Cytaty z książki «Пакт»
глазами, соскользнула с подлокотника и удалилась. «Тень-Гесс только кажется безумным, на самом деле он в такой своеобразной
Хитрый и жестокий – это не значит умный и смелый. Совсем наоборот, это значит глупый и трусливый».
Никто не любит беднягу ефрейтора, - писал в дневнике доктор. - Ничего у него нет, кроме железных крестов и мечтаний, таких же, как кресты, железных. После грязи и крови, после обстрелов, окопов, он мечтает не о нормальном человеческом счастье, не о любви и даже не о богатстве. Он бредит беспощадной борьбой с врагами, продолжением войны до победного конца, разумеется, ради величия великой Германии. ... Сотни тысяч таких вот маленьких мечтателей, не умеющих найти своё место в жизни, овладеть каким-нибудь ремеслом, создать семью, начинают ненавидеть жизнь и стремиться к смерти, но вместо того, чтобы болеть и умирать, они заражают других своей некрофилией...
Впрочем, ефрейтор Гитлер не виноват, что его никто не любит. Мои философствования о причинах войн нелепы и жестоки. Я никогда не знал нужды. Моё детство было наполнено любовью, праздниками, игрушками, музыкой, книгами, поездками на лучшие европейские курорты. У меня уважаемая, полезная профессия, большая уютная квартира в Берлине. Меня ждёт Эльза. Мы поженимся, у нас будут дети. Я не вправе судить беднягу ефрейтора. С высоты моего благополучия и университетского образования его мечты кажутся вульгарной демагогией. Со дна его невежества и полунищего прозябания я выгляжу зажравшимся эгоистичным буржуа.
Он превозносил народ, но каждого отдельного человека, включая себя самого, безнадежно, тупо ненавидел.
Сотни тысяч таких вот маленьких мечтателей, не умеющих найти свое место в жизни, овладеть каким-нибудь полезным ремеслом, создать семью, начинают ненавидеть жизнь и стремятся к смерти, но вместо того, чтобы болеть и умирать, они заражают других своей некрофилией. Таким образом возникает психическая эпидемия, коллективная жажда грандиозных перемен.
В СССР никаких "если" не существовало, никто не чувствовал себя в безопасности, и границы страха были замкнуты, от остального мира отделяла глухая стена, никаких лазеек, все дырки намертво закупорены. Дыши воздухом сказки или вообще не дыши.
Гитлер возглавлял партию, которую создал сам, получил власть в результате законных демократических выборов и никого в своём рейхе насильно не удерживал.
Немцы обожали Гитлера за то, что он им здорово польстил, объявив сверхрасой, спустившейся с небес. Тут не было магии, работали другие законы, очень древние, грубые и точные, но психологические, а не сказочные.
Сосо никакой партии сам не создавал, никто не выбирал его ни вождём, ни главой государства. В его сказке психологические и политические законы рассыпались в труху. Если бы они работали, любой человек в любой момент сумел бы разглядеть в Великом Сталине наглого самозванца Сосо, и любой был опасен, все опасны. Только сказочный, магический страх гарантировал Сосо безопасность. Постоянная судорога смертельного, необъяснимого страха делает людей слепоглухонемыми.
Гробик - это именно то, что нужно для вождя.
Чтобы обслужить товарища Сталина, требовалось настроиться на его волну, дышать с ним в унисон, мыслить и чувствовать как он, при этом не переходя на его территорию, оставаясь на тонкой границе двух реальностей.
