Czytaj książkę: «Идеальный донор. Академия»
Пролог
С лица Пэн Вея крупными каплями стекал пот. И хотя патруль ехал через лес, летняя полуденная жара угнетала даже в тени деревьев. Ему казалось, что на открытом воздухе было бы легче, ведь там порой всё же пробегает свежий ветерок, и нет такой сырости, сдавливающей грудь. Да еще и эти доспехи! Под ними всё давно пропиталось влагой и ужасно чесалось. Пару раз Пэн Вей забывался и пытался поскрести особенно зудящее место, но снова и снова натыкался на раскаленное железо. А ведь до стоянки еще ехать пять-шесть часов.
У Вея была возможность уйти из авангарда, но в основной части командир также не разрешал снимать доспехи, хотя с разбойниками тут уже давно не сталкивались. Из-за излишней дотошности и строгости многие недолюбливали командира, особенно молодые воины, но зато в его отряде и смертей почти не случалось. Пэн Вей снова вытер лицо тряпкой, но та уже не впитывала влагу, а больше размазывала ее по лицу. Еще пять дней. Всего пять дней, и они приедут в Киньян, а там долгожданный отдых: никакого железа, никаких лупоглазов, только легкое сливовое вино, тенистые веранды да красивые девушки с солнечными зонтиками.
И почему, во имя Пропасти, Пэн Вей в свое время выбрал доспехи? Сейчас бы ехал в легкой рубахе, только лук да стрелы за плечами, и горя бы не знал, но отец твердо решил передать свой старый доспех одному из сыновей. Старший брат Вея ушел в армию и уже многого добился, стал командовать ляном (лян – двадцать пять человек), но ему доспехи оказались ни к чему. Вей же пошел в стражники, а когда по глупости проболтался, что в его семье есть доспехи с защитным массивом, то его сразу же перевели в дальний патруль. Это был шестой выезд Пэн Вея, так что он больше не мог считаться новичком, но порой допускал глупые ошибки.
Вей потряс фляжку и обнаружил, что вода плещется на самом дне. Дно Пропасти, всё одно к одному! Лупоглаз Пэн Вея остановился по команде всадника.
– Командир говорил что-нибудь насчет другой дороги? – спросил Вей у напарника, тот считался в их паре главным.
– Нет, – бросил Хи и мотнул головой, мол, езжай дальше.
Вей сплюнул и ударил лупоглаза в бока. Хи скорее умрет, чем скажет лишнее слово. А еще он никогда не потел. За всё время знакомства с Веем его сухое желтоватое лицо с множеством мелких черточек-морщинок ни разу не поменяло своего выражения. Сначала Вею показалось, что поперек дороги выстроили стену, но когда он подъехал ближе, понял, что это свалилось огромное дерево и перегородило путь. Ствол его был толщиной не меньше шести метров. «Это какого же размера само дерево? – подумал Вей. – Его же объезжать два часа, не меньше! Значит, и на стоянку мы приедем позже, а у меня вода заканчивается». Затем стражник присмотрелся и заметил, что на стволе торчит странный нарост, чья поверхность отливает на солнце золотом. Хи вдруг схватил сигнальный амулет. Вей удивился: с чего бы его прежде невозмутимый напарник разволновался так, что позвал на помощь? А потом еще раз глянул на нарост и сам потянулся за мечом. Через пару минут примчался командир, посмотрел на дерево и резко побледнел.
– Да провалиться мне на самое Дно Пропасти, это же лиса! Сколько у нее хвостов? Кто-нибудь видит?
Но издалека сложно было что-то разобрать, и тогда командир сказал Вею:
– Подберись к ней поближе, только не в упор, а как-нибудь со стороны, и посчитай хвосты. Пошел!
Пэн Вей судорожно сглотнул, но ослушаться приказа не посмел, повел осторожно лупоглаза вперед, придерживаясь края дороги. Лиса сидела прямо, спрятав хвост или хвосты за туловищем. Когда до дерева оставалось около двадцати метров, Вей начал отводить лупоглаза всё больше в сторону, но так, чтобы не выпускать лису из вида. Он не хотел подходить чересчур близко, так как всё равно не смог бы разглядеть хвосты, слишком уж высоко сидела лиса. Стражник приподнялся в седле, но увидел лишь толстый, не меньше самой лисы, отросток, который животное держало строго сзади. А потом лиса вдруг скосила глаза, отчего по спине Вейя пробежал холодок, и медленно, словно лепестки утреннего цветка, начала разворачивать хвосты.
Один, два, три…
Пэн Вей пробормотал:
– Да смилостивятся над нами Небеса! Перед глазами потрясенных патрульных предстала легендарная семихвостая лиса, предвестник ужасающих бедствий.
Глава 1. Начало учебы
«Добро пожаловать в Академию Син Шидай! Академию Новой эры!»
Вторые ворота академии распахнулись, и мы потянулись во двор. А там… Если бы меня спросили, что я ожидаю увидеть внутри, я бы, пожалуй, так сразу не смог ответить. Но высокая стена из красного кирпича, изящные башенки, сложный массив на входе – всё это создавало впечатление богатства и могущества. Поэтому мне думалось, что за воротами будет что-то похожее на центральные улицы Киньяна: просторные усадьбы с резными колоннами, зеленые дворики с небольшими прудами, вымощенные гладким камнем дороги. Или небольшие деревянные домики с красной черепицей на крыше. Ну, или хотя бы один длинный дом, в котором бы мы жили как в бараке. Но не огромное поле с полувытоптанной травой, где лежали огромные кучи строительных материалов. И лишь вдалеке виднелись двух-трехэтажные дома с изогнутыми краями крыш. Кун Веймин развел руки в стороны и приветливо сказал:
– Наша академия только начинает свой путь! Поначалу многое будет казаться новым и непривычным как для вас, так и для нас. Для меня, как для главы Академии, важно было снабдить своих учеников всем, что необходимо: лучшими преподавателями, просторными залами для тренировок. Но я немного увлекся и забыл о земных потребностях, потому не успел подготовить дома для проживания студентов. Прошу понять и простить мою нерасторопность.
Ученики вокруг тихо начали переговариваться.
– Впрочем, на территорию академии завезли всевозможные материалы и инструменты. На первой неделе занятий не будет. Ваше единственное задание – построить дом, где вы сможете жить.
Один студент поднял руку, желая задать вопрос:
– Каждый должен сделать дом только на себя?
– Не обязательно. Можете выстроить один большой дом на всех или собрать несколько человек и сделать жилище только для своей команды. Вам доступны любые варианты.
– Будет ли дом как-то оцениваться? – спросил другой парень.
– Нет, дом оцениваться не будет.
Я навострил уши, так как Кун Веймин слегка подчеркнул слово «дом», намекая, что что-то всё же он будет проверять.
– А где мы будем есть? – спросила девушка с короткой стрижкой.
– В ближайшие семь дней вам придется самим о себе позаботиться, – улыбнулся ректор. – Продукты и утварь мы выдадим. Что ж, надеюсь, на этом вопросы закончены. Увидимся через неделю.
После этого Кун Веймин, не взглянув на поднятые руки других учеников, развернулся и зашагал в сторону построенных зданий, за ним потянулись и остальные преподаватели, оставив нас перед грудами бревен и глиняных кирпичей. Тедань радостно хлопнул меня по плечу:
– Шен, а ты умеешь строить дома?
Я криво усмехнулся:
– Откуда? Единственное, что я делал с бревнами, так это рубил их на дрова. А ты?
– Я как-то помогал со стенами, но в нашей деревне дома кладут из камня.
Мы оглянулись и увидели, что остальные ребята уже собирают свои команды. Юноши в шелковых ханьфу договаривались с бедно одетыми парнями. Немногочисленные девушки тоже быстро нашли себе помощников. И только нас с Теданем все сторонились. Впрочем, я мог их понять. Нас же прилюдно ославили как преступников, которые хотели убить чиновника и опозорить его дочь. Я бы тоже не рискнул брать таких ребят, особенно если с ними потом придется жить под одной крышей. Поэтому я решил сказать Теданю, что мы справимся и сами, но того уже не было рядом.
– Мое имя – Тедань! И сами Небеса смотрят на меня с завистью. Умеешь ли ты строить дома? Ты можешь работать вместе с нами, – он уже подошел к девушке с короткими волосами, которая вроде бы не торопилась присоединяться к кому-либо. К ней уже несколько раз подходили с подобными предложениями, но она всем отказывала. Теданя она просто проигнорировала, шагнув к инструментам. Но друга это ни капельки не смутило, и он тут же направился к девушке в кресле с теми же вопросами. Ее никто не звал к себе по причине увечья. Она мило улыбнулась и ответила:
– У меня есть некоторые познания в строительстве. Если вы не против такой обузы, я с радостью к вам присоединюсь. Но с одним условием.
– Конечно, – широко улыбнулся Тедань.
– У меня должна быть отдельная комната.
Я не хотел обманывать девушку и честно признался:
– Боюсь, наших умений хватит только на постройку шалаша, но мы постараемся выполнить ваше условие. Меня зовут Юсо Шен, это, как вы уже знаете, Тедань.
– Называйте меня Мэй, пожалуйста, – тихо сказала девушка. – Это ненастоящее имя, но есть причины, из-за которых я не могу представиться, как следует. Прошу меня простить за такую грубость.
– Рад познакомиться, Мэй, – я невольно поклонился, так как девушка говорила настолько вежливо, словно находилась на званом ужине.
– Мэй, а почему ты сидишь в кресле? Неужели ты так устала?
– Тедань, – прошипел я, – твои вопросы неуместны.
– Нет-нет, – возразила Мэй, чуть покраснев, – мы же теперь работаем вместе, и вы имеете право знать. Давайте немного отойдем, чтобы не мешать остальным.
Некоторые ученики всё еще определялись с выбором команды, другие отправились подыскивать место для будущего дома, а кое-кто уже приступил к постройке и начал вытаскивать бревна. Теперь двор академии напоминал разворошенный муравейник. Мы отошли в сторону, Тедань плюхнулся на землю и приготовился слушать.
– Дело в том, что у меня очень слабое телосложение. Я родилась такой: быстро устаю, легко простужаюсь, часто болею. Я могу ходить сама, но недолго, поэтому предпочитаю ездить в кресле. Зато у меня хороший талант и магические знания. Я не стану для вас лишним грузом, я могу поднимать тяжелые предметы или скреплять бревна между собой. Только, – она опустила голову, – я очень медленно восстанавливаю Ки, поэтому стараюсь брать энергию из кристаллов.
– Отлично! Я Тедань, и когда-нибудь я обязательно переверну этот мир и дотронусь до Небес! Я вообще не знаю магию, зато я сильный и выносливый, могу спать на земле и никогда не болею.
– У меня низкий магический талант, – продолжил я в том же духе, – зато ускоренное восстановление Ки, поэтому могу отдавать тебе энергию через кристаллы. Я хорош в начертании, но совсем не разбираюсь в строительстве. Мэй улыбнулась, глядя на нас, и неожиданно сказала:
– Сначала подумаем, в каком доме мы хотим жить.
Тедань нахмурил брови.
– Что значит «в каком»? В обычном. Выкопать яму побольше, утоптать ее, а сверху сложить бревна. Я только не понимаю, как их сцепить между собой?
– Не думаю, что мы сумеем построить полноценный сыхэюань, так что нужно выбрать что-то попроще, – заметил я.
Но Мэй покачала головой, вытащила из сумки свиток, кисть, небольшую чернильницу и начала сыпать вопросами:
– Какие комнаты нам нужны? Выделять ли каждому из вас отдельную? Стоит ли делать кухню? Где разместить отхожее место? Разрешат ли нам поставить чан для мытья и стирки? Нужен ли кан или достаточно обогрева от огненных камней? К тому же непонятно, выделят ли места для тренировок или будем практиковаться в доме.
Мы с Теданем переглянулись, кажется, что в лице Мэй нам досталось настоящее сокровище.
– Я много болела, потому всё время сидела дома и читала. Однажды мне попались свитки по строительству, и я даже помогала с планировкой и постройкой одного здания. Так что могу вам с уверенностью сказать, что очень важно всё заранее продумать, пусть это поначалу и замедлит работу.
Тедань растерянно взъерошил волосы. Для него было удивительно уже иметь собственную комнату, которую не нужно делить с родителями, братьями, сестрами. В итоге мы пришли к уменьшенной версии сыхэюаня под одной крышей: при входе небольшая кухня, от которой идет кан по левой стороне дома, где и будут располагаться наши спальни, тепло от кана будет согревать их. На другой стороне мы поставили ванную, комнату для тренировок и кладовую. Отхожее место вынесли отдельно, но с возможностью входа из дома. Потом Мэй сказала, что ей нужно время, чтобы всё просчитать, учесть имеющиеся материалы и наши скудные возможности. Поэтому мы с Теданем можем пока прогуляться, выбрать симпатичное место и приготовить лопаты, топоры и прочие инструменты.
К вечеру многие команды уже заложили основы своих домов. Кто-то подтаскивал бревна, кто-то начал громоздить стены. Девушка с короткой стрижкой вырыла неглубокую, по пояс, яму и обкладывала ее досками, которые были завезены сюда вместе с прочими материалами. Кажется, она пыталась сложить что-то вроде землянки. Солнце наполовину скрылось за стеной Академии, уже потянуло понизу холодком, и только после этого меня осенило, что ночевать придется под открытым небом. Нам с Теданем не привыкать, а вот Мэй может простудиться. Пока девушка занималась чертежами, я сложил из досок скромный шалаш, напомнивший мне каморку в Сером районе, где я жил после продажи дома. Одеял и огненных камней выдали по одному на человека, пообещав лишь, что в конце недели дадут полный набор утвари. Тедань в это время занимался стряпней, и когда солнце село окончательно, Мэй свернула бумаги, подъехала к котелку и жадно втянула воздух.
– Вкусно пахнет. Что это?
– Мешанка, – ответил парень, – мама всегда ее готовила после тяжелой работы.
Судя по виду, секрет приготовления мешанки заключался в том, чтобы нарезать как можно больше разных продуктов и сварить их в одном котле. Но было горячо и сытно – то, что нужно после голодного дня.
– Я закончила чертеж, – сказала Мэй, проглотив несколько ложек варева. – Раз нас только трое, и все мы новички в этом деле, думаю, что лучше всего сложить стены из кирпичей, а изнутри обшить их деревом для тепла. И полы лучше сделать деревянными. Но самое тяжелое это крыша. Если дом будет слишком большим, то мы не справимся с ней.
– Полагаемся на твою мудрость, – отозвался я.
После ужина я показал девушке шалашик, где уже лежало одеяло. Я заранее завернул в него огненный камень, куда влил толику Ки так, чтобы он согревал, но не обжигал.
С приветливого живого личика Мэй вдруг стерлись все эмоции и краски, оно мгновенно стало холодным и бесстрастным, словно девушка надела фарфоровую маску.
– Благодарю, – бросила она, встала с кресла, вошла в шалаш и прикрыла входное отверстие доской, которую я приготовил вместо двери.
Как я и думал, Тедань ничего не заметил и продолжал соскребывать остатки мешанки со дна котла. Что я сделал не так? Для нас с Теданем я успел соорудить лишь небольшой настил, только чтобы спать не на голой земле, впрочем, ночь ожидалась ясная, поэтому мы спокойно завернулись в одеяла, уложили свои огненные камни под ноги и уснули.
Вскоре я проснулся от странных звуков со стороны шалаша Мэй. Прислушавшись, я понял, что это сдавленный кашель, который она безуспешно старалась приглушить.
– Тедань! – Толкнул я друга. – Похоже, Мэй простудилась.
Через секунду Тедань уже был на ногах. Долгое путешествие вместе с караваном не прошло впустую, ему не нужно было время, чтобы протереть глаза да понять, что случилось. Впрочем, он мог привыкнуть к этому еще раньше в горах, где собирал ягоды да пас овец.
Он бросился к шалашу со своим одеялом.
– Сестренка, ты как? Ты замерзла? Держи, закутайся получше. Оно чуть-чуть пахнет, но вполне хорошее. А ты чего сидишь? Тащи свое!
Пока Тедань хлопотал над девушкой, я взял огненный камень и поставил греть воду: крепкий травяной настой поможет отогнать болезнь. Пока вода закипала, я влил побольше Ки в огненный камень Теданя и притащил его к шалашу.
– Вот, положи его в ноги, – приговаривал друг.
Он наполовину влез в шалаш так, что снаружи торчала только его пятая точка.
– Сейчас Шен приготовит тебе отвар. Почему ты не сказала, что такая слабенькая?
Она говорила, вот только слушал ли ты ее?
– Если нужно больше одеял, я могу попросить у других ребят. Ты только скажи.
Кажется, наш честный Тедань ради малышки Мэй был готов пойти на преступление.
– Я принес отвар. Осторожно, он горячий.
Тедань, не выползая из шалаша, вытянул руку назад, схватил кружку и снова забормотал:
– Это очень полезный отвар, после него сразу вся хворь убежит, сверкая пятками. Только пей по чуть-чуть, маленькими глотками, а то рот обожжешь. Ты чего? Обожглась всё же? Ну, не плачь. Может, что-то еще нужно?
Из шалаша послышались тихие всхлипы. Я не выдержал, схватил Теданя за ноги и вытащил его оттуда. Скорее всего, этот балбес сделал что-то сомнительное или оскорбительное для девушки и сам не понял того.
– Мэй, я прошу прощения за этого парня. Он не хотел причинить каких-либо беспокойств, а всего лишь хотел позаботиться о тебе по мере своего разумения.
– Нет-нет, – услышал я нежный голос Мэй, – всё хорошо. Это я прошу меня простить. Вы так тяжело трудились вчера, а я не даю вам уснуть.
– Сестренка, не плачь из-за этого! Я, Тедань, могу не спать целую неделю. И вообще, если работать по ночам, то можно построить теплый дом для сестренки в два раза быстрее. Шен, зачем ты потащил меня спать? Давай строить дом! – взревел Тедань, и со всех сторон послышались ругательства и шипение. Этот балбес разбудил всех студентов.
Мэй тихонечко рассмеялась, всё еще шмыгая носом.
– Темно же. Как вы будете строить?
– Ничего не темно. Луна вон как светит, аж глаза слепит. А я всё думаю, почему я никак уснуть не могу?
Но я всё же уговорил Теданя лечь спать, ведь иначе мы можем помешать сну Мэй.
Глава 2. Свой дом
На следующее утро мы увлеченно принялись за работу. Мэй всё еще немного лихорадило, поэтому она сидела в кресле, завернувшись в три одеяла, и говорила нам, что делать. Сначала мы врыли несколько десятков столбов, они должны были обозначать углы всех комнат в доме, затем начали собирать очень сложную конструкцию из брусьев – нашу будущую крышу. Мэй и сама путалась, в каком порядке и как их крепить, поэтому первая попытка водрузить ее на столбы провалилась. Мы даже не смогли ее поднять, так как несколько несущих брусьев треснули, не выдержав нагрузки.
К тому времени некоторые ученики уже добрались до стен. Особенно выделялось строение по соседству с нами, с которым возилось не меньше двадцати человек. Среди них явно были люди, знакомые со строительством, поэтому работа спорилась, но меня удивило, что трудились там далеко не все. Несколько юношей в богатых одеждах устроили себе уютный уголок и спокойно попивали чай в сторонке, развалившись в ленивых позах. Притом им еще прислуживали девушки: подносили напитки, держали натянутые одеяла так, чтобы на парней падала тень, бегали по мелким поручениям. А остальные парни вовсю таскали тяжелые бревна, обтесывали их и складывали стены, да еще выслушивали указания от богачей. Я не понимал, почему они терпят лентяев в своей команде, да еще и позволяют им помыкать собой, но не стал лезть не в свое дело.
Вторую попытку собрать основу для крыши мы предприняли на следующий день, но учли предыдущий провал и решили сколачивать ее сразу наверху, на столбах. Мэй говорила, куда какой брус класть, а мы с Теданем поднимали его и крепили. Сложнее всего было с первым брусом, так как не к чему было подцепить тросы, даже вливание Ки в мышцы не помогало. Тогда Мэй взяла кристалл с Ки, при помощи заклинания подняла брус наверх и удерживала его там, пока мы не закрепили. Но меня поразила даже не легкость, с которой она справилась с задачей, а объем потраченной Ки. Я пока не изучал заклинания по изменению веса, но знал, что они очень затратные. Кристалла в пятьдесят Ки мне не хватит даже для того, чтобы оторвать тот брус от земли, у нее же ушла примерно половина его емкости. Какой же у Мэй талант? Явно больше пятидесяти, но насколько больше?
На третий день мы обшили котлован бревнами и начали выкладывать стены из кирпичей. К этому времени девушка с короткими волосами закончила строить свою маленькую землянку. С виду это был совсем крошечный домик из одной комнаты с земляными полами. Соседи тоже закончили со стенами и приступили к крыше. Судя по всему, там планировалось несколько комнат, кухня и одно большое помещение. Как я понял из доносившихся разговоров, отдельные апартаменты предназначались для богатых парней, зал – для остальных ребят, а девушки будут развлекать богачей или трудиться на кухне. Один из знати хотел даже пристать к девушке с короткими волосами, но та словно взорвалась. Она орала, пиналась, кусалась, как дикое животное, за мгновение превратив роскошное одеяние нахала в тряпки. Мы с Теданем еще не успели добежать до них, как тут же появился один из преподавателей и сказал, что за подобные проступки грозит исключение из Академии без права на поступление, а само насилие карается смертью. Я глянул на девушек той команды, но они промолчали, уставившись в землю.
А поздно вечером Мэй внезапно позвала нас к себе в шалаш:
– Вы, наверное, продрогли там, снаружи, да еще и без одеял. Тут места немного, но если потесниться, мы все влезем.
– Это твоя комната. Комната девушки. Как мы можем? – сказал я.
– Я прошу вас.
С трудом, прижав колени к груди, мы с Теданем влезли в шалаш. Я не хотел напугать Мэй, поэтому сел подальше, чтобы случайно не коснуться ее. Впрочем, она сидела, завернувшись в три одеяла, и больше напоминала рисовый колобок.
– А у тебя тут вполне уютно, – после неловкого молчания ляпнул Тедань.
Мэй невольно рассмеялась, но почти сразу расплакалась. Мы сидели с другом, как дураки, не зная, что сказать и что сделать.
– Я прошу прощения, – немного успокоившись, сказала она, – я веду себя странно и, наверное, пугаю вас.
– С тех пор, как я познакомился с Теданем, мне уже никто не кажется странным, – усмехнулся я.
– Эй! – возмутился Тедань. – Просто ты еще не понял величия и несравненной судьбы, что приведет меня к вершине мира.
– Я росла в очень богатом клане, – тихо начала рассказывать Мэй, – богатом и многочисленном. У меня много дядей и тётей, а двоюродных сестер и братьев и того больше. Про дальних родственников и говорить нечего, даже прислуга в доме была связана с кланом узами крови. Я всегда была слабой и не могла играть со сверстниками, но из-за таланта взрослые относились ко мне очень бережно и всё время твердили своим детям о моей исключительности. Неудивительно, что вся детвора меня возненавидела. Когда мы выросли и начали осознавать иерархию внутри клана, мои ровесники разделились на две группы. Некоторые стали прислуживать мне, заискивать, выполнять мелкие поручения, и всё ради того, чтобы завоевать мое доверие. Это были не лучшие представители клана.
В шалаше было темно, и мы не видели лиц друг друга, наверное, поэтому Мэй было легче выговориться.
– А самые честные и открытые дети избегали меня. Да и о чём нам было говорить? Я видела только книги, учебу, заклинания, не умела поддерживать разговор, и за любой взгляд в мою сторону им доставались тычки от прихлебателей. Узнала я об этом далеко не сразу. Сначала я принимала хорошее отношение своей свиты за настоящую дружбу, о которой не раз читала в книгах. Я думала, что их забота идет от чистого сердца, и всячески старалась отблагодарить их. Но однажды я изучала заклинание «Ухо древесной крысы» и невольно подслушала разговор двух самых близких подружек. Оказалось, они меня всегда презирали, считали никчемной дурочкой, которой всего лишь повезло родиться с высоким талантом. Я не буду пересказывать их слова полностью, но после этого я больше не могла оставаться слепой и глухой.
Я следила за людьми вокруг целый месяц, ради этого выучила много следящих заклинаний. Я узнала столько гадостей и нелепостей, подняла столько грязи, собрала столько мерзких сведений на многих уважаемых членов клана, что решила покинуть свой дом. Меня не хотели отпускать, ведь я очень ценный образец. Тогда я начала свою игру и сумела выбить разрешение на учебу в университете, пригрозив рассказать всё, что знала. Я думала, что в настоящем мире всё будет иначе, что мне встретятся добрые люди, которые захотят со мной дружить просто так, а не из-за статуса или таланта. Когда вы позвали меня в команду, я подумала: «Может, вот они? Настоящие хорошие друзья?». Но потом, когда Шен сделал для меня шалаш и положил там камень для согрева одеяла, я вспомнила, что то же самое делали каждый вечер мои подружки, и засомневалась. А вдруг вы каким-то образом узнали, из какого я клана? Вдруг вы тоже всего лишь хотите мной воспользоваться? Но теперь я поняла, что ошибалась, никто не может так притворяться. Особенно брат Тедань.
– Сестренка Мэй тоже очень искренняя, – помолчав, сказал я. – Многие на твоем месте не думали о таких вещах и просто наслаждались бы властью и вниманием, например, как наши соседи.
– Наверное, я слишком глупа для подобных вещей.
На пятый день мы закончили со стенами и снова вернулись к крыше. Под строгим руководством Мэй мы учились выкладывать черепицу так, чтобы ни одна капля дождя не смогла просочиться сквозь нее. Впрочем, сестренка не стеснялась использовать магию: укрепляющим заклинанием она спаяла кирпичи в единое целое, а другим сделала так, чтобы вода стекала с черепицы, не проникая внутрь. К тому времени мы уже вырыли отхожую яму и смастерили туалет, чтобы не прятаться за стенами и не загрязнять двор академии. Мэй сказала, что потом попросит у преподавателей специальные травы, которые уничтожают неприятные запахи. Остаток недели мы потратили на укладку полов, обшивку стен досками и не особо удачные попытки смастерить мебель.
Вечером седьмого дня нас всех снова собрали на площади во внешнем дворе. Мэй шепнула, что тот двор был выбран потому, что был выложен камнем, а не выглядел как изрытое поле после налета диких кабанов. Все ученики переоделись в сменную одежду, у кого она была, вычесали песок и камни из волос и выстроились в два ряда. Напротив нас стояли наши будущие учителя во главе с Кун Веймином.
– Добрый вечер! – поприветствовал нас ректор.
Мы дружно поклонились.
– Поздравляю с окончанием первой недели в стенах Академии. Знаю, что немногие из вас сталкивались с постройкой домов, потому рад, что вы не струсили и храбро взялись за дело. В Академии Новой эры многое будет незнакомым, странным, непривычным. Мне не хотелось бы видеть в ней людей, что боятся шагнуть за границы своего домашнего мирка. Как я и говорил раньше, дома я оценивать не буду. Но есть студенты, которые сегодня покинут Академию, – и он медленно обвел нас взглядом. Не знаю, как у остальных, но у меня сердце в пятки ушло, когда он глянул в мою сторону. Если меня выкинут, то я тут же окажусь в тюрьме.
– Те, кого я сейчас назову, шагните вперед, – ректор начал перечислять имена, и я с удивлением понял, что все эти ученики состояли в самой большой команде.
Он назвал всех: и богачей, и трудяг, и даже девушек.
– Вы сегодня же уйдете из Академии. Впрочем, я не запрещаю вам прийти в следующем году.
– Уважаемый Кун, почему такая несправедливость? – спросил один из парней. – Вам не понравился дом? Или мы нарушили какое-то правило?
– Дом? – Удивленно приподнял бровь Кун Веймин. – У вас он получился очень хорошим. Сразу видно умельцев.
И вдруг этот утонченный мужчина отбросил вежливость и гневно закричал:
– Как вы посмели принести в Академию Син Шидай, в мою Академию, эти плебейские привычки? Кто позволил решать, кто из вас лучше, а кто хуже? Почему в ваших жилах течет так много рабской крови? Зачем вообще идти в Академию? Чтобы снова гнуть спину перед равными себе? Вы! – И он ткнул пальцем в группку богатеев. – Вы хотели жить здесь так же, как и у себя дома: бессмысленно и безответственно. Мне не нужны трутни. Вы! – Ректор перевел взгляд на остальных парней команды. – Почему вы сами навесили на себя ярмо? Тут нет денег. Нет родов и кланов. Нет покровителей. Нет связей. Перед вами лежал чистый лист, а вы испачкали его навозом, который сами же и принесли на своих ногах. Вы! – И девушки испуганно съежились. – Я знаю, что некоторых из вас привели в Академию специально для разного рода услуг. Но неужели ни одной не захотелось поднять голову и не шагнуть в новую жизнь?
– Господин! – бросилась одна из них на колени. – Моя семья издавна служит семье Чу, и я бы не посмела ослушаться…
– Мне не нужны те, кто не смеет. Мне не нужны рабы. Мне не нужны те, кто создают рабов. Убирайтесь из моей Академии!
И они понуро потянулись к выходу. Когда кто-то из знатных юношей попытался возразить, его скрутил учитель и выставил прочь. Всего за неделю нас стало меньше на двадцать с лишним человек.
Кун Веймин же дождался, пока закроют ворота, и с улыбкой продолжил:
– Я объясню кое-что. Всего в Академии может одновременно учиться не более ста пятидесяти человек. Меня не волнует, сколько вылетит отсюда в этом году. Но в следующий раз я возьму ровно столько новых студентов, сколько будет не хватать до полного набора. На третий год – аналогично. Иными словами, сейчас требования к ученикам были самыми низкими. В этих домах вам оставаться не обязательно, сегодня к вам подойдут и укажут новое место проживания. Остальное вам расскажет госпожа Ле Жаохуи (Жаохуи в переводе с китайского – ясная мудрость, далее в тексте – Ясная Мудрость).
Вперед вышла женщина в красном платье, что первая встретила нас перед Академией, и заговорила резким колющим голосом:
– Меня зовут Ясная Мудрость, я ваш преподаватель по классической магии. А также именно я решаю все вопросы, касающиеся учебы. Если кто-то еще не понял, главу Академии не волнует ваша прошлая жизнь и былые достижения, если они у кого-то вообще были. За стенами остались ваши деньги и ваша нищета, ваши семьи, знатные они или чернь, привилегии и преступления, слава и бесчестье. Здесь есть только вы, ваши навыки, умения и таланты.
Неподалеку я услышал всхлипы. Это расплакалась девушка с короткой стрижкой, зажимая себе рот руками.
– Сначала я расскажу о преимуществах. Первое – каждую неделю на человека будет выдаваться по сто Ки, как и на что расходовать энергию, вы решаете сами.
Второе – на территории Академии есть три особые комнаты. Изначально студент может провести в каждой лишь один час в неделю. Но всего в неделе сто шестьдесят восемь часов, а вас сто тридцать два. Таким образом, дополнительные тридцать шесть часов послужат наградой лучшим ученикам. Одна из них предназначена для медитаций, в ней идет ускоренная регенерация Ки благодаря специальным массивам и материалам, вторая для отработки заклинаний или начертания, она изолирована и не допускает выплеск магии наружу, а третья обшита баньяном. Там у вас есть шанс улучшить свой талант. Чем дольше находитесь внутри, тем выше вероятность. Часы пребывания в них будут распределены случайным образом, они могут выпасть на время занятий или на ночное время. Я не принимаю жалобы на этот счет. Вы можете менять свои часы, продать их или даже подарить, если настолько глупы.
