По Вашему приказанию…

© Павел Захаров, 2024

ISBN 978-5-0062-4469-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Я сделаю из вас, сегодняшних «никто», настоящих офицеров, с самой большой буквы. и когда вы покинете эту «Альма-Ракетных Войск-Матер», то за железным занавесом, только услышав ваши фамилии, НАТО и другой империализм в капиталистической и не очень форме, будет обделываться не успевая снять штаны!

Начальник курса Угольников

Сергей Константинович

Всё плохое забыто,

Всё хорошее в память.

Жизнь в погонах промчалась,

Ничего не оставить.

Ничего не оставить,

Мы душою открыты.

Всё хорошее помним,

Все другие забыты…

Первые шаги в армию

Первые шаги в армию

Саратов. Военное училище. Абитуриенты. Время поступления. Чемоданы. Сумки. Брюки. Шорты. Спортивные костюмы. Кеды. Кроссовки. Тапочки. Шлёпки. Разнообразие причёсок. Живописная картина из сгрудившихся, в огромную толпу, на малом плацу училищного клуба, пацанов, решивших связать свою жизнь с армией, прибывшие со всех уголков Советского Союза. Отдельно группируются местные, суворовцы и группа, приехавших из республик Средней Азии.

Жара под сорок. Все находятся в желаемом ожидании. Новые знакомства. Легкие перекусы и основательное поедание домашних припасов. Со стороны азиатской братии, потянуло дынным, вызывающим слюноотделительный рефлекс, ароматом. Особо резво прыткие, славянской наружности, пошли знакомиться с хозяевами азиатских вкусностей. Удачно. Языковый барьер, был преодолен жестикуляцией рук, жестами пальцев и жаждущими взглядами на предмет желания. Анекдоты. Смехохохот. Гул стоит как от самолёта.

Раздаётся зычная команда:

– Внимание!

Перед, пока ещё неорганизованной толпой, стоял полковник с толстой красной папкой. Толпа как-то сразу смолкла, сделала попытку выровняться, подровняться, уровняться, и вообще изобразить подобие какого-то строя, с навыками школьной начальной военной подготовкой. Делали всё как не надо, даже каблуками и не каблуками щёлкали, как бравый гусар перед дамой вожделения.

«Из года в год одно и то же, как под копирку» подумал полковник, печально созерцая данную пародию на строй и продолжил:

– Сейчас вас будут вызывать по спискам, кого назовут, выходите сюда вместе со своими баулами. Не выбегайте, не вылетайте, сшибая все препятствия, а выходите молча, подавляя в себе крики радости, это ещё не поступление. Единственный возглас, который вы можете сделать, это услышав свою фамилию, ответить – «Я».

Он посмотрел на сильно загоревшую группу и сказал:

– Из вас, дорогие мои друзья, республиканского воспроизведения, кто нибудь, владеет великим и могучим?

И видя не понимание, уточнил:

– Русским языком.

Двое или трое закивали головами.

– Вот и ладушки. Переведите тем, кто не понимает всё, что я здесь озвучил.

Отдав списки прибывшим с ним офицерам, полковник скрылся на территории училища.

Началось. Фамилия – «Я» – выход. Фамилия – «Я» – выход. Списки закончились. Бывшая, живописная, измученная жарой и ожиданием, толпа, была разбита согласно списков, по группам – взводам, построена, выровнена, подранжирена, повернута в сторону входа в училище, и по команде офицеров с лево – правой ноги, зашагали, зашуршали, заспотыкались, засеменили, на территорию училища, к месту ожидания дальнейших действий.

Напутствие

Учебный центр военного училища. Абитура. Разношерстный строй пацанов, в гражданской одежде. Перед строем начальник потока, майор, силы не дюжинной, с кулаками как пудовая гиря. Между собой, абитура зовет его – Угол, благодаря его фамилии. Все молчат, в ожидании команд майора.

– Слушайте внимательно, будущие военные. Повторять не буду. Тем кто не услышит, доведёте в частной дружеской беседе. Но ни кто не говорите потом, что не слышали. Сейчас не шаркая сандаликами, туфельками и кедами, подобием строя выдвигаемся в сторону медицинского пункта, для определения вашей годности, по состоянию здоровья, стать защитником нашей Родины, или вашей не годности.

Он прошёлся вдоль строя от начала до конца и вернулся на середину строя.

– А теперь слушайте ещё внимательней! Говорю вам черным по белому. Нет, предупреждаю! Даже не так! Делаю вам напутствие! В медпункте будут прекрасные представители рода человеческого – женщины и девушки, медсёстры. И упаси вас, ваша комсомольская сознательность от сальных шуточек, ухмылок, жестов, ужимок и маячков вашими ясными глазками, в их сторону.

Народ в строю начинает, молча рыдать от смеха.

Тем временем майор, продолжал.

– А тем, кого не упасёт их комсомольская сознательность, будет назначена особая процедура, в виде ведёрной, а кому и полутора ведёрной клизмы. Которую в ваш, ещё неокрепший, юношеский организм, без всякой смазки буду вводить лично. Вопросы есть? Вопросов нет! Тогда вперед, к определению вашей годности.

– Напраааво! Шагооом мааарш!

– Отставить смех и рыдания в строю!

ЧПОК

ЧПОК, в переводе с курсантского языка – чайная. Одно из самых заветных мест. Особенно для, ощущающих постоянное чувство недоедания, абитуриентов.

Завоз. Весть мгновенно облетает самые дальние уголки учебного центра. Привозят много. Очередь. Посланцы со всех сторон, тайными тропами. Не время, но очередь уже живет своей жизнью. Каждый занимает очередь на пять – десять человек. Ты десятый, а по факту уже пятидесятый или сотый. Те, кто не успел, довольствуются пряниками и томатным соком в 3-х литровых банках.

Вкусовая гамма неописуемая. Рады и этому. Со временем привыкаешь.

Ошибочка вышла

Медленно, убрав руки за спину, по первой линейке палаточного городка, в котором размещались абитуриенты, шёл ответственный по данному потоку поступающих, курсовой офицер. Всё тихо, спокойно. Суббота. Хорошо. Ужин прошёл. Все накормлены и напоены, теперь у них свободное время. Подойдя к грибку¹, под которым стояла пародия дневального, махнул ему рукой, чтобы не кричал как оглашенный, путая все команды.

– Вольно. Разрешаю ослабить левую или правую ногу. Как дела?

И не успев услышать ответ дневального, резко встрепенулся на громкий гогот, раздавшийся в одной из палаток на второй линейке городка, в самом его начале. Зашагал в сторону громких звуков. Свернув на вторую линейку сразу опешил – генерал!

«Как он здесь? Откуда? Когда приехал? Почему не предупредили?» – мгновенно пронеслось у него в голове. В гогочущей палатке согнувшись по пояс, стоял Он так, что с наружи была только задняя часть, в форменных брюках, с резко бросающимися в глаза лампасами.

Сделав ещё шаг, ответственный проорал во всё горло:

– Учебный центр, смирно!

– Товарищ генерал лейтенант…

И застыл. Фигура, стоявшая в палатке, резко выпрямились, выскочив из неё.

Это был поступающий джигит с Тбилисской военной школы. У этих грузинских, военных школьников, брюки форменной одежды официально залампасованы. Из соседних палаток стали выскакивать абитуриенты, что бы построиться.

– Ажандадзе, птичка ты горная, которую мне сейчас будет не жалко, пятнадцать минут тебе, чтобы отпороть лампасы. Спрятать, убрать, свернуть, порвать, взять лопату и похоронить их, что бы я больше их не видел. И доложить. Понял?

На одном дыхании выпалил ответственный и ушёл.

Гордый ребёнок гор, стоял выпучив глаза, не понимал сути происходящего. А вокруг все хохотали до коликов в животах.

На вечерней поверке он был без лампас.

Народный метод военной медицины

Учебный центр. Все вступительные экзамены сданы. Списки поступивших зачитаны. Радость омрачается болью. Шея не поворачивается. На ней огромный фурункул. Вспухший как-то сразу и быстро. Взводный отвел в медпункт.

– Доктор принимайте Защитника Родины, как раз по Вашему хирургическому профилю.

Сказал взводный доктору (очень похожему на кучерявого пуделя), в майорском звании.

Тот как-то радостно потирая руки встрепенулся, услышав про свой профиль.

– Ну-с, дружок.

Старорежимно произнёс доктор.

– Показываем, что там у нас?

Новоиспечённый Защитник Родины, показал.

– Снимай свою рубашку и подними руки вверх.

Снял. Поднял.

Доктор ощупал подмышки.

– Шишечки появились. Лимфы воспалены.

– Ирочка, дайте нам марлю, полотенце и баночку для анализов.

Сказал доктор медсестре.

Больной, в боязливо нетерпеливом состоянии, спросил:

– А баночка то зачем?

– Это медицинская тайна, но я тебе её сейчас раскрою.

Усмехнулся доктор.

Медсестра Ирочка, стояла в готовности выполнить любые команды.

– Ну, что счастливчик, поворачивайся ко мне спиной, упрись лбом в ладони Ирочки. Можешь крепко взять её за талию, если согласится. И не шевелись.

Так и сделал. Согласилась. Доктор приложил что-то успокаивающе прохладное на воспалённое место.

– Готов к операции?

Не успел ответить. Неожиданный удар по этому месту. Резкая боль и сразу облегчение, до головокружения.

– Вот для этого и нужна баночка. Понял? Хочешь подарю?

Протянул доктор, уже радостному от отсутствия боли, как бы уже и не совсем больному, баночку с какими-то сгустками.

– Не надо.

– Ирочка, сделайте этому, а по его виду, счастливому воину как надо. Вишневского, бинт накладку, пластырь.

Сделала.

– Ирочка, запиши его на завтра, на перевязку. Всё воин, свободен. Иди.

– Есть.

И подмигнув Ирочке, а потом и народному целителю в звании майора, с сияющим до глупости лицом, бодро зашагал в подразделение.

Долгожданное объявление

Пятница. Учебный центр. Строй. Проведение вечерней поверки с отметкой в повзводных списках этой самой поверки. Равняйсь! Смирно! Равнение на… Доклад результатов поверки начальнику. По списку… В наличии… Незаконно отсутствующих – нет. Вольно!

– Командирам взводов, завтра, сразу после завтрака, повзводно, на вещевой склад. Получаете форму. Оборудуете её и построение на обед уже в форме. Старшина, до завтрака, проведёт занятие по оборудованию формы и наматыванию портянок.

Сделал объявление после вечерней поверки, начальник курса.

Поступившие в военное училище пацаны, забывшись от этой новости, радостно засуетились. Зашевелились. Зашептались. Заперемигивались.

– Это что там за шевеления, с радостным повизгиванием кутят, у мамкиной сиськи. Радоваться будете после отбоя во сне. Я завтра на вашу радость с превеликим моим удовольствием посмотрю, когда форму будете подшивать, будет ооочень весело, уж поверьте мне.

Строй замер, затих, с застывшими улыбками на счастливых до безобразия лицах. Каждый уже представлял себя в виде бравого военного, в форме с красивыми погонами курсанта.

– Курсантам, завтра после обеда, всё своё цивильное барахло, упаковать и сдать в каптёрку старшине, для последующей отправки мамам и папам.

Продолжал начальник курса.

– Старшина ростовки на людей готовы?

– Так точно, товарищ майор. Три дня назад сдал на склад.

–Хорошо. Сейчас умыться, подмыться, побриться, приготовиться к встрече с матрацем, то есть к отбою. Командиры взводов, люди в вашем распоряжении. Командуйте.

– Приготовиться к отбою, разойдись.

Пошел дубляж команды начальника курса.

Все радостно разбежались по палаткам за мыльно – рыльными принадлежностями. Но и после отбоя, долго еще обсуждали это долгожданное объявление…

Причёска

УСТАВ ВНУТРЕННЕЙ СЛУЖБЫ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ СССР Глава 14, Ст.365. «Все военнослужащие должны носить аккуратную прическу. Солдатам, матросам, сержантам и старшинам срочной службы, а также всем курсантам военных училищ разрешается ношение короткой прически.»

– Так вроде нормально. И коротко. И не лысый. Как ты и хотел.

Говорил, осматривая со всех сторон, сидящего завернутого в простынку подопытного, искренне удивляясь своей парикмахерской работе.

– Сейчас только окантовку, по нижнему срезу ушей, сделаю и гуляй.

Быстро проведя, непонятные себе самому, парикмахерские манипуляции ручной машинкой и ножницами, и не удовлетворённый от вида им сотворённого, сказал:

– Не ровно. Сейчас исправим.

Азартно задвигались, заедающие ножи у машинки для ручной стрижки.

Окантовка, стала подниматься выше к макушке.

Жертва аккуратной причёски, с каждым движением машинки, всё больше и больше напрягался.

– Ну, вот и всё. Юра извини, окантовка сразу не получилась. Но по верхнему срезу ушей, она идеально ровная.

– Да пошёл ты.

Сказал Юра, и они расхохотались.

– Больше не пойду к тебе окантовку делать.

По форме одежды

Учебный центр. Склад. Получение обмундирования. 41 – 44/3 – 55. Китель. Брюки. Трусы, майка, Пилотка. Ремень коричневый, кожаный с бляхой. Погоны, петлицы, эмблемы, звездочка. Портянки летние. Подворотнички 3 штуки. Вакса. Роспись в ведомости.

– Мерить будешь у себя в палатке. Всё, свободен. Следующий. Не задерживай.

Сказал начальник склада.

– А фуражку, шапку, шинель, ботинки…

Делали робко —знающую попытку утвердиться, что их не обманули, а выдали всё, по вещевому довольствию.

– Получите в ППД².

– Где?

– В училище.

– Кто получил, самостоятельно отправляется в городок и приступает к оборудованию формы одежды, как показывал старшина.

Говорили командиры взводов. Более бережного отношения к форме, с момента её получения и до прибытия в палаточный городок, больше не было никогда.

Счастливые первокурсники, желающие быстрей всё пришить, прицепить и облачиться в желанную форму, нежно прижимая её к себе, ускоренным шагом, двигались в палаточный городок, И чем ближе они походили к палаткам, тем быстрее в их сознании появлялась мрачная мысль отсутствия иголок и ниток. Резкий поворот в сторону чайной, там есть прилавок с вожделенной теперь для них, фурнитурой. Но как бы ни так. Повезло самым первым. Пусто. Бегом к старшине.

– Товарищ прапорщиииик! Дайте нитки и иголки! Есть у Вас?

На ходу выпаливая всё, что им нужно

Потом научу, как надо обращаться. Мысленно сказал старшина.

– Есть.

– Дайте…

– Нате.

И выдавал иголки, целых две штуки на человека.

– А нитки?

– А нитки я уже выдал на взвод.

Выходило, одна катушка белых ниток, одна катушка черных ниток, одна катушка зелёных ниток, на весь взвод, тридцать человек.

Повезло тем, кому помогали Суворовцы, солдаты, поступившие в училище, и знакомые старшекурсники. Оборудование формы, это целая наука. Отовсюду раздавалась, где тихо, где громко, где коротко, где продолжительно, но очень часто, не совсем нормативная, порой совсем ненормативная речь, обозначающая проколы пальцев, узлы на запутавшихся нитках, неправильно пришитые элементы к форме. Как и обещал начальник курса, было больно, но весело.

Построение на обед. Все в форме. Сапоги. Ремни, затянутые не вздохнуть. Пилотки. Никого не узнать. Проверка, указание недостатков.

После обеда, устранение недостатков продлилось до ужина, у некоторых до утра.

По вашему приказанию прибыл

Учебный центр. Растресканный, от старости и множества топтавших его ног, строевой плац, на котором сейчас, перед принятием присяги, гоняют до седьмого, восьмого – десятого пота, только что поступивших в военное училище пацанов.

На участке разбитом, на квадраты, идёт отработка строевых приёмов. Строевая стойка. Строевой шаг. Отдание воинской чести и подход к начальнику. Командир занимающегося взвода начинает, потихоньку закипая, сходить с ума, от строевых действий одного из курсантов.

– Тысячу первый раз объясняю тебе, болезный мой, движение начинается с левой ноги, правая рука вперёд сгибая её в локте так, чтобы кисть поднималась до уровня пряжки ремня, и была на ширину ладони от неё. Левая рука идёт назад до отказа в плечевом суставе. Пальцы слегка сжать в кулак. И так далее. Правая нога, левая рука вперёд, правая рука назад. А не как Буратино, левая нога, левая рука. Понял?!!!

– Так точно, товарищ старший лейтенант.

– Ну тогда начнём. Курсант Ачан, ко мне.

– Есть.

Курсант очумело начал движение. Не получилось. Лево – лево, право – право. И взводный опять и опять объяснял и показывал как это выполняется. Всё надоел.

– Ачан, видишь вооон то дерево?

– Да.

– Ни да, а так точно.

– Так точно.

– Это хорошо, что зрение есть. Сто подходов к дереву и обратно, с докладом – товарищ дерево, курсант Ачан по Вашему приказанию прибыл. Ясно?

– Так точно.

– Приступить к отработке упражнения.

– Есть.

Взвод убыл в класс, для изучения уставов и присяги, а на плацу проносилось: – Товарищ дерево, курсант Ачан по Вашему приказанию прибыл….

Присяга

Наверное, у каждого молодого человека, решившего стать защитником Родины, есть самый важный и торжественный эпизод, в самом начале его

военной жизнедеятельности, это принятие воинской присяги, перед лицом своих же товарищей.

Волнение не давало спать, в предшествующую этому торжеству ночь. Как бы текст не забыть, хоть у тебя и будет в руках текст присяги, но всё же надо прочитать наизусть без запинок.

Строевой плац. Ровные курсантские строи. Столы напротив двух шереножного строя приводимых к воинской присяге молодых курсантов.

Все сияют в строгом волнении, как начищенные медные самовары, братьёв Лисицыных. За плацем толпа родителей, родственников, друзей, подруг и знакомых, в таком же ожидаемо – волнительном нетерпении.

– Равняйсь! Смирно! Равнение на право!

Все замерли.

Внос Знамени. Оркестр.

– Равняйсь! Смирно! Равнение на средину!

Заместитель начальника училища по вооружению, чеканя шаг, идёт к Начальнику училища, для доклада.

– Товарищ генерал – лейтенант, Саратовское Высшее Военное Командно – Инженерное, Краснознаменное, Ордена Красной Звезды Училище Ракетных Войск. Имени Героя Советского Союза генерал – майора Лизюкова, По случаю принятия присяги молодыми курсантами, построено!

Доложил Заместитель начальника училища по вооружению.

Начальник училища, приказал привести молодых курсантов к присяге.

Началось.

Фамилия – Я. Раздаётся от всех столов.

Выход из строя. Подход к вызывающему. Доклад о прибытии и для чего прибыл. Ладошки предательски потеют. Дали папку с текстом присяги. И кажется громким и твердым голосом, произносишь эту торжественную клятву, повернувшись лицом к строю:

– Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, вступая в ряды Вооружённых Сил, принимаю Присягу и торжественно клянусь: быть честным, храбрым, дисциплинированным, бдительным воином, строго хранить военную и государственную тайну, беспрекословно выполнять все воинские уставы и приказы командиров и начальников Я клянусь добросовестно изучать военное дело, всемерно беречь военное и народное имущество, и до последнего дыхания быть преданным своему Народу, своей Советской Родине и Советскому Правительству. Я всегда готов по приказу Советского Правительства выступить на защиту моей Родины – Союза Советских Социалистических Республик и, как воин Вооружённых Сил, я клянусь защищать её мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своей крови и самой жизни для достижения полной победы над врагами. Если же я нарушу мою торжественную клятву, то пусть меня постигнет суровая кара советского закона, всеобщая ненависть и презрение советского народа.

Роспись в листе с присягой. Поздравление, пожатие руки. Постановка в строй. Всё автоматически.

Присяга принята. Клятвенные подписи поставлены. Прохождение торжественным маршем, с возвращением на плац, кроме старшекурсников, они убыли в подразделения.

– Для встречи с родственниками – Разойдись!

Командуют начальники курсов. Не успели они закончить команду, а ты уже в объятиях прослезившихся родственников женского пола и торжественно сосредоточенных мужского.

А потом было первое увольнение в город.

Про сон

Сон – самое лучшее и желанное время проведения для курсанта первого и второго курсов, который хочет спать всегда и может спать лёжа, сидя, стоя, на построениях, на лекциях, на классных и практических занятиях, с упором и без него, с закрытыми, полуоткрытыми и открытыми глазами. На всём, что угодно, тонком, толстом, узком, широком. Сон у курсанта может быть спокойным, тревожным, а со временем внимательным, чутким, коротким и быстрым. Каждая свободная для курсанта временная дистанция от секунды и дальше это – сон

Забор

Лето. Ночь. И у неё самое короткое время темноты. Это знает каждый курсант с первого дня нахождения в училище. Незаметная, как казалось всем возвращающимся из самохода³, но очень явственно протоптанная из «секретного места» возвращения из города в училище тропа.

Забор, не очень высокий, но и не низкий со штырями поверх забора. Но какие препятствия смогут, остановить курсанта в ту или другую сторону?

Ни – ка – ки – е!!! А если за тобой, отстав на метра два – три патруль, то препятствие преодолевается лучше, чем на олимпийских играх.

Забор, это препятствие для первого, второго и половины третьего курсов, а для четвёртого и пятого, препятствий нет ни где.