Белый странник

Все когда-нибудь начинается и кончается, так и наша история началась в далеком будущем, чтобы стать прошлым. Мои дети будут критиками и теми, кто станет следить за жизнью героев на страницах этого произведения.

Итак, многие истории прошлого иногда начинаются в будущем, чтобы возыметь силу в своем реальном времени и иметь хоть какой-нибудь шанс на успех.

Глава 1.

Белый странник

Был обычный осенний день: небо, затянутое свинцовыми тучами, грозило дождем. Деревья стояли безучастные ко всему, что происходило вокруг, тихо наблюдая за человеком, который сидел на покрытой мхом земле и что-то ел. А человек никуда не спешил, ничего не хотел и ни к чему не стремился, его жизнь была пуста, он просто сидел, мед- ленно пережевывая свой обед.

Три десятка лет разменял, и что? Ни жены, ни семьи, ничего. Работа надоела, да и может ли радовать человека то, что деньги, зарабатываемые им, не на кого тратить? Семья? После смерти родителей он, как и все дети без братьев и сестер, остался один, ему не хотелось ничего. В жизни образовалась пустота.

Так сидел он долго и собирался уходить, как его внимание привлек слабый, но набирающий силу ветерок. Странность ветерка была в том, что он был теплым и дул только на человека, а это никак не сочеталось с осенней, грозящей дождем погодой. Потом пространство перед ним изогнулось вовнутрь, а когда выпрямилось, прямо из воздуха вышел человек. Он был обычным пожилым человеком, если не брать во внимание тот факт, что на нем была странная для настоящего времени одежда в виде туники серого цвета и того, что он вышел ниоткуда. Длинные седые волосы ниспадали на плечи и спину. Лицо имело черты обычного человека, но выглядело слишком худым, взгляд говорил о том, что этот старик повидал на своем веку если не все, то очень многое и не самое лучшее

столько было в нем усталости, которая приходит лишь с опытом, который в свою оче- редь приходит с годами.

Судя по тому, как расширились глаза старика, а губы растянулись в усталой улыбке, сложилось впечатление, что перед ним сидит тот, ради которого он проделал, как мини- мум десятилетний путь и этот путь закончен. А этот человек даже не удосужился испу- гаться или хотя бы встать и приготовиться к бегству. Они еще с минуту глядели друг на друга и старик заговорил:

Вижу, мое появление ничуть не смутило вас, более того, вам даже не хочется узнать, как и откуда я пришел, – в его голосе стало появляться удивление, по мере того как он говорил, и его лицо не могло этого скрыть, а лишь подтверждало то, что сей факт очень заинтересовал старика.

Неужто вам и впрямь неинтересен мой приход в ваш мир и не хочется узнать его причину?

Спокойно глядя на старика, человек бесстрастно сказал:

Мне действительно нет никакого дела до вас, и более того, мне вообще плевать на то, откуда вы и зачем вам понадобилось столь эффектное появление. А насчет удивления

так в Америке живет один мужик, который такие штуки может показать, что это ваше

появление блекнет на их фоне, – в голосе человека, сидящего на земле, чувствовалось такое безразличие, что старику стало не по себе.

Человек встал, отряхнул штаны, свернул еду и собрался уходить. Старик подошел к нему ближе и совсем мирным голосом сказал:

Я понимаю, у вас есть куда более важные дела, чем выслушивать какого-то там старика, но прошу вас, выслушайте меня и поверьте, у меня есть веские причины говорить именно с вами, – сейчас он выглядел совсем одиноким стариком, покинутым всеми, ка- залось, он на грани отчаяния.

Хорошо, я вас выслушаю, но предупреждаю сразу, разговор со мной – пустая трата времени и сил. Вам нужен, судя по всему, более благодарный слушатель.

Нет, вы ошибаетесь, и я попробую это доказать, – старик улыбнулся и веселее продолжил. – Меня зовут Сморкгол, я маг в своем мире, помогаю всем, кто нуждается в помощи. Много путешествую и много знаю, и это позволило мне составить гороскоп одному из правителей моего мира. В благодарность он разрешил мне жить у него в замке и заниматься своей работой во благо его государства. Так я прожил у него три года и ко мне относились весьма хорошо, и я постоянно, дабы не слыть дармоедом, составлял гороскопы для своего короля. Мы даже сдружились, и я решил использовать свои по- знания в магии и заглянуть в будущее королевства лет на триста вперед.

К моему удивлению, работа продвигалась с трудом – будто кто-то не пускал меня в будущее. Хотя будущее других людей я видел так же ясно, как и прежде. Я обратился к звездам – и дело сдвинулось. Звезды сказали, что через три столетия королевство мо- жет быть захвачено неизвестными силами. Захватчики неведомы, но удалось узнать, что победить их армию сможет маленькая королева, которую возведет на престол рыцарь, пришедший из другого мира. Он утратил связь со своим миром и теперь может идти за юной королевой и помогать ей в столь нелегкой борьбе, как эта.

Когда старик говорил последние слова, у слушающего его человека появилось силь- ное удивление на лице, но потом оно вновь стало безразличным.

Он сказал:

А почему вы думаете, что я тот человек, который вам нужен? У меня телосложение далеко от того, что называется рыцарским, и рост у меня скорее обычный, чем нужный рыцарю. С моими данными только дома и сидеть.

Вы забыли, я знаю о людях всё: ваш дом пуст, семьи нет, хороших друзей почти нет. Вы одиноки. Родители, к превеликому сожалению, умерли. Вы тот, кто нужен, – старик говорил спокойно, но осторожно, не хотел обидеть, и это чувствовалось. Да и обиды не было, лишь удивление и все тоже безразличие. Человек повернулся к старику так, чтобы быть напротив него, развел руки в стороны и сказал:

Я Кирилл Мирный, мне тридцать лет, рост сто семьдесят два сантиметра и семьдесят килограммов веса. Сроду не держал оружия в руках, если не считать два года в армии, не знаю ни одного приема борьбы, но я действительно одинокий, холостой и, по- дозреваю, никому ненужный человек. И вам нужен вот такой? – Он повернулся спиной к старику и пошел прочь вглубь леса.

Пророчество не мною придумано, оно мной только произнесено. Вы должны мне поверить и пойти со мной. – Старик шел за Кириллом, не стараясь его обогнать или по- равняться с ним. Он что-то говорил там про ужасных людей, которые придут с гор и черной лавиной сметут все на своем пути, и все те, кто не погиб в бою с ними, познают муки ада – все старики, дети и женщины. Спасение почему-то заключается в нем.

Хорошо, – сказал Кирилл, остановившись. Было видно, что он о чем-то думает и у него есть какое-то решение. – Я отправлюсь в ваш мир, но не сейчас, а через год, при условии, что прямо сейчас вы мне заплатите большую сумму денег – это пойдет на подготовку к моему путешествию. В вашем мире есть магия, как я понял, и вам придется к ней прибегнуть прямо сейчас и здесь.

Да, в нашем мире есть магия, но лишь немногие ею владеют, и я в их числе, – старик был удивлен согласием Кирилла. Это его сильно смутило. Он не смог даже выразить свои эмоции, и слова были абсолютно бесцветными.

Мне нужна магическая вещь, чтобы переносить с собой вещи, много вещей. Сама же вещь должна быть очень маленькой.

Да, да, я понимаю, о чем вы говорите. – Старик достал из складок одежды горсть

маленьких шариков, размером чуть меньше перепелиного яйца, похожих на стеклянные шарики, в которые играют дети.

– Если хотите перенести что-то для вас важное, нужно произнести некоторые сло- ва, положив шарик на предмет или рядом с ним. Если вы разобьете шарик, то эта вещь будет потеряна, однако, сказав другие слова, вещь или вещи появятся на месте шарика,

старик постепенно овладел собой и снова был спокоен и уверен в себе. – Этот перстень укажет вам на портал между нашими мирами. Когда вы дотронетесь до портала этим перстнем, то дверь в наш мир откроется, вы сможете пройти в нее, – с этими словами старик протянул перстень с рубином очень тонкой работы. Кирилл сразу определил, что цена вещицы очень немаленькая.

Когда пройдете в наш мир, вы должны будете очертить круг перед дверью и перечеркнуть ее сверху вниз этим же перстнем. Я не знаю, для чего это нужно делать, но делать нужно. – Видно было, что старик очень рад согласию Кирилла, а потому разъяснял подробно, не торопясь.

Насчет денег: сколько? И какие нужны? Может, золото? – Он смотрел на Кирилла без тени насмешки.

Ну, думаю, килограммов двадцать или тридцать хватит. В слитках, пожалуйста.

Полагаю, прямо здесь и сейчас, – старик хитро прищурился. – Чтобы рассеять ваши сомнения?

Да.

Старик закрыл глаза, что-то забормотал, развел руки в стороны, после этого правую завел за спину, а левую с разжатыми пальцами поднял вверх. Между ним и Кириллом появился туман, который сгущался к земле. Потом в нем замигали искорки, а когда ту- ман рассеялся, на его месте лежали золотые слитки, сложенные в стопку, как кирпичи.

Безумный старик, я же просил двадцать, а не сто, как ты здесь навалил, – воскликнул Кирилл, глядя на все это широко раскрытыми глазами и не пытаясь скрыть изумление.

Ну и зачем мне столько этого добра? И как я теперь, а главное, куда все это дену, в карман положу? – Кирилл говорил, ни к кому не обращаясь, скорее рассуждал вслух. Старик протянул ему горсть шариков и сказал:

Я скажу вам нужные слова.

Кирилл тяжело вздохнул, взял шарики и положил в карман куртки, предварительно пересчитав их.

Хорошо, а как я узнаю, что попал в ваш мир, а не в другой, и в нужное время?

Я расскажу вам, как это делать, и многое другое, у нас есть еще достаточно времени, а пока давайте разберемся с этим, – старик показал на кучу золота и улыбнулся.

Они еще долго сидели у костра, который разжег этот странный старик благодаря все той же магии. Старик много рассказывал того, что нужно знать. Кирилл некоторые слова записывал в блокнот, который всегда, по давно заведенной привычке, носил с собой. Он записывал заклинания, описания и названия мест, по которым он будет идти, когда придет время.

Старик дал ему еще золотых монет, в присущей ему манере – с избытком, объяснив это тем, что денег много не бывает. Они вместе отметили то место, где находился портал, и спрятали неподалеку золотые монеты, которых было достаточно много, чтобы нести их с собой.

Потом, когда ночь начала заявлять о себе слишком настойчиво и в лесу заметно по- темнело, старик подошел к тому месту, где он несколько часов назад так эффектно появился, повернулся к Кириллу и сказал с надеждой в голосе:

Очень надеюсь на вас, и не только я, все королевство будет вас ждать. Теперь буду рассказывать ту легенду о Белом страннике, которую мы вместе придумали, чтобы ваш приход помог многим, и в том числе принцессе, преодолеть отчаяние.

Не знаю, что именно я должен сделать, чтобы всем помочь, но могу обещать, что сделаю все от меня зависящее. Также обещаю: перекупить меня не сможет никто.

Знаю, я знаю это и верю вам, мой Белый странник, – сказал старик как-то печально, о чем-то думая.

Он произнес уже знакомые Кириллу слова, воздух перед ним изогнулся и снова вернулся в прежнее свое состояние, старик вошел в портал и исчез.

Кирилл еще постоял немного и тоже пошел по направлению к своему дому. Дома он ничего не ел, не спал всю ночь, и лишь к утру его решимость стала непоколебима. Он точно знал, что ему делать, как это сделать и когда. Весь оставшийся день он просидел у компьютера, разыскивая адреса инструкторов, посылал им письма с предложениями научить его тому, что они знают сами. Потом отправился к своему хорошему знакомому бизнесмену, и остаток этого дня он провел, торгуясь с ним, продавая свое золото.

Через неделю на его счету начали появляться огромные суммы денег, и он мог спокойно начинать подготовку к своему заданию. На его предложения откликнулись мастера. Как он и рассчитывал, деньги, которые он предлагал, сыграли свою роль, и в глубине сибирских лесов застучали топоры тех, кто строил для него учебный лагерь.

Через месяц в лагере собрались несколько человек: мастер славянских единоборств, мастер по фехтованию, психолог, специалист по военной стратегии средневековья, мастер по стрельбе из лука, доктор. Каждый по условиям контракта должен был стремить- ся своим учением вынуть душу из Кирилла. Еще неделя прошла в относительном спокойствии, Кирилл бегал, отжимался от пола, укреплял, так сказать, себя для дальнейших занятий, а его учителя составляли программу его обучения.

После этой недели для Кирилла начался ад на земле.

Утро начиналось в шесть часов. Завтрак, потом рукопашный бой, после двух часов занятий – час стрельбы из лука и час метания ножей. Затем Кирилл ел и снова тренировался, только в фехтовании. Через три часа снова ел, и вновь в рукопашный. Вечером отдыхал, постигая психологию людей и тактику ведения войн и отдельных сражений.

Где-то в глубине души Кирилл надеялся на то, что учителя будут ну хоть немного его жалеть, как своего работодателя, но казалось, наставники даже получают от страданий своего ученика неподдельное удовольствие.

Они честно отрабатывали немалые деньги, а их ученик через месяц был на грани психологического срыва. Но после стал замечать, что у него немного стало получаться то или иное упражнение, и вновь воодушевился, воспрял духом.

Так проходили дни, недели, месяцы. Кирилл продолжал тренировки в том же режиме: три-четыре тренировки в день. Таскал тяжести, стрелял из лука, причем абсолютно в любую погоду и в любое время суток, метал всякие предметы в мишень, «танцевал с мечом», занимался рукопашным боем, и ему это стало даже нравиться. Он заметил, что его старая одежда стала ему мала, а когда стал на весы, то вопреки ожиданиям узнал, что его вес вырос на двадцать пять килограммов, из зеркала на него смотрел совсем другой Кирилл – возмужавший, покрытый грудой мышц мужчина.

Кирилл продолжал готовиться к путешествию в другой мир, заполнял свои шарики тем, что, как ему казалось, должно пригодиться по ту сторону портала. Так прошел год. Последние полгода Кирилл усиленно осваивал верховую езду и все, что с этим было свя- зано. Тренировки в связи с этим усложнились, ведь теперь он изучал все тоже, только верхом на лошади.

И вот он, Кирилл Мирный, сидит на земле у костра перед тем местом, где год на- зад ушел сквозь невидимые врата Сморкгол, этот странный пришелец, изменивший всю жизнь обычного человека.

Перед Кириллом лежали мешочки с золотыми монетами, которые они спрятали здесь же, и которые он не стал прятать в шарики. Странно то, что кожа, из которой были сделаны мешочки, ничуть не пострадала от года пребывания в земле.

Одет он был так, как ему советовал старик: не броско, но со вкусом, и подчеркивал своим видом серьезность всей своей натуры. На поясе у него висели те же шарики, с одним лишь отличием – они были заполнены скарбом Белого странника. Кирилл медлен- но встал на ноги, поднял и положил в мешок золото (оно заняло много места и сильно утяжелило его ношу), посмотрел по сторонам, как бы прощаясь со своим миром, и, сжав кулак, направил перстень в сторону, где, как он помнил, был портал. Перстень, вернее камень в нем, загорелся ярким алым огнем, и воздух перед ним качнулся, Кирилл произнес слова, которые выучил наизусть, и шагнул вперед.

Глава 2.

Ошибка

На той стороне его встретила довольно неплохая погода. Была весна.

Весенний вечер был теплый и безветреный, закатное солнце улыбалось ему, даря тепло уходящего дня. Здесь было хорошо. Кирилл как-то даже немного разочаровался, увидев, что мир не такой уж и страшный, как он себе представлял. Листья на деревьях только стали появляться, но и в этом столь раннем для себя возрасте они проявляли нежность к человеку, прикасаясь осторожно, чтобы случайно не оцарапать лицо незна- комца, пришедшего из далекого мира.

Странник повернулся к тому месту, где он прошел через портал, сжал кулак, обвел перстнем круг и перечеркнул его сверху вниз. Воздух перед ним дрогнул и затих. Человек повернулся к нему спиной и пошел прочь, он прекрасно помнил, куда ему нужно идти. Все приметы были точно такими, как их описывал Сморкгол, и поэтому Кирилл легко ориентировался на местности. Он шел около двух часов и даже не заметил этого. Еще через час вышел к большому дубу.

Ему говорили, что дуб большой, но когда он его увидел, то присвистнул от изумления. Дуб был огромен, даже десять человек, взявшись за руки, вряд ли бы его обхватили. Кирилл подошел к дереву, обошел его, глядя на крону, потом уселся на землю и стал ждать. Время было не позднее, и человек под деревом просто наслаждался природой, которая с интересом глядела на него и, как молодая девушка, красовалась перед ним.

Странник вдыхал ароматы весны и ждал. К нему должен был прийти молодой парень из рода посвященных. Посвященные – те, кто знал о причине его появления, и о том, кто он такой и что ему нужно. Они должны всячески содействовать ему без колебаний и лишних вопросов – это был их долг. Но время шло, а к нему никто не приходил. Уставшее солнце садилось за верхушки деревьев, птицы затихали, лес готовился ко сну.

Кирилл поднялся на ноги, огляделся и пошел собирать дрова для костра.

Вскоре под дубом горел небольшой костер. Кирилл спокойно сидел, глядя на огонь. Ночь спустилась незаметно, пробуждая сверчков и тех, чья жизнь протекает только под ее покровом. Странник ничего не ел, просто сидел и слушал, как кипит жизнь в это вре- мя суток.

Сон взял свое, и рассвет увидел пришельца мирно спящим на голой земле, что ему явно не мешало. Запели птицы, подул спокойный и по-весеннему неторопливый ветерок. Странник открыл глаза, глубоко вдохнул и потянулся так, как будто спал на перине, а не на голой земле.

Костер давно догорел, и Кирилл не стал разводить новый. Он достал из своего мешка кусок свиного сала, хлеб, луковицу и принялся завтракать.

Завтрак – это самый важный прием пищи, ибо он первый по очереди и часто бывает последним, поэтому должен быть плотным. Это Кирилл усвоил еще в армии.

Позавтракав, мужчина убрал следы своего пребывания на этом месте и пошел к ме- сту проживания посвященных.

Идти пришлось долго. Он легко находил нужную дорогу, и по меньшей мере к полудню вышел к небольшой деревеньке. Кирилл сел возле тропинки, которая вела в деревню, и стал ждать первого, кто будет идти туда или обратно. Первый взгляд на деревню го- ворил о том, что он попал куда следовало. Дома были деревянные, но без окон, крыши покрыты соломой, но печных труб не было ни на одной крыше. Вся деревня обнесена частоколом, что говорило о трудной жизни в этих местах. За стенами, огораживающими деревню, было поле, на котором росла пшеница.

Кириллу не пришлось долго ждать. через полчаса от деревни по тропинке, прибли- жаясь к нему, шла девочка лет десяти. Увидев Кирилла, она остановилась, с интересом посмотрела на него и спросила, лукаво прищурившись:

Скажи, путник, а кого ты здесь ждешь или поджидаешь?

Ты права, маленькая фея, я жду моего старинного друга Деклуша, он должен был меня встретить, но видно забыл, что я должен прийти, – сказал Кирилл. И, не вставая с места, чтобы не напугать девочку, протянул ей маленькое колечко, которое достал из мешка, пока говорил.

Не могла бы ты, милое дитя, напомнить моему другу, что я его жду, а за я это подарю тебе вот это колечко.

Деклуш никогда не говорил о том, что у него есть друг в чужих краях, я это знаю точно, но скажу ему, что ты его ждешь.

Девчонка схватила кольцо и побежала в сторону деревни, а через час Кирилл увидел, как из ворот вышел высокий широкоплечий старик, который спокойно и широко шагал. Как в армии, – подумалось Кириллу.

Когда старик подошел, было видно по его внешнему виду растущее удивление, только вот чему, Кирилл так и не понял.

Здравствуй, мой незнакомый друг Деклуш, я тот, кого ты ждал, почему ты или твой ученик не встретили меня у дуба, как это следовало сделать?

Кирилл говорил спокойно, без ноты упрека и обиды, и это как-то успокоило посвя- щенного, он ответил не сразу, тщательно подбирая слова:

Я действительно Деклуш, но не понимаю, почему должен был кого-то встречать, да еще у какого-то дуба?

А вот это озадачило Кирилла, и он серьезно твердым голосом сказал, вставая с земли:

Я тот, кого привел в этот мир Сморкгол. Тот, кто должен защитить принцессу и вручить ей власть над королевством, помочь его спасти. Тот, о ком говорится в пророчестве. Я – БЕЛЫЙ СТРАННИК. Закончив свою непродолжительную речь, Кирилл спокойно и уверенно смотрел на Деклуша немигающим взглядом.

Слово в слово, – сконфуженно произнес Деклуш и добавил:

Приношу свои извинения, господин, но вы должны меня понять, я не ждал вас столь рано.

Рано? – Кирилл был крайне удивлен и не скрывал этого.

Да, мой господин, вы прибыли на пять лет раньше, чем говорится в пророчестве, а там говорится о триста пятидесятом годе, а сейчас триста сорок пятый год, и еще там говорится о…

Знаю, о чем там говорится, я сам его составлял, – резко прервал его Кирилл и сел на землю. Он не знал, что ему делать все эти пять лет.

Вам нужно отдохнуть и поесть, а это будет удобнее сделать в моем доме. Пойдемте, мой господин.

Во-первых, я не устал, чтобы отдыхать, во-вторых, я сыт этим по горло, в-третьих, я должен подумать. Кирилл говорил, сидя на земле, подперев голову руками. Он даже не взглянул на старика, который стоял перед ним, как солдат перед генералом.

Потом странник поднял голову, поглядел на Деклуша и спокойно сказал:

Не знаю, как это произошло, но, может, это к лучшему. Погуляю по вашему миру и погляжу, что к чему. Да сядь ты, ради Бога! Не стой, как истукан!

Старик сел рядом на землю и по нему видно было, что он немного успокоился. Так они просидели еще пару часов, беседуя на интересующие каждого темы. Из этого разговора Кирилл узнал, что в королевстве царит смута, отдельные князья рвутся к власти, а маленькая принцесса не может ни на что влиять, и не лишилась она дворца только потому, что претендентов на корону слишком много, и они не могут договориться между со- бой. Узнал, что принцессе приходится всякими уловками отказываться от предложений выйти замуж. В общем, все было плохо.

Значит так, мне нужен конь и немного еды, я не буду оставаться у тебя на ночь и уеду прямо сейчас. Но тебе тоже надо будет скоро покинуть свой дом и отправиться в столицу для подготовки к моему появлению. Ты будешь посещать разные места, рассказывать о Белом страннике и о его скором и неминуемом приходе. Потом ты встретишься с принцессой. У тебя есть такая возможность?

Да, конечно. Я не единственный посвященный.

Ну так вот, ты пойдешь к ней и предупредишь, что я скоро буду, пусть потерпит и, по мере того, как будет подходить время, пусть больше нервирует своим поведением конкурентов на власть. Попутно ей нужно завоевывать расположение народа, даже если это будет стоить всей казны. Пусть чаще выходит к людям и помогает не всем, а только остронуждающимся. Меня одно только беспокоит: послушается ли она тебя?

Кирилл закончил говорить и, задумавшись, уперся взглядом в землю.

Ну, особых трудностей, я думаю, с этим не будет, наша принцесса и так ведет себя очень великодушно по отношению к народу. Вот только мне кажется, перед князьями она несколько растеряна.

Значит, пусть начинает вести себя так, как будто за ее спиной стоит несокрушимая и грозная армия. Это озадачит всех претендентов на трон, но со временем они придут в себя, даже будут беситься по этому поводу и предпринимать все более отчаянные и наглые попытки, а главное – открытые попытки свергнуть нашу принцессу. Да, в тонкости нашего плана посвящать августейшую особу не стоит, и о том, что я здесь, говорить тоже не надо. Надеюсь, это понятно?

Более чем, я сделаю все так, как сказано, и буду следить за тем, чтобы принцесса не изменила ход вещей в будущем. Буду с ней рядом, ведь ее знаю с рождения, вот почему именно я должен был встретиться со СТРАННИКОМ.

Хорошо. Значит именно ты будешь приходить каждую пятницу в самый дорогой трактир в столице через четыре года, и будешь там ждать моего человека до полуночи. Человек, пришедший от меня, скажет пароль: ТЫ ЛИ ГОВОРИШЬ О БЕЛОМ СТРАН- НИКЕ ТАК, КАК БУДТО ОН ЕСТЬ? На что ты ответишь: А ТЫ САДИСЬ НАПРОТИВ МЕНЯ И ПОСЛУШАЙ, А ПОТОМ САМ РЕШАЙ, ЕСТЬ ОН ИЛИ НЕТ. Не забудешь

слова?

Нет, не забуду, и буду ждать каждую пятницу до полуночи. Старик был полон решимости, слова его звучали, как сталь клинка.

После этого они еще немного поговорили, и старик отправился домой за лошадью. Он шел спокойно, и даже казалось, что плечи его стали шире, а спина ровнее, как после сброшенной ноши.

Ближе к вечеру Кирилл верхом на отличном скакуне отправился в путь. Он не знал, куда конкретно ему надо, просто ехал по землям страны, которую ему еще предстояло защитить. Сидя в седле, смотрел в монитор фотокамеры, на котором было изображение Деклуша, и невольно улыбался, вспоминая, как окаменел сам Деклуш после того, как Кирилл его сфотографировал. Он, конечно, пояснил старику, для чего это нужно, и лишь после этого посвященный расслабился и успокоился.

Подозревая, что Деклушу понадобятся средства для осуществления их планов, Кирилл дал старику достаточное количество денег. Впрочем, он прекрасно понимал, что денег всегда не хватает.

Так закончился еще один день в мире, где ему предстояло вершить свою новую судьбу.

Вторая ночь в новом мире была такой же теплой и гостеприимной, как и прошлая.

Кирилл сидел у костра и думал, чем ему заняться в первую очередь, о важности тех или иных действий. Потом он остановился на том, что дела надо решать по важности и мере их поступления, и после этого лег спать, но не на голую землю, а в спальный мешок, который он, как и другие вещи первой необходимости, взял с собой.

Проснулся Кирилл по привычке рано, и первое, что ему пришло в голову: он должен держать себя в форме, иначе так недолго потерять все навыки, которые он с таким трудом получил дома.

Он встал, сделал разминку, которая заняла около часа, потому, что не мог остановиться одно движение плавно переходило в другое, в третье и так далее. После разминки он почувствовал себя совсем другим полным жизни человеком. Ну а после физических упражнений с аппетитом съел завтрак, который состоял из куска вяленого мяса, хлеба, пяти вареных яиц и хорошего вина, которым его угостил Деклуш. Вино было действи- тельно хорошим, оно согревало и бодрило, без всякого намека на хмель.

После завтрака Кирилл собрал вещи, закрепил их на седле и, взяв под уздцы коня, пошел по направлению к торговому пути, о котором ему рассказал Деклуш.

Пройдя несколько километров, он отчетливо услышал запах дыма и понял, что почти пришел. Где-то на дороге стоял караван, коими был полон этот торговый путь. Кирилл сел в седло и поехал в направлении предполагаемого места встречи. И не ошибся, через полчаса он выехал прямо к месту стоянки каравана. Вот только груз каравана его как- то обескуражил – это были работорговцы. Кирилл направил коня к самому большому шатру. Подумал, что именно в этом месте найдет хозяина каравана. Он был прав. Навстречу ему, преградив дорогу, вышел молодой широкоплечий парень, который, судя

по лицу, совсем недавно проснулся и не успел привести в порядок свои мысли. Парень стоял перед лошадью и смотрел на Кирилла, с интересом разглядывая и его самого, и коня. Потом, овладев собой, как можно строже спросил:

Чего надобно тебе, путник? Почему без спросу к шатру хозяина едешь?

Без спросу еду потому, что спрашивать не у кого. В ночь прошлую перепились вы здесь видно, шельмецы, даже охраны нет нигде. А к шатру направился потому, что говорить хочу с человеком образованным и мудрым, а не с пьяной свиньей вроде тебя.

Кирилл говорил с таким презрением в голосе, что парень не сразу нашел, что ответить. Он попятился на два шага назад, поднял с земли валяющуюся там (видимо со вчерашнего вечера) дубинку и, положив ее на плечо, с ехидством произнес:

А ты, путник, слезай-ка с лошади, да и посмотрим, кто из нас свинья. Может, я и потревожу сон хозяина ради тебя.

Кириллу это показалось очень забавным, и, чтобы распалить пыл парня, он произнес с отеческим тоном, хотя видно было, что парень не намного моложе его самого:

Неразумный, ты ж пойми, если я слезу с лошади, то тебе не придется звать своего хозяина, ты маму звать станешь.

Спокойная и самоуверенная улыбка Кирилла подлила масла в огонь злости этого, так называемого охранника: его глаза расширились до необычайных размеров и загорелись такой яростью, что казалось, если бы он смог, то просто проглотил бы наглеца, который посмел с ним так разговаривать. А наглец не спешил слезать с лошади, да еще и, ухмыляясь, спокойно глядел на своего собеседника.

Слезай, я тебе говорю, – сквозь зубы процедил охранник, – или стащу тебя с твоей клячи.

Не такая уж и кляча мой конь. В его копытах больше ума и благородства, чем в тебе, а ты его обзываешь.

Кирилл улыбался охраннику и ждал, когда тот нападет, но охранник не спешил. Злость закипала в нем все сильнее, но что-то сдерживало. И тут Кирилл понял, что сдерживало паренька с дубинкой – тот не знал, как подойти к конному. И Кирилл добавил с издевкой:

Ну, коль ты конного боишься, то слезу сам, а ты, вельможный холуй, проучишь меня, наглеца.

Он спрыгнул с коня и отошел в сторону, чтобы тот не мешал ему, потом развел руки в стороны и с улыбкой сказал:

Ну, смелей, дитя, иди и научи меня уважать таких, как ты, скотов.

Парень ничего не ответил, бросился на Кирилла с воинственным криком, занеся дубинку над головой для удара. Кирилл стоял до последнего на своем месте, потом шагнул вперед и влево, перехватив правой рукой руку с дубинкой. Левая рука Кирилла нырнула под руку нападавшего, и мощным рывком он опрокинул охранника на землю. Он не отпустил руку, а наоборот, уперев колени в голову и ребра охранника, потянул вывернутую руку на себя так сильно, что парень вновь заорал, но от боли, и так сильно, что услышали, казалось, даже рыбы на дне протекающей рядом реки.

Это тебе, мразь, не рабов беззащитных бить! Это тебя научит уважать людей прохожих да прочих, – сквозь зубы произнес Кирилл, потом отпустил горе-воина и пошел к шатру владельца каравана. А владелец стоял у входа в шатер и смотрел на своего работника с неподдельным удивлением.

Охранник не звал маму, он просто лежал и скулил от боли, а боль была что надо, уж это Кирилл знал наверняка.

Меня зовут Скифид, я хозяин этого каравана и вон того парня, который лежит на земле, и хочу знать, чужестранец, за что ты покалечил моего лучшего охранника?

Голос Скифида звучал ровно и спокойно, он ничем не выдавал своих эмоций.

Почтенный Скифид, я не калечил твоего человека, а учил тому, как надо разговаривать с людьми проезжими, ибо никогда не знаешь, с кем ты разговариваешь, а равно и опозорить своего хозяина не сможешь.