Czytaj książkę: «Дневник Аси Лазаревой. В поисках простой любви. Часть первая»

Предисловие

Текст этой книжки писался легко, и получилось так много, что из него можно было бы «пошить» таких пять, но самое страшное было в другом: в моих чувствах и переживаниях на этом пути. И мои редакторы стали прекрасными всадниками в шелках и латах, проведшими меня через чащу наполненную чудищами: моими страхами и неуверенностью в себе.

Первым героем стал самый главный из всех редакторов Игорь Цыкунов. Он сказал, прочитав первые две страницы: «Пиши, у тебя получится». Он читал самые первые корявые версии, снабжал меня литературой для начинающих авторов, подбадривал, интересовался, помогал. Игорь стал моим проводником в мир, где пишут. Без него мне бы и в голову не пришло, что я могу дерзнуть и написать все это.

В этом дивном новом мире, когда было написано море текста – и я считала, что это уже готовая книга, я пошла на курс Лилии Ким «ДНК истории». Отдельное спасибо здесь летит Ксении Чудиновой: именно она открыла для меня эту женщину, которой я искренне восхищаюсь, и ее суперпонятный и интересный писательский курс.

Наверное, я сделала ошибку, начав на занятиях писать вторую историю, а не работала с уже имеющейся. Но там я познакомилась с единомышленниками, а они возьми да и начни читать мой текст. Посыпались замечания, и я начала метаться, заделывая и доделывая то там, то там. И, наверное, могла бы потонуть в этом. Но нашелся человек, который прочитал и сказал: «Мне понравилось, давай, я помогу тебе со структурой». Со структурой этот человек мог помочь, как никто иной, ведь он – настоящий налоговый консультант.

Когда Оля Беленькая сделала двухметровое полотно со стикерами разных цветов, обозначавших все шаги в «арке трансформации героя» (не спрашивайте, что это, нас так учили), мы обе реально увидели, что визуально это выглядит так, как рисуют молекулу ДНК. Я не знаю, как Оля, а я испытала шок. От того, что человек проделал такую работу, просто поверив в мой текст. От того, что «структура» так завораживающе закручивалась спиралью. И вообще от всего этого сразу, ведь я писала несколько лет!

Потом текст причесал Алипчик, Катя Алипова, а фея дизайна Наталья Аверьянова занялась обложкой. И мы, наконец, вышли на финишную прямую.

Я безмерно благодарна всем этим людям и, конечно, моей семье, которая терпела странные отлучки в уединение с компом подмышкой, поначалу даже не понимая, что именно, я там делаю.

А когда у меня совсем не было уверенности в том, что я смогу все это осилить (ведь я много читала и знала, как выглядят «нормальные» книги у «нормальных» людей), я поехала в Оптину Пустынь и попала к ныне покойному Иеродьякону Илиодору. Я ему рассказала, о том, что хочу написать, он послушал, подумал и благословил! Царство ему небесное и большая моя благодарность.

Все события этой книги вымышлены, а любые совпадения случайны.

Потому говорю вам: все, чего ни будете просить в молитве, верьте, что получите, – и будет вам.

Евангелие по Марку 11:24

Глава 1

Москва, 5 сентября 2008 года, осень

ОПЯТЬ мерзкая осень… Сижу на работе, хочу любви. Конечно, на работе я должна бы не только сидеть и хотеть любви, но еще и работать… Но неохота. Настроение лирично-романтичное. Так вот. Хочу любви. Любви нет.

Бывало и хуже: ни любви, ни работы. Но все равно обидно: все вроде бы при мне, а вот – никакой личной жизни. Когда я сбегала под покровом ночи от своего мужа с чемоданом и ребенком, то думала, что я все еще молода и прекрасна. Я все переиграю, я скоро встречу Любовь Всей Жизни, выйду замуж, у меня будет счастливая семья, я рожу еще одного ребенка, а может, и двоих. И что?

Прошло три года – и ничего… А между прочим, детородный возраст – он не вечный, «часики тикают». Меня зовут Ася Лазарева. Я среднестатистическая москвичка с очень заурядными желаниями. Мне не хочется полететь в космос, забабахать «офигенный проект», отрыть приют и вообще изменить мир. Я, правда, охотно шлю sms-переводы на благотворительность, но на этом полагаю свой вклад в улучшение жизни на Земле осуществленным. Если честно, мне даже не хочется сделать какую-то головокружительную карьеру. Вот насколько я банальная, заурядная личность. Я работаю, чтобы обеспечивать себя и сына. Все мои мечты – вокруг семьи, но только – счастливой.

Несчастливая у меня уже была. Настолько несчастливая, что иногда даже опасная. Любимая заповедь моего бывшего была: «Да убоится жена мужа своего». Дабы я лучше «убоялась», он не считал нужным сдерживать припадки ярости, которые периодически находили на него, и «самовыражался», как хотел. Поначалу я не понимала, что это припадки ярости, и мучительно искала способ «вести себя правильно», то есть так, чтобы он не злился. Я читала книжки, спрашивала советов у подруг. Пробовала по-разному: переводить все в шутку, отвечать спокойно, уходить от ссор. Ничего не помогало. Иногда по квартире летали кружки, телефоны, стулья и даже столы.

Самое смешное, что мне никто не верил. Даже мои подруги были уверены, чтобы при «таком красавчике муже» я просто обязана быть счастлива. Внешне мы выглядели красивой и абсолютно благополучной парой. Наши отношения «успешно» развивались шесть лет. Пару лет он грязно обзывался, потом толкался, потом догадался, что жену можно слегка и придушить, а вскоре покорил вершину своей супружеско-педагогической деятельности.

Свободная женщина и елка

Как-то раз мы обсуждали с ним рабочие дела. И на какую-то, на мой взгляд, довольно невинную фразу, брошенную в шутку (как в детском садике: «Сам дурак), я получила весомый Ответ. В законах цивилизованных стран это называется «домашнее насилие». Я и не знала, что потолок может поменяться местами со стенами с такой молниеносной скоростью. Упала я. Сверху на меня – наряженная елка. Живая, красивая, новогодняя. Я два вечера убила на ее «дизайн».

Дизайн разлетелся по комнате, а я лицом ощутила, что в общем-то елки не такие уж и колючие, если лежать со знанием дела: то бишь не разворачивать свой светлый лик навстречу иголкам, а немного схитрить. Грамотный лежатель под елкой располагается эдак повдоль, параллельно колючкам. На минуту мне даже стало смешно от того, что человеку в таком плачевном положении, вроде моего, могут лезть в голову настолько дурацкие мысли.

«Валить», – подумала я, отдыхая под елкой, но благоразумно промолчала, дабы не усугублять положение. Свое и елки. Хрустнув новогодним шариком под тапком, супруг вышел из комнаты, швырнув дверь об косяк с такой силой, чтобы я точно поняла, насколько серьезно я виновата перед ним, что довела его до такого. Он даже не поинтересовался, окончательно он меня угробил или еще не совсем (хотя мы с елкой, как упали, так и не шевелились). Под елкой жизнь казалась немного более безопасной, поэтому на всякий случай я полежала под ней еще немного.

Спустя два часа наша благополучная московская семья как ни в чем не бывало погрузилась в авто и поехала на Новый год за город к свекрови. Все происходящее супруг прокомментировал одной емкой фразой: «Да, я хорошо вложился» (видимо, заметил, что раньше жена не падала, как кегля). Не поехать я не могла, там был сын. Он был еще маленький и ждал маму.

Я помню, как ходила зареванная, густо замазанная тональным кремом по супермаркету (ну, не приезжать же к свекрови с пустыми руками). Мир рухнул, а «обед по расписанию». Праздник же, все веселятся, ура! И я, я тоже должна радоваться с улыбаться. Вот и хожу по супермаркету с фингалом, зато нарядная, в дорогущей шубе (полученной, кстати, за эпизод с удушением) и со ставшим сразу таким предупредительным супругом. Ну, прямо идиллия. Его всегда «отпускало» после подобных сцен, и он становился зайчиком, дарил подарки, лебезил. Иногда период «зайчиковости» мог длиться даже месяц.

Люди в магазине откровенно рассматривали нас. Мне казалось, что мой наливающийся синяк под глазом прямо-таки освещает весь магазин, затмевая новогоднюю иллюминацию, и все только на него и смотрят и исключительно из вежливости не показывают на меня пальцем: «Смотрите, какая дура, ее бьет муж, а она живет с ним и терпит».

Все эти годы поисков правил и рецептов жизни с такими людьми, потерянные годы. Блуждание в трех соснах, страх, слезы и поедание пуда соли в одиночку. Хорошо, что я свой уже съела и все это позади. Тогда, лежа под елкой, я наконец достигла понимания. Оно – Понимание с большой буквы П – снизошло на нас с елкой и категорично покачало головой, мол, нет. Приноровиться нельзя, и в следующий раз может случиться не синяк, а что похуже. Ну, мало ли: научится «вкладываться» совсем хорошо и просто проломит мне голову.

И ничего уже не будет хорошо, никакой счастливой семьи у меня нет, и с этим человеком не будет никогда. Не получилось. Как не получилось выносить и родить второго сына. Это отдельная боль. Но об этом позже. Хватит врать самой себе и сохранять то, чего нет. Как бы ни было страшно, пора на выход и снова начинать все сначала.

«Здравствуй, дорогой дневник»

В общем, задача «Счастливый брак» с треском провалена, но я не теряю надежды. Ращу своего сына, которого мне все-таки удалось родить, работаю юристом, слежу за внешностью, борюсь с морщинами и лишними килограммами, пытаюсь стать гармоничной личностью и ищу Его. Того, с кем получится: семья, второй ребенок, вот это все. Безумно хочется узнать, как это: любовь без катаклизмов и страданий. Она же бывает? Ужасно хочется почувствовать себя безопасно и надежно, любимой и счастливой. А не изучать возможности елок, столов и прочих предметов в качестве укрытия. Должен же быть и на моей улице праздник? Но пока я беспросветно одинока.

Может со мной что-то не так? Но что именно? Свет мой зеркальце, скажи? Может эта маленькая морщинка под глазом все портит? Нет, ну, можно придираться, конечно, но в принципе в зеркале все хорошо. Я высокая стройная неблондинка, с длинными ногами, длинными волосами, красивыми глазами и третьим размером. Что тогда не так? Веду себя «не так»? Думаю «не так»? Что вообще им надо, этим мужикам? Я решила начать вести дневник, вдруг мне это поможет найти ответы на эти вопросы. Недавно я читала, что дневник – это хороший способ отследить вредоносные паттерны. Наверняка, они есть, и это они во всем виноваты!

Старая работа

За окном извечный осенний мрак и хмарь, а маленькое уютное окошко в толстенной стене, куда я пялюсь уже больше получаса, заливает потоками воды. Это «старорежимное» окошко. И дом такой же – старорежимный. С кирпичными стенами в метр шириной, с подоконниками, на которые можно залезть с ногами, так, что еще и для чашки кофе место останется. Надо все-таки хоть раз убрать оттуда все папки и чахлый цветок и залезть, как мечтается, – с ногами и кофе. Начальник входит, а я вся такая в образе. Тургеневская девушка: сижу в обрамлении окна, томно глядя на улицу и почитывая договор. Повеселимся.

Добротно строили в девятнадцатом веке. Века давно сменились, сформировались и пали пара-другая режимов, а дом стоит. Вечный, как и отсутствие любви в моей жизни. Мужчины, знакомства, тусовки, знакомства в интернете – результата нет. Никакой тебе романтики, одна сплошная работа.

Офис наш нынешний не ахти (хоть и сидим мы в переулочках Арбата, где все дома – вековые, как я люблю). Раньше работали в бизнес-центре на Чистых Прудах, так там внутри и снаружи сверкало стеклом и хромом так, что глаза слепило. А здесь внутри все простенько. Не сверкает. Но само место! За эти дворики можно многое простить. Даже мерзкий дождь в этом старинном окне обретает романтичный флер. Сколько людей за две сотни лет смотрели в это стекло на такой же дождь? Может быть, когда-то здесь была спальня юной барышни, тоже ожидающей любви. Наверное, она тоже вела дневник…

Это, кстати, отрадный факт, что сейчас можно ожидать любви, не будучи юной, и с ребенком на руках. И не просто ожидать, а еще и следить за вредоносными паттернами в своей голове. От этой обнадеживающей мысли даже хочется обнять… монитор. Я снова уставилась в окно.

Спасибо боссу за хороший выбор. Когда мы с Дусей выходим на обед, то практически сразу оказываемся на экскурсии: всюду история, всюду красота. Я люблю такую Москву. Но я ненавижу московскую погоду. Не верится, что всего лишь заканчивается сентябрь. Бесконечная московская зима началась, you are welcome! В этом городе нет времен года в количестве четырех штук. Есть только два: бесконечная мокрая зима и микролето. Если повезет, то оно продлится целых три месяца, если нет, то нисколько не продлится, так – жалкие несколько дней. Я родилась и выросла в Москве, я люблю ее всем сердцем, но мне здесь почти всегда холодно. Греют только люди. Мама, сын, подруги. Дуся, с которой можно в обед болтаться по арбатским дворикам и обсуждать ее ухажеров.

Новая работа

Если я соглашусь на новую работу, то смогу выходить на обед прямо на ж/д пути. Почувствуй себя Карениной. Или сразу на кладбище. Там оно тоже рядышком. Но все это без Дуси. Этот минус будет пострашнее поездов и могильных плит. Даже пострашнее легендарных московских пробок. В прошлый раз я ехала на машине до предполагаемого нового места работы целых три часа! Строят эстакаду, поэтому путь от Садового до трешки занимает два часа. Без разрытой эстакады было десять минут, сейчас – два часа. Объезда туда, куда мне надо, нет: там рядом железная дорога.

Вроде бы недалеко от центра, а по факту жопа мира. Извините. Неохота туда тащиться, но очень хочется денег, поэтому потащусь. Уже сегодня вечером. Опять. И если дождь будет продолжаться, то перспективы побега с одной работы на другую будут не только не радужные, а еще и очень мокрые.

Зато там, между кладбищем и железной дорогой, я смогу гордо именоваться «директором издательства». Это плюс. Буду искать любовь не юристом, а целым директором. Интересно, как у директоров с любовью? Попроще, чем у юристов? Главное, чтоб от этой новой работы и правда не захотелось примерять на себя образ Карениной и выходить под поезд. Пока, все, что связано с этой внезапно обрушившейся на меня перспективой стать директором издательства, выглядит странно и нелепо. Такое ощущение, что все не всерьез. Просто прикол какой-то. Вселенная потешается. Проснуться мешает только то, что каждый день происходит что-то, связанное с этой странной новой жизненной перспективой и сон все продолжается…

Предложения, от которых нельзя отказаться. Или можно?

Я уже сутки под впечатлением от этой новости. Вчера в это же время позвонила неизвестная перепуганная девушка и спрашивала, я ли Ася Лазарева. Тараторила, что документы на почте, что мне их надо распечатать и пойти заверить у нотариуса.

Я ничего не поняла: что за документы? Откуда в этой истории какие-то документы, если я их сама лично не писала, не читала и вообще ничего не знаю про них? Почему я должна нести их к нотариусу? Кроме меня некому сходить к нотариусу? Я думала, что я юрист, который сопровождает сделку купли/продажи журнала, а оказывается, я еще и курьер. Девушка дотараторила: оказывается, я же должна после всех манипуляций отвезти документы в налоговую. Клево, все-таки курьер. Что за бред?!

Ну, почему такие казусы случаются именно со мной? Потом я положила трубку, полезла в почту и сильно удивилась. Мне стало понятно, почему именно я должна ходить к нотариусу и ехать в налоговую. Я не курьер, я даже не юрист, как я думала, я – директор!

Неожиданно. Директор издательства. Сюрприииииз! Никто не в курсе, как это произошло? Я что-то пропустила? Проспала? Это прикол такой? Интересно, были ли в истории мировой экономики еще подобные случаи: когда человек стал директором чего-либо незаметно для себя самого? Ну, кроме случаев мошенничества.

Я еще могу понять, что можно забеременеть и не заметить. Но незаметно для себя превратиться в управляющего бизнесом?! (Если исключить случаи утраты паспорта, когда ты внезапно становишься бесстрашным предпринимателем и инвестором). Стать директором «внезапно»? Это как? О таких вещах спрашивают, не так ли? Делают предложение, хотя бы просто обсуждают… Ничего такого не было! Сегодня постараюсь с этим разобраться.

Дзынь. В почту упал долгожданный договор, вокруг которого мы танцуем ритуальные танцы не первый месяц. Это по моей первой (главной?) работе. Ну той, на которой я сейчас сижу. Не суть. Этот договор – наша сделка века. Мы продаем в лизинг самолеты. Мы мааааааленькие, а контрагенты огрооооомные, в контракте просто руки выкручивают. А надо как-то умудриться остаться при своих двоих. При обеих руках. Буду читать. «… именуемый в дальнейшем Лицензиар….»

А? Что? Кто спит? Я не сплю. Блин. Если честно, то сплю. Заснула на первом абзаце. Да, вечный московский холод – только один аспект девятимесячной зимы. Второй – это мрак, от которого все время хочется спать. От этой сонливости ничего не помогает: ни чай, ни кофе. Хотя, нет, вру, кое-что помогает. Вон Дуся бодро стрекочет по клавишам, не поднимая головы. Совсем не сонная. Маленький нюанс: это стрекотание вовсе не по работе. У нее завелся поклонник. Ничто так не бодрит трудящуюся женщину, как поклонник в мессенджере. Драйв. Скорость реакций и общий эмоциональный подъем хорошо сказывается на работе в целом. Нет, она не задвинула работу, просто сделает все попозже («подумает об этом завтра», как Скарлетт).

Дуся красавица, но она не верит в это. Но это у нас, похоже, «семейное». Я считаю красавицей ее (а себя лохушкой), а она – меня. Говорит, что с моей внешностью, она бы здесь не сидела. Я думаю, что она и со своей внешностью могла бы здесь не сидеть. Хотя, чем здесь плохо? Статная, с аппетитными изгибами, безумно женственная. А ее длинная толстая льняная коса? Когда Дуся укладываете ее узлом на затылке, – это просто чума. И зеленые, немного раскосые глаза под тонкими бровями. О-бал-деть! Но это я ее вижу такой. Она же видит себя «толстой». Чушь это, конечно. И поклонник в мессенджере, неизвестно откуда взявшийся, подтверждает, что я права. Дуся улыбается монитору и хихикает.

– И не стыдно тебе, – пытаюсь сделать обиженный вид (получается так себе, ведь я не обижаюсь), – у тебя муж, сын, а теперь вот еще и поклонник до кучи? У меня вот один Даня (это мой сын) и работа. Нет, теперь две работы и никаких мужиков. Тотальный простой в личной жизни, еще и ты со мной не разговариваешь. Кто там, такой интересный?

Дуся отлипает от экрана и серьезно смотрит на меня, она полна участия:

– Для меня загадка, почему у тебя нет мужика. Я б на тебе сама женилась.

– Спасибо, с этим подождем. Это Миша?

Дуся отрицательно вертит головой.

– Хорошие дела, два, значит, кавалера у нас, – констатирую я факт.

– Да это так – треп, – машет Дуся рукой в сторону монитора, – на фотку в инсте клюнул, сейчас я его разочарую.

– Пошлешь фото с мужем?

– Ага.

– Давай, не рушь мою веру в семейные ценности… Если у меня нет своих, буду охранять чужие.

Телефон тараканом пополз по столу – виброзвонок. До чего противный звук. Моя вторая работа напоминает о себе. Валя спрашивает, кого «взять на обложку».

Валя – главный редактор некоего журнала, которым я как бы должна руководить. Имена называет сплошь мне неизвестные, актеры какие-то. Я и известных-то знаю через одного. Слушаю и чувствую себя героиней в паршивой пьесе. До сих пор не верю, что эта Валя должна мне звонить и спрашивать про обложки! Я и Валю эту толком не знаю. И потом, где я – и где обложки журналов? Я уже молчу про «звезд». Это реально со мной происходит или это сон? Спрашиваю у Дуси, не знает ли она кого из «этих звезд». В ответ она делает мне круглые глаза, тоже никого не знает.

С чего все началось…

Я налила себе чая, посмотрела на капли дождя стекающие по стеклу, на улице пешеходы смешно перепрыгивали лужи. Как быстро иногда случаются перемены, правда, почему-то не те, о которых ты мечтаешь. Я стала вспоминать, с чего все начиналось. Месяц назад одна моя знакомая танцевала восточные танцы на эзотерическом камерном концерте. Я пошла и, естественно, осмотрелась на предмет наличия достойных кандидатов. Как обычно, с кандидатами было туго. Под конец все действо переросло в подобие эзотерической дискотеки, и там вдруг нарисовался мужчина, которого вполне можно было назвать «достойным кандидатом».

Эзотерические мероприятия тем хороши, что там вполне можно блаженно по-дурацки улыбаться и говорить, что угодно кому угодно. Поэтому мы, несколько человек, танцевавших рядом, быстро наулыбались друг другу и даже начали разговаривать. Мужчина, перекрикивая музыку, возмущался тем, что к нему в офис пришел ОМОН, но они счастливо успели что-то там важное вынести. Он рассказывал так, что всем вокруг стало ясно: это его бизнес – и бизнес процветающий. «То, что надо», – наивно обрадовалась я. На прощание «приличный мужчина» всучил мне визитку и взял мою.

Позвонил на следующий день, уже плюс. Многие московские мужчины визитки просят, но не звонят. Коллекционируют, наверное. Или, может, оклеивают ими туалет… Этот позвонил, и позвал гулять. На прогулке я на всякий случай решила уточнить, не женат ли он, и он скромно и мило ответил, что, мол, да, ну, что такого. Жена живет в Италии, а у него здесь бизнес.

«Честно», – подумала я и сказала, что романа не будет, мне религия не позволяет. Хорошо, что он мне не очень понравился, не пришлось сильно расстраиваться.

Как ни странно, энергичный женатый ухажер не исчез при этом с горизонта. Мы теперь как бы «друзья». Моего нового друга зовут Эдуард.

Не так давно Эдуард позвонил и спросил, не хочу ли я выпускать журнал на тему психологии. Рассказал, что давно мечтал издавать периодику на эту тематику, была даже попытка, но неудачная. А тут все так славно складывается: и журнал один очень приличный продается, и юрист ему нужен, чтобы сопровождать сделку, а я – вот она, и не хочу ли я? «Конечно, хочу, – подумала я, – почему бы не подзаработать?». Мы, одинокие матери с детьми, не отказываемся от возможностей заработать никогда, а у меня вот еще ремонт не кончился. Мы с сыном заселились к маме, и я пытаюсь сделать там красоту. Деньги очень пригодятся.

Мне показалось немного странным, что юридическая помощь предполагает не просто составление договора и проверку документов. На меня почему-то посыпались резюме главных редакторов, неглавных редакторов, ответственных секретарей (что это вообще за должность? остальные секретари не ответственные, что ли?) и прочее, и прочее. Неужели человек создал бизнес и при этом остался в неведении относительно того, чем обычно занимаются юристы. Но у нас на работе был небольшой простой, и я позвонила по телефону в одном из резюме. Просто по приколу. «Интересно, как выглядят главные редакторы?», – подумала я. До этого мне все больше приходилось сталкиваться с экономистами и бухгалтерами…