Czytaj książkę: «Осенний марафон лабрадора Трисона»

Посвящаю Ульяне Йордановой

Коты бегают быстрее, но лабрадор может бежать дольше!

© Михаил Самарский, 2022

© А. Гайворонская, иллюстрация на обложке, 2022

© ООО «Издательство АСТ», 2022

Вместо пролога

Ав-ав, дорогие мои читатели!

Не прошло и полгода – и вот я снова с вами. Даже словами передать не могу, как я скучал по нашему общению. Каждый день я думал о вас. Надеюсь, вы тоже вспоминали меня. Да и как можно не вспоминать, если мы с вами так сблизились. По крайней мере, я считаю вас роднёй вроде моих домочадцев. Будь это не так, разве стал бы я делиться самым сокровенным? Ведь некоторые истории чужому человеку не доверишь. Я слышал, что мои поклонники живут не только в нашей стране. Мне даже страшно представить, сколько близких у меня по всему миру. Нет, ну какой же я всё-таки счастливый пёс. Ни у одного моего сородича нет такой огромной семьи. Вот так, друзья, незаметно для себя вы приобрели родственника в моём лице, тьфу ты леший, то есть морде. Видите, к чему приводит общение с вами? Я иногда уже начинаю чувствовать себя человеком.

Кстати, среди вас есть очень внимательные читатели. Они подмечают каждую мелочь в моих историях. Конечно же, такое отношение к моей персоне не может не радовать. Это говорит о том, насколько вам небезразлична моя судьба. Но, дорогие мои человеки, поймите, когда я рассказываю вам о своих приключениях, какие-то детали приходится опускать. Если я начну каждый свой шаг описывать с точностью до секунды, то книги обо мне будут толще, чем произведения бессмертных классиков. И, вот скажите, кто из вас тогда захочет их читать? Небось, вы сейчас подумали: «Трисон, куда это ты клонишь?» Всё очень просто, друзья: недавно автор, который записывает мои истории, прочитал мне отзыв одной юной читательницы на повесть о моих техасских приключениях. Чтобы вам было понятнее, я попросил вставить его в книгу, которую вы сейчас держите в руках. Не буду кривить душой, мне хотелось похвастаться и показать вам, как меня любят. Автор выполнил мою просьбу и разместил отзыв в том виде, в каком его написала девочка:

«Здравствуйте. Мне понравилась книга "Трисон спецагент". Жаль было пса, когда его жестоко избили, когда он хотел прийти на помощь к Угольку и его подружке. Я всё ждала, что вы напишете, что собаке окажут помощь, он же был ранен, но не увидела этого в тексте. А так рассказ хороший. Я точно помню, он в крови был. А потом пёс прибежал к хозяйке. Хотя бы она помогла».

Меня настолько тронули слова этой юной барышни, что я даже запомнил её имя. А теперь, пользуясь случаем, хочу высказать ей свою благодарность. Дорогая Арина М., спасибо тебе за внимание и заботу. Ты даже не представляешь, как мне приятно осознавать, что моя судьба небезразлична тебе.

Но, как я уже говорил выше, некоторые детали рассказа мне приходится опускать, зачастую я делаю это нарочно, предоставляя вам возможность додумать и пофантазировать, чем мог бы закончиться тот или иной эпизод. А если вспомнить случай, о котором идёт речь, то неудивительно, что мне никто не помог. В тот момент, когда охотники за головами поймали Уголька и Молнию и затолкали их в фургон, мне было не до помощи. Да и кто бы помог? Злодеи сами же и лупили меня хлыстами за то, что я гавкал и хватал их за ноги в надежде освободить друзей. К тому же мне предстояло выследить, куда негодяи везут их, а потом привести туда подмогу. Я вернулся на ранчо, где в полном неведении пребывала хозяйка Тони, её отец и моя Шура, весь в мыле и стерев лапы в кровь. Но тогда я и думать не мог о помощи. Хотелось скорее отвести людей и вызволить лошадей из плена. Но если говорить о лапах, то я выражался образно. Так проще описать пройденное мною расстояние и степень усталости. Всё же вы читаете художественное произведение и должны понимать: авторы зачастую выражаются метафорически, чтобы история была живой и красочной. Поэтому, дорогая Арина, спешу тебя успокоить: тогда всё закончилось для меня благополучно. Вернувшись наконец на ранчо вместе с Тони и его подружкой, Шура выдраила меня как портянку и оказала всю необходимую помощь, какая только требовалась мне в тот момент.

Другую мою читательницу интересовало, куда подевалась Оксана, с которой встречался Елисеев в ту пору, когда я работал поводырём у его отца. Честно сказать, я сам не знал, пока однажды не услышал разговор Макса с матерью.

– Сынок, почему Оксана больше не приходит к нам в гости? – спрашивала та. – Вы же вроде собирались пожениться?

– Мы расстались, – ответил он.

Но Анну Михайловну этот ответ не устроил, и она продолжила допытываться:

– Почему?

– Мама, ну что ты пристала? – Елисеев возмущённо всплеснул руками. – Мы не сошлись характерами.

Как у людей всё просто: бац – и разошлись! У нас всё иначе. Я тоже не сошёлся характерами с воспитанником – и ничего, живу с ним под одной крышей. А что я могу сделать? Мне привезли его в подарок и сказали: «Воспитывай», ну я и воспитываю.

После Оксаны я видел своего напарника ещё с несколькими барышнями, но они исчезали так же внезапно, как и она. И я сделал вывод: наверняка и эти с характером. Получается, только у Александры он хороший, раз Елисеев женился на ней. Но я даже представить не мог, что среди моих читателей есть те, кто не понял, почему я не рассказываю об Оксане. Я просто не мог говорить о человеке, которого уже нет в нашей жизни. Но это непонимание я списываю исключительно на возраст. Я тоже когда-то был щенком и многие вещи не понимал.

Я вот тут подумал и знаете, что придумал? Ни за какие коврижки не догадаетесь, какая потрясающая идея пришла мне в голову. Ладно, не буду томить. Предлагаю построить наше общение следующим образом: если у вас, как и у этих юных читательниц, возникнут вопросы по поводу моих историй, задавайте их моему автору в этих ваших социальных сетях, он передаст мне, а я постараюсь дать исчерпывающие ответы. Конечно, если их будет слишком много, я не смогу ответить на каждый. Иначе вместо приключений придётся читать мои интервью. Но парочку наиболее понравившихся обещаю прокомментировать. Подобное общение со временем может стать традицией. Как вам такая идея? То-то и оно. Нет, ну вы поняли, какой я гениальный пёс?

А теперь позволю себе вернуться к моим техасским каникулам. Если вы читали эту книгу, наверняка помните, чем она закончилась. Нет, не благополучным возвращением лошадей, а коротеньким пунктиком, где упоминались соревнования по конкуру, в которых предстояло участвовать Тони и его хозяйке Вики. Я себе вовек не прощу, если хотя бы вкратце не расскажу.

Это было поистине невероятное зрелище. Видели бы вы, какие трюки вытворял Уголёк на манеже. А чего ещё стоило ожидать от влюблённого коня? В начале соревнований он упёрся и ни в какую не хотел заходить без Молнии в фургон, на котором нам предстояло ехать. Вики думала, будто он заболел.

Не знаю, что бы делали люди, если бы не я! Они бы точно не догадались, в чём причина его упёртости. Пришлось мне, как обычно, брать ситуацию в свои лапы. Хорошо хоть Шура была рядом. Она поняла, что я пытаюсь им донести, едва я встал между Тони и его подружкой и потёрся сначала о его, а потом о её ноги. И Вики с отцом только осталось взять Молнию с собой. Не могли же они сорвать соревнования, к которым так долго и усиленно готовились. Благо фургон был такого размера, что в нём запросто поместилось бы коней пять – не меньше. В общем, мы погрузились в него и отправились в Эль-Пасо, на тот самый манеж. Из разговоров людей я понял, что нам предстояло ехать два часа, но я не заметил, как мы прибыли на место. Оно и понятное дело, всю дорогу я выполнял роль массовика-затейника. Только не подумайте, что я сам вызвался развлекать лошадей. Вовсе нет. Я хотел поспать в дороге, но не тут-то было. Любопытный Тони закидал меня вопросами: «Три-сон, расскажи Молнии, как ты собирался закатать быка в консервную банку»; «Трисон, а расскажи про работу поводырём»; «Трисон, а расскажи то, а расскажи это». Ей-богу, достал. Но не мог я отказать другу. А пока я выполнял его просьбы, он то и дело восхищённо восклицал, обращаясь к Молнии: «Видала, какой Трисон крутой пёс». И я сделал вывод: он нарочно это устроил, чтобы похвастаться перед ней. Будто это не я, а он работал поводырём и укротил быка.

Вскоре Шура и Арни (для тех, кто не в курсе, это отец Вики) уже устроились на трибунах, спортсмены пошли готовится к соревнованиям, а мне поручили охранять Молнию, которую привязали к одному из деревьев за территорией манежа. Хорошо хоть ограждение представляло собой несколько поперечных перекладин с довольно большими промежутками. Через них я прекрасно видел, что происходило внутри. Если бы не сей факт, не полюбовался бы я соревнованиями. Я бы, наверное, умер от разочарования, если бы мне не удалось посмотреть на выступление Тони и Вики. Слава строителям, придумавшим такое ограждение. Ох и стыдно же мне теперь признаваться, но поначалу я ужасно злился на Шуру, ведь она не взяла меня с собой на трибуны, но, оказалось, это было верное решение. Даже рядом со мной Молния нервничала. Я это понял по её ушам, которые вращались, словно маленькие локаторы: первый признак того, что лошадь боится. Не представляю, как бы она вела себя, не останься я с ней. Наверняка вырвала бы то дерево с корнями. Но её поведению я не удивился. Совсем недавно она была дикой и носилась по техасским просторам, а тут её привезли в город, где столько незнакомых людей и всего непонятного. Чтобы спокойно вести себя в подобной обстановке, надо обладать моей выдержкой. Но в отличие от неё меня этому учили в школе, а откуда ей знать про самообладание? Пока перед спортсменами выступали другие пары, я всячески отвлекал её от тревог и страха, но, судя по её глазам размером с блюдце, мне это не очень хорошо удавалось.

А когда наконец появился Тони, я, грешным делом, испугался, подумал: «Ну всё, хана дереву». На радостях Молния вскочила на дыбы, натянув верёвку так, что та впилась ей в шею, и заржала во всё горло. Ответ Тони эхом разнёсся по округе, после чего Молния тотчас успокоилась и во все глаза уставилась на манеж. Вот это любовь, они даже на расстоянии чувствуют друг друга. Эх, жаль, что я лишён возможности хоть раз испытать это чувство. Но так уж сложилась моя судьба. Не посчитайте меня пафосным, но всю свою жизнь я посвятил служению человеку и для меня неважно, как это делать – водить слепого, искать людей в сугробах, спасать их от разъярённых быков или ловить преступников, главное – приносить пользу. Кажется, я уже это говорил, вот только не помню, в какой истории. Старею, что ли? Да при чём тут старость? Просто я столько всего рассказывал вам, тут и юнец позабыл бы.

В моём скромном лексиконе не хватит слов, чтобы описать выступление наших спортсменов. Какой же красивой была их пара! Все предыдущие выступающие померкли по сравнению с ними. У меня закралось подозрение, будто Вики нарочно так вырядилась. В отличие от других спортсменок она надела белый костюм и очень выгодно смотрелась на фоне чёрного коня, который весь блестел и переливался в лучах солнца, точно новая копейка. И, судя по бурным аплодисментам, раздавшимся при их появлении, не мне одному они понравились.

Ох, Тони, Тони! Он и так хвастунишка, каких свет не видывал, а тут ещё за ним зритель наблюдает. Уголёк играючи перепрыгивал даже самые высокие барьеры, причём делал это аккуратно, Вики можно было и не держаться за уздечку. И каждый раз, когда они проносились мимо нас, он громко всхрапывал, приветствуя Молнию. Тоже мне, Ромео нашёлся.

Хоть я и не знал правил конкура, но по тому, как зрители стоя аплодировали, когда закончилось выступление наших, я понял, что победа у них в кармане.

Друзья, надеюсь, вы не сильно расстроились из-за того, что я рассказал вам эту историю. Ну не мог я о ней промолчать, настолько меня впечатлило выступление моих друзей.

А через пару дней закончились наши техасские каникулы. Вы не представляете, как мне было грустно расставаться с Вики и её отцом, со всеми их лошадьми, и особенно с Тони. За это время я привязался к нему всей душой, пусть иногда он меня ужасно бесил. Но радовало, что мы живём не в каменном веке и у наших хозяек есть современные гаджеты, а это значит – и возможность увидеть друга по этому вашему интернету.

А теперь, друзья, настало время другой истории. Наверняка по её названию вы уже догадались, во что я вляпался, и, заметьте, не по своей воле. Хоть в этот раз мы с вами не поедем в дальние страны, на родине нас ждут не менее увлекательные приключения. Ну что, готовы повеселиться? Тогда занимайте горизонтальное положение, укрывайтесь любимым пледом и – вперёд! И да, не забудьте прихватить с собой вкусняшки. Без них и приключения не приключения!

Глава 1

Я-то думал, что мне придётся лететь домой в грузовом отсеке, но каково же было моё удивление, когда Вики привезла нас на лётное поле аэропорта Эль-Пасо и я увидел серебристый лайнер Кристофера. Клянусь, я чуть дар гавкать не потерял. Оно и понятное дело, я никак не ожидал подобного сюрприза, а Шура молчала как партизан. Хотя бы словечком обмолвилась, что Кристофер опять предоставил нам свой самолёт. Ну спасибо тебе, дружище! И пока мы летели домой, знаете, к какому выводу я пришёл? Добро похоже на бумеранг: я всего лишь спас этого человека в горах, а взамен получил столько хорошего от него. Так что, друзья, не бойтесь совершать добрые поступки, они сторицей вернутся. Пользуясь случаем, хочу во всеуслышание признаться: «Дорогой Кристофер, я буду помнить тебя до конца своих дней». Ой, аж слеза навернулась. Да-да, не удивляйтесь. О том, что собаки умеют плакать, я уже рассказывал вам, вот только не помню, в какой книге. Какой-то я сентиментальный стал в последнее время. Может, и правда старею? Вон, мой бывший подопечный, отец напарника, чуть что – сразу плачет. Нет, я думаю, старость тут ни при чём. Просто Кристофер растрогал меня своей заботой и вниманием. Всё-таки я счастливый пёс вдвойне. Меня не только в жизни окружают замечательные люди, но и читатели мои самые лучшие. Спасибо вам за то, что вы есть у меня.

Думаю, нет смысла рассказывать, как весь полёт я тапком валялся на диване, а Шура смотрела фильмы, которые один за другим показывали по телевизору. Поначалу я тоже пытался смотреть их, но, честно сказать, ни фига не понимал, о чём говорят герои. В отличие от Александры я ни бельмеса не смыслю в английском. В общем, я плюнул на это дело и предался размышлениям о сущности бытия. Вот тогда-то я пришёл к выводу про добро.

Наконец после длительного перелёта шасси нашего воздушного дворца коснулось родной земли. Иногда мне казалось, будто я уже никогда не вернусь домой, а теперь я не верил, что это случилось. Но ещё большая радость накрыла меня, когда мы вышли из самолёта и я увидел машину Елисеева, а рядом его. Пока Шура прощалась с экипажем, я сорвался с места и рванул к нему. Он подхватил меня на руки, словно я не лабрадор, а маленький пуделёк, стиснул в своих медвежьих объятиях и с усмешкой сказал:

– Ну, здоров, спецагент. Ты не представляешь, как я рад тебя видеть.

Да, чует моё сердце, теперь не только он, но и весь отдел будет звать меня так.

Как же мне хотелось сказать ему: «Полегче, брат, ты же меня задушишь», но вместо этого я ответил «ав», что на моём языке означало «Я тоже скучал по тебе».

Правда, стоило только Александре взяться за ручку чемодана, который любезно вынес из самолёта пилот, Елисеев тут же вернул меня на землю и помчался к ней. Уверен, по жене он скучал гораздо больше. Но я нисколько не обижаюсь. Я уже давно понял, кто для него на первом месте. Да что уж там, если даже конь без своей подруги не хотел ехать на соревнования. Не зря Анна Михайловна говорит: «Любовь такая штука, её не погасишь, как свечку». А пока Макс с Шурой целовались, мне оставалось только ждать, когда они намилуются. Только не подумайте, что я подглядывал, вовсе нет, я – лабрадор воспитанный. Просто я сидел рядом и не только видел, но ещё и слышал, как он шептал ей на ушко всякие нежности.

Видимо, они так наскучались, что всю дорогу до дома ворковали, как два голубка, а я дремал на заднем сиденье и не мог дождаться, когда уже наконец увижу своего воспитанника. Елисеев собирался взять его с собой, но задержался на работе и уже не было времени заезжать за ним. Ясное дело, не мог же напарник опоздать в аэропорт и заставить жену ждать его после такой длительной разлуки.

Несмотря на то, что они созванивались каждый вечер и Елисеев знал обо всех наших приключениях в Техасе, Александра тарахтела без умолку, рассказывая и показывая многочисленные фотографии, которые она наснимала за каникулы. Честно сказать, я перестал вникать в их разговор. Сколько можно слушать одно и то же? Я думал о предстоящей службе. За это время я совсем разленился и успел отвыкнуть от неё. Теперь я понимаю, почему люди говорят, что после отпуска тяжело возвращаться на работу. Не буду корчить из себя героя, скажу прямо: мне тоже тяжело. Но я устал отдыхать, к тому же мне хотелось увидеть Дёмина и Сан Саныча.

Для тех, кто не в курсе, поясню: Дёмин – это наш третий напарник, а Сан Саныч – начальник отдела. Хороший человек, я бы даже сказал, замечательный. Каждый раз, когда мы встречаемся с ним, он непременно угощает меня вкусняшкой. Поначалу я думал, будто ему тоже нравятся собачьи подушечки, которые он всегда носит в кармане. Разве это так странно? Помню, Дёмин рассказывал, как однажды его отец намазал хлеб кошачьим паштетом, слопал его и даже не понял, что съел. А потом как-то Сан Саныч признался, что эти самые подушечки он покупает для меня. Видали, какой у меня заботливый начальник? Всем бы таких.

О службе я думал недолго, и незаметно мысли опять вернулись к воспитаннику. Слов нет, я так соскучился по нему. Меня не было четыре месяца, наверняка за это время тот озорной собачонок, коим был Марсель, когда я уезжал в Голливуд, превратился во взрослого парня. К тому же меня волновало, как теперь выглядит наше жильё. Кто читал о моих Техасских приключениях, наверняка помнит, что мои родственники успели продать нашу старую квартиру, добавили гонорар, который заплатили за мою роль в фильме, и купили новые, аж четырёхкомнатные апартаменты. Иначе назвать такие хоромы язык не поворачивается. От одной мысли, что теперь у нас с Марселем есть своя комната и больше Шура с Максом не придут к нам среди ночи смотреть кино, у меня даже голова закружилась. Наконец у нас появилось своё пространство. Наверняка вы сейчас подумали: «Не у каждого человека есть такие условия для жизни». И я с вами полностью согласен. Будь моя воля, я бы сделал так, чтобы у всех людей была крыша над головой. Но, увы, я всего лишь пёс. Да, умный, интеллигентный, воспитанный, но этих качеств мало. Но вы же понимаете, я ни у кого не отбирал свой угол, а заработал его честным трудом. Да и разве я виноват, что Кристофер именно меня пригласил на эту роль? И как я должен был ему ответить? Не отказываться же от такого предложения? Вот вы бы отказались? То-то и оно. К тому же решение в итоге принимал не я. Поэтому, друзья, если у кого-то из вас проснулась зависть ко мне, не надо, не завидуйте.

Из этих размышлений меня выдернул голос Елисеева:

– Спецагент, хорош дрыхнуть. Вставай, мы почти приехали.

Что-то я не понял, он теперь всегда будет меня так называть? Нет, я не против этого звания, но оно ассоциируется у меня исключительно с Техасом, а я вернулся домой. Здесь я напарник. Хм, да кто тебя будет спрашивать? Как назовут, тем и будешь. По-любому спецагент лучше, чем какой-нибудь Трусон или Трезор.

Я уселся на задние лапы и посмотрел в окно. Машина ехала по широкой улице с припаркованными вдоль тротуаров автомобилями и высотными зданиями, убегающими в небеса. Ох, не нравится мне этот район. Какие-то каменные джунгли. Тоже мне, нашли где купить квартиру. То ли дело прежнее место. Там у нас был здоровенный парк, а здесь? Одни здания, магазины и машин столько, что пройти негде. Но моё мнение поменялось, когда Макс свернул на тихую улочку с невысокими многоквартирными домами, перед которыми раскинулись газоны. На дворе уже вовсю хозяйничала осень, а на них по-прежнему зеленела трава и пестрели клумбы с пышными цветами. Погода выдалась замечательная, светило солнце, и повсюду гуляли люди, наслаждаясь тёплым днём. За одним из домов машина свернула с улицы, и я увидел впереди блестевший водной гладью пруд, окружённый деревьями и скамейками. А вот это мне нравится. Я бы хотел тут жить.

Тем временем Елисеев заехал во двор и припарковал автомобиль перед подъездами. Теперь сомнений не осталось: это и есть наш дом. Всё-таки зря я обвинил родственников в неудачном выборе района. Моя Шура – ещё тот эстет. Разве могла она купить квартиру в плохом месте?

– Тришик, а вот и наш новый дом, – обернувшись ко мне, Александра показала на красно-белое строение, подтвердив мои мысли, – тебе нравится?

– Ав, – бухнул я, и это не обманул. Особенно если учесть, что здание оказалось малоэтажным. Признаюсь честно, я до чёртиков боюсь небоскрёбов. Мне всегда кажется, будто они могут рухнуть от сильного порыва ветра. Да и не привыкший я к ним. Бывшее наше жильё тоже находилось в невысоком доме.

– Сейчас увидишь свою комнату и вообще обалдеешь, – бросив на меня взгляд в зеркало заднего вида, подмигнул Елисеев. – Шура вам с французом даже кровати купила.

Вот это новость! Нет, конечно, я спал на человеческих кроватях, вернее, лежал, да и то иногда. Но своей собственной у меня ещё никогда не было. Я всё больше привыкший к половой жизни. Чувствую, теперь заживём мы с воспитанником… по-человечески.

– Ладно, пойдёмте скорее домой, – улыбнулась Шура, – я ужасно соскучилась по Марсику. Да и ты, наверное, тоже?

Она не стала дожидаться моего «ав», выпорхнула из машины и открыла мне дверь. Оказавшись на свободе, я от души потянулся и, пока они вытаскивали вещи из машины, огляделся. По детской площадке между нашим и соседним домом с визгами и криками носилась малышня. Представляю, каких усилий стоит Марселю проходить мимо. Ему мёду не надо, только дай поиграть. Во дворе старого района тоже была детская площадка. Помню, однажды во время прогулки Марсель забежал на неё и стал вместе с ребятнёй кататься с горки. Вы бы видели, как на скользком покрытии у него разъезжались лапы и он мордой таранил кучу песка внизу. Вот умора! Конечно, будь он на поводке, Шура не позволила бы ему этого, но она приучает гулять без него. Все мамашки с юмором отнеслись к баловству Марселя, лишь одна такую бучу подняла, будто не щенка увидела, а крокодила в собачьей шкуре. При этом сами дети визжали от восторга. Видите ли, дамочка решила, что Марсель может покусать её чадо. Честно сказать, я нисколько не удивился её реакции, поскольку давно понял: все люди разные. И есть те, кто с уважением относится к нашему брату, и те, кто на нюх нас не переносит.

Если вы знакомы с книгой «Формула добра», наверняка помните, что я помогал сторожу охранять детский сад. Не буду рассказывать, как я туда попал, кому интересно, сам прочитает. Так вот, однажды там случился пожар, во время которого я спас девочку. Каково же было моё удивление, когда её мать после случившегося потребовала убрать меня из садика. Я тогда был молодой и искренне не понимал, что сделал не так, но со временем привык к человеческой неблагодарности. Кто со мной давно знаком, тот знает: на моём жизненном пути встречались не только хорошие люди.

После тех покатушек с горки Шура категорически запретила Марселю заходить на детские площадки, а он то и дело пытался нарушить этот запрет. Оно и понятно, ведь он сам ещё рёбенок. По крайней мере, так было до моего отъезда, а как сейчас обстоят дела, я пока не знаю. Надеюсь, он повзрослел. Рядом с детской площадкой я заприметил спортивную. Вот только людей на ней не было. А чуть поодаль… да ладно. Я глазам своим не поверил, когда увидел огороженную территорию для… кого бы вы думали? Всё верно, для выгула моих собратьев. На ней были все необходимые снаряды для нашего обучения. Правда, вы этот процесс называете дрессировкой, а я терпеть не могу это слово. Оно ассоциируется у меня с какой-то принудиловкой, а мы подчиняемся вам по доброй воле. Видимо, власти этого района заботятся не только о людях, но и о своих четвероногих жителях. Как говорит мой напарник: «Респект вам и уважуха».

Елисеев подхватил чемодан, и мы направились в подъезд.