Cytaty z książki «Лето пахнет солью (сборник)», strona 3

Когда мы вернулись с моря, было уже совсем темно. По привычке я взглянула на дом, где жили поляки. Они сидели под освещенным навесом, как всегда пили вино и разглядывали карту. Кажется, они ни разу не были на море за все время приезда. А теперь разглядывали карту. Значит, время уезжать. Рано или поздно для всех настает такое время…

«Сложно передать словами, что значит быть рядом с морем в первый день. Всё кажется чересчур настоящим, а я становлюсь новой, и всего этого должно хватить на год. Я всегда удивлялась, как получается, что в этом мире у нас появляются новые знакомые. Вот и здесь — никого не знала, приехала отдыхать как заправская отдыхающая, и вот уже мы мчимся с полузнакомым мальчишкой на велосипедах, причем все велосипеды его... Родители всегда говорят, что судьба непредсказуема — нельзя угадать, кто в ней появится и где ты окажешься в будущем. И это правда.

И это здорово».

Чердаки я люблю. Тем более что там, наверху, деревянная дверца с окошком. Если ее открыть, то за ней будет теплый чердак, заполненный пахучей травой. И никак иначе. Надо только заглянуть. Я решилась забраться на лестницу и посмотрела в окошко.Темно и ничего не видно. Раз так, то разнотравья там может и не быть. Наверняка на чердаке книги. Они сложены друг на друга, целые кварталы и города книг. Поднимаются вверх к окну, и потому внутри так темно…

Море шумело где-то внизу, и отсюда, с высоты, оно казалось настоящим. Нет, оно и раньше было настоящим, но здесь... Из прозрачно-голубого превратилось в сочно-изумрудное, пенистое, цельное. Если бы Ленке когда-нибудь понадобилось описать это словами, то она бы только вздохнула и не говорила ничего, потому что ее слов для такого большого моря не хватило бы...

Через несколько часов закончится лето. Здесь, в Крыму, оно будет продолжаться, только непреодолимая сила потянет детей в школы. Но мне кажется, что я уже чувствую холодноватый воздух, а цвета листьев из окна в темноте совсем не видно. Сейчас они меняют окрас – и виноградники превращаются в желтовато-красные, и даже я становлюсь осенней. Впереди обязательно будет что-то новое, и от этого что-то меня изнутри разрывает на куски.

– Ты плачешь? – спрашивает мама.

Нет, я не плачу. Я прощаюсь с летом за всех. С этим летом.

Будет следующее.

Оно окажется таким же теплым и радостным, но станет немного старше, мудрее, или наоборот – обновится. И забудет, что было с нами. И, может, забудет нас, и придется знакомиться заново.

Осень будет пахнуть грибами и лесом, учебниками и новизной. Но это будет нескоро.

Впереди у нас с летом несколько часов.

Издалека, даже через шум автобуса, до меня доносится плеск моря.

Лето пахнет солью.

Я увожу ее с собой, на просолившихся руках и плечах.

И нужно бы прощаться с морем до следующего года, но почему-то я снова говорю:

– Здравствуй.

...я, расставив руки в стороны, ловила солнечные лучи уходящего морского лета.

– Молчи, женщина. – Твой день – восьмое марта.

Если, лежа, смотреть на свои ступни, то через растопыренные пальцы на ногах открывается вид на море.

Мне, если кто-то начинает нравиться, то всегда вот так вот, сразу. Без предисловий.

Папа частенько говорит, что человек я вредный и недобрый. А я вот, оказывается, добрая и пушистая.