Czytaj książkę: «Сказки мертвого мира»
Пролог
Ночь выдалась холодной. Коньяк в пластиковой трехсотграммовой бутылке закончился часа за два до рассвета, ну, а зубы выдавать морзянку принялись, когда солнце почти выкатилось из-за горизонта. Мля! Знал бы взял не чекушку, а ноль пять или ноль семь. Не рассчитал. Хрен рассчитаешь, если в одиночку и под открытым небом сплю впервые за последние несколько лет. Да и как тут поспишь, если раньше не протолкнуться было от оживших мертвецов и прочих «прелестей» зомби-Апокалипсиса.
Настолько вошло в привычку одно из правил ЗБ (это я так для краткости называю зомби-Апокалипсис) – наступила темнота – ищи надежное укрытие или спи по очереди с кем-то. А, вот так в одиночку, да в чистом поле, я спал последний раз, лет девять назад, когда меня бухого жена выгнала из дома и пришлось заночевать на детской площадке, в деревянном домике на курьих ножках. Тогда, кстати, и баба-Яга, под утро объявилась – дворничиха баба Зина – худое, костлявое создание неопределенного возраста, носящее круглый год, независимо от сезона и забортной температуры, облезлый шерстяной платок. Так вот, эта особа подкралась ко мне, спящему здоровым богатырским сном алкоголика, и как двинет своей метлой. Обычно, когда я выпью меня хрен разбудишь, но видать долгие годы махания метлой настолько отточили её «чжань дао» (кто не знает, то это боковой удар режущей поверхностью меча в у-шу), что когда древко метлы влетело мне под ребра, я понял – хватит спать, пора вставать…и встал, а точнее вылетел «ласточкой» в окно…ну, как вылетел… выпал. При этом баба Зина, что-то верещала, про алкоголиков и прочих орков, которые ей мешают работать и «гадють повсюду». Я, между прочим, после этого случая, почти полгода не пил, жена нарадоваться не могла.
Жену жалко. Схарчили её. Прямо у меня на глазах и схарчили. По большому счету, только я один в её смерти и виноват – не надо было её тогда отпускать. Побежала дуреха оказывать помощь маленькой девочке, валявшейся в придорожной пыли. Видел же, что девчушка – не жилец, еще чуть-чуть и обратиться в мертвяка и жена видела, но все равно настояла на своем и побежала к бьющейся в конвульсиях девочке с окровавленным лицом. Ну, а я следом пошел, а точнее поплелся, бормоча под нос, что, дескать, нельзя так, мы ей ничем не поможем и так далее. А потом из кустов выпрыгнула здоровенная вундервафля, больше похожая на помесь горной гориллы и крокодила, и в один присест оторвала моей благоверной голову…а я сбежал. А фигли, если испугался так, что штаны обмочил. Ну, а вы бы не обмочили, когда на вас такая хрень прыгает?
Уже потом, когда узнал, что это за вундервафля на нас тогда напала и что они из себя эти «вафли» представляют, долго удивлялся – почему она меня не догнала и тоже башку мне не отвинтила. Повезло, наверное.
Мне, вообще, по жизни часто везет…можно сказать постоянно – то в столб на своем «корыте» въеду и ни одной царапины на моём бренном туловище нет, машина, главное, в хлам, а мне хоть бы что, то как-то раз, сосед попросил, чтобы я у себя в гараже сумку с инструментом спрятал, а через пару дней, соседа, кто-то во дворе зарезал, а в той сумке, вовсе не инструмент оказался, а пистолет Макарова и пятьдесят тысяч долларов…понятное дело, что все это я себе тогда оставил – деньги потратил, а пестик заныкал до лучших, а вернее худших времен. Везунчик, одним словом!
Ох, как же я обрадовался «макарке», когда вся эта хрень с мертвецами началась! Пусть в магазине и было всего пять патронов, но тогда они мне и жене спасли жизнь. А как я себя ругал, что не удосужился купить ружье? И самое обидное, что всегда любил стрелять и деньги были и даже хороший знакомый в разрешительном отделе полиции, но все как-то не хотелось заморачиваться с документами и сейфом, опять же, жена была категорически против оружия в доме. Дура!
Что-то меня коньяк разморил и «пробило» на воспоминания. Может и правы те, кто утверждают, что «бухашка» – это зло и пить нельзя. Мне только интересно, в новом «мертвом» мире остались те, кто не пьют «горькую»? Это раньше все были горазды корчить из себя праведников и толерастов, а сейчас в конце дня не выпьешь грамм сто и можешь «кони двинуть» от нервов или пулю себе в лоб пустить от избытка адреналина. Сколько этих самоубийств я за последние годы повидал? Сотни!
Особенно в самом начале, когда люди поняли, что старого мира уже никогда не будет и вот ЭТО вокруг – НАВСЕГДА! Даже я, признаюсь честно, пару раз хотел себе пулю в сердце пустить (в голову то нельзя, а то станешь потом откормом для очередной вундервафли), но как-то не сложилось, трус, наверное.
Оказывается, это капец, как тяжело – пулю себя закатать в лобешник? Вроде, вот он ПМ у тебя в руке, остается только нажать…и все – привет архангелы, здорово черти в Аду.
Ан, нет!
Страшно!
Руки дрожат, палец на спусковом крючке немеет и, кажется, как будто и вовсе указательного пальца нет. В общем, не застрелился я. О чем, собственно говоря, и не жалею! Человек ведь, скотина такая – ко всему привыкает: к бродячим мертвецам, прыгающим, как сайгаки-переростки вундервафлям и даже к отсутствию туалетной бумаги (последний факт напрягал больше всего).
Что-то меня унесло в лирику, воспоминания нахлынули, мать их так, коньяк, видать паленый был, вот и расчувствовался я. А, между прочим, в поле зрения уже появились два пацика, которых, собственно говоря, здесь и караулю. Здесь, это в неглубокой расщелине-пещере, которыми изобиловал известковый склон оврага. Место удобное – можно и ноги вытянуть и даже вздремнуть, завесь только вход куском самодельной маскировочной сетки и все – пройдешь мимо и не заметишь.
Вот и пацики, прошагали метрах в двадцати от моего укрытия и даже ухом не повели, что за ними наблюдают. Осторожно сдернув сеть, я скоренько запихал её в заплечный рюкзак и, высунувшись наружу, огляделся. Вроде, чисто. Ну и ладненько. Пацики шли не торопясь, изредка оглядываясь по сторонам и перебрасываясь короткими фразами. Расслабились! Но, ничего сейчас я вас проучу.
Нагнал этих двоих, метров через триста, они как раз перевалили через невысокую гряду и, расстелив на земле «пенки» развалились на них. Один созерцал мир в оптический прицел СВД, а второй в бинокль – «десятку». Беспечно так валялись – по сторонам не смотрели, уперли свои зеньки в направлении села и хоть трава не расти, а вдруг на моем месте оказался бы голодный зомбак или еще хуже – вундервафля. Что тогда?
– Грабки вверх! – мой голос прозвучал неожиданно визгливо, видимо сказалось длительное молчание. – Только дайте мне повод, и я вас изуродую, как бог черепаху.
Пацики одновременно дернулись, тот, что с биноклем сразу же задрал руки над головой, смешно изгибая шею, а вот второй попытался уйти перекатом в сторону, но сделать это, держа в руках ружжо длиной больше метра тяжело, вот и у него, ничего не получилось.
Мой семьдесят четвертый калаш выплюнул короткую очередь, как бы намекая, что я очень недоволен такими телодвижениями врага и пацик отбросил винтовку в сторону, и тоже поднял руки вверх.
– Руки! Руки выверни! Да, бля, сильнее вытягивай, что я, по-твоему, напрягаться должен?! – пинок под ребра заставил одного из парней вытянуть руки сильнее, что позволило мне стянуть его запястья пластиковой стяжкой.
Стянув запястья и лодыжки парней пластиковыми стяжками, оттащил их немного ниже по склону, где и бросил лежать на сырой, после утреннего тумана земле. Пленные несколько раз пытались со мной заговорить, выясняя, что мне от них надо, но настроения говорить не было, так, что, каждую такую попытку пресекал пинком по ребрам или яйцам. Думаете жестоко? А мне пофигу, я их все равно убью минут через десять!
Заняв место стрелка на коврике, оглядел в прицел раскинувшееся в полукилометре село. Можно было и не глядеть особо, я в этой селухе частенько бывал. Вон, в том доме с синей крышей жила моя знакомая, у которой ночевал, когда заезжал в их село. А вон в том доме, живет дядька, который «торчит» мне пятьдесят монет золотом, и ведь, зараза, такая не особо и спешит возвращать долг, хотя все сроки уже вышли. О, идея, а вот с него мы и начнем, тем более, что и сам должник сейчас как раз на улице – рубит дрова.
Перед тем как открыть стрельбу, тщательно огляделся вокруг, не хотелось повторять ошибки моих пленников.
Должника свалил с шестого выстрела – ну, что могу поделать СВД – это не мое и стрелок из меня тот еще, да и расстояние приличное – метров шестьсот. Повезло еще, что должник, как услышал выстрелы, упал на землю и спрятался за деревянной колодой, но с моей позиции он был как на ладони. Остальные четыре патрона выпустил по капоту «Урала» стоящего возле управы села.
Только отстреляв еще два полных магазина, увидел, что в селе, наконец, заметили, что у них неприятности и по ним стреляют – раздались ответные выстрелы, заревел гудок сирены. Ну, слава богу, а то трофейных магазинов к СВД было всего четыре и что делать дальше, когда закончатся патроны, я не представлял, ну не из калаша же садить, когда до цели почти полкилометра!
Скатившись вниз по склону холма, аккуратно положил винтовку на землю, а потом разрезал ножом стяжки на ногах пациков.
– Встали и полезли на вершину гряды! – приказал я.
– Нас могут застрелить! – нахмурившись, выкрикнул один из парней, тот, что был с биноклем.
– Вот именно, что могут, а если не пойдете, то я вас наверняка застрелю!
Парни переглянулись и медленно пошли вверх по склону. Две коротких очереди, выпущенные им под ноги, заставили ускориться и на вершину гряды они вбежали.
– Стоять! – громко крикнул я, когда спринтеры были почти на вершине холма.
Парни как по команде остановились, и ошалело завертели головами в поисках укрытия. А укрытия то нет! Впереди пологий и лысый, как череп Ленина склон, а позади я с автоматом наперевес.
Дозорные в селухе видимо разглядели бедолаг на вершине гряды и открыли по ним огонь. Парни, ни секунды не медля, спрыгнули вниз, ко мне.
– Ай, ой! – закричал тот пацик, что был вооружен СВДешкой. – Меня ранили!
Пуля пробила навылет плечо, из раны обильно текла кровь, вырываясь частыми толчками. Пацан попытался встать на ноги, но у него это не получилось, и он плюхнулся на задницу. Чем сильнее текла кровь из раны, тем белее становилась кожа на лице подранка.
– Перевяжи его! – закричал второй пацик. – Пакет у меня в кармане.
– Ага, щас! – прошептал я, оглядываясь вокруг: то ли показалось, то ли рядом кто-то есть. Надо сваливать по-быстрому!
Две коротких очереди и оба пацика отправились в страну вечной охоты, где зеленые пастбища, кисельные берега и пышногрудые валькирии…ну или как там правильно говорить?
Разрезал пластиковые стяжки на ногах, собрав обрезки в карман, побежал вниз по склону. Трофеев брать не стал, хотя снайперская винтовка и АКМ – вполне неплохой гешефт. Но не сегодня, не сегодня.
Пробежав метров двести, оглянулся и еще раз осмотрелся. Все-таки есть четкое чувство, что кто-то за мной наблюдает со стороны. Чувствую я такие вещи…не так часто, как хотелось бы, но чувствую. Вроде никого нет. А даже если и был бы, сразу стрелять не стал – значит безоружный, соответственно он мне и в буй не впился. Меня со стороны фиг опознаешь: роста среднего, комплекции – средней (не худющий дрыщ, но и жирный пузан), лицо закрыто балаклавой, из одежды старая армейская «флора», из оружия – «весло» АК-74 – одним словом человек – невидимка. Нас таких одиночек наемников по простором постАпокалипсического мира столько шляется, что хрен за всеми уследишь.
Когда «нырял» в лесопосадку еще раз огляделся – все тихо, не считая отголосков стрельбы со стороны села (и в кого они там интересно «шмаляют», если я убежал?). Один из пациков уже «встал» и, присевши над своим окончательно мертвым собратом, принялся его жрать. Вроде, все по плану. Ну и славненько!
За двадцать минут добежал до места, где спрятал часть вещей, выгреб рюкзак и тубус разового гранатомета. Побежал дальше, а чего стоять, волка, как известно ноги кормят, а значит, и меня они прокормят.
Группа быстрого реагирования появилась минут через тридцать (ну, вот и какая она тогда группа быстрого реагирования, если с того момента когда я открыл огонь по селу из СВД прошло, почитай больше часа). Встречная засада была готова по всем канонам – на дороге установлено СВУ, подготовлено несколько огневых точек.
Ба-бах! – взрыв двух килограммов тротила перевернул ГАЗон на бок, а чрез секунду противотанковая граната «клюнула» идущий следом за грузовиком УАЗ в переднее колесо. Взрыв смял легковушку и она, перевернувшись через капот, упала на крышу, так и осталась лежать. Особо не целясь, выпустил в сторону объятых пламенем машин один за другим два магазина-тридцатки.
Отстрелялся и убежал.
А чего там стоять, если все декорации были подготовлены заранее: стреляные гильзы разного калибра разбросаны в кустах, ну и так – кое-какая мелочь, которая может многое рассказать о своих владельцах.
Все! Дело сделано, теперь надо бежать быстро, как ужаленный в одно место спринтер, чтобы успеть отметиться еще в паре – тройке мест…ну, а потом на катер и домой.
Как домой вернусь, натяну на себя привычную личину добропорядочного гражданина, а потом вместе с остальными соседями-поселенцами поеду выражать соболезнования в соседнее село, где какой-то зылдень (а мы с вами знаем, что это был я) устроил кровавую засаду.
Глава 1
С навалившимися, как снег на голову проблемами, удалось расправиться только ближе к вечеру, но зато переделал целую уйму дел: встретился с группой наемников, обговорил условия контракта, расплатился за взрывчатку, прикупил три десятка РПГ-26, договорился с местными шерифами об охране нашего торгового представительства, оплатил аренду офиса и склада. Вроде, все, что планировал, выполнил, а это значит, что оставшиеся время можно посвятить себе любимому.
Чем ближе к сумеркам, тем больше изменялся облик Толкучки: зажигались фонари, лавки и магазины закрывались, а вот увеселительные заведения, наоборот, «выползали» на улицу, пытаясь захватить все свободное пространство. На потрескавшийся от времени асфальт выносили легкие пластиковые стулья и столики, за которыми тут же размещались приезжие и местные любители алкоголя.
Можно было пойти в закрытую часть городка, благо доступ в неё был разрешен еще в прошлом году, но, там, наоборот, к вечеру все затихало и успокаивалось, оно и понятно, кто же захочет, чтобы вблизи жилищ сильных мира сего расхаживали пьяницы и алкаши. Нет уж лучше пройтись дальше по улице и заскочить в небольшую харчевню, где располагался второй этаж «для своих».
Кафешка со звучным названием «Кафе» было открыто, пластиковая дверь, неопределенной расцветки, была снята с петель и стояла прислоненная к стене.
– Зин, а чего с дверью? – спросил я, заходя в темное нутро прихожей.
– Иваныч, зараза такая, снял её еще на прошлой неделе, говорил: на пять минут, что-то там подрегулировать хотел, вот она и стоит так до сих пор, – толстая тетка, одетая в белый халат работников общепита, растеряно ответила мне и продолжила заниматься очень важным делом – созерцать плакат с Дмитрием Маликовым, висящем на стене. – А ты как, по делу или пожрать?
– Ну, это смотря, кто у вас наверху.
– Дык, там почти все ваши собралась, ждут чего-то, – тетка печально вздохнула и достала из кармана семечки принялась их лузгать, сплевывая шелуху себе под ноги. – Ну, так чо? По делу или пожрать?
– А, Лысый Бомбист здесь?
– Здесь, – совсем печально вздохнула тетка, – куда без него.
– А, ну, тогда по делу, ну и пожрать. Чего у вас сегодня в меню самое свежее и вкусное?
– Во фритюрницу залили свежее масло, так что чебуреки и беляши идут на ура, потом еще Армянин вчера замариновал килограмм двадцать мяса, так что должен быть шашлык, ну и так по мелочи – есть копченый балык, три литра черной икры и Ганза притащил два мешка дичи, – перечислила сегодняшнее меню тетка. – Тебе чего?
– Того же, что и Бомбисту, – не стал я особо выдумывать, зная что у нас с лысым сходятся кулинарные пристрастия. – Ну, а по спиртному, ты сама знаешь – литр «Хреновухи №17».
– А может не надо? – жалобно пискнула тетка и горестно вздохнула, что мне даже стало интересно, чего это она так убивается. – Может сегодня без «синьки» обойдетесь?
– Зин, ты чего? – удивился я. – Случилось что?
– Бомбист, хрен лысый, притащил с собой рюкзак. А ты же сам знаешь, что он в рюкзаке может таскать. Взлетим на воздух, ко всем чертям!
– Не ссы! – легкомысленно ответил я. – Здесь все свои, не будет Бомбист своих взрывать!
– Да?! А кто два месяца назад по пьянее решил испытать мини-гранатомет? Полстены в доме у Дяди Гриши вывалили! Скажешь, там тоже были не все СВОИ?!
– Не, ну ты сравнила фал с пальцем! То были полевые испытания, а сейчас просто дружеские посиделки, – бросил я через плечо, поднимаясь вверх по лестнице.
На прилавке перед толстухой остались лежать несколько золотых монет. Это ей на будущее, авансовый платеж, так сказать. Пока лишние деньги есть, надо сделать как можно больше длительных инвестиций (во как заговорил, это во мне отголоски прошлой жизни откликаются). Я ведь когда-то был успешным менеджером, среднего звена, который, как известно, не работает «под», а работает «на» и главное это не человек, а его карьера!
На самом деле тете Зине было всего двадцать девять лет, но выглядела она на все пятьдесят. Избыточный вес и глубокие морщины, надежно скрывали настоящий возраст. Парни рассказывали, что в самом начале ЗБ, Зина просидела запертая на балконе больше недели. С седьмого этажа, она понятное дело выбраться не могла, а внутри квартиры её поджидали голодные умершие родители. Вот девка и тронулась умишком, из-за чего все эти внешние изменения с ней и произошли…гормоны-с! Старый Армянин пожалел девку и оставил у себя в кафешке на раздаче и выносной торговли, где она уже и отъелась до нынешних габаритов.
Второй этаж «Кафе» был намного больше первого и выглядел куда приличней, мало того, опытный глаз мог даже заметить некое подобие дизайнерского ремонта или как там называют попытку стилизовать помещение под старину. Нарочито грубая кладка кирпича на стенах, лишь в некоторых местах тронутая штукатуркой, высокие стрельчатые окна и закопченный гарью потолок – чем не старинный замок, какого-нибудь принца Фебуса, на просторах средневековой Франции? Да, и, кстати, забыл добавить, что здесь же располагался большущий камин – очаг с самой настоящей жаровней.
Похоже, что основное веселье еще не началось – двое парней только начали двигать тяжелые столы, сдвигая их, друг к другу.
– О! Какие люди? – раздался радостный крик. – А, я думаю, кто меня сегодня угощать будет?
Ага, вот и Лысый Бомбист, собственной персоной. Лысый Бомбист, как не трудно было догадаться, был совершенно не лысым. Я бы даже сказал, совершенно наоборот – густоте и пышности шевелюре мог позавидовать сам Киркоров, да, что там Киркоров, сам…блин! Хотелось для сравнения еще кого-нибудь с густой растительностью на голове вспомнить, но что-то ничего не припомнилось…а, нет, подождите, вспомнил! Сам Карл Маркс и Фридрих Энгельс могли бы позавидовать шевелюре Лысого Бомбиста! И еще, если кто не знает, то Карл Маркс и Фридрих Энгельс – это не муж и жена, а четыре разных человека!
– эЛБэ, а у тебя, что нет денег, – спросил я, уклоняясь от Бомбиста, которых раскинул в стороны свои огромные ручища, в надежде обнять меня. – А, может, я не собираюсь спонсировать твой желудок?
– Во-первых, не фиг меня называть эЛБэ, мне это не нравится. А, во-вторых, кто сегодня купил полтонны взрывчатки? И, что ты хочешь сказать, что тебе кто-то другой будет мастырить СВУ?
– Потише! – шикнул я на Бомбиста. – Чё орешь?
– Да, ладно тебе, кругом ведь все свои, – перешел не шепот Бомбист. – Между прочим уже вся Толкучка знает, что ты сегодня купил полтонны взрывчатки и несколько десятков разовых гранатометов. Так, что совершенно не понимаю, зачем шифроваться?
– Если шифруюсь, значит надо, – вскинув руку над головой, в знак приветствия с остальными присутствующими, я ухватил за рукав Бомбиста и оттащил его в сторону, подальше от остальных. – Лысый, у тебя есть радиодетонаторы? Штук двадцать – тридцать?
– Ну, допустим, есть? И, что?
– Продай.
– Монета за каждый и два кило тротила сверху, за молчание.
– Обосрешься, – я начал торг. – Пять монет за двадцать детонаторов и кило тротила.
– Уху ел? – глаза Бомбиста азартно заблестели. Эта волосатая обезьяна страсть как любила торговаться. – Пятнадцать монет за все и полтора кило тротила!
– Десять монет и кило тротила.
– Нет. Двенадцать монет и кило триста.
– Десять монет и кило тротила.
– Да, что ты заладил: «Десять монет, десять монет», – перекривлял меня Бомбист. – Одиннадцать монет и кило тротила.
– Семь монет и фал тебе в жопу, а не тротил!
– Ах, так! Тогда я больше никогда не буду ничего вашим делать, и не проси! Десять монет и кило тротила!
– По рукам! – радостно воскликнул я и чтобы Бомбист не успел опомниться, вытащил из кармана «разгрузки» пригоршню, заранее приготовленных золотых круглешков. – А, тротил заберешь завтра утром из моей машины.
– А, чего так быстро согласился? – удивился Бомбист. – Хочешь сказать, что я продешевил?
– Забей! – отмахнулся я от приятеля, которого мог жутко обидеть факт упущенной выгоды. – Тротила будет не кило, а кило двести. Он в брусках по четыреста грамм.
– Ладно. Но, учти сегодняшний достархан за твой счет. Понял?
– Кто бы сомневался. Расскажи лучше, что здесь у вас нового?
– У нас как всегда: то неделю затишье, то, как будто вулкан просыпается. К примеру, на прошлой неделе, зеленые накрыли подпольную типографию, думали, что в ней книги печатают, а оказалось деньги, для одного из северных анклавов клепали.
– И, что разгромили фальшивомонетчиков?
– Нет, конечно. В долю вошли, одного из этих деньголяпов, даже наградили особым статусом и разрешили с семьей жить в закрытой зоне. Прикинь? Книги «налево» печатать нельзя, а деньги – можно!
– Не, ну ты тоже сравнил: то КНИГИ, а то деньги. Помнишь как в том фильме: «то дети, а то бензин».
– А пару дней назад, на Толкучку прикатили вояки, во главе с Борисом Громовым. И что ты думаешь? В книжных рядах один из торгашей пытался продать Борису его же книгу. Причем не официальное издание, а пиратскую копию.
– И, что? – не на шутку заинтересовался я. Вояки были легки на расправу, а выдумщики и охальники такие, каких свет не видывал.
– Да, ни чё! – отмахнулся рукой Бомбист. – Главный ихний, ну, этот Громов, говорит: «раз ты пират, значит у тебя не должно быть одного глаза и одной ноги». Понятное дело, что торгаш проникся серьезностью момента и тут же предложил компенсировать, так сказать материально, упущенную автором прибыль. Вроде как, двести монет отсыпал.
– И, что вояки даже бедолагу не побили?
– Нет, только «случайно» БТРом в витрину магазина заехали и все.
Зеленые – это особо ответственные обитатели Толкучки, которые взяли на себя функции подержания правопорядка в этом анклаве, некий аналог шерифов, как на Диком Западе. Почему их так назвали в первый раз, уже никто не вспомнит, но термин прижился. Зеленые, это как бы самоорганизация простых граждан, призванная защитить самих себя. Анархия! При этом, сами зеленые воспринимались остальными обитателями анклава, как неминуемое зло – вроде как и с ними плохо, потому что они заставляют жить по правилам, но и без них нельзя потому что убери зеленых… и все! – захлебнетесь от беззакония.
Думаете, почему Бомбист сравнивал фальшивомонетчество и книгопечатание? Есть в новых реалиях мертвого мира свои заморочки. Казалось бы, апокалипсис, конец света, всеобщий ай-ай-яй, кому какое дело до книг, ан нет! Развлечений то особых никаких нет. Интернет с социальными сетями, всякими там мордокнигами, фконтрактами и прочими одноглазниками, канул, так сказать влету, порносайтов нет, мыльных опер и прочей розовой жвачки нет. Даже «Дом 2», и тот, говорят, еще в самом начале вундервафли подчистую сожрали. Короче, никаких развлечений, которые давали нам голубые экраны мониторов и телевизоров, нет.
И что осталось? Правильно? Книги! Но, если раньше, бумажные книги – это был анархизм, ведь все читали в электронном виде, то теперь бумажная книга, вновь стала не хилым видом заработка, совсем как в начале девяностых, когда, как говорят знающие люди, можно было «поднимать» по десять тысяч процентов на книгоиздании, совершенно не заботясь о качестве издаваемого материала. При этом и проблема книжного пиратства тоже изменилась в связи с новыми обстоятельствами. Раньше пираты «воровали» книги и выкладывали их в интернете, где их могли скачать и прочесть каждый желающий, то теперь книги сканировались, копировались и даже переписывались вручную. Да, что там говорить, библиотеки и избы-читальни – вот один из самых прибыльных бизнесов нового времени (не считая, конечно, работорговли, торговли оружием, наркоторговли, топливного бизнеса, наемничества и самогоноварения), ну, может про книги, я немного загнул, но все равно, в приходом толстой пушной лисицы, бумажные книги вновь стали лучшим подарком!
Вы, конечно, можете мне возразить, типа, ты чё гонишь, приятель, все же знают, что во времена смуты самое лепшее развлечение это: бои без правил, изнасилование монашек и гонки на выживание, а еще каннибализм. Ага, щазз! Это в ваше мирное, сытое время, сидя жирной задницей на продавленном диване, кажется, что так все и будет. Ну, еще бы, ведь, именно такой сюжет показывают во всех фильмах про выживание после Судного дня. А нас самом деле всего этого насилия и так хватает за глаза просто в реальной жизни. А я сейчас говорю про развлечения и отдых! То есть прочтение книги в спокойной обстановке – это и есть лучший отдых. А все эти каннибалы, похотливые монашки и гонки на машинах – это суровые реалии жизни, от которых, так хочется сбежать в спокойный мир бумажной книги!
– Скучно.
– И не говори. Одна надежда, на Димку-сутенера со своим шмаровозом. Хоть какое-то развлечение. Говорят, что он из дальнего вояжа какую-то новую кралю привез, дескать, вылетая эльфийка. Глазища у неё огромные, уши острые, а талия тонкая-тонкая, что можно одной рукой обхватить, а вот сиськи, наоборот здоровые, что у нашей Зинки, – Бомбист развел руки в разные стороны, пытаясь изобразить размер молочных желез эльфийки.
– На себе не показывай, говорят примета плохая, – со смешком одернул я Лысого. – Хорош, про баб, лучше скажи, что у нас сегодня здесь намечается.
– Да, как всегда по пятницам. Кулинарный батл из разряда, чего бы сожрать для души. Сейчас перехерячат целую гору жратвы, соревнуясь кто это сделает более изыскано.
– И что у них сегодня в программе? – спросил я, кивая на два больших стола, где уже возвышались разнокалиберные емкости и сосуды.
– Не знаю, но я краем глаза видел, как Ганза фаршировал фазана черной икрой.
– Брр! Лысый, а ты чего заказало то? – спохватился я.
– Шашлык, зелень, лепешки… и арбуз!
– Отлично! Давай так, если я за все плачу, тогда ты вали вниз и поторопи кухню, чтобы они не тянули с нашим заказом. И пусть хреновуху охладят как следует.
Бомбист громко сглотнул и стремглав бросился вниз. Ну, вот и хорошо, сейчас Бомбист наведет шухеру на кухне и минут через десять можно будет уже начать. Ну, а пока можно и по залу пройтись, поручкаться, так сказать с обществом.
