Czytaj książkę: «Проклятье индийской принцессы»

Проклятье индийской принцессы

Я карабкалась вверх по крутому склону, обдирая в кровь руки, цепляясь за тонкие ветки и чахлые кустики, даже не задумываясь, выдержат ли они мое тело. Противное платье из органзы намокло от вечерней росы и с каждой минутой становилось все тяжелее, сопротивляясь моим попыткам покорить вершину.

Скала (если это была скала) вертикалью поднималась к небу, плотно прикрывая свою вершину завесой тумана. Туман, хоть я никогда его не любила, был моим спасением. Я очень надеялась, что благодаря ему меня не заметят, потеряют и оставят в покое.

Правда, проскакивало сомнение: подниматься всегда легче, чем спускаться вниз. Но страх гнал и гнал меня подальше от того места, где еще несколько часов назад я стояла почти у алтаря в нелепом платье, больше похожем на переросшую цветную капусту.

За месяц до этого вечера…

-Кристина, а разве у нас такое устраивают?

–Я не слышала раньше, но почему бы и нет? Если денег девать некуда…, – Кристина подавила завистливый вздох.

Вот уже несколько недель мы обсуждали бурный роман нашей общей подруги Варвары (в последнее время Барбары). Это была история, больше напоминающая сказку о Золушке и принце, только намного захватывающей. Ведь в ней принимали участия все ее подруги: наблюдая, предполагая и отвергая. Девчонки старались, как могли: давали советы, вычитанные из ярких журналов, предлагали свои модные вещи, таким образом, внося разнообразие в ее шикарный гардероб. Варька улыбалась и терпела. С одной стороны ей было необходимо хвастаться перед подругами своей победой, с другой – она ненавидела советы и вмешательство в личную жизнь. К тому же, это она всегда нас поучала, поскольку считала себя всегда и во всем правой и совершенной.

Я – далекая от мировых стандартов женской красоты и модных трендов, проводила с ней политинформацию, посвящая Варьку в новости современной международной жизни. Короче, каждая вносила посильный вклад в судьбу подруги, собиравшейся связать свою жизнь то ли с сыном дипломата из какой – то далекой страны, то ли с самим дипломатом.

Жених и страна держались в секрете, и мы могли только строить предположения. Варька каждый раз загадочно улыбалась и произносила всегда одну и ту же фразу: «Вы все узнаете в свое время!»

Роман их развивался с космической скоростью. Через пару месяцев общения молодые уже планировали свадьбу, прикидывая количество гостей и подбирая место проведения торжества.

Варька, во что бы то ни стало, захотела сделать свадьбу по голливудскому сценарию, как часто видела в кино. С шатрами, музыкантами и многочисленными подружками, одетыми в одинаковые платья.

Правда, место проведения церемонии было выбрано, на мой взгляд, странное. Шатры, по настоянию Варвары, должны были установить на фоне развалин старинного графского дворца. Развалины планировалось подсветить, дабы придать им больше колорита.

К сожалению, такими объектами ленинградская область богата. По мнению историков, многие из них не представляют ценности и стоят, ветшают и осыпаются, превращая былое в прах, но, послужить фоном для шикарной свадьбы, еще способны. У меня вся эта идея с развалинами сразу вызвала беспокойство. Но мое мнение, как впрочем, и всегда, никого не интересовало.

С красавицей Варварой я, как и большинство ее приглашенных подружек невесты, училась в одном классе и все десять лет услужливо предоставляла для списывания домашние работы и контрольные по математике. За это меня иногда приглашали на посиделки или позволяли стоять рядом в кучке на школьных вечерах.

Близкой подругой Варвары я себя не считала, но, к своему удивлению, тоже вошла в ближний круг приглашенных, со всеми вытекающими последствиями. В моем случае, последствия были не в мою пользу. Я имею в виду платье и те многочисленные поручения, которые Варька раздавала всем своим подругам, не считаясь с их желаниями, возможностями и временем.

Ткань для платьев подружек была выбрана Варькой зеленого цвета с желтой каемкой. Редкой красавице шел такой ядовитый зеленый оттенок, а уж фасон…. От шеи до низа платье было сшито из сплошных воланов, наподобие детской пирамидки или елочки. Если и можно было для моей фигуры подобрать более нелепый фасон, то его следовало поискать.

Дело в том, что от своего счастливого рождения до сегодняшнего дня я была девочкой упитанной и невысокой. Все женщины в нашем роду такие же «несусветные красавицы», словно деланные под копирку. Мужчин в семье нет, не водятся, я их даже никогда не видела. Но девочки рождаются периодически. Из чего в школе я делала выводы, что появляемся на свет мы, девицы Мухины, не иначе, как почкованием. Откуда тогда эти одинаковые фигуры и грубые черты лица у всех женщин? Это и многочисленные поводы для семейных шуток, и горькие слезы в подушку и молчаливые страдания от созерцания длинноногих моделей в глянцевых журналах. Но, глядя на своих маму, бабушку и еще парочку родственниц, я немного успокоилась (или смирилась?) и решила, что должна получать удовольствие от дарованной мне жизни, а не прятаться по – темным углам в ожидании конца.

Примерка зеленого платья вновь отбросила меня к годам юношеских страданий, когда я не могла спокойно смотреть на свое отражение в больших зеркалах. В платье радостной подружки невесты я была похожа даже не на елочку, а скорее на медузу в тропических морях. Многослойную, колышущуюся старую медузу. Желание уползти в темный угол с новой силой вспыхнуло в моей душе. Слегка утешало лишь то, что такой цвет и фасон не украсил ни одну из наших стройных красавиц.

Ну почему Варвара решила, что я ее подруга? Не иначе для того, чтобы еще больше блистать на зеленом бесформенном фоне. Отсюда и количество одинаково одетых девушек в волановых зеленых чехлах. На таком фоне и я, пожалуй, заблистала бы в белом платье невесты.

Все приняли и приглашение, и облачение в зеленые платья безропотно. Ни одна из наших одноклассниц не взяла самоотвод, включая и меня.

Варвара – она такая, у нее не забалуешь. А если кто и пойдет наперекор ее воле, превратится в изгоя общества. Она много раз демонстрировала свой характер, оставаясь при этом всеобщей любимицей.

Родители и природа одарили Варьку со всей щедростью, на какую были способны. При ее сногсшибательной внешности: фигуре, росте, роскошным каштановым волосам, удивительным глазам цвета изумрудов, – Варька имела сильную волю и невероятный артистический талант. Она могла мгновенно менять свое настроение, подстраиваться под нужную тональность, становиться нежной, ранимой, жесткой или мечтательной и романтичной. Все зависело от того, что в данный момент было нужно самой Варе.

И будущую специальность она выбрала, зная о своих способностях – Варвара выучилась на психолога. И уже с первого курса легко могла вычислить, с какой стороны требуется подходить к человеку, как использовать его слабости, желания и оборачивать в свою пользу.

* * *

– Мухина, меня уже тошнит от твоей Варвары! Не понимаю, как можно терпеть все ее закидоны и смиренно выносить зверский характер, словно вы ее крепостные? Не в то время она родилась.

Я сидела на кухне своего соседа и покорно принимала его возмущения, ожидая порции сочувствия. Игорь Кузнецов, он же Гоша, он же Кузя – был моей единственной отдушиной, советчиком, жилеткой в которую я частенько ревела, добрым соседом всегда готовым поделиться чаем с конфетой. В детстве мы часто вместе играли, гуляли во дворе, читали книжки (оба находили это занятие самым увлекательных на свете) иногда дрались и ссорились, но не могли долго сердиться друг на друга и уже к концу дня обязательно бежали мириться.

По словам некоторых окружающих, тех редких, которые иногда обращали на нас внимание, мы с ним были даже немного похожи, словно брат с сестрой. Игорь был широк, крепок и невысок. Этакий гриб боровик. И волосы у него были густые светлые, как у всех наших теток Мухиных. В парикмахерскую Игорь ходил по великим праздникам, в основном перевязывал резинкой светлые пряди, собирая их в симпатичный хвостик, больше подходящий игривому пони. А еще носил очки в тяжелой оправе. В детстве я ему немного завидовала, мне жутко хотелось такие же, но зрение Мухиных никогда не подводило. Бабушка в свои семьдесят спокойно вдевает нитку в иголку без очков.

Я всегда считала Гошку про себя подругой, которых была лишена. Но, как – то произнеся это вслух, тут – же получила в ответ строгую нотацию, что мужчина подругой быть не может, дабы является существом другого пола. А может быть только товарищем. Тогда мне это показалось обидным.

Вот со своим товарищем я и сидела поздним летним вечером, стеная и жалуясь на несправедливость Варькиных придирок. Передо мной стоял бокал красного вина, Гошка колдовал над сковородкой, готовя свои фирменные бутерброды, – когда я пожаловалась, что сегодня даже не успела позавтракать. Я чувствовала, как мое напряжение уходит вместе с догорающим днем, вино гонит уставшую кровь по жилам, придавая легкую бодрость. Вскоре сумасшедший запах горячих бутербродов с сыром и помидорами заставил мои губы растянуться в улыбке. Жизнь, в принципе, не так уж мрачна и ужасна, как виделась мне полчаса назад.

– Гош, ну вот как я могу на основании только одних имен знать, что конкретно ждет человек от жизни? Или она думает, что я должна досье успеть собрать на каждого? Мне что нанимать частного детектива? – вопросы сыпались из меня с космической скоростью.

Гошка терпеливо ждал, когда они закончатся, чтобы вставить свои сочувственные комментарии.

– Ну, если у тебя есть список, можно свериться в интернете. Наверняка, многие из приглашенных имеют свои странички в «одноклассниках»… – стал рассуждать Игорь.

– Это же все равно долго, – продолжала я ныть.

– Тогда откажись, Глашка. Сколько можно терзаться?

Глашка, то есть Глафира, Фира, Гладя; в школе – Гадя, Плашка, Галушка и еще несколько прозвищ – это тоже я. На редкие имена наш женский род был щедр, избегая простых человеческих имен, это было всеобщей манией. Все рожденные девицы Мухины нарекались именами уникальными и звучными, в том смысле, что звучать они могли и в бразильских сериалах. Сокращение имен не признавалось, только полная версия была единственно правильной.

Правда, на фоне остальных имен нашего семейства, мое выглядело довольно обыденно.

А совсем недавно моя двоюродная сестра случайно родила девочку, и на семейном совете долго обсуждалось имя для малышки. Больше всех кричала моя бабушка, и прабабушка новорожденной – Красарма Александровна. Она считала, что девочка, рожденная красненькой, похожа на розу, следовательно, имя должна иметь Розалетта, как героиня ее любимого сериала.

Моя двоюродная сестра, мучительно восстанавливаясь после тяжелых родов, была безучастна к происходящему, и только грустно улыбалась, понимая всю обреченность ситуации.

И тогда на арену вышла я, Глафира Мухина, поскольку была приглашена на семейный совет, в силу возраста достигшего совершеннолетия:

– Послушайте, милые дамы! Хватит издеваться над своими же родственницами. Мало того, что от рождения мы все не красавицы, так вы еще и усугубляете нашу жизнь дурацкими именами. Думаете, мало мне досталось от одноклассников, мало прозвищ я получила? Прошли те времена, бабушка, когда люди гордились такими именами, как у тебя. Давно уже это вызывает только насмешки и недоуменные взгляды. Мама – Октябрина, тетя – Первомая, сестра – Индира – кого я пропустила? А, еще я – прекрасная Глафира. Это у нас что, родовое проклятие? Считаете, что несчастная малышка похожа на розу цветом кожи? Назовите ее Розой, но не Розалеттой. Уймитесь! Кстати, Инди, ты же не от краснокожего индейца родила свою девочку? – обратилась я к сестре, вызвав всеобщее покраснение.

Сестра мне тогда не ответила, но я все равно решила, что не отстану от нее и выпытаю, как на свет появляются такие одинаковые девицы от разных мужчин. Смею надеяться, что мужчины все – таки разные, и это не сказочный вечный Гном – переросток, отвечающий за продолжение рода Мухиных.

– Легко сказать: откажись! Я ж к тебе не за этим пришла. Отказаться – самое простое. Раньше надо было отказываться, когда предлагали стать подружкой или в зеленую ткань заворачивали, а теперь до свадьбы месяц остался. Чего уж!

– Ну, тогда так и скажи, что тебе нравится всем этим заниматься, ты чувствуешь свою важность и значимость, ты мечтаешь стоять в группе одинаково одетых девиц, напоминающих грядку с капустой и осыпать лепестками роз прекрасную Барбару.

Я пожала плечами. Подобные мысли постоянно роились в моей голове, когда я получала очередное задание от несносной Варвары. В нашей команде подруг невесты я отвечала за все, что касалось печатного слова. Это были свадебные приглашения с пафосным текстом, различные шуточные надписи и объявления. Причем от количества образцов приглашений меня трясло и тошнило, а Варька то и дело выбирала, и меняла, и возвращала и снова меняла. Все они казались ей недостаточно дорогими, гламурными, статусными, волшебными, соответствующими. Но надо отдать должное – текст приглашений, составленный мной, исходя из запросов и характера Варвары, был принят почти без исправлений и изменений.

Уважаемый и досточтимый …..

Позвольте пригласить вас на торжественный

Церемониал нашего бракосочетания….

Варька пришла в восторг и повысила мои котировки, поручив мне еще несколько заданий, с которыми, по ее мнению, не справились остальные.

Теперь я мучилась оттого, что мне надо было придумать предсказания, разумеется, шуточные, которые будут получать приглашенные из рук гадалки – актрисы. Я с радостью согласилась и даже стала придумывать на ходу различные шутки, но тут Варвара решила усложнить мою задачу и заявила, что было бы не плохо (читай – обязательно), чтобы предсказания эти соответствовали именно тому, чего данный человек и ждет от жизни. Это его удивит, обрадует и еще больше улучшит настроение и общую атмосферу праздника.

– Глаш, а как ваша актриса поймет, что перед ней стоит именно тот, кому надо вручить предсказание? – Задал Гошка вопрос, который давно призрачно тревожил меня.

То есть я его не формулировала так четко, но душу мою при этом постоянно что-то терзало когтистой лапой.

– Гениально! Ты зришь в корень, товарищ! Думаю, сама Варька об этом тоже не задумывалась. Не будет же гадалка просить подошедшего к ней гостя, подождать минуточку, сверяясь со списком.

– А потом, как сама Варвара будет контролировать кому, что выдано? – продолжал генерировать идеи Игорь.

– И это тоже не приходило в мою голову.

– Ты просто устала от всех нелепых забот, свалившихся на твои плечи. Да еще и племянница твоя дает ночные концерты. Я даже перешел спать в другую комнату.

– Сегодня можешь спать спокойно. Наш женсовет вывез малышку Розочку на свежий дачный воздух. По – моему, все уже устали от ее ора.

Если бы тогда, на семейном совете по присвоению имени очередной девице Мухиной, я бы не разревелась от жалости к себе и меня не принялись успокаивать все, включая замученную новорожденной дочкой Инди, девочке бы присвоили имя Розалетта, и одной несчастной на земле стало бы больше. А так, третий месяц Роза Мухина плачет по ночам в своей кроватке, в которой лежала еще моя мама Октябрина вместе со своей единоутробной сестрой. Правда, бабушка говорит, что все наши девочки всегда отличались крайним спокойствием и плачем своим так округу не изводили. Вполне вероятно, что имена оказывают на человека, определенный эффект.

– Ладно, Мухина, иди спать. А у тебя список приглашенных с собой?

– Кузя, неужели ты мне поможешь? – обрадовалась я.

– Ну, если ваши гости не будут секретными агентами, то что-то смогу сделать. – Важно произнес Кузнецов.

– Я тебя обожаю! И знаешь что? Думаю, что всем подряд давать индивидуальные предсказания не обязательно. Девчонкам можно просто написать, что их ожидает счастливое замужество или к ней в гости уже летит аист.

– А как гадалка поймет, что девушка замужем и мечтает о детях?

– Гош, за стенкой у тебя живет семейство Мухиных, ни одна из нас, кроме прабабки, никогда не была замужем, но аисты мимо нашего дома порожняком не пролетают. Так и норовят девчушку подкинуть.

Гошка смущенно закашлял и закивал головой, отчего подросший хвостик весело задергался на затылке.

– Пятьдесят приглашенных? – удивился он, когда я, порывшись в сумочке, протянула ему список.

– Это всего, Гош, не волнуйся. Тут семейные пары и двенадцать наших одноклассников, плюс, точнее минус пять подружек невесты. Так что не так уж много.

– А из какой страны жених, все забываю тебя спросить?

– Тайна, покрытая мраком. Мы его ни разу не видели, страны изготовления его не знаем. Темнит что – то Варька.

– Может, боится показывать, чтобы не отбили? Примета, какая?

– Да, Варвара в приметы верит, этого не отнимешь…. Но все равно что-то не так, думаю.

– Больной или хромой? – начал рассуждать Игорь.

– Пойдет наша Варька за хромого!

– А если богатый и хромой? – допытывался Гошка.

– Ну… как вариант, – согласилась я и пошла в свою квартиру, оставив Гошку одного со списком приглашенных.

* * *

Утром, проснувшись и сварив целый чайник кофе, я поспешила в соседнюю квартиру. Мне было интересно, какие факты успел собрать за ночь Гошка. В том, что он приступил к выполнению задания немедленно, я не сомневалась. Игорь любил бороздить просторы Интернета в ночное время.

Дверь в квартиру была открыта и я смело прошла в комнату, где находился так называемый кабинет, с усилием трансформированный Кузнецовым из бывшей детской.

От воспоминаний далекого детства осталась трогательная мебель с красной каемочкой и переводными картинками на дверцах. Кое-где, из-под грозных постеров, выглядывали зайки с выгоревших обоев; на потолке застыли белые уставшие облака. Но все остальное пространство было заставлено процессорами, мониторами, стояли стеллажи с дисками, у окна в специальной подставке красовались две гитары и футбольный мяч с несколькими автографами. Брутальные гантели занимали центральное место комнаты. Все говорило о том, что мальчик вырос.

Сейчас бывший мальчик, а ныне серьезный мужчина, спал за своим компом, положив лохматую голову на клавиатуру.

Я поднесла чайник с кофе прямо ему под нос, чтобы волшебный аромат разбудил его организм, как говорилось в рекламе. Организм вдохнул полной грудью, пустил слюну и сладко улыбнулся, открыв сонные глаза.

Увидев меня, Гошка вскочил и захлопал белесыми ресницами.

– Тьфу, Мухина, напугала! Так и заикой можно сделать.

– А ты дверь закрывай, для этого замки придумали, тогда никто пугать не будет, – махнула я рукой и пошла с кофейником на кухню. – Кофе будешь?

– Буду!

– Тогда давай скорей, а то остывает. И с тебя бутерброды.

– Когда ты уже научишься готовить? – заворчал Гошка, доставая хлеб и нарезая помидоры.

– Гошечка, у меня так вкусно не получается, – подлизывалась я. – Ты же пробовал? А потом, зачем же я буду у тебя хлеб отнимать? Ты научился делать самые лучшие в мире бутерброды, а я тоже научусь чему – нибудь и буду тебя угощать.

– В истории это называлось товарообменом, – забубнил Гошка, – с тех пор человечество претерпело сильные изменения, прошло несколько ступеней развития, а ты, Мухина, хочешь вернуть все к феодальному строю.

– Очень хорошая вещь была этот товарообмен. Ты можешь отлично печь, а я вязать теплые пледы, к примеру. И что плохого в том, что мы обмениваемся своим товаром и достижениями? Зачем все так усреднили? А теперь никогда не угадаешь: вкусный тортик я покупаю или только красивый.

– Ты, наверное, всю ночь не спала, важные государственные задачи решала? – Игорь с насмешкой смотрел на меня, выкладывая на тарелки свои шедевры и присыпая их зеленью.

– Спала как убитая. А ты что-нибудь накопал? – встрепенулась я.

– Даже не знаю, что с тебя взять, Мухина, за свою ценную информацию!

– А она, действительно ценная? – я затаила дыхание.

– Сейчас, выпью кофейку, а то остынет, и введу тебя в курс дела. Кстати, Глафира, а почему в списке, только российские граждане? Со стороны жениха гостей нет?

– А я что – то не задумалась над этим. Надо у Варвары спросить. Хотя каждый раз боюсь к ней подходить. Злая такая, дерганная вся.

– Посмотрим, какая ты будешь перед собственной свадьбой.

– Думаешь, у меня когда-нибудь будет свадьба? По– моему, женщины в нашей семье о ней даже не мечтают. Рожают себе тихо девочек и все женское счастье.

Гошка нахмурился, и стал сосредоточенно мешать ложкой кофе, хотя знал, что я терпеть не могу, когда кто – то так делает, тем более что кофе он пьет несладкий.

– Как ты и предупреждала, Глаша, все подружки невесты, мечтают о пышной свадьбе и богатом женихе, причем две из них о конкретной личности. Каком-то Лехе Воробьеве. Это кто?

– Типа артист и музыкант, – вздохнула я.

Гошка подозрительно вскинул на меня глаза, но я закрылась чашкой. Алексей Воробьев был и моей тайной страстью, особенно после программы «Холостяк». А что? Кто мне запретит мечтать и грезить? Уж, этого никто отнять не в силах.

– И что надо подсказать гадалке в этом случае: выйдешь ты, девка, замуж за известного артиста? – Кузнецов уже откровенно ерничал.

– Я же говорила, подружек проверять не надо, им можно написать: «Выйдешь замуж» или «Ждет и тебя скоро свадьба» и все. – Злилась я.

– Ладно, ограниченные все, какие – то, – углубился в свои записи Гошка. – Переходим к следующим…

Гошка разгладил на столе свои записи. Рядом с каждой фамилией, стояла какая – то пометка. Листик с пометками был отдельным, на нем фамилии были сгруппированы и объединены стрелочками, из стрелочек вытекали надписи крупными буквами – непосредственно сами желания. Желания, в основном, были предсказуемыми: женихи, путешествия в дальние страны, повышения по службе, спортивные автомобили и даже дом на море, правда, не уточнялось на каком именно море.

Я потрясенно смотрела на Кузнецова, отдавая дань его работе. Это же надо было найти человека в сетях, прочесть все его откровения или читать между строк, только намеки на желания… Такого кропотливого труда я не ожидала. И всего за одну ночь!

– Гошка, ты настоящий гений! Тебе надо открывать сыскное бюро или идти работать в разведку. Интересно, где учат на разведчиков?

– Чем платить будешь, Мухина? – с явным видом торжества Гошка смотрел на меня поверх очков.

– Проси, мой господин, исполню все! Или, может, с Варьки возьмешь? – дала я задний ход. – Ее же свадьба.

– С нее возьмешь, еще приплатить заставит, – буркнул Игорь. – Короче, Муха, за тобой исполнение желания. Но учти, задание мое будет сложным.

– Не сомневаюсь, – я немного струсила. «Чего потребует гений Кузнецов?» – Тут все?

– Почти, – кивнул Гошка. – Там немного было не понятно с одним гостем. Но можно написать про путешествие. По -моему, об этом мечтает почти каждый. Твоя задача, как объяснить все гадалке. Может, ей надо фото каждого гостя изучить с его желаниями?

– Постараюсь обсудить это с Варькой, но даже боюсь пока об этом думать.

Я сгребла все Гошкины записи, свой кофейник и пошла, набираться мужества для встречи со счастливой невестой.

* * *

Позвонив Варваре и робко испросив аудиенции, я перевела дух. Сегодня Варька была в относительно хорошем настроении, и мне было назначено подойти к пяти часам вечера в кафе «Шоколадница», рядом с ее домом.

На улице моросил дождик, сильный ветер не давал никаких шансов зонтикам выполнить их работу. Было промозгло, как в осенний день, словно месяцы вновь поменялись местами, как в известной сказке. Прохожие торопливо скрывались от непогоды в магазинах и кафе. В знакомой «Шоколаднице» было гулко и многолюдно, Варю я нашла с трудом. Она сидела за лучшим столиком, возле окна и с милой улыбкой разговаривала по телефону. Я подошла ближе.

– … ах, Анжела Владимировна, это было бы великолепно! Вы волшебница! Вы сами это понимаете? Я обожаю вас, дорогая! Жду! – Варвара нажала на кнопку «отбой» и еще некоторое время, продолжая улыбаться, смотрела на вид за окном.

Потом она перевела взгляд на меня и произнесла:

– Анжела – лучший свадебный агент всех времен и народов!

Для меня это было откровением. Оказывается, у Варьки свадебный агент имеется! И чем он тогда занимается? Музыканты, меню, приглашения, фотографы, злополучные шатры и пресловутый торт – все было на нас, несчастных подружках невесты.

– Варь, я по – поводу свадьбы хотела…

Но договорить мне не дали.

– Глафира, ты кофе будешь?

Я была польщена тем, что Варька предложила мне кофе. С ее стороны это был знак милости.

– Спасибо, пожалуй, выпью, – кивнула я.

– Тогда возьми и мне. Макиато с двумя шоколадными Макарон. Только попроси, чтобы обязательно были свежими.

Ах, это я должна ей кофе? И как я так расслабилась, сама не пойму. Можно сказать: размечталась! Я с тоской направилась к большой мокрой очереди жаждущих кофе и вкусных пирожных. Мысль, что и сейчас не поздно все бросить и навсегда уйти из жизни противной Варьки, сладко заныла в груди. Но что – то не давало мне этого сделать. Держало, заставляя страдать, мучиться, протестовать в душе, переживать свои поражения, не замечать побед и с тревогой ждать дня свадьбы, абсолютно не имея никаких иллюзий по поводу этого дня.

Я уже нарисовала себе реалистичную картинку свадебного торжества. Какой квочкой буду смотреться в зеленом платье: от плотной органзы мне будет не хватать воздуха, я вспотею, и буду обливаться липким потом. Завитые волосы поникнут от жары и влажности и тяжелыми прядями повиснут вдоль красного лица. В лучшем случае я найду себе тихий уголок и просижу там, грызя кусочек чего – нибудь. В худшем – мне даже не хватит места за банкетным столом, и я останусь стоять статуей. Танцевать меня никто не пригласит, а если такой и найдется, то, скорее всего, это будет Варькин дед или еще какой престарелый родственник.

Содрогнувшись, я уже решила было развернуться и удрать, но тут ко мне подошла Варька и милым голосом предложила свою помощь.

– Глашенька, я помогу тебе донести чашки. Прости, надо было сделать еще один звонок. Сколько с меня?

Вот, как была актрисой, так и осталась, а еще психолог включился на всю катушку. Поняла, почувствовала мое настроение и прибежала как лиса, помахивая рыжим хвостиком. И я уже готова служить, и подставлять под удары свои щеки и низко кланяться за то, что в мою сторону повернули голову. Ну, почему я такая? Абсолютно не уважаю себя. Надо что – то менять, меняться.

– Так какие трудности вызвало у тебя мое задание, Глаша? Напомни мне, что я тебе поручила? Столько всего приходится держать в голове, ты не представляешь! Я даже блокнотик себе купила, и стала записывать в него все, что не могу запомнить. – Варька протянула мне на ладошке малюсенький блокнот с золотым обрезом.

Но когда я протянула доверчиво руку, чтобы взглянуть на него – жестом фокусницы убрала его прочь. Я даже вздрогнула.

– Варь, я по – поводу гадалки и желаний…, – начала я.

– Отличная идея! Ты не находишь? Я чем больше думаю об этом, тем больше и больше мне нравится. Оригинально получится. – Варька довольно откинулась на спинку диванчика.

– С желаниями просто. Их подсмотрели в сетях. Зачем держать целые Пентагоны, когда можно зайти на личные странички и вычитать самые разные тайны? – Видя, что Варвара нахмурилась, я поспешила сменить тему. – А как гадалка будет угадывать: кто есть кто?

– В смысле?

– Ну, допустим, подходит к ней гость, который мечтает о спортивном автомобиле, а сама гадалка, как поймет, что это именно он, а не тот, что жаждет повышения по службе?

Варвара взяла длинную паузу, обдумывая мои слова.

– И как она поймет? – наконец, изрекла она.

– С этим – то я к тебе и пришла. Я уже изучила всех гостей, еще, когда писала приглашения. А она – несчастная, как узнает их? У нас же не настоящая цыганка будет, а переодетая.

– Ты, кстати, из какого ее театра вызвала? – встрепенулась Варвара.

– Я ее должна вызывать? – вздрогнула я от неожиданности.

– Ну, это же твой сектор работы? – изогнула бровки Варька.

– Варь, я первый раз об этом слышу.

Варвара вновь достала из воздуха свой блокнотик и полистала странички.

– Ну, вот же, у меня записано: Глафира – цыганка – гадалка. А, теперь я поняла! – лицо ее осветила такая красивая улыбка, что я невольно залюбовалась, забыв о конфликте. – Это же ты и есть – цыганка – гадалка! Мы тебя оденем в шали, и посадим в будочку, а ты уж, сама разбирайся: кому какое желание выдавать.

До сих пор удивляюсь, как подо мной не разверзлась земля. Мне так этого хотелось в ту минуту. Чтобы лететь в свободном падении подальше от несносной Варвары с ее свадьбой. И все равно, вниз или вверх, лишь бы не видеть ее больше никогда.

Но я только судорожно сглатывала и трясла головой.

– Но я, же подружка невесты! На меня и платье шили. – Бросила я невнятный аргумент.

– Ерунда, – махнула рукой Варвара. – Постоишь немного на церемонии, а потом в будку сядешь. Развлечения планируются после, хотя … – задумалась Варька. – Наверное, надо будет немного посидеть и до. Гости будут съезжаться, их надо будет чем – то занимать; мы пригласили струнный квартет, будут официанты с шампанским, несколько занятных развлечений и гадалка тоже должна работать. Да, так все и будет, – сама себя одобрила Варвара. – Перед тем, как мы пойдет к алтарю у тебя будет время сбросить свои шали и подойти к нам. Только сделать это ты должна будешь незаметно. Я распоряжусь так поставить будку, чтобы она не была у всех на виду.

Я представила, как заползаю в тесную будку в своем зеленом платье из органзы, как накидываю цветастую шаль на свою прическу и мажу черным карандашом брови, чтобы уподобиться дочери цыганского народа. Как потом торопливо снимаю с себя весь грим и, спотыкаясь и потея бегу примкнуть к счастливым рядам подруг у алтаря. Про свой жуткий вид я стараюсь не думать, но даже без этого меня начинает трясти и подташнивать уже сейчас. Или это от чересчур приторного пирожного?

Я отодвигаю тарелку и натыкаюсь на странный взгляд Варвары. Она с удивлением рассматривает меня, словно перед ней интересный и немного странный экспонат. Варвара ждет от меня реакции: криков протеста, мольбы, слез и уговоров так со мной не поступать. Или мне это кажется? И эта женщина всегда точно знает, что можно выжать из определенного индивидуума и как именно должна себя вести та или иная особь.

А, может, Варька любит скандалить и специально провоцирует нас на них, а мы не понимаем и подчиняемся всем ее прихотям? Это открытие поразило меня, и я набрала в легкие воздуха, перехватив радостный взгляд Варвары. Но вместо тирады протеста я задала Варьке вопрос, от которого она подпрыгнула на своем кресле:

– Варь, а почему все приглашенные только с твоей стороны? А где друзья и родственники жениха? Они, что не приедут на вашу свадьбу?