Czytaj książkę: «Тень ворона»

Мелодия ужаса

Меня зовут Чарльз Эстер. И если начать рассуждать о судьбоносных событиях, что порой настигают многих из нас, то меня с прискорбием можно назвать самым невезучим человеком…

Не ведая, как очутился у ворот старого кладбища в богом забытом месте, я с ужасом смотрел на открывшийся моему взору вид… Шел второй месяц осени, и сильные порывы ветра поднимали в воздух опавшие листья, что кружились над землей, создавая причудливые вихри. Холодный дождь хлестал меня по лицу с такой яростью, словно я был повинен в чем-то и перед ним. Сегодня я наконец-то решился на побег. И хоть долгие месяцы, трепетно строя планы, продумывая все маршруты… В одночасье потерпел крах. Страх обуял меня с головы до ног в самый последний момент, когда детский дом на Хешмире, в котором я прожил всю свою жизнь, остался позади. Невольно запаниковав и запрыгнув в первый попавшийся автобус, что попался мне на глаза, я сплоховал. Позабыв свой прежний план, и тут же сунув деньги водителю, я забрался в самый дальний конец транспорта. Прислоняясь к холодному стеклу в попытке унять панику, я поморщился. Едва терпимая боль пронзила мои виски, а руки похолодели от нарастающего волнения… Вот я и сделал это. Мне удалось сбежать, наконец избавиться от своей тягостной ноши. Освободиться от этого жуткого места, где мы были лишь грязным пятном на лице общества. Брошенными щенками, которых выкинули на помойку, сочтя недостаточно хорошими для дома.

Я побывал во многих семьях, но итог всегда был один: меня вновь и вновь возвращали, продолжая твердить… С ним что-то не так… Его взгляд пугает… Мы были к такому не готовы… Ему нужно лечение.

Отрешенность и не желание идти на контакт вынесли мне решающий приговор. А чем старше я становился, тем больше усугублялось мое состояние. И как итог, я дорос до того возраста, когда уже не светит быть усыновленным. Но мои детские желания и мечты, где я отчетливо представлял себе огромный мир, который обязательно смогу увидеть, никуда не делись. Сейчас же, стоя наполовину промокший и озябший в темноте возле старого кладбища, я думал – этот мир не так уж сильно отличается от холодного приюта, в котором мне пришлось прожить большую часть своей жизни. Кто вообще счел хорошей идеей делать конечной остановкой кладбище? Чей больной разум мог подумать, что кому-то вдруг придёт в голову очутиться здесь, да ещё и не имея шанса на обратный путь. Я осторожно подошёл ближе и все ни как не мог понять, почему водитель с таким бесстрастным лицом вообще выпустил меня, не проронив ни слова. Да, возможно, я выгляжу старше своих лет, но неужели он не задался вопросом, что молодой парень забыл ночью в таком отдаленном месте? И почему так быстро уехал, оставив меня позади… Все это напоминало мне те злосчастные страшилки, что так любили травить мальчишки из приюта, особенно в канун Хэллоуина. Мне нравился этот праздник, но каждый раз после очередной истории, тени, что блуждали за окном нашей спальни, пробуждали во мне дикий страх. Они вырисовывали в воображении жутких существ, рыскающих во мраке ночи в поисках очередной жертвы…

Отогнав от себя пугающие мысли, я все же решился подойти ближе. Ржавые на вид ворота скрипнули, чуть приоткрывшись из-за сильного ветра. Будто зовя меня в гости к неизведанному. Осторожно ступив на территорию кладбища, я нервно осмотрелся по сторонам. Старые и покосившиеся от времени надгробия с величественными склепами встретили меня безмолвной тишиной. Проведя рукой по одному из них, я почувствовал некую грусть. Забытые и ненужные этому миру… совсем как я. Ощущение дикого холода только сейчас накрыло меня волной, приводя в чувства. Осмотревшись по сторонам в поисках укрытия, я не нашёл ничего лучше, чем один из каменных склепов. Страх ушёл, оставив лишь желание скорее согреться. И быстро подойдя ко входу, я аккуратно толкнув каменную плиту. Замазка давно рассыпалась и та хоть и не без усилий, но поддалась впуская меня в свою обитель.

Оказавшись в кромешной темноте, но, по крайней мере, защищенный от ветра и дождя, я осторожно достал зажигалку. Ее тусклого света едва хватало, но я все же смог рассмотреть окружающую меня обстановку. Первое, что бросилось в глаза, был большой по размерам каменный гроб. Он был единственным в таком большом помещении, застывшем в скорби и печали. А больше ничего… Абсолютная пустота. Словно все это сооружение было возведено ради него одного.

С опаской подойдя ближе, я поднёс пламя к его основанию, что бы лучше все разглядеть. И каково же было моё удивление, когда вместо привычного орнамента я узрел непонятные символы и рисунки. До сего мне невиданные. Боязливо проведя пальцами по их причудливому рельефу, я вдруг резко обернулся. Плита, что я предусмотрительно оставил слегка приоткрытой, с жутким звуком задвинулась прямо за моей спиной! Не раздумывая ни секунды, я рванул к выходу. Истошно крича и со всех сил барабаня руками по холодной плите, я старался призвать к вниманию того, кто, скорее всего, по ошибке запер меня в кромешной темноте затхлого склепа. Но быстро понял… Старания мои были четны. Опустившись на каменный пол и уткнувшись похолодевшим от ужаса лицом в свои колени, я так и сидел в полном одиночестве, пытаясь успокоиться, а так же привести мысли в голове в хоть какой-то порядок. Разум невольно стал погружаться в забвение от тяжести ужасного дня, пока вдруг я не услышал странную мелодию, донесшуюся до моих ушей. Встав на ноги, я постарался уловить её отголоски, прислонившись щекой к каменной плите. Наивно надеясь, что человек, заперший меня, все ещё находится снаружи и эти звуки непременно исходят от него. Но не было предела моему удивлению, когда я, наконец, осознал… Странная мелодия исходит прямо из каменного гроба за моей спиной. Резко обернувшись, я ещё долго не решался подойти ближе… Лишь все так же прислушиваясь и в тайне надеясь, что это окажется лишь моим больным воображением. Но когда спустя время, счёт которого был уже давно мною потерян, мелодия не утихла, я осторожно приблизился к гробу. Наклонившись как можно ниже и стараясь унять страх, что предательски накрывал меня с головой, я все же решился попытаться сдвинуть каменную крышку.... И буквально застыл в нерешительности, когда она без особых усилий поддалась, открыв моему взору не давно истлевшие кости, а широкую каменную лестницу, идущую вниз. Нервно сглотнув и стерев предательски проступившие капли пота со своего лба, я шагнул в неизвестность.

Не ведая, куда иду, ибо полная темнота поглотила меня с головой, я осторожно шел вниз. Мечтая не оступиться и не найти здесь свое пристанище, навеки оставив несчастные кости на этом тернистом пути.

Музыка тем временем стала ещё громче. Её жуткие, я бы даже сказал, завывающие мотивы внушали мне первобытный страх. Но я все так же продолжал спускаться на этот звук, словно мотылёк к горящей лампе. Темнота казалась непроглядной, а ступени словно и вовсе не собирались заканчиваться, пока я медленно шел, сам не зная куда. Коварные мысли все так же забирались мне в голову, словно крича об абсурдности поступка.

Вновь потеряв счет времени и практически едва перебирая ногами, я наконец-то остановился, когда в конце, казалось бы, этой бесконечной лестницы я увидел едва проступающий свет. Добравшись до последней ступеньки, я оказался в узком коридоре, что освещали почти догорающие факелы. Оглядевшись по сторонам и не найдя никаких развилок, я осторожно двинулся вперёд. И чем дальше шёл, тем отчётливее слышал некий шёпот и незнакомые мне голоса. Они будто напевали в такт мелодии, сливаясь в единый гул. Добравшись до первого и единственного поворота, кой был освещен намного сильнее, я, наконец, завернул в довольно большую на вид комнату… Глаза невольно расширились от картины, что предстала передо мной. Жуткие, мало напоминающие людей существа в безумном танце извивались прямо посередине этой злосчастной комнаты. Их рваные одежды, давно потемневшие от времени, лишь слегка прикрыли гнилую на вид плоть. А не естественный танец под жуткую мелодию, что, как я понял, доносились из тёмной дыры в полу, привёл меня в дикий ужас. Мало задумываясь о природе этого звука, я в панике взирал на них, не в силах пошевелить и пальцами. Их руки то поднимались, то опускались назад к полу, резко дергаясь, словно марионетки в руках незримого кукловода. А голоса, не принадлежащие ни мужчинам, ни женщинам, слились в один жуткий гул. Разобрать который я не имел возможности и лишь бессильно стоял, все сильнее поглощенный их танцем. Забыв обо всем на свете, я и не заметил, как одно из этих существ резко остановилось. Его безжизненный взгляд устремился прямо в мою сторону, а жуткие потрескавшиеся губы искривились в омерзительной улыбке.... Когда я, наконец, заметил его внимание, музыка прекратилась, как и жуткий танец. Все взгляды отвратительных глаз были устремлены в мою сторону. Не долго думая, я резко дернулся назад, с ужасом осознав всю плачевность моего положения. Мертвецы, как по-простому я решил их назвать, не зная истинной природы этих созданий, ринулись за мной. Издавая отвратный гортанный звук, еще меньше напоминающий человечий, чем их причудливое подпевание таинственной мелодии, раздался прямо за моей спиной. Каменные ступени, до сего казавшиеся мне бесконечными, на удивление быстро закончились, и я уперся всем телом в тяжелую крышку каменного гроба.

Жадно глотая ртом воздух и буквально вывалившись на холодный пол, я замер. Мое лицо вмиг уловило такое желанное дуновение. Словно свежий воздух все же как-то проникал в этот затхлый склеп, вселяя мне надежду на спасение. Быстро задвинув крышку и навалившись на нее всем телом, я почувствовал сильные толчки с обратной стороны. Как будто те существа неистово жаждали добраться до меня и возможно… Разорвать на куски. Что бы мое израненное тело присоединилось к ним в безумном танце на глубине этого подземного царства смерти. Отогнав от себя их отвратительные образы, я осмотрелся по сторонам, желая найти источник дуновения. И каково же было мое удивление, когда я обнаружил спокойно приоткрытую плиту моей каменной темницы. Не раздумывая ни секунды, ноги сами понесли меня к выходу, стремясь как можно скорее убраться из этого места. Стараясь даже не оглядываться, я несся назад к железным воротам, не разбирая пути, а после так же галопом бежал вниз по холму до самой дороге. Холодный дождь, что неистово гнал меня все это время, уже не вызывал такого беспокойства, как по моему прибытию к этому ужасному склепу. Обернувшись лишь на миг, я вдруг остановился. Страх снова сжал мое горло невидимой хваткой. Холм был пуст… Ни железных ворот, ни старого кладбища. Лишь пустота…

Чудом добравшись до ближайшего города, я, весь грязный и мокрый, устроился в захудалом пабе, где был, скажем так, не самым худшим посетителем. Заказав себе тарелку горячего супа, к которому даже не притронулся, я молча уставился в темноту за окном. Дождь закончился, но холодный ветер все еще завывал, нарушая поток моих мыслей, который невольно возвращался к старому кладбищу, исчезнувшему буквально на глазах. Тяжело вздохнув и переведя свой взгляд от окна к картине, висевшей над моим столиком… Я невольно отшатнулся. Отвратительные существа, коих совсем недавно мне не посчастливилось повстречать, застыли в своем ужасном танце прямо на пожелтевшем холсте над моей головой. Быстро вскочив со своего места, я невольно упал на колени… Горло снова сдавила невидимая хватка, а биение сердца заполнило все пространство. Глаза мои расширились от неподдельного ужаса, когда в ушах раздалась отвратительная мелодия мертвецов…

Поместье семьи Брайт

Под покровом темной ночи,

Вдалеке от городов.

Устремивший в небо очи,

Пересёк я дальний ров.

Что вело меня, не знаю,

Да и вспомнить бы не смог.

Мысли тихо ускользают

Средь заросших мхом дорог.

Помню только силуэты,

Что вели меня весь путь…

Призраков ли пируэты?

Или тени лживой суть…

Заблудившись в подсознание

Я забрел в старинный дом.

Там, где все мои страдания,

Я когда-то бросил в нем…

Руки бледные, чужие,

Рвут все доски изнутри.

Словно мысли роковые,

Хотят выйти до зори.

Злоба боль и отчуждение

Вновь шевелятся внутри,

Дней минувших, привидение

Хочет выпустить клыки…

Я представлю в руке факел,

И сожгу его дотла.

Жаль реальность не растает…

Тьма останется всегда.

Недалеко от города, в тени густого леса стоит давно опустевшее поместье семьи Брайт. Его мрачный лик, что манил меня практически с самого детства, возвышался на холме, вдали от других жилых домов. Вернувшись в родной город по неотложным делам, я много думал… Стоит ли вообще ворошить прошлое, уделив немного оставшегося времени для его посещения. Так как неприятные воспоминания, связанные с этим местом, были еще свежи. Словно давно затянувшиеся раны, но все еще оставляющие заметные шрамы на изможденной плоти, они ни раз напоминали о себе.

Засевший в стареньком кафе, которым владела уже совсем пожилая мисс Демс, я устало всматривался в серое небо, что темным облаком нависло над моим родным городом. Мне казалось, погода прекрасно передает меланхоличное настроение, витающее в воздухе.

– Добрый вечер, месье, – приветливо произнес подсевший ко мне человек. Его лицо не было знакомо, но по виду и деловому настрою я невольно понял, что это тот самый адвокат, которого я так давно жду.

– Полагаю, вы Альфред Моррис? – слегка с раздражением сказал я, поворачиваясь к этому не пунктуальному типу. Тот по-деловому поправил свой пиджак, подзывая молодую официантку.

– Да, это я! – все так же радостно ответил мне мужчина, заказывая себе кофе.

– Извините за опоздание, у меня возникли некоторые трудности… – задумчиво произнес он, засуетившись. Его грубоватые тощие руки вмиг полезли в чемодан, который он благополучно оставил у себя на коленях. Выудив от туда несколько листов, что я предполагаю и были причиной моего визита, адвокат протянул их мне.

– Завещание вашего отца. Можете ознакомиться… Все его небольшие сбережения и, конечно же, дом теперь ваши. Хоте ли бы вы осмотреть его?

– Нет, – сухо ответил я, кинув беглый взгляд на предложенные документы. С отцом мы били не в ладах, и возвращаться в это захудалое место, наверняка пропитанное запахом перегара и дешевых сигарет, я точно не собирался.

– Я хотел бы сразу нанять кого-то, что бы эту развалюху продали…

– Джон? – услышал я знакомый голос за нашими спинами. Сильно постаревший, но все еще узнаваемый друг моего детства стоял недалеко от стойки, сжимая своими мозолистыми руками старую на вид шляпу.

– Саймон, – только и успел ответить я, когда мужчина бросился в мою сторону, крепко обнимая.

– Вот уж кого не ожидал здесь увидеть! – произнес он, присаживаясь рядом. Адвокат нервно заерзал на месте, вновь привлекая к себе внимание. Терпение его было не безгранично, как и мое желание находится здесь.

– Я могу приготовить все необходимые документы и отдать вам их завтра…

– Завтра? – вновь раздражаясь, перебил его я. Думая лишь о том, что придется потерять еще один день… в этом чертовом месте.

– Джон! Так это же отлично! Можешь погостить у меня. Моя жена готовит чудесное жаркое! – взбудораженный Саймон громко хлопнул по столу своей большой ладонью, заставляя адвоката вздрогнуть.

– Признаться, мне бы не хотел здесь задерживаться, – не уверено произнес я, снова вернув взгляд к пасмурному небу, торчащему из окна.

– Простите, но по другому никак, – ничуть не испытывая вины сказал Альфред, вставая со своего места. Он сделал жадный глоток крепкого кофе, подмигнув официантке.

– Я постараюсь успеть к утру, – кинул он напоследок доставая из кармана свою визитку, на которой красовался адрес, по-видимому, офиса.

– Всего доброго, господа! – скрывшись за дверью, он прикрыл свою голову небольшим чемоданом, направляясь через дорогу.

Я же опять повернулся к старому другу, что, улыбаясь, смотрел на меня со своего места. Вид его, к глубочайшему сожалению, вызывал во мне тоску. Когда-то непослушный и вечно впутывающийся в неприятности сорванец стал абсолютно обычным семьянином. Явно не то, что я ожидал, вспоминая наше насыщенное прошлое. Не желая вести разговор о скучных вещах, я невольно вспомнил о поместье Брайт. Образ которого тут же вернулся в мою голову.

– Не знаешь, что с поместьем семьи Брайт? Его никто не купил? – начал было я, заметив, как лицо Саймона вмиг изменилось.

– Нет, что ты… Никто в здравом уме даже не подойдет к этому месту. Тропы к нему давно заросли, да и местные обходят его стороной с тех самых пор, как скончался старик Уильям…

– Не хочешь пройтись до него? – ухмыляясь, предложил я, уже зная ответ. Лицо моего друга вмиг изменилось, показав до сего неведанное мне выражение. Я впервые за долгое время увидел тень страха, отразившегося в его глазах.

– Не думаю, что это хорошая идея… – промямлил он, кидая косые взгляды на закрытую дверь кафе.

– Что, стал верить в глупости так веселящие тебя в детстве? – с издевкой продолжал я, вставая, – Пойду пройдусь, осмотрю окрестности.

Дикий интерес, что был поощрен неоднозначной реакцией Саймона, занял все мои мысли. И я во что бы то ни стало решил воочию увидеть старинное поместье.

– Давай я хотя бы провожу тебя до тропы… – неуверенно ответил мне Саймон, поднимаясь вслед за мной.

Выйдя на прохладную улицу, мы в полной тишине двинулись в сторону леса. Знакомые пейзажи, практически не изменившиеся с моего детства, все так же навивали тоску. Серый городок, в котором мне пришлось провести не малую часть своей жизни, выглядел убогим и забытым. Как отдаленное захолустье, встречающееся на твоем пути, которое каждый стремится скорее проехать. Наконец, миновав небольшую церковь, мы с Саймоном оказались у границы леса, куда шла и впрямь едва заметная тропа, заросшая высокой травой. Ее можно было разглядеть лишь при очень ярком свете дня, так как по этому пути и впрямь уже никто не ходил.

– Может, все же не пойдешь? – вдруг резко схватил меня за рукав пальто Саймон, умоляюще глядя в глаза. Его вид уже не забавлял меня, как раньше, а скорее вызывал досаду. Слегка засаленная одежда и уставший взгляд выдавал в нем несчастного трудягу, горбатящегося на благо семьи.

– Много слухов ходят об этом месте, и, честно сказать, не без почвенных, – почти шепотом произнес он, всматриваясь в густую чащу. Та была окутана плотными тенями деревьев, что издали казались живыми. Они извивались, словно щупальца, пробегая по усыпанной сухими листьями земле.

– Как и раньше, мой друг, – смеясь, ответил я, направляясь по тропе. Саймон молча стоял на краю, провожая меня взглядом до тех самых пор, пока мой темный силуэт не скрылся среди деревьев. Приятная тишина леса и чудесный запах хвои, что я, признаться, позабыл в своем большом городе, возродили в моей голове старые воспоминания. Когда мать с отцом еще жили вместе, и мы каждые выходные проводили в этом чудесном лесу, собирая грибы и ягоды. А так же бродя по его знакомым тропам, наслаждаясь общением друг с другом. Но всему рано или поздно приходит конец… И вот, отгоняя уже совсем иные воспоминания, я невольно заметил торчащее из-за деревьев здание. Словно тень давно минувших времен, возвышающееся на холме поместье предстало перед моими глазами.

Окна были заколочены давно гниющими досками, а обветшавший фасад здания всецело намекал непрошеным гостям о своем запустении. В безмолвной тишине… застывшее во времени, оно взирало на меня из тени высоких деревьев. Давая разуму окунуться в пучину сожалений, что я когда-то испытал… Намного раньше того дня, когда последний из Брайтов покинул этот мир…

Будучи еще незрелым мальчишкой, я часто бегал взглянуть на единственный в округе старинный дом. Семейство Брайт, состоявшее уже на тот момент из Старика Уильяма и его больной сестры Сары, обитали в нем. И если же сам Уильям был вполне себе обычным пожилым джентльменом, то Сара по истине внушала страх в наши ещё не окрепшие умы. Имеющийся недуг, к сожалению, до сих пор мне неизвестный, исказил её лицо и тело, заставляя нас невольно дрожать от страха при каждом взгляде на нее. Словно согнутая в нескольких местах кукла с обезображенной левой частью лица… она большую часть времени проводила внутри поместья и лишь изредка выбиралась наружу. И то для того, что бы насладиться лучами теплого солнца, так редко посещающего нашу глухомань. Но стыдно признать, мы тогда ещё будучи полными глупцами, часто затаивались у края леса, в надежде, дожидаясь её появления. Так сказать, узреть воочию ее неприглядную фигуру, заставляющую дрожать от страха.

Среди детворы нашего небольшого города ходило множество слухов о семье Брайт и, в частности, о Саре. То ли невежество того времени, или же недостаток нашего воспитания заставляли вновь и вновь придумывать жуткие истории о злосчастном поместье. И более того, всячески проверять свою храбрость, пробираясь на его территорию. Как мы и поступили в тот роковой день…

Рано утром я и мой давний друг Саймон, с которым мы часто вляпывались во всякие неприятности, вновь направились к поместью Брайт. Тогда он не был таким педантичным взрослым, и казался мне настоящим сорванцом, коим будет всю свою жизнь. Но, как я уже понял, все может измениться… Идя по узкой тропе, что проходит прямо по самой кромке леса, мы уже предвкушали, как сможем на этот раз выудить что-то из жуткого поместья. А может даже у самой Сары! Я невольно грезил добыть хоть что-нибудь из проклятого дома и с гордостью хвалиться перед другими ребятами, показывая свою находку. Будь то даже какая-то безделушка, старая ложка или сломанная расчёска. Любая вещь, добытая у Брайтов, автоматически делала тебя авторитеным в глазах всей детворы нашего города. И вот, практически оказавшись на месте, Саймон резко дёрнулся в кусты, предварительно зажав своей маленькой рукой мой рот.

Старый Уильям, медленно ковыляя, направлялся в сторону леса. Видима, собираясь за чем-то в город. Не в силах сдержать своей радости, ведь задача в разы упростилась, мы с трудом дождались, пока его фигура скроется среди деревьев. Выбравшись из укрытия, я и Саймон быстрыми шагами направились прямиком к забору. Вид старого дома, практически окруженного густым лесом, всегда вызывал во мне приятную дрожь. Пробравшись за ржавую калитку, которая противно скрипнула, пропуская внутрь, все же не выдала нашего присутствия. Ибо измученный силуэт Сары не появился на пороге или хотя бы в окне второго этажа, где, как мне думалось, была ее комната.

Осторожно пробравшись внутрь дома, я как можно тише побрел по длинному коридору, увешенному старыми фотографиями. Невольно засмотревшись на одну из них, я и не заметил, как врезался в спину моего застывшего друга. Саймон молча взирал на большую картину, висящую прямо у лестницы. Сюжет которой заставил меня поежится. Жуткие существа, отдаленно напоминающие людей, словно извивались в безумном танце у огромного костра. Их руки и лица били испачканы алыми мазками, напоминающими кровь. Словно отужинавшие свежей плотью, они, радуясь, восхваляли давно забытых богов своим непонятным мне кривляньем. Закрыв глаза, я попытался стереть данную картину из своего разума, попутно толкая друга в бок.

Тихо ступая и стараясь так и остаться незамеченными, мы направились на второй этаж. Его едва освещенный коридор встретил нас обшарпанными стенами, и многочисленными пыльными книгами располагающимися прямо на полу. Старик Брайт, насколько мне известно, обожал читать и всегда не скупался на неприметный томик какого-нибудь классика, давно пылившегося в книжной лавке. Двинувшись дальше, я невольно заметил открытую комнату… Каково же было наше удивление, когда в первом же проеме мы увидели жуткий силуэт Сары. Женщина сидела прямо лицом к двери, слегка покачиваясь в своём кресле. Её тощие руки нежно гладили какую-то давно почившую птицу, взирая на нее с любовью. Левая часть лица Сары, признаться, до сегодняшнего дня не попадалась мне на глаза так близко, вызвала в нас дикий ужас. Словно расплавленная часть куклы, она будто таяла от горячего пламени и застыла в неприглядном виде… уже навечно.

Неподвижно замерев в проходе, мы и не заметили, как покрасневшие глаза женщины резко дернулись, завидев непрошеных гостей…

Злобно оскалившись, Сара с необъяснимой прытью кинулась прямо к двери, явно стараясь схватить нас. Закричав от ужаса и всепоглощающего страха, мы, сами не понимая как, очутились на первом этаже. Не желая больше задерживаться в этом месте, я уже было собирался выскочить на улицу… Но невольно обернулся, услышав резкий грохот прямо за нашими спинами… И без того перекошенное тело женщины лежало на нижних ступеньках в неестественной позе… А ее навеки застывший взгляд, был направлен прямиком в нашу сторону…

Сейчас же, стоя возле поместья семьи Брайт, я чувствовал дикий стыд к себе и безумное раскаяние по отношению к несчастной Саре. Если бы не наша на тот момент глупость, возможно, исход её жизни был менее печальным. Собравшись с мыслями, я все же переступил порог давно заброшенного дома, вдыхая запах гнилых досок и пыли… Всё тот же длинный коридор, но теперь лишь с голыми стенами, встретил меня давящей тишиной.

– Есть кто? – не зная зачем, я произнес в пустоту, конечно же, не ожидая услышать ответа. Пройдясь по первому этажу поместья, я внимательно рассматривал старую мебель, что, к моему удивлению, никто не тронул. На кухне даже осталась серебряная посуда, мирно покоящаяся в пыльных ящиках стола. Осмотрев полностью первый этаж и не обращая внимание на тихие скрипы, что сопровождали меня весь путь, я остановился возле лестницы, ведущей наверх. Ноги отчаянно вели меня к ней, хотя разум всячески сопротивлялся, желая просто развернуться и уйти. Покинуть эту несчастную обитель, навек забыв о ее обитателях. Сделав лишь пару шагов, я вдруг заметил бездыханные комочки на старом прогнившем полу второго этажа. Мелкие птицы и грызуны, растерзанные и перекошенные, как тело несчастной Сары, лежали по всему его периметру. На секунду испугавшись, я тут же отогнал от себя глупые мысли. Ведь дом находился в непосредственной близости к лесу и давно пустовал. Возможно, лиса или какой-то другой дикий зверь облюбовал это место, собирая в нем свои запасы. Тяжело вздохнув, я осторожно поднялся по скрипучей лестнице, стараясь не смотреть на маленькие тела.

Коридор был намного шире, чем тот, что на первом этаже, но не такой длинный. Темные дубовые двери, располагающиеся по обе его стороны, шли до самого конца. Комната Сары, как и несколько лет назад, возникла передо мной первой… Осторожно потянув за давно заржавевшую ручку, я вошёл внутрь.

Старое кресло, что так же стояло напротив дверного проёма, встретило меня, слегка покачиваясь, словно от лёгкого дуновения ветра. Удивлённо оглядевшись, я так же приметил чистоту данного помещения и отсутствие пыли на старых вещах.

– Какого черта… – невольно выругавшись, я дотронулся рукой до идеально заправленной постели, все еще надеясь, что это какой-то мираж. Страх невольно обуял сознание, когда тихий хруст раздался прямо за моей спиной. Резко дёрнувшись, я быстро повернулся к входной двери, явно не ожидая ничего хорошего… Жуткое перекошенное создание стояло на четвереньках в дверном проеме, преграждая мне путь. Её неестественно выгнутое тело вновь с хрустом перевернулось, полностью встав на ноги. Одежда хоть и выглядела иначе, а половину обезображенного лица закрывали длинные спутанные волосы. Сомнений не было…

– Сара… – едва не теряя сознания, прошептал я, делая шаг назад.

Женщина отвратительно улыбнулась мне, выронив из пасти давно мёртвую птицу, кровь от которой так и осталась на ее перекошенном лице. Время замерло в тишине этого дьявольского поместья, как и биение сердца.

Взглянув в мои напуганные глаза и слегка наклонив голову набок, Сара резко бросилась вперёд…