Czytaj książkę: «Чужая сторона»
Пазик, «бывавший на всех фронтах», вёз Леонида к берегу Белого моря. Набегали и удалялись за окнами редкие селения, лес постепенно редел, всё чаще встречались серые пролысины болот. Заканчивался ещё один день из отпуска, с трудом выпрошенного для прощания.
Леонид ехал хоронить Кешу, друга-вахтовика. На работе заверил начальство, мол, туда и сразу вернётся, пить будет в меру.
Солнце повисло на горизонте и никак не желало сесть. Вдруг автобус затормозил. На дорогу вышел и замер лось. Дёргал ушами, смотрел чёрным глазом в лобовое стекло. Автобус снова поехал, когда лось, наконец, скрылся в сосновом бору.
Асфальт, асфальт, грунтовка. Скачок на каждой кочке вытрясал душу, стучали невидимые железки по карманам и где-то в горячем нутре пазика.
– Поставили таксофон, но надо карту покупать. А за ней тридцать километров! Ага? Каково?! Это пятьсот шестьдесят рублей на бензин. Только купил, три минуты поговорил, лимит исчерпан, новую давай, – возмущались сзади.
Пять часов езды Леонид думал о чём угодно, кроме Кеши и предстоящего. Требовалось пережить всё как нужно, по-мужски. А воспоминания всё равно снова и снова жгли керосин в аквамариновом вахтовом вагончике, который делили они с Кешей в Лангепасе: Кешины щеки, сжатые улыбкой, его золотые коронки, рябая зимняя тайга, водка с сосиками, дурацкие шторы с белыми пегасами, залихватские присвисты тракторного мотора…
Соседка слева, девушка в серой вязаной ушанке, держала на коленях большую корзину, обвязанную цветастым платком, наглаживала её, словно та была живая.
– Котик у меня там, – ответила она на вопросительный взгляд Леонида.
Корзина была похожа скорее на гроб. «Котик» не подавал признаков жизни.
На последнем изгибе дороги лесной занавес раздвинулся. Автобус въехал в старинное поморское село Калгалакша. Селение тянулось вдоль побережья приземистыми, одноэтажными домами, обращёнными к морю. «Одножирной» – говорил Кеша. Так поморы называют одноэтажный дом.
