Czytaj książkę: «Лина»
Что с тобой, милая? Колючий взгляд, сеточка морщин, опавшие щёчки, нервическое подёргивание в длинных пальцах. И коляска со свёртком, куда ты снисходительно поглядываешь и тут же с кривой усмешкой возвращаешься в смартфон. Какая ты худенькая, но всё такая же гибкая, чертовка. Декольте с уставшей грудью, тонкие щиколотки с жёлтыми синяками. Прожигаем друг друга глазами, говорю дежурные глупости и пару комплиментов, кивок на коляску – «твоё?» – «моё!» – гордый взмах головы, закусила губу.
И вот я уже бреду на зелёный по полосатому асфальту, поднимаю пыль и распугиваю голубей. А ты стоишь где-то позади, хмуришься, водишь пальцем по разбитому экрану и лениво тащишь коляску к киоску с мороженым.
Что я знаю о тебе? В мыслях стрекотня наших бабушек: два (или три?) мужа, роды, домашнее насилие, ещё роды… Мне было неинтересно, и всё это пролетело мимо.
Я всегда вижу в твоих глазах больше, чем в них есть. Томление, страсть, любопытство. Ты кокетка, лолита, пантера. Так всегда было.
Помнишь контору (забытое слово!), всю пропахшую пылью и побелкой? Нам по шесть-семь лет, твоя бабушка – боевая Фрекен Бок, с плотно сжатыми губами и лакированной сумкой, путаные коридоры, кабинет, забитый старыми газетами. Как мы сглатывали слюну, рассматривая цветные развороты «Спид-инфо», и одежда вдруг становилась невыносимо щекотной. В твоих зрачках прыгали чертенята, мы валялись на полу, на разбросанных листах, измазав локти в типографской краске.
В окно бьёт ленивое июньское солнце, от тебя пахнет клубничной жвачкой, какая-то дикая, приятная сила раздирает меня изнутри. Хватаю тебя за талию, резко прижимаю к полу и неумело впиваюсь в тонкий рот. Холодные лопатки на моих ладонях, растрёпанная чёлка, смятая юбка. Ты извиваешься, как ящерка, и выскальзываешь из рук. Таращишь глаза, хохочешь, отряхиваешься. Я снова сгребаю тебя в охапку, ты отбиваешься, царапаешься. Кусаешь меня за запястье и вырываешься. Мы несёмся по коридору, сердце скачет, кожа горит, я – зверь, мне нужно загнать свою жертву. Кажется, вот-вот я схвачу тебя, стисну твои потные ладошки и придавлю всем телом к стене. Но ты всегда уворачиваешься. Снова тот же пыльный кабинет, бежать некуда, я замираю, ты тяжело дышишь и злобно глядишь исподлобья. Вдруг нагло вскидываешь голову, щуришься, как Джина в «Санта-Барбаре», и со словами: «Хочешь целоваться?! Давай целоваться!» – атакуешь мой рот. По-детски неловко и по-киношному пошло. Как будто мне в рот заполз слизень. Я задыхаюсь, захлёбываюсь твоей слюной, меня тошнит. Толкаю тебя и, почти плача, отплёвываюсь. А ты победно улыбаешься и поправляешь сбившиеся гольфы.
