутывая орка. Тот немного подумал и завалился набок, закатив глаза.
– Ты что наделал?! – В отчаянии застонала она, пытаясь отпихнуть фельдшера в сторону. – Ты убил его! Зачем? Я же смогла уже разговорить его! Ты что творишь, Левантевски?!
Тот пожал плечами и второй рукой поманил к себе облачко – оно покорно отстало от лежащего в обмороке орка и сгустилось над плоским дулом, мерцая и меняя цвет. Затем оно сжалось еще плотнее, приняв очертания цифр.
– Не … не двести, – Левантевски вполоборота повернулся к Лизе, – двести тридцать пять килограмм! Во хряк, а ведь еще достаточно молодой.
У Лизы подогнулись колени, она нащупала грубо сколоченный табурет и плюхнулась на него.
– Так ты его измерил, что ли? – Дрожащим голосом спросила она.
– Ну да, – с недоумением ответил фельдшер, – а ты чего так переполошилась-то? Кого я убил? Любимого таракана этого орка?
И он демонстративно оглядел свои подметки. Лиза закрыла глаза трясущейся рукой и приказала себе успокоиться. Нервная работенка, что и говорить.
– Короче, Левантевски, – глухо произнесла она, не отнимая руки, – ты хоть предупреждай, что ли, когда эти свои чудо-пукалки применять собираешься. Я прямо сейчас очень хочу сходить в обморок, но чувство ответственности меня туда не пускает. Не работа, а одни проблемы, чтоб меня!
– Привыкай, – спокойно ответил тот, – а проблемы сейчас не у тебя, а у вон того орочьего тела. Давай хоть посмотрим, что с ним такого случилось, что он от боли башкой все стены посносил.
– Йопта, как этот придурок умудрился приклеить свою лапу к груди? – С изумлением спросила врач. Левантевски философски пожал плечами. – Чего делать-то будем? Гляди какая площадь намертво склеена!
– Ну, допустим, не склеена, а сращена – это раз, – занудно-методично начал перечислять фельдшер, – и довольно занятным образом. Похоже этот орк умудрился попасть под действие сторожащего заклинания.
– Это два, да? – Ехидно подсказала Лиза. – А три – это зафига оно нужно, такое заклинание?
Левантевски довольно ухмыльнулся и взъерошил свои непослушные кудри.
– Вообще цель этой волшбы – приклеить существо к тому месту, где оно пытается совершить воровство. – Пояснил он, продолжая изучать мощную волосатую лапу. – Но этот феномен как-то умудрился отвернуться, приняв заряд магии на руку. А потом он ее прижал к себе … погоди, а это что там такое?
– Где? – Лиза вытянула шею и сощурилась, пытаясь понять куда ее помощник тычет пальцем. – Ничего не вижу. У нас есть какой-нибудь фонарик?
– Неа, но могу предложить шприц, – притворно вздохнул фельдшер.
– Очень смешно! – Проворчала Лиза. – Давай, парень, сколдуй немного света, ты ж умеешь, я знаю.
Тот медленно покачал головой и принялся выписывать пальцами осторожные пассы, негромко пришептывая слова. Воздух вокруг них вдруг до рези в глазах засиял ослепительной белизной, будто в операционной.
– И впрямь там что-то есть. – Удивилась Лиза.
– Так это же то, что он украл! – Вдруг осенило Левантевски. – Орк, уворачиваясь от магии, прижал стыренное к груди …
– И оно вросло туда вместе с его рукой, – спокойно закончила Лиза, – то-то он так мечется от боли. Внутри оркского тела – инородное тело. Как видно, это что-то очень твердое. И что делать будем?
– Видимо, вскрывать, – хладнокровно ответил фельдшер и потянулся за чемоданчиками.
– Опять шутишь? – С подозрением спросила Лиза. – Ну ладно, ха-ха. Теперь-то откроешь тайну чем это лечится?
– Вскрытием, – решительным голосом повторил Левантевски и стремительно ухнул кудлатой головой внутрь чемоданчика. Лиза остро пожалела, что она не умеет ругаться так же выразительно как их пациент.
Левантевски что-то звучно перебирал в чемодане. Лиза снова склонилась над орком – тот осторожно приоткрыл один глаз, но заметил ее и тут же зажмурился.
– Слушай, а может получится как у того воина с бессонницей? – Спросила Лиза, аккуратно прощупывая неестественный союз руки и мощного тела. Под толстой кожей слегка перекатывалось нечто продолговатое.
– Не получится, – коротко ответил Левантевски, переваливая орка с бока на спину, – тут другое.
– Ясно, – вздохнула Лиза, – значит нам нужен тутодругин.
Левантевски покосился на нее, но ничего не ответил. Лиза снова потыкала пальцем в плотную орочью кожу. Попыталась взять ее в складку, но безуспешно.
– Может ее тупо рассечь? – Спросила она. – А потом зарегенерировать.
– И чем ты предлагаешь это сделать? – Уныло спросил Левантевски, продолжая перебирать артефакты. – Опять, поди, немагическим чем-нибудь?
– Чем-нибудь острым, – сказала Лиза и орк побледнел еще сильнее, – если что – я смогу, не боись.
– Мааа-мааа, – прошептал орк, панически дергая лопатками, в попытке уползти.
– У орков есть мамы? – Удивилась Лиза.
– Разумеется, они у всех есть. – Буркнул фельдшер. – Так! Хватит мне голову морочить! Шеф нас укакашит, если узнает об этом, он за клизму-то нас почти убил – так что никаких острых предметов, ясно? Погоди, сейчас найду какой-нибудь подходящий артефакт.
С этими словами он принялся еще ожесточеннее рыться в чемодане. Лиза взглянула на орка, который решился все-таки открыть глаза и принять сидячее положение. Он плаксиво скорчил свою грубую рожу, что выглядело довольно комично.
– Ты эта … прости … я чо ругался – больно как жопа три раза в огне, – неуклюже попытался извиниться орк. Лиза молча покачала головой. Поглядела на волосатые пальцы, которые нелепо торчали из груди, слегка подергиваясь. В ее голове зашевелились смутные ассоциации.
– Левантевски! Иди-ка сюды. Потрогай его.
– Лапа. Орка. Орк начинается на букву «О», деточка, – ехидно произнес фельдшер, Лиза с досадою отмахнулась.
– Очень смешно! Она такая жесткая и грубая, будто вся пропитана кератином, верно?
– Нну? – Тревожно произнес Левантевски. – Только не говори, что у … гм … что ты знаешь какие-то старинные методы по этому поводу.
– Как раз-таки нет, – улыбнулась Лиза, – зато я знаю один вполне современный метод. Помнишь, чем мы волосы во рту у того оборотня растворяли? Как думаешь – а здесь это зелье возьмет?
Левантевски собрал лоб в совершенно феерическую гармошку и вроде даже перестал дышать, напряженно раздумывая. Затем медленно кивнул.
– А ведь это идея. Если мы обработаем кожу по линии сращения … ха! … конечно, возьмет. Да настойкой лунных цветов можно лечить опухоли у каменных троллей – она и не такое растворяет! Как ты до этого додумалась?
– Это называется клиническое мышление, – Лиза посмотрела на орка, который с тревогой следил за мини-консилиумом, напряженно водя темными блестящими глазами, – все будет в порядке. Мы просто растворим кожу вот так, – она провела пальцем по волосатой груди, – вытащим все ненужное для жизни и регенерируем обратно. Ничего страшного.
– Руку мне растворите? – В смятении спросил орк. – Ой, а может не надо? А может я сейчас сам, ножиком? Я же мужик, потерплю, чо!
– Больной, не занимайтесь самолечением, – с укоризной произнесла Лиза, – чего как маленький-то? Ты даже капли крови не потеряешь. В общем, давай, садись поудобнее, обопрись о стену … вот так … Левантевски!
– Я тут! – И он с торжеством продемонстрировал два пузырька – один голубой, другой красный.
– Ты как обычно – всегда готов ловить котов, – невольно улыбнулась Лиза, – ладно, поехали.
– Куда? – Удивился фельдшер. – Мы же еще ничего не сделали.
– Куда-а? – Взвыл орк. – А как же я?
– Мать моя медицина, – вздохнула Лиза, – да что ж это такое-то? Ладно, считаю до десяти: раз, два, десять! Начали! Левантевски, дай это сюда!
Под негромкое подвывание страдающего от страха орка, Левантевски принялся растворять кожу по линии сращения. Лиза же на все лады уговаривала того не дергаться и потерпеть. Это помогало плохо: орк то и дело порывался то сбежать, то отгрызть себе лапу. В конце концов, Лизе даже пришлось слегка прикрикнуть на него.
– Готово, – пропыхтел фельдшер, обливаясь по́том, он крепко держал лапу, пытаясь удержать ее от движения, – так, теперь нужно действовать аккуратно, а то порвем тут все к чепыздрикам. Давай так: я держу руку, а ты вытащи то, что застряло там в ней.
Лиза хорошо отточенным движением обработала руки и осторожно потянулась к открывшемуся предмету. Орк со страху обмочился, заверещал и снова принялся биться головой о стену.
– А ну лежать! – Рявкнул Левантевски и навалился на него всем телом. – Альзи, быстрее!
Лиза прижала орка плечом к стене, аккуратно поддела кончиками пальцев какой-то продолговатый кристалл и одним движением вынула его. Кристалл тускло поблескивал и был абсолютно чистым.
– А-альзи! – Отчаянно завопил Левантевски, которого орк уже уносил куда-то вдаль. – Быстрее … да стой же ты! Не скачи! Помоги мне, Альзи!
Машинально сунув кристалл в карман униформы, Лиза поспешно вскочила на ноги и легонечко пнула орка по колену. Тот мешком рухнул на пол.
– Ахща! Больно же! – И он с упреком посмотрел на нее.
– Ничего, нам так и так придется дать тебе обезболивающее. Если бы ты не танцевал тут в обнимку с моим фельдшером, не пришлось бы тебя успокаивать столь варварским методом.
Устало вздохнув, Лиза заглянула в чемодан с зельями. Левантевски тоже рухнул на пол рядом с пациентом и вытер пот со лба.
– Левантевски! Сколько шариков нужно шлепнуть в такое крупное туловище, чтобы оно стало спящим и счастливым? – Глухо спросила она из-за чемодана. Изумленный фельдшер приподнялся ей навстречу и увидел стеклянную трубочку, битком набитую блестящими голубоватыми шариками у Лизы в руках. Он с восхищением покачал головой, затем оглянулся:
