Игры Сушеного

Пролог

Лёгкая тень скользнула за занавеску, на миг приобрела объём, качнулась влево-вправо, словно раздумывая, в какую сторону податься, и, так и не решив, попросту исчезла. Лежащему на полу мужчине показалось, что он заметил изящную женскую кисть, мелькнувшую за слегка приподнявшейся портьерой. С усилием он всматривался в равнодушно застывшие занавески, как будто сейчас это было самым главным. Сумерки всё больше сгущались, мешая сосредоточиться на деталях. Возможно, отказывало зрение. Пронзительно синий цвет портьер внезапно сменился кровавым. Жуткий цвет ослеплял, но понемногу чернел. Комната теряла очертания, её стал наполнять странный, невесть откуда взявшийся туман.

Боли несчастный совсем не чувствовал, но дышать становилось всё труднее. Мужчина открыл рот, чтобы позвать на помощь, но сумел только едва слышно захрипеть. Тьма вступала в свои права. Та самая безжалостная и суровая, обещанная каждому с рождения. Темнота, в которой уже никогда не щелкнет выключатель, не включится свет, её не развеет любопытная Луна, и даже всепобеждающее Солнце не проникнет в царство Тьмы. Именно Тьма говорит последнее «прощай» уходящим. Она вольна наказать или помиловать.

– Не сегодня, – умоляюще прошептал мужчина темноте.

Тьма нехотя приблизилась и пожала плечами, пристально рассматривая заострившиеся черты лица умирающего. Ей ещё не приходилось делать исключений. Пожалуй, она могла бы. Каждый раз уходящие молили её об этом. Вот только зачем? Есть ли смысл продлевать агонию ради жалких двух-трёх десятков лет? Короткий, ничего не значащий миг по сравнению с вечностью.

Мужчина из последних сил вглядывался в темноту, продолжая наделять её человеческими чертами. Тьма молчала. Но в комнате немного посветлело, и несчастный с ужасом подумал, что сейчас он увидит тот самый тоннель, о котором рассказывали вернувшиеся к жизни после клинической смерти. Но всего лишь колыхнулись занавески. Темнота, словно играя, высветлила кусочек комнаты с портьерами, чтобы явить призрака, быть может, в милосердии своём, пытаясь этим приободрить умирающего. Не всё заканчивается, когда сердце перестаёт биться. Из слабой телесной оболочки не увидеть истинного света. Не приобщиться к бессмертной мудрости.

Несчастный услышал голос, нечеловеческий голос, который глухо прозвучал в голове. И понял, что бороться за жизнь больше не имеет смысла.

– Действительно, зачем, – повторил мужчина вслед за голосом свои последние слова.

Глаза несчастного закрылись. И он уже не увидел, как что-то дрогнуло, а потом забурлило за тяжёлыми портьерами, доказывая, что не всё в комнате было плодом воспалённого воображения умирающего.

Впрочем, свидетелей происходящего, несмотря на все последующие усилия полиции, так и не нашли. Возможно, ничего и не было. Мужчина умер сразу, а всё происходящее придумал хулиганящий за занавесками призрак, уже и не знающий, чем скрасить свои бесконечные дни.

***

Утром любопытная Марфа Захаровна заметила, что дверь в квартиру соседа подозрительно приоткрыта. Для вида постучав, кумушка потопталась на пороге, крикнула в глубь квартиры что-то бодро-неразборчивое, нерешительно посопела, а затем всё-таки робко прошмыгнула внутрь. И обнаружила дорогого соседа, лежащего прямо на полу гостиной в неестественной позе. Нога странно подвернута под себя, голова повёрнута в сторону окна. Глаза широко открыты, на лице застыла гримаса ужаса, а под головой растеклась лужа густой крови, похожая на тушь, которой баловалась дочь Марфы Захаровны на уроках каллиграфии.

Сомнений не было: на полу лежал труп. Кумушка дёрнулась было, чтобы наклониться и закрыть соседу глаза, но вовремя вспомнила, что на месте преступления (а это несомненно было оно) ничего нельзя трогать. И желательно ни на что не наступать. Между тем женщина обнаружила, что из-под её креативного тапка с зайцами торчит какая-то картонка. Машинально нагнулась, подняла. В руках соседки оказалась потёртая карта Таро. Как заворожённая, Марфа Захаровна рассматривала большую круглую Луну, воющего на неё волка, мёртвые мрачные деревья и пугающего вида сову, сидящую на одной из веток. «The moon», – запинаясь, прочитала сбитая с толку тётка. В это же самое мгновение краем глаза она уловила движение. Спокойно лежащий до этого труп соседа едва заметно колыхнулся.

Облившись холодным потом, Марфа Захаровна заорала так, как будто труп встал и бросился на неё с намереньем отнять несчастную карту. Женщина со всех ног бросилась вон, всё ещё сжимая в руке странный аркан. Никто в подъезде не отреагировал на отчаянный крик, слишком привыкли здесь к странному, только дочь, услышав, что мать хлопнула дверью в коридоре, недовольно крикнула: «Ванну не занимай! Мне скоро на учёбу выходить». Подлетела к запертой двери и услышала, как женщину надрывно рвёт.

Полицейские приехали быстро. Суровые хмурые мужчины с помятыми лицами сновали туда-сюда, занимаясь странными, по мнению Марфы Захаровны, делами. В основном они сводились к обыску квартиры. На пол летело содержимо ящиков, книги, постельное и нижнее бельё из шкафов. Одно утешило соседку. Невысокий мужчина в штатском, обладатель явно дорогого кожаного портфеля и пронзительного взгляда, заверил Марфу Захаровну, что сосед скончался сразу, даже не поняв, что произошло. Ему нанесли удар тупым предметом по затылку.

«Хорошо, что не мучился», – думала добрая женщина, капая себе в ложку очередную порцию настойки пустырника. И пусть дочь постоянно твердила, что сосед ужасный человек, Марфа Захаровна так не считала. Что современная молодежь понимает? Степенный, вежливый, пару раз даже сумку тяжёлую до квартиры помог донести. Эх, вот жизнь. Был человек – и нет. Достойная кумушка обнаружила рядом с пузырьком аркан Луны, нечаянно захваченный из соседней квартиры, и истово перекрестилась. «Может, полицейским отдать?» – подумала женщина и тут же отринула эту мысль. Вот ещё, всякими глупостями занятых людей от дела отвлекать.

Соседка наконец-то осмысленно посмотрела на пузырёк в своей руке и поняла, что снова перепутала пустырник с корвалолом. И ладно, рассердилась Марфа Захаровна про себя, ничего страшного, если она и выпьет сорок капель. Это современные врачи придумали, что корвалол вызывает привыкание. Раньше пили себе, и не думали ни о чём таком. Должно же быть в жизни что-то постоянное. Островок спокойствия.

Глава 1. Островок спокойствия. Игры полной Луны

«Tonto el que no entienda

Cuenta una leyenda

Que una hembra gitana

Conjuró a la luna hasta el amanecer

Llorando pedía al llegar el día

Desposar un calé»

«Hijo de la luna»

«Глупец тот, кто не поймет

Легенду, которая гласит –

Как одна цыганка

Заклинала луну до рассвета,

И плача просила, чтобы настал день,

Когда она обвенчается с цыганом.»

«Сын Луны»

Она стояла у окна в прозрачной кружевной сорочке до пола и внимательно смотрела в окно на полную Луну. Точёный стан красавицы соблазнительно изгибался, и, если бы речь шла не о любимой, а о ком-то другом, я бы с уверенностью сказал, что она нарочно приняла столь эротичную позу. Приглушенный свет не давал мне особенный надежды, что получится чёткий снимок, но рука сама потянулась к телефону. Про себя я молил любимую не менять положение тела. Её спокойный, умиротворённый профиль купался в лунном свете. На лице не играли эмоции и страсти, чего обычно почти не случалось. Я любил её и пылкой, и колючей, и сосредоточенно-напряженной за работой, и насмешливо-дразнящей. Она вся состояла из эмоций, которые как в зеркале, отражались на её лице.

Но почему-то мне казалось, что именно сейчас она настоящая. Босая, домашняя, немного уставшая, оставившая всё земное за плечами, пусть и ненадолго. Та, что не может оторвать глаз от полной Луны. Та, от которой не могу оторвать глаз я.

Я знал, что ночной разговор не прихоть и не отдых. На моих глазах происходило таинство. Кто кому отдавал больше энергии, кто от кого зависел – не так уж важно. Женское колдовство испокон веков брало начало от загадочного спутника нашей планеты. Но и Луна забирала своё. Ей, повелительнице колдовства, властительнице снов, небесной покровительнице ведьм, каждую ночь приносили тысячи и тысячи жертв её покорные адептки. Авторы эзотерических книг любили рассуждать на эту тему, сводя всё к банальному энергетическому обмену. Вот только сведущие знали, что всё не так просто.

О чём договаривалась каждая ведьма с ночной красавицей, не знал никто. У каждой – свой магический контракт, свой договор, персональные условия. За разглашение тайны сурово наказывали. То, невольным свидетелем чего я являлся этим чудесным вечером, не было ритуалом в чистом виде, скорее общением, телепатическим разговором, невинным обменом информацией, освежающим душем и одновременно совместным чаепитием. Судя по лицу любимой, наслаждались ночные волшебницы душистым чаем с травами, но не обошлось в нём без капли коньяку. Чистая жидкая магия, бодрящая надёжнее крепких напитков, разгоняющая кровь, дарящая живительный импульс, но и способная при неверном применении растерять себя, расплескать, потерять навсегда.

В последнее время мне пришлось избавиться от привычных иллюзий вроде того, что магия не делится по гендерному признаку. Знал я и то, что нельзя безнаказанно присутствовать при чужих таинствах.

Я не лез в рабочие дела любимой, она – в мои. Но верная подруга знала, что всегда может рассчитывать на мою энергию и поддержку, и это взаимно. Любимая позволяла мне присутствовать при её ежедневном разговоре без слов, как другие жены свободно говорят о своих делах по телефону при мужьях. Но сегодня я решил пошалить. Дерзнуть сделать то, на что никогда не покушался раньше. И был готов к последствиям. Почти. Меня либо с позором выгонят из спальни, возможно, запретив навсегда наблюдать за женским сокровенным таинством, либо… подхватят мою игру.

Дрожа от нетерпения в предвкушение удачного фото, я тщательно навёл фокус камеры телефона и совершенно бесшумно нажал кнопку. Любимая внезапно оглушительно расхохоталась и повернулась ко мне. На миг мне показалось, что сейчас я увижу крем, бережно зажатый в кулаке, а затем самая прекрасная на свете ведьма резко взлетит и воскликнет:

– Милый, милый Азазелло!

В комнате ярко вспыхнул свет, словно вместо скромной затемнённой люстры неожиданно засияли тысячи софитов. Свечение ослепляло, разглядеть источник света не удавалось, к тому же перед моими глазами разворачивалось зрелище куда более интригующее. Прозрачная сорочка в пол превратилась в короткое ярко красное коктейльное обтягивающее платье с глубоким вырезом в области груди. С фото на меня смотрела женщина-вамп. И она же, уже в реальности, стремительно подлетела к кровати, на которой я расположился с таким комфортом.

Как же она очаровательна и сексуальна. Яркий макияж: чуть приоткрытые губы умело подкрашены алым, блеск выразительных лукавых глаз оттеняют раскосые стрелки, острые скулы, о которые, казалось, можно порезаться, подчёркнуты бронзером, румянами и корректором. Шикарная копна волос убрана наверх, две шаловливые кудрявые прядки словно невзначай выбились из причёски. Впрочем, заподозрить их в том, что они выбились случайно, не смог бы даже ребёнок. Тугие завитки так вызывающе сексуальны, что рука сама тянется дотронуться до нежных прядей. Ажурные чулки в сеточку, туфли на шпильках. Бриллиантовое колье на тонкой высокой шее. Классический, никогда не устаревающий образ со страниц модного журнала. Мечта любого мужчины. И всё это для меня!

Ведьма выхватила из моей руки телефон. Я не сопротивлялся. Сейчас она удалит снимок. Дурак, сам виноват. Так неловко подставился. Но любимая, не глядя, швырнула аппарат на мягкую кровать.

А сама изящно присела на край, вытянула стройные ноги. И тут же снова очень медленно поднялась, игриво провела рукой по бедру. Повернулась спиной и приглашающе прогнулась в пояснице. Моя рука сама потянулась к молнии платья-футляра. Стоит только расстегнуть, как к ногам любимой упадёт маленький кусочек красной ткани, гордо именуемый платьем. Я подозревал, что под ним не будет белья. Никакого. Маленькие кружевные трусики это пошло. Проходили сто раз, уже неинтересно. А дальше… Я точно знал, что будет дальше. Прикрыл глаза и постарался представить всё как можно отчетливее, чтобы любимая смогла считать образ и воплотить наяву.