Czytaj książkę: «Серебряный. Отголоски Судьбы», strona 18
Глава 22
Пять человек одетых в утепленные куртки и штаны, в высоких сапогах, с огневиками в руках в полной тишине спустились по темной лестнице, ведущей в начало подземелий.
– Наша цель – добыть сведения о противнике, – Димостэнис собрал в своей комнате людей, которых ему отобрал Стэл для выполнения этой тяжелой миссии, – чтобы победить врага, нам нужно знать его количество, где располагается, что делает, какое у него оружие и насколько в общем он силен.
Огневики давали ровно столько света, на сколько хватало рассмотреть пространство на несколько шагов впереди себя. Этого было достаточно, чтобы видеть спину впереди идущего товарища, не спотыкаться о камни и не попадать в трещины и расколы, рискуя переломать себе ноги. Спустившись по лестнице, они оказались в просторной четырехугольной комнате, которая заканчивалась новой лестницей, уходящей во мрак.
Дим достал карту и усилил свет огневика.
– Мы располагаем чертежами подземных ходов. Есть несколько прямых переходов от одной крепости к другой. Они самые короткие и простые, и были сделаны для сообщения двух замков. Однако мы не знаем, как располагается противник внутри захваченной крепости, поэтому можем выйти прямо к ним в руки. Так рисковать мы не будем. Еще один ведет в Мерзлые Земли, довольно далеко от стены. В таком тумане мы можем заблудиться и вообще не выйти на лагерь противника. Остается еще один – он ведет в горы. Если верить этой карте, мы выйдем к самой высокой точке ледника. По нему мы спустимся вниз и окажемся прямо в стане врага.
Сверившись с картой и убрав ее в заплечный мешок, Дим сделал первый шаг в черный провал тоннеля. Как только свет проник в это уже десятками аров не тревоженное мрачное царство, раздались пронзительные визги и рассерженный шелест крыльев. Люди подняли головы, весь потолок был покрыт черной шевелящейся, встревожено пищащей массой.
– Бездна меня забери! Летучие мыши! – брезгливо проговорил один из отряда, когда довольно отталкивающая морда с кожаными наростами возникла прямо перед его носом. – Вот уродцы!
Второе существо пролетело совсем рядом, задев крыльями волосы еще одного из идущих людей. Тот с шипением отмахнулся, и мохнатое тельце улетело в темноту, пронзительно вереща.
– Тихо! – Димостэнис повернулся к воинам, – никаких резких движений, просто идите. Мы сюда не с летучими мышами воевать пришли. И притушите огневики.
Он первый подал пример своим подчиненным и, накинув капюшон на голову, продолжил путь.
– И самое главное помните нашу цель! Мы должны собрать информацию. Не ввязываться ни в какие бои, ни рисковать, ни пытаться отомстить, каково бы ни было желание. Мы должны вернуться назад и дать достойный отпор тем, кто напал на наших близких и убил наших друзей. Мы больше не будем слепыми щенками, которых тычут носом, пытаясь доказать, что наша жизнь и свобода нам не принадлежат. Нам нужна победа над врагом и, удачно выполнив нашу миссию, мы сделаем первый уверенный шаг навстречу к ней! Вы готовы?
– Служим нашему императору! И империи!
Несмолкаемый писк ввинчивался в уши, проникал в голову, раздирал мозг на тысячи составляющих. Прибавили шаг и уже почти бежали по начавшему казаться бесконечному тоннелю.
– Здесь поворот, – произнес Димостэнис, на ходу достав карту и сверившись с маршрутом.
И едва успел притормозить, выставив между собой и своими людьми легкий искрящийся серебром щит. Не успевший остановиться идущий за ним «летун» врезался в защитное поле и удивленно посмотрел на предводителя. Окинув воинов взглядом и увидев, что все остановились, Дим убрал преграду, кивком головы показывая, что теперь они могут подойти.
Взору пяти людей представился мрачный провал колодца.
– Мы точно идем по карте? – спросил один из «летунов», не отрывая взгляда от мрачной дыры.
– Да, – подтвердил Дим, – к тому же колодец здесь обозначен.
– Как же по нему спускаться?
Парни опустились на колени, поднеся факелы ближе, рассматривая всю окружность проема.
– Смотрите, сэй, здесь была веревка.
Из камней торчали истлевшие волокна, бывшие когда-то то ли канатом, то ли веревочной лестницей.
– Давненько здесь никто не хаживал, – произнес самый разговорчивый из путников, которого звали Кладис.
Димостэнис достал из заплечной сумки веревку и толстый крюк. Прочно привязал одно к другому и вбил в расщелину между ободом колодца и камнем.
– Я пойду первым, когда будет что-нибудь ясно дам вам знать.
Он проверил канат на прочность и, надев перчатки, стал спускаться вниз. Еров через десять послышался шум реки. Найдя опору для ног и перенеся вес тела на одну руку, Дим достал карту, сверяясь в очередной раз. Там на самом деле было обозначение воды.
– Здесь какая-то река, – крикнул он, – будьте готовы искупаться.
– Скорее всего, та самая, которая питает наши колодцы, – послышался ответ сверху.
Димостэнис продолжил свой путь. Вскоре кроме шума он стал различать и нечто другое, а когда спустился ниже, понял, что это не совсем та река, которая дает питьевую воду замку. Вернее, совсем не та. Скорее ее противоположность.
Он стиснул зубы и снизился еще на несколько еров. Слегка помедлив, опустил ноги в грязную вонючую жижу и разжал пальцы. Глубина была не большой, всего по пояс. Дим дернул веревку, показывая, что может спускаться следующий и пошел вперед.
Через несколько мен послышалось ругательство и всплеск воды. Это все повторилось еще три раза, дальше шествовали в полной тишине. Иногда уровень воды снижался, иногда поднимался по самую грудь, и тогда приходилось нести сумки на вытянутых руках и надеяться, что глубина не увеличится, а то придется забыть об ужине и всех запасах провизии, который они несли с собой.
Наконец река стала заворачивать влево, и они смогли выбраться на каменный берег, с которого начинался очередной тоннель
– Могли хотя бы предупредить, сэй! – возмутился Стэл, который был одним из тех четверых, которых он сам выбрал для похода.
– Вам было бы от этого легче, лейтенант? – невинно поинтересовался Дим.
– Теперь нас за тысячу еров можно учуять, – Кладис поморщился, – кстати, сэй, а впереди есть что-нибудь не такое вонючее?
– Есть еще одно обозначение воды, – кивнут тот, – перед самым подъемом наверх.
– Будем надеяться, что дважды сточные воды в одно подземелье не попадают, – язвительно проворчал Стэл.
– Стимул двигаться быстрее, – Дим закинул сумку на плечи, – до утра нам надо дойти до того мета, где начинается гора.
Больше особых неприятностей дорога не приносила: узкие тоннели, темные комнаты, пещеры, лестницы то вверх, то вниз. Наконец дорога начала сужаться, как это было отмечено на карте и вскоре разведчики остановились перед узким темным лазом, зажатым с двух сторон скалой.
Думать о том, что там может быть непроходимый завал не хотелось. Дим глянул на хмурые лица людей, снял свой походный мешок и бросил его в проход. Сильнее разжег огневик, чтобы тот давал больше света и полез в неизвестность.
Погрузившись в темное нутро тоннеля, Димостэнис почувствовал, как его охватывает дрожь. Здесь все было напитано силой. Мягким толчком энергетика земли напомнила об их заключенном союзе. Обняла, лаская, проникая под кожу, вошла в кровь. Он отдался этому сладкому чувству, вновь погружаясь в самое сердце стихии, сливаясь с ней, становясь единым целым. Пришлось до крови прикусить губу. Боль вернула ясность сознания. Димостэнис почти вывалился из тоннеля, разрывая связь, едва сдерживая стон разочарования.
Перед глазами расстелилось небольшое плато и прозрачное озеро, притаившееся среди камней. Вода была настолько ледяной, что сводило зубы, но это не помешало всем пятерым броситься в нее с головой, смывая с себя грязь и вонь.
Отойдя немного от кромки воды, Димостэнис разжег огонь. Он все еще находился в эйфории от пробуждения в себе той частички стихии, которая с недавнего времени жила в нем. Найти вторую похожую искорку было не сложно. Она встрепенулась, забилась в крови, заиграла на пальцах серебряными всполохами, которые ударившись о камни, вспыхнули языками огня.
– Невероятно! – Стэл стоял в двух шагах, жадно наблюдая за манипуляциями командира. В его глазах отражалось пламя, почти заполонив собой всю радужную оболочку. – Не думал, что возможно разжечь костер на голых камнях.
– К сожалению, он не будет гореть сам, – Димостэнис легко улыбнулся, – его надо поддерживать своей энергетикой. Вы поможете мне, Грегори? Мы с вами единственные, кто владеет этой стихией.
– Конечно, сэй! – лейтенант осмелел и протянул руку, пробуя огонь на ощупь.
– Тогда будем по очереди дежурить около него, по крайней мере, пока не обсохнем сами, и не высохнет одежда.
Остальные расселись вокруг костра, ловя его жаркое дыхание. Достали из сумок провизию и быстро перекусили.
– Я дежурю первым, – произнес Дим, когда поели и стали устраиваться на сон.
Спать совсем не хотелось, терзали мрачные мысли, не давая покоя. Он смотрел на яркое танцующее пламя, пытаясь найти ответы на свои бесконечные вопросы.
Откуда у отца могла быть эта карта? Когда Лауренте Иланди уходил с севера после подавления бунта, были всего лишь наспех сколоченные сооружения, которые помогли выстоять в решающем бою. Это уже после появился и замок, и толстые стены, и подземные ходы.
Такой важный документ, как чертежи секретных тоннелей, не может быть у кого попало. Например, только у начальника гарнизона или самого наместника.
После того как бывший император одобрил союз отца с его избранницей, никому неизвестная дочь обычного гарнизонного офицера стала чуть ли не принцессой севера. А все родственники серьезными предпринимателями и владельцами заводов. Конечно же номинально, так как все их приобретенное имущество принадлежало Дому Иланди. Отец регулярно каждый ар ездил проверять хозяйство семьи. Даже когда он отдал имение в управление младшему сыну, все дела на севере всегда вел сам.
Дим задумчиво протянул руку к пламени и потянул за один из языков, накрутив нить на пальцы. Огонь протестующе зашипел, больно ужалил, соединившись вновь в одно целое. Одаренный недоуменно посмотрел на свою ладонь, на которой остался красный след ожога, перевел взгляд на пламя. Стихия была цельной, не разделенной на нити силы. Он огляделся и понял, что все вокруг для него представляется таким же. Нет привычной энергетической вязи, которую можно было брать и трансформировать в хьярт. Единое полотно мироздания.
Димостэнис тряхнул головой, вновь отрешаясь от всего, продолжая следовать за своими мыслями.
… – Или кто-то хочет скрыть другое преступление: например, продажу больших партий железа обходными путями. Большие чиновники с неофициальными визитами…
Мог Лауренте Иланди быть этим самым большим чиновником? Конечно, мог. С большой вероятностью это он и был. В последний раз отец ездил на север незадолго до праздничного шествия императора.
Что Пантерри хотел такого страшного рассказать ему? Что скрывают эти приюты, один из которых опять-таки же здесь, совсем рядом с Эшдаром, на самой границе с Мерзлыми Землями?
Может там изготовляют тот самый порошок? Который упаковывают в стальные шары, а потом устраивают государственные перевороты?
Строптивый император, потеря контроля и власти, а потом БАХ…, впрочем, нет. Все началось гораздо раньше. С яда. И убийства его величества Стефана.
Кирпичики новых знаний один за другим вставали на свои места, выкладывая фундамент правды, которую он так долго искал.
Император возжелал играть в свои игрушки сам и стал неугоден. Попытка убийства, взрывы башен, запланированный переворот и смена власти. Лишь одно препятствие встало на пути честолюбивым планам. Ненавистный главный советник.
Кстати, почему советники после того как он обнародовал свод, больше не пытались разделаться с ним? Из-за его новой ауры? И что она ему дала? Кроме личной уверенности и удовлетворения от ощущения полноценности дара.
Димостэнис скривил губы.
Они-то этого не знают. И они его боятся.
Самонадеянно.
Нельзя было не признать, что в его кладке не хватает еще многих кирпичиков.
Так главный советник просидел несколько сэтов, пока не решил, что и ему пора немного отдохнуть перед дальнейшей дорогой. Он разбудил Стэла и, сдав дежурство над стихией, лег спать.
Проснувшись, Димостэнис понял, что замерз. Открыл глаза, сел. Огонь не горел. Остальные тоже уже не спали, зябко ежась и кутаясь в куртки.
– Что случилось? – обратился он к лейтенанту.
– Простите, сэй, – смущенно произнес тот, – я сам не понимаю. Огонь как будто, он… меня не слушался, – Стэл поднял на Дима глаза, в которых плескалось море изумления, – не принимал меня. Он не разъединялся на нити, и я никак не мог подступиться к нему. Потом и вовсе рассыпался на искры и исчез.
– Ладно, – махнул рукой Иланди, – сейчас согреемся.
Наспех перекусив, они отправились в путь. Вскоре дорога начала уходить вверх. Приходилось прилагать куда больше усилий, чтобы поддерживать заданный темп. Чем дальше они шли, тем сложнее становилось дышать, голова кружилась, кровь билась в виски. Уши закладывало. Так, что иногда не слышно было сзади идущего товарища.
– Мы почти на месте, – подбадривал Димостэнис свое воинство. Он оказался прав, выбрав именно их для этого похода. Если уж привычным к высоте и перепаду давления «летунам» так было тяжело, как бы себя чувствовали здесь другие!
Он оказался прав и вскоре вышли на небольшое круглое плато.
В лицо с размаха ударил холодный, пронизывающий ветер, дыхание перехватило, в носу защипало от мороза. Отряд разведчиков стоял на маленьком пятачке среди огромного ледника. Справа, слева, вверх, вниз сколько можно было видеть простиралось бескрайнее море снега и льда. Здесь воздух был чист и прозрачен, можно было до мельчайших подробностей рассмотреть горный пик, возвышающийся над их головами, ясное серое небо с блестящими вкраплениями звезд, застывшее озеро, грозные выступы, трещины во льду.
– Здесь все не так, – Стэл передернул плечами.
– Что вы имеете ввиду? – Дим получил порцию снега в лицо и поспешал натянуть капюшон поглубже.
– Вы сами не видите, сэй? Здесь сила стихий не делится на нити. Мы ее просто чувствуем, но не можем взять.
– Я ощутил это еще в том тоннеле перед озером, – улыбнулся Димостэнис. – В этих местах энергетика природы – единое полотно. Сюда редко кто-нибудь доходит. Поэтому вы не смогли справиться с огнем.
– Получается, нам не стоит использовать силу Шакти?
– А вы сможете?
Лейтенант насупился и стал смотреть вниз. У подножья горы клубился белый плотный туман.
– Знали эти твари, когда надо начинать войну, – мрачно проговорил Эльдин. За всю дорогу он разговаривал очень редко, но всегда строго по делу.
В сезон варны, когда даже в этих местах воздух прогревался до пяти-семи, иногда до десяти градусов и не было ни дождей, ни туманов лагерь противника был бы как на ладони. А сейчас…
– Карта указывает, что здесь есть дорога, – произнес Димостэнис, переведя глаза с бумаги на довольно крутой ледяной склон, засыпанный снегом.
Грегори поднял взгляд вверх.
– Можно сказать, что нам еще повезло.
Над головами высился могучий пик горы.
– Вперед, – тихо произнес Дим и первым сделал шаг. Однако, как бы не были готовы его воины выполнять свой долг, крутизна склона заметно тормозила их порывы. Все же приноровились, ступая аккуратно, прощупывая, куда в очередной раз ставить ногу, чтобы не оступиться и не попасть в трещину. Хотя с такой толщиной снега это скорее было дело случая. Еров через сто стал чувствоваться скрытый под снегом лед. С каждым шагом толщина снежного покрова становилась тоньше, а крутизна склона увеличивалась.
– Дальше не пройти, там сплошной лед, – произнес Димостэнис, закашлявшись от очередной порции снежной крупы. – Нам нужны ступени. Это хоть как-то обезопасит от падения в пропасть.
– У нас нет ничего, чем бы мы могли пробить лед, – покачал головой Стэл.
– У нас есть наши способности.
– Вы же сами говорили, сэй, что здесь лучше не пользоваться силой Шакти. Слишком сильна энергетика этого места, нам нечего ей противопоставить.
– Мы попробуем ее уговорить, – не слушая возражений, он обратился к одному из своих спутников, – Радис, вы – водник. Значит это наша с вами задача.
Летун осторожно вышел вперед.
– Я буду разделять полотно на нити. Вы сможете брать энергетику вашей стихии и работать с ней.
Димостэнис потянулся к хьярту, выпуская на кожу серебряные линии. Открыл свою сущность для мира, призывая его вступить в контакт. Природа откликнулась, как это уже бывало не раз с того момента, как он познал свой дар в новом качестве. Одаренный почувствовал невероятную силу, окружившую его. Приветственные объятия, восторг встречи, невероятное единство с тем, что никогда раньше до него не принадлежало ни одному живому существу.
Серебряные линии ощетинились, превращаясь в иглы. Они вошли в полотно мироздания, руша его единство. Природа замерла и попыталась отстраниться. Немой укор стоял в воздухе и Дим ощущал его всей кожей. Однако держал крепко, не имея права отступать.
Плотный единый холст истончался, рвался, превращаясь в ошметки. Дим чувствовал дрожь тела, пот, стекающий по вискам, по спине под курткой, хьярт, который все больше сжимался и немел. Видел Радиса, берущего ставшую подвластной энергию стихии. Плавившийся лед, трансформирующийся под его пальцами. Снег, возмущенно кружащийся в воздухе. Следы крови на появляющихся ледяных ступенях. Слышимый лишь ему одному крик. И резко нахлынувшее чувство одиночества, когда хьярт сжался, и он перестал ощущать окружающий мир.
Проложенная дорога вывела путников к небольшому скалистому выступу, который поднимался изо льда немного в стороне от того места где они спускались. Здесь решили сделать привал и чуть передохнуть.
Дим опустился на камни слегка в стороне от своих людей, заглядывая внутрь себя, пытаясь понять, что с ним происходит. Всеми струнами души он ощущал, что нельзя было делать того, что недавно сотворил. Он не должен был так поступать. Однако по-другому он тоже не мог. Он нес ответственность за жизнь тех людей, которые шли с ним и еще нескольких тысяч, которые ждали в замке.
– Радис, что с вашими руками? – спросил Димостэнис, чтобы хоть как-то разорвать гнетущую тишину, воцарившуюся с того момента, как они спустились на выступ.
– Ерунда, сэй, – тот небрежно пожал плечами, чтобы не вытаскивать поврежденные кисти, которые он держал под курткой.
– Покажите, – вздохнул Дим и подошел к воину.
Кисти были довольно сильно обморожены, со сбитыми кровавыми пузырями и царапинами.
– Лед, не совсем моя стихия, – извиняющимся тоном произнес Радис, – это конечно вода, но в таком состоянии ею сложнее управлять.
– Понимаю, у моей мамы именно такой дар. Она – хозяйка льда. Признаюсь, я много аров наблюдал, как она это делает, но так до конца и не смог понять. Сейчас безумно сожалею об этом. Возможно, смог бы вам чем-то помочь.
– Что вы! – воскликнул «летун», – вы и так такое сотворили!
Дим поглядел в восхищенно блестевшие глаза, повернулся к другим своим спутникам и поймал такие же взгляды. Резко поднялся на ноги.
– Это всего лишь сила стихии, – сухо произнес он. – Мы рождены, чтобы ею управлять.
Димостэнис достал из своей заплечной сумки баночку с заживляющей мазью, которую дала ему с собой Олайя.
– Лейтенант, перевяжите раненому руки, через пять мен трогаемся в путь.
В обозначенное время все были готовы, ожидая дальнейших указаний.
– Предлагаю дальше спуститься по скале, не выходя на лед.
– Она выглядит достаточно ненадежной, – произнес Стэл, вставая на самый край и смотря вниз, – но вы правы – все лучше, чем лед.
– Здесь можно закрепить крюки и спускаться по веревке, по одному, так будет безопаснее.
Так и поступили. Первым пошел лейтенант. Когда он дал знак, что все отлично, помогли спуститься Радису, за ним все остальные. Последним шел Димостэнис.
Скала привела отряд почти к самой черте тумана. Ледник кончился, и они стояли на твердой поверхности, на самой границе белой хмари. Все как один задрав головы, смотрели вверх. Там высился, казавшийся неприступным снежный пик и ледяной склон, с которого они спустились.
– У нас не так много времени, чтобы дойти до лагеря, разведать обстановку и вернуться назад. К рассвету мы снова должны быть здесь, – проговаривал еще раз Димостэнис. – И не забудьте – никаких подвигов. Мы только смотрим, узнаем и возвращаемся. Воевать будем позже.
Скала выводила прямо к крепостной стене. Сверху хорошо был виден лагерь противника, часть которого была расположена во дворе крепости, а часть выходила за ворота. Их расчет подойти к стану врага, спустившись с ледника, оказался верным. Здесь совсем не было постовых. Лагерь спал. Да и кто мог подумать, что к замку можно подойти со стороны неприступного заснеженного пика или с Мерзлых Земель.
Зато та часть стены, которая была обращена к замку Эшдар, была похожа на растревоженный улей. По галерее ходили часовые, в бойницах стояли лучники и арбалетчики, по двору маршировала охрана.
– Сколько же их здесь? – прошептал Кардис.
– Около восьми-девяти тысяч, – эхом отозвался Стэл, – это тех, кого мы можем видеть вне крепости.
– Еще тысяча, возможно полторы, – прибавил Димостэнис свои подсчеты.
– Это, не считая их мощного оружия.
Иланди кивнул. Без помощи объединенных войск им придется туго.
– Кардис, Эльдин, Радис, вы обследуете местность вдоль горы. Посмотрите, есть ли что там. Грегори, мы с вами обойдем лагерь и попробуем разузнать, как обстоят дела со стороны моря.
Совершить задуманное оказалось проще, чем они себе представляли. Огромные камни, разбросанные скалой, туман и абсолютная уверенность врага, что лагерь надежно защищен ледником и Мерзлыми Землями предоставили им возможность выполнить возложенную на себя миссию.
Остановились, увидев отблески огня. Подкрались ближе, притаившись за большим валуном в дозволительной близости от первого поста охраны.
Здесь все было оцеплено постовыми от стены до самой кромки воды. Свет огромных огневиков разрезал мрак, отвоевывая себе большие куски пространства.
– От кого они здесь собрались обороняться? – шепотом спросил Стэл.
Димостэнис тоже заметил несколько баллист, размещенных на берегу и большие стационарные арбалеты на несколько болтов. В душе заскребли самые не радужные предчувствия.
– Они ждут подмогу. Отряды, взявшие первую крепость – всего лишь авангард. Поэтому они не ведут никаких активных действий. Нам надо скорее вернуться в замок, мы должны первыми нанести удар, пока к ним не пришло подкрепление.
Он тихо стал отходить назад, отдаляясь от света огневиков.
– Но ведь его величество тоже вышлет нам в помощь объединенные силы империи! – произнес лейтенант.
– Конечно, – уверено ответил Дим, – только неизвестно чьи основные войска подойдут первыми.
Остальные уже ждали на том самом месте, где они расстались.
– У подножия горы чуть в стороне от того места, где мы спустились, у них склад оружия. Тараны, баллисты, стационарные арбалеты. Все то, что они использовали для осады и взятия крепости. Видимо, пока они не нужны и эти чудовища ждут своего сэта, – Кладис взял на себя роль докладчика.
– Вы сумели подсчитать количество?
«Летун» кивнул.
– Тогда нам пора в обратный путь. Нельзя терять время.
– Еще, – десятник как-то неуверенно переступил с ноги на ногу, оглянулся на других воинов, – под скалой, под тем самым выступом, с которого мы спускались, есть пещера, где они хранят стрелометы.
– И? – переспросил Димостэнис, начиная раздражаться. Задумали в героев поиграть! Вон даже у лейтенанта глаза загорелись.
– Помните, как мы по ней спускались? Этот выступ едва держится. Если ему чуть помочь, мы похороним часть их оружия под грудой камней.
– А вы помните, что я говорил вам, когда мы были еще в замке? Наше дело – все узнать и вернуться.
Он пошел вперед, показывая остальным следовать за ним. Как иногда тяжело быть старшим и самым здравомыслящим!
– Именно из этих стрелометов были уничтожена большая часть «летунов». Мы перед ними как беззащитные птенцы. Они пробивают защиту ярхов, как никакое другое оружие, – не сдавался Кладис. Одобрительное молчание соратников было ему поддержкой.
– Если мы лишим наших врагов этих баллист, то вновь вернем себе преимущество в воздухе, – добавил Стэл.
Шли скорым темпом и до границы тумана добрались быстро. Время на самом деле подгоняло, и не было ни одной лишней мены. Так же по веревке забрались на выступ и растянулись по всей его поверхности цепочкой, стоя друг от друга на расстоянии двух шагов.
– Радис, как ваши руки? – спросил Димостэнис, видя, как тот развязывает бинты и освобождает кисти.
– Мазь сильно помогла.
Дим кивнул.
– Плетем самую обычную формулу разрушения, вкладывая в нее максимальную силу, – произнес он, с глубоким вздохом дотягиваясь до своего хьярта, проверяя силы. Наверное, все же не стоило ввязываться в эту авантюру, но соблазн навредить врагу, был настолько силен, что он дал себя уговорить. – Этому месту очень не понравится, то что мы сотворим и энергетика, царящая здесь, будет выталкивать наши плетения. Однако мы тоже должны постараться и вложить максимальное сопротивление в нашу вязь.
Формулы плели быстро, уверено переплетая нити стихий и превращая их единую разрушающую мощь. Природа отреагировала быстрее, чем они ожидали. Как только первое плетение зацепилось за камни, стало труднее дышать и на плечи, словно опустили тяжелый груз. Здешние места не терпели чужаков.
По выступу начали расходиться трещины.
– Первый пошел, – прошептал Димостэнис и Эльдин, добавив последний штрих к своему плетению, схватив в одну руку острый крюк, во второй кинжал, прыгнул на заснеженные ступени, и ловко орудуя подручными средствами, стал подниматься наверх.
Повторив его действия, вторым ушел Радис.
С утеса начали сыпаться камни. Земля дрожала под ногами.
Дим прикрывая уход своих людей, держал на пальцах заготовленную формулу. Когда лейтенант спрыгнул вниз, зацепившись за лед, он отступил как можно дальше от края и, связав плетение, швырнул его туда, где чувствовалось самое большое напряжение.
Прыгнул на ступени, цепляясь кинжалом, зажатым в одной руке и крюком во второй, стал подтягиваться наверх. Горы возмущались. Горы дрожали. Их гневная вибрация ощущалась всем телом. Казалось, они всем своим могучим существом стремились сбросить с себя дерзких червяков, которые не только вторглись в их неприступные владения, но и нарушили царящий арами покой.
Две сильные руки подхватили его за плечи и втянули на ровную площадку, в тот самый момент, когда выступ с треском и грохотом стал осыпаться вниз.
Рокот падающих камней смешался с криками людей в разбуженном лагере. Сквозь туман были видны размытые точки зажигающихся огневиков.
– У нас получилось! – Эльдин сделал шаг вперед, стараясь рассмотреть, что происходит под ними.
Лейтенант едва успел схватить его за куртку и втянуть назад, когда неподалеку с легким шуршанием сошла снежная лавина.
Димостэнис осторожно высунул голову и посмотрел наверх.
– Надо идти, – голоса людей в лагере становились все громче, – пока там внизу не поняли, откуда к ним пришли неприятности.
Однако продвигаться вперед получалось невероятно медленно. Талла уже взошла на небосвод и первыми лучами осветила пик горы. Снег стал слегка подтаивать и сделался рыхлым. Шли, проваливаясь ниже колен. Неплотный глубокий покров требовал не меньше усилий при передвижении, чем лед.
– Сэта через два будем у перевала, – тяжело дыша, проговорил Стэл.
Действительность повергла их расчеты в прах. Разбуженные то ли лучами Таллы, то ли тем взрывом, которое они устроили по склону непрерывно сходили лавины снега. Пришлось уходить в сторону, постоянно увеличивая расстояние, которое надо было преодолеть.
– Главное не пропустить лаз в тоннель, – произнес Дим, когда остановились на очередной отдых, – мы сильно отклонились вправо. Снова спускаться будет еще тяжелее.
Через несколько еров идти стало легче. Уровень снега снизился, и даже немного получилось ускориться.
– Смотрите, – Стэл поднял вверх руку, – по-моему, это тот малый гребень, за ним площадка, на которую мы вышли из подземелья.
– Здесь лед, – опасливо проговорил Радис, поскользнувшись и схватившись руками за выступ, выравниваясь.
Лейтенант сделал еще шаг, взмахнул руками и, не удержавшись, стал соскальзывать в пропасть. Димостэнис стоящий ближе всего, рванул за ним, но чуть не успел и Грегори полетел вниз. Дим сделал несколько шагов вперед, выбрасывая серебристую сеть, ловя в нее Стэла. Собрал все силы, когда мощный рывок потащил его вниз. Не смог удержаться на ненадежной поверхности и заскользил следом.
Еров через десять приземлились на небольшом выступе, засыпанным снегом. Дим потирая ушибленное правое плечо, поднялся на ноги, осматриваясь. Над ним возвышался почти вертикальная ледяная стена, а вниз уходила пропасть. Левее Эльдин и Кладис поспешно связывали веревки, а Радис встав на колени, смотрел в низ.
– Вы как? – крикнул он, и эхо гулом разнесло его слова.
Слыша за спиной кряхтение Стэла, Дим махнул рукой, показывая, что все нормально. Повернулся к лейтенанту.
– Жив? – тихо спросил, чтобы не создавать еще большего шума.
Стэл неуверенно кивнул и попробовал встать на ноги. Замер, глазами полными ужаса глядя поверх плеча Димостэниса. Тот уже и сам услышал знакомое шуршание, а через мгновение сильный удар в спину повалил его на землю и потащил за собой.
Следующие мены оглушенный, затянутый в несущийся поток, он полностью потерялся в этом снежном пространстве. Снег забивал нос, рот, не давая сделать вдох. Потянувшись к хьярту, одаренный высвободил всю энергию, которая у него была, создавая вокруг себя защитный контур, позволяющий дышать и смягчающий толчки. Наконец сильный удар спиной обо что-то твердое остановил его падение, и он почувствовал, что больше никуда не несется, оставаясь лежать придавленным к земле тяжелым слоем снега. Грудь невыносимо болела. Запас сил был исчерпан. Хьярт не реагировал. Он расслабился, пытаясь собрать крупицы силы.
Дышать становилось все труднее, ломила зашибленная спина, ныло плечо, которое он ударил еще при первом падении. Энергия стихии здесь зашкаливала, но не давала рвать себя на части. Каждый вздох, как борьба, каждая толика силы, как отвоеванный трофей.
Чувствуя, что еще чуть-чуть и он уже ничего не сможет изменить, оставшись здесь навсегда, придавленный холодной массой, Дим собрал все, что удалось трансформировать хьяртом в единый импульс, и бросил вверх, пробивая себе дыру в снежном куполе.
Дотянулся рукой, расширяя отвоеванное пространство и выпал на поверхность сугроба, хватая ртом мерзлый студеный воздух.
Чуть отдышавшись, Димостэнис сел, оглядываясь вокруг себя. В закатном мареве Таллы едва можно было увидеть вершину горы. Он досадно застонал и вновь упал на спину, пытаясь хоть немного смягчить волны пульсирующей боли. Повернул голову, упираясь взглядом в огромную глыбу льда, остановившую его падение. Чуть дальше стоял еще один сугроб, похожий на тот, из которого он вылез сам.
