О нем очень хорошо говорит Дмитрий Быков и Галина Юзефович называет любимой «Историю одного немца» - книгу, которую он перевел; и, да что уж там – просто захотелось свести знакомство с интересным критиком. Они посредники между книгой и нами, читателями. С ними можно соглашаться или нет, принимать их мнение или отвергать его, завидовать им черной или белой завистью (не просто читают книги и говорят о книгах, но им за это еще и платят!). Но не признавать, что любой, самый нелюбезный твоему сердцу, критик, на порядок более компетентен, чем ты, читатель, нельзя. А значит, интенсивность и качество процесса осмысления который запустит чтение критики, по определению будет выше, чем если станешь вариться в собственном соку. И еще. У них можно учиться. Брать на вооружение явные методы анализа, приглядываться к скрытым. В конечном итоге, это инструментарий: можешь копать руками, а можешь взять лопату - и ногти целее и вспашешь больше (а как продвинешься, владея культиватором)).
Потому «Против правил» Никиты Елисеева, сборник статей, написанных в разное время о разном: люди, книги, проза, поэзия, классика, современность, кино: художественное и документальное. К стыду своему, Томаса Манна, которого автор много переводил, не читала. Вообще-то, я не знала даже, что он и Генрих Манн (которого как раз читала, даже еще в детстве) были братьями. А потому, заглавная статья, скромно названная «Я и Томас Манн» почти вся мимо. Кроме, разве, оформившегося желания прочитать ужо «Волшебную гору». Но не «Будденброков», нет, на такие подвиги нипочем не подпишусь.
Дальше солидный раздел, посвященный современной литературе. Эссе «Человеческий голос» о прозе Сергея Довлатова. Люблю, и до сих пор помню волну негодования, которой окатило, когда лет пятнадцать тому у попутчика в купе увидела книгу «Ножик Сережи Довлатова». Еще совсем не зная Веллера, мгновенно причислила его к любителям половить рыбку в мутной воде и погреть руки у огня чужой славы. А после страшно удивлялась, вовсе не такой Веллер. Но прочесть «Ножика» так и не решилась. Никита Львович говорит о Довлатове хорошо. «Ниже уровня моря» из числа статей о людях и произведениях, которых я совсем не знаю, даже в статусе «слышать краем уха». Таких в книге будет много, и я сомневаюсь, что когда-нибудь случится свести личное знакомство, но иметь представление о тех, кто делает достойную литературу, которой никогда не узнала бы, в силу того, что это мимо мейнстрима, не номинируется на литпремии, не лоббируется СМИ – иметь представление стоит.
«Любимая груша Зайчика» в очередной раз напомнила о замечательной странице в истории отечественной литературы, прошедшей мимо меня и о пробеле, который непременно нужно ликвидировать. Потому что интересно ведь, безумно интересно спознаться наконец с проектом Хольм ван Зайчик. «Философия триллера» про Стругацких, им будет посвящена не одна, а три статьи и для меня, давней поклонницы, это станет откровением. Ну, потому что обескураживающих и жестоких подробностей биографии Братьев не знала. Не то, чтобы что-то могло измениться в моем к ним отношении. любить больше не смогу – точно. Но понимать глубже, это да. Почти в точности совпадающий с моим взгляд на Бориса Акунина («Море по колено»). Разительно отличное от моего впечатление от быковской биографии Пастернака – теперь-то уж наберусь храбрости закончить, потому что в первый раз бросила, возмущенная тоном Быкова, который расценила как запанибратский. Теперь, после «Остромова», ему можно многое, ай, да почти все. Потому что (шепотом) Быков в моей табели о рангах теперь гений, а сталбыть равен Пастернаку («и звезда с звездою говорит»).
И, Та-Дамм!, как личный подарок, статья об «Остромове», в любви к нему признавалась третьего дня и радость встречи с романом, который объявила своей Книгой Года, омрачалась единственно только невозможностью поговорить о нем с умным человеком. Свершилось. И да, я все то же думаю. Только мне кажется, что Даниила Андреева в Дане Галицком все-таки больше. «Три точки» - а это о стихах Дмитрия Львовича, и это напомнило о том, что даже во времена терзаний, во времена мучительных сомнений, когда страстно не любила Быкова-драматурга, литературоведа и прозаика, Быкова-поэта любила. И я читала вчера вечером его стихи, и это было прекрасно. Ох, что-то Остапа несло. Надо бы уже сворачиваться, я ведь тут не диссертацию ваяю. Но счастлива совпасть во мнении и по Шишкину: ДА-ДА-ДА!!! Я тоже не люблю, когда кишки персонажей наматывают на отжимной механизм стиральной машинки активаторного типа только затем, чтобы показать, что могло быть хуже. Хотя «Венерин волос» люблю. По крайней мере, это не так ужасно, как «Взятие Измаила».
Моим читательским счастьем стало эссе «Емеля, Емеля!...», я люблю тех, кто любит «Доктора Живаго» и фигура Стрельникова интересна мне, хотя если бы нашелся кто-то. кто объяснил о Комаровском, могла бы считать себя совсем счастливой. Спасибо Никите Львовичу за «Мрию» о Катаеве. Согласна, что не голодать самой и не позволить голодать тем, кого ты любишь, куда более достойно, чем кутаться в тогу трескучих фраз, лелея призрачное достоинство, покуда твои дети и старики не имеют необходимого. Замечательно хорошо о «Тарасе Бульбе» и «Вие» в сопоставлении. За Суворина и Чехова: спасибо, а за Набокова и Хичкока - спасибо-спасибо-спасибо.
Recenzje
2