Czytaj książkę: «Сезон огненных дождей»
ПРОЛОГ
Тяжелые створки примитивных абсолютно негерметичных дверей, изготовленные из непрочного органического материала, который люди называют древесиной, медленно расползлись в стороны. За ними открылся обширный сводчатый зал, освещенный десятками голубоватых плазменных ламп. Как и полагалось, в этом море света 120-го брата ожидали всемогущие Боги.
Морунг много слышал о них, но даже в самой смелой из просчитанных им моделей личного эго-будущего не надеялся лицезреть воочию. Поддавшись фанатичному восторгу, граничащему с суеверным страхом, он упал на колени.
– Мы видим, что ты уже освоился со своим новым телом? – один из Богов, сидящий в самом центре сверкающего белизной дугообразного стола, жестом предложил своему верноподданному слуге подняться. – Подойди поближе.
Сделав несколько шагов, морунг оказался в центре огромной подковы, из-за которой словно строгие экзаменаторы на него смотрели одиннадцать одинаковых безликих существ. Маски цвета ртути надежно защищали их от назойливых любопытствующих взглядов, придавая этим созданиям величественный загадочный облик, такой, как и подобал великим и мудрым Богам. Однако, работающий быстрее компьютера мозг 120-го брата сразу заметил некоторое несоответствие. Богов было одиннадцать, хотя каждый морунг с момента своей первой загрузки помнил легенду о двенадцати верных служителях Великого пророчества.
– Ты не ответил на вопрос, – суровый голос Бога заставил морунга позабыть о колебаниях и подозрениях. – Готово ли твое новое тело к работе?
– Адаптация практически окончена, – холодный разум 120-го брата незамедлительно отреагировал на поставленный вопрос. – Сращивание с мозгом носителя прошло на восемьдесят три процента. Этого вполне достаточно, чтобы я взял под контроль память, сознание, рефлекторные и моторные функции человеческого организма. Из всего этого следует, что 120-й может выполнить любую поставленную задачу.
– Отставить! – коренастый Бог, сидевший по правую руку от своего председательствующего коллеги, весь подался вперед. – Ты находишься в человеческом теле, поэтому окружающие будут воспринимать тебя как человека. А значит, отныне ты никакой не 120-й. Отныне ты полковник Военно-Космических Сил Ванда Грифитц. Тебе это понятно?
– Так точно! – покопавшись в воспоминаниях полковника Грифитц, морунг отыскал правильный вариант ответа.
– То-то же, – крепыш в сверкающей маске удовлетворенно откинулся на спинку кресла и уже с меньшим жаром, чисто в протокольном тоне, поинтересовался. – Есть какие-нибудь жалобы, пожелания, предложения?
Прежде чем ответить, 120-й взял паузу. Он как настоящая электронно-вычислительная машина протестировал свои органы и ячейки памяти. Все функционировало нормально. Можно было доложить о полной готовности, если бы не одна мелочь.
– Семнадцать процентов памяти полковника Грифитц остаются недоступными для считывания. Этот сектор либо заблокирован, либо полностью стерт.
Замечание морунга вызвало некоторое замешательство среди Богов. Какое-то время они обменивались быстрыми взглядами и многозначительными кивками. Конец пантомиме положил властный голос председателя:
– Оставь попытки взломать этот сектор. Он все равно пуст. Полковник Грифитц была ранена нашими врагами. Именно поэтому часть ее мозга оказалась разрушенной. Пользуйся теми данными, которые содержаться в нормально функционирующих зонах.
Морунг моментально выполнил полученный приказ. Контакты с поврежденным участком человеческого мозга были прерваны, ссылки переадресованы, а восстановительная программа отключена. Как только дававшие сбой файлы закрылись, 120-й почувствовал себя значительно уверенней. Теперь он и впрямь был готов свернуть горы.
– Возьмешь четыре эскадрильи «Вампиров» и полсотни охотников. Прочешешь весь экваториальный континент. – Боги больше не хотели тратить время на пустую болтовню, а поэтому перешли к главному. – Возможно кому-то из экипажа «Новой Невады» удалось спастись. Найди их и уничтожь. Уничтожь всех до единого. Исполняй!
Задание получено, оно понятно и однозначно, а значит, к выполнению следует приступить незамедлительно. Ванда Грифитц ответила «Есть», козырнула и, повернувшись на каблуках, направилась к выходу. Она больше не реагировала на весь остальной окружающий мир. Высокоприоритетный приказ «убей!» делал полковника глухой и слепой служительницей Великого пророчества. Даже слова, сказанные прямо у нее за спиной, не заставили женщину вздрогнуть. Один из Богов спросил у председателя:
– А что будет, когда Грифитц встретит ЕГО?
Председатель ответил не задумываясь, причем с полным равнодушием в голосе:
– Ее миссия будет выполнена и скорее всего, нам придется о ней позабыть. У морунгов кишка тонка, тягаться с НИМ. С дьяволом может совладать только дьявол.
Глава 1
Ультрамарин небес казался невероятно плотным и насыщенным. Взметнувшись над волнами алых барханов, он словно накрыл их куполом исполинского шатра. Наверняка именно поэтому, глядя ввысь, Великий Мастер никак не мог отделаться от ощущения, что перед его глазами не высокая кристально чистая атмосфера Воларда, а выкрашенный синей краской потолок. Ассоциация, бесспорно, грубовата и значительно принижает первозданные красоты пустынной планеты, но Мастеру от нее стало легче. Желание сорвать синтезатор дыхательной смеси и полной грудью вдохнуть убийственный кислород сразу куда-то испарилось. Даже наоборот. В душе заскреблись подлые кошки, безжалостно напоминая, что жизнь Мастера полностью зависит от нехитрого устройства, которое и днем, и ночью стряпает для него живительный дыхательный коктейль в точности имитирующий атмосферу далекой мрачной Агавы. И будь он хоть трижды великим, но все равно не успеет ничего сделать, если аппарат вдруг выкинет какой-нибудь фортель.
Как бы желая убедиться, что пока все в норме, Мастер сделал глубокий вдох. Порядок! Клапаны привычно завибрировали, а в легкие потек свежее приготовленный сернистый газ.
Ну, вот и чудесно! Великий Мастер пинком отправил в небытие мерзкий призрак удушья, после чего попробовал сосредоточиться лишь на работе. Ведь, в конце концов, его жизнь в равной степени зависит не только от дыхательной маски, но и от того, как быстро удастся высвободить спасательную шлюпку из песчаного плена. А загрузла она, как говорится, по самые уши. И это им еще повезло! Это самый благополучный исход «увлекательнейшей» аварийной посадки!
Мастер вспомнил те леденящие душу бесконечные мгновения, когда поперхнулся и здох главный тормозной двигатель. И это всего, в каких-то восьмистах метрах от поверхности! Спасло, что Марк вовремя среагировал и врубил маневровики на один сверхфорсажный импульс. Естественно, сжег все химическое топливо! Зато удалось перевести неуправляемое беспорядочное падение в крутое пикирование. А дальше уже от пилота ничего не зависело. Как говорится привет шахтерам. Впрочем, как оказалось, к шахтерам не в этот раз. Конечно, первый удар потряс своей силой и заставил людей вопить от страха, прощаясь с жизнью… Но, как не странно, шлюпка выдержала. Скорее всего, в ее конструкции имелись какие-то сокрытые от неискушенных пассажиров секреты, что-то наподобие силовой подушки. Ну а может просто, в который раз, повезло. Как бы там ни было, но раскаленный дымящийся диск так и запрыгал по красным барханам, точ в точ как камень, брошенный по воде умелой рукой. Мир перед глазами перестал кувыркаться, лишь, когда они влетели в этот злосчастный бархан.
«Насладившись» воспоминаниями о недавней посадки, Мастер тяжело вздохнул и критически оглядел спасательный модуль. Двадцатиметровая летающая тарелка ушла в недра песчаной горы более чем наполовину. Угол к поверхности, под которым она торчала, составлял никак не мене пятидесяти градусов. Спускаемый аппарат сейчас смахивал на огромную старую сковородку. Отслужившая свой век, позабытая и позаброшенная она сиротливо торчала из груды песка, вздыбив к солнцу помятый обгоревший бок. Ничего не напоминало о том, что еще вчера модуль ослепительно сверкал отполированным серебристым металлом. Безжалостная атмосфера Воларда за считанные минуты густо расписала его пепельно-черным гримом, который наносился отнюдь не мягкой кисточкой, а скорее совковой лопатой. Лохмотья окалины покрыли гладкий металл, делая его похожим на серый грязный гранит.
О-хо-хо, хреново! Очень даже хреново! Мастер завершил любоваться внешними эстетическими изысками и сосредоточился на технической стороне дела. В нынешнем наклонном положении автоматические блокировки не дадут ходовым тракам выйти наружу. Значит единственный выход – копать. Выбрать пару тон песка из-под брюха, и машина осядет. Вот тогда-то и высвободится ходовая часть, вот тогда-то спускаемый аппарат и превратится в планетоход. Амортизаторы довольно мощные – справятся. Они довершат работу и выдернут шлюпку на свет божий. Эх, знать бы только, сколько кристаллической крупы предстоит перекидать! Вдруг двумя-тремя тоннами дело не ограничится, и придется пыхтеть несколько дней. Только вот вопрос: есть ли у них эти несколько дней?
– Ну, что, отдохнули? – Мастер цепким взглядом оценил сидящих рядом лейтенанта Марка Грабовского и рядового Георга Шредера.
– Помилосердствуй, – взмолился Марк. – Еще хоть пять минут. – Лейтенант подул на свои изъеденные кровавыми мозолями ладони и в сердцах выругался. – Черт знает что! Вселенная вокруг так и кишит передовыми сврхтехнологичми, а мы пашем тут, как первобытные люди. – Командир разведвзвода с ненавистью пнул лежавшую у его ног лопату.
– Для этой паршивой планетенки и лопата – это самая что ни на есть передовая технология, – заметил Шредер. Солдат с тоской окинул взглядом красную пустыню и, кряхтя, поднялся на ноги. – Эх, ладно… Как говорится раньше начнем, раньше закончим.
– Погоди, Георг, – Великий Мастер перехватил черенок лопаты. – Сходи внутрь, подсоби Яну и Луизе. Чего они там капаются?
Когда широкая спина баварца скрылась в люке, Мастер повернулся к своему другу:
– Дай сюда руки. Попробую чуток подлечить.
– А ты и это умеешь? – Во взгляде Грабовского проскользнуло если не восхищение, то уж точно уважение. Однако через секунду он сощурил свои красивые серые глаза. – Специально отправил Шредера, чтобы не выставлять меня белоручкой из высшего общества?
– Давай руки, умник, – Мастер пропустил гипотезу друга мимо ушей. – Не знаю, получится или нет, дерматологией я еще не занимался. Но попытка, как говорится, не пытка.
Мастер накрыл ладони Грабовского своими мощными пятернями, зажмурился и попытался сосредоточиться. Это оказалось не просто. В башке с невероятной настойчивостью все всплывал и всплывал последний виденный кадр. Руки Марка. Обычные человеческие руки – белые, жилистые с паутинкой выдувающихся синеватых вен. А рядом его собственные руки – сухая жесткая кожа цвета нечищеной бронзы и острые трехдюймовые, словно звериные когти. Разительный контраст! Даже не скажешь, что оба они люди, рожденные на матушке Земле. Люди? Мастер горько ухмыльнулся собственной наглости. Он все еще продолжает причислять себя к человеческому роду и цепляется за воспоминания как за спасительную соломинку. А все вокруг подыгрывают, делая вид, что ничего не произошло, стараются показать ему, что он такой как и прежде.
– Ну, все, полегчало уже, – Марк разорвал рукопожатие.
– Ты уверен? – Великий Мастер с сомнением уставился на друга. – Я вроде как еще ничего и не сделал.
– Уверен. – Грабовский встал и с подозрением покосился на распахнутый входной люк спасательной шлюпки. – Идем. Работать надо. А то сидим, тут, взявшись за руки… ну прямо как два педика.
– Ах, вот в чем дело! – Мастер не удержался и зашелся тихим смешком, который клапаны синтезатора дыхательной смеси тут же усилили, превратив в хриплый лай. – Боишься, что бы памятуя о нашей старой дружбе, личный состав не заподозрил чего недоброго?
– Они знают нас как облупленных, так что тут я спокоен. Однако, согласись, вид у нас был дурацкий.
– Может быть, – продолжая посмеиваться, Мастер поднялся на ноги. – Черт побери, ну где же эти бездельники. Неужели тюк с маскировочной сетью так тяжел, что с ним нельзя справиться даже втроем?
– Уверен, что нам вообще нужна сеть?
– Уверен. Морунги уже где-то совсем ря…
Мастер не успел договорить. Он вздрогнул всем телом, и словно защищаясь от прогремевшего невдалеке взрыва, прикрыл голову руками. Но это не взрыв, это крик. Сознание великого воина съежилось от душераздирающих воплей, безжалостно ворвавшихся в его мозг. Кричал не человек, кричал харририанин. Где-то там, далеко на северо-востоке. Три сотни километров отделяло Мастера от места трагедии, но даже это расстояние не могло приглушить весь ужас, заключенный в паническом вопле. Что происходит?! Тайна оставалась тайной всего лишь мгновение. Незримый мысленный контакт позволил великому воину взглянуть на Волард глазами несчастного инопланетянина. Абориген Агавы не видел ни синего неба, ни алых барханов. В его огромных зрачках жила лишь стая черных реактивных птиц, извергающих с небес на землю потоки смертоносного огня.
Видение оказалось столь реалистичным, что подтолкнуло Мастера к немедленным действиям. Боевые инстинкты сработали безотказно. В следующее мгновение тело воина сжалось словно пружина, готовое ответить на любую опасность. От напряжения он глубоко дышал, а пылающие синим радиоактивным огнем глаза метались по горизонту в поисках врага.
– Что происходит?! – Марк Грабовский тут же среагировал на рывок друга. Перекинув из-за спины свой автоматический FAMAS-G3, лейтенант попытался поймать в прицел неведомую цель.
– Одной из наших шлюпок уже нет. Морунги прикончили семерых харририан из числа инженерной команды. – Холодный разум обуздал эмоции, Мастер расслабился.
– Дьявольщина! – от злости разведчик взмахнул бесполезной сейчас винтовкой, как будто это был средневековый ятаган янычара. – Обнаружив один из спасательных модулей, они начнут искать и остальные. А там, того и гляди, доберутся до базового лагеря, оставленного «Призраком».
– Вижу, тебя не очень огорчила смерть харририан, – Мастер укоризненно поглядел на Грабовского.
– Конечно, огорчила… – лейтенант пожал плечами. – Но война…
Великий воин словно не услышал слов друга:
– Пятеро из них мои старые верные товарищи. Вместе налаживали жизнь в разоренном Ульфе, вместе захватывали «Новую Неваду», а два дня назад они плечом к плечу с нами сражались на орудийных палубах.
Мастер умолк. На него штормовой волной накатили видения последнего боя. Нестерпимый жар разгорающегося пожара. Сиплый лай безостановочно палящих излучателей. Смрад расплавленного пластика и испепеленной живой плоти. Красный пульсирующий свет аварийных ламп и сотни, обезумевших от страха теней, мечущихся в узких коридорах гибнущего звездолета.
– Э, ты чего? – Грабовский толкнул друга в плече, возвращая к действительности.
– Жалко… не уберег.
– Если я скажу, что ничего не возможно было сделать, ты успокоишься? – разведчик до отказа нашпиговал свой голос металлом. – Война!
Слова Грабовского произвели должный эфект, Великий мастер встрепенулся:
– Черт побери, где же эти бездельники?
Ответом командиру стал увесистый серый тюк, выпавший из перекошенного входного люка. Коснувшись алого песка, мешок стал быстро желтеть, затем взялся рыжими, словно ржавыми пятнами и под конец зарделся пунцовыми разводами. За всеми этими метаморфозами с любопытством наблюдали три физиономии, высунувшиеся из-за толстого стального косяка.
– Ну что тут скажешь… Как дети малые, – обернувшись к Грабовскому, Мастер иронично хмыкнул. – Словно в первый раз видят адаптивный камуфляж.
– Эй, засранцы, а ну, за работу! Или я живо надеру ваши неповоротливые жирные задницы! – После стандартного монолога гниды-сержанта, лейтенант покосился на Мастера. – Я не очень загнул, там все-таки Луиза.
Наблюдая за тем, как солдаты прыгают вниз, Мастер улыбнулся:
– Сейчас Луиза такой же член нашей команды, как и все остальные. Хотя уверен, что «жирную задницу» она тебе вряд ли просто так простит.
Невольно Мастер загляделся на Луизу. Ее грациозная фигурка колоритно выделялась на фоне двух громил-десантников. Жара заставила девушку стянуть с себя верхнюю часть синего летного комбинезона. Завязав рукава на талии, Луиза осталась в коротенькой белой майке, которая плотно облегала небольшую упругую грудь.
Мастер прекрасно помнил ее тело: копна слегка вьющихся каштановых волос разметалась по точеной шее и хрупким плечам, тонкая талия, нежные почти детские руки. Именно такие видения ночи напролет будоражили его мысли и бередили сладкие желания весь этот бесконечно долгий год разлуки.
Однако все, намертво въевшиеся в мозг воспоминания, теперь следовало выкинуть на помойку. Луиза изменилась. На ее теле проступили первые, пока еще плавные волны быстро растущих мышц, а кожа стала приобретать неестественный смуглый оттенок. Он прекрасно знал эту, отличную от человеческой, фактуру тела и помнил этот отливающий темной бронзой цвет. Боже мой! Мастер покачнулся, будто оступившись. Неужели изменения продолжаются и Луизу ждет…
Она подбежала и, не обращая внимания на присутствие солдат, торопливо обняла своего возлюбленного. Девушка походила на маленького перепуганного воробья, ищущего укрытия и защиты во время свирепой бури. Она с силой прижалась к твердой как сталь груди. Это было все равно, что обнимать каменную скалу. Ни тепла, ни трепета живого тела. Толстый костный нагрудник, скрытый под камуфлированной тканью, больно впился в нежное женское тело. Но Луиза даже не подала виду. Для нее это было самое уютное и безопасное прибежище в мире.
Девушка молчала, и Мастер понял, что с ней что-то происходит. Надо бы спросить, но слова почему-то не лезли в глотку. Ему просто захотелось взять ее на руки успокоить, укачать как маленького ребенка. И в самом деле, он уже начал приподнимать Луизу над багровым песком, когда внезапно ощутил на себе взгляд Грабовского. Великий Мастер медленно опустил свою возлюбленную на землю. Его смутили не чувства, которые они с Луизой опрометчиво выставили напоказ и не присутствие посторонних. Дело было совсем в другом. В глазах Марка читалось сочувствие, основательно сдобренное приправой из боли и жалости. А вот это совсем лишнее! Это никуда не годится! Он великий воин и не нуждается ни в жалости, ни в сочувствии, как не нуждался в них, когда был человеком.
– Морунги уже рядом. Они только что убили семерых наших. – Эти слова не походили на слова любви, но Мастер должен был их произнести. Он как бы оправдывал свою сдержанность и холодность.
– Я почувствовала это. – Луиза всхлипнула носом. – Мне привиделся маленький сгорбленный харририанин. Он умирал от ожогов и звал меня на помощь.
– Его звали Накдин, – только и смог выдавить из себя Мастер.
В груди воина бушевал неистовый водоворот чувств и страстей. Боль утраты перемешивалась с нежностью и любовью, а ужас перед мутациями, грозящими Луизе, вызывал гнев как на себя самого, так и на весь обезумевший от войны мир. Кружась в этом смерче, Мастер окончательно потерялся. Почему он? За что именно ему достался этот тяжкий крест? Спаситель галактики и безжалостный убийца, бог и дьявол, герой и чудовище – и это все он! Не много ли для одной жизни, для одного простого смертного?
Мастер покрепче прижал к себе Луизу. Теперь уже он жаждал защиты и спасения… защиты и спасения от самого себя. Потеряв душевное равновесие, великий воин почувствовал как его поглощает другой мир. Темный и холодный, он затягивал в себя, пробуждал ненависть и нестерпимое желание мстить и убивать. Стоп! Что это с ним? Ведь это вовсе не его мысли, не его жажда крови. Мазохист хренов, так глубоко зарылся в свое ненаглядное «Я», что чуть не проворонил врага!
– Звено «Вампиров» заходит с востока! Через семь минут они зацепят нас радаром!
Луиза ойкнула и съежилась в комочек. Мастер снова услышал вопль заживо сгорающего харририанина. Только на этот раз умирал он не в реальном мире, умирал он в воспоминаниях девушки. Однако, успокаивать, врачевать и утешать некогда. Действовать! Немедленно действовать!
– Сеть на крышу! – Мастер резко, но вместе с тем мягко отстранил свою возлюбленную и кинулся на помощь к Шредеру и Микульскому.
– Не успеем! – заорал Грабовский, видя как десантники едва передвигают ноги, по колено утопая в кроваво-красном песке.
Успеем, не успеем… в жопу любые колебания! Делай! Не пробуй, не пытайся и не сомневайся, а точно и уверено делай то, что задумал! И получится! Должно получиться! Ни может не получиться! Твоя воля, твой разум и твоя решимость, они и есть залог успеха. Мастер накрепко усвоил это правило, будучи еще мальчишкой. Если хочешь словить назойливую муху, не стоит корчить из себя коварного охотника, просто метни вперед руку и цепко схвати. Если всерьез решил расплющить недругу пятачину, не думай о премудростях конг-фу, а преврати свой кулак в свинцовую кувалду и бей. Если жаждешь победить в забеге, отрешись от окружающей действительности и превратись в скорость… чистую скорость!
Последний совет оказался как нельзя кстати. Мастер, что было сил, рванулся вперед. Первое же его движение погрузило весь окружающий мир на дно клейкого и тягучего океана. И это даже не замедленное кино, это полный временной коллапс, в котором Грабовский вот уже целую вечность пытается стащить с плеча свою автоматическую винтовку, Луиза никак не может опустить протянутые в след за Мастером руки, а оба десантника тщетно тужатся сделать один единственный шаг.
Но вот им удалось! Шаг сделан! Однако, Великий Мастер успел сделать гораздо больше. Заклятье неподвижности не коснулось его. Он по-прежнему неудержим и молниеносен. Промчавшись две дюжины шагов, он яростно вцепился в толстые пластиковые ремни, надежно стягивающие тюк с маскировочной сетью. На какой-то миг Мастер задержал взгляд на алой ткани, по которой то и дело пробегали огненно-рыжие всплески. Ничего не скажешь, зловещий рисуночек! Великий воин попытался не думать о море бушующей плазмы, грозящей с минуты на минуту обрушиться на их головы. Делай! Неумолимый приказ стучал в висках. Делай, черт тебя побери!
– Отпустите тюк! – гаркнул он на опешивших солдат.
Словно испугавшись окрика, время вырвалось из комы и, ускорив бег, возвратилось в свое привычное русло. Получив свободу, Микульский шарахнулся в сторону, как будто увидел самого дьявола. Шредер юркнул под прикрытие тюка, не иначе стараясь спрятаться от яростного взгляда горящих синих глаз. Болваны! Страшно не сейчас, страшно станет, когда в небе взревут двигатели атакующих «Вампиров».
Мастер действовал будто по наитию. Он ничего не обдумывал и не просчитывал. Может потому, что просто нет времени, а может потому, что чутье великого воина подсказывало – другого выхода нет. Повинуясь внутреннему приказу, Мастер рванул тюк с маскировочной сетью. Тело сработало как одна огромная пружина. Сперва ноги затем спина, плечи и руки. Вся неистовая мощь сверхсущества, рожденного в недрах мрачной Агавы, оказалась вложенной в этот бросок.
– А-а-а!
Неожиданный вопль заставил Мастера вздрогнуть. Что случилось? Неужели соперничая с гравитацией Воларда, он ненароком зашиб одного из своих верных сотоварищей? Кто кричал? Шредер! Мастер почуял ужас пронзивший сознание баварца. Подобно струям неистового ливня, этот шквал обрушивался сверху. Шредер словно вознесся на небеса. Хотя, скорее всего, так оно и есть. Вот почему тюк показался таким тяжелым.
Сощурив глаза, Мастер наблюдал как по крутой параболе сверток, похожий на здоровенную красную луковицу, падал на наклоненную крышу спасательной шлюпки. Следом, словно истребитель, пристроившийся в хвост противнику, пикировал Шредер. В последний момент бывалый десантник сумел сориентироваться и правильно сгруппироваться. Он упал точно на сеть, ударившись о металл лишь носками своих тяжелых космических ботинок.
Раз волей судьбы Шредера уже забросило наверх, у Мастера отпала всякая необходимость карабкаться туда самому.
– Георг, ты в порядке?
Ответом Мастеру послужило нечленораздельное мычание.
– Георг, очнись, не время корчить из себя контуженого дебила.
– Да живой я, – наконец донесся хриплый голос сверху.
– Хорошо, что живой, – Мастер от души порадовался за солдата, но свое ликование воплотил в четкий отрывистый приказ. – Займись установкой сети, живо!
Чтобы ускорить мыслительный процесс в заторможенном мозгу баварца, Мастер послал в его сознание картинку, изображающую блок управления сетью.
– Активируй систему. Задай округлую форму периметра и несущий каркас в виде конуса. Затем нажми зеленую кнопку «Распаковка».
– Меня опять куда-нибудь зашвырнет, – Шредер продемонстрировал первые проблески возрождающегося разума. – Я зацепился. Засело намертво. Быстро не распутать.
– Если не выполнишь приказ, останешься без головы. Причем не один ты, а и все мы. Флаеры морунгов на подлете. Пять минуты до контакта. Так что, рядовой, засунь свой страх в жопу и выполняй приказ!
Что ни говори, а чувство долга крепко-накрепко вбивалось в головы легионеров. Твоя собственная безопасность – ничто, если на кону жизни твоих товарищей. Поэтому Мастер совсем не удивился, когда над головой послышался громкий хлопок и волны алой струящейся ткани заколыхались в небе, словно там расцвел исполинский огненный цветок.
Сотканная из тончайших световолоконных нитей, камуфляжная система «Хамелеон-ХТ», которую по старинке продолжали именовать маскировочной сетью, накрыла планетоход огромным непроницаемым шатром. Под защитой оказалась не только машина, но и весь склон песчаного бархана. Теоретически сеть гарантировала четвертый уровень защиты, включающий в себя: жесткий самозакрепляющийся каркас, адаптивный камуфляж под окраску окружающей местности, поглощение электромагнитных волн, теплового излучения, гашение радиационного фона. Все эти замечательные свойства давали «головорезам» шанс. Но кто знает, какова чувствительность поискового оборудования вражеских «Вампиров»? Мастер не хотел рисковать, а поэтому, управившись с сетью, задумался над прочими демаскирующими факторами.
Удача, что они еще не запустили атомный двигатель. Так что проблемой, пожалуй, оставалась лишь управляющая электроника. Значит, долой электронику! Отдав себе этот приказ, он ринулся к люку спасательной шлюпки. На бегу великий воин попытался выяснить судьбу своего героического товарища:
«Георг, ты где?» – мысленный призыв отправился на поиски Шредера.
«Я здесь, командир, – баварец на карачках вполз под трепещущий, гудящий на ветру багровый полог. – Хорошо, что на мне боевой комбинезон. Бандажирование включилось вовремя. Кости, кажется, целы».
Повезло, что целы, – подумал Мастер и тут же переключился на выполнение своей задачи. Секунды щелкали с невероятной скоростью, и он уже почти физически ощущал, как по соседним барханам шарят невидимые цепкие пальцы радаров.
Быстрее внутрь! Работающая аппаратура – единственное, что они смогут засечь, или даже не засечь, а скорее почувствовать. Да, именно почувствовать, ведь боевые флаеры пилотируют ни кто-нибудь, а проклятые морунги!
Пара гигантских скачков и Мастер влетел в шлюпку. Вставший на дыбы пол, не позволял передвигаться нормальным привычным шагом и великий воин превратился в паука, цепляющегося за ряды антиперегрузочных кресел. Не мудрено, что Луиза с Микульским так долго не могли извлечь тюк с маскировочной сетью.
Внутри пассажирского отсека горело лишь тусклое дежурное освещение. В его неясном свете в глаза сразу бросился центральный пульт управления, расцвеченный мозаикой из светящихся шкал и сигнальных огоньков. В их палитре преобладали тревожные багровые тона, сигнализирующие об аварийном состоянии машины. Больше всего раздражала неустанно мигающая надпись: «Внимание, опасный крен на правый борт!»
И без тебя знаю дубина стоеросовая! Мастер, недолго думая, протянул руку к панели управления энергетикой и заглушил бортовой генератор. Сделано! Центральный пульт издал сдавленный стон и тут же скоропостижно скончался.
Все, теперь их не засекут. Вроде бы можно вздохнуть с облегчением, но… Мастер несколько бесконечно долгих мгновений угрюмо глядел на умершую электронику. В самой глубине его мозга зарождалась смелая идея. С каждой секундой она становилась все более четкой и ясной, пока, наконец, не превратилась в план со всеми тонкостями и деталями. Как только этот миг настал, Мастер хищно осклабился и громко сказал самому себе:
– Черт побери, если получится… тогда мы победили, тогда мы короли!
– О чем это ты? – Марк Грабовский тенью возник за спиной друга.
– Хватай скафандр и пулей наружу! – Мастер пинком отправил разведчика к нише, в которой висел один единственный косморемонтный костюм. – И шевелись, ты! У нас всего три минуты!
Грабовскому не нужно было повторять дважды. Мастер знает, что говорит и что делает. Подскочив к нише, он с бульдожьей хваткой вцепился в неуклюжие космические доспехи и тут же поволок их наружу.
«Ты молодец, Марк! – Мастер одобрительно кивнул в спину разведчику. – Теперь мой черед».
Проведя ладонью по мертвому электронному оборудованию, он сразу обнаружил то, что искал. В конденсаторах управляющего блока системы жизнеобеспечения все еще блуждала энергия. Электромагнитное поле прибора словно репьях цеплялось за собственное биоактивное поле Мастера, мелко щекотало и робко пыталось исказить его. Прекрасно! То, что нужно! Одним ударом великий воин вскрыл пластиковую панель. Дотянувшись до батареи конденсаторов, он вцепился в нее свой когтистой пятерней. Рывок… и дюжина искрящихся хрустальных шариков густо оплетенных паутиной проводов оказался с мясом вырванным из тела машины. Часть дела сделано, а теперь живо наружу!
И снова мир поразил диковинный вирус неподвижности, прививка от которого была лишь у Великого Мастера. Он настиг Грабовского за самым порогом модуля. Лейтенант пытался спрыгнуть вниз. Вот именно, что пытался! Оттолкнувшись от края люка, он так и завис в воздухе. А, впрочем, нет. Краем глаза великий воин засек движение. Марк все-таки падал, но только в сравнении с ним самая наилегчайшая пылинка, когда-либо упавшая на Волард, показалась бы настоящей пулей.
Мастер не стал любоваться эффектным стоп-кадром. Время напрочь отказывалось записаться в союзники. В отношении «Головорезов» оно предпочитало лишь одну единственную форму общения – яростную, сумасшедшую гонку. Великий воин принял вызов.
Словно огромную ценность Мастер прижал к груди батарею конденсаторов и ринулся вон из спасательного модуля. Проносясь мимо Грабовского, он вырвал из неподвижных рук друга защитный скафандр. Белая металоткань будет хорошо заметна на алом склоне – это мысль промелькнула в мозгу, как только под ногами заскрипел крупный кристаллический песок. Прекрасно, еще один фактор позволяющий засечь скафандр с воздуха. Однако главное успеть! Одним ударом своей мощной когтистой руки Мастер пропорол все защитные слои, проделав в спине скафандра небольшую дыру. Не мешкая, он сунул туда вырванный из приборной панели блок. Встряхнув скафандр, великий воин постарался, что бы батарея конденсаторов провалилась как можно глубже, лучше даже если она засядет где-нибудь в широкой штанине.
