Cytaty z książki «Сквозь зеркальные миры. Книга I. Пролог»
Как любой человек, он знает только то, что хочет знать и видит только то, что хочет видеть. Он тяжело идет по земле и не может освободиться от ее притяжения, как никто из них не может освободиться от своих мыслей и желаний.
Я прыгнул на него, повалил на землю, его лицо было прямо передо мной. И вдруг… Лицо маньяка изменилось. Вернее, оно исчезло, превратилось в серое размытое пятно. И голос в голове вкрадчиво произнес: «А вот и ты. Сам пришёл». Я замешкался или отключился. Маньяк воспользовался моментом и схватил меня за горло. Я пытался вырваться и оторвать его руки от своей шеи, но он оказался неимоверно сильным и держал меня крепко. Я задыхался, в глазах стало темно, и я умер…
Любовь – это праздник, полёт, фейерверк. А семейная жизнь – это обязанности, труд, бюджет и другие скучные слова. А, если сразу дети, это ещё и бессонные ночи, ссоры и скандалы из-за того, что не хватает денег или ты не помогаешь, или помогаешь, но не так
Злость придала силы, и я крушил войско направо и налево. Но это не могло продолжаться бесконечно. Их слишком много, я понимаю, что не смогу справиться со всеми. Силы на исходе…
… Ну, вот и всё, скоро я упаду, и они набросятся на меня. Удары уже не такие быстрые. Стражей была тысяча, а я один. Я продержался, сколько смог. Я не чувствую рук. Бью, но удар совсем слабый. Они рядом, кто-то схватил меня за руку. Отбиваюсь, вырываю руку. Но не могу устоять на ногах, падаю, переворачиваюсь через голову. Надо встать. Ну!
Вот и всё, лучше закрыть глаза.
… Темнота и тишина. Я умер? Вроде нет. Сижу, обхватив голову руками и зажмурившись, как в детстве. Почему так тихо. Не набрасываются на меня, ждут. Глаза, что ли открыть.
Я мучился и нервничал. Я думал только о том, как правильно сделать Марине предложение. Утром, днём, вечером, ночью, я прокручивал в уме слова, которые я буду ей говорить. Мама посоветовала мне записывать. Теперь я постоянно писал о том, как я люблю Марину, и как хочу, чтобы она стала моей женой.
Назвать её рыжей – погрешить против истины. Её волосы были не рыжими, а оранжевыми, цвета апельсина с каким-то красноватым отливом. Я изумлённо смотрел на неё. И тут она меня добила окончательно. Она была в плаще из ткани, похожей на ярко-красный блестящий шёлк, подбитый розовым мехом. Сочетание поистине убийственное. Если она хотела поразить меня, то ей это удалось на двести процентов. Интересно, у каких зверей такой розовый мех? У плюшевых зайцев?
Я стряхиваю с рук песок времени и встаю. Вокруг меня только серый песок: справа, слева, впереди, позади. Он затягивает, ноги уже увязли по щиколотку. Я снова сажусь, а потом ложусь на спину, смотрю в небо. Оно похоже на серый низкий потолок. Я вытягиваю руку вверх, но не могу достать его. Быстро встаю, снова руку вверх, но небо поднимается выше, и я опять не достаю. Я подпрыгиваю, и небо подпрыгивает вместе со мной.
Она остановилась прямо передо мной. Она смотрела на меня. Это была нереальная, нездешняя, неземная красота. Где-то забилась мысль о космическом вторжении и некоторое облегчение от того, что нас поработят не зелёные человечки с тремя ногами, а прекрасные девушки.
