Czytaj książkę: «Созданная для меня»

Наташа Мэдисон

Czcionka:

Natasha Madison

Mine to Have (Southern Wedding #1)

* * *

the moral rights of the author have been asserted

* * *

Один
Харлоу

– Приехали, – сообщаю я, глядя из машины на окна своей новой квартиры. В животе уже порхают бабочки, на лице сама собой расплывается улыбка.

– Здесь мило, – заявляет мама с переднего сиденья, и я сияю от радости. – Молодчина, Харлоу. – Улыбнувшись, она поворачивается ко мне, на ее глазах выступают слезы. – Поверить не могу, что ты снова нас покидаешь.

– Милая, – мягко укоряет ее отец. Я лишь закатываю глаза. Мама переводит на него взгляд; он подается вперед и целует ее в губы. Не сдержавшись, качаю головой. О такой любви, как у моих родителей, снимают фильмы и пишут романы. В детстве это раздражало, но теперь, став старше, я мечтаю найти мужчину, который полюбит меня так же сильно. – Она вернется через пару месяцев, ко Дню благодарения.

– Кто знает… – бормочу под нос и ловлю на себе неодобрительные взгляды родителей.

Со смехом открыв дверцу, выхожу из машины и попадаю под палящие лучи солнца. Прикрываю глаза рукой. Передо мной красно-белое здание. Я наткнулась на него в онлайн-рекламе и сразу поняла: потрясающе.

Позади слышится возня родителей. Обернувшись, вижу, как отец достает из багажника три моих чемодана.

– Пойду познакомлюсь с соседками, пока вы их не распугали.

Поднявшись по бетонной лестнице, останавливаюсь у красной входной двери, по обе стороны которой под крытой верандой находятся небольшие зоны отдыха – есть где поработать или просто расслабиться. Распахнув дверь, с трепетом рассматриваю коридор, который до сегодняшнего дня только мысленно представляла. По бокам от него две белые двери с номерами «один» и «два», в центре лестница на второй этаж. Наверху такие же двери с номерами «три» и «четыре». Этот дом мне приглянулся отчасти потому, что здесь всего четыре квартиры.

От волнения дрожат руки. Смеясь над собственной нервозностью, стучу в нужную дверь и слышу изнутри:

– Уже иду.

Сердце бьется как безумное, внутри все сжимается, будто во время катания на американских горках.

Дверь открывает девушка в коротком белом комбинезоне и персиковой футболке, с собранными на макушке светлыми волосами.

– Харлоу, – с широкой улыбкой приветствует она, в голубых глазах вспыхивает радостный огонек. – А я Рэйчел. Приятно наконец-то познакомиться.

Шагаю вперед, и мы обнимаемся. Последние пару месяцев, пока я готовилась к переезду, мы обменивались сообщениями.

Отпустив меня, Рэйчел отступает на шаг.

– Добро пожаловать домой. – Она обводит рукой комнату.

Не в силах сдержать волнение, захожу внутрь.

– Чудесно! – Окидываю взглядом гостиную, к которой примыкает кухня. На фотографиях она выглядела больше, ну да ладно. Главное, что у меня здесь будет собственная спальня и ванная. Остальное не важно.

– Грузчики только что уехали, – сообщает Рэйчел. – Занесли все внутрь.

Из коридора доносятся шаги, и девушка замолкает. В квартиру входят папа с мамой.

– Мои родители, – объявляю я.

– Это же… – начинает Рэйчел, переводя взгляд на меня, потом вновь на мою маму.

– Моя мама, Оливия.

Рэйчел потрясенно улыбается. До встречи с отцом мама была известной моделью.

Она рассматривает квартиру – явно планирует, как ее украсить, – затем с улыбкой поворачивается к моей новой соседке.

– Мой папа, Кейси, – указываю на отца. Он кивает в ответ, в свою очередь оглядывая окружающую обстановку. – Это Рэйчел.

– Привет. – Девушка неловко машет рукой. – Приятно познакомиться. Пойдем, покажу твою комнату. – Развернувшись, она шагает по длинному белому коридору. – Все спальни одинакового размера. – Рэйчел открывает первую дверь. Мои вещи уже внутри. – В углу вход в ванную.

– Господи, – выдыхает мама. – Здесь для нас куча работы.

– Ну уж нет, – качаю головой. – Сейчас самое время сказать, как вы меня любите, и заверить, что я могу звонить в случае любой необходимости.

– Как это? – потрясенно уточняет мама. Рэйчел поджимает губы, сдерживая смех. – Но…

– Милая, – поясняет отец, – пора прощаться.

– Представь, что я в лагере. – Подхожу к маме и кладу руки ей на плечи. Мы почти одного роста – примерно пять футов одиннадцать дюймов¹ – и внешне очень похожи, только глаза у меня зеленые, а не голубые, и волосы чуть темнее.

– Здесь столько коробок… – Она быстро смаргивает слезы. – Ковбой, кто застелет ей постель?

– Сама справится, – заявляет отец. – Если ей понадобится помощь, позвонит нам, и мы вернемся.

– Ладно, так и быть, – фыркает мама. – Но поскольку мы завтра улетаем, хочу пригласить тебя и твоих соседок по квартире сегодня на ужин.

– Заметано, – раздается незнакомый голос.

В квартиру входит еще одна девушка в белых солнцезащитных очках, с собранными в высокий хвост черными волосами. На ней майка, джинсовые шорты и кожаные шлепанцы. Улыбнувшись, незнакомка сдвигает очки на макушку, открывая карие глаза.

– Ужин – отличная идея. Кстати, я Лидия. – Девушка с улыбкой смотрит сперва на меня, потом на моих родителей.

В этот миг в квартиру входит еще одна девушка.

– У нас есть выпивка! – Она поднимает вверх белые пакеты, которые несет в руках, с таким счастливым видом, будто только что выиграла приз, и вдруг натыкается взглядом на моих родителей. Ее широкая улыбка тут же исчезает. – О, я вовсе не имела в виду алкоголь, – тут же пытается объяснить девушка, чуть шире раскрыв глаза. – Это просто кодовое название…

– …сливок для кофе, – подхватывает Лидия и, обернувшись, хлопает в ладоши. – Это Виктория.

Девушка с пакетами, пожав плечами, направляется в кухню.

– Мне они нравятся, – объявляет мама. – Вы отлично поладите. При случае расспросите Харлоу о дедушкином «сладком чае».

– Ну нет, – качаю головой. – Моя предыдущая соседка по квартире два дня приходила в себя после того, как его попробовала, – улыбаюсь я девочкам. – Без обид, но…

– Вызов принят, – подмигивает Лидия. – Во сколько ужин?

– Можно заглянуть в тот новый мексиканский ресторан, – предлагает Виктория. – У них сейчас акция: два блюда по цене одного.

– Отличная мысль, – соглашается мама и смотрит на отца. Ей явно хочется напоследок провести со мной как можно больше времени. Папа неохотно берет ее за руку и просит записать ему адрес – встретимся уже на месте.

– Извините, – нервно бормочу я, когда родители оставляют нас одних, и подхватываю коробку с вещами. – Они, конечно, классные, но…

– Забей, – отмахивается Лидия и входит ко мне в комнату. – Мои в первую ночь после переезда сюда вообще ночевали в машине.

– А мой отец спал в коридоре, – добавляет Виктория. – На стуле. Он походил на вышибалу в клубе.

– Мои родители попросили соседей за мной приглядывать, – вступает в разговор Рэйчел. Не сдержав удивления, шире раскрываю глаза. – А потом купили дом прямо за углом. Так что я выиграла.

Мы дружно смеемся, и девочки помогают мне застелить постель.

Разложив на кровати простыни и одеяло, принимаюсь убирать одежду. К счастью, мама отлично умеет упаковывать коробки. Мне остается лишь переложить их содержимое в шкаф.

– Ты с кем-нибудь встречаешься? – Виктория усаживается прямо на пол и начинает разбирать очередную коробку. Она достает оттуда гирлянду с лампочками, которую я хотела повесить вокруг кровати.

– Не-а, – качаю головой. – Нет времени ходить на свидания. А у вас кто-нибудь есть?

Выясняется, что все мои соседки сейчас без парней.

– Надеюсь, впереди хороший год, – замечает Лидия, обводя всех нас взглядом. – Просто отличный!

Мы все с ней соглашаемся, хотя я все еще нервничаю и немного стесняюсь.

Удивительно, но уже к ужину мы отлично понимаем друг друга и смеемся над одними и теми же шутками. Все девочки легко находят общий язык с моими родителями. Спустя какое-то время Виктория оглядывает моего отца и заявляет, что где-то его видела. Издаю громкий стон, и все дружно разражаются смехом.

– Он мелькает на обложке «Форбс». Вопрос закрыт?

Папа только качает головой и делает большой глоток пива.

– Черт, знай я, что вы настолько богатые, предложила бы ресторан получше, – подмигивает мне Рэйчел. Смеюсь, не в силах сдержаться.

– Вообще-то мы не богатые, – возражаю, глядя на отца. – Это он у нас богатей. Хотя по-прежнему носит джинсы «Левайс» и сам возится со скотом.

– Именно поэтому у нас столько денег, – подхватывает шутливый тон отец.

Когда приходит время прощаться, мама чуть дольше обычного сжимает меня в объятиях.

– Ты же будешь звонить? – Сейчас она даже не пытается скрывать слезы. – Хотя бы раз в неделю. – Мама обхватывает мое лицо ладонями. – Или когда тебе захочется.

– С ней все будет хорошо, – уверяет ее отец. – Харлоу может сама о себе позаботиться. – Подмигнув, он целует меня в лоб и машет рукой. – До встречи, девочки.

Стоя рядом с соседками по квартире, наблюдаю, как уезжают родители, и украдкой вытираю слезинку, которая все же скатывается по щеке, а после поворачиваюсь к девочкам.

– Что там за сливки для кофе? – Мне сейчас не помешает немного выпить, чтобы расслабиться.

– Ингредиенты для «Маргариты», – смеется Лидия.

Я киваю.

– Ладно, пришло время познакомить вас с особым «сладким чаем».

В ответ девочки хлопают в ладоши.

Когда мы возвращаемся в квартиру, иду в свою спальню и достаю секретную бутылочку, которую подарил мне дедушка. При воспоминании о том, как мы готовили с ним этот напиток, слегка щемит сердце.

– Ну, попробуем. – Виктория достает рюмки.

Я наливаю четыре порции.

– Только по одной, потом сделаю что-нибудь еще. Бывает, присматриваю за семейным баром, – поясняю в ответ на их взгляды. Они встречают мои слова улыбками. – За отличный год! – произношу тост и поднимаю рюмку.

Девочки дружно выпивают.

– Вполне приятный, – замечает Лидия, стараясь не дышать. – Обжигает, но в то же время сладкий.

– Мне нравится, – подтверждает Рэйчел, вновь поднося рюмку ко рту и проверяя, не осталось ли немного на дне. – Можно еще по одной?

– Ладно, но две порции – максимум. – Вторая рюмка пьется уже легче. – Ну, я в душ. Завтра в восемь у меня занятия, – сообщаю я и беру бутылку. Девочки стонут в ответ. – Спокойной ночи.

– Черт, она сообразила забрать бутылку, – смеется Рэйчел. – Очень умный ход.

В ответ на это заявление не могу удержаться от смеха. Бутылку прячу там, где ее никто не найдет: за книгами на полке.

На следующее утро будильник поднимает меня в семь часов. Со стоном выбираюсь из постели, уже жалея, что записалась на эти занятия по ветеринарной анатомии. «Жаворонок» – явно не про меня.

Хватаю белые штаны для йоги и с трудом натягиваю на себя, после достаю первую попавшуюся футболку – укороченную, светло-розового цвета – и надеваю поверх спортивного лифчика. Она садится достаточно свободно. Выйдя в кухню, чтобы приготовить себе кофе с собой, не могу сдержать стон: ее заливает яркий свет солнца.

– Нам явно нужны шторы, – бормочу, закрыв один глаз, и поспешно возвращаюсь в спальню.

Почистив зубы, собираю волосы в хвост на макушке.

– В такую рань просто нельзя выглядеть прилично, – по секрету сообщаю отражению в зеркале и, схватив сумку, выхожу из квартиры, пока все остальные еще спят.

До кампуса идти не больше десяти минут, однако я успеваю сильно пожалеть, что не взяла с собой наушники. Лучше уж слушать музыку, а не шум машин с близлежащей дороги. К тому же так я смогла бы успокоиться перед первым занятием, поскольку нервы на пределе, как будто меня ждет какое-то невообразимо серьезное испытание.

– Все будет хорошо, – убеждаю себя и на долю секунды опускаю взгляд. Поднявшись по ступенькам, протягиваю руку к двери, но натыкаюсь на что-то живое. – Господи, простите. Я вас не заметила, – бормочу и поднимаю голову. Время как бы замирает – по крайней мере, мне так кажется. Я смотрю в самые красивые глаза на свете, радужка которых сверху кажется ярко-зеленой, а внизу – золотисто-желтой.

– Извини, это я виноват, – отзывается парень низким голосом. Его черные волосы выглядят так, словно их только что взлохматили рукой. – Проходи. – Он жестом приглашает меня пройти вперед.

Улыбнувшись, захожу внутрь.

– Похоже, рыцарство еще живо, – замечаю, оглядываясь через плечо, и от ухмылки на его лице начинаю нервничать еще сильнее.

Два
Трэвис

Девушка делает два шага внутрь здания, потом оглядывается. В ответ ухмыляюсь и качаю головой. Неужели она флиртует? В такую рань?

Однако от ее улыбки ноги словно прирастают к полу, а внутри все сжимается. Не существует слов, чтобы описать ее великолепие, но даже если бы я их отыскал, они не смогли бы в полной мере передать представшую взгляду картину.

Лишь когда незнакомка делает еще пару шагов, отмираю и иду вперед. Наверное, она здесь новенькая. Прежде я ее не видел – подобной встречи точно бы не забыл. Поправляю на плече ремешок сумки. На кончике языка уже вертится вопрос: как ее зовут? Разум настойчиво советует просто спросить. Ну что плохого из этого выйдет? Впереди маячит ее задница, от которой я не в силах оторвать взгляд. Все в этой девушке кажется идеальным.

Поворачиваю направо и изумленно наблюдаю, как незнакомка открывает дверь в мою аудиторию.

– Следишь за мной? – заявляет вдруг она, повернувшись ко мне и загородив дверной проем.

Значит, эта девушка идет на ту же лекцию? Я так потрясен, что не сразу нахожусь с ответом.

– Э-э-э… нет. – Во рту внезапно пересыхает. В ее глазах мелькают веселые искорки. – От тебя одни неудобства.

В ответ на мое заявление она разражается смехом. Черт, эта девушка и смеется потрясающе.

– Ты даже не представляешь какие, – подмигивает она и заходит в аудиторию. Я следую за ней.

Перед классной доской выстроились пять рядов сидений.

– Простите, – бормочет какой-то парень, проходя мимо меня.

Сам не понимая почему, немного ускоряю шаг. Она садится на четвертое место в третьем ряду и ставит посреди стола термокружку.

Обхожу ее сзади и устраиваюсь в том же ряду на втором сиденье. Опустив сумку на пол, незнакомка достает ноутбук, открывает его, потом поворачивается ко мне.

– И вовсе не страшно, – со смехом фыркает она, заметив, как я за ней наблюдаю.

Меня будто лишают дара речи, а все связные мысли вылетают из головы. Я просто сгораю от стыда, иначе мог бы тоже рассмеяться.

Аудитория постепенно заполняется студентами. Все еле ноги волочат.

– Ну, Ромео, – вновь обращается она ко мне, – имя-то у нас есть?

– У меня?

– Ну, ты ведь следил за мной все утро, – поддразнивает она.

Не могу удержаться от смеха, и нервозность понемногу спадает.

– Еще нет и восьми, – смотрю я на часы. – Так что «все утро» – явное преувеличение. Точнее будет, последние минут пять. – Подавшись вперед над столом, протягиваю ей руку. – Я Трэвис.

– Приятно познакомиться, Трэвис. – Она с улыбкой пожимает мою ладонь.

– А у тебя есть имя? – интересуюсь я и кладу руку на спинку сиденья между нами.

– Ага. Харлоу, – мягко сообщает она и делает глоток кофе.

Хочу спросить, новенькая ли она, но дверь в аудиторию закрывается и профессор начинает занятие.

Поспешно разворачиваюсь вперед и достаю ноутбук, чтобы делать заметки. На протяжении всей лекции мне так и не удается до конца сосредоточиться. То и дело поглядываю на нее, она ловит мои взгляды и нежно улыбается, отчего чертовски потеют ладони.

После окончания занятия убираю ноутбук и встаю, делая вид, что вовсе не жду Харлоу, однако внутренне пытаюсь набраться смелости и пригласить ее выпить кофе.

Шагаю медленно, словно черепаха, после оборачиваюсь. Она что-то печатает в телефоне. Уже собираюсь подойти к ней, когда в кармане жужжит мобильный. Мама. Меня так и подмывает отправить вызов на голосовую почту, но я все же нажимаю зеленую кнопку и выхожу из аудитории.

– Привет, – говорю, приложив телефон к уху.

– Ну хоть один ребенок отвечает на звонки, – драматично вздыхает мама, и я невольно усмехаюсь.

С тех пор как полгода назад скончался отец, ей нелегко одной со всем справляться, однако когда кто-либо пытается помочь, мама злится и заявляет, что она вполне независимая женщина. Вот и выходит: делаешь – плохо, не делаешь – опять плохо.

– Доброе утро, мам. – Оглядываюсь на дверь аудитории и неспешно направляюсь к выходу из здания, надеясь, что сумею вновь перехватить Харлоу. – Что случилось?

– Ты же знаешь, Трэвис, я не привыкла жаловаться, – начинает она, и я, не удержавшись, хмыкаю.

– Да, мама, конечно. – Устраиваюсь на скамейке под одним из деревьев. Опустив сумку рядом на сиденье, слежу за теми, кто входит и выходит из здания. – Не припомню, когда ты в последний раз на что-то жаловалась. Ну, разве что на прошлой неделе сокрушалась, что тебя больше никто никуда не приглашает.

– И вовсе не сокрушалась. Просто указала на тот факт, что ни у кого нет времени со мной пообедать, – обиженно заявляет она. – Кстати, твои сестры меня вообще игнорируют.

– Надо же. – Харлоу выходит из здания с сумкой на плече, смотрит налево, направо, потом, спустившись по ступенькам, направляется в противоположную от меня сторону. – Кого из них ты имеешь в виду?

Сестер у меня трое. Шелби на десять месяцев старше меня, Кларабелла на год младше, а малышка Пресли родилась через четырнадцать месяцев после нее.

– Всех троих! – бросает мама. – Они против меня сговорились. Я же хочу только лучшего – как для них самих, так и для бизнеса.

Два года назад сестры основали компанию по организации свадеб под названием «Долго и счастливо». Я тогда и не представлял, насколько велика эта отрасль. Никогда об этом не задумывался. Как бы то ни было, маленькая семейная фирма, в которой они трудились втроем, постепенно развивалась, и сейчас они готовились купить дом в колониальном стиле, чтобы устроить там офис, а в прилегающем сарае после ремонта проводить различные мероприятия. Сестры показывали мне фотографии. После надлежащих работ должно получиться нечто шикарное.

– Они же знают, что я готова ради них на что угодно, – продолжает мама. – Но вместо того, чтобы попросить денег у меня, твои сестры решили взять кредит. – Теперь она уже почти кричит. – Кредит! Я ведь живу в здоровенном доме. – Который отец унаследовал от деда, а тот от прадеда. – А им троим даже в голову не пришло обратиться ко мне.

– Может, они просто хотят сделать все сами, – предполагаю я. – Или решили использовать тебя как запасной вариант?

– Думаешь? – Ее тон смягчается.

– Ну, они пытаются понять, смогут ли справиться самостоятельно. Если у них не выйдет, сестры знают, что ты их поддержишь, – объясняю я и, схватив сумку, поднимаюсь со скамейки. Бросаю взгляд в ту сторону, куда ушла Харлоу, но ее уже и след простыл.

– Тогда почему они прямо не сказали об этом? К чему скрытничать?

– Это у них от папы, – усмехаюсь я. – Мне пора на следующую лекцию.

– Позвони позже, – просит она. – Люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, – мягко отвечаю и вешаю трубку.

Затем открываю групповой чат с сестрами.

Я: Может, поговорите с мамой? Она сказала, вы не хотите с ней общаться.
Кларабелла: ТЫ ЭТО СЕРЬЕЗНО?

Раз она пишет заглавными буквами, значит, кипит от злости. Даже, вероятно, готова взорваться.

Шелби: Она заявилась в банк и попросила их аннулировать нашу заявку на кредит.

Я потрясен, только не маминым поведением, а, скорее, тем, что не предвидел подобного шага с ее стороны.

Пресли: АННУЛИРОВАЛА! А значит, денег у нас нет.
Шелби: По словам мамы, у нас есть деньги. Нам нужно только ее попросить. Кто этим займется?
Я: Вы что, маму не знаете? Ей необходимо чувствовать себя нужной и полезной.
Кларабелла: Тогда позвони ей и попроси пожить с тобой. Наверняка твоим соседям по квартире понравится домашняя еда, а мама у окна будет ждать твоего возвращения.

Рассмеявшись, качаю головой. Еда им, конечно, понравится, но на этом все.

Я: Наверное, приеду на выходные домой. Хочу убедиться, что все ведут себя прилично.
Шелби: Подхалим.
Пресли: Маменькин сынок.
Кларабелла: Пошел ты.
Я: Разве так разговаривают со старшим братом?

Усмехаюсь про себя. Будь сестра здесь, она бы мне еще и неприличный жест показала.

Кларабелла: Пока.

Потом приходит уведомление, что Кларабелла вышла из чата.

Шелби: Ну все, ты разбудил зверя.
Пресли: БЕГИ!
Я: Увидимся в субботу!

Убираю телефон. Пройдет по меньшей мере день, прежде чем кто-нибудь снова добавит ее в чат.

Внезапно ощутив на себе чей-то взгляд, останавливаюсь и смотрю по сторонам. Никого нет. Значит, померещилось. Развернувшись, иду вперед, опустив голову, а перед мысленным взором мелькает улыбающаяся Харлоу.

– Она тебе не по зубам, – бормочу себе под нос и в кои-то веки с нетерпением жду следующего раннего занятия.

1.Чуть выше 180 см. (Здесь и далее прим. перев.)