Czytaj książkę: «Евреи и деньги»

Тайна огненной монеты (Попытка предисловия)

Один из мидрашей – устных еврейских преданий, дополняющих и поясняющих текст Письменной Торы¹ – рассказывает, что поначалу Бог решил предложить Тору различным народам мира.

– Не хотите ли получить Тору и принять на себя ее заповеди? – спросил Он потомков Ишмаэля – предков нынешних арабов

– А что там написано? – поинтересовались исмаилиты.

– "Не кради!" – ответил Бог.

– Нет, это нам не подходит, – покачали головой они. – Мы живем грабежом и разбоем, как же нам не красть?

Пошел Бог к потомкам Эсава – предкам многих современных европейских народов.

– Не хотите ли получить Тору и принять ее заповеди? – задал Он тот же вопрос, что и ишмаэлитам.

– А что там написано? – спросили его сыны Эсава.

– "Не убивай!"

– Нет, это нам не подходит, – ответили они. – Мы – народ боевой, мечом промышляем и расширяем свои земли, как же нам можно не убивать?

И лишь тогда Бог отправился к евреям – потомкам Авраама, Исаака и Иакова, и те приняли на себя бремя заповедей Торы.

Притча эта настолько древняя и хорошо известная, что неевреи часто любят рассказывать ее в виде анекдота, в финале которого Бог является евреям и говорит им:

– Не хотите ли получить Тору и принять ее заповеди? Вот скрижаль, на которой выбиты главные из них, а остальные Я сообщу чуть позже…

– И сколько такая скрижаль стоит? – поинтересовались евреи.

– Ничего не стоит – Я отдаю ее бесплатно! – искренне ответил Всевышний.

– Ну, тогда дайте две…

Согласитесь, что анекдот этот весьма характерен для представления о евреях как о народе, который все меряет на деньги. Народе, для которого деньги составляют главную ценность в жизни и который всегда умел делать деньги лучше, чем представители всех других национальностей, а потому и жил всегда куда богаче, чем все остальные окружающие его племена и народы, нередко с помощью этих денег верша их судьбы.

Во всяком случае, вряд ли какого-нибудь читателя привлекла бы книга с названием "Русские и деньги", "Французы и деньги" и уж тем более – да не обидятся на меня представители этого прекрасного северного народа – "Эскимосы и деньги". Ну что может быть интересного в такой книжке?!

А вот "Евреи и деньги" – это дело совсем другое, и каждый будет искать на страницах книги с таким названием непременно нечто интересующее его лично. Недоброжелатели еврейского народа – а таких всегда немало было, есть и будет – возьмут в руки эту книгу в надежде еще раз прочитать о том, как евреи наживали свои деньги, "высасывая жизненные соки" из других народов. Те, кто относится к евреям с искренним уважением – и их было немало на протяжении всех нашей истории – откроет ее, чтобы проникнуть в главную еврейскую тайну: каким образом этот странный народ смог не только выжить, но и преуспевать в жизни, заставляя своих гонителей принимать его правила игры. Людей с деловой хваткой наверняка заинтересуют те принципы, по которым евреи вступали и вступают в денежные отношения с остальным миром, ведут торговлю и организуют бизнес. Хотя бы потому, что принципы эти почти неизменно приводили их к успеху, а, значит, им вполне следует поучиться и кое-что из них позаимствовать.

Думается, книга эта будет интересной и полезной и для самих евреев. Ведь многие из них так далеко ушли от своих корней, что давно позабыли о тех законах, на основе которых их предки строили свою повседневную жизнь, вели хозяйство, зарабатывали на хлеб насущный, выступали то в роли торговцев, то в роли покупателей, были то хозяевами, то наемными работниками.

Итак, перед вами книга "Евреи и деньги", автор которой попытался затронуть множество различных вопросов, связанных с еврейским отношением к деньгам и их роли в человеческой жизни.

Правда, следует учитывать, что когда автор произносит слово "евреи", он имеет в виду, прежде всего, евреев, ведущих религиозный образ жизни. По той причине, что именно такой образ жизни вело вплоть до начала прошлого века большинство еврейского народа, и именно наша религия, наши традиции и наш, отличный от других народов, образ жизни и определил нашу историю. А значит – и наше особое отношение к деньгам, и наши особенные отношения с деньгами. Как верно заметил историк Пол Джонсон, многие расхожие представления о роли денег в жизни отдельного еврея и еврейского народа в целом совершенно неверны, прежде всего, потому, что рассматриваются в отрыве от взаимоотношений между евреем и Богом, а между тем, по меткому замечанию Ф.М. Достоевского "невозможно представить еврея без Бога".

Если что-то и отличает в этом отношении к деньгам современного светского еврея от представителя какого-либо другого народа, то лишь то, что он зачастую уже чисто интуитивно продолжает следовать правилам, которым следовали его предки. Таким образом, нам в этой книге никак не уйти от погружения в текст ТАНАХа, который христиане обычно называют "Ветхим Заветом", а также от знакомства с взглядами мудрецов Талмуда², великих раввинов прошлых веков и нашего времени – хотя бы потому, что, в отличие от всех других религий, иудаизм определяет не только взаимоотношения между евреем и Богом – нет, он охватывает абсолютно все стороны человеческой жизни, определяя, как должен вести себя еврей в той или иной жизненной ситуации.

Следовательно, прежде, чем мы начнем долгий разговор о евреях и деньгах, стоит понять, что же именно определяло чисто еврейское отношение к любым видам денежных отношений.

И вновь я не могу не вспомнить мидраш, согласно которому, давая вождю еврейского народа Моше (Моисею) указание собрать с каждого еврейского мужчины по пол шекеля, чтобы произвести с их помощью пересчет народа, Бог показал ему "огненную монету" – точную копию той, которую должны были принести евреи.

Но, напомню, что все это происходило три с половиной тысячи лет назад, когда до появления первых монет в человеческой истории оставалось еще множество сотен лет. Так что же за "огненная монета" предстала в видении самого великого пророка за всю историю человечества?

Дело даже не в том, имела ли та денежная единица, которую увидел пророк, форму монеты, или нет, отвечают на этот вопрос раввины.

Главное, что понял Моисей, заключалось в том, что эта денежная единица должна была иметь строго определенный вес и размер. То есть дело заключалось в том, чтобы полшекеля серебра, которые требовались от каждого еврея, весили именно половину шекеля – ни на песчинку больше и ни на песчинку меньше.

И уже отсюда раввинистическими авторитетами делается вывод, что человек должен обращаться с деньгами так же осторожно, как с огнем: там, где начинаются денежные отношения, еврей не может позволить себе ни малейшей ошибки, ни малейшей неточности, ни малейшего отклонения от заповедей Творца Вселенной, изложенных им в Его Торе.

А так как сам смысл жизни религиозного еврея заключается в наилучшем исполнении заповедей Творца, то именно с этой "огненной монеты" берет свое начало та скрупулезность, с которой евреи производят все свои денежные подсчеты, та щепетильность, с которой они обращаются с деньгами, нередко превращая, как может показаться стороннему человеку, это обращение почти в священнодействие.

Кто-то, повторю, увидит в таком подходе почти маниакальную любовь к деньгам. Кому-то наши еврейские заморочки, связанные с деньгами, покажутся смешными и ненужными. Иной усмотрит в них универсальные правила ведения дел, позволяющие человеку остаться честным перед собой, перед другими людьми и перед Богом, другой – напротив, некую врожденную порочность нашего национального характера…

Но истина заключается в том, что мы – такие, какие мы есть, и нам нечего стыдиться ни своей истории, ни тех законов, по которым еврейских народ жил на протяжении сорока веков всей своей истории и которым, несомненно, так или иначе будет следовать в будущем…

Глава 1
Евреи и деньги – страстный роман или брак по расчету?

Евреи и деньги – тема или нет?

…Отвечая на вопрос журналиста Михаила Горелика о том почему в Талмуде есть трактат "Женщины", и нет трактата "Деньги", один из выдающихся раввинов ХХ века Адин Штайнзальц (род. в 1937) ответил: "Потому что женщины – это тема, а деньги – нет!".

В принципе, наверное, весь разговор о связи евреев с деньгами можно было бы свести к двум-трем фразам о том, что все представления о некой особой любви евреев к деньгам, об их богатстве, скаредности и прочем являются не более, чем набором мифов и клеветы, распространяемой антисемитами. На самом деле евреи любят деньги, возможно, не меньше, но и не больше, чем другие народы. Да и богатых и бедных среди них не больше и не меньше, чем среди других народов. И что уж абсолютно точно – так это то, что на первом месте для евреев всегда стояли их взаимоотношения с Богом, и уж никак не деньги. Деньги для евреев, как это ни странно прозвучит, и в самом деле – не тема.

Но, думается, столь краткий ответ вряд ли устроит любого – как еврейского, так и нееврейского – читателя, который с детства слышал бесчисленные анекдоты о том, как евреи любят деньги и еще в юности усвоил, что эта любовь к деньгам является главной и определяющей чертой еврейского национального характера. Затем он находил подтверждение этим суждениям в прочитанных книгах, да и сама жизнь вроде бы доказывала их правоту.

Достаточно взять список самых богатых людей, самых удачливых предпринимателей современной России, чтобы убедиться, какую непропорционально большую долю составляют среди них евреи. А если учесть, что за последние полтора десятилетия просторы постсоветского пространства покинуло больше миллиона из полутора миллионов проживавших там евреев, то есть в той же России их осталась жалкая горстка, то невольно возникает вопрос о том, как это стало возможным? Каким путем во все времена этот крохотный народ всегда оказывался при деньгах, связанный с ними незримыми узами и обладающий великим умением их зарабатывать?

Вопрос этот порождает столько противоречивых ответов, что, повторим, становится ясно, что евреи и деньги – это все-таки тема. И тема эта так или иначе звучит уже в пергаментных свитков античных авторов и в рукописях средневековых схоластов, она легко просматриваются в пословицах, поговорках и прочем фольклоре различных народов и. само собой, в произведениях писателей самых разных эпох.

Образ еврея, готового «удавиться за копейку» шествует по страницам стихотворений, поэм, рассказов и романов со времен эпохи Возрождения и вплоть до наших дней, подпитываясь как христианской, так и исламской религиозной и культурной традицией, а затем и множеством «философских» и псевдонаучных сочинений. И само собой – в сочинениях крещеного еврея и зоологического антисемита Карла Маркса, учение которого оказало столь мощное влияние на общественное сознание всего человечества. Именно Марксу и принадлежит ставшей крылатой фраза "Деньги – бог евреев".

В цикле своих статей «По еврейскому вопросу», опубликованном в «Немецко-французском ежегоднике» в 1844 году, Маркс не только с явной симпатией цитирует матерых антисемитов, убежденных, что «евреи определяют судьбу целой империи силой своих денег», но и идет дальше. «Давайте, – пишет Маркс, – рассмотрим реального еврея. Не шаббатного, а ежедневного. Что лежит в мирской базе иудаизма? Практические надобности, личный интерес. В чем житейский культ евреев? В барышничестве. В чем житейский бог? В деньгах!».

И далее следует однозначный вывод: «Деньги – ревнивый бог Израиля, помимо которого не может не существовать другого. Деньги унижают всех богов человечества и превращают их в предметы потребления. Деньги – самодостаточная цена всех вещей. В результате они лишили весь мир – как человечество, так и природу – их собственной истинной цены. Деньги есть отчужденная сущность человеческого труда и существования: эта сущность преобладает над ним, а он ей поклоняется. Бог евреев был секуляризирован и стал богом этого мира»³.

Между тем, достаточно взглянуть на всю историю еврейского народа, чтобы понять всю несостоятельность этого суждения.

Сама эта история, согласно Торе, начинает свой отсчет с того, что праотец евреев Аврам уходит вместе с небольшой группой сторонников из родного Ура и идет, куда глаза глядят, повинуясь повелению Бога: «И сказал Господь Авраму: «Уходи из страны твоей, с родины твоей, от семьи отца твоего – в страну, которую Я укажу тебе» (Быт, 12:1).

Аврам уходит из родного Ура, являвшегося, согласно археологическим данным, одним из самых богатых и развитых городов той эпохи. Он, если верить устным еврейским преданиям – мидрашам – оставляет дом своего отца Фарры (Тераха), бывшего самым богатым после царя Нимрода жителем Ура.

Аврам уходит – и не берет с собой почти ничего из имущества отца: какая уж тут патологическая страсть к деньгам?! Скорее наоборот, Аврам был одним из первых представителей человечества, который самим своим поведением показал, что есть в мире некие ценности, которые следует ставить куда выше материальных.

Верность этим принципам он продолжает демонстрировать и далее. «И был голод в стране, и спустился Аврам в Египет, чтобы пожить там, ибо голод в стране Кнаан был невыносим" (Быт, 12:10). И вновь мидраш комментирует эту фразу Торы самым неожиданным образом: как только начался голод, Аврам стал раздавать все свои запасы и скот голодающим, пока не остался практически ни с чем. И не сам голод был невыносим для него – для него было невыносимо наблюдать, как люди страдают от этого голода. Прежнее же богатство возвращается к Авраму в виде дорогих подарков фараона, которые тот дал ему, забрав в свой гарем Сарай.

Вернувшись в Ханаан, Аврам решает разойтись со своим племянником Лотом и, если тот решает направиться в богатую Иорданскую долину, то первый в истории еврей вновь делает выбор, вопреки всяким соображениям о материальной выгоде. Проходит несколько лет – и огромная армия царя Кдарлаомера и его союзников разбивает объединенную армию четырех городов-государств, расположенных в Иорданской долине, и уводит в плен Лота и его семью. Вместе с небольшой дружиной в 318 человек Авраам бросается в погоню за Кдарлаомером и внезапным ударом наносит ему поражение. При этом он освобождает не только своего племянника, но и всех остальных пленников, а также отбирает все награбленное захватчиками имущество. Исполненный благодарности Аврааму царь Содома делает ему выгодное и вполне логичное предложение: «Отдай мне души, а имущество – бери себе».

И что же он слышит в ответ от Аврама? «Подымаю я руку свою к Господу, богу Всевышнему, Владыке Небес и Земли, что ни нитки, ни ремешка для обуви не возьму я из всего того, что принадлежит тебе, и ты не скажешь: «Я обогатил Аврама». Мне – ничего! Только лишь цену того, что съели юноши, я возьму и долю тех людей, что пошли со мною – Авнера, Эшколя и Мамрэ, – пусть они получат свою долю» (Быт., 14-22-23).

Таким образом, Аврам отказывается даже от положенной ему доли военной добычи и, словно предвосхищая обвинения будущих антисемитов в адрес его потомков, говорит: «И ты не скажешь: «Я обогатил Аврама!».

Однако при этом он настаивает на том, чтобы царь Содома оплатил ему все расходы на ведение войны, что, согласитесь, тоже выглядит вполне справедливым – в конце концов, это была не его война, он мог вполне в ней не участвовать.

Увы, во всей этой истории вновь видится прототип многих событий будущего: сколько раз евреев на протяжении столетий будут обвинять в алчности и скаредности только потому, что они будут требовать лишь оплатить им понесенные убытки!

Рассказывая об образе жизни Аврама, вскоре ставшего Авраамом, и Тора, и мидраши особо подчеркивают, что его шатер всегда был открыт для любого путника. В честь любого из своих гостей он накрывал обильный стол и ни с кого не брал денег, настаивая лишь на том, что гость признал Единого Бога и благословил Его. Согласитесь, что такое поведение также нельзя назвать образцом скаредности.

Те же нормы поведения отчетливо просматриваются и в поведении других праотцов еврейского народа – его сына Ицхака (Исаака) и внука Яакова (Иакова). Даже в знаменитой истории с покупкой первородства за чечевичную похлебку и украденного благословения Яакова, как следует из текста Торы и подробно разъясняется в мидрашах, отнюдь не интересует право на наследство: им движет жажда получения духовных привилегий, перехода к нему права приносить жертвоприношения от имени семьи.

И когда через много лет он возвращается в Ханаан, он говорит своему богатому и могущественному брату Эсаву: «С Лаваном я жил…» (Быт., 32:5). И комментаторы тут же поясняют, что означает эта фраза: «Смотри, я жил у Лавана как наемный работник, у меня есть только то, что я заработал своим трудом, все отцовское богатство досталось тебе, так что ты не можешь меня в чем-либо упрекнуть».

Далее Тора рассказывает об истории сына Яакова Йосефа (Иосифа), который, будучи проданным братьями, оказывается в Египте и становится домоправителем в доме египетского вельможи Потифара. Причем Йосеф получает эту должность не только благодаря своему умению входить в доверие к людям и выдающимся административным способностям, но и в силу своей скрупулезной честности и порядочности, не позволяющей ему поживиться даже какой-либо мелочью из имущества хозяина…

Еще комичнее звучат попытки обвинить евреев в алчности, апеллируя при этом непосредственно к тексту Торы и напоминая о том, что «евреи поклоняются Золотому Тельцу». Что ж, в еврейской истории, согласно Торе, действительно был такой эпизод, но если он что-то и доказывает, то лишь весьма пренебрежительное отношение еврейского народа к золоту.

Вспомним, что как только брат Моше Аарон объявил о сборе золота для создания этого идола, евреи со страстью, достойной лучшего применения, начали с азартом бросать все свои драгоценности в «общий котел». Дело, как говорит Мидраш, доходило до того, что еврейки, не задумываясь, вырывали с кровью золотые серьги из своих ушей…

Вернувшись с горы Синай, Моше дотла сжигает золотого тельца, и это не вызывает в душах евреев ни малейшего сожаления – совсем иные вопросы и мысли владеют ими в тот драматический момент.

И уж совсем нелепо звучат раздающиеся время от времени утверждения, что "евреи полоняются Мамоне". Утверждение это берет свое начало от знаменитых слов Евангелия от Матфея: «Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом не радеть. Не можете служить Богу и маммоне.» (Мф. 6:24).

В некоторых источниках даже утверждается, что был, дескать, у древних евреев и сирийцев такой бог денег – "Мамона". Так вот, это – ложь. Даже если вы перевернете гору исторической литературы, то не найдете такого бога ни у такого мифического, никогда не существовавшего народа, как "сирийцы", ни тем более, у монотеистов-евреев. "Мамона" – это вообще слово не еврейское, а арамейское, но оно в самом деле после Вавилонского изгнания (598–539 гг. до н. э.) прочно вошло в иврит в значении "материальное имущество", а иногда и в узком значении "деньги". Но, повторим, евреи деньги никогда не обожествляли и им не поклонялись.

"Ну, хорошо, – вправе сказать читатель, – но Авраам, Ицхак, Яаков, Йосеф, Моше и все прочие являются, вероятнее всего, не реальными, а легендарными, и, значит, непременно идеализируемыми фигурами, жившими – если жившими! – на самой заре еврейской истории. А Маркс, если вы помните, говорил именно о РЕАЛЬНОМ ЕВРЕЕ».

Но, во-первых, стоит напомнить, что на Торе, то есть на истории жизни Авраама, Ицхака и Яакова в течение всех тысячелетий росли новые и новые поколения евреев, воспринимая эти «легендарные» личности как нравственные образцы для подражания. А следовательно, не так уж и важно, жили эти праотцы еврейского народа на самом деле или нет – куда важнее, что евреи оставались верны их жизненным принципам и установкам. А во-вторых…

Что ж, давайте обратимся к различным периодам вполне реальной даже с точки зрения современного светского человека еврейской истории. Но и здесь мы не находим той патологической страсти к деньгам, которая, якобы, является отличительной чертой еврейского национального характера.

Как следует из монографии Андре Шураки «Повседневная жизнь людей Библии»⁴, в танахическую эпоху деньги вообще играли весьма малую роль в жизни еврейского народа, большую часть которого составляли земледельцы, жившие трудом своих рук и за счет натурального обмена.

Деньги нужны были ему разве что во время паломничества в Иерусалим, для оплаты проживания в этом городе в дни праздников Песах, Шавуот и Суккот и внесения пожертвования в Храм⁵. В этот же Храм евреи-земледельцы пригоняли свой скот для совершения жертвоприношений. Сама эта система пожертвований, по мнению комментаторов, помимо колоссального культового, мистического значения, имела и огромный воспитательный эффект – она была призвана научить евреев отдавать, преодолевать вполне естественные и свойственные каждому человеку, независимо от национальности, в силу самой его природы, жажду обладания и нежелание делиться накопленным.

Этому же служили и другие предписания иудаизма – прежде всего, заповеди о пожертвовании бедным, об оставлении для них несжатого края поля и др., к которым мы еще не раз вернемся на страницах этой книги. Легкость, с которой евреи, жившие в античную эпоху в Египте, Греции, Риме и других странах, жертвовали значительную часть своего состояния на Храм нередко пугала владык этих стран, а в римских источниках можно найти немало сетований сенаторов на то, что таким образом в Иудею утекает значительная часть богатств Рима. И уж совсем несовместимо представление о природной еврейской алчности с хорошо знакомыми всем народам и также ставшими почти легендарными законами о еврейской взаимовыручке…

Впрочем, наряду с зоологическими антисемитами, муссирующими миф о природной скупости евреев, часто можно встретить и утверждение о том, что это качество, якобы, сформировалось у евреев за века унижений и гонений. Деньги, дескать, были тем самым средством, которые обеспечивали им относительно безопасную жизнь и позволяли откупиться в случаях, когда над ними нависала смертельная опасность – вот они и стали представлять для них высшую ценность. Сторонники этой версии, по сути дела, бросают евреям в лицо то же обвинение, но завуалировав его «пониманием» тех факторов, которые привели к тому, что деньги стали «богом евреев». Именно такой версии придерживается Лев Поляков в своей «Истории антисемитизма»:

«…вся эволюция привела к тому, что евреи могли обеспечить свое выживание только благодаря деньгам в буквальном смысле этого слова, поскольку то право на жизнь, которое христианское общество предоставляет каждому, евреи должны были покупать через регулярные промежутки времени у пап и князей, иначе они становились бесполезными и тогда или замешанными в какое-нибудь темное дело об отравлении или ритуальном убийстве. Деньги становятся для евреев важнее, чем хлеб насущный, они столь же необходимы, как воздух, которым они дышат… И мы увидим, как в этих условиях в конце концов деньги приобретают для евреев почти сакральное значение»⁶.

И снова сама жизнь, неумолимые исторические факты и непреходящая еврейская система ценностей опровергают это утверждение.

Опровержение этому можно найти даже в классическом образе шекспировского Шейлока, которого Бог весть почему, воспринимают как законченного еврея-скрягу, трясущегося над своим богатством.

Но попробуйте перечитать это произведение снова, свежим взглядом. Вся сцена суда, в которой Шейлок требует от своего должника выплатить причитающиеся ему деньги или выполнить страшное условие займа, как раз и построена на том, что меньше всего этого «стяжателя» интересуют деньги. Точнее, они его как раз вовсе не интересуют – он лишь одержим жаждой отомстить за свою поруганную честь. А заодно и за поруганную честь всего своего гонимого народа, и ради этого готов потерять состояние. Но при этом все, что Шейлок требует – это исполнения заключенного договора. Не более и не менее того. Потому что для Шейлока, в отличие от противостоящих ему неевреев, данное слово, подписанный договор – священны.

Ну, а в гениальных лермонтовских «Испанцах» именно евреи выступают символом подлинного бескорыстия и гуманизма.

Повторю, исторические факты – вещь упрямая. И они однозначно свидетельствуют о том, что не евреи придумали деньги (в иврите нет даже специального слова, которое обозначало бы это понятие), не евреи придумали товарно-денежные отношения и ростовщичество – они возникли задолго до появления еврейского народа. Правда же заключается в том, что евреи коренным образом изменили отношение человечества к деньгам, причем изменили его совершенно не так, как это представлялось воспаленному ненавистью воображению Маркса.

В любом учебнике истории можно прочесть, что на ранних этапах истории человечества золоту, деньгам и богатству придавался некий мистический характер. Размер накопленных богатств давало его владельцу особое чувство могущества и власти. Следствием этого было неминуемое стремление к накоплению ради накопления, фетишизация сокровищ и, соответственно, их обожествление. В этой ситуации человек неминуемо становился рабом собственного богатства и иррациональной жажды увеличить его. Так обстояло дело в древнем Шумере, в Вавилоне, Ассирии, Персии и – с определенными оговорками – в Греции и Риме. Деньги были для людей либо объектом накопления, либо лишь средством для приобретения других сокровищ. Такая же психология господствовала почти по всей Европе вплоть до позднего средневековья и блестящим ее выражением является монолог пушкинского Барона:

 
Как молодой повеса ждет свиданья
С какой-нибудь развратницей лукавой
Иль дурой, им обманутой, так я
Весь день минуты ждал, когда сойду
В подвал мой тайный, к верным сундукам.
Счастливый день! Могу сегодня я
В шестой сундук (сундук еще не полный)
Горсть золота накопленного всыпать.
Не много, кажется, но понемногу
Сокровища растут…
…Я каждый раз, когда хочу сундук
Мой отпереть, впадаю в жар и трепет.
Не страх (о нет! кого бояться мне?
При мне мой меч: за злато отвечает
честной булат), но сердце мне теснит
Какое-то неведомое чувство…
Я царствую!… Какой волшебный блеск!
Послушна мне, сильна моя держава…⁷
 

Евреи были первым народом планеты, которые увидели в деньгах не цель, а именно средство – средство улаживания конфликтов между людьми, средство развития экономики, средство обеспечения человеку условий, позволяющих ему заниматься своим духовным развитием.

В отличие от пушкинского Барона, они не служили деньгам, но заставляли деньги служить себе, по сути дела, поставив "золотого тельца" на колени. И таким образом евреи, по меткому замечанию Пола Джонсона, не только не способствовали обожествлению денег (это как раз произошло без их участия), но и, напротив, освободили человечество от их власти, указав на то место, которое деньги должны занимать в жизни каждого отдельного человека и общества в целом.

Именно потому, что евреи видели в деньгах не цель, а средство, некий инструмент, упорядочивающий и развивающий жизнь общества, значительная часть Талмуда посвящена тому, как следует с помощью денег улаживать те или иные вопросы – будь это конфликт, вспыхнувший между соседями из-за того, что бык одного соседа сломал изгородь другого, отказ маляра завершить свою работу, нанесение одним человеком другому телесного увечья или кража.

Именно поэтому евреи на протяжении своей истории зачастую с несвойственной другим народам легкостью расставались с накопленным богатством, отдавая его в качестве выкупа за жизнь членов своей семьи и своих соплеменников, а то и просто взяток властям за право жить по своим, еврейским законам. Они твердо верили, что деньги – дело наживное, что предприимчивый человек может, потеряв все свое состояние и начав с «нуля», обрести все заново – и еврейская история знает немало таких примеров.

Именно вследствие такого своего отношения к деньгам евреи и сыграли столь значительную роль в развитии мировой экономики.

Прошли даже не столетия, а тысячелетия прежде, чем европейская цивилизация смогла освободиться от своего денежного фетишизма и – пусть и частично, в искаженном виде – усвоить еврейское отношение к деньгам и материальным ценностям, и именно с этого момента и начинается пробуждение Европы от средневековой спячки.

* * *

Столь же нелепым, как и утверждение о том, что деньги являются "богом евреев" оказываются при пристальном рассмотрении и домыслы, согласно которым евреи, якобы, сосредоточили в своих руках большую часть мирового капитала, с помощью которого они и управляют миром.

Да, подобные высказывания звучали еще в период античности. Они значительно усилились в эпоху средневековья и еще больше укрепились в новое время. В сущности, истоки этого мифа понятны: и на Востоке, и в Европе, а затем и Америке во все времена и аристократы, и простолюдины повсеместно встречали еврейского купца, торговца, ростовщика, а затем и банкира, через руки которого, как им казалось, ежедневно и ежечасно проходили огромные суммы денег. Все это невольно создавало впечатление о том, что именно в руках евреев сосредоточена большая часть финансов той или иной страны и наводило на мысль об их сказочном богатстве. Более же или менее скромный образ жизни этих еврейских богачей списывался на ту самую патологическую еврейскую скупость, о которой мы уже говорили выше, и невольно порождал новые слухи о тайных еврейских сокровищах.

Однако если оглянуться назад, то видишь, что евреев почти нет в списке легендарных богачей прошлых веков. Символом обладателя бесчисленных богатств древности является отнюдь не еврейский, а лидийский царь Крез, живший в шестом веке до н. э. Сами евреи в качестве символа богатства, власти и мудрости называют царя Соломона, который с помощью налогов, успешной торговли и дипломатии значительно увеличил состояние, оставленное ему его отцом Давидом. Но все же не надо преувеличивать: цари Персии, Ассирии и Вавилона жили не хуже, чем Соломон, и владели куда большими сокровищами, чем он. Главное достоинство царя Соломона – это все-таки мудрость, а не богатство.

Не находим мы сверхбогатых евреев и в период средневековья. Состояние Медичей не идет ни в какое сравнение с теми деньгами, которыми оперируют еврейские торговцы и ростовщики. И уж само собой ни негоциант Жак Кер, ни суперинтендант французского короля Николя Фуке, ни семейство банкиров Фуггеров – словом, самые богатые люди той эпохи, – не были евреями.