Czytaj książkę: «Храм вечности», strona 2

Глава III. Ученик

Внезапно связь оборвалась почти на полунедосказанной мысли, и профессор вдруг четко почувствовал себя лежащим на полу на покрывале. Он пошевелил пальцами, потом руками и ногами. В голове мысли шагали в неизвестном направлении, но чресла его работали без сбоев. Даже голова была на удивление светлой и прозрачной. Ею хорошо думалось.

Профессор сел, огляделся вокруг. Ни на стене, ни на занавеске на окне не было никакого напоминания о несуществующем экране, как будто его и не было вовсе.

– Значит, мне это опять все приснилось! – сказал он сам себе громко, чтобы нарушить тишину пространства. – Я же нормальный человек, и мне не могла присниться такая белиберда! Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда! Да!

Он поднялся с пола, собрал покрывало и вышел на улицу под навес. По пути глянул на часы и вдруг остановился пораженный. Он находился в этой необыкновенной «нирване» всего пять минут!

«Странно! – подумал он. – Всего пять минут, а событий в первой серии произошло как минимум на миллионы лет! Это если взять за основу, что мне не приснилось все это, а было якобы на самом деле. То есть Вселенная что, создавалась вот такими темпами? Ничего себе…»

Он обожал думать в качалке на импровизированной веранде. На самом деле это был навес. Просто парусина, натянутая на четырех толстых столбах. С двух сторон сетка давала возможность ветру продувать веранду насквозь, а если наступал вечер, профессор занавешивал сеткой третью сторону и получалось замкнутое от мошки пространство, в котором ему было очень комфортно. Он смотрел в Даль, и вся эта неописуемой красоты Даль смотрела в его Душу, его Я! Они были влюблены друг в друга. Он и все, что было вокруг него. Это был его Мир и его Пространство.

Он жил здесь, уединенно и тихо уже почти пять лет. Да!

Он был ученым с мировым именем, но бестолковость городского быта вытолкнула его в степь, в которой прошло его детство и юность. Он заказал себе большую, комфортабельную юрту со всеми удобствами, с мини-электростанцией, ванной комнатой с душем и туалетом, с кухней и столовой, с тремя спальнями и поставил ее на земле своих предков, когда-то принадлежавшей их Роду. Мировое имя помогло, и землю в собственность ему продало само Государство. Род принял эту новость и был очень горд и рад, а Степь приняла его и поняла. И все это его Пространство тоже. Теперь они жили вместе и были счастливы.

Один или два раза в неделю к профессору приезжал кто-нибудь из родственников «затарить» холодильник, забрать белье в стирку и проведать его общее настроение и состояние. Они не надоедали ему и не мешали работать. А он не «доставал» их старческими просьбами и капризами. Большая параболическая антенна соединяла его через Интернет со всем Миром и давала возможность работать «хоть на северном полюсе», как шутил его младший брат. А стоящий у входа внедорожник давал гарантию связи при экстренном случае.

Вечерами наступало самое любимое его время, когда вокруг не было никого, только он, звезды и тишина….

Сейчас он качался в качалке и думал про это удивительное происшествие, то ли очевидцем, то ли не очевидцем которого он оказался. Этот сон, который уже почти и не сон, заставлял принять решение. Решение на общение. Он не мог один зависнуть в этом непонятном и запутаться. Необходимо было чье-то участие.

Он очень редко звонил здесь, в степи. Не хотел нарушать первозданность тишины, но сейчас в голове мелькнула мысль: «Как же хорошо, что цивилизация существует и дает возможность на моментальную связь…»

Его ученик, Александр Вячеславович Смыслов, а по-простому Шурик, хотя профессору нравилось звать его Саша, откликнулся немедленно, и уже через день они сидели на веранде под навесом и пили чай с настоящими целебными степными травами, сбор и заготовка которых была профессорским хобби и доставляла ему истинное удовольствие.

Профессор рассказывал Саше все об этих травах, хотя на самом деле язык чесался рассказать про сон. Просто именно в эту минуту ему вдруг показалось, что Саша поймет не так, как есть на самом деле, и посчитает его сумасшедшим – и из-за этого сна, и из-за срочности приглашения.

Их связывала настоящая человеческая дружба, хотя они не были близки по годам. Когда-то давно он любил Любу, мать своего ученика Александра, страстно и самозабвенно, но, как у многих ученых, у него не хватило храбрости сознаться в своих чувствах. Самая красивая девушка на их факультете подождала, подождала, да и вышла замуж за молодого, красивого и разбитного юношу из МИСИ, Марика Фридмана. Брак казался удачным и она никогда не жаловалась на плохое отношение мужа к ней, но однажды он уехал в загранкомандировку и больше не вернулся…, наверное, кровь позвала в другую страну. Пришлось будущему профессору брать на себя моральную и материальную ответственность и за маму, и за сына… Можно, конечно, было сделать предложение и оформить брак, но для этого нужна была близость и любовь, а она существовала только в его сердце. Его любимая так и не смогла забыть своего поющего под гитару модные песни, «талантливого во всем» и бросившего ее героя.

Эти воспоминания промелькнули в голове быстрой строкой и уперлись рогами все в тот же сон. Ничего не поделаешь. Нужно было начинать рассказывать все подробно и с самого начала…

…На рассказ у него ушел целый день до самого вечера, потому что это был не просто рассказ, а подробное пережевывание всего услышанного и увиденного с мелкими деталями и с многократными повторами.

Как-никак первоначально он видел сон урывками, после чего приходилось соединять их воедино, но сейчас, после этой непонятной медитации, сон выстроился в логическую цепочку. При этом сон очень мало походил на сон, да и знания из него он получил уже в полубодрствующем состоянии.

– Когда я вышел из нирваны, то посмотрел на часы, – задумчиво сказал профессор Абай. – На все мои сновидения ушло всего пять минут, а рассказывал я тебе свой сон-дурман целый день! Удивительная история! Никогда бы не подумал, что такое возможно…

– А как вы думаете, Абай Бакирович, – стал медленно думать вслух ученик, – что если мы попробуем провести эксперимент? Предположим, что ваш сон можно повторить. Ведь он уже повторился один раз, может повториться и второй. Вы погружаете себя в нирвану, а я включаю магнитофон, и вы все, что видите, рассказываете вслух, а я записываю. А?

– В любом случае мы должны что-то делать, потому что упустить такую редчайшую возможность было бы кощунственно. Будем пробовать любыми путями оставить это не только в воспоминаниях, но и запротоколировать для истории. Я никогда не прощу себе, если хоть что-то из моих воспоминаний будет утеряно, хотя вполне может быть, что никто и никогда не увидит их. А может быть, и наоборот! Я буду так впечатлен произошедшим, что предам это все гласности…

– А вы думаете, что это возможно озвучить или опубликовать?

– Я думаю, что прогресс движет мир только вперед и наступит такое время, когда мы спохватимся и очень пожалеем, что не записали мой сон на носители информации. Для начала завтра я спокойно расскажу тебе все с самого начала и мы это запишем на кассету, а затем в компьютер и перенесем на бумагу. Это решение номер раз. Пока я хорошо все помню. А потом начнем вторую часть эксперимента – нирвана, вторая серия.

– Если нам повезет, и вы опять погрузитесь в эту нирвану, а еще и в сон… – задумчиво сказал Саша.

Глава IV. Загрузка-2

Провозились они с записью весь день, потому что профессор Абай терял последовательность воспоминаний. Он перескакивал с одной мысли на другую, сам себя перебивал и путал. Саша подсказывал вчерашние куски из рассказа, которые вспоминались у него, а профессор злился на себя и свою память, и только к вечеру рассказ был связно выстроен для того, чтобы теперь можно было его перенести на бумагу.

На бумаге все стало выглядеть так понятно и убедительно, что самому профессору показалось абсолютно реальным и имевшим место быть на самом деле. После третьего прочтения вслух, память восстановила все окончательно и логически, и этот рассказ стал вдруг похож на фантастический роман, или, во всяком случае, на несколько глав из него.

– Как ты думаешь, меня все-таки не поднимут на смех, если я это предам огласке? – засомневался профессор Абай, когда понял, что правок больше уже не может быть. Все было четко, правильно и даже грамотно скомпоновано.

– Не знаю пока… Но давайте приступим уже к эксперименту! – стал торопить его Саша. – Вечер надвигается, и я боюсь, что времени у вас на ваш странный сон уже не останется, потому что потом нужен будет нормальный сон. А я же знаю, как вы любите порядок, и вашу внутреннюю дисциплину.

– Ты прав! Хотя… может быть, мы и спешим. Может быть, нужно дождаться каких-то позывов, намеков или желания погружения в этот сон-самогипноз? Молодость всегда слишком нетерпелива и тороплива… Но давай попробуем приступить.

Они пошли в кабинет, и профессор улегся на покрывало ровно в то же место, что и пару дней тому назад. Он расслабился, устроился телом поудобнее и стал погружать сам себя в нирвану, как это чувствовал и подсказывал его организм. Он говорил сам себе и про себя:

– Я расслабляюсь… расслабляюсь… члены мои ничего не чувствуют… я растворяюсь во сне… я надеваю его на себя, как одежды невесомые… я начинаю чувствовать себя пушинкой, летящей по ветру… я недвижим… я прозрачен… мои руки и ноги, все мое тело становятся невесомыми, а мысли четкими и ясными…

Чувства прошлого погружения стали возникать в нем и опять ему стало казаться, что он зависает сам над собой в пространстве и даже во времени… Тело мелко завибрировало, и по нему прошел озноб, а затем стало горячо и совершенно легко…

…Он стоял на краю высокого обрыва ровно в том месте, откуда пропал в прошлом сне… около себя он обнаружил Создателя и Люцифера ровно в тех же позах, в каких он их и оставил, только теперь они были почти трехметровые, более приближенные к его росту. Было такое впечатление, что три дня тому назад кто-то нажал на пульте кнопку «СТОП» и всё остановилось, а сейчас этот кто-то нажал кнопку «СТАРТ» и «уменьшить». Все тут же задвигалось и заговорило дальше, как будто этот диалог ждал именно его появления, чтобы продолжиться… Во всяком случае Люцифер продолжал разговор с того самого места, которое зафиксировалось у профессора Абая в голове…

– Как я могу забыть собственный путь развития? Путь, по которому проходят все Души Вселенские!

– Вот именно! Потому, что весь основной путь Души наступает потом! После всех жизней на материальной планете! Только потом этот энергетический сгусток может начинать настоящее развитие. Когда откроются ему законы Космоса, когда поймет он, для чего создан изначально! Чтобы с каждым своим новым воплощением расти качественно и духовно, увеличивать себя в объеме, – говорил Создатель очень вдохновенно.

– А можно дальше я? – Люцифер, как школьник, стал тянуть руку к Создателю. – Чтобы достичь такого состояния, когда, уже пройдя через жизни Ангелов и Архангелов во всех их ступенчатых иерархиях, получить возможность приблизиться к вам, Богам, и получить возможность создавать свой Мир, свою вот такую красавицу-Землю, а потом и Галактику.

– Да! – подхватил Создатель. – Видишь, какой длинной дорогой предстоит пройти Душе и Духу до того момента, когда они вольются во всеобщую энергетическую сущность – Космос, в Абсолют его!

– Соединятся с неописуемой красоты Вечностью! Когда Душа получит возможность войти в эту Вечность, как в Храм… – Люцифер сказал эту фразу очень гордо и с необычайным пафосом.

Профессор попытался повторять вслух за ними то, что они говорили, но понял, что таким образом нарушит последовательность повествования и, может быть, даже прервет его, да тем более, нужно было очень внимательно слушать, не пропуская ни одного слова, и он замолчал, но подумал: «А Душа что, после последней жизни на Земле имеет дальнейшую жизнь? То есть жизнь Души вечна…? Аж до вот такого Создателя и еще дальше? Это надо же? И она может войти в Вечность, как в Храм Небесный…?»

– Создатель! Я бьюсь об заклад, что из этого у тебя ничего не получится! Могу поспорить! Твоя идеальная пара в Раю как только размножится и попробует все красоты земные, ту же забудет заповеди твои и то, что сотворены они по образу и подобию Твоему. Ведь они будут называться Тварями, сотворенными из праха земного! А любые тварные сущности есть пресмыкающиеся перед Творцом их. У сущностей отсутствует внутреннее мерило, поведенческий стержень, именуемый Верховными Мудрецами Светлых Сил Совестью! И нет у них понятий, что что-то может быть запретно или наказуемо, хотя имена их мне нравятся – Адам и Ева! Но как только они почувствуют Свободу от тебя, тут же перешагнут положенное тобою для них, потеряют ориентиры вообще и превратятся в первобытных животных, в обезьян… Я уверен, что и планету твою они беречь и холить не будут. Не будут обрабатывать ее! Будут ее тупо использовать, расходуя безнаказанно ресурсы и красоты ее!

«Какой ужас! – подумал профессор. – Неужели они заранее знали, до чего человек может довести землю, на которой живет? Зачем же они его вообще на земле размножили? Может, нужно было создать нас какими-то иными? И зачем создавать тварей из праха земного? Для большего раболепства? Люцифер правильно сказал, а История это подтверждает, что ничего путного ни из раба, ни из кухарки не получается…»

– А что? А вот давай и поспорим! Не просто поспорим, а приложим каждый свои усилия для достижения своих целей! Ну, вот что ты собираешься сделать для того, чтобы снизить цель моего эксперимента до минимума и выиграть такой своеобразный спор у меня? А? – смеясь проговорил Создатель.

– А я специально дам твоим Тварям все материальные блага земные! Все! И буду совращать и наблюдать! Рожу великий соблазн внутри их Душ и поселю в их Душах гордость и самомнение.

– То есть ты прямо сейчас начинаешь кое-какие действия поперек моих экспериментов?

– Именно, что действия. Буду их совращать на всю катушку!

– Ну, а я буду учить их жить на всю катушку. Дам им чувство ритма, рифмы, ритмики, чувство внутреннего вкуса, чувства творчества и любопытство, чувство прекрасного и раздвину их Души в ширину, чтобы они смогли понять, что такое распахнутость и безграничность восприятия прекрасного…

– То есть, с одной стороны, ты им Души раздвигаешь, а с другой стороны, разрешить им их развивать ты не собираешься? Почему?

– А потому, что я так хочу! Дам много всего, кроме бессмертия их Душ! Таланты дам, вкус дам, высокую потенцию дам, для размножения, музыкальность дам, а вот Души на рост дам другим, где они и должны вырастать в процессе эволюции и жизни, отшелушивая плевела…

«Это они за что собираются сражаться? – подумал профессор. – За созданных ими же человеков? А зачем им это нужно, я что-то не понимаю? И что-то будет дальше…?»

– А вообще…, я предлагаю тебе в рамках нашего спора создать вокруг Земли Энергетическую пленку и на ней накапливать всю информацию по каждой из жизней не только твоих тварных аборигенов, но и по всем перволюдям, заселяющим Мидгард-Землю. Начиная от тех, которые будут заселены Белыми Мудрецами Вселенной из их генофонда; перволюдьми, созданными тобой для выращивания новой породы и Душ; и заканчивая твоими тварными серыми людьми. Ведь их ты поселишь на своей Мидгард-Земле именно для этого?

– Это будет мудро! Ты прав, о, мой ученик! – Создатель потер руки. – Информация есть будущее всего! И в будущем за нее еще будут сражаться и даже предавать друг друга!

– Я вот тут подумал, в связи с твоим предложением, нужен будет тотальный контроль за всей этой массой народу. И серой и не серой! – задумчиво проговорил Люцифер.

– Точно! Наверное, я дам всем народам, которые будут появляться, а ведь они будут появляться на моей Земле, своего Старшего-Наблюдателя. Эгрегора Рода или какой-то местности, народности. И пускай они наблюдают за всеми делами человеческими… И, если это будет необходимо, поправляют их, подталкивают в нужное русло…

«А я думал, что такое смешное название – Эгрегор – придумано экстрасенсами. А оно, может быть, даже есть?» – мелькнуло в голове у профессора.

– Создатель! Значит, он должен быть не только наблюдателем, но и помощником всем твоим людям. Если он Эгрегор, то сущность энергетическая, а значит, должен посылать им свои энергии на подпитку и получать ответы на твою пленку? Так или не так я рассуждаю?

– Ты снял слова с моего языка! Именно это я и собирался сделать! Мало того, что он энергетический и будет их подпитывать, но и они, посылая вверх свои желания и мысли, тоже будут кормить его своей энергией! И пускай на этой пленке, которая будет являться Накопительным Информационным Полем, собирается информация со знаком плюс.

– Правильно! Все положительные дела, которые будет совершать и ваш привилегированный тварный человек, и все люди вообще, пойдут вверх вместе с мыслями возвышенными…

– И этот своеобразный положительный процесс буду контролировать я! – Создатель гордо хлопнул себя по груди.

– Праааавильно! А все дела и мысли низменные пускай накапливаются в преисподней, в центре Земли, где у тебя находятся три пекельные царства-чистилища. Ты мне их не показывал, но слухом Вселенная полнится, и я об этом знаю, – Люцифер хихикнул в кулак и сделал хитрые глазки.

– Не показывал, потому что у нас с тобой спор возник только что, а до этого они тебе были зачем? Ни-зачем. Это мои внутренние дела. Но дать тебе право распоряжаться моими чистилищами – пожалуйста. Мне не жалко. Можешь там накапливать черные людские мысли. Можешь даже пользоваться очищающими Души инструментами. Я их, как чувствовал, заранее создал.

– Я знаю! Там у тебя и котлы, и сковороды, и обслуживающий их персонал – черти! Даже с рогами и копытами, для устрашения провинившихся, – Люцифер даже развеселился. – Назовем их грешниками, а их поступки – грехами.

– А грехи их будем тебе туда подавать вместе с водой. Правильно? – Создатель опять потер руками от удовольствия. – Правильно!

– Ты хочешь сказать, что есть возможность получать их мысли прямо через воду? – удивился Люцифер.

– Конечно! Мысли их будут попадать туда вместе с водой, которая будет омывать все органы человека, а поэтому и знать все мысли его и желания. Ведь именно на морской водной основе создал я тело человеческое! Вот так! – Создатель даже подмигнул Люциферу.

«Это, наверное, правда! – подумал профессор. – Недавно передача по телевизору была о воде, там даже ученые проводили похожие эксперименты и доказали, что вода есть накопитель и проводник мыслей и образов. Значит, этот Создатель заранее все так запрограммировал? Удивительны дела твои, Господи! И я сам вдруг про Бога стал думать, что еще удивительнее для меня, атеиста!»

– Отлично! Так ты даешь мне право быть над ними главным? Раз я за это отвечаю, я и буду наводить порядок в твоих чистилищах!

– Ну конечно же, да! Да! А кто еще вместо тебя может этим заниматься? Ты же у меня изначально для чего? Ты есть собиратель и обличитель! Вот и будешь «работать» прокурором! – Создатель рассмеялся. – Тем более в рамках нашего спора!

– Вот потом мы и посмотрим, что из этого получится? Вот и посмотрим! Но должен предупредить! Я буду их всех испытывать и основательно совращать благами земными, одаривать радостями телесными… Поселять в их Душе сонм соблазнов… Особенно этих твоих сотворенных Тварей! Именно им ты собираешься обещать Царствие Небесное, как я понял? Этим серым людям?

– А почему нет? Должен же быть стимул. Их стимул – перспектива. Будут себя хорошо вести – может быть, я их переведу в другую стадию жизни, с растущей Душой. С Царствием Небесным в мечтах…

– Так они же у тебя сиры и убоги! – удивился Люцифер.

– Ну и что, что они сиры и убоги, но они будут под крылом у Бога, не обязательно у меня. Точно! Мне будет некогда возиться и за ними следить. Я придумаю, у какого! Он будет им прививать мысль об их первовыборности и гениальности! Я позабочусь об этом!

– Конечно! Ведь если даже дураку с утра до вечера говорить о его гениальности, то и дурак поумнеет! Факт! Хочу провести эту пробу прививки гениальности лично сам!

– Точно! – Создатель рассмеялся. – А потом уже научить их вырастать духовно и качественно! Расти от Души к Душе… Может быть…

– Ну, и отлично! А я им дам все блага материальные! А хочешь, я им и Божка дам? Вон! Саваофа в обличии дракона, сына Самаэля-Демиурга, Демона преисподней. Низшее Божество. Легче будет им голову задурить! И возведу в степень какое-нибудь мерило, для обмена. Например, золото. Его же много на твоей Мидгард-Земле? Пускай ему и поклоняются!

– Слепят из него Идола и будут лбами тюкаться! Ха-ха-ха! – засмеялся Создатель. – А имя Саваофа надо поменять. Например, на Яхве, или еще какое смешное, например, Санкар! Это вообще переводится как дурак! А чё! Даже смешно! И за все это безобразие будешь отвечать ты?

– Согласен! Я лично за! – теперь Люцифер стукнул кулаком себя в грудь точно так же, как Создатель, и заулыбался…

– А я поселю в Душе их что-нибудь возвышенное, что не позволит человеку, сотворенному мной, опуститься в хаос твоего разлагающего быта.

– Подари! Подари! А я посмеюсь! – Люцифер опять рассмеялся.

– Я подарю всем людям такое чувство, которое заставит их стремиться вверх и становиться все лучше и лучше к каждой последующей жизни! Это чувство совершит Чудо и будет делать из всех людей Личности, наделенные красотой, творчеством, стремлением к совершенствованию своего Духа и Души, дарованных мною. Откроет путь в Божественное… в Храм этой самой Вечности! Ты это красиво назвал…

– И все, что во всех людях будет возвышенное, ты хочешь сосредоточить над Землей в Информационном слое, а потом? Для чего это тебе надо?

– А тебе для чего? – теперь Создатель «сделал глазками».

– Для чего мне, я знаю! Чтобы оковами соблазнов приковать Души твоих человеков к земному и, таким образом, увеличивать длину пути их в Чертоги Твои, о, Создатель, не в 70 жизней, а, может быть в 100, а заодно вставлять тебе «палки в колеса», в рамках нашего спора… Ха… Ха… Ха… – Люцифер весело засмеялся.

«Какой ужас! – подумалось профессору Абаю. – Они так легко и весело рассуждают о будущем всей Земли! Подсовывают человечеству каких-то низших Богов, а потом наслаждаются, издеваясь над нами. У них там заранее в чистилищах сковородки заготовлены… Бедное человечество… Наверное, поэтому нам на этой земле так плохо живется? Если бы люди знали об этом…»

– А мне необходимо, дорогой мой ученик, чтобы потом была возможность «работать над ошибками» в их будущих жизнях. Не забывай! Их у него должно быть минимум, 70, а не твоих 100!!! Ишь! Размечтался! Чтобы я мог и спросить с него после его земной жизни, прежде чем отправить в следующее тело, и подсказать, как ему жить на Земле, увеличивая и качественно повышая Душу и Дух его в теле его! Чтобы он каждой жизнью своей создавал Идеал и Красоту! И это будет прекрасно! А если он совсем плохо осуществлял мой сценарий в этой его жизни, придется повторить в следующей. И, значит, эта жизнь его будет вообще не засчитана…

– Отлично! Я и буду стараться, чтобы этих не засчитанных тобою жизней было как можно больше! А совсем потерянные жизни и все низменное в них я соберу под Землей и буду их «ремонтировать»! – Люцифер довольно потер руки. – Вот мы и посмотрим, чего в твоих аборигенах окажется больше – хорошего или плохого?

– А я обяжу Святого Петра быть моим представителем перед ними, чтобы в конце каждой их жизни они давали ему полный отчет по всему ими содеянному.

«Значит, имя Святой Петр не вымышленное?» – профессор удивился. – Я был уверен, что все содержание Библии – сплошная сказка для идиотов. Оказывается, это не сказочки, а были, и еще какие страшные!»

– А если в их головах будут рождаться только скверные и гадкие мысли, а потом попадут на твою возвышенную информационную пленку? Что ты будешь делать с ними? Ведь мысли эти будут засорять твой Необычайно Прекрасный Эфир?

– Тогда я буду сжигать их грязные мысли громами и молниями. А когда это дурное, случайно попавшее вверх, будет сожжено, в воздухе всегда будет появляться необычайно приятный запах. Такая подсказка! Чтобы ты мог почувствовать мою маленькую победу.

– Озон!? Космический запах чистоты и первозданности!

«Вот тебе и разгадочка! Ученые давно забросили решение этой загадки, этого необычайного действа, которое происходит у всех на глазах по всей земле и ответов на которое нет ни у кого! А у них все просто! Это у них шуточки такие! Развлекалочки!» – профессор начинал тихо злиться внутри себя.

– Ну, да! И от этой радости на небе пускай будет появляться разноцветная Радуга, как серпантин к большому Празднику, Чистоте Человеческих Душ!

– Даааа! Красота! – Люцифер даже глаза прикрыл, представляя.

– Но я думаю, что этого не произойдет или будет происходить крайне редко, потому что я подарю человеку Основной Движитель Всего – ЛЮБОВЬ! И поселю ее в человеческое сердце!

– И каким это, интересно, образом твоя Любовь будет попадать в человеческие сердца и за что? – удивился Люцифер.

– А ни за что! Я ее просто так подарю всем людям! Всем! Вот так. Смотри!

Создатель протянул руку, раскрыл ладонь, и на ней появилась очень крупная бабочка необычайно красивой расцветки с умными, человеческими глазами.

– Я наделяю тебя способностью дарить людям Любовь! Лети! – радостно проговорил Создатель и тихонько дунул на ее крылья.

Бабочка тут же вспорхнула с ладони Создателя и полетела вниз, в людскую жизнь…

Бабочка летела, и взор профессора двигался за ней. Он опять видел пейзажи и все, что создал Создатель на планете Земля. Но он видел и появившиеся первичные стойбища, сообщества людей, пролетая над которыми, бабочка рассыпала едва заметную золотую пыльцу из своих крыльев – и люди, которые вдыхали эту пыльцу, как бы светлели глазами, смотрели по сторонам, как будто только что проснулись, и улыбались…

Из зарослей выходили люди, одетые в шкуры, в руках у них были копья с наконечниками. Это были перволюди, но взгляды у них уже отличались осмысленностью. Они собирались загнать в яму мамонта. Бабочка просыпала на них Любовь, и они остановились. Один из них посмотрел на землю, увидел колосок и присел перед ним. Он попробовал его на зуб и тоже стал улыбаться.

Профессор видел, как в степи проносится группа всадников. Они на конях. Они окружают диких лошадей, чтобы загнать их в приготовленный загон и потом приручить. Один из них спрыгивает с коня, подходит к дикой лошади и гладит ее по шее… он улыбается, а лошадь мирно реагирует на его поглаживания…

Из пещеры выходили другие перволюди, самый большой и крепкий из них – с дубиной в руках. Вид у него был свирепый! За ним выходили другие члены его стаи. У женщин на руках были дети. Над ними пролетела бабочка и просыпала на людей пыльцу. Свирепый мужчина опустил на землю дубину, протянул в сторону руку и, обняв ею женщину, притянул ту к себе. Она улыбалась… Все члены его клана тоже стали улыбаться друг другу…

В степи, у первобытной юрты, у костра сидели люди. Одни жарили на палочках мясо, вторые разделывали тушу животного, по траве ползали дети, дети побольше бегали вокруг взрослых, женщины шили из шкур одежду… Бабочка летела над ними и просыпала на них свою пыльцу… Люди тут же начинали улыбаться друг другу, а дети весело и задорно смеяться, задрав головы к яркому солнцу…

А солнце тоже как бы улыбалось этой радости и светило еще теплее и ярче…