Czytaj książkę: «Начни сначала»

Для Кристиана, моего самого большого поклонника

Плейлист

Brain – Banks

Waiting Game – Banks

Feel Real – Deptford Goth

Meet You There – Busted

Can’t Break Thru – Busted

Strong – One Direction

Right Now – One Direction

Ocean Avenue – Yellowcard

Breathing – Yellowcard

Irresistible – Fall Out Boy

The Kids Aren’t Alright – Fall Out Boy

Fourth Of July – Fall Out Boy

I Wish You Would – Taylor Swift

New Romantics – Taylor Swift

Red – Taylor Swift

Fearless – Taylor Swift

A Beautiful Lie – Thirty Seconds To Mars

Attack – Thirty Seconds To Mars

Jealous – Nick Jonas

Where Are Ü Now – Jack Ü, Skrillex, Diplo, Justin Bieber

Глава 1

Уайт

Я уставилась на табличку с именем рядом со звонком. Наклонив голову набок, я подняла палец, но затем остановилась и в последнюю секунду отдернула его. Я плотно сжала губы и сложила пальцы в кулак, в то время как в мыслях проносились события последних дней.

Недели ссор с родителями, 1079 миль и 20 часов езды.

Я прибыла в Вудсхилл позавчера и с тех пор провела две ночи в захудалом общежитии, и хотя первые пару часов была готова повернуть назад, теперь отказалась от этой мысли. Потому что мне это удалось – я на самом деле была здесь.

Правда реальность сильно отличалась от того, что я себе представляла. Конечно, мой новый дом выглядел иначе вблизи. Я уже была знакома по сети с орегонскими горами, лесами, а также университетским кампусом, но все равно оказалась не готова.

Вчера прошли вводные мероприятия для первокурсников, и после этого я осмотрела квартиры, которые ранее подобрала в интернете. Видимо, напрасно, потому все они, к сожалению, были абсолютно неудачными. Но, по крайней мере, я наконец оказалась в Орегоне.

Свобода.

Только одна эта мысль поддерживала меня в течение последних нескольких месяцев. Теперь я могла строить свою жизнь, делать то, что хотела. Последние девятнадцать лет были сложными. Я чувствовала себя птицей, которую выпускают из клетки всего на пару минут в день, чтобы она выполнила несколько трюков. Если это можно назвать трюком – не попадать в передряги на вечеринках, мило улыбаться и вести непринужденные беседы ни о чем с незнакомцами. Короче, я хорошая актриса. Или плохая птица.

Видимость благополучия всегда стояла на первом месте в моей семье. У меня были элегантно уложены волосы, я носила искусно сшитую дизайнерскую одежду – к этому прилагалась совершенная улыбка, появляющаяся по нажатию кнопки, которую я освоила еще в детстве. Я должна была выглядеть идеально – по крайней мере стараться. Вот почему моим первым официальным делом в качестве студентки колледжа (помимо упаковки коробок с вещами) стал поход в ближайшую парикмахерскую, чтобы обрезать и перекрасить длинную гриву блондинистых волос. Теперь мои щеки обрамляли коричневые пряди. Впервые за много лет я носила кудри моего натурального оттенка – то, что мама не одобрила бы. Она ненавидела, что я унаследовала цвет волос от отца.

В течение многих лет она каждые четыре недели затаскивала меня в один из элитных салонов, чтобы подкрасить отросшие корни: на меня начинали косо смотреть, как только волосы отрастали больше, чем на полсантиметра. Она настояла, чтобы я перекрасилась в медовую блондинку, так мой необычный цвет глаз – серо-зеленый – смотрелся наилучшим образом. Еще будучи девочкой, мне приходилось вставать рано утром и бороться с выпрямителем, чтобы мои волосы идеально обрамляли лицо. Теперь с этим покончено навсегда. Никогда больше я не позволю кому-то – и в особенности моей матери – контролировать чертов цвет моих волос.

Каждый раз, когда кончики волос, едва доходившие до шеи, щекотали мои щеки, я вспоминала о вновь обретенной свободе. Прическа была первым шагом, и хотя это могло показаться глупым, я чувствовала себя новым человеком.

Впрочем, стрижка принесла мне не так уж много пользы в поиске жилья. На место в общежитии я не претендовала. Я не испытывала особого желания однажды проснуться и увидеть, как мама стоит в моей комнате и с презрением ее осматривает. Только поэтому я предпочла искать квартиру в окрестностях кампуса – там, по крайней мере я на это надеялась, она не найдет меня так быстро. Однако поиски затянулись.

Несмотря на тот факт, что я нашла несколько комнат, которые будут свободны к тому моменту, как мне придется освободить кровать в хостеле, я также могла записать каждую из них как полный провал.

Во время первого просмотра потенциальный сосед больше интересовался размером моей груди, чем моими вредными привычками. При мысли об этом извращенце меня до сих пор трясет. Немногим лучше была молодая мамочка, которая насквозь пропахла дымом и хотела, чтобы я стала не столько ее соседкой по комнате, сколько няней. В шестой квартире я встретила парочку, которая начала до меня домогаться. А все остальные квартиры были либо захламлены, либо покрыты плесенью. Не знаю, почему, но я думала, что найти жилье будет проще.

Именно поэтому мне, наверное, было так трудно нажать на звонок для того, чтобы осмотреть последний вариант. Буквы на табличке теперь светились изнутри и прямо-таки отпечатались на моей сетчатке.

Уайт.

Это был мой последний шанс. Других предложений о квартире я не нашла. Если я не смогу переехать сюда в начале следующей недели, то окажусь на улице. К началу семестра все было забронировано. Без исключения. И кроме того, цены продолжали расти. Семь ночей в двенадцатиместном номере уже стоили мне половину моих средств. На моем счету, правда, оставалась значительная сумма, но на самом деле эти деньги не предназначались для убогой комнаты с одиннадцатью соседями и общими душевыми.

Я отчаянно нуждалась в этой квартире, и если не получу ее, мне придется искать миленькую скамейку в парке или спать в крошечной машине. Я ни в коем случае не хотела возвращаться в Денвер. Варианта, что мне откажут, просто не существовало. Я найду здесь свой новый дом, чего бы это ни стоило, и если придется провести несколько ночей на свежем воздухе, то так тому и быть. Все хорошо, пока мне не придется возвращаться в Денвер.

Я глубоко вздохнула и нажала на звонок. Я позволила теплому вечернему воздуху наполнить мои легкие. Я едва ощущала давление, нарастающее в груди.

Раз, два, три, четыре, пять…

Про себя сосчитала я и зажмурилась. Наконец раздался шум открываемой двери, и я глубоко вдохнула последний раз, прежде чем толкнуть дверь. Мистер К. Уайт – я еще не знала его полного имени – упомянул в письме, что квартира находится на втором этаже слева. Еще до того как поставила ногу на ступеньку, я услышала, как надо мной открылась дверь, и вскоре раздалось приглушенное бормотание, которое, чем выше я поднималась, становилось все отчетливей.

– Мой номер у тебя есть, – прошептал женский голос. – Ты знаешь, что я сво…

– Не утруждайся, знаю. Ты недвусмысленно дала это понять.

В следующее мгновение раздался подозрительный чмокающий звук. Я прислушалась повнимательней. Я была почти на сто процентов уверена, что кто-то целуется. Прежде чем я успела опомниться, на лестнице зазвучали шаги. Я даже не заметила, что остановилась, и пока ступенька за ступенькой поднималась выше, обратила внимание на покрытые синим лаком ногти на ногах и серебряные босоножки с ремешками. Один из немногих дорогих предметов, который я взяла с собой. К некоторым вещам я была привязана сильнее, чем хотела признавать.

Тихий вздох прозвучал совсем близко надо мной, и я подняла голову. Я взглянула на девушку, которая наверняка вышла из квартиры, которую я сейчас буду осматривать. Она не смотрела на меня, а пробежала рядом со мной с блаженной улыбкой. Судя по покрасневшим щекам и растрепанным волосам, ее мысли до сих пор были заняты кем-то совершенно другим.

О боже!

Нахмурившись, я поднялась на последние несколько ступеней. Нерешительно я прошла по коридору, оглядываясь по сторонам. Слева в конце дверь была слегка приоткрыта. Наверно, это моя квартира…

Немного приоткрыв дверь, я нерешительно замерла на пороге.

В коридоре прибрано, и я видела гардероб, в котором висело несколько курток. Под ними стояли кроссовки, а также инженерные ботинки¹ и походная обувь. Я высоко подняла брови. Коллекция обуви свидетельствовала о разнообразных интересах хозяина квартиры. Осмелев, я переступила через порог и вошла в узкий коридор. При виде светлого ламината я облегченно вздохнула. Наконец-то никаких ковров. Поспешно сняв ботинки, я поставила их к остальным. Если я и узнала что-то за последние дни, так это то, что подобное поведение производит хорошее впечатление, только с грязным ковром ничего такого делать не стоит.

– Прости, чувак! – Из комнаты, соседней с залом, раздался голос. – Я битый час пытался вытащить ее из квартиры, не выглядя при этом как задница. Но некоторые люди просто в упор не понимают намеков…

Вау. А ведь он казался хорошим парнем.

Голос стал отчетливее.

– Это был короткий визит, но приятно, что все еще идет как по маслу.

Он, кажется, подошел ко мне ближе. Его шаги гулко раздавались по ламинату.

– Если у тебя есть невеста, я последний, кто осудит… По крайней мере до тех пор, пока…

Мистер Уайт появился в дверном проеме. Не только у него от удивления открылся рот.

Я шумно втянула воздух.

Первое, что я заметила, был его торс. Обнаженный, подтянутый живот, рельефные мышцы. Вторым были его татуировки. Невольно я наклонила голову набок, разглядывая рисунки на загорелой коже. Жаль, что у меня нет с собой очков. Надписи на предплечьях плохо видны, и я не знала, что должны значить кольца, обвивающие его бицепсы.

Пресвятая Богородица.

Он закашлялся, таким образом вырвав меня из оцепенения.

– Какого черта тебе здесь нужно?

Совершенно ошеломленная, я уставилась на него. Парень был ненамного старше меня, самое большее, на год или два, теплые карамельного цвета глаза и волосы ужасно ему шли.

Наконец я вновь обрела голос.

– Я пришла на просмотр квартиры. Мы переписывались по электронке. – Слова вырвались изо рта слишком быстро.

Мистер Уайт – мысленно я все еще называла его так, что, как мне прекрасно известно, граничило с полной глупостью, – склонил голову и уставился на меня.

– А, Харпер… – тихо пробормотал он. Затем, кажется, что-то щелкнуло в его голове. Он позволил взгляду блуждать по моему телу, черты его лица потемнели, и он медленно покачал головой. – Нет.

Нет? Как нет? Я озадаченно ответила на его критический взгляд.

– Нет?

– Нет.

– Что это значит – нет? – Я скрестила руки на груди. – Конечно, мы переписывались.

– Должно быть, какое-то недоразумение. Ты совершенно точно не переедешь сюда, – произнес он и отвернулся. А затем исчез в направлении… понятия не имею, в каком, ведь в конце концов я не видела эту глупую квартиру!

– Сама найдешь выход, – крикнул он через плечо.

Мой рот снова приоткрылся. Я потеряла дар речи.

Парень просто исчез. Оставил меня стоять в коридоре, не дав даже шанса. Мне не удалось вставить ни одного слова из текста, который я заготовила. За последние сорок восемь часов я смирилась с кучей дерьма, но это… это был край.

В голове словно перегорел предохранитель, и из горла вылетел разочарованный визг. С топотом я погналась за мистером Уайтом.

– Эй! – в ярости крикнула я и бросилась в комнату, которую назвала бы светлой, удобной гостиной. Этот кретин остановился на полпути и повернулся ко мне. Он сердито нахмурился. – Ты не можешь просто выгнать меня, даже не показав квартиру!

Изумление вспыхнуло в теплых карих глазах, которые не подходили его ледяному обаянию.

– Готов поклясться, что могу. – Он скрестил руки на груди, и я смогла разглядеть еще больше татуировок на его предплечьях. Я снова услышала хрип матери в ушах, который она издавала всякий раз, когда находила что-то абсолютно кошмарным.

– Нет, не можешь. Мы договорились по почте, черт возьми! Ты пригласил меня осмотреть квартиру, и теперь я хочу хотя бы увидеть комнату и попытаться убедить тебя, что я хорошая соседка. – Я изо всех сил старалась не зашипеть.

Кретин поднял бровь и снисходительно посмотрел на меня:

– Как я уже сказал, тут какое-то недоразумение. Я думал, ты парень. Но это явно не про тебя. – Он снова пренебрежительно осмотрел меня. – Я ищу соседа по комнате, а не соседку, – он буквально выплюнул это слово мне в лицо.

Все остальные просмотры проходили плохо, но этот превзошел их все.

– Ты хоть понимаешь, что я пережила за последние два дня? – начала я, и мой пульс участился. – Меня спросил о размере груди парень, который сидел на кухне в уродливой майке. Очень грязной майке. Трижды мне предлагали оказывать сексуальные услуги взамен арендной платы, один раз я должна была стать домашней няней, и дважды я едва удерживала своих потенциальных соседей от того, чтобы не предаться страсти прямо на моих глазах! – Теперь я уже почти кричала, но даже и не думала о том, чтобы понизить голос. Поток слов невозможно было остановить, я взбесилась. Если бы я только знала, где в этой проклятой квартире находится кухня, то бросилась бы туда, схватила сковородку и врезала этому высокомерному сукину сыну – эту идею я почерпнула у Рапунцель из экранизации Диснея. – Я побывала в комнатах, стены которых были совершенно черными от плесени. В квартирах, которые оказались настолько заставлены, что пола не было видно. Серьезно – иногда я не знала, стою ли на ковре или на чем-то еще. Я побывала в квартире, где так сильно пахло травкой, что я словила кайф. – Расправив плечи, я сделала к нему один шаг. – У меня был по-настоящему дерьмовый старт в Вудсхилле, чувак. Так что не говори мне просто исчезнуть. Я хочу увидеть эту гребаную комнату!

Теперь он смотрел на меня не с подозрением, а равнодушно. Будто я трачу драгоценные секунды его времени.

– Именно поэтому я не хочу соседку, – совершенно спокойно сказал он. – Я вполне могу обойтись без болтовни и переполненного эмоциями бабского нытья.

Мои плечи затряслись, адреналин вскипел в крови. Вероятно, это была не самая удачная идея – вывалить на парня свои проблемы. Но иногда я просто не могла перестать говорить, пока не выскажу все.

– Ты закончила? Если нет, я хотел бы для начала одеться, – невозмутимо продолжал он, беся меня своим безразличием еще сильнее.

– Прекрасно, – прошипела я, только чтобы тут же наткнуться на напольную лампу. Я выругалась. Вслух. Но особенно громко, когда услышала смех позади себя. Он прозвучал мрачно, что наверняка бы понравилось мне, услышь я его от любого другого мужчины. Но, конечно, не от этого высокомерного, надменного сукина сына. Выйдя за дверь, я услышала, как зазвонил телефон. Это была песня группы Fall Out Boy. Значит, у этого кретина хороший музыкальный вкус. Я снова испытала желание зашипеть, как кошка. Может, в ближайшее время я должна обзавестись одной? Такой связи, как в этот момент, я еще не испытывала ни с одним животным.

Слезы ярости жгли мне глаза, когда я уткнулась в свои босоножки. Я не хотела возвращаться в Денвер, в жизнь, которая была фальшивкой – куском пластика.

Вся моя жизнь была фасадом, который мама возвела по своему вкусу. Я поняла это только три года назад – в тот день, когда мне пришлось на собственном опыте узнать, как далеко она на самом деле готова зайти. Я верила, что мама всегда будет меня защищать, но вместо этого она просто поддерживала видимость нормальности и навязывала мне все больше лжи, которую я с трудом могла вынести.

Я тяжело сглотнула, пытаясь прогнать из головы негативные мысли.

Поскольку мои руки все еще дрожали, мне потребовалось больше времени, чтобы протащить застежку босоножки через маленькое ушко. Внезапно я услышала приглушенный голос кретина. Судя по всему, он говорил по телефону и… ругался.

Я различила звук его босых ног по полу, когда он вышел в коридор. Твою мать, зачем мне понадобилось надевать именно эти босоножки? Кеды явно лучше подходили для того, чтобы быстро снять и надеть их.

– Эй, – раздался его голос. Я оставила правую босоножку незастегнутой и медленно выпрямилась.

– Что? – огрызнулась я и сердито уставилась на него.

И когда он только успел надеть обтягивающую темно-синюю рубашку? Он вновь скрестил руки на груди и, нахмурившись, посмотрел на меня.

– Другой претендент только что соскочил, – сказал он, поднимая руку, в которой держал смартфон.

– Ага, – равнодушно произнесла я, ища ключ от машины в кармане.

Он резко выдохнул и так долго постукивал ногой по полу, что у меня не осталось выбора, кроме как снова посмотреть на него.

– Будут правила, – начал он какое-то время спустя, глядя на меня, прищурившись.

– Правила? Для чего, если, конечно, можно спросить? – Мое терпение действительно было на исходе. Я просто хотела вернуться в хостел и погрязнуть в жалости к себе, пока не собрала бы достаточно сил, чтобы просмотреть новые объявления. Я вполне могла обойтись без ахинеи, которую нес этот парень.

– Для тебя. Если хочешь снять комнату, будут правила, которых ты должна придерживаться. – Он сделал движение рукой, которое, по-видимому, должно было показаться приглашающим, и побрел обратно в гостиную. Будто я все еще что-то хочу от него!

– Мне не нужна твоя дерьмовая комната! – крикнула я ему вслед, наклонилась и наконец застегнула вторую босоножку.

Его голова снова появилась в дверном проеме. Он провел рукой по волосам.

– Слушай, мне нужны деньги, и мне надоело искать соседей. Постоянно кидают.

– Интересно почему… – фыркнула я.

Он проигнорировал меня.

– И тебе срочно нужно жилье. Так что прекрати выпендриваться и посмотри комнату.

Я было открыла рот, чтобы что-то ответить, но кретин уже исчез в гостиной, не дождавшись моей реакции.

На самом деле мне хотелось броситься прочь из квартиры и громко захлопнуть за собой дверь. Но вместо этого я осталась.

Если быть честной, коридор и гостиная в этой квартире были лучше, чем все варианты, которые я видела вчера и сегодня – и почти наверняка тут уютней, чем на скамейке в парке. Посмотреть комнату не повредит. Неважно, глуп этот парень или нет, сегодня я уже столько раз наступала на горло своей гордости, что еще один раз меня не убьет.

– Ну хорошо.

Я не потрудилась снять босоножки и направилась прямо в гостиную. Теперь, когда я успокоилась, могла по-настоящему оценить, какой милой была окружающая обстановка. Огромный диван в форме буквы «U», на котором валялось несколько подушек, стоял в центре комнаты, по диагонали за ним располагалось широкое окно, за которым я разглядела балкон. Справа от него – открытая кухня с барной стойкой и большой рабочей поверхностью.

– Гостиную ты уже видела, там кухня. Здесь ванная, – сказал кретин, когда мы проходили по комнате. Он еле заметно махнул рукой в сторону полуоткрытой двери, и я мельком заметила голубую плитку и большую ванну, прежде чем мы остановились у последней двери.

– Вот она. Не особо большая, но все же лучше, чем общежитие.

Он нажал на ручку.

Я вошла в комнату, задержав дыхание.

Она на самом деле была маленькая. Тринадцать квадратных метров, скорее всего, но бежевый цвет стен и окно, через которое проникал последний свет дня, компенсировали это. Было заметно, что в ней больше никто не живет – кроме стола, белого вращающегося стула, небольшой полки и кровати – ничего. Я нахмурилась при виде матраса. Я не хотела знать, что с ним произошло.

– Не волнуйся, Итан все равно заберет свою кровать, – сказал кретин, кивнув в сторону упомянутого предмета мебели. – Стол и полку можешь оставить себе, если хочешь.

Я медленно кивнула и оторвала взгляд от кровати. В этой комнате также был уложен светлый ламинат. Я подняла голову и осмотрела каждый ее уголок, чтобы понять, есть ли хоть какие-нибудь признаки влаги. На первый взгляд, все в порядке.

Я могла бы тут жить. И вместо кровати я поставила бы раскладной диван, чтобы сэкономить место. Я уже видела красивое покрывало, которое расстелила бы на нем. И гирлянды! Гирлянды просто обязаны быть в этой комнате!

Мама ненавидела эти штуки, потому что они, по ее мнению, выглядели дешево и не соответствовали остальной части тщательно подобранных ею предметов интерьера. Кроме того, она говорила, что я слишком взрослая для таких детских вещей, и однажды, когда я тайком купила их на карманные деньги, поручила нашей служанке немедленно избавиться от них.

О да, я бы повесила гирлянды. И я бы заполнила всю комнату вещами, которые мне никогда не позволяли иметь, потому что они не отвечали требованиям мамы.

Не больше, чем этот парень, – озарило меня. Наверно, при виде него у нее случился бы сердечный приступ. Или ее бы вырвало. От этой мысли я чуть не рассмеялась.

– Я согласна, – произнесла я без колебаний и повернулась к нему. Потом я пробежалась глазами по татуировкам на его предплечьях и… да. Мама определенно упадет на месте. Тот факт, что у меня теперь есть крыша над головой и парень, который довел бы маму до нервного срыва, делали этот момент восхитительным.

– Ты еще не знаешь правил, – предупредил он, но теперь и в его глазах появились шутливые искорки.

– Тогда вперед, – ответила я. Ни в одной другой комнате у меня не возникло такого чувства… Я поняла, что мне здесь будет комфортно. Независимо от того, каких правил я должна придерживаться.

Мистер Ни-В-Коем-Случае-В-Мою-Квартиру-Не-Придет-Женщина медленно подошел к столу. Прислонившись к нему, он скрестил руки на груди. Между тем его поза не казалась мне провокационной, а скорее оборонительной.

– Во-первых, – начал он и поднял палец, – ты оставишь меня в покое со своими женскими штуками. Меня не интересует всякая дрянь, что происходит в твоей жизни, так что не навязывай мне свое общество! На моем диване не устраивают девчачьи вечера, я выбираю телевизионную программу, и ты не приходишь ко мне плакаться.

– С этим я могу жить, – холодно ответила я.

– Во-вторых, – невозмутимо продолжал он, – ты держишь рот закрытым, когда я кого-то клею. Я вполне могу обойтись без оправданий в собственной квартире.

– Мне все равно, с кем и что ты делаешь, – хмыкнула я, однако бросила скептический взгляд в сторону двери. Его комната находилась на противоположной стороне квартиры, но кто знает, каким шумным он может быть. Я нахмурилась. Надеюсь, я не замечу, если он займется сексом…

– И в-третьих… – Он оттолкнулся от стола и подошел вплотную ко мне. Он возвышался надо мной на несколько дюймов, и мне пришлось запрокинуть голову, чтобы ответить на зловещий взгляд его карамельных глаз. – …мне плевать, как горячо твои ноги смотрятся в этих шортах.

Румянец резко вспыхнул на моих щеках, но я даже не моргнула.

– Мы оба ни при каких обстоятельствах не окажемся в постели друг с другом. Так что не надейся, ты меня поняла?

Его горячее дыхание щекотало мои виски. Я тут же почувствовала покалывание в животе, не имеющее ничего общего с голодом, который постепенно давал о себе знать. От него приятно пахло – гелем для душа с мятой и пряностями. Учитывая эту внезапную близость, мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что он только что наговорил.

– Извини, если это заденет твое эго! – сухо возразила я. – Но свою потребность в плохих мальчиках я утолила много лет назад. – И это соответствовало истине. Я не планировала заводить никаких отношений с парнями в ближайшее время.

Он этого не ожидал. В его глазах промелькнуло удивление, прежде чем он отошел от меня на шаг.

– Ну что ж, добро пожаловать в Каса-де-Уайт. – Он протянул мне руку. – Я Кейден.

На мгновение я была совершенно ошеломлена. Затем распахнула глаза и взволнованно подпрыгнула.

– Значит ли это, что у меня есть комната? – пискнула я.

Кейден поморщился.

– Ты уже нарушаешь первое правило.

Я перестала прыгать и понизила голос до нормальной человеческой громкости.

– Сорри. Я Элли.

Новое имя, как по маслу, соскользнуло с моего языка. Вероятно, потому что я уже представлялась во время предыдущих показов квартир.

Я пожала его руку. Ладонь Кейдена была теплой и шершавой. Молния, которую это рукопожатие послало в мой желудок, застала меня врасплох.

Так же как и тепло, которое распространилось по моему телу, когда Кейден начал рисовать большим пальцем круги на тыльной стороне моей руки. Я разжала пальцы и возмущенно посмотрела на него.

– Просто захотел посмотреть, поняла ли ты правило номер три.

С самодовольной улыбкой он засунул обе руки в карманы брюк.

Я презрительно фыркнула. Парень хоть и был горячим, но не настолько неотразимым. Его так называемые правила казались мне нелепыми. Я потерла тыльную сторону ладони несколько раз. Черт возьми, зачем ему нужны такие теплые руки?

– Так, когда я могу переехать?

Кейден пожал плечами и повернулся к двери.

– Переведи мне арендную плату и половину залога, и комната твоя.

Свой танец радости я исполнила только тогда, когда он вышел из комнаты.