Маяк
Мне не нужно чужого стула,
Не прельщают чужие сады.
В мешанине людского гула
Голос сорван мой до хрипоты.
Я стою в толчее и всуе.
Непременно толкнут плечом…
Ну и пусть, я останусь буем
Иль взаправдашним маяком.
И кричу я, срывая связки.
И шепчу так, что слышно всем.
Верно, истина есть и в сказке.
Я «спасибо» не жду взамен.
Мы судьбу выбирать не в праве.
Я не жалуюсь, все смогу.
На соленой своей заставе
Что доверено мне, берегу.
И не важно, насколько долго,
Щит и крест мне свои нести.
Мне важнее, насколько много
Я Людей встречу в их пути.
Скольким я укажу на звезды
Иль ромашку вплету в косу.
Скольким путникам ночью поздней,
Родниковой воды снесу.
Собираю их, как крупинки
И растет моя жемчуга нить.
Мы космические соринки
И не важно, длинна ли жизнь.
Что останется…
Я, уходя, оставлю там, на полке
Стихи в затертых старых тетрадях.
Не фотографии, а тонкие листочки
Оставлю, навсегда я уходя.
Не важно – буду молодой иль старой.
Не нужно помнить тех морщин у глаз.
Не суждено мне овладеть гитарой.
Оставлю лишь стихи свои для вас.
И всё, что вы понять во мне не в силах.
Всё то, о чем стесняетесь спросить.
Уже оттуда, из другого мира
Стихами попытаюсь объяснить.
Пожалуюсь, как было сердцу больно.
И поделюсь, как счастлива была.
Своею жизнью я вполне довольна.
Хоть не по правилам порою я жила.
Вы обо всем в моих стихах прочтете.
Кого любила, кто меня любил.
Жаль что на томик в тонком переплете
Чтобы издать, не хватит видно сил.
А может быть когда-то и смогу я
Пред тем, как душу отпустить в полет,
Всю нежность, боль, разлуки, поцелуи,
Оформить даже в твердый переплет.
Сыну
Слышишь, сын, я тебя найду.
Хоть из пламени ада выведу.
Сто кругов, да хоть тыщу пройду.
Коль не сдюжу пешком – ползоприводом.
Никому меня не удержать.
И не важно, что будет далее.
Я не сильная. Просто мать.
И иначе могу едва ли я.
Я нарушу законы все
И народные, и тяготения.
Станут стеклышком стены те,
За которыми ты в заточении.
Ты держись, потерпи чуток.
Не напрасны мои старания.
Я молюсь, чтоб настал, сынок,
День свободы и час свидания.
Никому я тебя не отдам
Никогда! Только верь и жди меня.
Я по минным пройду полям,
На замерзших губах с твоим именем.
Я стараюсь тебя спасти
Из полона сыночка вызволить.
Сколько нужно еще пройти?
Что тебе там, в застенках выдержать?
За тебя я молю небеса.
Не найти им во мне смирения.
Не скользнет по щеке слеза.
Все внутри держу, в заточении.
Ни слезинки! Я лишь молюсь
И дорогой иду терновою.
Я за сына одна борюсь.
Что одна – для меня не новое.
Но я все на пути снесу.
Помогают мне люди добрые.
А как только тебя спасу -
Зазвучит тогда жизнь по-новому.
24 февраля 2022 г. мой сын попал в плен. 30 апреля состоялся обмен и мой ребенок вернулся на родину. Я благодарю всех, кто помогал, кто нашел слова поддержки и сочувствия. Без помощи, мне бы не выдержать все эти дни помешательства, ожидания и страха за его жизнь.
Я так хочу в ромашковое поле.
И, взглядом провожая облака,
Забыть о той, о пережитой боли,
Что до сих пор ещё недалека.
Хочу, чтобы ромашки лепестками
С души смахнули боли вкус и тлен.
Он все ещё звучит во мне словами
Что мой сынок попал фашистам в плен.
Свершилось чудо! Сын домой вернулся!
И радости предела просто нет.
Но за два месяца во мне, увы, согнулся,
Немыслимо сломался жизни свет.
И я его, неровный и не гладкий
Пытаюсь снова в радугу собрать.
Остался на душе осадок гадкий.
Есть средство, чтобы душу отстирать?
Я сильная, я справлюсь, я сумею.
Нельзя иначе, что тут говорить.
Я сыновей любовью обогрею.
Жду внуков, чтобы их боготворить.
Но хочется в ромашковое поле.
И там, в траве, раскинувшись крестом,
Под небом голубым забыть о боли.
Чтобы она осталась страшным сном.
С утра упал мороз туманом сизым
И фонари повисли в этой мгле.
Я шла по городу, дивясь судьбы капризу.
Как я могла довериться тебе?
Брела одна по городу чужому.
Зажав гортанью, душу рвущий крик.
Кого спросить? Известно только Богу
Зачем же ты в судьбе моей возник.
Мороз, играючи, щипал мне нос и щеки.
Дыханье инеем застыло в волосах.
Я не усвоила тех жизненных уроков.
И вот, опять душа моя в слезах.
Рассвет рассеял зыбкую туманность
И сразу стало легче на душе.
Придет весна! Она разбудит храбрость.
Я встрепенусь: а рай ли в шалаше?
Да, я дождусь, когда наполнит русло
С полей согретых, старец Аламбай.
Пусть будет горько на губах, не вкусно,
Но гордо я скажу тебе: прощай!
Не проходите мимо, люди.
Подайте. Маме на еду…
Твердит мальчика в переходе.
И эхо вторит: на еду-у-у!
И сыплют мелкие монеты,
Жалеют люди пацана.
Никто не ведает, что где-то
В подвале мать его одна.
Она больна и ждёт сынишку.
Кормилец он семьи своей.
А в подворотне бьют мальчишку
Парней толпа, недолюдей.
Забрали деньги.
Весь избитый
Мальчишка плачет у ворот.
Он завтра, полон злобы дикой,
Двоих из них ножом пырнет.
И ждут тюремные задворки
Его. В могилу мать…
Зачем, бездумно и жестоко,
На жизнь надежду отбирать?..
Девчонка с сумасшедшинкой в глазах
Веселая, задорная, смешная.
Меняется как небо, то в слезах,
То снова радостной улыбкой расцветает.
Она вас красотою не пленит.
Ведёт себя по-детски так наивно.
Но огоньком в глазах любовь горит
И с губ летит вопрос один: взаимно?
Ночное небо я переплываю,
Касаясь звёзд остывшими ступнями.
Ни горя я, ни радости не знаю.
Мне хорошо парить за облаками.
Покинув мир реальный, улетаю
В пространство, в неземную безмятежность.
Других я на своем пути встречаю,
Читая в лицах скучности безбрежность.
С одиночеством бороться?
А зачем?
Не виновно одиночество ни в чём.
Одиночество лишь можно пожалеть
И слезами на подушке обогреть.
Я лелею одиночество своё.
Берегу его я ночью, нежу днём.
На ночь сказка, колыбельную спою,
Про судьбу про одинокую свою.
Если жизнь два одиночества сведёт,
Счастьем двух, как солнцем обольет.
Одиночество своё я не боюсь.
Обязательно второго я дождусь.
Не гони меня любимый, не гони.
Обними меня, мой нежный, обними.
Обогрей, мой сладострастный, обогрей.
Назови меня решительно своей.
Я взаимностью отвечу. Я люблю
Твои руки и улыбку, тень твою.
Не гони меня, любимый, не гони.
Я с тобой хочу остаться до зари.
Душа моя, пока что чистый лист,
Восторженно встречает этот мир.
Бросает робкий взгляд из-за кулис
И улыбается – на сцене мой кумир.
Он сотни глаз слезами оросил,
В его глазах сияют небеса.
Ещё два слова, из последних сил
И торжеством наполнен темный зал!
Что нарисуешь ты в душе моей?
Какими красками её заполнишь?
Она покорная теперь руке твоей.
Будь осторожен, ты судьбу творишь.
Скажи, живу чего я ради?
Я человек или микроб?
Зачем пишу стихи в тетради?
Морщина режет юный лоб…
И думаю, и созерцаю,
И создаю ненужный хлам.
Я мысли в строчки собираю.
Делю их ровно пополам.
На что бессонные мне ночи?
Какой в них смысл, не пойму.
Мне кто-то будущее прочит…
Никак лишь в толк я не возьму,
Откуда будущему взяться?
И есть ли в тех стихах талант?
А если так, как ограняться,
Чтоб стал бесценным бриллиант?
Счастливая
Ой, девчат, вы такие красивые!
Мне природой, увы, не дано.
Вон у этой глаза – брызги синие.
А мои – бурой сажи пятно.
Та идет, словно лебедь по озеру.
Я ж хожу, как седой рудокоп.
Не меняются люди уж с возрастом.
Я сутулюсь, сжимаюсь, как клоп.
Не дано красотою мне славится.
Очаровывать – не мое.
Не счастливая, не красавица.
Вроде я и не то, и не сё.
Так я думала, но, дело случая,
Повстречался на жизни пути
Тот, которого я, невезучая,
Вдруг смогла в интернете найти.
И такая я стала счастливая!
От того, что он рядом со мной
Вдруг поверила, что я красивая
И походка совсем не отстой.
Я расправила плечи, открылася.
Улыбаюсь, живу и пою.
Я влюбилась. В меня он влюбился.
Каждый день слышу слово: ЛЮБЛЮ!
О чем писать, когда в душе тоска,
Когда мне сердце в клочья разорвали.
Меня не раз уж в жизни предавали,
Наедине с бедою оставляли.
Но так! Не верю! Ты же мне сестра!
О чем писать, когда душа болит,
Когда и плакать даже нет уж мочи,
Когда кошмары снятся каждой ночью
И мне даже дышать так больно очень.
И знаю, сердце все ж ее простит.
Об этом я невольно напишу.
Чтобы на миг от боли отряхнуться.
Чтобы в реальный мир опять вернуться.
Чтоб сыну, пусть устало, улыбнуться.
Почувствовать, пусть слабо, но дышу.
Жизнь…
Не всегда выплывала,
Порой приходилось тонуть.
Но я, даже на дне,
Без воздуха, солнца, тепла,
Выживала, чтоб вновь
Полной грудью вдохнуть.
Да, я ранена в жизни
Не раз уж, но я жива.
"Жить – не поле пройти" -
Говорил мне один человек,
Чьи я руки горячие
С самого детства люблю.
Да, я знаю, что короток
Жизни отмеренный век.
И я радуюсь жизни,
Забыв про усталость свою.
Когда остались метры до вершины
Не поворачивай назад.
Преодолевший их, поныне
Своей победе малой рад.
Не совершив переворота
Не осознаешь никогда
Зачем ты, где ты, что ты, кто ты.
Затрется леностью мечта.
Прошу тишины
Помолчите, прошу тишины.
Мне листвы голоса не слышны.
На последний мой в жизни привет
Я не слышу от ветра ответ.
Расступитесь. Позвольте луне
Прикоснуться лучами ко мне.
Не держите за руку. Уже
Нет здесь места уставшей душе…
Как хочется вернуться в старый дом.
Пройти к нему извилистою тропкой,
Присесть в тенечке, под его окном.
Коснуться ёлки, ласковой, но колкой.
Вдохнуть созревших яблок аромат.
Пройти босой, мурыжника касаясь.
Как двадцать долгих лет тому назад
Легко, открыто солнцу улыбаясь.
Без войны
Мне порою хочется растаять
В лёгкой дымке белых облаков.
Испарившись, следа не оставить.
От телесных убежать оков.
Или улететь к чужим планетам
И познать чудесные миры,
Где другие солнца на рассвете
Озаряют землю без войны.
Где не гибнут молодые парни.
Матери не льют горючих слёз.
Дом пустой не скрипнет жалко ставней.
Нет голодных, мерзнущих в мороз…
Где порхают бабочки большие,
Солнце озаряет гладь пруда…
Люди все счастливые такие,
О войне не слыша никогда.
Вновь на Бердинке вётлы
Покроются нежными листьями,
Берег старого пруда опять
Зашуршит камышом,
Воды сонные засеребрятся
На солнышке бликами
И откроет навстречу весне
Окна старый наш дом.
За соседским забором
Черемуха пышно распустится,
Колдовским ароматом
Дурманя хмельную весну.
И с небес благодать
Неземная такая опустится
На родное село,
Что я в сердце своем берегу.
Конь
В лугах, где травы золотые
Жемчужную росу хранят
Где солнце льет лучи косые
На пламенеющий закат.
Там дивный конь с душистой гривой
Пасётся, травы шевеля.
Смакует умник шаловливый
Тугие листья щавеля.
Ласкает нежными губами
Цветы пахучие… Рывок!