Czytaj książkę: «Дефицит Высоты. Человек между разрушением и созиданием», strona 56
5.10. Проблема управления системой
На новую ступень понимание принципиальной важности управления процессами поднялось с приходом кибернетики. В наибольшей степени это относится к человеческой деятельности, так как жизнью животных преимущественно управляют фиксированные физиологические контуры и инстинкты. Качество управления является определяющим фактором для судьбы системы. По вопросам управления накопилась обширная литература. Не будем останавливаться на таких давно уже ставших очевидными условиях эффективного управления, как гармония органа управления с объектом, сокращение ступеней управления, правильное соотношение централизации и децентрализации, выбор реальных целей, интеграция всех доступных методов и т. д. Остановимся на тех аспектах управления, которые следуют из уровневой модели. Уровни являются теми ступенями интеллекта, мужества и благородства, высота положения на которых оказывает решающее влияние на качество управления. Чем выше уровень деятеля, тем более сложной деятельностью он способен управлять.
Один из законов теории управления гласит: «Разнообразие управляющего органа должно быть выше разнообразия объекта управления». Весьма сомнительно, что большее разнообразие дураков в управляющем органе способно обеспечить хорошее управление. Наличие помимо созидателей ещё и разрушителей безусловно увеличивает разнообразие, но такое разнообразие нам не нужно. Поэтому в приложении к человеческим системам в большинстве законов термин разнообразие следует заменить на уровень: «Уровень управляющего органа должен быть выше уровня объекта управления».
Говоря совсем простым языком, стаду нужен пастух. И человеческое стадо не является исключением. Выше приведены слова извозчика из Бунинских «Окаянных дней», суть которых сводится к тому, что народ, не управляемый светлой головой и крепкой рукой, «как скотина без пастуха, всё перегадит и самого себя погубит». Нас долго вводили в заблуждение, внушая, что народ в своей массе очень думающий и самостоятельный. Увы, это не так, в деятелях низких уровней ещё очень сильно стадное чувство. Они подвержены манипулированию и легко впадают в массовый психоз, что стало особенно очевидным с развитием информационных технологий. Поэтому как пастух выше по уровню своего стада, так и правитель будет успешен, если его уровень существенно выше уровня деятелей в управляемой им системе.
Наилучшим образом это условие выполняется в том случае, когда степень совпадения пирамиды власти с естественной иерархией максимальна. В созданной большевиками системе дурак стал самой желанной персоной на всех уровнях власти. Естественно, что жизнь её по историческим меркам была короткой, и она бесславно прекратила своё существование, разрушив сама себя. Существенны так же два дополнительных критерия, которые отражают степень совпадения положения в естественнной иерархии с «обобщённым социальным статусом» и самооценкой деятеля. Понятие «обобщённого социальным статуса», введённое Р. Линтоном, служит для отражения положения индивида в иерархии социальных оценок, даваемых его окружением. Идеальным является случай, когда все три критерия достигают максимальных значений. Это обеспечивает ту цельность системы, которую социологи безосновательно приписывают вообще социальной системе.
Для существования средних по размерам систем достаточно четырёх уровней деятельности. Но с увеличением и усложнением систем управление ими должно осуществляться с ур. 5, 6. Понимание этого мы слышим в словах Достоевского: «Разрешение судеб человечества вне Бога невозможно». «Вне Бога» – это значит без Высоты, то есть деятелями низких уровней. Созидание по крупному, которое вершит судьбами самых больших человеческих систем – это прерогатива деятелей высших уровней. Управление неотделимо от постоянного процесса вынесения оценок. Самое ценное в этой способности: различение созидания и разрушения. Раньше говорили: добра и зла. Суждения о мере созидательности и разрушительности тем вернее, чем в большей степени деятель ощущает себя частью системы. Ощущение общности с системой и ответственности за неё растёт с уровнем. Самыми ценными для общества являются деятели высоких уровней, которых Пифагор называл богоподобными: «Две вещи делают человека богоподобным: жизнь для блага общества и правдивость».
«Завоевания промышленности, обогатившие стольких практических людей, никогда не увидели бы света, если бы существовали только люди практики! Необходимо, следовательно, чтобы кто то думал за тех, кто не любит думать, а так как последних чрезвычайно много, то необходимо, чтобы каждая наша мысль приносила пользу столь часто, сколь это возможно» [31]. Речь идёт о дефиците людей высокого уровня и о том, чтобы человечество научилось извлекать из них максимальную пользу. Работу по расширению круга деятелей высокого уровня природа оставила самому человечеству. Но, увы! человеческие системы не ценят должным образом высоких, и производство разрушителей у них получается лучше, чем высоких. Способность к саморегулированию у системы «человечество» явно недостаточна. В случае с Карибским кризисом она оказалась достаточной, но в любой другой подобной ситуации результат непредсказуем. Мы идём по краю обрыва, но заигравшиеся западные политики этого не понимают. Это и понятно: развитое чувство ответственности за других (в пределе за самую большую систему, в которую ты включён) – это прерогатива 4 ур. Но как мало деятелей этого уровня, и, за очень редким исключением, это не те, кто занимает самые высокие посты.
Здесь уместно вспомнить упомянутый выше случай, когда самолёт совершил посадку на заброшенный аэродром в тайге на далёком Севере. Взлётно-посадочную полосу на нём расчищал с мыслью, что она когда то может пригодиться, бывший начальник давно закрытого аэродрома местного значения. Это была деятельность 4, 6 ур. И в это же время Россию разрушали те, кто по своему высокому положению, должны были её спасать: Ельцины, Чубайсы, Кохи и иже с ними. Во властной пирамиде они находились, к несчастью для страны, на самых высоких уровнях, но действовали на самых низких из возможных. Вот уж действительно тот самый Платоновский случай, когда дворник лучше правителя. Но дуракам конкуренты не нужны, поэтому для низких и низменных особую опасность представляют высокие.
Высокие незаменимы в острейших кризисных ситуациях, потому что только они способны спасти систему. И им эта возможность властью предоставляется. Но позволившие спасать себя особой благодарности к ним не испытывают. Спасители в одно мгновенье лишаются своего поста, попадают в опалу, как Жуков, Суворов, или уничтожаются по сфабрикованному Ленинградскому делу, как это было с Кузнецовым. Система выдавливает таких, как Зворыкин, Сикорский, высылает их на «философском пароходе», потому что, как говорил Бронштейн, «расстрелять их мы не можем, а терпеть невозможно».
Маршала Жукова, имевшего гигантское здоровье, сломили преследованиями после войны, и Д. Эйзенхауэр, относившийся к Жукову с величайшим уважением, пишет в своих мемуарах, что в 1955 году он, посетив Москву, увидел совершенно другого, сломленного человека. После этого его добивали ещё почти 20 лет, инсульты и инфаркты следовали один за другим. Жизнь маршалу Победы спасла его широкая известность за рубежом. Поэтому большего властный змей о трёх головах со зловещей фамилией Джугашвили-Хрущёв-Брежнев позволить себе не смог. А такого человека совершенно невероятной высоты, как уже не столь известный Н. Вавилов, они могли себе позволить убить.
Но есть и менее людоедские способы избавляться от высоких. Существует множество способов предотвратить их проход на более высокие административные уровни. Среди них партийные, избирательные фильтры. В результате на самом верху собираются лояльные, по возможности лично преданные, но не компетентные. Для системы они не просто бесполезны, но вредны.
В далёкие времена мудрый Соломон обратил внимание на странные свойства человеческой деятельности: «И обратился я, и видел под солнцем, что не проворными достигается успешный бег, не храбрым достаётся победа, не мудрым – хлеб, и не у разумных богатство, и не искусным – благорасположение, но время и случай для всех их» (Еккл. 9, 11). Безусловно, случай играет свою роль, но ещё большую – закономерности. И одной из них является то, что разрушители зачастую оказываются выше во властной пирамиде, чем храбрые, искусные и мудрые. Человек так устроен, что преимущество, как правило, на стороне того, кто умеет лгать и интриговать, даже физически устранять. Поэтому фактически управляют обществом не те, кто умнее и честнее, а те, кто тщеславнее и активнее. То, что разрушительность обеспечивает значительные преимущества в борьбе за власть, было объяснено ещё Макиавелли.
Существуют давно разработанные и веками успешно применяющиеся технологии проникновения посредственностей и откровенных разрушителей на высшие уровни власти. «Рождённый ползать везде пролезет» – это остроумный парафраз на самое известное высказывание М. Горького. А вот притча на ту же тему, которую рассказал С. Лец. Синичка, увидев на одной из верхних ветвей дерева червяка, в удивлении воскликнула: «Как ты сюда забрался?». «Пресмыкаясь, пресмыкаясь» – с чувством гордости за себя ответил он.
Но в дополнение к пресмыкательству существует внушительный список подобных технологий. Это и умение быть полезным высоко поднявшемуся сокурснику или сослуживцу, подкуп, прямая покупка должностей, устранение конкурентов множеством способов вплоть до самых радикальных, полезные знакомства, родственные связи, вступление в правящую партию (при Советской власти это была КПСС), избрание в депутаты и т. д. Все эти технологии разрушительны. По мере того, как эти технологии приобретают всё большее влияние на формирование власти, пирамида власти всё больше отличается от естественной иерархии, что приводит к деградации деятельности системы.
У каждой нации, страны, независимо от её истории, уклада, менталитета есть свой шанс. Это эффективность управления. Где сегодня Россия с её тысячелетней историей и безграничными ресурсами, где США с их гораздо более короткой историей, но с не знающей пределов хищной динамичностью. Китай в период своего небывалого рывка, в отличие от России, и близко не имел её ресурса. Только третья часть населения умела читать и писать, не было такого масштаба и разнообразия природных ископаемых. Был единственный ресурс – миллиард измученных различными войнами и революциями голодных людей. Будущий автор преобразований страны Дэн Сяопин трижды сидел в тюрьме, его сына хунвейбины сделали инвалидом. По прогнозу ЦРУ страна, подобно СССР, должна была распасться на большое число провинций-государств. Часть молодёжи находилась под сильным западным влиянием. Результатом этого явился организованный Западом предтеча киевского Майдана пекинский Тяньаньмэнь. Но он же стал в результате решительных действий руководства поворотным пунктом в истории Китая.
В отличие от России китайские руководители сделали акцент на реализации экономических проектов. Демонтаж политической системы был исключён, только корректировки её отдельных элементов. Этим была обеспечена устойчивость системы в целом, являющаяся главным условием проведения глубоких преобразований. У руководителей Китая хватило мудрости и мужества не подражать успешным странам Запада, не копировать их систему управления, не следовать советам экспертов, представляющих современную экономическую «науку». В Китае всё было сделано не «по науке», а по уму. Проигнорировали все догмы, независимо от их идеологической подоплёки. Креативность китайского руководства, его способность провести корабль страны, не зная карты, через великое множество рифов – поражает и вызывает восхищение. Сорок лет назад 700 млн жителей Китая находились за чертой бедности, в 2020 году живущих ниже черты бедности в стране не осталось. Потрясающе! Секрет успеха Китая не в каком-то историческом наитии полуграмотных масс, а в высоком уровне тех, кто управляет страной.
Власть не любит говорить о просчётах власти, хотя бы это была и другая власть. Вина за беспримерную трагедию блокады лежит на Ворошилове, развалившем Ленинградский фронт, на «хозяине» Ленинграда Жданове. В Ленинграде немцы в сентябре 41‑го разбомбили Бадаевские склады на Лиговке, да так, что по земле текли ручьи расплавленного сахара. С этого и начался голод, когда варили столярный клей, кожаные ремни, подмётки, а потом и ели людей. Кто сосредоточил все стратегические запасы продовольствия огромного города в одном месте? Планы блицкрига родились не на пустом месте. Гитлер был хорошо осведомлён о качестве руководства большевиков, состоявшего из таких, как Ворошилов и Жданов, о том, что армия плохо обучена, а её руководство разгромлено. Он не учёл только один момент – невероятную стойкость русских и по духу близких к ним представителей других народов СССР. Он не допускал, что они продержатся полтора года, и за это время научатся воевать.
Условием развития (иначе говоря, перехода системы в созидательный режим), как указывалось выше, является достижение численности деятелей высокого уровня критической величины. Для того, чтобы придать этой мысли наглядность, сравним две системы в двух конкретных ситуациях: Россию в начале ХХI в. и Флоренцию в начале ХV в. Последняя между 1400 и 1425 годами являет классический пример взрыва созидательности, о чём свидетельствуют созданные в невероятном количестве шедевры искусства. В их числе купол собора работы Брунеллески, «Врата рая», созданные Гиберти для баптистерия, скульптуры Донателло и Микеланджело, «Поклонение волхвов» кисти Джентиле да Фабиано в церкви Святой Троицы, цикл фресок работы Мазаччо в капелле Бранкаччи. Собор Санта-Мария Новелла восемьдесят лет стоял открытый непогоде, так как никто не был в состоянии закрыть куполом его огромную апсиду. Множество проектов было подано в совет, надзиравший за строительством собора, но ни один из них не был признан убедительным. В совет входили видные городские политики и купцы, которые не могли позволить себе ошибиться, так как за это пришлось бы расплачиваться своей репутацией. Комиссия сочла изящным и осуществимым решение Брунеллески, сочетавшее в себе достижения римской архитектуры (купол Пантеона в Риме) и принципы готики. Как только купол был построен, он стал образцом для многих поколений архитекторов, в том числе и для Микеланджело, построившего по его подобию купол собора Св. Петра в Риме.
Примером ещё одного прекрасного, повторенного потом множество раз, но так и не превзойдённого потомками, творения являются створки врат для северного и особенно восточного входа в баптистерий. Их совершенство привело Микеланджело в восторг, и он назвал их «Вратами рая». Для наблюдения за их строительством была так же создана специальная комиссия, состоявшая из видных горожан, по большей части старших мастеров гильдии прядильщиков, которая финансировала этот проект. Из полусотни предложений ими были отобраны работы пяти финалистов, среди которых были Брунеллески и Гиберти. Им был дан один год на изготовление макета одной створки и в течение года обеспечена достойная оплата их труда и материалов. Победителем был признан Лоренцо Гиберти, которому тогда был двадцать один год. Всего работа над дверями для баптистерия заняла у него полвека.
Почему эти и ряд других творений, созданных во Флоренции стали образцом хорошего вкуса, смелых инженерных решений и на века составили славу городу? На этот вопрос можно ответить так: потому что они стали результатом созидательной деятельности на самых высоких уровнях. Но как это смогло произойти? Что, во Флоренции вдруг один за другим стали рождаться выдающиеся архитекторы, скульпторы и художники? Нет, в первую очередь потому, что городские власти решили потратить большие деньги на то, чтобы сделать Флоренцию прекраснейшим городом во всём христианском мире, по их словам, «новыми Афинами». Слух об этом и том, что там платят хорошие деньги, распространился по всей Италии и туда стали стекаться самые талантливые и честолюбивые художники. А если Гиберти и Брунеллески сумели превзойти самих себя, то произошло это под влиянием сильнейшей конкуренции и всеобщего пристального внимания к их работе. «Врата рая» обязаны неравнодушию и помощи всего города, воплотившейся в комиссии, наблюдавшей за созданием врат. Но важнейшую роль сыграла активность самых состоятельных горожан. Они не просто отсыпали денег и стали ждать, что из этого получится. Нет, они занялись оценкой, отбором и поощрением работ, которые хотели видеть завершёнными. Если бы не дотошность и не высокое чувство ответственности, исходившие от членов комиссии, наблюдавшей за строительством Санта-Мария Новелла, вряд ли был бы воздвигнут этот прекрасный купол.
И тут возникает, пожалуй, главный вопрос, а кто были эти люди, затеявшие всё это? Откуда они взялись? Как и почему в их головах возникла идея сделать Флоренцию чарующе прекрасным местом? Откуда у них столько здравого смысла, требовательности, организационных навыков, вкуса и знаний в области искусства, финансов, инженерного дела? И почему они не воровали и не портили всё, как зачастую сегодня делают строительные компании?
Дело в том, что это были дети и внуки тех, кто превратил Флоренцию в один из богатейших городов Европы, кто снабдил своих потомков глубокой корневой системой. Сначала они богатели на торговле, потом на производстве тканей, а потом на финансовых операциях. И возникший таким образом слой богатых горожан, состоящий из глав гильдий, духовенства, банкиров, был полон чувства гордости за свой город, славу и богатство которого они умножали своим трудом на протяжении многих поколений. И поэтому естественно их желание сделать свой город прекрасным. Естественны их требовательность, взыскательность, ответственность, потому что они хорошо знали, каким трудом и риском были заработаны деньги, которые они тратили. Будучи выходцами из состоятельных семей, они получили хорошее по тем временам образование и были в курсе передовых веяний, связанных с открытием и освоением греческого и римского наследия. В конце тринадцатого века было положено началу увлечения исследованием древних руин, копированием и анализом античных стилей и техник. И наиболее просвещённые и влиятельные флорентийцы сумели сделать верные выводы из того, что было известно к их времени, принять не просто правильные, а гениальные решения, и осуществить их. Всё это стало возможным потому, что во Флоренции сформировалась подлинная элита, состоящая из деятелей высокого уровня. Только у деятелей очень высокого уровня может родиться идея превращения своего города в самое прекрасное место на земле, и с таким совершенством воплотиться в действительность.
При этом следует понимать, что политическая и социальная атмосфера в городе была далеко не безоблачной. Неимущие подвергались эксплуатации, противостояние Папы и императора разделило город на две партии – гвельфов и гибеллинов. Политическая напряжённость, подогреваемая экономическим неравенством, в любой момент могла перейти в открытый конфликт. У маленькой Флоренции было много завистников, что требовало от её правителей особого искусства управления, и отвлекало большие средства и время на поддержание стабильности. Конечно, не было всеобщего среднего образования и никакого высшего. Народ в своей массе был, мягко говоря, не слишком образован, только что закончились Тёмные века, но все минусы сложившейся системы перекрыло качество её элиты.
Прав социолог А. Хаузер: «Искусство раннего Ренессанса началось в первую очередь не под влиянием стремления к творчеству и субъективному самовыражению, не вследствие овладевшего художниками и скульпторами спонтанного вдохновения, но под влиянием задач, поставленных заказчиком». Какие же задачи ставит сегодня в России заказчик? Сегодня заказывают спорт. На него в стране, где фактически 40 млн живут за чертой бедности, тратят огромные деньги. На проведение Олимпийских игр в Сочи в 2014 г. была истрачена беспрецедентно огромная сумма во много раз превышающая расходы самой богатой страны мира на Олимпийские игры в Скво-Вэлли. Ушаты грязи, вылитые благожелательной западной прессой в связи с размерами хищений и допинговый скандал растворятся бесследно в Лете, государственный переворот в Киеве, с таким искусством подведённый к кульминации как раз в те дни, когда внимание российского истеблишмента было полностью поглощено олимпийским действом, тоже со временем перейдёт в разряд заурядной исторической пакости, а что останется? «Свой» горнолыжный курорт (но свой не для всех, а для очень богатых), построенный по последнему слову турецкой аляповатости? Это очень далеко от купола Брунеллески.
Стоящие без дела олимпийские сооружения производят удручающее впечатление, и кому то пришла в голову идея устроить Универсиаду. Страна превратилась в заложника огромного спортивного комплекса, в котором, чтобы он не пустовал, надо что то постоянно устраивать. Гости Универсиады, среди которых было немало молодёжи с левыми взглядами, в недоумении бродили среди этих излишеств, соображая, как нынче выглядит борьба «за мир во всём мире».
Но этого оказалось мало. Далее там же строится трасса для «Формулы – 1», а по всей стране стадионы к чемпионату мира, после которого они превратились в пустующие памятники спортивной гигантомании. В связи с предстоящим футбольным чемпионатом мира 2018 года К. Набутов писал: «Приедут немцы-бразильцы-испанцы и отхлестают нас за наши же деньги. А мы только в стадионы сколько закопали! Вот и думаю: может, ну его на фиг, этот спорт?! А мы вместо спорта займёмся физкультурой. Утром – зарядка, вечером – прогулка, по выходным – поход в лес с рюкзаком». Что ж, это как раз тот случай, когда устами спортивного журналиста глаголет истина!
Запад может «отменить» Россию вместе с её шоу-спортом, но он не в состоянии отменить больных. Строить надо для людей, а не для болельщиков, отдавая предпочтение больницам перед стадионами. И только иногда позволить себе построить что то очень красивое. Чтобы и через шесть веков ежегодно десятки миллионов туристов со всех концов света приезжали посмотреть на это чудо, и терялись в догадках, как это русские смогли сотворить такое! Но такое, казалось бы, простое и очевидное решение упирается… – правильно – в уровень!
Дело в том, что современный российский истеблишмент состоит по большей части из бывших комсомольских функционеров и «новых русских» коррупционеров – то есть людей, которые не создавали своё состояние с нуля, а шальные деньги, оказавшиеся в их руках, не знают на что потратить. Их полудетское, неразвитое сознание подсказывает им единственное решение – на футбольный или баскетбольный клуб, спортивную федерацию. Не страдающие избытком патриотизма покупают клубы за рубежом. Там же они покупают замки, поместья, дворцы. Там живёт их семья, учатся их дети. У них и в мыслях нет превратить город, где они работают вахтовым методом, в чарующе прекрасное место. Разве что отвести за солидную мзду под уплотнительную застройку участок и историческом центре города. У них нет здесь исторических, экономических, культурных корней. И тем они отличаются от флорентийской элиты. И от дореволюционной российской, добавим мы. Николаю II предлагали уехать за границу и тем спасти себя и семью. И было время, когда ему это сделать было несложно. Он ответил: «Русские цари по заграницам не бегают». Зато русские олигархи – бегают. Правда среди них русских почти нет. Гусинский, Смоленский, Березовский в те времена, когда они активно разрушали Россию, называли Россию «эта страна». Теперь их и след простыл, но многие ещё остались. И эти никогда ничего не создадут в стране, где пока ещё отчасти присутствуют, но с одной целью – урвать и убежать. И этим Россия отличается от Флоренции шестивековой давности. А что же прогресс, всеобщее среднее образование и чуть ли не поголовное высшее?
Ответ на эти вопросы лежит на поверхности: во Флоренции была элита, в России её нет. Всё зависит не от того, какой процент населения имеет среднее образование, какой высшее, сколько миллионов являются членами партии власти, какова по численности армия пользователей интернетом. Важно то, какова высота деятельности, и привела ли она к трансформации высоких в элиту. Россия в начале ХХ столетия была на завершающем этапе формирования своей элиты. Если бы элита успела сформироваться, страна была бы спасена. Но Первая мировая не дала этого сделать.
Сегодня ситуация медленно, но меняется. Да, среди миллиардеров и мультимиллионеров есть владельцы не иностранных, а российских клубов. Есть задание на содержание клубов госкорпорациями, например Газпром владеет «Зенитом», на который не жалеет денег. И хотя многие из граждан России не имеют газа, у «Зенита» есть всё. Правда отечественному футболу это мало помогает. Иные из олигархов учредили Академии. Футбольные, конечно. Там мальчишек сызмальства учат подбрасывать мяч ногой. Но почему то гораздо успешнее оказались футболисты Исландии, страны по численности населения в четыреста раз меньше России, где футболом занимаются любительски, а зарплаты членов сборной страны и их тренеров меньше российских в десятки раз.
Здесь мы имеем дело с законом: неправедно нажитые деньги не могут эффективно работать. В этом нет никакой мистики. Дело не в самих денежных знаках, а в головах тех, кому они принадлежат. Кто их не зарабатывал, тот и не в состоянии их правильно потратить. Вспомним, насколько требовательными были комиссии во Флоренции, контролирующие и финансирующие знаковые проекты. Когда несколько поколений по крупицам увеличивают своё состояние, у них воспитывается чувство ответственности перед своей семьёй, своей страной. Так и было перед революцией у русских промышленников и купцов. Они оставили после себя бесчисленное количество больниц, домов призрения, храмов, музеев и среди них Третьяковскую галерею. Праведно заработанное богатство остаётся в стране и начинает работать на страну. Ворованное стараются поскорее вывезти, а то ненароком могут отобрать.
На органе Большого зала Московской консерватории из зала видна надпись: «Дар С. П. фон Дервиза». А какие дары сделали своей стране современные олигархи, которые намного богаче фон Дервиза? Купили в Англии футбольный клуб, а в США баскетбольный? Можно ли сделать что то более порочащее «доброе» имя российского олигарха? Думается, что нет! Вот во что превратился русский купец за те семьдесят лет, когда столько хорошего было сделано для трудящихся и построения коммунизма.
Флорентийские власти в их стремлении превратить Флоренцию в новые Афины поддерживала значимая часть населения, поэтому результатом явились бесценные произведения искусства. Другая история случилась в начале ХХI в. в Петербурге. Г-жа Матвиенко, бывшая в те времена губернатором Петербурга, задумала вместе с руководителем «Газпрома» г-ом Миллером построить в центре Петербурга 400‑метровый небоскрёб. Граждане Петербурга вели долгую изнурительную и неравную борьбу, чтобы не дать обезобразить город. То, что им удалось победить – это поистине чудо. Но почему столь различны отношения власти и народа в только что вышедшей из средневековья Флоренции и «колыбели Великой Октябрьской Социалистической революции»? Неужели что то напутал прогресс? Да нет, прогресс тут совершенно не при чём. Он там, где техника, а там, где люди, вопрос в элите. Есть элита или нет? От этого всё и зависит.
Российский истеблишмент в первые десятилетия новой истории в значительной мере состоял из бывших комсомольских функционеров с их особым представлением о своём светлом будущем, чей номенклатурный быт и комсомольский задор с таким остроумием описал Ю. Поляков в повести «ЧП районного масштаба». И вот в соответствии с законами коммунистического жанра, плавно перешедшего в демократический, комсомольского функционера назначают губернатором культурной столицы России. Но дело всё в том, что ни один из его предков к Петербургу не имел никакого отношения, а сам он приехал из украинской глубинки. И корни его там! Для города это едва не кончилось трагически. Правду сказать, существенную помощь петербуржцам оказала ЮНЕСКО своей вполне реальной угрозой исключить Петербург из списков Всемирного культурного наследия. А это уже скандал мирового масштаба, большие убытки в туризме и т. д. Исторический центр Петербурга был спасён. Мораль сей истории такова: многое на этом свете зависит от уровня тех, кто исполняет, но ещё больше от уровня тех, кто руководит. И не дай вам Бог попасть в ситуацию, когда вами будет руководить деятель низкого уровня (в народе их называют просто – дураками).
Созидательность там, где человек чувствует себя хозяином. А для этого он должен чем то владеть, быть укоренённым в этой системе, знать, что он в состоянии влиять на жизненно важное для него. Созидательный вектор, а с ней и устойчивость, система обретает, когда ощущение хозяина, причастности к общему делу появляется у большинства. Если же это ощущение знакомо лишь олигархам и высшему чиновничеству, созидания не видать, как своих ушей. А не возникнет это ощущение – быть этому месту пусту.
Уничтожив частную собственность, большевики уничтожили одну из самых крепких связей людей с их землёй. Вдобавок они уничтожили историю, родословные, которые корнями уходили глубоко в почву страны. Страна перестала принадлежать тем, кто в ней живёт. Она стала чужой, абстрактным понятием. Козыреву было ничего не жаль, он готов был всё отдать, потому что ни его руками, ни руками его предков здесь ничего не было создано. Поэтому в 1990‑е директора и все, кто мог, за бесценок продали за рубеж (в основном, в Китай) технологии, процессы, техническую и проектную документацию и вообще всё, что можно было продать. Пусть за копейки, всё равно не своё! Для тех, кто ничего не имел, деньги оказались слишком большим соблазном. Некоторые продавцы до сих пор живут в Китае на положении почётных граждан, как, например, главный инженер института, в котором работал автор.
Жизнеспособная система всё тянет к себе, нежизнеспособная всё отдаёт и бездумно тратит. Как с лёгкостью отдавали Горбачёв, Шеварнадзе, Козырев. А сегодня так же бесхозяйственно прощаются огромные долги, позволяется вывозить капиталы из страны. Как и на Олимпийские игры, так и на Украину США потратили гораздо меньше России; государственный переворот на Украине в 2014 году им обошёлся всего в 5 миллиардов.
