Czytaj książkę: «Кровные чары»

Czcionka:

* * *

Посвящается моей дорогой Веронике.
Спасибо, что даришь вдохновение
и заряжаешь позитивом.

«Я бы с легкостью простила его гордость, если б он не задел мою».
Джейн Остин

Глава 1

Извилистая тропа вела двух всадников через поле луговых цветов. Впереди на гнедой кобыле ехала Стéфани, чей охотничий костюм выделялся среди побитой солнцем зелени так же ярко, как островки распустившихся маков. Треуголка покрывала собранные на затылке каштановые пряди. Длинная юбка задралась, так как девушка держалась в седле по-мужски.

Чуть поодаль на сером жеребце скакал Лорéнт – ее младший тринадцатилетний брат. Если бы не разница в шесть лет и обилие веснушек на щеках у юноши, то они вполне бы могли сойти за двойняшек, так сильно походили друг на друга. Та же изумрудная насыщенность глаз, тот же оттенок волос, тонкие черты лица и подвижная мимика. Его охотничий костюм был ненамного темнее, чем у сестры, по цвету напоминая спелую вишню. Вышивка золотой канителью на манжетах и полах камзола делала наряд на первый взгляд гораздо дороже.

– Давай наперегонки до дома? – с азартом в голосе предложила Стефани, решив, что небольшое соревнование – отличный способ развлечься во время конной прогулки. – Кто последний, тот всю неделю отдает свой десерт другому.

– О нет! Как же я проживу без моих любимых эклеров? Без них смысл жизни будет утерян, – театрально воскликнул Лорент. На его худощавом с острым подбородком лице заиграла хитрая улыбка. – Как насчет двух недель?

– Двух?

– Да! Именно. Две недели я буду есть двойной десерт и наслаждаться тем, как ты грустишь.

– С чего это?

– С того, что я обскачу тебя в два счета. – Лорент нагнулся, чтобы проверить крепления у чехла, в котором находилось кремневое ружье. Они всегда брали с собой оружие на прогулку.

– Какой самонадеянный! – воспользовавшись замешательством брата, Стефани погнала лошадь к виднеющейся впереди полосе леса.

– Эй, а как же линия старта? – возмутился юноша, стеганув Вента стеком.

Стефани промолчала. Она думала только о том, как выиграть заезд. Ее гнедая кобыла по имени Бона уступала серому жеребцу в скорости, зато была хороша в маневрах. Путь домой пролегал через небольшую рощу. Значит, до леса необходимо добраться первой: по узким и изогнутым тропинкам она сможет оторваться. Этого преимущества должно хватить, чтобы Лорент не успел обскакать ее по ровной дороге от леса до дома. Ну, а если нет, то привет, ухмыляющееся лицо брата над тарелкой с эклерами.

На краткий миг Стефани обернулась: соперник не отставал.

– Быстрее, мы должны прийти первыми! Мы должны победить, – прошептала она Боне, прижавшись к ней корпусом.

– Я обойду тебя! – выкрикнул Лорент. – И ты не увидишь десерта ближайшие две недели.

Внезапно треуголка слетела с головы девушки, высвободив заструившиеся по плечам каштановые локоны, и, зацепив брата, полетела дальше.

– Эй, не смей хитрить! Швыряться шляпами нечестно! – воскликнул он, не сбавляя темпа.

– Я не виновата, что ветер на моей стороне!

Они стремительно приближались к лесу. Высокие ясени и пушистые ели словно шли к ним навстречу, раскрывая густые ветви для объятий. По непонятной причине, глядя на подступающие деревья, девушка стала ощущать нарастающую тревогу. Азарт потихоньку угасал, уступая место необъяснимому страху.

Стефани всмотрелась в подернутую желтизной зелень. Среди тонких ветвей метнулось что-то серое. Вот еще раз! Еще! Меж двух кустов рябины, росших на границе леса, появился волк. Явно запуганный он побежал вдоль деревьев. Следом за ним выскочил другой. Затем третий.

Над лесом, потревоженная отчаянным бегством хищников, взвилась стая рябчиков. Птицы хаотично носились над кронами деревьев и верещали, будто это были последние мгновения их жизни. Кто-то более опасный и сильный гнал животных прочь.

Стефани начала тянуть поводья, чтобы перейти на шаг и не заезжать в лес.

– Эй, ты что, решила проиграть? – окрикнул Лорент.

– Волки от кого-то бегут!

– Да ты струсила! – промчался он мимо нее.

– Стой!

Но брат не слушал. Юноша гнал Вента галопом к лесу, и Стефани ничего не оставалось, как поторопиться следом. Нет, она не могла проиграть. Волки всего лишь волки. Кто знает, что у них в голове? Может, ни от кого они не спасаются, а просто перебегают в другое место. А птицы? Рябчиков мог спугнуть любой шорох.

Девушка погнала Бону. Из-за пышной рябины тропинка изогнулась, подарив ей преимущество. Лорент не смог войти в поворот так же изящно, как сестра, потому она обошла юношу и первой въехала под раскидистые кроны деревьев.

– Давай, Вент, нам нужна только победа! – вскрикнул брат, подгоняя своего коня. Он вновь стеганул его, чтобы ускориться. – Давай, давай!

Лорент «сел на хвост» и скакал почти вплотную, что невероятно нервировало Стефани. Такой прием жутко изматывал. Избавиться от соперника можно было двумя способами: либо отъехать в сторону, либо пуститься вперед. Понимая, что на ровной дороге шанса вновь получить преимущество в скачке нет, Стефани постаралась ускориться.

По чаще разнесся звериный рык, заставивший обоих седоков вздрогнуть. Стефани инстинктивно потянула поводья на себя, вынуждая Бону замедлиться. Она огляделась в поисках источника столь жуткого рева, но никого не увидела.

Лорент начал что-то кричать, но резко замолчал на полуслове. Лесную чащу прорезал треск веток и глухой стук. В следующий миг мимо девушки, проламываясь сквозь мелкую зеленую поросль, пронесся Вент без седока.

Стефани резко дернула под уздцы. Бона послушно выполнила команду хозяйки, вспахав копытами рыхлую сырую землю. Девушка повернулась и увидела лежащего в кустах смородины брата. Юноша грязно ругался, отряхивая мелкие ветки и спелые ягоды, оставившие красные следы на одежде. Стефани торопливо направила к нему лошадь.

– Подняться можешь?

– Да, – Лорент проворно вскочил на ноги. Они одновременно потянулись друг к другу, и юноша вскарабкался на лошадь позади сестры. – Проклятый Вент! Он как будто с ума сошел.

Недовольство юноши прервалось странным утробным завыванием. Оно отчасти напоминало волчье, но в то же время походило на медвежий рев.

Лорент тяжко сглотнул и указал в сторону дуба:

– Там!

Но Стефани уже смотрела в указанном направлении. Возле толстого ствола вился призрачный силуэт. Он не походил на обычную тень, которая рождается при игре света. Фантом был настолько непроглядным, неестественным и объемным, что создавалось ощущение, будто сам мрак ожил.

Тьма шевелилась. Отдельные сгустки сливались в нечто единое. В нечто, походящее на волка. Одно завихрение напомнило лапу, второе – колючий хвост, третье – желтый блеск, похожий на звериный глаз.

Стефани проморгалась.

– Го-ни… – Лорент обвил сестру руками за талию, приготовившись к рывку. – Гони!

Все еще не отводя взгляда от странного существа, девушка слабо ударила Бону по бокам, и та сделала пару скромных шагов вперед.

– Стеф, гони!

Крик брата вывел ее из забытья. Стефани стеганула Бону. Лошадь недовольно заржала и понеслась вперед со всей прытью. Позади раздалось протяжное завывание, от которого похолодела душа. Сердце в бешеном ритме застучало в ушах – казалось, оно было готово разорваться от леденящего ужаса.

Стефани не могла заставить себя повернуть голову, чтобы узнать, как далеко от них сейчас находится та странная живая тень. Она смотрела лишь на приближающийся просвет между высоких вязов, знаменующий край леса.

В последний момент девушка заметила лежащий на тропе гнилой столб. Она дала команду, и Бона прыгнула. Неудачно. Задние ноги лошади подкосились, и Лорент начал соскальзывать на землю, поэтому юноша цепко схватился за сестру. Позади них раздался хруст веток. Сучья неумолимо трещали под чьим-то натиском.

От испуга, что сейчас они упадут на землю и станут обедом для неизвестной лесной твари, у Стефани по спине побежали мурашки. Затылок обдало холодом, будто сама смерть дышала в шею. Девушка подалась корпусом вперед, и Бона чудом не завалилась на бок. Выправившись, лошадь помчалась по полю, везя двух перепуганных седоков.

Какое-то время ни Стефани, ни Лорент не оглядывались. Оба смотрели на приближающееся шато: вид родного дома придавал им сил и спокойствия.

Шато располагалось на возвышенности. Три этажа, мансарда и покатая бирюзовая крыша с двумя башенками с остроконечными шпилями по бокам. Ближе к лесу находились грядки с овощами, фруктовый сад и виноградник, длинные ряды которого тянулись по холмам, как гребни морских волн.

– Дьявол знает, что это было. Я так и не разглядел, – выпалил Лорент, стоило Боне вывернуть на дорожку, которая тянулась через оранжерею к конюшне.

– Какой-то черный волк? – предположила Стефани, вспомнив ожившую тень.

– Может быть, – пожал плечами Лорент. – Надо бы запастись патронами и все хорошенько осмотреть, – он говорил так спокойно, будто мгновение назад не жался к ней от страха. – А еще найти Вента. Тьфу, гадкий конь! Бросил меня. И еще ускакал неизвестно куда. Между прочим, с моим ружьем.

– Надеюсь, мы его найдем, – вздохнула девушка и в мыслях добавила «живым».

Тропа пошла в горку, и Стефани наконец оглянулась на лесную чащу. К собственному удивлению, она не увидела ничего необычного. Разномастные деревья с подернутыми желтизной листьями, усеянные красными ягоды кусты рябины и боярышника – одним словом, царственная безмятежность.

– Взгляни на лес. Все… так… спокойно. – Увиденное смутило ее.

– Может, и правда, черный волк? А может, та тень была лишь игрой нашего воображения?

– Сразу обоих?

– Ну… – замялся Лорент.

– Я не верю во всеобщее помешательство.

В воздухе повисло молчание. Бона медленно везла их мимо цветочных клумб. Девушка отстраненно переводила взгляд с одного цветка на другой, размышляя о произошедшем. Что же это было? Она невольно оборачивалась: не гнался ли кто за ними? Но тропа оставалась пустой, сбежавшего Вента тоже нигде не было видно.

– Погоди. – Лорент позади дернулся.

Девушка в замешательстве натянула поводья.

– Дай слéзу, оставшуюся часть я пойду пешком, – буркнул брат. – Считай, ты выиграла гонку.

– Да брось, какая же это гонка!

– Нет, я должен лучше держать свою лошадь и быть внимательнее, – отмахнулся Лорент, спрыгнув на землю. – Ты победила честно, так что следующие две недели я без десерта.

Стефани не стала спорить, так как переубедить упрямца – дело сложное и кропотливое. Однако ни сегодня, ни в последующие дни принимать от него десерт она не собиралась.

На поиски Вента брат с сестрой договорились отправиться практически сразу после возвращения. Стефани намеревалась сменить лошадь, так как Бона слишком устала после долгой прогулки, завершившейся галопом с двумя седоками на спине. Лорент решил попросить у отца разрешения взять его коня. Также они хотели прихватить с собой еще пару пистолетов, после чего вернуться в лес и по следам найти Вента. Но их план потерпел крах.

Переменчивая погода ранней осени сыграла с ними злую шутку: не успели брат с сестрой подъехать к дому, как набежали тучи и пошел дождь. Холодные крупные капли барабанили по земле, превращая верхний слой грязи в однородную кашицу. Стефани смотрела, как быстро растекались лужи, и думала об убежавшем Венте.

«Если так продолжится, то вскоре следы копыт размоет дождем». Стефани украдкой взглянула на брата, но озвучивать свою мысль не стала. Лорент и без того выглядел слишком понурым и разозленным. Скажи она ему сейчас хоть слово, и бурная реакция не заставит себя ждать. Брат мог вспылить или совершить непредсказуемый поступок, и лишний раз не стоило его провоцировать.

На входе у конюшни под навесом их встретил отец – дородный высокий мужчина в светло-сером камзоле, бриджах и туфлях с серебристыми пряжками. Граф Маркус Перрин Ален дю Алари де Монклар решил размять ноги после усердной работы над счетáми и заодно проведать своего скакуна. Он никак не думал, что его прогулка совпадет с возвращением детей.

Первая мысль господина де Монклар была посвящена Венту. Поэтому он хмурился, закручивал пышный черный с проседью ус и буравил взглядом приближающихся отпрысков. Те, видя озадаченность в глазах строгого родителя, не спешили, хотя уже вымокли до нитки.

– Где Вент? – обратился граф к Лоренту.

– Он ускакал, – попытался изобразить невинность юноша.

– Как это ускакал? – удивился господин де Монклар и перевел изумленный взгляд на дочь. – Что стряслось? И где вы потеряли Вента?

– Он правда ускакал, папа́. – Стефани спешилась и взяла Бону под уздцы. – Мы с Лорентом поспорили на десерт: кто первый доскачет до дома, будет две недели забирать себе порцию другого. В лесу Лорент не заметил ветку и зацепился, упал в куст смородины, а Вент ушел вперед.

Договорив, девушка ощутила на себе гневный взгляд Лорента. Брат не любил, когда рассказывали о его промахах. Тем более в подробностях.

– Ясно, спорщики. – Граф сердито взглянул на обоих, отметив, что, несмотря на разницу в возрасте, сын почти сравнялся ростом с дочерью. – Чтобы никому не было обидно, останетесь без десерта оба. На две недели, как вы сами и договаривались.

– Хорошо, – безучастно ответила Стефани. Юбка быстро впитывала влагу, неприятно обвивая стройные ноги, и ей хотелось поскорее переодеться.

Девушка передала поводья подошедшему к ним конюху. Лорент ничего не сказал, только сдержанно кивнул отцу, соглашаясь с наказанием.

– Что ж, рад, что мы все выяснили. Пойдемте в дом, пока вы не прозябли от сырости. – Господин де Монклар уже собирался развернуться, но Лорент остановил его.

– Я хочу вернуться в лес, чтобы найти Вента. Отец, могу ли я взять вашу лошадь?

– Ты собрался искать Вента в такую погоду?

Словно вторя словам графа, дождь усилился.

– Его нужно найти, – упорствовал Лорент.

– Следы наверняка размыло, а сам Вент мог уже уйти далеко. Вдобавок я не хочу рисковать людьми, заставляя их лазить по лесу в такую непогоду.

– Я могу пойти один.

– Я поеду с ним, – вмешалась Стефани, надеясь, что ее предложение развеет напряжение между отцом и братом.

– Нет. Никаких поисков, пока не закончится дождь. – Граф обвел строгим взглядом детей и смягчился. – Не стоит беспокоиться. С Вентом ничего не случится. Он сообразительный, может отыскать дорогу домой сам. А если нет, то отправимся на его поиски, когда погода улучшится.

– Но… – начал Лорент.

– Никаких «но». – Господин де Монклар возвел указательный палец вверх. – В такую погоду ты скорее погубишь себя, чем найдешь лошадь. Вент не стоит того, чтобы так рисковать. Так что никаких пререканий. – Он махнул рукой. – Вперед. В дом.

Стефани переводила озадаченный взгляд с одного на другого. Она не могла не согласиться с отцом. Как бы девушка ни переживала за Вента, переждать непогоду все же стоило. В такой ливень в лесу мало что удастся разглядеть. Да и воспоминание о той странной твари или же тени не давало покоя.

– Ладно, – процедил Лорент и размашистыми шагами пошел к входу.

– А ты, Стефани, иди переоденься, а потом зайди ко мне. Надо поговорить.

Следившая до этого за братом девушка перевела растерянный взгляд на отца.

– О чем? – Интуиция подсказывала, что ни о чем хорошем они говорить не будут.

Господин де Монклар лишь хитро улыбнулся напоследок и направился к оранжерее, чтобы пройти через цветник, не опасаясь быть намоченным дождем.

Минуту погодя Стефани последовала за отцом. Любоваться растениями не стала, спешила переодеться и привести себя в порядок после конной прогулки. По дороге она строила догадки, о чем будет разговор.

Первым делом девушка подумала о сегодняшней прогулке и потере Вента, так как иногда ей, как старшей, доставалось за их общие с братом проделки. Потом о поведении Лорента: ей нужно проявлять к нему больше сестринской заботы. В конце, уже надев чистое платье бирюзового цвета и мягкие домашние туфельки, о самом неприятном – замужестве.

В последнее время почти каждая беседа с отцом заканчивалась разговором о браке. Раньше этой темы они касались изредка и чаще в шутливой форме, поэтому Стефани давно привыкла к мысли, что отца этот вопрос не заботил. Мать давно умерла, тетя тоже, а больше в шато не нашлось женщины, которая заинтересовала бы юную дочь графа «женскими темами».

Была еще Изабель – супруга старшего брата, но Стефани упорно воспринимала ее как сестру и подругу, но никак не наставницу, поэтому совершенно к ней не прислушивалась.

Большую часть времени Стефани была предоставлена самой себе. Она выучилась фехтованию, стрельбе из длинноствольного ружья. Любила охоту, прогулки верхом на лошади и все, что связано с лесом. Она мечтала когда-нибудь отправиться в морское путешествие, но привязанность к дому и близким была так крепка, что девушка пока что не решалась озвучить свое желание отцу. А вот замуж совсем не хотелось.

Стефани не страдала девичьими грезами о великой любви. Брак крепко ассоциировался с неволей, а будущий муж представлялся деспотом. Про знакомых мадемуазель, которые удачно вышли замуж, она говорила, что им «попросту повезло» или же что «они чего-то не договаривали».

В собственное везение юная особа не верила, как и в рассказы о «стерпится-слюбится», потому внезапно начавшиеся разговоры отца о браке настораживали. Неужели он собирался найти ей партию? Или, того хуже, уже присмотрел кого-то в мужья?

Это нервировало, поэтому, ступая по ковру широкого коридора к отцовскому кабинету, Стефани крутила кольцо на среднем пальце левой руки. С украшением она почти не расставалась, изредка снимая на время охоты или прогулки, чтобы случайно не обронить при снятии перчатки. Тонкое, с крошечным бриллиантом в малахитовой огранке, оно несло в себе память о матери.

Господин де Монклар встретил дочь, сидя за широким письменным столом, сделанным, как и вся прочая мебель в кабинете, из темного ореха.

– Присаживайся, пожалуйста. – Отложив перо, он откинулся на спинку кресла.

Стефани устроилась на стуле с кручеными ножками, стоявшем возле стола, и приготовилась слушать.

– От короля пришло письмо. Приглашение на зимний бал для нашей семьи.

– Ох, канцелярия его величества слишком торопится, рассылая такие письма. До зимнего бала еще целых три месяца. Даже чуть больше. Осень только началась! – весело отреагировала Стефани. Она еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. Услышанное вызвало облегчение, поэтому девушка не восприняла новость всерьез.

– Ну, такая спешка оправдана протяженностью нашего королевства. Не забывай, это только мы находимся всего в семи днях езды от столицы. Кому-то на дорогу придется затратить больше времени.

– Ну да… – Стефани почувствовала себя глупо из-за своего слишком надменного высказывания.

– А еще мне нужно будет заранее подготовить все отчеты о вверенных мне землях.

– Думаю, папа́, вы все сделаете в лучшем виде.

Граф мягко улыбнулся дочери. Она ответила тем же, но улыбка получилась вымученной.

«Об этом он мог сказать нам с Лорентом еще возле конюшни. Зачем же звал?» – насторожилась девушка.

– Тебе тоже будет чем заняться.

Стефани потянулась к кольцу и вновь принялась нервно крутить его.

– Что вы имеете в виду, папа́?

– Вместе с Изабель вы займетесь гардеробом. К поездке тебе нужно пошить новые наряды.

– Ах, ну да, чтобы не выглядеть дурнушкой, одевшись не по моде, – с выражением произнесла Стефани.

– Дело не только в этом, – усмехнулся господин де Монклар. – Ты не замужем. Скорее всего, королева возьмет тебя к себе во фрейлины.

Стефани подняла брови. Такого она никак не могла предугадать. Девушка стянула кольцо и принялась разминать пальцы, стараясь унять нервную дрожь. На мгновение представилась картина, что она прислуживает королеве или же сидит в душной комнате за вышивкой в компании ее величества и других фрейлин. Для кого-то такое назначение – почет. Для Стефани – мрак, потому что придется проститься с охотой, стрельбой и много чем еще.

– Я не хочу мыть ноги королеве, – запротестовала она.

– Надеюсь, ты понимаешь, что нельзя ослушаться воли королевы или короля. Их слово – закон.

Стефани тяжелым взглядом посмотрела на отца. Захотелось с чувством выкрикнуть, чтобы он не отдавал ее, не пускал ко двору, не вез на этот проклятый зимний бал. Но она промолчала, прикусив губу, чтобы не сорваться.

– Я бы не хотел, чтобы ты становилась фрейлиной. Разврат, интриги, сплетни и яды – вот чем нынче дышит двор, – угрюмо произнес граф. – Представить страшно, что ты там начнешь вытворять под влиянием сильных мира сего.

– Ну так… можно же что-нибудь придумать. Я могу заболеть и не поехать. – На миг Стефани показалось, что она предложила дельное и одновременно простое решение проблемы. Девушка с надеждой заглянула отцу в глаза.

– Или выйти замуж, – нарочито спокойно предложил он.

– Но я не хочу замуж! – рассердилась Стефани. – Папа́, почему вы говорите со мной об этом снова и снова? Последнее время вы только и твердите о браке. Вчера за обедом, после ужина, сегодня… Мы почти не обсуждали это столько лет, но что изменилось сейчас?

На лице отца залегли глубокая печаль и явное нежелание признаваться.

– Я болен, и это серьезно, – тихо ответил он. – Если я умру раньше, чем ты выйдешь замуж, то твою судьбу будет решать Фили́пп. Ты же знаешь, по закону он наследует все: титул, земли, имущество. Отношения у вас с братом не слишком дружественные, поэтому я боюсь, что его решение может быть вызвано желанием навредить тебе или извлечь выгоду из твоего брака.

«Или того и другого…»

Стефани вернула кольцо на палец и сосредоточенно посмотрела на отца. Она силилась увидеть в нем какие-либо изменения. В его лице, глазах, движениях. Что-то, что намекало бы о болезни. Не потому, что не верила его словам. Скорее, она не верила в то, что беда могла прийти так внезапно. Быть может, у нее есть еще год, два или пять лет.

– Но… Как же… Неужели все так плохо? – еле выдавила из себя девушка. Происходящее казалось ей кошмаром, а слова отца – дурацкой игрой воображения.

– Пока никто не может дать точных ответов, насколько все плохо.

– Значит… Значит, вы… сгущаете краски.

– Вовсе нет. – Граф вымученно улыбнулся. – Подойди ко мне.

Стефани поднялась с места и тихо, как воришка в чужом доме, приблизилась к отцу под громогласные раскаты грома за окном. Сердце замерло в ожидании того, что ей предстояло увидеть.

– Смотри. – Он поднял руку и повертел кистью, делая акцент на посиневших кончиках пальцев. – Мое сердце ослабло. Вечерами ноги становятся тяжелыми, руки немеют. Иногда кожа синеет. Вот как сейчас.

Господин де Монклар ткнул пальцем на участок кожи возле пластины.

– Это потому ты больше не ездишь верхом? – Она вспомнила, что отец, прежде любивший прогулки на лошадях, по какой-то причине отказался от них этим летом.

– Да.

Стефани положила руку на плечо родителя, второй взяла мужскую ладонь. По сравнению с ее собственной, та была большой, холодной, мозолистой. А теперь еще и до невозможности бледной. Особенной шершавостью отличался указательный палец. Отец, как и остальные члены семьи Монклар, был заядлым охотником и постоянно тренировался. Потому кожа на этом пальце стала грубой и плотной от частого нажатия на курок охотничьего ружья.

– И лекарства нет?

– Климент делает для меня настои. Но лучше мне от них не становится, – печально проговорил он.

– Ну, может, еще найдется что-нибудь… Что-нибудь новое! Какой-нибудь новый настой! Может, в столице тебе смогут помочь? Мы же как раз поедем туда зимой. – Стефани хотелось предложить что-нибудь еще. Надо бороться. Нельзя сидеть и смотреть, как сердечная болезнь забирает силы. – Или, может, пригласить какого-нибудь другого врача? Говорят, в Тарии успешно лечат болезни сердца.

– Я пока что нахожусь в поисках такого доктора. – Граф слабо сжал руку дочери и улыбнулся. – Мне приятно твое беспокойство, но… – они встретились взглядами, – судьбы не избежать. Не сегодня, так завтра. Не завтра, так через полгода. От болезни сердца или… от падения с лестницы, как твоя дорогая тетушка. Неважно. Напоследок, перед последним вздохом…

– Не говорите так… – возмутилась Стефани, но отец прервал ее, сжав руку посильнее.

– Не перебивай. Я не так часто откровенничаю с тобой, – угрюмо произнес он, и это было чистейшей правдой. – Я хотел бы уйти, зная, что ты счастлива. И не переживать о том, что Филипп превратит твою жизнь в ужас. Договорились?

– Ладно, – выдавила из себя девушка и наклонилась к отцу, чтобы поцеловать его в висок. Ей хотелось поспорить. Привести аргументы против такого сомнительного счастья, как замужество. Да, они уже неоднократно звучали. Но сейчас, после горестного признания, Стефани посчитала, что это будет лишним. В конце концов, отец не сказал на этот раз, что хочет видеть ее замужем. Он говорил о счастье. А счастье может быть разное.

За окном бушевала непогода. Крупные капли дождя нещадно били по стеклам. Деревянная рама трещала под натиском ветра. Пару раз в столовой распахнулось окно, и с улицы донесся треск деревьев и шелест листьев.

Стефани доедала свою порцию и посматривала то на отца, то на брата. Господин де Монклар ел не спеша, с достоинством и хмурым выражением лица. Он нарочито не глядел в сторону сына, который только что устроил скандал. Лорент обиженно жевал кусок тушеной говядины. Всякий раз он протыкал вилкой мясо с такой силой, будто всаживал ее кому-то в глаз.

Спор начался с грубого высказывания Лорента в сторону отца. Он обвинил его в том, что из-за промедлений Вент пропал навсегда. Граф постарался успокоить сына, но тот был слишком разгорячен своими переживаниями. В разговор вмешалась Стефани, но, к собственному огорчению, примирить спорящих ей не удалось. Попытки девушки оказались не просто тщетными, они подлили масла в огонь, раззадорив обе стороны еще сильнее.

Несмотря на недоброжелательную атмосферу за столом, никто из членов семейства не ушел раньше, поддавшись гневным эмоциям. Молча, изредка переглядываясь, они покончили с едой, и каждый отправился в свою комнату.

Оказавшись в спальне, Стефани взяла недочитанный роман и устроилась на софе. Буквы не складывались в слова. Она прилагала усилия снова и снова, но сосредоточиться на чтении не могла: приходилось перечитывать абзац по пять раз, чтобы вникнуть в смысл написанного.

Временами взгляд ускользал на жаккардовый рисунок мебели. Дубовые листья, изображенные вперемежку с желудями, гипнотизировали девушку, а в голове витал образ увиденной сегодня тени.

«Что же это было?», – задавалась Стефани вопросом, но не находила ответа. Либо черный волк, либо им обоим померещилось.

Окно распахнулось чуть сильнее, и подул слабый ветерок. На желтоватой странице заплясала зыбкая тень от канделябра. Стефани охватила тревога. Дрожащими руками девушка отложила книгу и поднялась. Ее взгляд упал на стоящую в углу гитару, круглая прорезь которой немым укором зияла под струнами. Она не прикасалась к музыкальному инструменту уже несколько лет и сегодня тоже не решилась.

«Потом, в другой раз».

Вместо тетради с нотами Стефани достала пистолет, шомпол, масло и ветошь. Потом надела коричневый фартук и перчатки. Почему-то в ней родилась уверенность, что завтра утром, когда они пойдут на поиски Вента, оружие ей понадобится. И не в качестве меры предосторожности, а по прямому назначению.

Девушка водила шомполом внутри ствола, когда в комнату постучали. Вечерним визитером оказался Лорент. Войдя, брат устроился на софе возле окна.

– Извини, что наговорил за столом глупостей. Я не хотел, – виновато буркнул он.

– Если пообещаешь больше так не делать, я приму твои извинения. – Стефани продолжила заниматься чисткой.

– Обещаю.

Девушка подняла взгляд на брата. Его лицо было напряжено, как будто он ждал приговора. Сцепленные пальцы дрожали, а носок правого сапога ритмично постукивал по полу.

Какое-то время они смотрели друг на друга. Стефани – в попытке разобраться, насколько брат искренен, Лорент же сгорал от чувства вины.

– Ладно, – выдохнула она. – Так и быть. Только будь добр, в следующий раз выбирай выражения. А с отцом больше так не разговаривай.

– Да… понимаю… Я уже попросил у него прощения…

– Ты знаешь, что у него плохо со здоровьем? – жестко спросила Стефани.

– Да, отец только что мне признался. Это печально, но… – Лорент немного помедлил, – надеюсь, что все обойдется, и он выздоровеет.

– Я тоже, – голос прозвучал неуверенно, но Стефани, вновь взявшись за чистку пистолета, сделала вид, будто так и задумывалось. Примиряться с тем, что отец безнадежно болен, она не собиралась.

С тяжким вздохом Лорент улегся на софу, подбив под голову одну из подушек.

– Как думаешь, что же это все-таки сегодня было в лесу? – спросил он полусонным голосом.

– Что? Та тень? Ну… – Стефани положила шомпол. – Черный волк?

– Или же наше воображение?

– Нет. – Девушка качнула головой. – Если бы я была одна, то поверила бы в подобное. А так… Мы были вдвоем, Лорент. И вдвоем видели это… создание. Чтобы у нас обоих возникло видение, нам надо поесть вместе сушеных мухоморов.

Лорент усмехнулся.

– А что если это тень от дерева упала на черного волка?

– Все может быть, – отрешенно выдохнула девушка, хотя догадка брата пришлась ей по душе.

Полчаса они сидели молча. Стефани полировала детали спускового крючка, Лорент занимался принесенным с собой мячиком. Иногда брат практиковался в жонглировании, но сегодня он просто подкидывал мяч над собой и затем ловил.

– Пойдем завтра искать Вента? – неожиданно спросил он, когда Стефани закончила с работой.

– Посмотрим по погоде.

– Ты стала такой осторожной. Прямо как отец, – упрекнул сестру Лорент.

Девушка поднялась с места и нарочито громко свернула чехол с инструментами.

– Пообещай, что не отправишься в лес один.

– Слишком много обещаний за вечер. – Брат сел на софе и состроил недовольную гримасу.

– Слишком много тобою сказано глупостей за вечер, – парировала Стефани.

– Ладно, не поеду… – Лорент поднялся с места и, подкидывая мячик перед собой, побрел к двери. – У меня и коня-то нет.

Стефани следила за тем, как брат тихо закрывает за собой дверь. Она надеялась, что ему хватит благоразумия не броситься на поиски скакуна в одиночку. Но тревога не отпускала. Может, стоило пойти к нему и поговорить? Добиться обещания. Но девушка знала, что упрямство Лорента не так-то легко одолеть, и если он что-то решил, то уже вряд ли передумает. А вытащенному клещами обещанию грош цена.

С этой мыслью Стефани легла спать, а наутро ее разбудили известием. Брат пропал.