Czytaj książkę: «Начало начал. Лирический трактат о любви»

Czcionka:

Редактор Олег Петрович Котельников

ISBN 978-5-4483-6064-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Щётка времени

Щетка времени счешет с поверхности всё,
Что веками на ней накопили…
В том числе и любовь, что дается не в счёт,
В ней неверными часто мы были.

И веков одеяло с постели стряхнув,
Не очистим мы мир от поднявшейся пыли.
Лишь в горнило грядущего только взглянув,
Вспоминаем и то, что так прочно забыл

Тени прошлого блуждают в наше время, можно говорить о преемственности времен. Мы сейчас говорим о дефиците любви, подлинного чувства, об эротическом буме, которые пришли на смену жесткому пуританству. А как было прежде? Попадали наши предки в такие перипетии? Какова была роль женщины в этих вопросах? На многие вопросы можно ответить положительно и сейчас, представив себе воочию витки истории. Но образ самой женщины почти не меняется, оставаясь загадкой, которую разгадать до конца никому и не дано. Надпись на одном из римских храмов Изиды лучше всего подкрепляет эту мысль:

«Я есмь все, что существовало, и будет существовать, и ни одному смертному не приоткрыть моего покрывала»

Взаимоотношения между женщиной и мужчиной зависели от религиозных воззрений, социальных, а, следовательно, и правовых отношений.

Не слишком много уделяли знаниям в этом вопросе самому восточному краю ойкумены. Но, кое-что из Древнего Китая дошло и до нас,, хотя в достоверности дошедшего и возникают кое-какие сомнения

Гарем

В древние времена китайскому императору полагалось иметь 121 жену и наложницу. Отказ жене или наложнице в половой близости считался тяжким преступлением. Император должен был дарить близостью всех своих жен и наложниц, не достигших 50 лет, каждые пять дней. За личной жизнью императора следили специальные служители – нюйши!

Я не завидую хозяину гарема,
Когда в нем больше сотни жен:
Не уследить, чтоб не было измены,
И с каждой пыл любви не завершен!
К тому ж закон невероятно строг:
Нет близости с женой – считают
преступлением.
Наложнице к тому же, видит бог,

Дарить обязан наслаждение! Эротические отношения цивилизованного мира Запада были иными, отличаясь многообразием форм.

Это находило свое выражение в искусстве и литературе, даже в те периоды, когда в обществе отсутствовала письменность.

С появлением ее появилась возможность последующим поколениям узнать о формировании этих отношений. В древнеегипетских папирусах женщине слишком мало уделено места, хотя в пантеоне египетских богов превалируют богини, и влияние их чрезвычайно велико. Богиня Верхнего Египта – Нехбет, Нижнего Египта – Уаджит, Хатор – богиня веселья и любви, богиня неба – Нут, Исида (Изида) – богиня плодородия, Сохмет – богиня войны, Сешат – богиня письма и т. д.

Серьезны боги у Египта:
Клыки, рога, ряды зубов…
Как поступить с душою хлипкой,
Коль каждый съесть ее готов?

На этом свете жаждут тела,
В потустороннем – рвется тень.
И крики, стоны, то и дело,
Взрывают ночь и будят день!

Гробница там, здесь – пирамида,
Понятно все: не для утех?
Все смерти служат, очевидно,
И умирает звонкий смех.

Но есть два бога и богиня, —
Известны людям с давних пор, —
Бог солнца – Ра, и Нила имя,
А также нежная Хатор.

Жизнь согревают теплотой,
Чтоб были крепки и здоровы —
Диск солнца ярко золотой,
Богиня с головой коровы.

У тех, кто правит, и у тех,
Кто к восприятью не готовы
Любовно-чувственных утех…
Какие чувства у коровы?

Не слышен страстной жизни рев,
Из каменного жерла храма,
И бьется нежная любовь
Со смертью тяжкою упрямо.

Из царства мертвых рвется зов,
Оттуда вырваться не может,
Здесь слово «жалкое» любовь
Сердца богов, богинь тревожит.

Живому вопреки уму,
В папирусах истлевших, стертых,
Здесь изучают жизнь саму —
В подземном царстве, в «книге мертвых»

Правда, разнообразные изображения сексуальных поз в камне, датируемые 2000 – 1500 лет до нашей эры, дошедшие до нас, свидетельствуют о том, что художники и их покровители были искушенными в сексуальных удовольствиях.

Более подробными сведениями мы располагаем в истории стран двуречья

Знаменитый Кодекс вавилонского царя Хаммурапи закреплял низкий социальный статус женщины. Женщина либо принадлежала своему отцу, либо была собственностью мужа, выкупившего ее у отца. Отсутствие денег на приобретение жены толкали мужчин на сексуальные преступления. И тут не позавидуешь женщине, ставшей предметом насилия..Если женщина подвергалась изнасилованию, то она подлежала тому же наказанию, что и насильник, – их обоих бросали в Тигр или Евфрат связанными по рукам и ногам. Муж женщины пользовался правом попытаться спасти жену сразу же после того, как несчастную швырнули в воду. Царь же мог помиловать любого из двоих по своему желанию.

Мужчина в древности критически смотрел на свою жену, но влюблено на свою подругу или на чужую женщину. Свою жену он видел ежедневно, привык к ее виду. Вид ее уже не возбуждал его. Красота ее от тяжкой работы и повседневных забот поблекла, руки огрубели, стали мозолистыми. От нее исходил запах животных, за которыми ей приходилось ухаживать. И то ли дело другая женщина, стройная, как тростник, со всеми выпуклостями тела, какие ей положены, а не с отвислым животом, как у его жены. Вавилонянин, посещая чужую женщину в храме, называл это «возвышение сердца». Задолго до этого праздника он начинал мечтать о податливом женском теле, полном загадочных тайн. От этого тела исходил чудесный запах цветов. А можно ли словами передать, что она делала с его телом? Такого не сделает ни один ваятель. Воистину она служит богам. И искусство богов в руках этой женщины! Пусть даже за это приходилось платить деньги, долго собираемые по крохам. Пусть и приходилось долго ждать этого момента. Такое происходило один раз в год, с которого и начинался отсчет времени нового года. Посетитель храма надевал праздничную одежду, втирал в кожу благовония, завивал бороду и волосы на голове, подкрашивая их хной. С трепетом душевным и замиранием сердца подходил он к величественному семиступенчатому святилищу бога Мардука. Задрав голову вверх, он глядел на несущиеся вверху белоснежные облака и сияющее синей лазурью небо. Потом входил в храм и, затаив дыхание, благоговейно наблюдал церемонию «священного брака» царя с верховной жрицей, происходившую на верхнем этаже и видимую со всех сторон. Многочисленные лампы, заправленные маслом, выхватывали из полумрака человеческие тела, кажущиеся золотыми. Ритмичны движения тел… А позы, какие? Каждое движение их заставляет стучать кровь в висках, а внизу живота возникает тянущаяся боль, возбуждение волнует плоть. Потом, все виденное им, он мог в деталях повторить с храмовой рабыней, оплатив это определенной суммой денег. Рабыня была искусна в приемах любви, и вавилонян вскрикивал в экстазе полового вожделения. Сердце сладостно звучало в такт тихой нежной музыки и гимну тела, исполняемому нежным, как звучание серебряного колокольчика, голосом. Под «возвышением сердца» посетитель понимал молитву, культ и жертву деятельной любви. Интенсивный и страстный, как всякий житель востока, в жизненных проявлениях, он требовал, чтобы и религия заботилась не только о его духе, но и его чувствах, призывая почитать высшие силы, способствуя общению с божественным и таинственным. Жизнь его была коротка, трудна и мучительна. Будущее – темно и непостижимо, поэтому следовало радоваться редкими часами праздника с пением, танцами и сладострастной любовью.

Сюда приходят юн и стар.
Один – любовь в полете смелом!..
Другой – любви почуять жар
В давно уже остывшем теле.

Здесь, пред богиней, все равны.
Сюда идут не за покоем.
Уставшей вечно нет жены.
Здесь раны, боль – не беспокоят.

Пьянеют здесь не от вина,
Здесь поглощают сладострастье,
Любовь изведают до дна.
Здесь тело женское – причастье.

Покинет разум, страсть живет,
В движеньях сладость добывая,
Все тело, кажется, поет,
Душа из тела вылетает!

Любви сегодня страстной власть,
Ее владения – огромны.
Кипит кругом, бушует страсть,
И слышны вскрики, вздохи, стоны.

Любовь рабыни – совершенство,
И здесь не ведают насилья,
Получит каждый здесь блаженство,
Оставив здесь монеты, силы…

И снова приходится ждать прихода нового года, чтобы изведать райского наслаждения, а оно – стоит того, чтобы собирать деньги и идти сюда вновь.

Муж богини

До нас дошел совет, пришедший из глубины четырёх тысячелетий в эпосе о Гильгамеше:

«Наполняй свое чрево, день и ночь наслаждайся,

Пусть каждый день тебе будет праздником радости…

Пусть будет счастлива каждая женщина на твоей груди,

Ибо в этом – радость людей»…

В храме бога Урука Гильгамеш воздавал дань небесной любви. Земной он посвящал обычные, непраздничные дни. Храм был сосредоточием знаний и культуры. Считалось, что храмовые блудницы могут дикаря превращать в просветленного; делать человечество цивилизованным посредством любви. Общающийся с храмовой рабыней в дни празднества, тем самым служил божеству. Любовный акт совершался в таинственном полумраке, сопровождался музыкой и пением, Посетителя называли нежно «женихом» богини. И он, в момент соития, чувствуя райское наслаждение, отрывался от всех земных дел, превращаясь в бога. В Вавилоне имелись специальные школы, в которых девушки учились выполнению своих специфических обязанностей; получали уроки танца, пения, игре на струнных музыкальных инструментах, культовых ритуалов, а также искусства любви. Благодаря такой подготовке они высоко ценились. В Греции такие девушки назывались «иеродулы» Даже богини Древнего Востока – Инана, Нинту, Иштар, Анат именовались почтительно «небесные иеродулы». «Иеродулами» часто бывали девушки из самых лучших и уважаемых семейств. Они после служения в храме могли выходить замуж. Но, иметь детей от личного брака, им было запрещено. Поэтому такие жены приводили к своему мужу служанок, а дети от них усыновлялись.

Высшие жрицы храмов были знатного происхождения, нередко из царской семьи. Остальные жрицы набирались из обедневших семей. В Берлинском государственном музее находится бронзовая табличка того времени. На ней – изображение совокупления посетителя и «посвященной» девушки. Она лежит на алтаре, ноги ее покоятся на плечах мужчины… Время шло, экономические неурядицы истощили людей. Число бедных росло, и храмы уже не могли принять всех дочерей обедневших граждан. Девушки, получившие отказ, учились зарабатывать на жизнь, торгуя своим телом сами, повседневно. Делали это они назойливо, резко сбивая храмовые цены.

Когда-то девушек скупали храмы, —
Ценился прибыльный товар,
И даже с видимым изъяном
Купец удачно продавал.

Теперь торгует каждая семья,
За грош готова сбыть девчонок,
Не может прокормить земля,
(Продать бы девочку с пеленок).

Товар прекрасный – сбыта нет,
Торгуют телом девы сами,
И тайны секса с малых лет,
Познали долгими часами.

Стали в Ашуре появляться дома, в которых эксплуатировали торгующих своим телом – первые дома терпимости. Вскоре число обычных проституток стало так велико, что культовым жрицам любви стало трудно с ними конкурировать. Чтобы легче было отлавливать их, в Ашуре были изданы законы, строго запрещающие проституткам под угрозой наказания, закутываться в покрывало, которые носили честные замужние женщины. Точно так же ни одна городская жительница не могла выходить на улицу с непокрытой головой, чтобы не выглядеть «публичной» женщиной. Этот обычай станет обычаем многих народов, пришедших на землю значительно позднее. Происходило расслоение и самих проституток. Одни, бедные, работали открыто, везде, за любую подачку. И другие, распутничающие тайно, имеющие вид добропорядочных женщин, ценили свои услуги высоко.

Богиня славная Иштар,
Тебе подвластны люди, боги!
В сердцах ты разжигаешь жар
И забываются невзгоды!

Коснутся руки твои век
И видится все в новом свете,
Все забывает человек
И в голове гуляет ветер.

Все исчезает, кроме чувств,
И женщину иною видно.
В любви не может по чуть-чуть,
Все целиком, так очевидно?

Хвала тебе Господь, что я не женщина!

В древнееврейских письменных источниках даже имена женщин встречаются так редко, что можно было бы подумать о том, что они в обществе отсутствовали. Прав у женщин – никаких! Отец мог продать дочь, отдать ее своему работнику, как плату за труд. Но, и в Иудее имелись храмовые девушки и назывались они «посвященные богу». Законы, касающиеся взаимоотношений полов, были жестокими, почти все карались смертью. У древних евреев в женщинах ценилась девственность. Если девственница подвергалась насилию в черте стен городских, то ее побивали камнями вместе с насильником. Аргументация при этом была такова: жертва должна была сопротивляться и звать на помощь, кто-нибудь обязательно услышал бы крики и спас ее… Если же изнасилование проходило за городскими стенами, за пределами слышимости, насильник мог заплатить отцу пострадавшей компенсацию в размере пятидесяти серебряных монет – общепринятой стоимости невесты. Насильника побивали камнями до смерти, если он осквернил замужнюю женщину. Обесчещенный муж мог продать женщину, но только с убытком для себя, как «запачканный» товар, потерявший свою стоимость. Доказывать свою невиновность женщине практически было невозможно. На фоне этого неудивительным становится тот факт, что женщины следовали за Иисусом Христом постоянно. Евангелие называет двух главных спутниц Господа – богоматерь Марию и Марию Магдалину, но было великое множество других, забитых и обездоленных. Понятно, Христос обращался в первую очередь к слабым, униженным, отверженным, а больше всего их и было среди женщин. Он первый увидел в них человека, равного мужчине, не менее достойного, чем он. «Я пришел, чтобы отметить цену женского» – говорил Христос. Даже его ученики удивлялись. Их учитель беседует с самаритянкой – женщиной дурной репутации, обещая ей дать живой воды… Ни одной падшей женщине он не бросает упрека. «Кто из вас без греха, первый брось в нее камень» – говорит он фарисеям, приведшим на его суд падшую женщину (камнями побивали женщин, занимающихся прелюбодеянием). И далее, он говорит уже самой женщине: «Я не осуждаю тебя. Но иди и не греши больше» Сострадательная любовь к ближнему, не абстрактному, а живому, конкретному, принесенная Христом в мир, по-новому осветила жизнь.

Переплелись тела. Чей больше грех?
Кто покупает наслаждение?
За деньги ждет от женщины утех?..
Иль продающих их в смиренье?

Как в душу заглянуть, узнать, что там?
С законами мирскими сопоставить?
Кто осквернил души чистейший храм?
Все трезво оценить и не лукавить?

Не нужно все на женщину валить,
Вместилищем ее считая скверны?
И бога за судьбу благодарить,
Что женщину создал, наверное…

Для женщины нет царства на земле —
Жрецы, священники от царства отлучили,
Душою, пребывая в вечной мгле,
О том, что Бог ее создал, забыли.

Молился фарисей, укладываясь спать:
«Хвала тебе, Господь мой всемогущий,
Что я не женщина, что я не мать,
Об участи мечтаю лучшей!»

Холодный мир для бедных и благих,
Жестокий мир для сирых и убогих,
Творить добро, не делая плохих,
Вот путь, ведущий человека к Богу!

Приход Христа дарует жизнь и свет,
Отверженным земною властью,
Учением своим показывает след,
Ведущий к подлинному счастью.

Иисус Христос дал женщине понять,
Что равная она с мужчиной,
Достойна поклонения, как мать,
Не уважать достоинств нет причины.

За прошлое Спаситель не судил,
Не бросил женщине упрека.
Лик Бога ясен, светел был
И полон замыслов глубоких.

Кто рядом шел, несчастья не боясь,
В пределах, женщины доступных?
Кто видел до конца, как совершалась казнь
Иисуса, осужденного преступно?

Чья вера в Господа чиста?
Кто провожал его в могилу?
Кто видел первою – могила та пуста?
Была – Мария Магдалина!