Czytaj książkę: «Евреи в Российской империи»

Czcionka:

Рецензенты: А. Б. Ковельман, доктор исторических наук, профессор; Г. Эстрайх, Ph. D., профессор

* * *

От автора. Кому адресована и как устроена эта книга

Эта книга адресована любому человеку, интересующемуся историей евреев и историей России. Для кого-то она «закроет» тему, для кого-то станет отправной точкой в дальнейшем изучении предмета, которому посвящена книга. История евреев чрезвычайно многогранна (впрочем, это относится к истории любого другого народа), и охватить в равной степени все аспекты этой истории в рамках одной книги довольно сложно. Центральной темой книги является история интеграции евреев в российское общество и восприятие российским обществом этой интеграции. Таким образом, это история евреев и одновременно история «еврейского вопроса» в Российской империи. История того, как «польские евреи» постепенно становились «русскими евреями», как Российская империя пыталась «переварить» своих внезапно обретенных новых подданных или же вытолкнуть их. Что породило самую большую национально-религиозную группу, покинувшую пределы Российской империи до 1917 года, – около двух миллионов человек. Впрочем, впоследствии евреи составили и самую большую национальную группу, покинувшую пределы СССР, а затем постсоветской России.

Открывает книгу сжатый очерк истории евреев в Российской империи. Последующие главы построены по проблемно-хронологическому и, если так можно выразиться, персональному принципу. В отдельные главы выделены сюжеты, которые, по мнению автора, являются наиболее важными: служба евреев в армии, масштабы участия и роль евреев в российском революционном движении, – и то и другое было формой интеграции евреев в российское общество и одновременно ее результатом. Отдельные главы посвящены клану откупщиков, затем банкиров и золотопромышленников баронов Гинцбургов, сыгравших видную роль в развитии российской экономики, защите интересов российских евреев и отношению к «еврейскому вопросу» различных слоев русского общества.

Завершает книгу глава о Первой мировой войне, ознаменовавшейся для евреев массовой мобилизацией в императорскую армию и одновременно – массовыми депортациями, «сдобренными» погромами. Мировая война (современники еще не знали, что она – Первая) стала поворотным пунктом в истории российского еврейства: в августе 1915 года была де-факто отменена Черта еврейской оседлости. Боевые действия, которые велись в значительной степени на территории Черты оседлости, депортации и выселения из прифронтовой полосы, привели к разрушению традиционного образа жизни, смене места жительства и образа жизни сотен тысяч евреев. Не пережила войну и трехсотлетняя империя Романовых. В феврале-марте 1917 года, по выражению Василия Розанова, «Россия слиняла в три дня».

На этом можно было бы и закончить книгу, ибо Февральская революция привела, среди прочего, к решению «еврейского вопроса» – уравнению евреев в правах. Однако автор не счел возможным остановиться на этом формальном моменте и вместо заключения решил написать о том, что происходило с евреями в 1917 году на обломках империи, между падением самодержавия и приходом к власти большевиков. Ибо, как водится, расчеты людей, которые думали, что они творцы, «хозяева» истории, оказались ошибочными и проблемы и бедствия у евреев, так же как у других народов России, были впереди. Как, впрочем, и невиданные возможности.

* * *

В заключение считаю приятной обязанностью выразить искреннюю благодарность за помощь в подборе иллюстраций Людмиле Шолоховой (Нью-Йоркская публичная библиотека), Юлии Рейнес-Червинской и Наталии Смотровой (Архив Блаватника, Нью-Йорк), Александру Френкелю (Санкт-Петербург), Александру Иванову (Дортмунд), Екатерине Майчак (Санкт-Петербург), Алексею Холову (Москва), Аркадию Будницкому (Ростов-на-Дону) и Елене Щедриной (Еврейский музей и Центр толерантности, Москва).

Глава 1. Евреи, Россия и «еврейский вопрос». 1772–1917

Евреи «переехали» в Россию, не сходя с места. В результате разделов Польши в 1772, 1793 и 1795 годах империя, в которой ранее не дозволялось появление евреев в принципе, неожиданно оказалась страной с самым большим еврейским населением в мире.

За тридцать лет до того, как Россия пришла за «своими евреями», им, напротив, указом императрицы Елизаветы от 13 декабря 1742 года предписано было «немедленно убраться за пределы границы». Более того – указывалось «впредь оных ни под каким видом в нашу Империю ни для чего не впускать». Евреев, проживавших в пределах империи, было совсем немного – ведь они не допускались еще в Московское царство, и даже приезжать в страну для торговых целей «евреянам» было запрещено. В эпоху Петра Великого каких-либо специальных законов о евреях не издавали. В 1727 году вышел указ Екатерины I, повелевшей выслать «жидов, как мужеска, так и женска пола, которые обретаются на Украине и в других российских городах… и впредь их ни под какими образы в Россию не впускать и того предостерегать во всех местах накрепко». В недолгое царствование Петра II, а затем при императрице Анне Иоанновне евреям было разрешено приезжать на ярмарки и для «оптового купеческого промысла». Указ Елизаветы отменял все эти послабления.

Однако запрет приезжать в Россию еврейским купцам затрагивал экономические интересы предприимчивых людей пограничных районов и торговых городов империи, в особенности это касалось Малороссии, Лифляндии, Риги. Сенат, реагируя на ходатайства «с мест» с просьбами разрешить евреям вести торговлю в пограничных областях, в 1743 году представил императрице «всеподданнейшее мнение»: если евреям «ярмарочный временный торг» «всеконечно пресечен будет, то не токмо Вашего Императорского Величества подданным в купечестве их великой убыток, но и высочайшим Вашего Императорского Величества интересам не малой ущерб приключиться может». На этот доклад 16 декабря 1743 года последовала знаменитая резолюция Елизаветы: «от врагов Христовых не желаю интересной прибыли». Деваться было некуда, и 25 января 1744 года Сенат издал указ, согласно которому евреям запрещался въезд в Россию «даже для торга на ярманки» и который предписывал подданным «о впуске их никаких ни откуда представлений не присылать».

Мотив указа Елизаветы о запрете евреям жить и даже приезжать в Россию был преимущественно религиозным. В случае перехода евреев в православие указ предписывал «жить им позволить, только из государства уже не выпускать». В этом отношении – отсутствии права покидать пределы империи – евреи ничем бы не отличались от других подданных государыни. Но это – предыстория.

В тот момент, когда нежданно-негаданно евреи оказались в составе Российской империи, «на дворе» стоял Век Просвещения, а императрица Екатерина II, при которой это случилось, была, пожалуй, самой европейской из российских правителей, как по происхождению, так и по образу мыслей. Другое дело, что каким бы благонамеренным ни был «просвещенный монарх» (а историки справедливо относят Екатерину к представителям «просвещенного абсолютизма») и как бы ни была велика его (в данном случае – ее) власть, с традициями приходилось считаться, а из своего времени не выпрыгнешь. Вернемся, однако, к евреям.

Евреи в России: численность и правовое положение. Кагалы

В 1800 году еврейское население России составляло почти четверть (22,8%) от общей численности евреев на земном шаре; к 1834 году, без малого двадцать лет спустя после присоединения к империи Герцогства Варшавского (1815) – несколько менее половины (46,9%); на меридиане века, в 1850 году, цифра достигла 50%; наконец, пик пришелся на 1880 год – 53,4%. После этого удельный вес российского еврейства по отношению к мировому начал неуклонно снижаться, составив к 1914 году 39%. В то же время в абсолютных цифрах численность еврейского населения продолжала расти. Поначалу прирост определялся прежде всего присоединением новых территорий: в 1772 году в составе империи после присоединения Белоруссии оказалось около 60 тысяч евреев, в результате второго и третьего разделов Польши еврейское население увеличилось на 500 тысяч человек, после присоединения Герцогства Варшавского – еще на 300 тысяч. По другим данным, уже после третьего раздела Польши еврейское население России составило 800 тысяч человек.

Главным фактором увеличения численности еврейского населения империи стал естественный прирост. Высокая рождаемость и низкая смертность объяснялись жестким следованием религиозным нормам иудаизма в семейно-брачной жизни и соблюдением гигиенических норм. В результате еврейское население, несмотря на массовую эмиграцию в 1881–1914 годах, к 1914 году достигло приблизительно 5 миллионов 250 тысяч человек. Кроме евреев, проживавших на бывших польских землях, в составе империи после присоединения Крыма в 1783 году оказались около трех тысяч караимов и евреев-раббанитов, в первой четверти XIX века – евреи Грузии (около шести тысяч), Дагестана и Северного Азербайджана (около 15 тысяч), Бессарабии (около 20 тысяч человек). В результате российских завоеваний в Средней Азии во второй половине XIX столетия в империи оказалось около двух тысяч бухарских евреев.

В то же время относительная доля евреев в населении империи, повышавшаяся на протяжении большей части XIX века (от 1,5% в 1800 году до 4,8% в 1880-м), в конце XIX – начале XX века непрерывно снижалась, сократившись к 1914 году до 3,1%. Приведенные данные носят оценочный характер; в литературе встречаются и другие цифры. Достоверные сведения имеются лишь по 1897 году, когда была проведена всероссийская перепись населения. Евреев переписчики насчитали 5 189 400 человек; они составляли 4% населения империи и 49% от численности всех евреев в мире.

Поначалу политика имперских властей по отношению к евреям отличалась достаточной терпимостью. В первом официальном обращении к жителям вновь присоединенных в 1772 году областей говорилось, что они будут пользоваться теми же правами, что и ранее. Не делалось исключения и для евреев. Можно было бы сказать, что евреи не особенно ощутили невольный переход в другое государство. Однако вскоре законотворчество в отношении новых подданных принесло им как некоторые преимущества, так и немалые неприятности. На вновь присоединенные территории в 1778 году было распространено общероссийское «Учреждение для управления губерний Российской империи», в соответствии с которым евреи, приписанные к городским кагалам (независимо от реального проживания в городах или сельской местности), были включены в «торгово-промышленный класс»; им было разрешено записываться в купеческое сословие (указ Екатерины II от 7 января 1780 года), участвовать на равных с христианами основаниях во вновь созданных органах городского самоуправления – ратушах и магистратах. Большинство евреев, чьи доходы и род занятий никак не позволяли счесть их купцами, были зачислены в сословие мещан, плативших повышенную подушную подать.

Здесь пришло время сказать о кагалах. Под кагалом в широком смысле понимается еврейская община в целом; в наиболее употребительном – правление еврейской общины, являвшееся посредником между нею и властями. Кагал переизбирали ежегодно. Число его членов было пропорционально величине общины и могло достигать нескольких десятков человек. Это относилось, конечно, к крупным общинам. Состав кагала, несмотря на ежегодные выборы, оставался практически неизменным, причем выбывших членов обычно заменяли их родственники. Это было не удивительно, ибо в состав, условно говоря, «законодательной» и в особенности исполнительной власти кагала входили состоятельные люди. Решения по всем текущим делам общины принимала «семерка» («семеро нотаблей города»), в состав которой входили четверо или пятеро старшин и трое почетных членов.

Таким образом, несмотря на внешне демократические процедуры, правление общины имело очевидные признаки олигархии. Старшины по очереди в течение месяца исполняли обязанности главы и одновременно казначея кагала (парнаса¹). В общине был и еще ряд выборных должностей – попечителей благотворительности и религиозных училищ, судей, контролеров и некоторых других. Кагал занимался сбором податей, заведовал всеми общественными учреждениями общины, наблюдал за правильностью мер и весов, за чистотой улиц еврейского квартала, в общем, занимался всем, вплоть до регулирования оплаты слуг и служанок и норм их поведения.

Русское правительство, с одной стороны, было заинтересовано в сохранении института кагала, исходя из фискальных соображений. При уплате налогов действовал принцип круговой поруки, и в этом отношении вполне логичным было возложение на кагалы обязанности выдачи паспортов евреям (или в отказе выдачи таковых) – ведь речь шла о налогоплательщиках. С другой – имперские власти отнюдь не собирались терпеть общинную автономию. Евреев постепенно стали вносить в общегородские книги жителей, что в определенной степени ограничивало возможность кагала влиять на свободу их передвижения. Разбирательство гражданских споров между евреями было передано казенным судам, в ведении кагалов оставили только вопросы, затрагивающие «обряды закона и богослужения евреев». В целом это было движение в сторону слияния евреев с остальным населением империи.

Кагалы лишили права без согласования с властями вводить новые внутриобщинные налоги и еще в 1818 году обязали отчитываться о поступлении и использовании сумм коробочного сбора (внутриобщинного налога на кошерное мясо, основного источника поступления средств в кагальную казну; в некоторых общинах сбор взимался также с субботних и праздничных свечей, соли, рыбы и т. д.). Власти требовали, чтобы коробочный сбор шел исключительно на уплату долгов и податей; в 1829 году было разрешено его расходование также и на «нужды исполнения обрядов вероисповедания». При этом на кагалы были возложены, среди прочего, «призрение бесприютных евреев» и помощь евреям-переселенцам. Ограничения в распоряжении суммами коробочного сбора чрезвычайно осложняли деятельность кагалов; выручало то, что они повсеместно нарушались, и общины расходовали собранные суммы и на другие цели.

С 1785 года, согласно Жалованной грамоте городам («Грамота на права и выгоды городам Российской империи»), евреи могли входить во все шесть предусмотренных грамотой разрядов городских жителей, избиравших городскую думу. «Когда еврейского закона люди, – говорилось в именном указе от 26 февраля 1785 года, – вошли уже, на основании указов Ее Величества, в состояние равное с другими, то и надлежит при всяком случае наблюдать правило, Ее Величеством установленное, что всяк по званию и состоянию своему долженствует пользоваться выгодами и правами, без различия закона и народа».

Однако воспользоваться дарованными им правами евреям удавалось далеко не всегда ввиду сопротивления местного христианского населения, в особенности польских помещиков. Нередко евреев не допускали к участию в выборах, и центральные власти не смогли, несмотря на неоднократно повторявшиеся требования, добиться исполнения ими же принятого закона в полном объеме.

Черта еврейской оседлости

Частный случай положил начало возникновению едва ли не главной проблемы для евреев в течение всего последующего периода их существования в составе Российской империи – ограничения права жительства. Впрочем, вряд ли можно сомневаться, что, не случись столкновения интересов русских и еврейских купцов в Москве в 1780-х – начале 1790-х годов, нечто подобное произошло бы в другом месте и в другое время и результат был бы с высокой степенью вероятности аналогичным. В 1782 году Сенат разрешил купцам, проживавшим на вновь присоединенных территориях, в интересах их коммерции переезжать из города в город. Это было очевидной привилегией, поскольку имперское законодательство запрещало мещанам и купцам покидать города, к которым они были приписаны. По-видимому, законодатель имел в виду только территорию Белоруссии, однако прямо об этом в тексте не говорилось.

Воспользовавшись этой «прорехой», купцы-евреи стали осваивать внутрироссийский рынок, записываться в купечество Москвы и Смоленска. Трое купцов-евреев записались в 1-ю купеческую гильдию в Москве. Московские купцы не привыкли к жесткой конкуренции, навыки торговли купцов-евреев, позволявшие им существенно снижать цену товаров, казались им мошенничеством. Купцы-христиане обратились с жалобой к московскому главнокомандующему генерал-фельдмаршалу Александру Прозоровскому, доказывая, что дешевизна товаров купцов-евреев может быть объяснена только их контрабандным происхождением, а также указывая, что конкуренты поселились в Москве незаконно.

Прозоровский изгнал евреев из Москвы; те, в свою очередь, обжаловали его действия перед петербургскими властями. «Совет государыни», рассматривавший жалобу, запретил евреям записываться в купечество за пределами Могилевской и Полоцкой губерний, то есть Белоруссии, одновременно разрешив переселяться в Екатеринославское наместничество и Таврическую область, образованные на присоединенных в результате русско-турецких войн территориях. Решение Совета было узаконено Указом Екатерины II от 23 декабря 1791 года. Фактически Указ положил начало введению в России Черты еврейской оседлости. По совпадению без малого за три месяца до этого, 27 сентября 1791 года, Конституционное собрание Франции почти единогласно приняло постановление о полной эмансипации евреев. Россия явно шагала с Европой не в ногу.

Последующие – второй и третий – разделы Польши привели к расширению Черты оседлости за счет присоединенных территорий, на которых проживали евреи, с одновременным подтверждением запрета селиться за ее пределами. Указом от 13 июня 1794 года евреям разрешалось постоянное жительство в Минской, Изяславской (впоследствии Волынской), Брацлавской (Подольской), Полоцкой, Могилевской, Киевской, Черниговской, Новгород-Северской губерниях, в Екатеринославском наместничестве и Таврической области; в 1795 году к ним добавились вновь образованные Виленская и Гродненская губернии.

На протяжении последующего столетия Черта еврейской оседлости то сужалась, то расширялась, составив к концу XIX века 15 губерний, а именно: Бессарабскую, Виленскую, Витебскую, Волынскую, Гродненскую, Екатеринославскую, Ковенскую, Минскую, Могилевскую, Подольскую, Полтавскую, Таврическую (в 1893 году евреям было запрещено селиться в Ялте), Херсонскую, Черниговскую и Киевскую (кроме Киева). В 1888 году Ростовский уезд и Таганрог были выделены из Екатеринославской губернии и присоединены к Области Войска Донского, что выводило их за пределы Черты; соответственно, евреям было запрещено жить на указанных территориях. Правда, евреи, проживавшие там до 19 мая 1887 года, сохраняли право жительства.

В отличие от своих довольно быстро эмансипирующихся, начиная с эпохи Великой французской революции, западноевропейских собратьев российские евреи едва ли не на протяжении столетия оставались общественной группой, по словам историка Стивена Ципперштейна, «отличавшейся от коренного населения религией и собственными общинными институтами и выполнявшей специфические экономические функции вне рамок господствующих корпораций и гильдий».

Собственно, о «русском еврействе» можно говорить лишь начиная с семидесятых годов XIX века; до этого времени евреи Российской империи оставались скорее «польскими евреями». Впервые словосочетание «русские евреи» было употреблено в 1856 году в докладе министра внутренних дел С. С. Ланского. По мнению российского этнографа Натальи Юхневой, в докладе министра речь шла обо всех евреях – российских подданных; впервые же термин «русские евреи», подразумевая обрусевших или, во всяком случае, подвергшихся заметному влиянию русской культуры евреев, употребил юрист и историк Илья Оршанский применительно к «таврическим евреям» в своей книге «Евреи в России: Очерки экономического и общественного быта русских евреев» (СПб., 1877).

Употребляя здесь и далее словосочетание «российское еврейство», мы отдаем себе отчет в его определенной условности. По словам израильского историка Мататиягу Минца, «российское еврейство, как единое целое, существовало только в фантазиях еврейских общественных деятелей Петербурга и Одессы… Однако на самом деле российское еврейство не существовало как единое целое. Украинские, белорусские, литовские, польские и бессарабские евреи являлись отдельными общинами, а не расплывчатым географическим или региональным понятием».

1.Парнас (ивр.) – предводитель, глава общины; позднее так стали именовать всех членов правления.

Darmowy fragment się skończył.