Czytaj książkę: «Выжигая души», strona 4
Но самое страшное, что ощутила на себе Анна – это невыносимый запах, который царил везде, в каждой щелочке улиц и от которого просто негде было спрятаться. В этом запахе, в одно целое смешалось все – грязь, загнивший мусор, вонь немытых потных тел и разлагающихся трупов и фекалий, выхлопные газы машин. Это был запах заживо гниющего и разлагающегося города.
Это было просто невыносимо. Анна едва сдерживала позывы тошноты. Ее уже начинало мутить. Она уже старалась дышать нечасто и не очень глубоко.
Даже растения, деревья с травой, казалось задыхались уже от этого смрада. Некоторые аллеи представляли собой уже не тот сочный зеленый оазис среди бетона, который бережно и ласково дарил свою тень и прохладу, спасая от жаркого солнца, а сухую потрескавшуюся, с болтающимися местами пожелтевшими и почерневшими листьями полоску.
Сам же город теперь был просто самым настоящим адом.
Люди постоянно ели, т.к. чувство голода было непроходящим. Казалось, что они не переставали жевать ни на минуту. Некоторые не выдерживали и ели, сидя прямо на дороге, на ступеньках домов, на тротуарах или лужайках, на фоне живых пульсирующих «комов». Эти существа ели и ели, не зная сытости. Постоянное чувство голода преследовало их. Но, чем больше они ели и платили за свое удовольствие штрих-кодом, тем больше они тонули в этом хаосе, который сами же и творили.
Люди уже не замечали, что теряют человеческий облик, человеческие отношения, мысли, чувства. Ни один из них даже не задумался над тем, что можно еще остановиться, еще не поздно. Еще есть шанс повернуть все вспять, прекратить этот хаос, который они сами же и создавали. Хаос, который разрушает их не только снаружи, но изнутри.
Да, это все можно было бы сделать, если бы люди действительно, этого хотели. Но их все устраивало. Так было комфортнее, так было привычнее. А страсть к удовольствию, к сексу и еде полностью поглощала их, вытесняя все остальное. Казалось, что уже ничего человеческого в людях не остается, одни животные инстинкты и постоянное потакание своим низменным желаниям.
Анна шла уверенно вперед, стараясь обходить скопления существ, особенно мужских особей. По-другому их уже нельзя было назвать. Она шла, боясь поднять головы, боясь поднять глаза, чтобы не дай Бог с кем-то из них встретиться взглядом, при этом сделав выражение лица также холодным и равнодушным. Как бы ей ни хотелось побыстрее покинуть это ужасное место, она должна набраться терпения, дабы добраться до своего дома, к своему маленькому сыну, который ждал ее там, в полной темноте, один.
До выхода из города оставалось совсем немного. Но, как быть дальше. Ведь, чтобы полностью выбраться из города, ей нужно было перебраться через мост. Но как? Пешком? Нет, нет, нет. Об этом не могло быть и речи. Ведь это не маленький мостик через речушку, а огромный промышленный мост с двумя полосами движения для машин в каждую сторону. Ловить попутку? Ни за что. Такси? Боже, о чем она думает, какое сейчас такси?
Размышляя на д этим вопросом, Анна даже не заметила, как дошла до перехода к мосту. Мимо проносились с гулом машины, обгоняя друг друга. Никому до нее не было дела. Но она была этому даже рада. Лишь бы успеть вовремя добраться до дома.
Находясь в своих размышлениях, Анна даже не сразу заметила, как к ней сзади почти вплотную подъехали красные жигули и остановились.
– Анна, – услышала она за спиной. Кто-то окликнул ее, но как-то неуверенно и негромко.
Анна остановилась, неторопливо повернулась в полуоборот, чтобы в случае чего не выдать себя. Все также не поднимая головы, глянула на машину, перевела взгляд на водителя.
– Тетя Аня, – тихо, но восторженно от их случайной встречи, приветствовала ее крестница Юленька.
Анна все еще стояла в нерешительности, не зная, как ей поступить. Она просто не могла поверить в такое счастливое совпадение. Она взглянула на девочку и уже отчетливо увидела добрую, сияющую теплом и нежностью, улыбку маленькой крестницы. Юля не скрывала своей радости. Глаза ее блестели радостью и любовью. Анна посмотрела на Ирину, маму Юли. Ее глаза также излучали доброту и радость, но в то же время в них читалась и тревога.
– Садись быстрее, не стой, как вкопанная, – негромко, но настойчиво скомандовала Ирина, при этом одну руку все еще держа на руле, другой помогая Анне открыть дверь автомобиля.
Анна поспешила сесть на переднее пассажирское сиденье. Едва она успела захлопнуть за собой дверь, как машина сорвалась с места и помчалась по мосту, к выезду из города.
Анна выдохнула. Она просто была на седьмом небе от счастья, у нее даже на какие-то доли секунды перехватило дыхание. Как же она была рада видеть своих близких здоровыми и невредимыми. Как же ей хотелось их обнять, крепко-крепко прижать к себе и уже никуда не отпускать. Но она сидела молча, глубоко дыша и глядя прямо перед собой. Мимо них то и дело проносились встречные дорогие машины, с гулом обгоняли попутные, от этого казалось, что они не едут, а стоят на месте. Но Анна их даже не замечала. Она совсем не переживала о том, что их машина быстро движется по мосту. Она уверена в подруге. Ирина хороший и очень внимательный водитель с быстрой реакцией и живым умом. Она полностью доверяла подруге и интуитивно чувствовала, что с ними в дороге ничего не случится.
Анна сидела, как приклеенная и смотрела прямо перед собой, но ничего не видела. Ее мысли уже унесли ее в ту далекую прошлую жизнь, в теплые хорошие воспоминания. Ей так хотелось их обнять, но она держалась, понимала, что не сейчас. Она не могла пока позволить себе даже повернуть голову в сторону, чтобы хоть наглядеться на своих девчонок. Анна понимала, что если сейчас она не выдержит и сорвется, то может подвести не только себя, но и их. Нужно потерпеть немного и тогда они смогут обняться, наговориться вдоволь, а также спланировать дальнейшие действия и поддержать друг друга.
Машина все неслась вперед, увозя с собой людей, которые все еще действительно оставались людьми, все дальше и дальше от этого ужасного города. Вот уже и край моста. Проехав его, Ирина свернула в неизвестном Анне направлении и сбавив немного скорость направила машину на какую-то проселочную дорогу, успевшую уже зарасти.
– Это старая заброшенная дорога. Ее на картах нет, но проехать по ней можно. К тому же о ней мало кто знает, – прокомментировала Ирина, заметив на лице подруги застывший немой вопрос.
Затем она свернула в какой-то пролесок и остановилась. Когда затих мотор и фары, покорно моргнув потускнели, их сразу окружила тишина. Ирина молча повернулась к Анне, пристально посмотрела ей в глаза и ни слова ни говоря, взяла за руку.
Анна сначала не поняла, почему подруга так себя ведет, но потом догадалась. Наверное, Ирина все еще сомневалась в нерушимости души и духа подруги.
– Ирка, – тихо произнесла Анна, не отводя глаз от пристального взгляда подруги. – Ну ты что? Это же действительно я.
Взгляд Ирины сразу же изменился. Стал легким и очень нежным. Подруги крепко обнялись и обе, как по команде, разрыдались. Им ничего не надо было друг другу объяснять. Они все понимали без слов.
Юля, сидевшая на заднем сиденье, притихнув до последнего момента и увидев, как мама с крестной плачут, держась за руки и боясь отпустить друг друга хоть на секунду, тоже начала всхлипывать. Она прильнула к женщинам, обняв их обеих своими маленькими ручками, поцеловала каждую в щеку и вконец тоже расплакалась. Сейчас для них это был самый искренний момент их встречи, момент полного доверия к друг другу, момент любви и надежды на то, что все еще можно спастись. Немного успокоившись, они рассказывали друг другу, как удалось спастись, что пришлось пережить за эти дни.
День клонился к вечеру. Необходимо было что-то решать. Решать, как быть дальше.
– Что же нам делать дальше? Так ведь не может быть вечно. Как спасти себя, пока еще не поздно? Где искать спасения? – едва слышно вопрошала Ирина, все еще вытирая слезы и иногда всхлипывая. Юля обняла ее сзади, прижавшись щекой к затылку мамы, не размыкая рук.
– Пока не знаю, – тоже еще всхлипывая, тяжело выдохнула Анна. –Можешь отвезти меня к дому? Мне срочно нужно забрать Ванечку.
– Конечно, – не раздумывая отозвалась подруга.
Она не стала задавать никаких больше вопросов и мотор вновь монотонно зарычал. Всю дорогу Анна мысленно просила Святых, чтобы ее ребенок был жив и невредим. Чтобы с ним ничего не случилось и, чтобы он все-таки дождался ее. Ведь она ему обещала вернуться за ним, во что бы то ни стало.
ГЛАВА 12
Вот они уже проезжают знакомую березовую рощу. Еще немного и поворот к их поселку, а там и их улица. Вот машина уже преодолевает этот поворот, как вдруг Ирина неожиданно съехала с дороги на обочину и остановилась, прячась за кустами боярышника.
– Смотри, – не дожидаясь вопросов от подруги, взволнованно произнесла Ирина и кивнула в сторону.
Анна пригляделась через стекло машины и обомлела. Она не верила своим глазам. Ее улицы больше не существовало. Да, что там улицы, весь поселок, в котором она провела столько счастливых лет, был стерт с лица земли. Его как будто никогда и не было. Не было пятиэтажек и частных домов, зданий школы, садика, администрации. Сплошные руины. Дома, разваленные до фундаментов, уничтожены сады и различные постройки. Кое-где виднелись невысокие скелеты водонапорных башен и котельных. Разруха, смрад, пыль, грязь – все, что осталось от их поселка после прихода наемников.
Не отводя глаз от ужасающей картины и все еще не веря своим глазам, Анна вышла из машины и подалась вперед. Ни одного звука, сплошная тишина, которая своим безмолвием просто резала слух. Ни птиц, ни насекомых, ни ветерка, ни капельки дождя – НИЧЕГО. Сплошная пустота.
Последние лучики солнца покидали это место. Казалось, что даже солнце забирает свои лучи от этого ужаса подальше, навсегда, не желая сюда больше возвращаться.
Анна остановилась и встала, как вкопанная, не в силах больше даже сделать и шагу. Ноги подкашивались, силы словно оставили ее. Она боялась увидеть то, что могло случиться с ее ребенком и в то же время боялась там его не найти. Не увидеть совсем, пусть даже то, что от него осталось. На секунду она зажмурила глаза и выдохнув, встряхнула головой, словно отгоняя от себя плохие мысли.
– Анна, – тоскливо обратилась Ирина к подруге.
– Тссс, – обернувшись, процедила Анна в ответ, приложив указательный палец к губам. –Мне надо, мне очень надо. Пойми, – уже умоляюще продолжила она.
– Аня, – возразила Ирина, но взглянув подруге в глаза, продолжила уже более мягко. – Ань, я не могу взять с собой Юлю. И одну ее оставить не могу. Я должна быть с ней, понимаешь?
– Понимаю – тихо пролепетала Анна. – Значит и ты меня понимаешь.
Чтобы быстрее закончить этот разговор, Анна быстро повернулась и уверенно двинулась вперед.
– Аня, – окликнула ее Ирина. – Мы будем ждать тебя здесь до утра. Больше не сможем. Нужно будет уходить отсюда, чтобы избежать столкновения с дежурными наемниками, которые везде рыщут.
Анна обернулась и махнула рукой на прощание:
– Хорошо, я постараюсь. Но, если к рассвету не вернусь не ждите, прячьтесь. Спасибо за все.
Ее рука в прощальном взмахе задержалась на несколько секунд.
– Я вас очень люблю, – добавила Анна и быстро двинулась вперед, ускоряя шаг. Ждать больше было нельзя, время не терпело промедления.
Ирина проводила подругу взглядом, пока та не скрылась из виду. Ей было очень больно, что сейчас она ничем не могла помочь Анне. Она не могла рисковать дочкой. Ирина понимала, что и подруга не могла поступить иначе, не могла просто так повернуться и уйти. Она тоже мать и материнский инстинкт просто гнал ее за ребенком. Ирина чрезмерно была благодарна Анне за понимание, за то, что та не обиделась и не укорила ее в этой ситуации.
Как можно и тише, Анна продвигалась вперед. Она постоянно прислушивалась. Но ни одного звука за все время так и не уловила. Прятаться особо было не за что, поэтому она постоянно пригибалась, прячась за столбики разрушенных фундаментов, если те попадались на пути.
Еще совсем недавно цветущая, яркая, зеленая улица, оглушаемая детским смехом, представляла сейчас собой, ни с чем не сравнимое зрелище. До оснований разрушенные и сожженные дома. Изъезженная тяжелой техникой в одну колею дорога. Многие разбросанные предметы и остовы строений еще продолжали тлеть, испуская зловонный запах. Даже в уже наступившей темноте, Анна могла все еще разглядеть царивший здесь хаос.
Повсюду стояла гарь и уже начала забивать нос девушке. Под руками ничего не было, чтобы хоть как-то прикрыть нос. Подкладок у штанов и кофты тоже не было, так что носовой платок сделать было просто не из чего. Не задумываясь, Анна сняла бюстгальтер, сложила чашечки в одну и приложив ее к носу, закрепила лямками на голове в виде респиратора. Пусть ненадолго, но тонкое кружево намного облегчало дыхание.
Анна уже не могла долго ждать. Ей уже не терпелось быстрее добраться до своего дома. Точнее до того, что от него осталось. Хотя даже уже не представляла, как найдет вход в потайную каморку. А вдруг, ее сын жив и все еще ждет, когда мама придет за ним. Она ведь сама велела ему вести себя тихо и не выдавать себя никак, ни единым звуком.
Наконец-то она уже у своего дома. Сердце колотилось, пытаясь выпрыгнуть из груди. От ее любимого семейного гнездышка не осталось ничего. Вообще ничего. Даже опор фундамента. Помимо слоя пыли и пепла, повсюду виднелись следы гусениц бульдозеров. Наемники после проведенной зачистки, не просто сожгли весь поселок, они сравняли его с землей. Уничтожили все, что попалось на их пути.
Нет, она не могла поверить в то, что ее ребенок вот так просто погиб от пожара, от дыма или гусениц бульдозера. Нет, нет, нет! Не может быть! Это не должно просто все вот так вот закончиться!
Анна судорожно разгребала голыми руками слой гари и пепла, перемешанного с землей и грязью, лежащего на останках ее дома. Вот! Вот еще немного и она уже сможет открыть дверцу каморки. Вот уже ручка дверцы. Да, немного обгорела, но рухнувшая на нее металлическая входная дверь перекрыла ее сверху и не дала полностью сгореть. Надежда еще есть. Только не останавливаться. Анна откапывала заветную дверцу с таким рвением и упорством, что даже забыла об осторожности. Ее руки и одежда уже покрылись слоем пыли и гари. По лицу стекали струйки пота, образовывая от грязи черные разводы. С каждым движением ее волосы раскачивались ей в такт, при этом каждый раз стряхивая со своих кончиков пыль. Она уже тяжело дышала. Но откидывала обгорелую землю, так остервенело, что даже не чувствовала накатывающей усталости. Пыль уже начинала забивать нос и рот, но Анна продолжала откапывать, все настойчивей и настойчивей с каждым движением. Она знала, что у нее есть только одна единственная попытка спасти сейчас своего ребенка. Один единственный шанс. И она не может его упустить.
– Кто здесь? – послышалось за ее спиной.
От неожиданности Анна даже вздрогнула. Она медленно выпрямилась и руки бессильно опустились. Страх с новой силой начинал душить. В голове билась только одна мысль:
– Что делать?
– Встаньте и покажите свои руки, – приказал ей все тот же голос.
Анна осторожно повернулась и послушно вытянула руки. Мужчина схватил ее за запястья, быстрыми движениями смахнул с них прилипшую грязь и тщательно их исследовал. Затем стащил с ее головы самодельный респиратор и пристально вгляделся в ее лицо.
– Нет ничего, чисто, – довольно громко обратился он к кому-то, глядя в темноте в сторону.
Анна стояла, как вкопанная, боясь произнести хоть слово. Она не понимала, что происходит и боялась даже взглянуть в его сторону. Через секунду она услышала приближающиеся к ним шаги с той стороны, куда обращался мужчина, а вскоре уже и смогла рассмотреть еще двоих людей. Один из них был парень лет двадцати, а второй ребенок, лет десяти. И потому, как этот ребенок двигался, Анне стало ясно – это девочка. Когда лишь они подошли близко, Анна смогла разглядеть их отчетливей. Оба были худощавые и светловолосые. Парень держал на готове ружье. Девочка своей худенькой ручкой сжимала газовый баллончик. Молодой человек подошел к Анне вплотную, глянул серьезно ей в глаза и еще раз с фонариком осмотрел ее руки. Затем лучом фонаря прошелся по ней, как рентгеном и облегченно выдохнул:
–Да. Все хорошо. Не бойся, иди сюда, – обратился он к девочке. Та, все еще в нерешительности подошла к Анне и внимательно посмотрела на нее.
– А ты красивая, – неожиданно для всех вынесла вердикт девочка и улыбнулась.
Анна все еще стояла, как парализованная и молчала.
– Кто Вы? Что Вы здесь делаете? – строго поинтересовался парень.
– Я…я…я Анна, – начала она, заикаясь от только, что пережитого волнения. – Бротиславская Анна Николаевна. Я жила здесь раньше со своей семьей. Именно здесь, в этом доме. Точнее, в том доме, который сейчас под ногами.
Сделав, паузу, она тяжко вздохнула и добавила:
– Зачем это все? Все уничтожено на корню. Ничего не оставили. Отняли все. Пусто. Как же пусто и безжизненно.
–Да. Все так, – также вздохнув, прервал ее парень. – Все семьи, дети, отношения, все в прошлом, – горестно подытожил он. На мгновение среди них воцарилась полное молчание.
– А сейчас что? – тихо продолжил ее собеседник. – Неужели вот это настоящее и станет нашим будущим. Это страшно.
Его голос сорвался на полуслове, он закрыл глаза рукой и его плечи вздрогнули. Анна не знала, что ему еще сказать. Она просто молча разглядывала стоявших рядом с ней людей и понимала, что к сожалению, это именно то, что их ждет. Сможет ли она им помочь?
– Простите, а вы кто? Как вас зовут? – неожиданно сама для себя выпалила Анна, тем самым прервав создавшуюся паузу.
– Мы Бережковы, – отозвался первым парень. – Меня зовут Роман. Это мой отец, Михаил Федорович. И моя сестренка Катя. Мы из соседнего поселка. Нам удалось спрятаться от наемников. До сих пор мы прятались в лесу. Но решили, пока затишье, поискать здесь что-нибудь из пропитания, одежды и обуви. Мы были совсем недалеко, когда зачищали ваш поселок. И мы, к сожалению, стали невольными свидетелями того, как его уничтожали, сравнивая с землей. Но почему Вы сюда вернулись?
– За ребенком, – тихо пробормотала Анна и слезы навернулись на глаза.
Она понимала, как нелепо это сейчас звучит. Среди пожарища и развалин, в месте, где даже птицы оставили свои гнезда, где ни у кого не было ни одного шанса выжить.
– За ребенком? – недоуменно переспросил парень.
– Да, – быстро залепетала Анна. – Нам тоже удалось спастись, спрятаться от наемников. Я своего оставила к потайной каморке. Но ее завалило металлической дверью и засыпало землей. Вот я и пытаюсь откопать.
–Давайте мы вам поможем. Нельзя больше терять ни минуты. Здесь? – отозвался Роман.
– Я тоже вам помогу, – включился в разговор Михаил Федорович, хранивший до последнего молчание и внимательно вслушиваясь не только в диалог Анны и Романа, но и в тишину.
Анна утвердительно кивнула. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что они одни, принялись дружно за работу. Быстро раскинув слой земли, с большим усилием и напрягом сдвинули упавшую металлическую дверь, так, что образовался небольшой проход вниз.
– Давайте, я проверю, что там, – решительно предложил парень.
– Я должна сама, – возразила Анна. – Но, если Вы хотите, можете пойти со мной.
Они оба спустились вниз, в темноту. Было тяжело дышать. Анна прикрыла нос ладонью. Потеряв терпение, она торопливо обшаривала помещение каморки. Никого. Никаких посторонних звуков или шорохов, полная тишина в ответ на ее оклики.
– Мы все проверили, – нарушил тишину Роман. – Анна, здесь никого нет. Пойдемте.
– А может еще раз посмотрим? Может мы что-то пропустили? – уже теряя надежду, возразила Анна.
– Мы итак все просмотрели, как следует. Помещение небольшое, особо не разгуляешься. Здесь вообще никого, – твердо ответил Роман и направился к выходу.
Анна еще раз окликнула сына по имени, но чуда не случилось. Ей никто, так и не ответил.
– Анна, нам очень жаль. Крепитесь. Но скоро начнет светать, нам нужно торопиться, необходимо найти укрытие. Мы сейчас для большей безопасности передвигались только по ночам, – обратился к ней Михаил Федорович, строго глядя в глаза.
– Да, да, конечно, – потеряно пробормотала в ответ Анна. – Только пять минут. Прошу еще пять минут.
Она обессиленно присела на какой-то камень и отчаяние полностью накрыло ее. Сердце пронзила такая боль, что хотелось кричать во весь голос. Слезы покатились по лицу, омывая его, оставляя чистые дорожки и срываясь вниз разбивались, как хрусталь. Уже не в силах сдерживать чувства и ощутив полную свою беспомощность, Анна разрыдалась. Она плотно закрыла руками лицо и плечи ее сотрясались, как проснувшиеся вулканы. Катя молча подошла и обняв Анну за шею, гладила по волосам.
– Не отчаивайтесь, – произнес Михаил Федорович и положил руку ей на плечо. – Еще не все потеряно.
– Не все потеряно? О чем Вы? Столько пройти, преодолевая свои страхи. И ради чего? Чтобы потерять, то единственное, ради чего стоит бороться и жить? – сквозь слезы выпалила она.
– Ну зачем же так? – непоколебимо спокойно продолжал мужчина. – Сами рассудите. Вы не нашли ребенка здесь. Ни живого, ни мертвого. Значит есть шанс, что он в другом безопасном месте. Надежда еще есть.
Да, он прав. Конечно. У каждого всегда есть шанс. Надежда зардела с новой силой. Надежда на то, что ее сын невредим и находится в безопасности. И к наемникам он никак не мог попасть. Ведь она ему строго-настрого наказала ждать в укрытии. А он всегда был послушным. Надежда еще есть. И Анна опять готова идти вперед, ведомая этой надеждой.
– Да – ответила она, немного успокоившись. – Нам надо двигаться. К тому же, там на въезде, за зарослью боярышника, меня ждет подруга с дочкой. У нее машина на ходу. Я должна до рассвета к ним вернуться.
– Интересно, сколько нас таких осталось? – уже более уверенно и рассудительно продолжила Анна. – Встретим ли мы кого-нибудь еще? Или мы последние?
Вопрос повис в воздухе без ответа. Но остальные тоже неоднократно задавали его себе, но ответа было не найти.
Они шли молча друг за другом, стараясь шагать след в след, как можно тише. Когда они добрались до зарослей боярышника и выезда из поселка, то сразу же увидели машину. Но, когда подошли поближе, то обнаружили что в машине никого нет.
ГЛАВА 13
– Ирина, – негромко окликнула Анна подругу. – Это я, Анна. Я не одна.
Но ответа так и не последовало.
– Девочки мои, ну где же вы? – не на шутку заволновалась Анна. – Пожалуйста, только не вы. Я ведь вас только нашла. И так люблю, и боюсь потерять.
– Тише, – недалеко в кустах отозвалась Ирина. Она вышла к Анне навстречу, обняла ее и уже спустя какое-то время, убедившись, что новые люди не представляют для них никакой опасности, позвала к себе Юлю.
Какие-то время все стояли молча, размышляя каждый о своем, но казалось, что об одном и том же. Всем было, что сказать. Но в то же время говорить было уже нечего. Все понятно было без слов.
– Что же нам делать дальше? – прервала создавшуюся тишину Ирина.
– Не знаю, – тихо отозвалась Анна. – Надо подумать.
– А, что думать, – не унималась подруга. – У нас только один выход – в старую церковь. Тем более, что мы туда и собирались.
– Нет. Туда нельзя, – твердо отрезал Михаил Федорович. – Уверяю вас. Старой церкви больше нет. В ней наемники сначала устроили свое логово, а затем за ненадобностью разрушили. Поверьте, я точно знаю.
И выдержав паузу и не услышав никаких возражений в ответ, добавил:
– Здесь оставаться нельзя. Нужно идти. Мы здесь, как на ладони.
– Идти? Но куда? – устало спросила Анна.
–Действительно, пап. Куда нам идти? – подключился к разговору Роман. Оглянись вокруг. Ничего ведь не осталось. Не то, что зданий, даже самих людей больше нет.
Анна тоже хотела что-то добавить, но ее голос предательски дрогнул и ком встал в горле.
– Есть надежда на еще одно место, – не унимался Михаил Федорович. – Я слышал, как наемники говорили, что за городом, на Черной горе, есть еще один храм. Но попасть они туда никак не смогли и оставили в покое. Потому что храм этот высечен в самой скале и находится прямо у реки. И если ворота окажутся закрытыми, то внутрь попасть просто невозможно. Это просто крепость.
–Так чего мы ждем? – затараторила вдохновленно Ирина, перебив собеседника. – Теперь мы знаем куда идти, знаем дорогу и у нас наконец-то появилась реальная надежда на спасение.
– Да, надежда есть, – невозмутимо продолжил мужчина. – Но есть одно «но». И это «но» большая опасная закавыка в нашем пути. Нам предстоит идти через город.
– Как через город? – испуганно переспросила Ирина. – А нельзя его обойти как-нибудь по окружной?
– Нет, – твердо обрезала Анна подругу. Уже нельзя. Я точно знаю. И у нас, действительно, остается только один путь. Идти к спасению через это адское место. Не хочу вас пугать, но я знаю, что говорю. Да ты Ирина и сама все видела. Это, действительно, самый настоящий ад. И я даже представить не могу, что там может нас ожидать сейчас и с чем нам еще придется столкнуться.
– Неужели, все настолько ужасно? – тихо переспросил Роман.
– Даже не представляете насколько, – твердо оборвала его Анна. Вам, наверное, еще не верится, но я скажу вам что он буквально за несколько дней изменился до неузнаваемости. Смрад, хаос, похоть, а главное, человекоподобные существа, которые только внешне напоминают людей. Но потерявшие всякую человеческую сущность, тот самый стержень, который делает нас людьми. И к сожалению, ничего уже исправить нельзя. Да они и сами не хотят. Этот город, да что там город, все живое, что поддалось на этот обман, на эту красивую приманку, все обречено. А может даже и мы с вами. Поверьте, я была там и видела все своими глазами. Я знаю, о чем говорю. Возможно, наш путь будет окончен там. Возможно мы не сможем его пройти, как планируем, но это единственный шанс. И другого у нас нет.
Когда Анна закончила, все еще какое-то время молчали.
– Ну, что ж, – первым прервал молчание Михаил Федорович. – Значит так и решим. Раз другого выхода нет, то пробираться будем через город.
Никто в ответ не стал возражать.
– Да. И еще. Ирина, – обратился мужчине к девушке, которая все еще находилась в некой растерянности. – Машину придется бросить. Я больше, чем уверен, что вдоль дорог везде посты и звук мотора может нас выдать. Так, что дальше все двигаться будем пешком.
Все дружно, не проронив больше ни слова собрались и двинулись в сторону адского города. Сколько они прошли, они не знали. На пути им так и не попалось ни одного уцелевшего населенного пункта, ни одной деревеньки или хотя бы улицы. На протяжении всего пути их сопровождали только руины и пепел, сгоревших строений, гарь и вонь обугленных останков жилищ.
Люди шли тихо, выстроившись в цепочку, шагая след в след, чтобы не поднимать за собой пыль. За все время их шествия, ни один не проронил ни слова. Даже маленькие девчонки стойко переносили весь путь и не хныкали, хотя уже очень устали. Все шли молча, прислушиваясь к звукам. Каждый из них шел в своих мыслях. Без надобности даже как-то не хотелось разговаривать. Да и о чем сейчас было говорить. Итак, все ясно.
ГЛАВА 14
Первый луч света, полоснувший темноту, застал их на открытой местности, недалеко от главной дороги.
– Начинает светать, – прервал первым затянувшееся молчание Михаил Федорович. – Нам нужно успеть добраться до леса, вон туда, пока совсем не рассвело. А там углубимся в чащу и отсидимся. А, как стемнеет, продолжим путь. Нам необходимо ускориться, – скомандовал и прибавил шаг.
Все послушно последовали за ним. Углубившись в чащу леса, они сделали привал. Лес встретил приятной прохладой и сразу же окутал теплом и зеленью.
– Привал сделаем здесь, – уверенно заявил Михаил Федорович. – Здесь очень удобно. Мы в кустарниках среди деревьев на бугре и сверху хорошо проглядывается, окружающий нас ниже лес. Теперь всем отдыхать. Как стемнеет, продолжим путь. – Твердо заключил он.
Все примостились поудобнее и расслабились.
– Мам, – жалобно скуля и нарушая создавшуюся идиллию, протянула Юля. – Я есть хочу и замерзла.
– Пап, – также тоненьким голоском, вторила ей Катя. – Я тоже.
– Хорошо, девчонки, потерпите немного. Мы сейчас что-нибудь придумаем, – уже смягчив голос отозвался Михаил Федорович. – Сейчас разгар лета, пик ягодного сбора. Пойду наберу им ягод.
– Подождите, – я пойду с Вами, – поддержала его Анна.
Мимолетом она взглянула на Ирину с Юлей, на Катю. Они были такими беззащитными, что сердце Анна просто сжалось от боли. Она вдруг представила, что где-то чудом выживший ее сын, вот также сейчас голоден и беззащитен. И, чтобы отвлечься от горестных мыслей, она решила себя хоть чем-то занять.
Казалось, они отошли совсем недалеко от места привала, наткнувшись на черничную поляну, щедро одарившую своим урожаем. Ягоды быстро набирались в целлофановый пакет, загадочным образом появившемуся в руках Михаила Федоровича. Анна собирала ягоды горстями, не удержавшись от соблазна, время от времени хоть немного полакомиться ими самой. Они ловко собирали чернику, иногда негромко переговариваясь. И так, незаметно за разговорами, увлекаемые щедростью ягод, отходили от места привала все дальше и дальше.
