Czytaj książkę: «Проклятый дракон», strona 4
Глава 4
Аэрин сидела на кровати, опершись спиной о стену, когда в комнату вошел аргхатийский воин.
– Вставай. Правители хотят видеть тебя.
Дикого страха перед аргхатийцами Аэрин больше не ощущала, зато ощущала неистовую решимость отсюда выбраться. А для этого нужно узнать как можно больше: о том, где она, что от нее хотят и что она может предпринять для побега.
Она послушно попыталась встать с кровати и мысленно приготовилась к боли. Ноги коснулись прохладного пола, и Аэрин с удивлением обнаружила, что может на них наступать, хоть истерзанные стопы и отзывались легкой слабостью и дрожью: резко пахнущие мази возымели действие.
Она встала и, осторожно ступая, направилась к выходу. Когда подошла к двери, аргхатиец, что остался позади, окликнул ее:
– Стой.
Аэрин обернулась и заметила неодобрительно-осуждающий взгляд, которым он окидывал ее с ног до головы. Воин подхватил накидку, что висела на стуле, и набросил ей на плечи. Затем указал на дверь.
– Теперь можешь идти.
Аэрин покосилась на аргхатийца. Его смущает ее открытый наряд? Или ей показалось? Зачем тогда он прикрыл ее накидкой? Непонятный, совершенно не вяжущийся с образом кровавых убийц жест.
Аргхатиец же вывел ее из комнаты, где снаружи их встретил еще один воин. Ее повели по широкому коридору. Стены здесь были светло-песочные, как и в комнате, пол устилала мозаика белых, голубых и бежевых цветов. Местами встречались арочные окна с каменной узорчатой решеткой. В одном из таких Аэрин разглядела башню с дутым серо-голубым навершием напротив. Дворец! Видимо, она во дворце – том самом, что видела среди камней и песков.
Они шли запутанными путями, поворачивая то там, то здесь, затем спустились по витой лестнице. Девушка внимательно осматривалась, подмечая детали. Это так отличалось от того, к чему она привыкла в Башне магов: роскошь, золото, статуи и дорогое убранство. По сравнению с подобным богатством, это место было невзрачным. Все здесь было простым и сдержанным: не было ни позолоты, ни красок, никаких украшений. Только естественные цвета, ласкающие глаз своим спокойствием.
Ее ввели в огромный зал. Аэрин замерла. Создавалось впечатление, что ее окружал песок пустыни, застывший причудливыми устрашающими изваяниями – из стен выступали искусно вылепленные рисунки зверей. Взгляд Аэрин заскользил по залу. Саблезубые волки и лисы, огромные птицы с острыми, как нож, когтями, ящеры и змеи с оскаленными пастями. Дракон распахнул огромные крылья, выпуская пламя. Фигуры зверей продолжались и по округлому своду потолка, что нависал над помещением. Казалось, все эти звери пытаются вырваться из плена песка и глины, чтобы добраться до нее.
Сопровождавшие ее воины остались у входа, дав Аэрин понять, что ей нужно идти дальше. Девушке было не по себе от этих окружающих ее рельефных картин. Звери и чудовища из песка смотрели, будто живые, провожая ее внимательными взглядами.
В конце зала стояло три трона. По ним так же вились искусно вылепленные рисунки животных, являясь продолжением тех, что были на стенах и потолке.
На сером троне посередине Аэрин с удивлением обнаружила уже знакомого аргхатийца, что дал ей воды. Теперь, когда первая волна ужаса схлынула, она смогла рассмотреть его лицо как следует. Широкие, резко очерченные скулы. Мужественный подбородок, покрытый легкой щетиной. Прямой нос. Сосредоточенный хмурый взгляд. Недовольный изгиб рта. На вид ему было чуть больше двух десятков лет.
С краю, с левой стороны, стоял черный трон. На нем развалился светловолосый мужчина, на лице которого читались явная неприязнь и отвращение. Часть его длинных прядей была заплетена и уходила назад, вдоль верха головы. Он вертел в руках резной изогнутый кинжал, еще один торчал за поясом кожаных штанов.
Справа и в отдалении на троне из белого камня восседал аргхатиец с внимательным сосредоточенным взглядом. Его длинные черные волосы были собраны в хвост на затылке, а вместо черного жилета, который она до этого видела здесь на каждом, была белая рубаха с аккуратно подвернутыми рукавами. Мужчина казался старше остальных – на вид больше трех десятков, однако из-за острого пронизывающего взгляда определить возраст точнее было сложно. Казалось, он видел ее насквозь. Аэрин поежилась.
Она отчаянно силилась предугадать, что им от нее может быть нужно. А еще пыталась понять, удастся ли сбежать отсюда. Возможно, если она хочет выиграть время, стоит быть разговорчивей.
Тишину нарушил светловолосый аргхатиец.
– Эриконка. На нашей земле. Невероятно…
Его тон Аэрин сразу не понравился. Он будто выплюнул первое слово, как что-то гадкое и отвратительное, случайно попавшее ему в рот.
Он нетерпеливо встал и подошел к ней. Аэрин с удивлением обнаружила, что его волосы были не светлыми, как ей показалось вначале, а седыми. Сейчас она могла рассмотреть, как из его седины выбивается несколько темных прядей. Это смотрелось странно – по тому, как двигался аргхатиец, было отчетливо видно, что он молод, силен и, скорее всего, одного возраста с тем, кто сидел посередине на сером троне.
Седовласый обошел ее, внимательно осматривая с головы до ног. Ощупывая взглядом каждый сантиметр ее тела.
– Кто ты?
Аэрин молчала. Ей не нравились ни его поведение, ни его взгляд – слишком они напоминали ей невольничьи рынки Цитрии. Накатывающая неприязнь заставила сжать челюсти, не давая вырваться ни одному слову, хоть она и решила для своего же блага быть разговорчивей.
– Что ты делала в караване? Что вы перевозили?
Аэрин мысленно вздохнула. Опять. Караван перевозил ее, и она не понимала, какой ответ им еще нужен. Если так пойдет и дальше, то она снова окажется в пещере в компании с чудовищем и во второй раз вряд ли отделается так легко. История повторяется. Нужно уже что-то сказать. Пока Аэрин собиралась с мыслями, аргхатиец подошел к ней вплотную.
– Акрис сказал, что ты не особо разговорчива. Что же нам с тобой делать? Убить мы тебя не можем. Запереть в темнице и ждать, пока сама не умрешь от старости? – Седовласый грубо схватил Аэрин за подбородок и запрокинул ее голову, заставляя смотреть прямо в глаза. – А может, снимем эту маску и разговаривать станет легче?
Этот жест… Она ненавидела его. В точности такой, как на невольничьих рынках. Хоть она и пыталась забыть, но тело все помнило – не позволяй хватать себя за подбородок и рассматривать, как товар. Инстинкт сработал молниеносно – Аэрин резко выхватила кинжал из-за пояса аргхатийца и ударила в живот того, кто посмел к ней прикоснуться.
И лишь в момент удара она осознала, какую глупость совершает. Если Аэрин хотела подписать себе смертный приговор, то сделала это. Она не на улицах Цитрии, а перед ней не горожанин или торговец. Она в Аргхате, в плену у беспощадных и кровожадных убийц.
На лице аргхатийца не дрогнул ни один мускул, но его реакция была ошарашивающе быстрой. Он перехватил ее запястье и скрутил, прижимая спиной к себе и сдавливая в тисках рук. На шее Аэрин почувствовала холод лезвия того самого кинжала, которым пыталась его заколоть.
– Ордес, – тихо, но вкрадчиво произнес аргхатиец, что давал ей воды.
Аэрин спиной ощутила спокойное размеренное дыхание врага, в то время как ее сердце бешено колотилось. Что же она наделала? Казалось, седовласый даже не замечает ее, обращаясь к остальным:
– Зачем нам тратить на нее время, Шехар? Это просто женщина. Посмотри на нее! Она выглядит как блудница. Экзотическая игрушка для утех какого-нибудь мага или жреца. – Он с отвращением оттолкнул ее от себя.
Аэрин с опаской оглянулась на своего мучителя. Кажется, убивать ее он не собирался, лишь раздраженно смотрел на того, кого назвал Шехаром, – аргхатийца, что заходил к ней в комнату. А седовласый, стало быть, Ордес. Хоть страх и сковал Аэрин, но, привыкшая к смертельным опасностям уличной жизни, она по привычке подмечала детали.
В это время мужчина на белом троне, до этого хранивший молчание, задумчиво произнес:
– Прежде чем что-либо решать по ее поводу, нужно хотя бы расспросить нашу вынужденную гостью. – Он обратился к Аэрин: – Ты знаешь, что ты единственная за двадцать лет прислужница магов, кого взяли в плен и кто не покончил жизнь самоубийством?
Аэрин непонимающе покосилась на говорившего. Что он имеет в виду? Она невольно вспомнила разговоры схвативших ее аргхатийцев в пещере и эриконца, которого они взяли в плен: его выпученные остекленевшие глаза, неестественную позу, в которой он застыл, пытаясь задушить себя, и веревки, впивающиеся в шею. Легкая дрожь пробежала по телу, но Аэрин помотала головой, отгоняя наваждение.
– Ты не задумывалась, почему не убила себя, подобно своим единомышленникам? Кажется, для вас это обязательный ритуал? – продолжал он.
Да, это обязательный ритуал. Почему она не сделала этого сразу? Пожалуй, на этот вопрос она могла ответить.
– Наверное, потому что мне хотелось жить. Разве это странно? – осторожно проговорила она.
– Странно. Потому что взятые в плен эриконцы убивают себя самыми дикими противоестественными способами, поскольку на них наложено магическое влияние. Программа, запускающаяся, когда они попадают в руки врагов, – отчеканил тот, кого назвали Шехаром. – А те, с кого это влияние пытались снять и спасти их, умирали. Магическая печать выжигала их изнутри.
Аэрин напряглась. Что он имеет в виду? То есть маги внушают им убить себя? Нет, этого не может быть.
– Вы лжете, – уверенно покачала головой Аэрин.
Неужели они считают ее такой глупой и думают, что она поверит их гнусным лживым словам?
– Зачем нам лгать, эриконка? Мы лишь удивлены и пытаемся понять.
Пытаются понять? На место страха пришла злость. Аэрин сжала челюсти. Они уничтожили жизни тысяч людей, сломали их судьбы. Сломали и ее судьбу. Не будь этого нападения двадцать лет назад, не выжги их монстр целый город, возможно, и ее родители были бы живы. И ее жизнь сложилась бы совсем по-другому. А теперь они сидят здесь и пытаются одурачить ее своими речами. Аэрин захлестнуло чувство праведного гнева.
– Что здесь понимать? – Ненависть к аргхатийцам, что она впитывала в себя с самого детства, вырывалась из нее, сметая предостережения разума. – Вы – чудовища. И живете на проклятой пустой земле. Порабощаете зверей, ужасных монстров, заставляете их служить вашим целям. Ваши земли бедны. Единственное, чего вы хотите, – забрать и разграбить чужое, напасть на Эрикон и опустошить его.
Седовласый опять вплотную подошел к ней, глядя в глаза, так что ей пришлось задрать голову, чтобы продолжать видеть его лицо. У Аэрин перехватило дыхание. Какие же они все большие. Могучие.
– Вы нас называете чудовищами? – вкрадчиво прошептал он. – Посмотри на себя. Что с тобой сделали люди и маги твоей земли? Лишили волос, лица, запечатали в непонятные одежды. Ты сама выглядишь как монстр. Странная игрушка этих магов-убийц за Пологом.
«Да что он несет?» – с яростным отчаянием подумала Аэрин и выпрямилась во весь свой невысокий рост.
– Я не «игрушка» магов, а Безликая – жрица земель Эрикона. Я обучалась магии в Башне. Моя миссия почетна, потому что я помогаю защищать свой дом от чудовищ вроде вас, – процедила она.
Но почему, произнося эти слова, Аэрин чувствовала не уверенность, а злость на то, что слышала в речах этого аргхатийца мысли, которые иногда приходили в голову ей самой и которые она так неистово гнала от себя?
Ордес отступил от нее. Что-то неуловимо изменилось. На место неприязни пришло сосредоточенное напряжение.
– Обучалась в Башне? Магии? Акрис не говорил, что ты владеешь магией, – обратился к ней аргхатиец с мудрым взглядом.
Аэрин посмотрела на того, кто сидел на белом троне. Он спрашивал спокойно, слушал внимательно и рассудительно, без лишних эмоций. С ним разговаривать было легче всего.
Но Аэрин замялась, прежде чем ответить. Да, магии ее обучали, но не совсем той, которую все привыкли видеть. И если они будут подозревать ее во владении магией, возможно, усилят охрану, а этого ей хотелось меньше всего. Придется кое в чем признаться.
– Я не умею пользоваться магией. Я умею проводить лишь Ритуал благословения. Этому меня обучали в Башне магов.
– Сколько ты провела в Башне?
– Два года.
Аргхатийцы переглянулись. Аэрин поняла: они услышали что-то важное для себя. Правитель в белой рубахе нахмурился и задумчиво потер подбородок. Воцарилась напряженная тишина. Приняв для себя какое-то решение, он продолжил, подняв на Аэрин глаза:
– Мне жаль тебе это говорить, но маги обманывают и пользуются теми, кто им служит.
– Это неправда, – упрямо ответила Аэрин, отгоняя сомнения и крепко цепляясь за ту правду, что знала. – Маги защищают нас. Они создали Полог, чтобы уберечь Эрикон от вас и ваших чудовищ. – Перед глазами у Аэрин возникла жуткая морда дракона.
– А что, если это не так? Если мы можем показать тебе другую правду? – продолжал все тем же спокойным голосом правитель, чьего имени она не знала.
Этот голос успокаивал, обволакивал, убаюкивал эмоции. Будто призывал прислушаться к разуму, а не к чувствам.
Она недоверчиво помотала головой. Что это значит? Не бывает другой правды. Он просто пытается ее одурачить, а затем использовать для своих целей. Нельзя верить. Нельзя поддаваться на их уловки.
Но правитель продолжал:
– Верховный маг без вашего согласия использует магическое влияние, чтобы лишить вас выбора. Он скрывает от вас правду и отнимает возможность самим выбирать свой путь. Мы же можем дать тебе свободу.
Она невольно коснулась рукой своей маски. Против ее воли надежда все-таки кольнула душу своим острым жалом. «Очнись, Аэрин», – мысленно одернула себя девушка. Эти глупцы думают, что могут предоставить ей право выбора. Разве может быть кто-то сильнее Верховного мага, что запечатал ее в эти одежды? Аэрин горько усмехнулась.
– Вы заблуждаетесь. Никто не может дать свободу Безликой жрице.
– Мы даем тебе слово трех правителей. Помоги нам. Если ты согласишься поделиться знаниями о магах и Башне, мы сделаем тебя свободной. Выбор за тобой, Безликая. Дай ответ, как примешь для себя решение.
Он кивнул стражнику, что стоял поодаль, чтобы тот увел ее из зала. Аэрин бросила недоверчивый взгляд на правителей и вышла.
***
Ордес проводил эриконку недобрым взглядом. Когда двери тронного зала закрылись, он обернулся к правителю в белой рубахе.
– «Помоги нам»? Келан, ты умом тронулся?!
Хоть Келан и являлся самым просвещенным и знающим среди трех правителей, Ордесу в данный момент было на это наплевать. В нем клокотала ненависть, и он не понимал действий соправителя.
– Она обучалась в Башне. Ты сам слышал.
– Я согласен с решением Келана, – задумчиво проговорил Шехар. – Она упомянула Башню. Скорее всего, может рассказать о ее устройстве. И, видимо, она была близка к магам. Нам нужно разузнать больше.
Келан обратился к Шехару:
– Ты сказал, что маска на ней запечатана двойной печатью. То есть пока ее запечатывали снаружи, она запечатывала себя изнутри. Кто добровольно согласится замуровать себя на всю жизнь в металл?
– Я не думал об этом. Меня больше беспокоит этот «ритуал благословения», который она упомянула.
– Ты проверил ее магический потенциал?
– Я не могу пробиться через фон маски и одежд. Они сделаны из странного материала. Я не чувствую магию эриконки.
– Так давайте выпытаем то, что нам нужно, – процедил в ответ Ордес. – Зачем нам возиться с ней?
– Если мы будем ее пытать, ломать ее, есть вероятность, что могут запуститься защитные чары, которые уничтожат ее разум, как это бывало с другими близкими к магам эриконцами. Я думаю, нам не стоит рисковать. Нужно действовать по-другому. – Келан задумчиво потер подбородок. – Она напугана. Она обманута. Закована в металл. И еще – ее пытались убить, засунув в Грот к дракону.
– Что ты предлагаешь делать? Ждать ее согласия? Может, извиниться перед ней?!– Чувствовалось, что Ордес был взбешен ходом мыслей соправителя.
– Да. Необходимо, чтобы она сама дала согласие рассказать нам все, а для этого мы должны вызвать ее доверие. Нужно лишь показать ей, где правда. И она сама захочет быть нам полезной.
– Я займусь этим, – отозвался Шехар, игнорируя гневный взгляд Ордеса.
И дело не только в том, чтобы разузнать нужную информацию. Его вопрос был сугубо личным: ему нужно понять, почему дракон не убил эриконку. Вряд ли его зверя остановили ее странные одежды – дело было в чем-то другом. И ему необходимо выяснить, в чем именно.
Глава 5
Аэрин вошла в комнату, стражник закрыл за ней дверь. Что-то подсказывало, что там он и остался – охранять ее. Эта комната теперь была ее тюрьмой.
Девушка в смятении скинула накидку и села на пол. Нужно успокоиться. Вдох. Протяжный выдох. Аргхатийцы пытались запутать ее, поколебать верность своим землям. Пытались подкупить ее лживыми речами о мнимой свободе, которую никогда не смогут дать.
Единственное она знала точно – нужно быстрее отсюда выбираться.
Но что-то беспокоило ее. Навязчиво лезло в голову, не давая сосредоточиться. «…маги обманывают… пользуются…»
Что она знает об этом месте? Аргхат. Мертвая и пустынная земля, населенная кочующими дикими племенами, которые уничтожают все живое на своем пути. Аргхатийцы. Кровавые убийцы, живущие бок о бок с чудовищами. Об этом говорят хроники Эрикона. Об этом рассказывают глашатаи на площадях. Это повторяют люди на улицах.
А что она видела на самом деле? Обустроенный город-крепость. Каменный дворец, будто вытесанный из скал. Разве могли дикари, какими описывают аргхатийцев, возвести подобное?
Служанка, которая смотрела на Аэрин, как на самое великое зло. Древняя старуха, так быстро излечившая ее раны. Стражник, прикрывающий ее наготу. Эти люди не выглядели дикими или кровожадными.
И правители. Этот Ордес был явно взбешен ее присутствием, но даже он не причинил ей никакого вреда, а она ведь пыталась ранить его. Почему он так ее ненавидел? Шехар, который напоил ее водой. Третий, в белой рубашке, с мудрым взглядом и спокойным голосом, больше походивший на ученого. «Помоги нам», – вспомнились его слова. Помочь в чем? Рассказать о магах? Чтобы аргхатийцы могли напасть на Эрикон?
И этот их дракон. Монстр. Чудовище, приходящее в самых страшных снах к каждому жителю Цитрии. Почему он не убил ее, не растерзал? Ведь именно так он поступил с жителями столицы Эрикона двадцать лет назад.
Аэрин нахмурилась. Поднялась, огляделась. Подошла к кровати и, решительно упершись в край, подвинула ее к стене. Откинула одежды на пол и попыталась сдвинуть с места массивный тяжелый стул. Он что, каменный, что ли? Пыхтя, она с трудом его подвинула и взгромоздила на кровать, забралась следом. Поднявшись на сомнительное сооружение, попробовала дотянуться до узкого окошка у потолка.
Хоть бы одним глазком взглянуть, что там, снаружи. Что это за место? И что здесь происходит на самом деле? Где та самая правда, которую ей обещали показать?
Шаги за дверью и голос стражника отвлекли ее. Аэрин стремительно слезла и в панике попыталась вернуть на свое место хотя бы стул, но куда там. Вошедший так и застал ее, пытающуюся сдвинуть его с кровати.
Девушка обернулась. На пороге стоял Шехар – правитель, занимавший серый трон. Помимо черных кожаных одежд теперь на нем была темная накидка с капюшоном. И опять пространство будто сжалось в его присутствии.
За ним вошла Найроби с подносом. Что-то еще было в ее руках, но Аэрин не смогла разглядеть. Поставив поднос на стол, старуха опустила на пол то, что несла – кожаную обувь, – и тихо удалилась.
Шехар тем временем оценивающе рассмотрел сооружение у окна и перевел взгляд на Аэрин.
– Как тебя зовут? У тебя есть имя?
– У Безликих нет имен, – отозвалась Аэрин.
– Хорошо. Ешь, – приказал он, кивнув на поднос.
– Спасибо, я не голодна, – солгала она.
Есть хотелось. Но не в присутствии аргхатийца.
– Тогда идем. Обувайся.
Этот аргхатиец не столько разговаривал, сколько отдавал короткие приказы. «Куда?» – хотела спросить она. Хотя какое это имеет значение? Даже если не захочет идти, что она может против такого воина? Ее просто поднимут на плечо и вынесут. Лучше приберечь силы на побег.
Аэрин послушно надела обувь – это были короткие сапожки из мягкой кожи с обвязками вокруг щиколоток. Затянув их, девушка поднялась, готовая идти.
Она выжидающе посмотрела на аргхатийца, но тот не двинулся с места. В его взгляде читалось то же неодобрение, какое она видела в глазах стражника, накинувшего на нее балахон. Шехар посмотрел на пол, куда она сбросила одежды, принесенные служанкой на смену.
– Твой наряд запечатан магией.
Аэрин метнула удивленный взгляд на правителя Аргхата. Откуда он знает? Тот тем временем продолжал:
– Но его ты можешь снять. Почему не переоделась?
– Не хочу, – как можно увереннее ответила Аэрин.
На самом деле причина крылась намного глубже. Ее одежда была не просто нарядом, а защитой. А еще – ее шансом на побег.
Благо, кроме нее, тунику снять никто не мог – она запечатывала ее своей магией. Возможно, искусный маг сломал бы печати, но Аэрин не думала, что такие маги были среди аргхатийцев. Но как этот правитель узнал, что на тунике магические печати?
– Стало быть, ты разгуливала в подобном по улицам Цитрии, – задумчиво подытожил Шехар. – Если ты хочешь узнать о нас больше, то вот одно из знаний: женщина должна быть одета. То, что на тебе, – не одежда. Мужчины здесь не посягают на ту, что ведет себя достойно. Но если женщина сама предлагает себя, оголяя тело, – мужчина берет то, что ему дают. И никто его не осудит.
– Это одеяние жриц. Носить эти одежды почетно. И меня защищает магия, – отчеканила Аэрин, вздернув подбородок.
– Ты не на землях Эрикона. Это Аргхат. Если ты выйдешь в подобном одеянии на улицы Сагдара, аргхатийцы возьмут тебя как продажную женщину. И магия твоя не будет им помехой.
Аэрин были неприятны его слова. В частности, потому что она понимала: он прав. В Эриконе этот костюм был символом почета, хоть и означал пожизненное рабство. И она сама осознавала, что одеяние, предназначенное для ритуалов и жизни в храме, не годилось для того, чтобы разгуливать в нем по вражеским землям. Но все равно упрямо цеплялась за другую реальность. Аэрин еще выше вздернула подбородок и ответила:
– Да я скорее бы убила себя, чем позволила подобное.
Шехар хмуро посмотрел на нее в ответ.
– Лучше бы ты просто оделась.
Аэрин поджала губы. Это что же, дикий кровожадный аргхатиец учит ее целомудрию? Нужно прекратить этот бессмысленный разговор. Она подняла грубую серую накидку с пола. Закуталась в нее, завязала покрепче и накинула капюшон. Только после этого Шехар вывел ее из комнаты, дав знак стражнику оставаться на месте.
Они прошли через длинный коридор на втором этаже и спустились по витой лестнице. Аэрин видела в окнах пустынное солнце, что нещадно палило снаружи, но внутри дворца стояла приятная прохлада.
Они вошли в тронный зал, но не с парадного входа, как в прошлый раз ее вел стражник, а с бокового. Под пристальными взглядами жутких застывших зверей на стенах они прошли зал насквозь, к другой боковой двери, оказавшейся выходом из дворца.
Когда они вышли, девушка замерла. Ее окутал влажный воздух, наполненный ароматами цветов и зелени, до ушей донеслось журчание воды. Ее окружал сад. Аэрин огляделась, не веря своим глазам. Все-таки это был не мираж. Зелень, что она видела на подходе к городу, оказалась реальной. Но как это возможно? Они же посреди пустыни и гор! Может, это какая-нибудь магия? Аэрин ошарашенно смотрела по сторонам.
– Это парадиза. Питается благодаря подземным водам, – будто прочитав вопросы на ее удивленном лице, кратко пояснил Шехар. – Ее начали возводить во времена моих предков. Этим садам более пяти сотен лет. Нам туда.
Он указал на тропу, ведущую к воротам.
Идя за ним, Аэрин отчаянно вертела головой, пытаясь разглядеть дивный сад. Аромат цветов сводил с ума, окутывая сладостью, откуда-то раздавался звук падающей воды. Деревья и кусты отбрасывали спасающую от знойного солнца тень. Посередине проходил водный канал, который брал свое начало из двухъярусного водопада, виднеющегося вдали.
По каменным стенам вились плющ и цветы, обрамляющие ниши, внутри которых виднелись диковинные мозаичные рисунки. Вокруг них порхали крохотные пестрые птицы и насекомые, издавая еле уловимое жужжание, сливающееся с гулом водопада и превращающееся в один умиротворяющий звук. Аэрин никогда в жизни не видела подобного. Небольшие сады Башни магов ни в какое сравнение не шли с ошеломляющей красотой этого места.
В какой-то момент Аэрин забыла, где она и как здесь оказалась. Цвета, запахи, звуки перемешались, затягивая в атмосферу блаженной безмятежности. Она с трудом пришла в себя, когда вышла за каменные ворота. Очарование спало, уступив место уличному шуму и пыльной духоте.
К ним подвели коня – крупного и сильного. Аэрин огляделась в поисках второго. Неожиданно взгляд уловил вдали, за городскими стенами, море желтого песка. Все верно: дворец стоял на возвышении и отсюда открывался вид почти на весь город, что стелился от дворца вниз, к бескрайнему пустынному песку. Так близко, всего лишь пересечь город до его стен. И вот он – ее путь к свободе…
Шехар тем временем запрыгнул на животное и протянул ей руку. Аэрин перевела взгляд и настороженно посмотрела на протянутую ладонь. Подавать свою в ответ она не спешила – ехать с аргхатийцем в одном седле ей не хотелось.
А потом она тяжело вздохнула. Понимала ведь, что он мог давно скрутить ее, закинуть на седло и отвезти вверх ногами куда угодно. Руку, хоть и нехотя, пришлось подать. Шехар рывком поднял ее на коня и усадил перед собой. Животное заволновалось, опасливо косясь на незнакомого седока. Конь явно боялся, беспокойно перебирая копытами и прижимая уши к голове.
– Чего он так испугался? – спросила Аэрин, тоже начиная нервничать. Страх животного беспокоил ее.
– Животные тонко чуют суть человека. Твоя же суть скрыта магическим одеянием и маской. Животному это не нравится, – неожиданно ответил аргхатиец.
Шехар нагнулся вперед, плотнее прижимаясь к Аэрин, и дотянулся до шеи коня. Похлопал, успокаивая. Аэрин затаила дыхание. В каждом движении Шехара чувствовались сила и мощь. Конь послушно затих. Кажется, от близости аргхатийца успокоилась и Аэрин. Шехар выпрямился, давая животному время привыкнуть.
Пока они стояли на месте, девушка ощущала, как дневной зной окутывает тяжелым покрывалом. Пытаясь отвлечься, она повернула голову, чтобы издалека посмотреть на сад, но его скрывала высокая ограда. Аэрин вдохнула поглубже, надеясь уловить сладкий аромат цветов.
Но сад был далеко и отчетливо слышались совсем другие запахи. Железо, кожа и дым. Мужчина, что был рядом с ней, пах огнем. Захотелось вдохнуть поглубже, сильнее ощутить аромат, кажущийся до странности знакомым. Аэрин помотала головой, отгоняя глупое наваждение.
Шехар накинул капюшон, и они наконец тронулись вперед. Он направил коня вдоль жилой улицы. Тут было чисто и по-житейски суетно, дома, как и в Цитрии, – каменные и обмазаны глиной. Кто-то подметал вымощенную гладкими камнями дорогу. Хотя, сколько ни мети, ветер все равно принесет пустынный песок и пыль. Женщины в окнах стирали вещи, сливая грязную воду в закрытые решетками отверстия. От отсутствия воды местные жители явно не страдали. Как объяснил аргхатиец, подземные воды питали их сад, а значит, и весь город.
Редкие встречные, чьи головы и лица были покрыты тканью, защищающей от палящих лучей пустынного солнца, провожали их любопытными взглядами. То там, то тут слышалось приглушенное: «Шехар, сын Эфраха», «Правитель».
Пока они были в пути, Аэрин с удивлением думала о том, как просто один из местных правителей ехал с ней по городским улицам верхом на коне. В Эриконе ни Верховный маг, ни жрецы никогда не снисходили до подобного. Они передвигались исключительно в золоченых паланкинах, с большой процессией и служителями, готовыми исполнить любой их приказ или прихоть. Здесь все было иначе. Во всем, что она здесь видела, чувствовались простота и сила.
– Куда ты меня везешь? – решилась нарушить безмолвие их прогулки Аэрин.
– Ты считаешь нас чудовищами. И что бы мы ни говорили, ты нам не поверишь. Поэтому я отвезу тебя в одно из самых честных мест на любой земле. Там ты пойдешь сама.
Они проехали вдоль домов, близ которых были разбиты небольшие ухоженные сады, укрытые тенью специально сооруженных навесов. Аэрин еще раз мысленно подивилась обилию зелени на этой земле.
Неподалеку бегали дети, играя в догонялки. Людей вокруг стало больше, а их голоса – громче и беспокойнее. Горожане сновали туда-сюда, прижимая к себе корзины и свертки.
Эту атмосферу Аэрин узнала бы из тысячи. Все ее детство прошло в таком месте. Шехар привез ее на рынок.
– Надвинь капюшон сильнее. Люди не должны видеть твоей маски. – Он спустился с коня и указал в сторону рынка. – Я жду тебя на этом месте.
– Ты меня отпускаешь? – Аэрин тоже спешилась и подозрительно покосилась на аргхатийца. – Не боишься, что я убегу?
– Тебе некуда бежать, Безликая. Вокруг пустыня. Дикие звери, что любят раздирать в клочья глупых и самоуверенных, ночной ветер и холод – все они убьют тебя раньше, чем ты доберешься до Полога. А у Полога… Ты все равно не сможешь пересечь его.
Аэрин сглотнула. Перспективы так себе. Но, возможно, он просто пытается ее запугать. Думая о его словах, она вошла в гущу людей.
Полог. Почему она не сможет его пересечь? И каким образом аргхатийцам это удалось? А если ее просто обманывают? Что, если магическая преграда истончилась и уже не защищает Эрикон должным образом? Нужно добраться до Полога. Даже если она украдет воды и еды, ей понадобится транспорт. Теперь, когда Аэрин узнала, почему животные ее боятся, она понимала, что лошадь не подойдет. Нарг тоже. Неужели придется пешком? Тогда ей предстоит два-три дня пути.
Девушка шла вдоль торговых рядов, приглядываясь. На рынках всегда кипела настоящая жизнь города. Люди здесь уже не прятали лица под куском ткани – по верху были натянуты огромные полотна, защищающие от солнца. Аэрин могла разглядеть черты лица, мимику, эмоции местных жителей.
Большинство аргхатийцев были темноволосы, со смуглой кожей. Кто-то добродушно улыбался, кто-то сосредоточенно разглядывал товар – никакой агрессии, дикости или грубости Аэрин не видела. Люди как люди. Хотя даже простые торговцы и горожане здесь были широки в плечах и выше ростом большинства эриконцев.
Женщины одевались в простые платья, на многих Аэрин видела цветастые накидки, видимо защищающие кожу от пыли и песка. Но что-то в женщинах привлекало внимание Аэрин. Что-то едва уловимое, но притягательное. Она слегка призадумалась, подбирая точное слово. Достоинство.
