Czytaj książkę: «Оборотень по объявлению. Табу»

Глава 1

Нина

Дверной замок звонко щелкнул. Громко икая, на рассвете в квартиру ввалился Сереня.

– Не спишь? – Сложив губы трубочкой, муж испытал приступ умиления и самодовольства.

Его ждали. Всегда. Потому что я работаю на дому мастером реконструкции волос. В семейном гнездышке, взятом в ипотеку на тридцать лет. У меня шевелятся волосы от понимания кредитной ямы, у Серени – язык.

– Нин, Славика не понимаю. Ик! Говорит, что ему в кайф, а я же вижу, что хреново. Ты бы видела срач в квартире! Черная плесень в холодильнике. Ик! Неправильно живет… холостяцкой жизнью.

Меня затрясло от его слов. Хотелось крикнуть в лицо: «А ты, Сереня, правильно живешь своей семейной жизнью?»

Да, дома порядок и никаких лишних микроорганизмов в холодильнике. Теплая еда на столе, чистое белье в шкафу. Но есть куча но.

Муж потянулся ко мне, чтобы поцеловать, и обдал неповторимым амбре. Я брезгливо попятилась, не справившись со вмиг появившейся антипатией.

Не в силах больше слушать икоту и наблюдать за покачиваниями фигуры, я ушла в спальню.

Раздражение комариным роем крутилось вокруг, мелко покусывая, оставляя после себя несмертельные, но такие зудящие следы. Я стояла в черной туче отчаяния добровольно, осознанно не делая ни шага в сторону, не беря фумигатор. А ведь могла бы.

И не могла одновременно.

Дом мирно спал: в соседней комнате дрыхли мальчишки-погодки. Они уже не маленькие – одиннадцать и двенадцать лет, но все равно дети. На кухне сопел мопс Босс, которого Сереня смело завел, но трусливо просыпал утренние прогулки, потому что тяжело работал. Так уличная жизнь маленького пса легла на мои плечи – ведь я все равно дома.

За дверью спальни раздался характерный звук подкатываемой тошноты.

Нет-нет-нет! Пожалуйста, только не это.

Я видела глаза Серени – он был почти на автопилоте. Не сможет за собой убрать. Оставить гадость вонять до его воскрешения через сутки я не могу.

Справедливость, пожалуйста, если ты есть, пусть Сереню не стошнит!

Я закрыла лицо руками и ждала. Хлопнула туалетная дверь. Тишина затянулась.

Минута, две, пять. Похоже, муж снова заснул на унитазе.

Раньше я хлопотала над ним, помогала добраться до кровати, раздевала. От мысли, что он свалится и проспит до утра на холодной плитке, мне становилось плохо.

А теперь мне никак. Все равно.

Я даже тихо радуюсь, что он не лег рядом и не стал отравлять воздух.

Все, на что меня хватало в последние два года, это дождаться, чтобы отец моих детей пришел домой здоровый и невредимый. Я научилась не психовать на него по телефону, пока он не доберется до квартиры. Иначе в нем просыпался бунтарь, обрывающий все контакты.

Нет-нет, нервы дороже!

Я взбила подушку, отвернулась к стене и накрылась с головой одеялом. Еще никогда я не ощущала себя такой одинокой, как в полной семье. Муж, дети, родители – все рядом и в добром здравии. Но в душе гудящее чувство безнадеги. Хоть вой.

И ведь со стороны никогда не скажут, что у нас проблемы. Муж работает. Вроде любит. Двое детей-подростков. Платим ипотеку, кредит на машину, одеваемся по сезону, едим досыта и раз в год ездим отдыхать на море.

Все как у многих.

Вот только у меня внутри дыра.

И когда я успела превратиться в биоробота? Дни летят как под копирку, а долгожданные выходные приносят сплошное разочарование.

Снова семейная суббота на выброс. А завтра, в воскресенье, Серене нужно поваляться до пролежней, потому что до этого он отдыхал морально, а теперь – физически.

Муж не плохой: руку не поднимает, не третирует, выносит мусор по утрам и усердно работает. Поэтому мне немного стыдно за свои мысли о разводе. И я успешно их душу в будни, но в выходные эти демоны побеждают меня.

Я жалею свои розовые мечты и уговариваю себя: «Так все живут. Это реальность, а не мюзикл, где, весело танцуя по жизни, герои поют в унисон, готовят совместный ужин после рабочего дня. Это чертова действительность семейной пары».

Но детей мне еще жальче: они три года ждут рыбалки с отцом, два – сходить с ним в гараж, и каждые выходные – чтобы путешествовать семьей. Получают вместо этого нервную мать и полубездыханного отца.

Не так мне виделась совместная жизнь. Когда мы встречались, то любое скучное место превращали в наш островок смеха. Всюду были вместе, а теперь я и не припомню, когда последний раз мы выбирались вчетвером.

Во что мы превратились?

Иногда я думаю, так ли нужна мальчикам полная семья. Они отца-то не видят. С работы Сереня ныряет в кровать и пропадает в телефоне. Папа пропал – папа отдыхает. В выходные глава семьи тоже восстанавливает покой и душевное равновесие. Итого – отец в их жизни есть только номинально.

Неужели на этом все? Моя жизнь закончилась, осталась лишь биофункция? Но я же до сих пор живу, думаю, желаю. Я всегда хотела крепкую семью, рано выскочила замуж. Но что получилось? Мы живем отдельно под одной крышей.

Мальчишки у меня прекрасные – Макар и Матвей. Обожаю их, хоть и возраст сейчас сложный, подростковый. Я уже чувствую ветер перемен – как мама становится нужна все меньше. И это немного пугает.

Если птички выпорхнут из гнезда, то что я буду делать одна с Сереней?

Звук рвоты разорвал тишину и мои мысли. Подорвал меня с кровати подобно бомбе.

Все-таки его вырвало! Это кошмар, безобразие. Ненавижу.

Я заметалась по комнате, с силой пиная мяч для фитбола и запрокидывая голову к потолку – так было легче проморгать слезы.

Хотелось орать, но я могла только скрежетать зубами. Все потому, что не хочу прослыть сумасшедшей и разбудить весь дом. Еще наряд полиции вызовут для полного счастья!

Когда отчаяние пропитало воздух спальни, я медленно открыла дверь. Из туалета лился лучик света – муж не закрылся.

Шаг, еще шаг. Еще.

Я взялась за ручку двери ванной комнаты и закрыла глаза. Пожалуйста, пусть его вырвало в унитаз. Пожалуйста.

С усталой надеждой заглянула внутрь и с немой яростью захлопнула дверь, резко подавшись назад.

– Черт! Черт! Черт! – Я топала одной ногой, пока не отбила пятку.

Картинка, как Серенина нога въехала в отвратительную массу, все еще стояла перед глазами. Похоже, из него било фонтаном по стенам.

«А-а-а! А-а-а! А-а-а!» – кричала я про себя.

Энергия разрушения металась во мне, не находя выхода. Я залетела в спальню, рывком распахнула шкаф, оделась и схватила поводок.

– Босс, гулять!

Мне нужно вырваться из этой клетки хотя бы на полчаса. Сделать вид, что все хорошо, что ничего не происходит. Глотнуть свежего воздуха.

Я пыталась переключиться, зацепиться взглядом за окружающие вещи, пока ехала на первый этаж, но ничего не видела перед собой. Безвыходность не давала дышать в лифте. Мне казалось, что я чувствую запах той жижи даже здесь.

Дурно.

И самое обидное, что никто, кроме меня, не сможет это убрать. Сережу, как ни толкай, теперь не разбудить. Дети проснутся и будут громко недоумевать, если застанут картину рвотой по плитке. А еще же она дико воняет! Так, что уснуть невозможно, – проверено.

За что это мне? Почему?

И самое обидное, что в глазах Серени ничего страшного не происходит. На меня же словно бетонные плиты с неба падают каждый выходной.

Я стукнулась головой о двери лифта, и они открылись на первом этаже.

Свежий воздух. Мнимая свобода. Быстрее, быстрее.

Мопс, хрюкая, побежал нюхать дворовые кусты.

– Ты свинья. Настоящая свинья, – прошептала я.

Босс остановился и посмотрел на меня с упреком.

– Я не тебе. – Я стыдливо отвела глаза.

Круг по району занял полчаса. Нос и руки были холодными, хотя я не замерзла. Но я знала свой организм: сейчас не согреюсь – непременно заболею. Видимо, на эмоциях ощущения притупились, но я научилась себя беречь. Домой. В клетку, от которой у меня есть ключи. В тюремную камеру, которую я сама закрываю за собой изнутри.

Я тихо повернула замок и открыла дверь в личную преисподнюю. В нос ударил кислый запах рвотных масс.

Бе-е-е. Как же противно.

Взгляд зацепился за открытую нараспашку дверь туалета. Сереня вышел?

О нет!

Я подбежала к спальне и застыла на пороге. Супруг распростерся звездой на кровати, изрядно поерзав испачканными ногами по моему одеялу и общей простыне.

Я отступила на шаг, опустилась на пол и схватила себя за волосы, чтобы почувствовать внешнюю боль и унять желание отхлестать мужа полотенцем.

Мне хотелось применить физическое насилие. Это очень плохо. Неправильно. Так нельзя.

– Гав! – Босс лизнул мой нос.

Весело виляя хвостом, пес отправился в туалет. По примеру хозяина вляпался лапами в извержение желудка, и я не сдержала протестующий крик. Рванула к двери на четвереньках и едва успела захлопнуть преграду перед носом мопса. Если собака разнесет «буэ» по квартире, я точно сойду с ума.

Я привалилась к двери туалета головой, а потом стукнулась затылком. Раз. Два. Три.

– Не могу больше. Не могу. Нет.

Сыта по самую макушку. Сил моих больше нет это терпеть.

Но развод? Меня никто не поймет, если я оглашу настоящую причину. Мне скажут: у вас же все нормально было. Я отвечу, что рвотная живопись пяткой была последней каплей. Уже представляю эти недоумевающие взгляды и пренебрежительные смешки. Мол, пустяк, с кем не бывает, остынь, и помиритесь.

Как-то клиентка, которая находилась в похожей ситуации, хорошо озвучила мысли окружающих: «Все думают, что семейную пару может разлучить только третий лишний. Они никогда не поверят, что ты разводишься из-за алкоголя. Скажут, что пьет каждый мужик и в этом нет ничего смертельного для брака».

В итоге они развелись из-за ее измены. Видимо, чтобы все поверили, что все серьезно.

Но меня больше всего даже не общественное мнение волнует. Гложут воспоминания о наших хороших днях. Куда все делось? Почему Сереня стал так пить? Ведь вроде все есть: семья, дом, машина, работа.

Я даже предлагала сходить к психологу, но супруг засмеялся. Он не видит проблему.

Но как может быть все в порядке у человека, который каждую неделю упивается в кашу? Что его так гложет? Почему? Что не так?

Я стукнула себя по лбу.

Опять пытаюсь всех понять. А меня кто-нибудь поймет?

Я встала, качаясь от эмоций, как Сереня до этого от алкоголя. Взяла ключ от кредитной машины и вышла из дома.

Зябко. На мне теплый спортивный костюм для прогулок с собакой, и все равно бросает в дрожь. Теперь я чувствую утреннюю влагу – она осела на капоте иномарки и знобит душу.

Завела машину и подумала: «Если бы мое сердце можно было завести так же легко!»

Я поехала навстречу туманной дымке за город. Туда, где меньше машин. Туда, где нет запаха моего безнадежного семейного счастья.

Не стала включать ни музыку, ни радио. Внутри меня и без того был один сплошной шум. Не хватало еще и внешнего.

В груди дрожало так, будто я стояла у колонки на рок-концерте. Словно басы отдавали в легкие. Я сжимала руль настолько сильно, что заболели пальцы.

Ехала куда глаза глядят, не видя конечной цели. Просто вперед. Просто подальше. Импульсивно выбирала повороты, и все равно окружение казалось однотипным и одинаковым. Смазалось в один серый штрих. Как моя жизнь. Сколько бы я ни гнала или притормаживала, какой бы путь ни выбирала, я погрязала в серой однотипности.

Это внутренне убивало меня.

Не знаю, как я не заметила огромные ворота. Железные створки словно выросли из-под земли. Я въехала в них на полном ходу под хардкор лязга гнутого железа и собственного крика. Влетела в густые заросли и проехала по ним несколько метров, пока не остановилась.

Моя нога все еще жала на педаль тормоза. Шея саднила, грудь болела – ремень сработал на славу. Подушка безопасности почему-то не сработала, но и хорошо!

Я посмотрела на капот, вставший бугром. Вот засада! Отличное окончание этого прекрасного дня. Или ночи?

Только подумаешь, что хуже быть не может, как судьба доказывает обратное.

Я опустила голову на руль и закрыла глаза, стараясь унять дрожь. Я слышала, как испуганно билось сердце. Этот стук прогнал шум внутри, разгоняя страх по венам.

Я цела – это хорошо. Но вот с машиной, чувствую, не все так радужно.

Пришлось поднять голову и оглянуться, чтобы понять, насколько все плохо.

Рассветные лучи рассеивали влагу над ковром алых роз. Большие бутоны медленно раскрывались, приветствуя солнце.

Цветы были везде: за капотом, сразу за водительской дверью, за пассажирской. И только сзади я примяла полосу и видела в зеркало заднего вида распахнутые ворота.

Я что, в розарий въехала? В ботанический сад без билета?

Боги, капот встал на дыбы! Это же страховой случай?

Я закрыла глаза ладонью, а потом вытерла нежданную слезу в уголке глаза и взялась за ручку водительской двери. Нужно же оценить масштаб ущерба.

Шипы роз заскрежетали по краске, когда я попыталась открыть дверь. Будто по душе скребут!

Неожиданно машина качнулась, и я от испуга захлопнула дверь.

Что это было?

Качнуло еще раз, да так, что передняя часть машины поднялась градусов на шестьдесят относительно земли. Я словно находилась в кабине головокружительного аттракциона – увидела сначала утреннее небо, а потом резко горизонт.

Машина с грохотом зачерпнула бампером землю, качнулась на пружинах и застыла. Замерла и я, вцепившись кожаное сиденье. Не дыша. Не двигаясь. В немом оцепенении.

И потом я увидела его.

Прямо перед капотом поднимался огромный, как герой боевика, мужчина. Лысый, с крупными чертами лица и взглядом «Размажу одним дыханием».

В каждом медленном движении тела чувствовалась убийственная мощь. Такие люди не спешат. Им незачем. Они знают, что все равно поймают и сотрут в порошок движением двух пальцев.

Просто убийственная энергетика!

У моих мальчишек есть игрушки-копилки в виде коробочки. Кладешь монетку в выемку, и тогда высовывается кошка, берет лапой денежку и беззвучно прячется в коробку обратно.

Именно ее я сейчас и изобразила. Не издавая ни единого звука, я нащупала кнопку блокировки дверей, максимально компактно сжалась и опустилась вниз по сиденью.

В глазах незнакомца жила такая сила, что я не могла отвести взгляд, пусть и через прорезь руля. У меня было четкое ощущение, что если перестану на него смотреть, то он сорвется с места и непременно что-нибудь сделает.

Я заметила, что щека мужчины в грязи, и вздрогнула.

Красная рубашка в клетку у незнакомца порвалась, белая футболка под ней была запятнана. Я его сбила? Это грязь или запекшаяся кровь?

О божечки! Не переношу вида крови. Мне сразу дурно становится. Но что делать, если мужчина тяжело ранен и встал на адреналине?

Я порывисто схватилась за ручку водительской двери, нажала на нее, но дверь не открылась – сработала блокировка. И в этот момент я поняла, что причиной скачки машины, должно быть, являлся именно незнакомец.

Я тут же передумала выходить.

Если мужчина был под машиной, то как смог выбраться? Кем надо быть, чтобы смахнуть с себя автомобиль весом в полторы тонны?

Бодибилдером? Силачом? Вряд ли. Скорее, нужно находиться под чем-то.

За секунды, что я рассматривала его одежду, взгляд мужчины изменился. Я безошибочно считала его посыл. Заинтересован. Очень.

И такая моментальная смена с убийственного настроя на игривый в лице боевика напрягла еще сильнее. Уж лучше был бы разъярен – я смогла бы понять его злость.

Но теперь мне стало страшно. Нетипичные реакции означают только одно: я имею дело с неоднозначным типом. Может, нестабильным психически. Может, наркоманом.

Иначе что он забыл на клумбе в шесть утра? Как смог сбросить с себя машину? Как мог после этого стоять на ногах и заигрывать взглядом?

Кровь. Все-таки он ранен, и сильно. А я отношусь к тем людям, которые потеряют сознание раньше раненого. Со мной нельзя попадать в беду – я ничего не смыслю в медицине и не переношу вида крови.

Став мамой, я стала усиленно работать над собой. Все-таки у меня два пацана! Но одно дело разбитые коленки, а другое – кровяные лужи на груди.

А незнакомец стоит как ни в чем не бывало. Тут я-то еле держусь!

Однозначно, мужчина под веществами. С таким опасно иметь дело одной. Надо вызвать помощь. И мне, и ему.      Я посмотрела на телефон в нише подлокотника, схватила его трясущимися руками и открыла последние вызовы.

Сереня.

Ответь же. Ответь.

Гудки шли, ответа не было. И в этот момент я подумала: «Чем он поможет в состоянии полутрупа?»

Может, возьмет себя в руки, воскреснет и прилетит на такси? Поможет?

Я набрала номер мужа снова. Гудки. Гудки. Одни гудки.

Не берет. И что самое хреновое, меня это даже не удивляет и лишь совсем немного злит.

Так, Нина, успокойся.

Не особо дражайший супруг не помог бы, даже если бы приехал. Ведь что вышло бы? Стеклянные глаза, амбре и бычка на автомате. Чем это помогло бы?

От такого бугая, как парень в клеточку, только схлопочет. А если у незнакомца есть оружие, то разверзнется ад.

Но что я могу? Позвонить в полицию? Да, точно. Хорошая идея!

Тут авария, как ни крути. Но вот вопрос: где я?

Ведь у меня точно спросят адрес. Не могу же я сказать правду о том, как добиралась сюда: «Езжайте от моего дома по маршруту Отчаяния в направлении Куда глаза глядят. Когда станет совсем невмоготу, сворачивайте в никуда. Там ворота в питомник роз. Найдете меня в клумбе».

И Серене тоже не смогла бы объяснить, как сюда добраться. Выходит, спасение влипших в неприятности – дело самих неудачников.

Я так задумалась, что пропустила момент, когда этот огромный мужик оказался у водительской двери.

Вблизи незнакомец выглядел еще более впечатляющим. Заполнял собой все. Просто поразительная гора мышц. И пышет здоровьем, вопреки всем моим предположениям про вещества и пятнам крови на рубашке.

Когда мужчина наклонился и посмотрел глаза в глаза, меня будто встряхнули за плечи. Единым взмахом ковша экскаватора вытащили на свет божий давно похороненные ощущения.

Жесткая линия решительных губ на несколько секунд приковала все мое внимание. Упрямый нос показался широким, но идеально подходящим к непримиримому взгляду. На лице, словно отвыкшем от демонстрации эмоций, вдруг отразилась неуместная радость.

В груди кольнуло.

В голову полезли совершенно дурацкие мысли. Такие, что захотелось повертеть себе пальцем у виска и проверить, не проникли ли пары невменяемого в машину и не надышалась ли я запрещенки.

Я давно не испытывала смущения, но именно оно пронзило меня с макушки до пят. Я поправила верх спортивного костюма, провела по кудрявому бесу волос, а потом остановила себя.

Что я делаю? Мозгами поехала вместе с лысым?

Мужчина улыбнулся и поманил меня пальцем. Я обняла себя руками и отрицательно покачала головой. Темные пятна на красной в клетку рубашке снова бросились в глаза.

А если помрет?

Нет, мне нельзя выходить. Под влиянием аффекта может и шею мне свернуть. Как тогда мальчишки без меня?

Хрясь!

Ветерок игриво защекотал лицо, а водительская дверь оказалась в руках незнакомца.

Мамочки! А вот это точно не страховой случай.

Как мне быть? Куда прятаться?

– Привет! – радостно сказал незнакомец.

У него оказался голос с такой приятной хрипотцой, что я растерялась.

И тут незнакомец увидел что-то в моем лице, нахмурился, а потом высоко поднял брови, будто на ум пришла великая мысль. После чего с оглушительным хлопком упал на спину. Подобно упавшему шкафу, поднявшему облако пыли на заброшенном чердаке, мужчина своим падением взметнул в воздух лепестки роз. Они медленным дождем посыпались вниз, украшая лежащее тело.

Он что, умер и сам себя похоронил?

Только этого не хватало!

Глава 2

Скала

– И это я странный? – Я швырнул коробку с кольцом в ящик для садовых инструментов и взял секатор. – Значит, пролежать весь день на диване из-за плохого астрологического прогноза – это нормально, а я ненормальный со своими розами? Спать до часу дня вполне себе, а вставать, чтобы встретить рассвет, – сумасшествие?

Мой сюрприз послали на хрен. Туда же пошел и я сам, правда без приглашения. По собственной инициативе.

Никто меня не слышал, кроме цветов, но от разговоров с невидимым собеседником становилось легче.

Да, я увлекаюсь цветоводством. Не потому, что имею тонкую душевную организацию. Как раз наоборот.

Вырастить розы в средней полосе пробовали? Вот то-то и оно.

– Не везет мне с женщинами! – Я потрогал мелкие листья цветущего миндаля и закрыл глаза, вдохнул полной грудью густой запах сада.

Может, со стороны я выглядел смешно, но мне давно начхать на общественное мнение. И я искал ту, что примет меня настоящего. Я давно научился быть, а не казаться. Утренние запахи в саду для меня приятнее, чем аромат свежесваренного кофе и выпечки из печи. И что?

Только утром, когда влага начинала подниматься вверх под воздействием первых лучей солнца, воздух настолько наполнялся ароматами. Но сейчас даже это не могло меня успокоить. Внутри все шкворчало.

«Прости, я не создана для грядок, особенно в шесть утра», – пронеслось в голове.

Да пошло оно все!

Я был готов покончить с этими свиданиями через приложение по подбору пар. Навсегда. Сколько уже было попыток? Десять? Двадцать? Я сбился со счета. И вроде бы совместимость нормальная последние разы была – выше пятидесяти процентов по «Доборотню», но где эти сходства? Ни поговорить, ни встретиться.

Девушки сначала дрожали от моего внешнего вида, а когда я знакомил их со своим хобби, разочарованно дули губы. Видите ли, они представляли мотоклуб или нечто подобное для такого опасного на вид парня, как я. В их фантазиях если я и был в перчатках, то ковырялся по локоть в моторе машины, а не в земле.

А я вот совсем не хочу закручивать гайки, когда накануне откручивал головы. Что тут непонятного?

Если они смирялись с моим грозным видом, то считали, что я тупой головорез. Просили мою карту, опустошали ее физически, а меня морально своими истериками и не подпускали ближе.

Я что, лох, по их мнению? Думают, не понимаю, что им от меня нужно? Дорогие шмотки и рестораны – вот что. А как душу открыть, так голова болит, ретроградный Меркурий и прочая чушь. Ни одной стоящей женщины, одни шипы да занозы!

Я нашел у китайской розы паутину и смахнул ее рукой. Обратился к кусту:

– Где же моя будущая? Истинную уже не прошу. Просто нормальную. Она точно не будет похожа на этих дур. Ей будет нужно мое внимание и время, совсем как розам. Чтобы укрыл от непогоды. Чтобы никогда не забывал. Чтобы любовался еще до цветения и в то время, когда все лепестки лежат на земле. Я сделаю все, чтобы она цвела не один год. Я могу.

Я обернулся в сторону своего двухэтажного дома, почти сожранного лимонником. Со стороны он казался зеленым холмом на фоне стильных построек членов клана Бродячих. Мой медвежий угол, который обожают все без исключения. А беседка в сердце сада – самое популярное место среди наших. Вот только чем там шумнее, тем внутри у меня пустее. Особенно когда приходят семьи.

Раньше меня раздражал детский плач. Я ненавидел авиаперелеты не из-за высоты или зверского шума двигателя, нет. Из-за постоянного нытья и капризов детей и невозможности сбежать из замкнутого пространства.

Сейчас же все изменилось. Недавно я поймал себя на том, что два часа подряд сюсюкал с сыном и дочкой Тени, нашего главы, и мне понравилось.

– Возраст, батенька! – сказал тогда лидер клана наемников.

И я даже спорить не стал. После возрождения и чистки клан Бродячих все больше походил на идеальную картинку. Страшные ребята, закрыв за собой калитку, дома становились обычными мужьями, отцами, братьями и сыновьями.

Да, они выполняли кровавые задания без колебаний, но дома все хотели мира. А для меня все было слишком спокойно. Мне хотелось эмоций! Любых.

Я давно перестал испытывать ощущения от опасной работы. Меня и без того было трудно ранить из-за толстой, хоть и абсолютно лысой шкуры, но больше и внутри ничего не колыхалось.

Моими последними попытками было получить эмоции от девушек. И я получил! Вот только это было сплошное разочарование и ни одного другого чувства, кроме него.

А вокруг все в клане цвели отношениями. У меня же распускались лишь бутоны на клумбах.

Пусто внутри. Но я не тот, кто сложит лапы крестиком. Я тот, кто сам залатает дыру. Вот только как?

Ответ есть, я уверен. Просто я его пока не вижу.

Тишину разорвал неожиданный шум двигателя. Острый слух тут же подсказал, что скоро будут гости. Одного я не предполагал: что незнакомцы кроссовером распахнут кованые ворота и полетят прямо на мой лично выведенный сорт роз «Новая любовь».

У меня было несколько миллисекунд решить, что делать: спасти цветы и выбить из себя дурь ударом машины или дать авто выбрить полосу в моем саду и душе.

Ну уж нет!

Я закрыл собой розы, но все равно проехал несколько метров по клумбе в обнимку с кроссовером.

Мои детки! Мои крошки. Кто этот придурок, что купил права? Я ему руки в нужное место-то вставлю.

Я скинул с себя машину и встал, внимательно вглядываясь через лобовое стекло.

Ну, кто пойдет на компост? Кого я оставлю в этом саду на веки вечные?

Запах сока розовых стеблей, словно металлический аромат крови, подсказал о десятках убитых роз. Мысленный подсчет убытков вскормил ярость внутри меня, от которой раздались плечи. Зверь словно говорил: «Давай разорвем эту телегу, я рядом, под кожей».

И тут я увидел взлохмаченное кудрявое недоразумение за рулем. Девушка пыталась слиться с сиденьем, но я все равно видел мелкий бес волос и глаза в пол-лица.

Милаха. Незнакомка выглядела забавно, словно нашкодивший котенок. Темный одуван волос, серые глазища и вытянутое от удивления лицо.

Не могу злиться на нее. Пусть выходит. Расскажет, как зарулила в мой медвежий угол. Попьем чаю. И да, она должна компенсировать мне ущерб садовыми работами.

Я подошел к водительской двери и поманил девушку пальцем. Она посмотрела на мою конечность как на молот Тора и стала белее облака.

Я обратил внимание на свой палец. Ну да, та еще коряка. Уберу-ка за спину.

Все равно не помогло. Трясется вся.

Может, дверь заклинило? Свежего воздуха нужно? Так я устрою.

Хотел открыть дверь, но она была заблокирована. И это жутко разозлило зверя внутри. До такой степени, что я выпустил когти и сорвал дверь с петель.

Перепугал ее жутко. Кудряшка смотрела на рубашку и дрожала. Что такое?

Ах да, кровушки немного покапало! Наверное, выгляжу жутко, вот и перепугал. Еще и дверь зачем-то вырвал. Плохое начало. Надо исправлять ситуацию.

Но что может быть лучше, чем раненый герой? Что я туплю? Тут же такая возможность.

Брык назад!

Готово. Хорошо лежу!

Вот только дверь выкинуть забыл – сверху накрыло. Надо незаметно ее откинуть и розы не задавить. Получится?

Нет, конечно! Придется лежать. Она же сможет поднять эту легонькую дверь и спасти своего героя?

Зверь внутри весь крутился от нетерпения. Жаждал ее касаний, ее взгляда, ее голоса. Да что со мной происходит? Аж потряхивает всего.

Кудряшка шевельнулась – я ловил звук каждого ее движения и стал натянутой струной. Не дышал, пока она выбралась из салона и сделала шаг ко мне.

– К-кровь, – прошептала она.

В момент, когда я услышал ее голос, словно земля содрогнулась. Это она? Она?

Так вот почему девушка вызвала во мне такие странные чувства.

Точно – чувства же! Я должен был сразу догадаться.

Зверь внутри меня крутился тасманским дьяволом из мультика. Я хотел орать, я хотел бегать, я хотел вынести дверь в каждый дом и разбудить новостью.

Наконец-то. Когда я уже отчаялся. Когда так устал от эмоциональных калек. Да-да-да!

Я так широко улыбался, что даже порадовался преграде, за которой оказался. А то испугаю своим радостным оскалом!

Звук рухнувшего рядом тела был таким неожиданным, что я дернулся. Радость мгновенно улетучилась. Я скинул с себя дверь и в страхе посмотрел на девушку.

Рядом со мной без сознания лежала моя пара. И я впервые испугался не что кто-то помял мои розы, а что мои розы поранили кого-то.

Конечно, я знал, что сногсшибателен, как герой ужастика, но не для истинной же! Не до потери чувств же. Это ужасно расстраивало.

– Кудряшка! – осторожно позвал я.

Что за чертов трепет, будто мне двенадцать лет и я первый раз дарю девочке ромашку? У меня что, руки трясутся?

Дожил!

И тут у меня по лбу потекли холодные капли от мысли, что она могла травмироваться при аварии. Возможно, поэтому и потеряла сознание. И как я сразу не подумал?

– Кудряшка! – Я осторожно перевернул девушку на спину, прислушался к дыханию и втянул воздух.

Открытых ран нет, дыхание ровное. Она словно спала.

Но это еще не значит, что с ней все в порядке. Нет. Люди, в отличие от оборотней, очень хрупкие.

Я хотел схватить ее в охапку и отнести в домик врачей – Леона и Альбины, но вспомнил, что при некоторых травмах категорически нельзя трогать человека.

Вдруг это именно они?

Страх вцепился в меня бульдогом. Все доводы, что она сидела в машине нормально, что встала, теперь ничего не значили. Мой мозг словно погрузили в кислоту.

– Я не могу тебя потерять, Кудряшка! Подожди, я быстро.

Взвесив риски, я решил притащить врача сюда. Минимум опасности, максимум подстраховки. Да, это то что надо, когда дело идет о паре. Тем более я пулей!

Я бежал к дому доктора, а в голове гудело. Я ее наконец-то нашел. И не могу потерять. Ни за что.

– Скала, зачем выламывать дверь? – Леон встретил меня возмущением, на ходу одеваясь.

Заспанный врач присмотрелся ко мне и мгновенно проснулся. Открыл шкаф в прихожей, вынул медицинский чемодан и спросил:

– Что случилось?

– И А-альбину возьми, – попросил я.

– Ты заикаешься? – Леон побледнел, моргнул и быстро ответил: – Альбина занята с ребенком. Если будет необходимо, она подойдет.

– Н-нужно.

Я действительно стал заикаться. Это было чертовски неудобно.

– Кто при смерти? И где? – спросил Леон. – Что-то с главой?

– Нет. Моя… Моя…

Леон подозрительно сощурил глаза:

– Если ты сейчас скажешь, что нужно реанимировать твою клумбу, я…

– …пара! – перебил я.

И глаза леопарда увеличились вдвое. Он мгновенно стал по-деловому собран:

– Введи в курс дела.

Я рассказывал и сам слышал, как дрожал мой голос. Я хотел эмоций? Кажется, я хлебнул их с лихвой! Но когда мы прибежали в мой сад, я испытал еще больше ощущений, чем до этого. Ни машины, ни девушки не было видно! И лишь укатанная клумба и следы шин говорили, что мне не привиделось. Она даже дверь с собой забрала!

Хозяйственная, черт побери.

– Похоже, ранения несерьезные, раз твоя истинная дала деру, – вынес вердикт Леон, косясь на меня.

Я только что нашел свою пару. И потерял.

Ну уж нет!

Я молча побежал в дом за ключами от машины. Может, еще успею догнать по дороге и помощь медведей не понадобится?

– За мной! – позвал я Леона в приказном порядке.

И достал телефон, идя к машине в гараже.

– Успел взять ее номерок? – спросил доктор так, словно разговаривал с психически неуравновешенным пациентом – вкрадчивым голосом.

И сел на пассажирское сиденье, смиренно поставив медицинский чемодан между ног.