Czytaj książkę: «Теряя корни. Когда ты разгневан, думай о последствиях»

Czcionka:

Посвящается моему дедушке (1938—2020) – непоколебимому борцу блокадного Ленинграда, всю жизнь отстаивавшего принципы, в которые он верил.
Он уже не прочтёт эту книгу, но без него её бы не было…
Эта книга была написана во время и, в немалой степени, под влиянием пандемии коронавируса COVID-19 и последующих событий, в частности, второй Карабахской войны. Они в очередной раз подтвердили те выводы, которые сделали мои герои в ходе этого повествования.
Автор

ISBN 978-5-0053-0703-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вступление

В борьбе обретешь ты право своё!

ПОСТАНОВЛЕНИЕ АНТИФЕОДАЛЬНОГО ВЕЧЕ НАРОДОВ И НАРОДНОСТЕЙ
О ПРОВОЗГЛАШЕНИИ РЕСПУБЛИКИ
Мы, уполномоченные представители 78 крестьянских общин, 21 вольного города и 3 аймаков, делегированные в Антифеодальное вече народов и народностей:
– выражая волю народов и народностей, выраженную и сплавленную в совместной борьбе с феодальным гнётом;
– признавая необходимость создания единого государства, в котором будут гарантированы права и свободы каждого человека и гражданина;
– исходя из права наций на самоопределение;
– осознавая необратимость перемен и окончательное падение феодализма;
– закрепляя результаты освободительной войны и национальной революции;
ПРОВОЗГЛАШАЕМ СОЗДАНИЕ РЕСПУБЛИКИ
Председатель АВНИН
Полковник Гектор Медина
За секретаря
Ивайло де Шульц
Аркона, 5 вандемьера 10 года от Основания.

В борьбе обретёшь ты право своё!

ПОСТАНОВЛЕНИЕ ГОСУДАРСТВЕННОГО СОВЕТА РЕСПУБЛИКИ
О СОЗДАНИИ ПРОТЕКТОРАТОВ НА ТЕРРИТОРИЯХ, ОСВОБОЖДЁННЫХ ОТ МОЛЬДИЙСКО-ФАШИСТСКИХ ЗАХВАТЧИКОВ
Армия обороны Республики одержала великую победу – отразила нападение фашистского блока во главе с Мольдией и завершила войну захватом логова зверя. Эта победа далась нашему революционному государству непростительно большой ценой. Уроки прошедшей войны учат, что западные территории, граничащие с нашей страной, больше не должны быть источником военной опасности для Республики и её народов, а Мольдия и союзные с ней государства должны быть превращены из оплота войны в оплот мира и созидания.
Государственный совет Республики постановляет:
– Ликвидировать государственность Мольдии и стран, подписавших с ней военные соглашения и принимавших участие в Великой войне за Освобождение на её стороне.
– Создать на территориях, раннее принадлежавших указанным в п.1 упразднённым государствам, 9 протекторатов – Центральный, Северный, Южный, Восточный, Западный, Северо-западный, Северо-восточный, Юго-западный и Юго-восточный.
– Установить, что каждый протекторат является суверенным государством, ассоциированном с Республикой и управляется назначенным Государственным советом губернатором-протектором.
– Определить, что суверенитет протекторатов гарантируется Республикой. Для его обеспечения, на их территориях на неопределённый срок размещаются подразделения Армии обороны Республики. Создание собственных вооружённых сил не дозволяется.
– Запретить на территориях протекторатов деятельность всех фашистских организаций.
– Подтвердить широкую экономическую самостоятельность протекторатов и право на ведение свободной и беспошлинной торговли как с Республикой, так и между ними. Торговля с Каппстаном регулируется законодательством Республики.
– Гарантировать населению протекторатов все гражданские, религиозные и культурные права и свободы, которыми оно пользовалось до войны.
Президент Республики
Борис Тертер
Секретарь Государственного совета
Никомедион Кулагин
Венеденград, 9 флореаля 42 года от Основания.

Труд. Семья. Народное Отечество.

ДЕКЛАРАЦИЯ ВЫСШЕГО ВОЕННОГО СОВЕТА НОВОГО ГОСУДАРСТВА
ОБ УСТАНОВЛЕНИИ ГОСУДАРСТВЕННОГО ПОРЯДКА
Старая Республика погрязла в бюрократизме и оказалась неспособна обеспечить порядок, мир, стабильность и созидание. Её руководство почивало на лаврах «победителей» в Великой войне за Освобождение, презрев истинных победителей – героических офицеров и солдат Армии обороны, которые дорогой ценой одержали эту победу, а в ответ получили унижение и наплевательское отношение к своим подвигам. Преступная демобилизация, более того – проведённая самым ненавистническим способом, с отменой льгот, без учёта выслуги лет, боевых заслуг, званий и наград – выбросила на улицы наших городов сотни тысяч героев, совсем недавно отстоявших Республику от мольдийских фашистов и их цепных псов.
X корпус попытался силой оружия отстоять право Армии обороны на достойное отношение к себе, но это выступление не имело успеха. Тем не менее, оно стало искрой, из которой возгорелось пламя нашей – подлинно национальной, истинно народной – революции. Мы – офицеры и солдаты, нынешние и бывшие, патриоты Родины – решили взять судьбу страны в свои руки, отстранить от власти бюрократического спрута и восстановить порядок и стабильность.
Этот порядок давно чаяла вся нация. Она отвергает нигилистов и экстремистов, которые пытались влиять на Президента и Государственный совет, пытаясь навязать им иностранную заразу – реакционное учение каппстанских шпионов Глога Нта и Краса Мазова. Она желает спокойствия и справедливости, свободного труда и достойной жизни для себя и своих детей. Она добивается сильной и сплочённой страны, единства всех людей свободного труда.
Мы дадим ей это. Мы дадим ей Новую социальную демократию.
Сим документом нация извещается, что патриотические силы армии очистили Венеденград от бюрократов и радикалов. Зеркальный дворец находится под контролем Армии обороны, и национальный герой, адмирал Эргер, преподносит Его Превосходительству, Президенту Республики доктору Старку, обновлённую Республику, вновь увенчанную победой.
Его Превосходительство вполне согласился с предложенными адмиралом Эргером мерами по установлению государственного порядка, а именно:
– Республика преобразуется в Новое Государство, которое обеспечивает благоденствие и сплочённость нации.
– Государственный совет Республики отныне считается упразднённым. Вместо него создаётся Высший Военный совет, осуществляющий коллегиальные управленческие функции.
– Автономизм протекторатов, утверждённый Постановлением Государственного совета от 9 флореаля 42 года от Основания, впредь упраздняется. Протектораты вступают в тесные политические, экономические и культурные союзы с Новым Государством, становятся его соучредителями и субъектами.
– Лица, ответственные за преступную демобилизацию, а равно выражающие экстремистские, радикалистские и алармистские взгляды, впредь считаются врагами нации и подвергаются суровому наказанию за свои преступления перед ней.
– Революционный календарь и революционное время, как непрактичные и устаревшие, отменяются. В Новом Государстве впредь используются всеобщий календарь и астрономическое время. Вместе с тем, Его Превосходительство особо настоял на сохранении летосчисления от Основания, как исторически обоснованного символа единения народов в единое Государство, и национальный герой адмирал Эргер счёл правильным согласиться с этим.
– Государственная символика будет изменена, о чём Высший Военный совет сообщит дополнительно. Национальный праздник – День Основания (26 сентября по всеобщему календарю) – сохраняется в неприкосновенности.
– Высший Военный совет гарантирует развитие Национальной религии и неприкосновенность её жрецов.
С этим, Его Превосходительство счёл возможным также ликвидацию поста Президента и, в полном согласии с чаяниями нации, передал свои высокие полномочия Председателю Высшего Военного совета, национальному герою адмиралу Эргеру.
Да здравствует Новое Государство – новая эра мира и процветания! Да утвердится отныне Новая социальная демократия – демократия офицера, солдата, предпринимателя, рабочего, крестьянина и интеллигента!
Высший Военный совет Нового Государства.
Венеденград, 6 апреля 52 года от Основания.

Глава 1. Нежданная Отработка

Этот день, как и все прочие, Студент провёл в библиотеки Университета имени Рютина – одного из ведущих образовательных учреждений Нового Государства. Монументальное 3-х этажное здание в историческом центре Арконы (город был сильно разрушен в ходе боёв с мольдийцами, поэтому во время его восстановления было решено переместить административный центр на восток, ближе к железной дороге, связывающей Аркону со столицей. Университет, таким образом, оказался в более спокойном районе) было построено через 5 лет после окончания Войны за Основание по постановлению Государственного совета Республики – бурное развитие науки и техники требовало соответствующих кадров, которых надо было готовить как можно скорее. Тогда поступить туда было легко – брали всех, кто владел грамотой и мог написать внятную автобиографию. Выпускники университета занимали ведущие позиции в инженерно-техническом корпусе Республики и внесли серьезный вклад в победу страны в Великой войне за Освобождение упорным трудом по увеличению производства вооружений.

После военного переворота 52 года и начала осуществления политики Новой социальной демократии правила поступления были резко ужесточены. Теперь приоритет отдавался детям из семей военнослужащих (желательно – офицеров) и предпринимателей, а дети из семей, поддерживавших Республику или занимавших при ней высокое положение, были лишены права на получение высшего образования. Появились элементы милитаризации – обязательный курс военной подготовки, исполнение патриотических песен и гимнов на общих собраниях (которые, правда, проводились нечасто), полувоенная форма одежды преподавателей. За порядком в университете следил его первый (или политический) отдел, который возглавлял прикомандированный к университету куратор от КГБ. Его называли Главным чекистом и сильно побаивались.

Студент сидел за столом в читальном зале и изучал «Пособие по геодезическим и землеустроительным работам», Это был достаточно высокий для своих лет, но щуплый человек с вечно растрепанной причёской черных волос, узким лицом и длинными паукообразными конечностями. Его нельзя было назвать красавцем, а привычка сидеть, низко согнув спину и низкий бас ломающегося голоса делали его очень похожим на старика. В школе за это и за прилежность в учёбе Студента недолюбливали и, при молчаливом согласии большинства учащихся, травили, Но ему повезло – он не застал бурных событий, сопровождавших приход к власти военных, более того, с приходом в стены школы представителей КГБ дисциплина резко ужесточилась и травля фактически прекратилась.

Дедушка Студента был командиром одной из воинских частей Национального корпуса профессиональных стрелков (НКПС), а хороший аттестат снимал всякие вопросы у приёмной комиссии, поэтому Студента без проблем приняли в Университет имени Рютина на считавшийся «трудным, но интересным» факультет землеустройства и кадастра. На потоке отношение к нему было в целом положительное, но друзей у него так и не появилось.

И вот, Студент своё свободное время проводил в университетской библиотеке. Там было тепло (после того, как Главный чекист при посещении расположенных в подвале запасников сильно простудился и две недели был вынужден отпаиваться настойками из целебных трав, ректорат спешно наладил отопление всего нижнего яруса, в том числе и библиотеки), не работало радио (по которому каждый перерыв звучали молодежные песни, преимущественно из Северо-западного протектората), было спокойно, уютно и… как-то органично. Тяга к знаниям у него была гораздо сильнее, чем у большинства однокурсников, она компенсировала все тягостные воспоминания о былых страданиях и давала надежду на что-то лучшее. Студент мог рассчитывать на хороший диплом и даже на распределение в государственную кадастровую службу или, что вероятнее, в службу военных картографов Армии обороны.

Но в тот день произошло неожиданное для него событие, невольно спровоцировавшее посмотреть на жизнь под иным углом, но при этом преодолевшее былую его замкнутость.

Закончив читать «Пособие», Студент сдал его и пошёл в аудиторию, где должна была быть лекция по геодезии. Но он до неё не дошёл.

В коридоре на втором этаже раздался какой-то шум. Любопытство заставило его приблизиться и посмотреть, что происходит. А там явно дело шло к драке.

Обоих студентов, окружённых толпой зевак, он знал – это были Агис Владимиров и Гай Оптов. Оба были известными бузотёрами. Первый был высоким для своего возраста парнем с кулаками-гирями, резкими чертами лица и вечно взъерошенными русыми волосами, второй же был не ниже его, но более упитанный и всегда следящий за своей внешностью брюнет. Агис был родом из семьи инженеров, работавших на Арконском машиностроительном заводе, входившем в концерн «Полюс» – градообразующем предприятии Арконы, производившем широкую номенклатуру продукции – от игрушек до танков для Армии обороны Нового Государства. Гай же являлся отпрыском влиятельнейшего «колбасного короля» Тимура Оптова – генерального директора агрохолдинга «АгроВоенн», кормившего едва ли не половину страны мясом и мясными продуктами. Пользуясь влиянием отца, он активно «качал права» и вёл себя максимально разнузданно, поэтому очередная драка ни у кого не вызывала удивления. Все знали, что ректорат не станет связываться с его отцом, а отвечающий за поддержание дисциплины первый отдел Университета во главе с Главным чекистом не обратит внимание на инцидент, максимум ограничившись «разъяснительной беседой» с сопричастными.

– Что, Владимиров, стрёмно драться? Знаешь ведь, что влетит.

– Вёл бы себя посдержаннее, Оптов – не было бы столько проблем.

– У меня проблем и не будет. А вот у тебя… – и с этими словами он бросился на Владимирова, пытаясь нанести ему удар в бок. Тот увернулся и началась драка.

Толпа взвыла, подначивая дерущихся. Студент не любил драк и не собирался оставаться в коридоре, но уйти не успел.

– Что здесь происходит? – раздался голос позади. Все обернулись – к месту действия полным ходом приближался Проректор.

Это был сильно упитанный мужчина лет 50-ти с круглым добродушным лицом, на котором выделялся толстый нос. До своего назначения на столь высокий пост он был членом совета директоров крупного металлургического концерна, откуда принёс с собой дух корпоративизма – недоверие к вышестоящим, высокомерное отношение к нижестоящим, нетерпимость к критике. Ходячее отображение несправедливости и чванства.

– Так. Владимиров, Оптов. Драка, да. Опять? – с каждым словом всё больше раздражаясь, сказал он. – Ничего нового, впрочем.

– Господин Проректор, он первым начал! – тут же наябедничал Оптов.

– Охотно верю.

– Господин Проректор, Вы же знаете, что это неправда… – несмелым голосом сказал было кто-то из толпы.

– Молчать! Ну, что ж, раз отработки на тебя, Владимиров, просто так не действуют, придётся устроить децимацию. Оптов, в мой кабинет, а ты, Владимиров, и вы все – он обвёл руками толпу – к Главному чекисту на отработку.

Несколько секунд царило полное молчание, пока, наконец, до собравшихся начал доходить смысл сказанного.

– Но господин Проректор, мы не при чём!

– Просто остановились посмотреть…

– Мы же ничего не нарушали, господин Проректор!

– Я вообще из столовой шёл…

– А нас-то за что?

– Я всё сказал. – отрезал Проректор. – Это будет вам уроком. Все марш на отработку. – поддерживая Оптова за плечо, он вместе с ним пошёл к лестнице.

Студенты ошеломлённо смотрели во все стороны и громко возмущались, но делать было нечего – все знали, что Проректор отработки не отменяет. Понуро опустив голову, толпа потекла вниз, в первый отдел.

Несколько потрёпанного вида дверь, обитая коричневым деревом из Юго-восточного протектората, показалась достаточно быстро. Студенты остановились перед ней, в явной нерешительности даже постучать в обиталище Главного чекиста.

– Давай, Владимиров – твой косяк, тебе и отдуваться. Мы тут по твоей милости. – сказал кто-то и подтолкнул Агиса к двери.

– Сами же знаете, что это Гай всё… – огрызнулся тот, но постучал.

Дверь со скрипом открылась и вышел Главный чекист. Это был достаточно молодой подтянутый брюнет среднего роста не старше 40 лет с ястребинным, чуть смугловатым, лицом и шевелюрой, совсем не тронутой сединой, несмотря на всю напряженность его работы. Он был одет в так называемую «унифицированную» офицерскую форму Армии обороны – китель, портупею, галифе и фуражку. На погонах не было звёзд – сотрудники КГБ, работавшие в первых отделах организаций, предпочитали не афишировать свои чины и поэтому одевались в форму армейских офицеров.

Главного чекиста боялись – и боялись не зря. Во время Великой войны за Освобождение он служил в военной контрразведке, которая психологически ломала многих своих кадров, а демобилизация из армии после окончания войны только усугубила психологическую травму и породила в нём ненависть к Республике и её властям. Поэтому он легко подержал организацию офицеров-заговорщиков и стал её активным членом. Во время военного переворота Главный чекист принимал участие в захвате Зеркального дворца, а после создания Комитета государственной безопасности его включили в состав этой организации и направили устанавливать Новую социальную демократию в Университет имени Рютина.

Там он разошёлся по-полной. Первой была разогнана старая профсоюзная организация, за ней последовали Совет попечителей, Студенческий совет, все кружки и университетская газета. Студенческое самоуправление было объявлено «враждебной идеей» и запрещено. В холле был снят потрет Рютина, а на его месте появился глава Высшего Военного совета адмирал Эргер в парадной форме со всеми наградами. Бюст Рютина остался на месте, однако с него была снята памятная доска – в ней было сказано, что герой Войны за Основание придерживался республиканских взглядов. Прореспубликански настроенных преподавателей частью арестовали, частью уволили, количество же исключенных студентов никто и не считал. Пуританская дисциплина щедро сдобрялась отработками, которые назначались так часто, что все к ним привыкли. Радио университета теперь передавало только утвержденную Главным чекистом музыку, а его вкусы были специфическими – поэтому нескончаемые «модные девочки Нового Государства» из Северо-западного протектората забили радиоэфир. Тем не менее, студенты испытывали к нему и некоторое подобие уважения – Главного чекиста отличал особый циничный стиль общения, который делал его непохожим на того же Проректора.

Но даже этот жандарм не смог скрыть удивления, увидев перед собой не меньше полусотни студентов.

– Что-то вас многовато… – присвистнул он. – Что натворили?

Студенты начали, перебивая друг друга, рассказывать.

– Так, не все сразу. Ты. – от указал на какого-то, не знакомого Студенту, парня. – Объясни внятно, что произошло.

– Ну, короче, Оптов наехал на Владимирова, хотел на драку спровоцировать, как обычно. Слово за слово, начался движ, тут мы собрались – ничего такого, господин Главный чекист, просто поглазеть, – а тут господин Проректор идёт. Ну, короче, Оптова с собой забрал, а нас всех, кто там был, на отработку послал. Про децимацию какую-то что-то сказал. Господин Главный чекист, ну Вы же понимаете, что мы не при делах – может, отпустите, а?

– Ага, щас, разбежался. Ты мне поговори тут! – пригрозил Главный чекист и, явно не совсем понимая, что ему делать с такой толпой, призадумался. Студенты в страхе молчали.

– По-хорошему, вас надо в разные места пораскидать… – протянул он через какое-то время – но тогда вас контролировать будет некому. Ладно, пошли в подвал – будем полезным физическим трудом заниматься.

– … Как будто чем-то другим на отработках занимаемся… – едва слышно прошептал кто-то за спиной Студента. К счастью, Главный чекист не услышал.

Идя за Главным чекистом, студенты прошли холл, ловя удивлённые взгляды со всех сторон (ещё бы – такую толпу, идущую на отработку, можно было встретить нечасто), миновали бюст Рютина и, наконец, начали спускаться в подвал, где располагались запасники Университета.

Узкая, в своё время выдолбленная в мёрзлой земле, лестница вела глубоко вниз. Покрытые грибком стены веяли холодом и сыростью. Достаточно низкий потолок заставлял сгибаться в три погибели и спускаться осторожно, тем более, что никакого освещения не было.

Спуск продолжался уже явно не меньше получаса и Владимиров не выдержал:

– А есть другой путь в подвал? – спросил Агис.

– Много будешь знать – скоро состаришься. – ответил Главный чекист.

Но плотину молчания прорвало.

– Фу, почему тут столько плесени?! – раздался визжащий девичий голос.

Главный чекист усмехнулся.

– Может быть, потому что мы под землёй? Ты на каком факультете, девчонка?

– На филологическом.

– И чему вас там только учат?… Вот когда я в армии служил – нас всему учили. И картографии, и баллистике, и геологии, и логистике.

– Так… – студентка попыталась оправдаться – филология же наука о языках… Мы не должны знать, откуда берётся плесень.

– Бесспорно, мадам с мозгом курицы. Именно поэтому вы полные тупицы.

Студентка попыталась было что-то возразить, но её перебил Владимиров:

– Господин Главный чекист, а почему подвал выкопан на такой большой глубине?

– А ты пораскинь мозгами, Владимиров. Говорят, помогает…

– На случай бомбардировки? – сказал Студент.

– Ты не Владимиров, но да. У Каппстана и его союзников нет таких бомб, которые смогут пробить такую толщу земли. Пока нет. По хорошему говоря, надо было б ещё углубить, но рядовые придурки, которые тут были главными до адмирала Эргера, сочли, что и так сойдёт. В чём лично я далеко не уверен.

– Тут и так уже скоро дышать будет нечем, куда дальше-то… – возмутился кто-то.

– А ты помалкивай – и воздуху хватит.

Недовольный замолчал.

– А мне тут нравится. Знаете, есть тут что-то такое… сюрреалистическое… – произнес другой женский голос. Студентка явно забавлялась ситуацией, но вот Главный чекист неожиданно насторожился и спросил:

– Хм… Скажи-ка, девчонка, ты раньше на отработках не была?

– Нет… А в чём дело? – вопрос явно не застал её врасплох, хотя она и попыталась придать голосу удивлённый тон.

– Просто интонации знакомые… Где-то я что-то похожее слышал…

– Мы с Вами, господин Главный чекист, точно в первый раз столкнулись.

– Может и да, а может и нет… Не подскажешь, откуда родом?

– Из Северо-западного протектората.

– Хм. Интересно… Но, кажется, я понимаю…

– … Зато я не понимаю… – тихо сказала студентка, хотя Студенту показалось, что её голос звучал лживо.

Прошло ещё минут десять, за никто не проронил ни слова, но тут Главный чекист сам нарушил тишину:

– Раз уж мы спускаемся так долго, а вы задаёте мне глупые вопросы – поговорим о более познавательных и полезных вещах. Заодно посмотрю, что конкретно вбито в ваши глупые головки. Будете отвечать хорошо – так уж и быть, будет отработка полегче. Будете плохо – этот подвал запомнится вам надолго, очень… Итак, почему столица не в Арконе?

Первый же вопрос Главного чекиста ошарашил всех. Конечно, Аркона – более крупный, более населённый и, что важнее – более экономически развитый город по сравнению со столичным Венеденградом, К тому же, именно в Арконе заседал первый парламент страны – Антифеодальное вече народов и народностей, здесь была основана государственность.

– Потому что Венеденград дальше от границы? – сказал кто-то в самом конце колонны.

– После Великой войны за Освобождение это стало неактуально. Следующий.

– Может, потому что Аркона – слишком шумный город для размещения столицы?

– Не шумнее Венеденграда. Ещё идеи?

– Венеденград был центром феодального ига, да? Перенос туда столицы символизирует преемственность властей? – сказал Владимиров.

– Сказал бы ты такое в другом месте – остался бы без языка. Будем считать, что я этого не слышал. Ещё варианты?

– Венеденград расположен лучше Арконы в военном плане. Он защищён с севера областью вечной мерзлоты, с востока – бесконечными степями, с юга – лесами и с востока – реками. Его очень удобно защищать, что доказала Великая война за Освобождение. Аркона же находится на открытой местности. – сказала студентка из Северо-западного протектората.

Главный чекист рассмеялся.

– До самого простого и одновременно правильного ответа додумалась девчонка! Никогда бы не поверил, если б не видел умных баб на войне. Да. Молодец. Следующий вопрос – почему был распущен АВНИН?

– Потому что он исчерпал свою историческую роль, провозгласив объединение земель и создание Республики? – сразу же повторил фразу из учебника по национальной истории кто-то впереди Студента.

– Ха-ха, ты думал, что всё будет так просто? Не-е-т, тут надо пораскинуть мозгами. Владимиров, ты уже успел это сделать? У тебя времени было вдовль, давай, жги. Девчонка с Северо-западного, ты тоже.

– АВНИН был менее эффективным органом, чем Государственный совет? – предположил Агис.

– Как сказать, как сказать…

– Он хотел федеративное устройство устроить? – предположила уже студентка.

– Нет.

– В рядах АВНИН был раскол… – высказал догадку Студент.

– Так, вот уже теплее. Давай, пацан, развивай мысль.

– Ну… – Студент сам был удивлён, что угадал – наверное, когда была провозглашена Республика и началась разработка Устава, возникли разногласия по системе органов управления страной – кто-то хотел сохранить АВНИН, в котором были представлены все субъекты Республики, кто-то хотел сократить представительство…

– Сократить представительство… И чьё же?

Студент не ожидал, что окажется так близок к разгадке. Но вот действительно – чьё?

Крестьянских общин? Вроде, они и были в наибольшем выигрыше от результатов Войны за Основание, но, одновременно с этим, они же являлись и главными противниками Основателей при перераспределении полномочий – общины давали продовольствие, но города давали деньги, которые были нужны молодому государству позарез – а, значит, нужна была и их поддержка.

Городов? Купцы действительно очень сильно укрепили своё влияние во время войны, вовремя примкнув к Основателям, а ещё больше получили после неё. Но их аппетиты и не думали сокращаться, а давать ещё больше прав и привилегий АВНИН уже не мог, так как это ставило целостность только-только созданного государства под угрозу.

Аймаков? Спору нет, кочевники до последнего поддерживали феодалов и приняли новые власти в штыки (даже после того, как их вождь Эллак, активно воевавший на стороне феодалов, получил пост Вице-председателя АВНИН), их надёжность обоснованно ставилась под сомнение весь межвоенный период, что давало повод не допустить их к государственной машине. Но ещё большее ущемление вызывало ещё большую неприязнь.

Так кто же?

И тут Студента поразила неожиданная догадка.

– Всех. Общины выступали против расширения полномочий городов. Города же требовали слишком многого. Аймаки тогда себя ещё не реабилитировали, это только во вторую войну произойдёт, поэтому Основатели не могли рассчитывать на поддержку с их стороны. И тогда они распустили АВНИН, который был сформирован по административно-территориальному принципу, и решили создать Государственный совет, который формировался по национально-территориальному принципу. Представительство общин заметно снизилось, городов также ослабло, а аймаков увеличилось, и сформировалась самобалансирующаяся система.

– Чел, да ты шаришь… – произнесла та студентка, которая возмущалась плесенью.

– Действительно. Молодец, пацан. Ну, что ж – я вижу, что почти вы все тупаки и мозгами шевелить не желаете или не можете. Но, тем не менее, даже среди вас есть исключения. А раз так – я вам устрою интересную отработку. Легко не будет, это уж точно.

Наконец-то показался свет – один за другим, студенты зашли в освещённый множеством ламп длинный коридор, который уходил далеко вперёд. По бокам от него открывались какие-то помещения, некоторые из которых пустовали, некоторые – были забиты всяким хламом, некоторые блистали чистотой и порядком.

– Это… это что, мы будем отрабатываться… здесь?! – удивлённо произнёс кто-то из студентов.

– А ты что думал – это фабрика духов? Уж извиняй, мы не ищем лёгких путей… Да, и кстати – не «отрабатываться», а «отрабатывать». Пугать надо грамотно.

Главный чекист уверенно шагал вперёд, за ним менее уверенно шли студенты. Наконец, он остановился у одной из решеток, достал ключ и открыл её.

Взору студентов предстала огромная камера, заваленная всяким хламом – перевёрнутыми ящиками, ржавыми железяками, какой-то мебелью и прочими вещами, явно долго не бывшими в употреблении. Внимание Студента привлёк устрашающего вида громадный промышленный робот, согнутый в три погибели.

– Итак, уважаемые граждане нарушители, не нарушители и просто присутствующие. Камера, которую вы видите, должна быть приведена в порядок. Ящиков тут много, складываете туда всё, что увидите, и несёте дальше по коридору, восьмая отсюда дверь направо – смотрите не заблудитесь, искать не буду. Если ящики закончатся – двенадцатая отсюда дверь налево, возьмёте там новые. Робота – если кто не догоняет, это вон та большая бандура – трогать не надо – бракованная модель, если умудритесь его запустить – тут Главный чекист усмехнулся – то ваша жизнь будет трудной, интересной, но недолгой. Если найдёте какие-то книги – складывайте их отдельно. Согласно научно обоснованным нормам, на всё про всё у вас должно уйти не более четырёх часов. Если не управитесь до обеда – так уж и быть, включу вам радио, чтобы веселее работалось. Подмоги не обещаю, но если многоуважаемый Проректор ещё кого-нибудь поймает – отправлю их к вам. Всё, развлекайтесь. – с этими словами он вышел из камеры и пошёл куда-то по коридору.

Первые несколько минут царила полная тишина, но, наконец, Агис Владимиров выступил вперёд.

– Ну, чё делать-то остаётся, давайте собирать этот мусор, что-ль. Звиняйте, что втянул.

– Да ладно, что уж… Ты не нервничай, Владимиров, ты чёткий пацан. Всё равно Оптов опять сухим из воды вышел. – сказал кто-то и пошёл к ближайшей груде хлама.

Студенты понуро начали переворачивать ящики и разбирать мусор.

Мало-помалу завязалось знакомство. Правильно говорится, что ничто так не сближает людей, как общая беда.

Студент вскоре оказался возле Владимирова. Тот, явно волнуясь, пытался поднять деталь от какого-то механизма.

– Давай помогу – предложил Студент и вдвоём им удалось погрузить её в ящик.

– Спасибо, чувак, реально выручил. Я Агис Владимиров, ты уже знаешь.

– Приятно познакомиться, я Студент.

– Ты с какого факультета?

– С кадастра.

– Я с строительного.

– Ты не волнуйся, реально – нервные клетки не восстанавливаются. Сейчас себя накрутишь, а потом болезни косяком пойдут. По себе знаю.

– Да я понимаю, но, блин, реально обидно за всех вас – вы ж не виноваты, что там оказались. Вот ты откуда там появился?